Текст книги "Зов безумия"

Автор книги: Джулия Дин Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

Глава 4

Рано утром, когда на траве еще лежала роса, уже можно было понять, что предстоящий день будет жарким и не очень подходящим для начала путешествия.

Подчиненные Тайлера уже вывели лошадей из конюшен и занимались сейчас укреплением седельных вьюков. Атайя задумчиво наблюдала за происходящим. Да, погодка, по всей вероятности, выдастся под стать порученному ей заданию. И чем дальше отъедут они от морского побережья в глубь материка по направлению к Рэйке, тем сильнее будет палить солнце.

Тайлер с озабоченным видом разговаривал со своими людьми: отдавал последние распоряжения, осведомлялся о количестве взятой с собой воды, пищи и денег. Все должно быть тщательно проверено и предусмотрено! Атайя, прислонившись к каменной стене конюшни, вертела в руках соломинку и не спускала глаз с капитана. Она обожала наблюдать за ним, когда он работал. Тайлер был прирожденным лидером, и подчиненные любили его. Порой им приходилось нелегко, но они знали: их командир честен, справедлив и пользуется большим уважением, особенно у Кельвина, ведь он знает свое дело.

– Наверное, не терпится покинуть отчий дом?

Тайлер подошел к Атайе, смахивая с темно-красного плаща комочки налипшей грязи.

– Очень смешно! – Она откинула в сторону изломанную соломинку. – Вообще-то мне, конечно, хочется уехать отсюда на время, но о новой встрече с Фельджином даже думать противно.

– Ну, Атайя, я уже говорил тебе и еще раз повторю: когда бедняга приезжал сюда в прошлый раз, ты перегнула палку. Можно было вести себя поучтивее. И знаешь, признаюсь честно, думаю, принц не настолько плохой.

– Этот тип сказал, что ты отлично владеешь саблей. Я прекрасно помню. Наверняка только поэтому он и кажется тебе таким хорошим, – ответила Атайя, криво улыбаясь. – Но, может, Фельджин и на самом деле не так отвратителен, каким показался мне. Кто знает, а вдруг еще придется обратиться к нему за помощью: я очень боюсь гнева Осфонина.

– Не надо так сильно волноваться. – Тайлер обворожительно улыбнулся. – Уверен, Осфонин – человек благоразумный. И не станет обижать тебя.

Атайя, все еще терзаемая сомнениями, отвела взгляд.

– Родри тоже пытался убедить меня в этом.

Она задумчиво смотрела в даль, слегка нахмурив брови. Тайлер решил перевести разговор на другую тему.

– Недавно видел Николаса. Он сообщил, что все семейство собирается выйти во двор, чтобы проводить тебя.

Атайя закатила глаза.

– Жду не дождусь!

– Держись! До отъезда осталось меньше часа. – Тайлер бросил на землю полупустой седельный вьюк. – Присмотри за этим, пожалуйста. Мне еще нужно упаковать кое-что из вещей. Боюсь, как бы лейтенант Парр не схватил мою сумку и не привязал ее раньше времени к седлу. Несомненно, он один из лучших воинов в моем эскадроне, но его отвратительное стремление услужить мне, когда это вовсе не требуется, выводит из себя.

– Наверное, ты перестарался с тренировками, – заметила Атайя и взглянула на стройного молодого человека с темными волосами. Лейтенант старательно прикреплял свои сумки к седлу пегой лошади. – А может, он мечтает в один прекрасный день сам стать капитаном?

– У всех моих воинов большие амбиции, – сказал Тайлер спокойным голосом. – В противном случае они не попали бы в мой эскадрон.

Капитан обогнул конюшню и направился к казармам. Там, на самом верхнем этаже, располагалась его комната.

Атайя осмотрелась по сторонам: все заняты работой. Стражники, заступившие утром на пост, бдительно охраняли зубчатые стены крепости, с суровыми лицами расхаживая взад-вперед, работники кухни и горничные то и дело выбегали к колодцу, чтобы набрать воды для приготовления пищи и стирки, а конюхи кормили лошадей и расчесывали им хвосты и гривы. В противоположном углу двора напротив аккуратно сложенных стогов сена стояла группка молодых рекрутов – кандидатов на прохождение службы в королевской гвардии. Они тренировались в стрельбе из лука.

