Текст книги "Неженка в военной академии (СИ)"

Автор книги: Джулия Рокко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Мне пришлось с самым понятливым видом кивнуть.

– Готова быть вам полезной по первому приказу, Ваше Величество.

Уголок императорского рта снова дернулся в короткой полуулыбке. А затем мне указали на дверь.

***

Прием закончился, а вместе с ним и смотрины. Параллельно с этим я вдруг поняла, что так называемый большой отбор – на самом деле формулировка, созданная для отвода глаз. Отбор начался в куда более скромном, чем от него ожидалось, антураже, зато в совершенно полновесной значимости. Еще какие-то пару дней – и возможно, все решиться. Девушки пройдут процедуру соединения с разумным артефактом, а дальше станет известно, отреагирует ли кто-то из претенденток на императора. Возникнет ли заветная вязь истинных.

Покидая кабинет и его хозяина, я очень хотела ещё хотя бы раз пересечься с маршалами. Мне казалось, они тревожатся обо мне. Уже давно ставшая привычной тяга к ним требовала, чтобы я нашла способ их успокоить. И успокоиться самой.

Однако увидеться в этот вечер нам с ними уже не удалось. Сразу после моего возращения нас с девушками увели в отведенное для нашего проживания крыло.

Все разошлись по своим комнатам. Я так устала от пережитого волнения, что рассчитывала раздеться, упасть на кровать и проспать до самого утра без задних ног. Вот только спустя час бесплодных попыток уснуть сдалась и, замотавшись в казенный шелковый халат, отправилась к Гале. Мне очень хотелось хотя бы ненадолго вернуться в то уютное и привычное состояние, которое всегда существовало между нами.

Благо, идти далеко не пришлось. Я постучалась в дверь соседней комнаты.

Примерно с минуту никто не реагировал, а затем послышались приглушенные голоса и дверь приоткрылась.

– Катя? – удивилась Галка. – Я думала, ты уже давно спишь.

– Да вот, что-то никак не могу уснуть. Слишком много всего для одного вечера.

– Это точно, – согласилась Полянская и, оглянувшись куда-то себе за спину, шепотом сказала: – Ну всё, девочки, расходимся, ко мне пришли.

А следом под моим удивленным взглядом дверь распахнулась, и в коридор вереницей высыпали Галины подружки по пансиону. Все шесть штук.

– Привет, – сказала я им, – мы с вами так и не познакомились по-человечески. Я – Катя.

Девушки смотрели на меня без особого энтузиазма.

– Это Олеся, ты с ней сегодня сидела рядом за ужином, – пришла на помощь Галя и указала на симпатичную русоволосую девушку с серыми глазами. Затем она по очереди назвала каждую. Ирма – длинноногая кареглазая шатенка. Аля – аппетитная невысокая блондинка. Маша – голубоглазая модница с мелированным каре. Зара – белокожая брюнетка, напоминающая Белоснежку из диснеевского мультика, и наконец Оля – еще одна блондинка, но на этот раз с непокорными кудрями.

Все девушки отличились миловидностью и выглядели очень ухоженно. Интересно, какими они были, пока не угодили под крылышко к императрице и её верной наперснице метрессе Грымзане? Многое ли им пришло оставить в родном мире?

– Ну, нам пора. До завтра, – выражая общее мнение, сказала Ирма Галке, и девушки, расцеловавшись на прощание, быстро разошлись по своим комнатам.

– Чего стоишь? Пошли! – скомандовала мне подружка, и я, очень стараясь отделаться от неприятного осадка, переступила порог её гостиной.

Меня снова не позвали на общие посиделки и, похоже, даже и не собирались. Чем же я настолько им не угодила и почему Галя ведет себя так, словно происходящее – в порядке вещей?

– В честь чего собирались? – честно пытаясь не выказать своей обиды, спросила я лучшую подругу.

– Да так, просто обмен впечатлениями. Всем не терпелось обсудить прием. А как прошел твой разговор с императором?

Я уселась в кресло, всё ещё хранящее тепло чужого тела.

– Лучше, чем ожидалось. Я попросила исключить меня из отбора.

У Гали даже глаза округлились, так она удивилась и совсем не грациозно плюхнулась на соседствующий с креслом диванчик. Кстати сказать, её апартаменты оказались полной копией моих собственных, с той лишь разницей, что здесь преобладали золотистые и бежевые цвета.

