Текст книги "Снежные оковы"

Автор книги: Джулия Милтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

А Эмили помрачнела. Хорошо, если профессор радуется действительно поездке. А если возможности хоть немного побыть с Роуз наедине? Почти наедине…

И вдруг, почувствовав себя третьей лишней, Эмили нахмурилась еще больше. Уж слишком все это странно, мрачно думала она. Внезапное появление Роуз и столь же внезапная командировка… Слишком много случайностей, чтобы быть просто совпадением.

Но что же за всем этим кроется? Что? Между тем они подошли к стоянке. Колторн перекинулся парой фраз на испанском с одним из водителей, и их вещи немедленно перекочевали в багажник желтого автомобиля.

Судя по скорости, с которой таксист домчал их до гостиницы, Колторн не поскупился на чаевые. Услужливый водитель даже помог донести вещи до входа, где передал их с рук на руки портье.

Эмили накануне вечером заказала три номера: один, класса люкс, для профессора и два обычных – для себя и Роуз. Однако произошла какая-то накладка, в результате которой им вручили всего два ключа – от обычных односпальных номеров.

– Это ошибка, – пыталась втолковать служащему Эмили. – Я заказывала еще один номер, люкс. Вероятно, компьютер дал сбой. Проверьте, пожалуйста, еще раз.

Однако администратор, снова вглядевшись в монитор, сочувственно улыбнулся.

– Простите, мисс, на ваше имя заказанными значатся всего два номера. Мне очень жаль, но…

– Ладно, – сдалась Эмили. Профессор и Роуз, стоящие чуть в стороне, проявляли уже заметные признаки нетерпения. – В таком случае я заказываю еще один номер, двуспальный люкс.

На лице администратора вновь появилась улыбка, на этот раз чуть виноватая.

– Сожалею, мисс, но свободных номеров у нас нет. Не только люкс – вообще никаких.

Эмили растерянно подняла на него глаза.

– Как же так? Ведь, насколько я знаю, сейчас в Мехико не планируется никаких праздников.

Служащий развел руками.

– Так уж получилось, мисс. Простите, но я ничем не могу помочь.

Поблагодарив администратора, Эмили с потерянным видом вернулась к спутникам и объяснила им ситуацию.

Она ждала, что Колторн, согласно сложившейся привычке, в ошибке компьютера обвинит ее одну. Однако профессор вновь, как и в аэропорту, удивил девушку.

– Что ж, мисс Дин, иногда такое случается. Придется вам с мисс Лантон делить один номер на двоих. Надеюсь, в отеле найдется лишняя раскладушка… В любом случае мы здесь задержимся всего на ночь. Завтра с утра выезжаем в глубь страны. Автомобиль подгонят к шести утра, чтобы мы успели добраться к месту назначения до наступления настоящей жары.

Пока Эмили растерянно хлопала глазами, Роуз капризно произнесла:

– Я не буду спать на раскладушке!

Профессор мгновенно повернулся к ней. Ледяным тоном процедил:

– Вы предлагаете спать на ней мне?

Роуз тут же стушевалась под этим пронизывающим насквозь взглядом.

– Н-нет, профессор. Я только подумала, что Эмили…

– По-вашему, Эмили чем-то хуже вас?

Колторн впервые в жизни назвал свою ассистентку так. Услышав свое имя, произнесенное его низким, с едва заметной хрипотцой, голосом, Эмили, неизвестно отчего, вдруг почувствовала пробежавшую по телу дрожь.

Роуз окончательно смешалась и уставилась в пол.

– Нет, проф…

– Вот и отлично, – холодно прервал ее Колторн. И как ни в чем не бывало повернулся к Эмили и совершенно другим голосом спросил: – Ключи от номеров у вас, мисс Дин?

– Да. – Эмили показала ключи.

– В таком случае поднимемся наверх.

На лифте они достигли пятого этажа. Портье занес вещи Колторна и чемодан с научным оборудованием в один из номеров. Второй предназначался Эмили и Роуз.

– Немного отдохните с дороги, дамы. Встретимся за ужином, – бросил им Колторн и, дав портье чаевые, исчез в своем номере.

Эмили и Роуз с любопытством осмотрели отведенные им апартаменты. Эмили осталась вполне довольна. Но Роуз, конечно, вновь оскорбленно поджала губы.