Даже со столь приличного расстояния Атайя отчетливо слышала, как орал на солдат их командир каждый раз, когда кто-нибудь попадал мимо мишени. Принцессе вдруг показалось, что она наблюдает за всеми этими людьми и их работой откуда-то со стороны. Каждодневная жизнь Делфархама давно превратилась для нее в скучную повседневность.

Интересно, – уныло подумала Атайя, – когда это случилось? Когда именно у меня пропал интерес ко всему, что происходит вокруг?

Она еще раз обвела глазами привычную с детских лет картину. А что, если закричать сейчас, громко, истерично, во весь голос? Наверняка никто не обратит на это ни малейшего внимания, ее даже не заметят.

– Ваше высочество?

Атайя вздрогнула от неожиданности и повернула голову. Колдун! Как неслышно он ходит!..

– Простите, не хотел напугать вас.

На его губах играла улыбка. Сапфировые глаза весело поблескивали. Наверное, Родри специально подкрался к ней так незаметно и теперь радовался своей маленькой шалости.

– Ничего страшного. Я все утро какая-то рассеянная.

Не очень-то веселись!

– Я хотел поговорить с вами кое о чем. Не будете ли вы так любезны сделать мне одно одолжение?

Рука колдуна скрылась в складках синей мантии. Через пару мгновений он достал откуда-то свиток, перевязанный красной лентой, и протянул его принцессе.

– В столице Рэйки живет один мой старый друг по имени Хедрик. Не могли бы вы передать ему это послание?

Атайя взяла скрученный в трубочку лист бумаги и удивленно повертела его в руках. Насколько ей известно, колдун никогда в жизни не писал никому писем. Особенно людям, живущим в других странах. Она и подумать не могла, что у Родри есть друзья – тем более старые друзья. Он всегда держался в стороне от людей, мало с кем общался и старался никого не подпускать к себе. Все это очень подозрительно!

– А как я отыщу этого… Хедрика? Я правильно запомнила имя?

Колдун разулыбался, как будто услышал смешную шутку. Но не засмеялся. Родри никогда не смеялся.

– Найти Хедрика совсем несложно. Вы сможете спросить о нем при дворе Осфонина. Мой друг – верховный колдун короля. Очень почетный в той стране титул.

Колдун?

Атайя выругалась про себя.

Нет, двоих мне будет не вынести.

– Вы в близких отношениях?

Родри выдержал продолжительную паузу, как будто собирался с мыслями.

– Мы с Хедриком знакомы очень давно. Не стану утомлять вас рассказом о своей молодости, скажу одно: Хедрик был моим учителем. Я давно не видел его. Знаете, мы однажды поссорились с ним. – Родри печально нахмурил брови. – Но очень надеюсь, что его порадует моя весточка.

Он сжал пальцы в кулаки. По всей вероятности, этот разговор всколыхнул в нем довольно неприятные воспоминания.

– Я передам ваше письмо, как только у меня появится такая возможность, – заверила Родри Атайя, хотя вмешиваться во взаимоотношения колдунов у нее не было ни малейшего желания.

Наклонившись, она открыла сумку, которую оставил Тайлер.

В этот момент корбаловый кристалл, висевший на цепочке на ее шее, выскочил из-под рубашки и весело засиял в лучах яркого летнего солнца.

Родри схватился за голову, как будто в него выстрелили из лука, и пронзительно завизжал. Пошатываясь, он пошел в сторону, задыхаясь, тараща глаза, но не смог уйти далеко и, совершенно обессилев, опустился на колени.

– Сейчас же убери это! – гневно закричал колдун. – Сними! Накрой чем-нибудь!..

Атайя, сбитая с толку поведением Родри, не сразу сообразила, что нужно сделать. Несколько секунд она смотрела на него, корчившегося от боли, широко раскрытыми глазами.

Но потом все поняла, быстро заправила кристалл под рубашку и прижала свою драгоценность ладонью к груди.