– И что император? Исключил?

– К сожалению, нет. Мне придется пройти через весь этот фарс вместе со всеми остальными.

– Никакой это не фарс! – возмутилась Галка. – Нельзя так относиться к отбору! Неужели ты не понимаешь, что это такой шанс, который бывает только раз в жизни. Да мы же с тобой словно Золушки.

– Разве ты не знаешь, бесплатная туфелька бывает только в мышеловке? – устало вздохнув, то ли в шутку, то ли всерьез перефразировала я знаменитую земную поговорку. – И вообще… – Потребность облегчить душу вдруг сделалась такой острой, такой невыносимой, что я, не успев подумать, выпалила: – Меня тянет к дру… к другим мужчинам.

– Другим?! – неподдельно изумилась Галя. – Прямо так, во множественном числе?

Я кивнула.

– А что же император? Он знает?

– Теперь знает.

– И что? – повторилась Полянская.

– И ничего. Все останется как есть.

– Но где тут логика? – продолжала удивляться Галка.

– Из-за моего дара есть подозрение, что я все же могу оказаться локусом императора.

Галя неодобрительно поджала губы, ну точь-в-точь метресса Грымзана.

– Ладно, давай оставим пока эту тему, – предложила я, осознав, что не готова озвучивать подробности. – Лучше скажи, Галь, ты меня избегаешь?

– Конечно, нет! – решительно ответила Полянская. – С чего ты взяла?

– Ты держалась от меня на расстоянии весь вечер. А затем не позвала на ваши посиделки.

– Что касается вечера, мы давно условились с Ирмой и Алей, что будем на смотринах вместе. А не позвала я тебя только потому, что девочки против новичков. Я же не могу их заставить.

– По-моему, ты даже и не пытаешься на это как-то повлиять…

– Я спрашивала, честно, – заверила Галка.

– Я чувствую себя от этого препаршиво. Словно побирушка, просящая милости на паперти, – призналась я. – Так не должно быть.

Я надеялась, что если открою душу перед лучшей подругой, мне станет хотя бы немного легче. Но легче не становилось. Галя совсем не стремилась как-то развеять мои страхи, как прежде, по-дружески обнять и утешить.

– Никак не могу понять, – в порыве чувств воскликнула я, – отчего они так категоричны и совсем не считаются с твоим мнением? Ты же объяснила им, что мы – близкие люди? Если бы ты захотела познакомить меня с важным для тебя человеком, я бы приняла его как родного. Твой друг – мой друг.

– По-моему, ты слишком нагнетаешь, – не согласилась Полянская. – И вообще, это какая-то детская позиция, – припечатала она. – Мы же с тобой не сиамские близнецы. У тебя есть своя отдельная жизнь, у меня есть своя. Я не испытываю потребность таскать тебя повсюду за собой. И не жду такого от тебя. Это совершенно нормально.

– Но я бы с радостью пригласила тебя в академию, – возразила я. – Познакомила с парнями из своего кванда.

– А зачем? – ошарашила меня вопросом Галка. – Меня полностью устраивает пансион и мои девочки.

Снова она их так называла. «Мои девочки» – с гордостью и чувством принадлежности. От этого я растеряла все слова и аргументы. Да и в самом деле, что тут можно было сказать? Она не испытывала потребности… а я всё так же, наивно, старалась вернуть то прекрасное чувство единения, что прежде всегда царило между нами.

– Я тебя поняла. – Я поднялась на ноги, чувствуя, что на сегодня с меня хватит. – Пойду спать. Устала.

Я направилась на выход, но уже у самой двери, Галя меня окликнула.

– Кать, ты только не обижайся. Может, нужно просто немного подождать. Дать девочкам время привыкнуть к тебе?..

– Хорошо, – из последних сил сохраняя лицо, отозвалась я, хотя симпатии её девочек заботили меня меньше всего.

Просто в груди, там, где раньше жило тепло и счастливые воспоминания юности, возникла вязкая, высасывающая силы пустота. Хотелось сказать многое – и в тоже время не хотелось говорить ничего.

– Время так время.

Пожалуй, время и в самом деле имело свойство расставлять всё по своим местам. Вот только сердце всё равно болезненно сжималось в груди от предчувствия уже свершившейся, но пока ещё не названной потери.