– Какое убожество!

– А по-моему, очень даже ничего, – возразила Эмили. – Учитывая, что это обычный, а не президентский номер. Кроме того, мы здесь проведем всего одну ночь.

– На раскладушке, – поморщилась Роуз.

– Если хочешь, я уступлю тебе кровать. Мне все равно, где спать.

И это было правдой. После того как Джек Колторн назвал ее по имени, Эмили готова была спать хоть на тех самых кактусах, которые им предстояло разыскивать.

Роуз настороженно покосилась на нее.

– Ты это серьезно?

– Разумеется, – вполне искренне улыбнулась Эмили.

– Но ведь этот грубиян сказал, что именно я должна спать на раскладушке.

Эмили возразила:

– Неправда. Он всего лишь спросил, почему ты считаешь, что не должна спать на ней.

Роуз вожделенно посмотрела на единственную кровать. Затем повернулась к девушке и сладко улыбнулась. От этой улыбки Эмили вдруг ощутила, как хорошее настроение улетучивается.

– Хорошо, я выбираю кровать. Но, если что, ты, конечно, заступишься за меня перед профессором, милочка?

– Разумеется, – буркнула Эмили и отвернулась, лишь бы не видеть слащаво-противного выражения лица напарницы.

Но не услышать медового голоска Роуз она не могла:

– Огромное спасибо, дорогая! Вовек тебе не забуду. Ты моя лучшая подруга!

– Мы знакомы всего второй день, подруга, – не сдержавшись, огрызнулась в ответ Эмили. И чтобы избежать дальнейших объяснений, скрылась в ванной.

Приняв душ, освеживший тело и успокоивший нервы, Эмили вернулась в номер. Теперь ей было стыдно за резкость, с которой она общалась с Роуз.

Однако последняя, казалось, и думать забыла о недавнем инциденте. Разложив платья, юбки, блузки на кровати, совершенно скрывшейся под ворохом вещей, Роуз в задумчивости их рассматривала.

Перехватив недоуменный взгляд Эмили, блондинка объяснила:

– Выбираю, что надеть к ужину. Ты случайно не знаешь, какая одежда больше нравится Джеку Колторну?

Эмили удивленно посмотрела на нее.

– Понятия не имею. А зачем тебе это?

– Хм! – Роуз высокомерно вскинула голову. – Я собираюсь доказать этому грубияну, что со мной нельзя обращаться, словно с простой горничной. Я больше не позволю ему издеваться надо мной.

– Доказать? С помощью одежды? – не поняла Эмили.

Роуз взглянула на нее с явным сожалением.

– Бедняжка, неужели ты действительно не понимаешь? Я собираюсь влюбить Джека Колторна в себя! Вот увидишь, совсем скоро наш грозный профессор будет ходить передо мной на задних лапках. И тогда он горько пожалеет о каждом сказанном грубом слове. Я заставлю его пережить все, что выстрадала сама!

Эмили ослышалась или Роуз Лантон и в самом деле сошла с ума?

– Роуз, ты что, серьезно? Заставить профессора влюбиться? – Не сдержавшись, она громко расхохоталась: – Но это же невозможно!

Роуз обиженно насупилась.

– Между прочим, ты смеешься совершенно зря. У меня богатый опыт в амурных делах. Я могу заставить полюбить себя любого.

– Но только не Джека Колторна! – убежденно воскликнула Эмили.

– Отчего же? – снисходительно поинтересовалась Роуз. – Разве я недостаточно для него красива?

– Дело совершенно в ином. Просто профессор не такой, как все. Он… он…

Видя, что Эмили никак не может подобрать нужные слова, Роуз вызывающе произнесла:

– Не мужчина? Эмили вдруг смутилась.

– Нет, почему же… Конечно, мужчина.

– Вот и я так думаю. А не родилось на свете еще мужчины, который остался бы равнодушен к моим чарам. Колторн может сколько угодно строить из себя жестокого и неприступного. Но он даже не представляет, насколько быстро я сумею растопить его ледяное сердце! – Роуз сделала паузу, чтобы перевести дух. Затем, уже более будничным тоном, добавила: – Что ж, пойду приму душ. Сегодня мне надо выглядеть на все сто. – И плавной, чуть покачивающейся походкой удалилась в ванную.

