Текст книги "Рукав Ориона"

Автор книги: Джулиан Мэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

– Да к несчастью для твоих дружков, – холодно заметил я, поднимаясь на ноги. – И к счастью для тебя.

Если бы мое слово значило хоть что-нибудь – но, к сожалению я в этом деле не важнее мухи, – то и Олли, и его банда закончили бы свое жалкое существование в резервации для преступников. Я не испытывал сочувствия к валяющемуся у меня под ногами человеку – а к его друзьям-убийцам еще меньше. И он прекрасно понимал это, но все равно продолжал умолять меня:

– Айсберг, ты получишь все, что хочешь, от меня, касательно «Галы». Пожалуйста… Помоги моим ребятам, спаси их от Блю, и я обещаю полностью сотрудничать с допрашивающими. Они получат от меня гораздо больше, ты ведь сам знаешь.

– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы добиться помилования или смягчения приговора для всех вас. Но я здесь ничего не решаю.

– Сраный изгойский коп… я должен был понять…

Голос Олли затих, лицо стало полупрозрачным, глаза закатились. На бледной коже темнели пятна золы от горящего хоппера, но зато рана на голове затянулась, превратившись в коричневатую ссадину.

Стянув с себя пончо, я принялся перетаскивать на него тело. Олли стонал, слабо шевелился и, наконец, повис мертвым грузом у меня на руках. Перчатки и шлем не позволяли мне определить, жив он или мертв.

Подбежала Ильдико:

– Все пленники в грузовом отсеке мертвы. Боеприпасы в задней части корабля могут взорваться в любую секунду. Наш приз пока с нами? – Она кивком указала на неподвижное тело Шнайдера.

– Хороший вопрос. Помоги мне перетащить его в более безопасное место – так, чтобы ветер не приносил газ. Например, посадочная площадка хопперов. Смотри, люк поднят – может быть, нам удастся спрятать его там.

До площадки было метров сто. Мы подхватили Шнайдера за руки и за ноги и побежали к люку. Едва успели мы затолкать тело под платформу лифта, как наш хоппер взлетел на воздух, образовав целый фонтан пыли, дыма, сонного газа и осколков.

Я лежал поверх Шнайдера, прикрывая его собой от падающих сверху обломков. Я опустил ему на лицо маскировочный капюшон, но Олли стал задыхаться, когда AG97 все-таки проник к нему в легкие, и откинулся на спину.

– Дерьмо, – пробормотал я.

Ильди отпихнула меня и осторожно приподняла веки Шнайдера: глаза закатились. Но через некоторое время зрачок медленно вернулся на место, принимая нормальное положение.

– Он жив, – успокоила меня Ильди. – На здоровых людей AG97 оказывает минимальные побочные эффекты. Насколько серьезны его ранения?

– Наверное, не очень. Сложно сказать. – Я поднялся на ноги и принялся собирать разбросанное повсюду снаряжение. Времени на медицинские консультации не оставалось. – Поставь здесь тиларовую палатку и позаботься о нем. Мне нужно попасть внутрь и вызвать подмогу. Если у нас еще есть подмога…

– Адик, а у тебя есть запасной план?

Примерно с минуту я осматривал окрестности: Бугор возвышался на западе, на юге виднелись Три Дымохода, а за ними, через четыре километра путаной дороги, среди скалистых валунов стоит наш туко. Прилегающая равнина покрыта гравием, кое-где виднеются большие камни. Вмонтированный в маску сканер не показывал никаких горелых или дымящихся участков.

– Если елочка взлетит, – обратился я к Ильдико, – беги к туко. Возвращайся к каперу и вели Мимо немедленно смываться.

– Понятно.

– И смотри, чтобы никто не поднялся по лифту на поверхность. Газ мог не распространиться от входной двери.

Я надел на плечо гранатомет и направился к входу в клинику. У самого входа меня поджидала искалеченная команда штурмовиков-халуков, вооруженных тяжелыми бластерами и установками с самонаводящимися ракетами. В моем мозгу немедленно загудела тревожная сирена: значит, Даррелл врал. На Кашне агенты «Галафармы» не доверяли халукским охранникам смертельное оружие. Что же происходит здесь, на Дагасатте?

Внутренний люк также полностью разрушился от выстрела Ильдико, но полукруглый холл за ним оказался практически целым. Знаки на стенах коридора указывали четыре направления: «Штаб», ГК1, ГК2 и ГКЗ.

Система сигнализации вовсю мигала красными лампочками и орала дурным голосом: «Тревога, тревога. Газовая атака, применен AG90. В арсенале нет противодействия. Тревога, тревога…»

Что ж, большая ошибка с их стороны – не запастись нужными веществами. Только бы у них здесь не было автоматических дверей. Ильдико запулила в здание четверную дозу сонного газа – этого должно хватить с избытком, если только ничто не помешает ему проникнуть внутрь. Несколько молекул AG97 – и носорог в обмороке, к тому же газ могут остановить только самые мощные фильтры. Проблем быть не должно, если только строение не оборудовано ячейковой системой вентиляции, или если жители не успели подать кислород или антипакс.

Я бежал по коридору с указателем «Штаб» и с тревогой заметил, что ноющий стон сирены замолк. Я забросил гранатомет за спину и выхватил «Иванова». Каждый раз, входя в дверь, я держал его наготове на случай пребывающих в сознании врагов. Но никого не было – только повсюду валялись тела халуков.