***

Итан ожидал этой встречи раньше.

Как правило, император имел привычку решать насущные вопросы быстро, не откладывая их в долгий ящик. Тем более что им троим было что обсудить: новые смертоносные возможности почитателей Рокты требовали самого пристального внимания и кардинальных мер.

Вот только, похоже, сейчас Ронана больше заботил отбор. Что превратилось для Итана в отдельную, совершенно неразрешимую проблему. Особенно после выходки Килласа в малом зале для приемов.

Будь он проклят, если заклятый друг в открытую не заявил о своих притязаниях на Катерину. Ронг даже не знал, что приводило его в ярость больше: очередная скандальная выходка Килласа или то, что он сам не нашел в себе готовности поступить так же.

Это постылая необходимость играть по правилам, старательно соблюдая внешние приличия, уже порядком опротивела Ронгу. В первую очередь потому, что с каждым прожитым днём он всё острее ощущал, как практически собственными руками отдает другому то, что уже так давно и так беспощадно вожделеет сам.

Вожделеет, не имея на то никакого права. Наперекор собственным планам, принципам и присяге. От этого осознания уже ставшей привычной тихо тлеющая неприязнь к Килласу вдруг стала подобна прожигающей нервы кислоте. Зато бывший друг, в отличие от Итана, похоже, совсем не тяготился этой нравственной дилеммой.

– Я вижу, ты решил нас промариновать, Ваше Величество, – весьма формально, чувствуя, как под кожей бурлит злость на весь мир в целом и на самого себя в частности, сказал Ронг императору, едва он, Ронан и Вэйн остались в помещении одни.

Это была тайная, лишенная привычной помпезности комната. Что-то среднее между залой для карточных игр, гостиной и кабинетом. Личное место для уединения, где некогда, в годы их молодости, Итан, Вэйн и мужающий император любили проводить время. А позже и собирать тайный совет. Собственно, он и состоял-то из них троих. Прежде прекрасно ладящих меж собой, но впоследствии не сумевших сохранить свой дружеский союз.

Ронг и Киллас схлестнулись из-за Тэннеи Лордиан. Чем не на шутку взбесили Ронана, который всегда отличался весьма циничным отношением к женщинам. Во многом от того, что слишком часто становился объектом их охоты в борьбе за статус императорской фаворитки. Многие демоницы, несмотря на культивируемую в лиаррате изнеженность и крайнюю непрактичность, отличались амбициями. Запустив свои коготки в Ронана, они частенько стремились присвоить себе и его власть. Даже если среди их талантов значилось лишь умение по первому требованию раздвигать ноги, ну и, может быть, ещё вышивание.

Должно быть, именно поэтому внезапное помешательство маршалов на одной из придворных красавиц правитель не принял, не понял и не простил. Он отлучил их от двора и сослал отрабатывать свою провинность наставниками в главную военную академию столицы.

Если император и рассчитывал, что вынужденное сотрудничество и время примирят старых друзей, то его расчет не оправдался. А теперь и вовсе ситуация поразительным образом повторялась. Впрочем, кое в чем она всё же была совершенно иной.

Итан давно не видел Тэннею, объект своего некогда разрушительного увлечения. Несмотря на минувшие годы он всё ещё помнил свои чувства к ней и, столкнувшись с красавицей-демоницей на смотринах, удивился тому, насколько блеклой, жеманной и совершенно пустой она ему показалась.

Объективно говоря, Тэннея вовсе не утратила ни своей женской привлекательности, ни светского лоска, ни тем более блестящих манер или же завораживающей томности движений. Всё это по-прежнему было при Лордиан. Вот только ни одно из этих несомненных достоинств никак не отзывалось в Ронге. Да и Киллас, судя по его постной мине, похоже, так же остался совершенно равнодушен к чарам бывшей возлюбленной.

Лишь сегодня, глядя на это пресыщенное, избалованное создание, маршал вдруг осознал, насколько Ронан был прав, обозвав их тогда кончеными идиотами. За безупречным фасадом придворной красавицы не стояло ничего, кроме бесконечного стремления потакать собственным капризам.

Зато Катя была совсем другая. Далекая от светского блеска, яркая, темпераментная, наполненная какими-то совершенно особыми, присущими только ей одной красками. Такая нежная и вместе с тем отважная.