Эмили лишь покачала ей вслед головой. Неужели Роуз не понимает, насколько безумен и неосуществим ее план? Да ведь единственное, что ценит Колторн в женщине, – ее мозги!..

Вдруг Эмили почувствовала, что наполняется беспричинной радостью. Хотя почему беспричинной? Раз Роуз только собирается завоевывать Джека Колторна, значит, между ними до сих пор ничего не было! Бетти ошиблась. Сердце профессора принадлежит только науке. И даже такая сногсшибательная красотка, как Роуз, не в силах тут ничего изменить. Колторн – не мужчина, а гипертрофированный мозг, по иронии судьбы заключенный в привлекательную мужскую оболочку.

Эмили вдруг вспомнила тот день, когда они вместе с профессором тащили стол, и ее сердце забилось чаще. Однако обидно, что такой черствый сухарь волей случая стал обладателем столь роскошной мускулистой фигуры. Эти невероятно широкие плечи и мощная спина созданы не для того, чтобы гнуться и сутулиться за письменным столом. Вот если бы хоть разочек прикоснуться к его обнаженной коже ладонями, почувствовать, как под пальцами возбуждающе перекатываются мускулы…

Громко хлопнувшая дверь ванной прервала чувственное видение. Вмиг очнувшись, Эмили судорожно сглотнула и попыталась придать лицу самое что ни на есть будничное выражение. И с бешенством почувствовала, как предательская краска все же заливает щеки. К счастью, Роуз, слишком увлеченная собой, ничего не заметила.

Впрочем, даже начало атомной войны едва ли смогло бы оторвать блондинку от такого важного и захватывающего занятия, как макияж, укладка волос и окончательный выбор наряда. Перед ней стояла конкретная задача: выглядеть на миллион долларов. А уж это-то в отличие от какого-то там гербария у нее никогда не вызывало особенных затруднений!

И когда наконец Роуз была полностью готова и во всеоружии, Эмили не на шутку забеспокоилась. Конечно, сердце профессора подобно айсбергам Антарктики, но все же, все же… Сама Эмили оделась лишь чуть наряднее, чем обычно. Строгий брючный костюм и классическая белоснежная блузка – единственная взятая с собой в командировку выходная одежда. Темные волосы вместо обычного хвоста уложены в высокий пучок, серебряная цепочка на шее. Минимум косметики. И хотя созданный образ очень шел Эмили, все же рядом с яркой и блистательной Роуз она ощущала себя серенькой мышкой.

Настроение привычно пошло на спад.

Едва девушки успели собраться, как в дверь номера постучали. Это был Колторн.

– Дамы, вы готовы?

– Да! – звонко воскликнула Роуз и поспешила открыть дверь.

Эмили с мрачным видом последовала за ней. Ну вот, сейчас профессор хорошенько разглядит Роуз, и…

Однако, войдя, Джек Колторн, вместо того чтобы рассыпаться в комплиментах по поводу божественной внешности Роуз, равнодушно прошел мимо блондинки и замер перед Эмили.

– Мисс Дин, мне не нравится выражение вашего лица. Вы себя неважно чувствуете или у вас просто плохое настроение?

Эмили растерянно подняла на него глаза. Неужели она не ослышалась и профессор действительно впервые за полгода проявил хоть какую-то заботу о ней?

Она смущенно пролепетала:

– Нет-нет, со мной все в порядке… Это просто жара… Я еще не привыкла к здешнему климату.

Ничего не ответив, профессор выразительно посмотрел на кондиционер. Эмили предательски покраснела. Температура в номере и в самом деле была вполне комфортной. Торопливо отвернувшись, девушка сделала вид, будто что-то ищет в своей сумочке.

Тогда профессор повернулся к раздосадованной его невниманием Роуз и наконец-то изволил сказать и ей несколько слов:

– Прекрасно выглядите, мисс Лантон. Однако не советую тащить все эти каблуки и рюшечки с собой в экспедицию. В сельской местности вам очаровывать будет некого. Лучше сдайте все эти финтифлюшки в камеру хранения, а себе подберите что-нибудь поудобнее… Что ж, дамы, идемте ужинать. Не знаю, как вы, а я чертовски проголодался.