Вот это да! Могущественный колдун извивается в мучениях прямо у ее ног.

Тебе кое-что удалось узнать, не так ли? – спросила сама у себя Атайя, мысленно поднимая брови. – Камушек-то действительно необыкновенный!

– Эту гадость подарил вам Вэнтан, не так ли? – спросил Родри с несвойственной ему резкостью, потирая виски и массажируя голову.

Помолчав немного, он добавил:

– Проклятые священники! Вечно суют нос не в свое дело.

Родри довольно быстро пришел в себя после того, как принцесса убрала кристалл, – поднялся на ноги и отряхнул одежды.

Лишь слегка учащенное дыхание и появившаяся на лбу морщинка напоминали о том, что произошло буквально несколько мгновений назад. Выражение его лица тоже изменилось: теперь вместо ярости и злости в глазах светилось сожаление.

– Пожалуйста, примите мои извинения, ваше высочество. Поверьте, я вовсе не хотел быть столь грубым с вами, но корбал причиняет мне адскую боль. Простите меня.

– Очень жаль, что так получилось.

На самом же деле сцена показалась ей необыкновенно забавной.

– Архиепископ дал мне этот камень, чтобы я могла защитить себя по приезде в Рэйку.

– Я понял, – пробормотал Родри сквозь зубы. – Но вам не стоит опасаться «зла колдунов». Уверен, Вэнтан, рассказывая об этом, изрядно сгустил краски. Боюсь, наш многоуважаемый священник опасается не того, чего стоило бы опасаться. Люди, о которых он рассказывает так много ужасных историй, наверняка не сделали ему ничего плохого. Лорнгельды – не порочный народ, ваше высочество. На земле наряду с хорошими и порядочными человеческими существами живут отвратительные и греховные. И даже я признаю тот факт, что у колдунов все точно так же: одни – добрые, другие – злые.

– А вы? Какой вы? – спросила Атайя, не задумываясь.

Раньше она, наверное, не смогла бы позволить себе так беспардонно поступить. Но сейчас, когда на шее висел чудодейственный кристалл, это получилось само собой.

Родри задумчиво склонил белую, как будто присыпанную снегом голову.

– Не мне судить об этом. Я делаю что могу, а оценивать мои поступки будут другие, те, кому я служу. Король и Бог.

Атайя опустила глаза. Ей вдруг стало стыдно за свои низкие мысли и поступки. В то же время она испытала прилив каких-то неприязненных ощущений. Слова колдуна прозвучали невероятно возвышенно, заставляя Атайю почувствовать себя недалекой, злобной девчонкой. Однако в его ответе сквозила фальшь. Чересчур благородные фразы всегда не очень убедительны. Скорее всего этот хитрец не так-то прост и чист, каким стремится показаться.

– Еще раз простите меня за кристалл, – пробормотала принцесса.

– Не стоит переживать по этому поводу, – сдержанно ответил Родри. – Однажды меня обучили таинству колдовства. Это великий дар. В нашем мире за все приходится платить. Поэтому я вынужден мириться с некоторыми вещами, например, с существованием корбалового камня. – Колдун почтительно поклонился и повернулся в сторону главного входа в замок, собираясь уйти. – Удачного дня, ваше высочество.

Атайя проводила его взглядом. Родри шел спокойно и неторопливо, длинные полы синей шелковой мантии развевались от дуновения налетевшего с моря ветерка, подобно крыльям диковинной птицы. Поднявшись по ступеням, он неожиданно остановился и грациозно отошел в сторону, по-видимому, уступая кому-то дорогу. Атайя затаила дыхание. В следующее мгновение в проеме парадного входа появились Кельвин и архиепископ Вэнтан, за ними следом вышли Дагара, Дарэк и Сесил. Родри присоединился к процессии, подчеркнуто стараясь держаться подальше от священника. Он занял почетное место по другую сторону от короля. Атайя заметила, как Вэнтан стал поглаживать кольцо с бриллиантом и корбалами на пальце левой руки, на благочестивом лице появилась едва заметная постороннему глазу усмешка. Сесил, держа под руку Дарэка, о чем-то без умолку болтала, но по выражению лиц принца и королевы было понятно, что их ее разговоры нисколько не интересовали.