Он мог бы долго перечислять достоинства своей курсантки, вот только момент к тому не располагал. Император, приказавший им с Килласом явиться для важного разговора прямо посреди ночи, явно пребывал не в духе.

– Я еще не решил, что мне с вами делать, в виду открывшихся обстоятельств… – парируя его вопрос, сухо отозвался правитель.

Он указал на стоящие группой возле растопленного камина кресла, и демоны вынужденно присели.

– Сегодня меня посетил придворный лекарь… – сверля маршалов тяжелым, хмурым взглядом, сообщил император.

– Вашему Величеству нездоровилось? – Киллас ухмыльнулся.

– С моим здоровьем всё в порядке, Вэйн. А вот твоё может пострадать. Ты нарушил мой приказ…

Ронг с прищуром посмотрел на заклятого друга, в голове постепенно вырисовывалось и крепло ужасное подозрение.

– Ты, Итан, кстати, тоже рискуешь своей шеей и положением в обществе… – Император устроил руки на подлокотниках и переплел перед собой пальцы.

– Не мог бы ты выражаться яснее. – Ронг чувствовал, как пробужденная внутренним чутьем ярость начинает разъедать его нутро.

– Хорошо, – обманчиво миролюбиво согласился Ронан, – коль ты желаешь, скажу яснее. Вэйн трахнул твою подопечную, а ты это допустил.

В следующее мгновение Ронг обнаружил себя нависшим над Килласом и методично превращающим его наглую рожу в кровавое месиво. То, с какой скоростью он метнулся и опрокинул бывшего друга на лопатки, было запредельным даже для сильнейших из демонов.

Никто не успел среагировать, ни Киллас, ни Ронан. Внезапная атака Ронга застала всех врасплох.

Наконец Вэйн справился с первым шоком и врезал Итану в ответ, в полную свою мощь, никак не пытаясь смазать или погасить удар. Точно желая стереть в пыль, уничтожить соперника. Демоны стремительно сменили ипостась и за считанные минуты превратили уютное тайное убежище императора в форменный хаос. Такого мерцарийский дворец ещё не видывал.

– Довольно! – вдруг взревел Ронан, выбрасывая в пространство ту особую, убийственную ауру верховной власти, которой наделяла его корона империи.

Сейчас, пожалуй, лишь эта незримая мощь и была способна остановить слетевших с катушек маршалов.

Их отшвырнуло друг от друга, точно от пружинящей поверхности, и на несколько мгновений обездвижило.

– Если вы сейчас же не придете в себя, – агрессивно практически выплюнул император, – я лишу вас всех воинских званий и прикажу высечь на центральной площади. Я устал ждать, когда вы поумнеете, а что самое важное, вспомните, что я ваш друг. Что это за игры? Почему никто из вас до сих пор не рассказал мне о происходящем? Получается, что какая-то никому не известная, тщедушная человеческая девчонка честнее и разумнее, чем мои прославленные и закаленные в боях маршалы?!

Демоны молчали, лишь зло сплевывая на раскуроченный пол кровавую слюну, да тяжело дышали. Их парадная форма была изодрана. Красивые лица искажены ранами. Они упрямо продолжали сверлить друг друга ненавидящими взглядами.

– В отличие от вас, дьерина Лютикова сразу призналась мне в содеянном. И попросила исключить её из отбора. Она даже попыталась принять всю вину на себя…

Ронан неожиданно усмехнулся. Он поднял перевернутое кресло и неспешно, с комфортом в нем устроился.

– Признаться, она меня удивила. Я что-то уже даже и не припомню, когда женщина сама добровольно отказывалась от перспективы попасть в постель императора. Не говоря уже о том, чтобы стать его невестой.

За эти слова Ронан был вознагражден взглядами, полными лютой ненависти уже в свой адрес.

– Что ты ей ответил? – почти прорычал Вэйн, на долю секунды опередив своим вопросом Итана.

– То, что и был должен, – сухо ответил правитель, – пока не произошло приращение мутабилиса, никто не может исключить вероятность нашей с ней совместимости…Ваши сердечные драмы никак не могут стоять выше интересов империи.

– Ты столько лет уклонялся от брака, а теперь вдруг возжелал отыскать себе жену? – не скрыл скепсиса Итан.

– Всем известно, что локус наиболее важен для нестабильных, чей растущий резерв силы угрожает разуму, – вдруг проявив невиданное единодушие с врагом, подхватил Вэйн. – Но тебе давно не тридцать, ты совершенно стабилен. Отчего вдруг такая спешка?