И он спокойно направился к двери, словно бы не замечая злобно-разъяренных и растерянно-униженных женских взглядов, направленных ему вслед.

ГЛАВА 4

На следующий день, как и предупреждал Колторн, они выехали очень рано.

Поскольку проводника решили найти на месте, за рулем сидел сам профессор. Рядом с ним устроилась Эмили. Заднее сиденье джипа было целиком отдано Роуз, твердо решившей отвоевать положенные ей еще несколько часов сна.

Некоторое время ехали молча. Дорога пока была вполне сносная. Вдруг профессор, время от времени поглядывавший в зеркало дальнего вида, неожиданно тепло улыбнулся:

– Кажется, наша капризная принцесса действительно уснула. Ох, чувствую, и намучаемся мы еще с ней!

Машинально оглянувшись, Эмили увидела, что профессор действительно прав. Дорога убаюкала Роуз.

Зато сама Эмили, еще минуту назад сонно моргавшая, вдруг почувствовала, как ей мгновенно стало не до сна. Несвойственно мягкий тон Джека Колторна и теплота, прозвучавшая в его голосе, заставили ее насторожиться.

С каких пор профессор так резко изменился?

И с каких пор так странно на эти изменения реагирует она сама?

Эмили осторожно заметила:

– Боюсь, Роуз действительно не очень приспособлена к походной жизни.

Колторн тихо засмеялся.

– Ты хотела сказать, абсолютно не приспособлена? Увы, знаю.

Набравшись храбрости, Эмили задала давно мучивший ее вопрос:

– Тогда зачем вы взяли ее в поездку? Зачем… зачем вообще взяли мисс Лантон на работу? Неужели я одна настолько плохо справлялась?

Профессор бросил в ее сторону пристальный взгляд и вновь уставился на дорогу.

– Дело не в вас, мисс Дин. Есть в жизни некоторые обстоятельства… Впрочем, вам лучше об этом не знать.

Уловив в тоне Колторна, которым была произнесена последняя фраза, знакомые сухие нотки, Эмили мгновенно прекратила расспросы и отвернулась к боковому стеклу. И как она могла всерьез подумать, будто босс станет делиться причинами, заставившими его совершить тот или иной поступок? С ней, всего лишь глупенькой нерасторопной ассистенткой, знакомство с которой длится всего лишь полгода? Наивная, опять навоображала себе того, чего нет…

Примерно с полчаса в машине царила полная, если не считать шума двигателя, тишина. Пока Эмили мысленно подсчитывала все свои недостатки, Колторн сосредоточенно вел джип и, похоже, вообще ни о чем не думал. Роуз же по-прежнему крепко спала.

Наконец мужчина коротко произнес:

– Расскажите мне что-нибудь о себе.

Эти несколько слов повергли Эмили в состояние легкого шока. Казалось бы, попроси Колторн показать инопланетянина, она не так бы удивилась.

– Что… что именно вы хотите услышать, профессор?

Колторн пожал плечами.

– Что-нибудь.

– А зачем? – не удержавшись, спросила Эмили и тут же прикусила язык.

Профессор смерил ее коротким пристальным взглядом.

– Чтобы не уснуть за рулем. Такой ответ вас устроит?

– Да, – на всякий случай кивнула Эмили, так и не поняв, говорит Джек Колторн в шутку или всерьез. – Но я действительно не знаю, с чего начать…

– Начните с начала. Так, кажется, принято говорить в подобных случаях. Эмили наморщила лоб.

– В таком случае попытаюсь вспомнить что-нибудь из раннего детства. Если вам станет скучно, мистер Колторн, сразу дайте знать. А то я иногда слишком увлекаюсь…

И поскольку профессор ничего не ответил, Эмили начала вслух перечислять свои первые воспоминания.

Колторн оказался отличным слушателем. Он внимал Эмили серьезно и сосредоточенно, не перебивая, лишь изредка уточняя какую-нибудь деталь или же кратко выражая свое одобрение или удивление. Незаметно для себя Эмили разговорилась и в течение часа пересказала практически всю свою жизнь.