Неожиданно Атайя услышала какой-то шум за спиной. Она повернула голову и увидела приближавшегося к ней со стороны казарм Николаса.

– А ведь у тебя была возможность где-нибудь спрятаться и не появляться на глаза до самого отъезда. – Легким кивком он указал на шествовавшую по двору процессию. – Теперь уже поздно. Наверняка они заметили тебя.

– А ты почему не с ними?

Николас содрогнулся, его лицо исказилось, застыв на мгновение в ужасной гримасе.

– Прошу тебя, не издевайся надо мной. Знаешь, я только что позавтракал и не хочу портить себе настроение. Отца еще можно терпеть, Сесил вообще просто прелесть, но компания Вэнтана, Родри, Дарэка и Дагары, собранных вместе, показалась бы мне невыносимой. Стоит только представить, что я вышагиваю сейчас рядом с ними, так сразу ощущаешь тошноту. Кстати, о тошноте, – добавил Николас дурашливым тоном. – Где Тайлер?

– Между прочим, я все прекрасно слышал, маленький мерзавец. – В дверях казармы показался капитан. – Если бы твой отец не смотрел так пристально в нашу сторону, ты ответил бы мне за свою наглость.

Тайлер наклонился к оставленной под присмотром Атайи сумке и положил в нее колоду карт, игральные кости и небольшой кошелечек с монетами.

– Все, что нужно для трудной поездки, – заметил Николас, весело улыбаясь.

– Ты же не хочешь, чтобы мы умерли от скуки где-нибудь по дороге, так ведь?

– Конечно, нет. Но я достаточно хорошо знаю вас обоих. Мне кажется, вы нашли бы, чем заняться холодными одинокими ночами.

Атайя густо покраснела и шутливо ткнула брата локтем в живот. В следующее мгновение, когда она увидела, как Дагара, сказав что-то Кельвину, ускорила шаг, отделившись от остальных, хорошее настроение как рукой сняло. Приблизившись, королева окинула Атайю злобным взглядом.

– Надеюсь, ты взяла с собой более приличную одежду. Ведь ты не собираешься предстать перед Осфонином в таком виде? – произнесла она, недовольно поджимая ярко накрашенные губы. – Он и без того не обрадуется твоему появлению.

По выражению лица Дагары Атайя видела, что мачеха несказанно счастлива ее отъезду. Предстоящие несколько недель в отсутствие непокорной принцессы, наверное, покажутся ей настоящим раем.

Держу пари, эта ведьма мечтает, чтобы меня вышвырнули с королевского двора Осфонина, не дав и рта раскрыть, – подумала Атайя.

Но произносить эту дерзость вслух не решилась. Скоро они отправятся в путь, и на какое-то время можно будет выкинуть Дагару из головы. Надо немного потерпеть.

Королева всегда ратовала за неукоснительное соблюдение приличий и предписанных правил. Атайя знала об этом. Но в мягких удобных бриджах и белоснежной льняной рубашке она чувствовала себя необыкновенно удобно и не считала нужным усложнять нелегкую поездку, поэтому решительно отказалась надевать на себя широкие, длинные юбки. Прическа и обувь принцессы гармонировали с ее нарядом: волосы были собраны на затылке и зажаты серебряной заколкой, на ногах красовались свеженачищенные сапоги из мягкой кожи. Если бы она являлась гвардейцем королевского войска, Дагара нашла бы ее внешний вид вполне приемлемым.

– Тебе следует ехать в карете, – произнесла королева надменным тоном и прищелкнула языком. – Это будет выглядеть гораздо более благопристойно.

– Но это гораздо менее удобно, – жестко ответила Атайя. – Дорога до Ат Луана и так займет не менее двух недель. И я не собираюсь провести в пути в два раза больше времени только ради того, чтобы покрасоваться в карете.

– Уверяю вас, я позабочусь о том, чтобы ее высочество выглядели достойно, когда мы достигнем замка Осфонина, – вмешался в разговор Тайлер, пытаясь сгладить накалявшуюся ситуацию. – Смею заметить, ваше величество, нам уже пора выезжать, к ночи мы должны добраться до Эваршота.