Ронан нахмурился и замолчал, долго всматриваясь в танцующие языки горящего в очаге пламени.

Никто не нарушил эту странную вязкую тишину, неожиданно почувствовав важность момента.

– Это государственная тайна. А вы… – император кинул на маршалов полный отвращения взгляд, – вновь слишком одурманены собственной похотью, дабы я решился вам её доверить. Довольствуйтесь тем, что ваши головы, как и ваши регалии, пока остаются при вас… А сейчас убирайтесь с моих глаз! – вдруг заорал правитель, являя облик своей демонической сущности. – И чтобы ноги вашей не было во дворце без моего прямого указания!

***

От нервного напряжения ломило виски. Давно перевалило за полночь, и я, шумно вздохнув, откинула одеяло. Дремота накатывала волнами, то утаскивая меня на дно долгожданного забвения, то снова отступая. Полноценный сон так и не шёл.

Я потянулась к прикроватной тумбе и зажгла светильник, работающий на зачарованных кристаллах. Спальню озарил мягкий золотистый, чуть отливающий розовым свет.

Вдруг за высоким арочным окном в пол послышался какой-то слабый звук. Будто ветка дерева под дыханием ветра слабо поскреблась по стеклу. Вот только никаких деревьев вблизи моей спальни не было. Лишь полоска какого-то вечнозеленого кустарника, но и тот примерно на полметра отставал от дворцового фундамента.

Звук повторился, я насторожилась, но всё ещё не спешила утолять своё любопытство. Обучение в академии в достаточной мере приучило меня ожидать, что за любой невинной тенью может скрываться опасный мистический хищник.

И снова тишину ночи кто-то или что-то нарушило. Настойчиво так, и даже как будто нетерпеливо. Последнее заставило меня встрепенуться, чувствовался в этом определенный характер, намекающий на разумность того, кто, по всей видимости, так старался привлечь моё внимание.

Я тихо подошла к зашторенному окну и осторожно выглянула из-за тканевой завесы. Выглянула – и тут же испуганно отшатнулась, чуть не запутавшись в пышных портьерах. Почти одновременно с этим пришло облегчение. Я узнала могучую крылатую тень и поспешила открыть окно дрожащими руками.

Тень шагнула через порог.

Итан Ронг сложил свои перистые исполинские крылья за спину и откинул капюшон.

Его прищуренные глаза смотрели на меня своими звездообразными зрачками, и я точно под гипнозом замерла, вбирая в себя образ любимого мужчины. Выглядел он чертовски злым и очевидно совсем недавно побывал в драке.

– Что случилось? – вскинулась я, протягивая руку, чтобы прикоснуться к большой ссадине на его скуле, но в последний момент нерешительно замерла.

Сильные длинные пальцы с нажимом обхватили моё запястье, и я удивленно пискнула.

– И ты не спросишь, зачем я пришел к тебе, невзирая на строжайший запрет императора? Или для тебя норма принимать у себя в ночи посторонних мужчин?

Мне сделалось не по себе. Ещё никогда Ронг не разговаривал так со мной, с настолько едким сарказмом и совершенно несправедливыми упреками.

– Ты не посторонний, – только и смогла возразить ему я, решительно не понимая, что происходит.

Маршал потянул меня за плененную руку и, закрыв за собой окно, повел в глубь комнаты.

– А кто еще тебе не посторонний? – зло прорычал он.

Этот вопрос многое прояснил – и причину его злости, и следы драки на красивом надменном лице. Теперь уже разозлилась я. Разозлилась и пришла в крайнее волнение.

– Ты и Вэйн, – вырвав свою руку из его хватки, решительно ответила я, понимая, что не готова отказаться ни от одного из них. – Ты можешь злиться, презирать или даже ненавидеть меня. Но это правда. Я долго её отрицала. Не понимала, что со мной не так. А затем узнала, что у вас, демонов, так бывает… По крайней мере в том, что касается локуса.

– Нет никаких гарантий, что ты наш локус. – Шероховатые от многочисленных тренировок ладони демона обхватили меня за предплечья и подтянули к себе.

Мы схлестнулись взглядами.