Впрочем, рассказывать особенно было нечего. Лучшая ученица в школе, затем в университете. Дружная веселая семья, внезапно и трагически переставшая существовать по вине пьяного водителя. Майк, на долгие годы заменивший ей отца, мать и друга. Робкая надежда когда-нибудь сделать что-нибудь полезное для науки и уж во всяком случае положить жизнь на ее алтарь.

– А как же любовь, семья, дети? – недоверчиво поинтересовался Колторн.

– Не знаю, – просто ответила Эмили. – До сих пор я как-то об этом не задумывалась.

Профессор скептически хмыкнул.

– Странно слышать такое от молоденькой девушки. Кажется, вам всего двадцать четыре?

– Двадцать шесть, – нехотя поправила Эмили.

– Все равно. И вы даже не были ни разу влюблены?

Эмили честно ответила:

– Нет. Если не считать полудетских увлечений…

– Отчего же так? Для такой девушки, как вы, это по меньшей мере противоестественно.

Почему? – хотела спросить Эмили в надежде услышать, что Джек Колторн считаете ее если не красивой, то хотя бы привлекательной.

Но тут их разговор прервало насмешливое фырканье, донесшееся с заднего сиденья. А ведь Эмили почти забыла о существовании Роуз!

Притворно-медовый голосок протянул:

– А по-моему, ничего противоестественного. Если девушка красива, жизнь сама кладет все к ее ногам. Если же нет… Что ж, стать самой умной – вполне достойный выход.

Эмили судорожно вцепилась в ручку дверцы. Она чувствовала себя так, будто на нее вылили ушат помоев. О господи, давно ли Роуз прислушивается к их разговору? На душе вдруг стало муторно и противно. Что-то теперь подумает о ней профессор…

Однако тот, бросив на Эмили ободряющий взгляд, холодно процедил, обращаясь к зеркалу заднего вида:

– Выходит, женщина может быть либо умной, либо красивой?

– Да, так, – с вызовом подтвердила Роуз.

– В таком случае вы очень красивы, мисс Лантон. Очень! – подчеркнул Колторн с убийственным спокойствием.

И никто, даже Роуз, не счел бы слова профессора комплиментом.

До места стоянки они добрались вовремя. Жара только-только начала досаждать по-настоящему.

Поскольку отправляться на поиски, не дождавшись вечернего понижения температуры, не имело смысла, Колторн разрешил девушкам отдохнуть после утомительного пути. Сам же отправился потолковать с местными жителями, надеясь что-нибудь разузнать о загадочном кактусе.

Для гостей был предназначен один из маленьких домиков, стоящий несколько на отшибе от деревни. Обстановка внутри оказалась поистине спартанской. Впрочем, самое необходимое все же присутствовало. Кухня была совсем крошечная, удобства располагались на улице. Единственную жилую комнату разделяла свежепостроенная перегородка. Кроватей было ровно три. Видимо, Колторн заранее предупредил, что с ним приедут две девушки.

И когда только успел? – мысленно изумилась Эмили. А главное, откуда в нем столько энергии? Вот она, например, всю дорогу просто сидела, но между тем чувствует себя разбитой до невозможности. А Джек Колторн, проведший столько часов за рулем, бодр и свеж как огурчик. Не захотел прилечь даже на полчасика!

Пока Эмили пыталась хоть как-то разобрать вещи и обустроиться на новом месте, где предстояло провести пару недель, Роуз лежала ничком на одной и кроватей и стонала.

– О боже, неужели я добровольно согласилась забраться в такую глушь? – причитала она. – Я так и не поняла, где здесь ванная? Как я должна мыться, в этом ужасном корыте? А в туалет ходить в самом деле на улицу?

Эмили наконец оставила безуспешные попытки разобрать чемоданы. Последовав соблазнительному примеру Роуз, с наслаждением растянулась на соседней кровати.

– Не переживай, Роуз. Ведь, собственно говоря, профессор все равно не оставил тебе выбора. В сущности, здесь не так уж и плохо.

– Не плохо? Здесь ужасно! – безапелляционно заявила Роуз. – И так душно… От жары я не могу пошевелить ни рукой, ни ногой.

Эмили вздохнула.