– Верно, капитан, – произнес Кельвин. Он, Родри, Вэнтан и остальные члены семейства Трелэйнов только что присоединились к Дагаре. – Люди готовы и ожидают вас.

Король ничего не сказал Атайе, но она почувствовала, что, несмотря на строгое выражение его лица, отец доволен ее поведением: принцесса готова выполнить возлагаемую на нее миссию и не делает из этого много шума. Кельвин окинул оценивающим взглядом внешний вид дочери, не упуская, по-видимому, ни малейшей детали, и не выразил ни единым движением в отличие от Дагары своего неодобрения.

Сегодня он сам оделся довольно просто: на нем была вышитая белая сорочка и широкая накидка. На голове вместо короны красовалась фетровая шляпа с небольшими полями. Выражение глаз короля, несмотря на вольную форму одежды, оставалось серьезным и задумчивым. Наверное, Кельвина одолевали какие-то беспокойные мысли. Черты его лица как будто несколько обострились, а поведение казалось слегка напряженным и неестественным. В какой-то момент Атайя даже подумала, что отец еще может пересмотреть свое решение и не пошлет ее в Рэйку, но тут же поняла: такого не случится. Она слишком хорошо его знала и как родителя, и как короля. Он не передумает.

Если бы я не знала его как свои пять пальцев, решила бы, что Кельвин станет волноваться за меня, – пронеслось в голове Атайи.

Никогда ей еще не доводилось видеть отца таким нерешительным и задумчивым. Принцесса не могла припомнить случая, чтобы Кельвин демонстрировал проявление каких-либо чувств к ней. И сейчас можно было не сомневаться: он не выразит ни словом, ни взглядом своих переживаний, если таковые и зародились в его душе.

Дарэк сделал шаг вперед и едва заметно поклонился сестре.

– До свидания, Атайя.

Его голос прозвучал сухо и недружелюбно. Она ответила сдержанным кивком. Девушке было понятно, почему братец вообще решился выйти во двор: его обязывали так поступить правила приличия. Он должен был проводить ее, чтобы не показаться невежливым.

Не забываете о чувстве долга, не так ли? – подумала принцесса и почему-то загрустила. – Разве можно ожидать чего-то еще от наследника престола?

– Как я буду скучать по нашим играм в шахматы, – печально произнесла Сесил. – К тому времени, когда ты вернешься, наверное, похолодает, и мы не сможем выходить во двор.

Она подошла к Атайе и взяла ее за руки, не обращая никакого внимания на гневные взгляды мужа.

Архиепископ Вэнтан благословил принцессу и пожелал ей счастливого пути.

– Да пребудет с вами Господь, ваше высочество, – произнес он, приложив руку к сердцу, затем ко лбу.

Они обменялись мимолетными взглядами, а когда Родри отвернулся, Атайя прижала ладонь к груди в том месте, где находился сейчас корбаловый кристалл, и слегка поклонилась священнику в знак благодарности.

– Поскорее возвращайся, сестренка, – сказал на прощание Николас, нежно обнял Атайю и поцеловал в щеку. – Здесь будет невыносимо тоскливо и ужасно до тех пор, пока вы с Тайлером не приедете назад, – шепнул он ей на ушко.

Взяв сестру за руку, Николас повел ее в противоположную сторону двора, туда, где их уже ожидали люди Тайлера.

Капитан привязал сумку к седлу гнедого жеребца, а Атайя тем временем при помощи Николаса забралась на свою любимую серую лошадь. Тайлер хотел было дать подчиненным сигнал об отправке, но заметил, что Кельвин идет в их сторону, и решил подождать.

Приблизившись к дочери, король произнес неожиданно мягким голосом:

– Будь осторожна и слушайся капитана.

Сейчас, кроме Атайи, его никто не слышал, и Кельвин не постеснялся проявить чуточку заботы и внимания.