– Верно. Нет… – тихо, почти шепотом согласилась я. – Но я так чувствую. Ты… – Мне было невыносимо это говорить, но собрав всю свою решимость в кулак, я все же сказала: – Ты можешь не принимать этого. Можешь отказаться от меня. Я пойму.

Его глаза на мгновение расширились, словно в неверии, а затем снова сузились, впиваясь в меня, точно испытывая на прочность.

– Довольно с меня благородства! – практически прорычал Итан. – И в Бездну твое понимание! Мне оно не нужно.

– А что тебе нужно? Итан? – позвала я маршала, чувствуя, как ярость поглощает его.

– Что мне нужно? – хрипло, едва ли не надсадно переспросил демон, а затем намотал мои волосы на кулак и обрушился на мои губы в жестком, жалящем поцелуе.

Я вытянулась в струну, встала на цыпочки и изогнулась, покорная его беспощадной воле. Он был так зол и так возбужден, что мне бы испугаться, оттолкнуть его, позвать на помощь. Но ответная страсть, точно вспышка на солнце, ослепила, оглушила и полностью подчинила меня демонической жажде.

Я даже не поняла, как мы оказались на постели. В ушах лишь раздавался треск нашей одежды, которую мы срывали друг с друга с таким упоением, словно окончательно обезумели.

Разумеется, обнаженной я оказалась значительно быстрее, чем Итан. Всего-то и нужно было, что избавить меня от халата и легкой батистовой сорочки. От последней и вовсе осталось лишь несколько жалких клочков, но судьба ночной рубашки сейчас заботила меня мало.

Другое дело его губы, такие знакомые и такие умело-порочные. Пьющие мои тихие стоны, которые я изо всех сил старалась сдерживать.

– Я не могу поставить защиту на комнату, это заставит сработать сигнальное плетение, – хрипло прошептал Ронг, избавляясь от штанов и побуждая меня шире развести бедра, – тебе придется постараться быть очень… очень тихой.

Он прижался своим покрытым испариной лбом к моему и одно короткое мгновение просто тяжело хрипло дышал, неотрывно всматриваясь в моё лицо.

А затем… Итан сделал один длинный плавный толчок и наконец заполнил меня.

Я прикусила губу до крови, сминая в руках простыни, впуская его тяжелую пульсирующую длину так глубоко, как это только было возможно.

Мы в унисон глухо застонали, я зажмурилась от едва переносимой остроты ощущений, практически задыхаясь от поглощающего тело жара. Сейчас я не была одурманена никаким колдовским зельем, блокирующий артефакт всё ещё находился на своем законном месте, оттого всё, что происходило сейчас между мной и демоном, казалось особенно пронзительным. Как никогда честным. А ещё немного болезненным. Из-за своего совсем небольшого опыта мне было трудно приспособиться к размерам Итана, и, похоже, он это понимал.

Необходимость сдерживать себя превращала нашу взаимную страсть в раскаленную добела нужду, такую пронзительную, что я забывала как дышать.

Ронг осторожно подался назад, переплетая наши пальцы и нависая надо мной всей своей совершенной, безупречно сложенной мощью. Он все ещё был захвачен частичной трансформацией, отчего казался мне сошедшим с небес падшим ангелом.

Темные крылья распахнулись за широкими плечами, жилы на рельефном гладком теле вздулись и напряглись. Он вдвинулся так плавно и так глубоко, что я захныкала.

Всё это было слишком – и в то же время я отчаянно желала большего.

– Смотри на меня, – приказал Ронг, и я послушно распахнула глаза, упиваясь его несомненной мужской красотой и тем, что мы сейчас делили на двоих.

– Я не оставлю тебя, – делая резкий толчок, хрипло выдохнул демон. – И не отпущу.

По моим щекам покатились слезы восторга и облегчения. Я подалась Итану навстречу, иступлено клеймя его губы, лаская языком, зубами, заставляя терять голову от потребности большего.

Удовольствие медленно растекалось по венам губительным нектаром. Приступы агрессивного соития сменялись щемящей нежностью, от которой хотелось кричать.

Кульминация настигла нас точно внезапный шторм и совершенно оглушила. Я вцепилась в Итана изо всех сил, чувствуя, как откуда-то из глубины поднимается громкий стон сладостного освобождения. Ронг глухо зарычал, впиваясь в мои искусанные губы, старательно гася рвущийся звук и тяжело продолжительно кончая следом.