– Миллионы людей живут так и не жалуются. Между прочим, гидромассажную ванну и кондиционер изобрели сравнительно недавно. Многие тысячи лет человечество прекрасно обходилось и без них.

– Бедненькие! – Роуз, как обычно, была в своем репертуаре. – Какое счастье, что мне посчастливилось родиться именно в двадцатом веке!

– И не в сельской местности, да? – съязвила Эмили.

Не подметив шпильки, Роуз простодушно кивнула.

– Именно. Нет ничего на свете лучше города.

Дальнейшую беседу прервало возвращение профессора. Бесцеремонно заглянув за перегородку и увидев безжизненно распростертые тела помощниц, Колторн насмешливо произнес:

– Отдыхаете? – Обе девушки так и подскочили. – Что ж, отдыхайте, ибо нам предстоит много работы. Здесь никто ничего не слышал о злополучном кактусе. Так что придется методично прочесывать квадрат за квадратом согласно карте, причем особенно не рассчитывая на успех.

Эмили настороженно взглянула на него.

– Выходит…

– Да. Похоже, история с кактусом оказалась очередной научной уткой.

Внимательно прислушавшаяся к разговору Роуз вдруг обрадовано захлопала в ладоши.

– Значит, нас ничто не держит в этом кошмарном месте? Мы можем вернуться в Штаты прямо сегодня, да?

Эмили и Колторн переглянулись. Профессор хмыкнул и назидательно произнес:

– Видите ли, мисс Лантон, перед нами как раз и стоит задача проверить, слухи это или нет. И пока мы не прочешем каждый сантиметр этой полупустыни, о возвращении не стоит и думать.

Во взгляде Роуз отразилось отчаяние.

– Но зачем, когда и без того все ясно? Ведь и вы, и Эмили уверены, что никакого кактуса нет!

Эмили неожиданно подумала, что Роуз похожа на маленького обиженного ребенка, у которого забрали конфету. Ей вдруг стало очень жаль ее. Приблизившись и мягко прикоснувшись к холеной руке с безупречным маникюром, она сказала:

– Роуз, так положено. Мы не можем делать каких-либо выводов, основываясь лишь на показаниях горстки людей. Необходимо лично убедиться, произрастает здесь данный вид или нет. А потом – сразу домой!

Роуз подняла глаза на Эмили и печально улыбнулась. Улыбка на этот раз выглядела совершенно искренней.

– Спасибо, Эмили. Но все равно здесь ужасно! – И она, ничком упав на кровать, уткнулась головой в подушку.

Поняв по вздрагивающим плечам, что Роуз плачет, Эмили захотела сесть рядом и попытаться успокоить ее. Однако Колторн жестом остановил ее. Подойдя вплотную, тихо шепнул:

– Не надо. Пусть вволю выплачется, это пойдет ей лишь на пользу. Давайте лучше выйдем.

Эмили кивнула и последовала за профессором на улицу, несколько раз с сочувствием оглянувшись на Роуз. Кто бы подумал, что под маской амбициозной блондинки скрывается сущее дитя!

Укрывшись в тени дома, Колторн и Эмили присели на кем-то выброшенное старое дырявое корыто, лежащее кверху дном. После некоторого молчания Колторн задумчиво произнес:

– М-да, нелегко ей придется вдали от модных бутиков и салонов красоты…

– Честно говоря, я сначала недолюбливала Роуз, – вдруг призналась Эмили. – Но теперь она вызывает во мне лишь сострадание.

Джек Колторн тепло посмотрел на девушку. От этого взгляда ее сердце едва не ушло в пятки. В данный момент Эмили отдала бы полжизни за то, чтобы всегда сидеть здесь, на грязном старом корыте, плечо к плечу именно с этим мужчиной. Мужчиной, у которого такие чудесные, добрые, красивые серые глаза…

И куда только подевался бесчувственный грубиян профессор, которого некогда она так боялась? Сейчас было просто смешно думать о том, что сидящий рядом человек может быть груб и жесток.

Между тем Колторн произнес:

– На самом деле она хорошая, ранимая девочка. Просто ей в жизни не особенно везло.

Эмили вся превратилась в слух.

– Почему вы так говорите, профессор?

Прежде чем ответить, тот несколько помедлил.