– Тайлер – опытный воин и знает, как вести себя в любой ситуации. Король повернулся к принцессе спиной, собираясь отойти, но почему-то медлил, как будто хотел сказать что-то еще и не решался. Помолчав несколько мгновений, он покашлял и добавил чуть слышно:

– Чтобы выполнить мое задание, тебе понадобится немало храбрости. Ты держишься молодцом. Я, можно сказать, горжусь тобой.

Резко отвернувшись и смутившись, король быстрыми шагами удалился.

Атайя замерла от удивления: впервые в жизни отец дал волю эмоциям. Когда Тайлер взялся за поводья и подал знак трогаться, она молча последовала за ним, то и дело оглядываясь назад. Кельвин все стоял во дворе, пока дочь не скрылась из виду, старательно пытаясь казаться безразличным…

* * *

Первую остановку путники планировали совершить в аббатстве Эваршот, небольшом пристанище монахов, занимавшихся в свободное от молитв время изготовлением вина. При монастыре выращивали виноград. Атайя никогда не бывала там, но знала, что эваршотское вино – любимый напиток Кельвина. По его требованию хозяин кухни был обязан следить за тем, чтобы в погребе всегда стояли наполненные бочки из Эваршота.

Наверняка их встретят радушно: короля давно знали в аббатстве. Атайя с удовольствием думала о предстоящем вечере – к концу первого дня поездки лучшего отдыха, чем в уединенном монастыре, и не пожелаешь.

Атайя и Тайлер ехали впереди, остальные десять человек следовали за ними на расстоянии ярдов восьми, построившись ровными рядами.

Небо было прозрачным и чистым, ясное летнее утро радовало теплом и пением птиц. Когда они ехали по равнине в восточной части Делфархама, пришлось растянуться в ряд и прижаться к самому краю пыльной, неровной дороги – деревенские жители убирали жатву с полей и, разбившись на многочисленные группы, отвозили урожай домой.

Август – самая занятая пора для земледельцев, а этот год, насколько могла судить Атайя, выдался особенно плодоносным. Зерна было много, крестьянские тележки ломились от туго набитых мешков. Другие люди занимались заготовкой сена. Вдалеке на зеленых холмах паслись стада – коровы и козы мирно пощипывали траву, греясь под летним солнышком. Молодой свинопас гнал свиней к лесу – там его подопечные могли полакомиться желудями. Когда путники проезжали мимо старой полуразваленной мельницы, в нос ударил терпкий запах – первые яблоки, появившиеся в этом году, перетирали для сидра. Суетившиеся люди были настолько увлечены своей работой, что не проявили особого интереса к принцессе и ее сопровождающим, и девушка радовалась этому. За последние несколько дней ей удалось наделать много шума и сосредоточить тем самым все внимание окружающих на своей персоне. Сейчас выдалась редкая возможность отдохнуть от привычной, изрядно надоевшей жизни, и Атайя наслаждалась каждой минутой.

Она завидовала этим людям. Наверное, никто из них не понял бы ее и не поверил ей. Любая из крестьянских женщин наверняка готова пожертвовать многим, чтобы хоть на денек оказаться на ее месте. Если бы они только знали, как трудно быть принцессой!..

По дороге путники несколько раз останавливались – чтобы напоить лошадей и перекусить. В сумке у каждого лежал хлеб с сыром. Но, несмотря на частые привалы, Атайя быстро почувствовала усталость. По прошествии часов восьми она уже с нетерпением ждала вечера и то и дело вглядывалась в даль, желая увидеть на горизонте шпили часовни Эваршотского аббатства.

– Долго нам еще ехать, Тайлер? – спросила девушка утомленным, сонным голосом.

– Думаю, мили две-три. Устала?

Атайя кивнула.

– У меня ноги и руки как будто задеревенели.

Принцесса повернула голову и взглянула на показавшиеся уже вдалеке первые признаки заката – нежно-розовые полосы на безоблачном небе. Даже в столь ранний час можно было увидеть неясные очертания луны, появившиеся над заросшими елями и кленами холмами. Там же, далеко позади, Атайя заметила что-то еще. Нечто подвижное. Рядом с небольшим пригорком, покрытым деревьями, повисло странное воздушное облако. Оно колебалось и волновалось, напоминая исходящий от земли туман.