Сон захватил нас стремительно. Сытое изнеможение выпило все силы, на некоторое время погружая нас в умиротворяющее небытие. Итан так и обнимал меня, уложив на свое перистое крыло, словно желая отгородить им ото всех невзгод.

Я проснулась внезапно, точно ужаленная невидимой осой.

– В смысле – несмотря на строжайший запрет императора? – не слишком деликатно разбудив маршала, спросила я, холодея внутри. – Что именно он тебе запретил?

По теням, промелькнувшим в глубине его зеленых глаз, я поняла, что говорить об этом Ронг не хочет.

– Немедленно отвечай! – потребовала я. – Это напрямую касается меня, и я не собираюсь теряться в догадках. Если потребуется, я спрошу самого…

Внезапно Итан засмеялся. Тихим теплым смехом, очень мужским и до умопомрачения сексуальным. Я впервые слышала, как он смеётся, и на несколько пленительных мгновений совершенно забыла обо всем на свете. К счастью, демон все помнил и таки соизволил ответить на мой вопрос.

– Ронан запретил нам с Килласом приближаться к тебе и появляться во дворце без прямого приказа. Ты понравилась правителю, и, похоже, он надеется, что ты его локус.

– Ну уж нет! – Я даже села от возмущения и, фыркнув, сдула упавшую на лицо красную прядь.

– Ты не можешь знать наверняка, – хмуро напомнил демон и, лаская, провел пальцами по моему предплечью.

Я вопросительно посмотрела на него из-под ресниц, замечая признаки вновь пробудившегося голода.

– Не могу, – согласилась я, – и всё-таки нет. – Меня неожиданно посетила шокирующая мысль. – А что если император окажется третьим?..

Итан резко сгреб меня в охапку и подмял под себя.

– Ронан никогда, ни при каких обстоятельствах не станет ни вторым, ни третьим. Это пошатнет трон.

– Но тогда?.. – испугалась я, чувствуя, что сейчас услышу то, что в очередной раз лишит меня покоя.

– Если вдруг вязь истинных сделает императора частью не традиционного двойственного союза… – с пугающей серьезность сказал маршал. – Всех лишних устранят.

Я прикрыла на мгновение глаза, ощущая, как испуганно забилось в груди сердце. Еще совсем недавно я с надеждой и нетерпением ждала возможности получить мутабилис, то теперь… боялась даже представить, что это событие всем нам принесёт.

При таком раскладе уж лучше навсегда остаться в неведении и просто любить двоих, полагаясь на не капризную волю богов, а на собственный выбор. По крайней мере, это защитит тех, кто мне бесконечно дорог, от напрасной и ничем не заслуженной смерти.

– Я откажусь от процедуры соединения с мутабилисом, – решительно заявила я Итану, который, несмотря на наш совершенно безрадостный разговор, пришел в полную готовность и смотрел на меня крайне плотоядно.

Честно говоря, он выглядел немного одержимым, даже отчаянным, вдруг раскрывшись с той стороны, с которой прежде я его совсем не знала. Казалось, сейчас Ронга совершенно не заботило ни то, что я отдала свою невинность другому, ни то, что император заинтересован в нашем с ним союзе, ни теми катастрофичными последствиями, которые незамедлительно случатся, если его вдруг обнаружат во дворце, да еще и в моей постели.

– Ты будешь вести себя покладисто и не привлекать лишнее внимание протестами, – своим фирменным тоном военного куратора сказал маршал. – К тому же мутабилис – редкое и крайне полезное создание. Он будет охранять тебя, что в наших обстоятельствах немаловажно. Не забывай про сеятелей…

– А при чем здесь они? – удивилась я, пытаясь хотя бы немного отстраниться, так как уже знакомая нега взаимного притяжения начала путать мне мысли.

– Ты смогла обнаружить скрытую брешь до её появления, – напомнил демон, без особых усилий пресекая мои жалкие попытки выстроить дистанцию. – Это не получиться долго утаивать, ты неизбежно станешь мишенью. Мутабилис повысит твои шансы как можно дольше оставаться целой и невредимой.

– И ради этого ты готов рискнуть своей жизнью и жизнью Вэйна?! – возмутилась я.

– Ради этого, – беря меня за подбородок и заставляя безотрывно смотреть на себя, мрачно сказал Итан, – я готов рискнуть всем.