– Наверное, я не должен говорить это вам, но… В общем, вы имеете право знать, почему у вас вдруг появилась соперница.

При слове «соперница» Эмили непроизвольно вздрогнула. Неужто Колторну по силам читать самые затаенные мысли? Но тут же сообразила, что профессор имеет в виду лишь работу, и расслабилась.

– О нет, сэр, я отнюдь не отношусь к Роуз, как к конкурентке. Работы с избытком хватит на нас двоих.

Колторн внимательно посмотрел на нее.

– И все же, надеюсь, вы не будете отрицать, что появление второй ассистентки стало для вас скорее неприятным, нежели приятным фактом?

– Не буду, – решила не кривить душой Эмили. – И признаюсь, весьма удивлена вашим выбором.

Колторн глубоко вздохнул.

– В том-то и дело, что это не мой выбор. Уж кто-кто, а вы должны знать, насколько серьезно я отношусь к деловым качествам помощницы.

Эмили затаила дыхание.

– Так как же Роуз очутилась в вашей приемной? Между нами, мне кажется, она не очень-то сильна в ботанике…

Колторн хмыкнул.

– Мисс Лантон не имеет к данной науке ни малейшего отношения. Если, конечно, не считать того, что ее отец – калифорнийский профессор биологии и мой лучший друг.

От изумления Эмили приоткрыла рот.

– Шутите! – невольно вырвалось у нее.

Джек Колторн невесело усмехнулся.

– Если бы… Впрочем, история вполне банальная. Роуз – единственная дочь Беатрис и Патрика Лантон. И, как следствие, крайне избалованная. Школу она закончила исключительно благодаря громкому имени папочки. В университет поступать даже не собиралась. Вы себе примерно представляете образ жизни «золотой молодежи»?

Эмили кивнула.

– Видела в кино.

– Тогда вы имеете представление о том, чем занималась Роуз последние три или четыре года. Рестораны, дискотеки, салоны красоты, показы мод… Родители, хотя и не одобряли подобного образа жизни, все же не мешали дочери самой строить свою судьбу. Впрочем, они не теряли надежды, что Роуз когда-нибудь образумится.

– Но этого так и не случилось, верно? – предположила Эмили. Колторн помрачнел.

– Вы правы. Напротив, пару месяцев назад произошло событие, едва не приведшее к грандиозному скандалу. Роуз, дочь уважаемых и пользующихся немалой известностью в определенных кругах родителей, связалась с «плохим» парнем. Юноша оказался также без образования и определенного рода занятий, к тому же пристрастен к зеленому змию, дебошир и наркоман…

– Ужасно, – прошептала Эмили.

Кивнув, Колторн продолжил:

– Узнав обо всем, чета Лантон не колебалась. Роуз было сделано строгое внушение, и под воздействием родителей она порвала с тем парнем. А тем временем Патрик и Беатрис, действуя предельно осторожно, разыскали старого знакомого из другого штата и отправили к нему непутевую дочь. Как говорится, от греха подальше.

– К вам, – без труда догадалась Эмили. – А вы, чтобы Роуз некогда было думать о всяких глупостях, пристроили ее к делу.

Колторн бросил быстрый взгляд на собеседницу.

– А вы чертовски проницательны, мисс Дин. Верно, мне спокойнее, когда Роуз в часы моей работы не занимается бог знает чем, а находится рядом. – Он хмыкнул. – Думаю, занятие наукой не особенно повредит ей.

Эмили невольно улыбнулась.

– Я тоже так считаю, профессор. – Набравшись храбрости, она произнесла: – Однако для меня остается неясным еще один момент…

Колторн пристально посмотрел на нее.

– И какой же?

Набрав в грудь побольше воздуха, Эмили выпалила:

– Почему именно вас отправили в командировку в Мексику? Ведь вам явно не хотелось ехать! – И замерла, по привычке ожидая резкой отповеди за то, что сует нос не в свое дело. Однако Колторн, к ее удивлению, спокойно ответил:

– Повторяю, вы очень проницательны, мисс Дин. Действительно, данная экспедиция предназначалась не для меня. Но возникли непредвиденные обстоятельства. Молодой человек Роуз, теперь уже бывший, вознамерился отыскать возлюбленную. Более того, ему удалось разузнать, где именно ее можно найти. Я пришел в ярость. И не только потому, что должен был бросать любимую работу, но и потому, что оказался вынужден просить человека, которому была важна данная командировка, уступить ее мне.