Атайя моргнула и протерла глаза: может, это от усталости? Такая долгая и утомительная поездка – первая в ее жизни. Но когда она вновь взглянула в даль, то убедилась, что не ошиблась: туманное пятно все еще висело на том же месте, все так же двигаясь и колыхаясь.

Атайя нахмурила брови.

– Тайлер, что это там?

– Где?

– Посмотри, там, вдалеке, рядом с высокими елями. Оно… По-моему, оно шевелится.

– Гм… Я ничего не вижу, – ответил капитан, напряженно вглядываясь в даль, пытаясь увидеть нечто движущееся, но ничего не заметил и покачал головой. – Солнце начинает садиться, освещение меняется каждые несколько минут. Скорее всего ничего там нет. Тебе просто показалось.

Атайя раздраженно вздохнула.

– Тайлер, я ничего не выдумала. Я уверена, что видела что-то.

Она еще раз повернула голову.

– Хотя сейчас оно исчезло…

– Атайя, ты просто сильно устала, поверь мне. В течение часа мы доедем до монастыря и сможем как следует отдохнуть.

Краски на окраине неба сменились: теперь неровные полоски вместо нежно-розового горели ярко-оранжевым светом.

Тайлер, Атайя и десять воинов королевской гвардии, сопровождавших их, достигли наконец ворот Эваршотского аббатства.

Каменное строение было довольно старым, но достаточно крепким: густые виноградные лозы обвивали высокие стены. Все вокруг выглядело аккуратно и ухоженно. Приятный аромат, исходивший от кустов красных роз, наполнял прохладный вечерний воздух. Позади здания Атайя увидела множество белых решетчатых подпорок, оплетенных виноградом, они тянулись вдоль вымощенной булыжником дорожки. По ней навстречу гостям шел невысокий полный мужчина с седыми волосами, в простой мантии коричневого цвета с капюшоном. За ним следовали человек шесть братьев из аббатства, одетых точно так же.

Подойдя к металлическим воротам, послушники открыли их, и невысокий монах вышел к путникам. Его лицо сияло, на губах играла добродушная улыбка. Разведя пухлые руки в стороны, он обратился к Атайе:

– Должно быть, вы – принцесса Атайя.

Толстячок поклонился настолько низко, насколько позволяло ему его телосложение.

– Вчера здесь был гонец из Делфархама. Он сообщил о вашем приезде. Я – аббат Торн. Добро пожаловать в наше скромное пристанище, ваше высочество. Надеюсь, вы сможете хорошо отдохнуть у нас.

Аббат Торн отдал распоряжение братьям, оставшимся на некотором расстоянии позади него, отвести лошадей в конюшню и как следует позаботиться о них. Атайя слезла с седла. Ноги ее затекли и в первый момент отказывались слушаться. Тайлер и его люди отстегнули седельные вьюки и передали поводья монахам.

Аббат повел гостей вниз по булыжной дорожке, добродушно знакомя их с внутренним обустройством обители.

Кухня, небольшая часовня, здание, где располагались комнаты для приезжих и монашеские кельи, – здесь все было пропитано каким-то особенным, необычным духом. По пути аббат Торн оживленно рассказывал об истории Эваршота и о жизни монастыря. Заведя гостей в храм, он гордо показал новые окна из цветного стекла и высокий алтарь. В завершение маленькой экскурсии монах продемонстрировал гостям знаменитые виноградники. Атайе понравилось здесь: трава на лужайке была аккуратно подстрижена, за садом наверняка хорошо ухаживали. И хотя монастырская жизнь всегда представлялась ей скучной и однообразной, принцесса нашла монастырь местечком мирным и невероятно милым. Так, наверное, и должно выглядеть настоящее аббатство.

– У нас тихо и спокойно, – сказал Торн, – и мы любим свою обитель. Нам нравится наш жизненный уклад. Молитвы и службы, выращивание овощей и фруктов, уход за территорией – нам хватает занятий.

– А что у вас там? – спросила Атайя, указывая в сторону полуразрушенного здания, окруженного обломками камней и обугленными деревянными балками. В воздухе пахло намокшей жженой древесиной. Этот заброшенный уголок совсем не вписывался в общую картину красивого, умиротворенного монастырского быта.