Кусочки мозаики встали на свои места. Теперь Эмили все стало окончательно ясно. Так вот почему профессор тогда выскочил из кабинета в таком бешенстве!

– И вы решили увезти Роуз туда, где ее никто не найдет! С вашей стороны это очень благородный поступок, профессор. Не каждый пожертвует собственными интересами ради чужих.

– Вы ошибаетесь, мисс Дин, – серьезно заметил Колторн. – Я просто помог старому другу. Так поступил бы любой порядочный человек. И так поступил профессор Реднинг, великодушно разрешив мне отправиться в экспедицию вместо себя. Хотя, как вы прекрасно знаете, кактусы – его страсть и дело всей жизни.

Эмили пристыженно молчала. Нет, она действительно недостойна работать с таким человеком!

Молчал и профессор. Наконец, предварительно откашлявшись, он поднялся с корыта и произнес:

– Может, вернемся к Роуз? Думаю, у нее было более чем достаточно времени, чтобы прийти в себя. – Неожиданно Колторн дотронулся до плеча Эмили и, глядя ей в глаза, негромко добавил: – Уверен, вас не надо просить сохранить услышанное в тайне.

От его прикосновения у Эмили перехватило дыхание. Не в силах произнести ни слова, она лишь кивнула.

И когда Джек Колторн отнял руку, в ее душе вдруг возникло странное чувство пустоты.

Прошла неделя, однако поиски не дали результата. Напрасно Эмили и профессор тщательно изучали каждый сантиметр земли – никаких следов нужного им вида не было и в помине.

Впрочем, Джеку Колторну удалось обнаружить несколько интересных подвидов малоизученного растения, над которым он работал в последние годы и которое, как считалось, не должно было расти в данной местности. Неожиданная удача немного скрасила разочарование. Поездка все же дала результаты, правда, совершенно в другой области.

Зато Роуз не теряла времени зря. Поначалу блондинка еще делала вид, что принимает участие в поисках. Однако вскоре это бессмысленное, на ее взгляд, занятие ей прискучило. И вместо того чтобы бесцельно прочесывать очередной квадрат вместе с остальными, Роуз доставала из машины шезлонг и, тщательно намазавшись солнцезащитным кремом, с явным наслаждением загорала.

Между тем Эмили и Колторн, теперь не разделенные дубовой дверью кабинета, вдруг обнаружили, что у них много общего. Профессор с изумлением открыл, что его помощница влюблена в науку почти так же, как и он сам. Наконец-то он заинтересовался темой ее кандидатской и надавал немало полезных советов.

А Эмили, в свою очередь, никак не могла насытиться длинными задушевными разговорами с профессором. Казалось, под жарким солнцем Мексики растаяло даже ледяное сердце Колторна. Никогда еще он столько не улыбался, не был так снисходителен, столько не шутил. Даже когда Роуз по нечаянности опрокинула ящик с его коллекцией, Колторн всего лишь снисходительно попенял ей за неаккуратность и помог сложить образцы обратно.

Эмили, как и обещала, звонила брату почти каждый день. Вот и сегодня вечером, освободившись, она поспешила к единственному телефону в деревне.

– Привет, Майк! – жизнерадостно поприветствовала его сестра. – Как дела?

– Все в порядке, Эми. А как ты?

– Просто отлично. Такое впечатление, будто находишься не в командировке, а в отпуске. Я загорела словно шоколадка! Кстати, мне никто не звонил?

– Только Бетти, узнавала, когда вернешься… – Тут Майк издал неопределенное восклицание. – Да, чуть не забыл! Звонили с твоей работы, просили, чтобы твой профессор срочно связался с каким-то мистером Лантоном. Телефон он вроде знает.

Нехорошее предчувствие всколыхнулось в душе Эмили.

– Майк, когда это было?

– Вчера или позавчера, точно не помню… Прости, запамятовал упомянуть о звонке раньше. Надеюсь, у вас в университете не стряслось ничего страшного?

– Я тоже на это надеюсь, Майк… Извини, но мне надо идти. Я еще позвоню.