Монах тяжело вздохнул. Атайя заметила, что на его лбу появилась вдруг напряженная складка. Наверняка она затронула какую-то неприятную тему.

– Когда-то здесь располагалась наша оранжерея, – печально произнес аббат. – В прошлом месяце ее не стало, когда деревенские жители привели к нам женщину, представительницу рода лорнгельдов, и попросили позаботиться о ней. Я понимаю, что выглядит это довольно неприглядно, но мне захотелось, чтобы остатки здания какое-то время еще стояли нетронутыми… Я и братья, глядя на эту печальную картину, размышляем о судьбах тех, кому в жизни повезло гораздо меньше, чем нам. Это не первый несчастный случай, причиной которого стали лорнгельды. Но они не в силах изменить свой рок. С несчастной женщиной случился приступ сумасшествия – оранжерея взорвалась и запылала, разваливаясь на куски под воздействием страшной силы колдовства. Один из наших монахов, садовник, погиб.

Аббат печально покачал головой.

– Возможно, женщине стало известно, что оранжерея – то место, где делают кахнил…

– И часто такое случается? – нерешительным голосом спросила Атайя.

Сколько же оранжерей нужно построить или восстановить, если лорнгельды вдруг зачастят сюда? – подумала она.

– Нет, не сказал бы. Раньше, как рассказывают, подобное происходило чаще. Но это было очень давно. В нашей библиотеке хранятся дневниковые записи наших предшественников. По свидетельствам одного из них, который жил… гм… уже почти два века назад, в какой-то год сюда привели целых шестьсот представителей лорнгельдов!

– Чтобы осуществить церемонию отпущения грехов?

– Конечно, – серьезным тоном ответил аббат и зашептал слова какой-то молитвы.

– Даже дети дьявола имеют право на наслаждение райским великолепием, если их очистить от прегрешений.

– Очистить? – спросил Тайлер. Он заговорил впервые с того момента, как они вошли на территорию монастыря. – Вы имеете в виду «отравить», не так ли?

– Дорогой мой капитан, мы не любим называть этот обряд только что произнесенным вами словом, – ответил аббат. На его лице отобразилась боль. – Мы предпочитаем рассматривать это как начало пути – пути к спасению и небесному царству.

Тайлер взглянул на монаха с презрением, и Атайя, поняв его настрой, постаралась перевести разговор в другое русло. Они никогда не обсуждали данную проблему, но она догадывалась, что ее друг не совсем согласен с идеей церемонии отпущения грехов, хотя понимает, что церковь вынуждена совершать ее вновь и вновь.

Решив, что вечер будет намного более приятным для всех, если сейчас ей удастся предотвратить развитие напряженного спора, Атайя стала задавать Торну разнообразные вопросы, не касающиеся религиозных убеждений присутствующих. Она расспрашивала о количестве живущих в Эваршоте монахов, о книгах, имеющихся в библиотеке, и прочих подобных вещах.

Когда компания приблизилась к могучим дверям, через которые можно было пройти к комнатам для гостей, Атайя услышала негромкий звук, похожий на рычание. Растерявшись, принцесса повернула голову в сторону ворот и увидела небольшую собаку. Ей показалось, что это щенок спаниеля. Животное расхаживало по лужайке, злобно скаля зубы, потом гавкнуло несколько раз. Но рядом с ним никого не было. Приглядевшись повнимательнее, Атайя вновь заметила все то же дрожание воздуха – странное облако, которое она увидела у пригорка часа два назад. Оно висело шагах в десяти от собаки, затем стало медленно перемещаться по двору.

Резко отвернув голову, принцесса зажмурила глаза.

Вероятно, я устала больше, чем можно было предположить, – подумала девушка.

– Эй, иди сюда, маленький ворчун, – добродушным голосом позвал щенка аббат. – Ну, иди же.

Пес колебался несколько мгновений, потом бросился к ногам монаха, радостно завиляв хвостом. Время от времени он все же оглядывался назад и поскуливал.