Интересно, сколько инопланетян получили незаконным образом генетическое наследство человека и теперь избавлены от алломорфизма, тормозящего процесс развития. Более того, меня беспокоили находящиеся здесь люди и то, знал ли Олли Шнайдер, что они на самом деле такое.

Большинство встреченных мной халуков находились в грацильной стадии периода полного развития: стройные существа с осиными талиями, бледно-голубой кожей, одетые в аккуратную униформу, рабочие балахоны, медицинские халаты или даже в обычную одежду инопланетян. Два пола различаются очень слабо. Правильной формы черепа халуков покрыты гривой платиновых волос, уложенных в разнообразные прически. Красивые, хотя и несоразмерно большие ярко-синие глаза имеют миндалевидную форму. Напротив, их руки, щеки, лбы и длинные шеи покрыты выдающимися гребнями и наростами – крайне уродливыми по человеческим меркам.

Несколько инопланетян вступили в промежуточную фазу чешуйников, значит, они точно еще не подвергались генной операции. Халуки обитают на своей исконной планете с очень странной орбитой, находящейся в опасной близости от солнца в течение половины из четырехсотдневного годичного цикла. Нация приспособилась менять форму своего тела под воздействием усиливающейся жары, сухости и солнечной радиации. Как только грацильные халуки переходят на стадию чешуйников, интеллект их заметно падает и способности тела атрофируются. Чешуйники – это бесполые, толстоногие, бочкообразные твари, способные выполнять только простейшие задачи. Огромные головы предназначены для защиты чувствительного мозга, тяжелые надбровные дуги скрывают глаза, и без того покрывающиеся защитной пигментной пленкой. Нос и рот исчезают. По мере развития цикла на теле появляется все больше и больше чешуи, из темно-синего оно превращается в тускло-золотое. Движения замедляются и наконец прекращаются вовсе. На последней стадии халуки имеют форму неподвижных золотых коконов, в которых спят в течение ста сорока дней. Потом чехол открывается и на свет божий появляется грацильный халук в полном расцвете сил. Память и разум его сохраняются, но время упущено…

Несмотря на то что халуки уже давно покинули свою отвратительную родину и поселились на более гостеприимных планетах, их годичный цикл сохранился. Впрочем, теперь они не изменяются синхронно, а следуют каждый своему внутреннему ритму. Но алломорфизм по-прежнему причиняет массу неудобств.

Особенно для нации, которая решила покорить вселенную.

Я нашел Джима Мацукаву на переговорном пункте. Он был там один, лежал, привалившись к коммутатору с темным экраном. Это оказался здоровый, мускулистый тип в красно-черной форме «Галафармы», и хотя он пребывал в безобидном бессознательном состоянии, я все же защелкнул наручники вокруг его запястий и щиколоток и спихнул с кресла на пол.

Еще не найдя его, я решил, что Джим составит нам компанию по пути на Сериф. В качестве свидетеля и потенциального информатора он представлял куда больший интерес, чем погибший бедняга Даррелл Райднор и его товарищи. Показания Мацукавы подтвердят слова Оливера Шнайдера и убедят в необходимости полноценного расследования Зональным патрулем и службой безопасности «Оплота».

ДНК Джима может послужить еще более ценным свидетельством.

Если халуки действительно наделали полуклонов типа Райднора – обычного агента внутреннего отдела «Галафармы» четвертого уровня, – то с них станется сделать копии всех работающих в клинике людей. В таком уединенном месте проходящий курс обучения полуклон изучает манеру поведения и стиль ни о чем не подозревающего донора, прежде чем занять его место. А при случае и перейти на более важную деятельность.

Так что дежурный офицер Джим Мацукава стоит первым в списке на приобретение двойников. Скорее всего Эрик Скогстад тоже не миновал участи полуклона, что сулит для халуков невероятные перспективы, так как именно этот человек осуществляет надзор за подобными заведениями. Со временем халукский крот – фальшивый Эрик – проникнет во внутренние круги службы безопасности «Галафармы»…

Конечно, если это не он управлял тем судном, которое сбил Джо Бетанкур. В таком случае его поддельная ДНК развеется в космической пыли между Дагасаттом и Артюком.

Усевшись перед субпространственным коммутатором, я запросил список вызовов, которые Джим Мацукава сделал за последний час. В нем оказалось всего четыре пункта:

1. (Номер зашифрован), корабль в космосе в пределах Шпоры Персея.

2. (Номер зашифрован), планета Артюк.

3. (Номер зашифрован), Торонто, планета Земля.

4. (Другой зашифрованный номер), Торонто, планета Земля.

Наверное, первый раз он звонил Скогстаду, или кто там вел корабль. Вторым звонком Мацукава предупреждал халукские власти (или агентов «Галафармы») на Артюке об атаке на клинику. Третий, возможно, адресован штаб-квартире «Галафармы» на Земле, чтобы сообщить о попытке похищения Шнайдера Но вот четвертый звонок оставался загадкой. Зачем бы Джиму набирать еще один номер «Галафармы» в Торонто, когда он уже предупредил о критической ситуации. Но кого же еще необходимо уведомить о происходящем?

Не похоже, чтобы Джим вызывал местные квасттовские военные корабли, или он при этом не пользовался субпространственным коммутатором. Конечно, это могли сделать и другие служащие.

Я вызвал Джо Бетанкура. Прошло уже более часа с момента последнего разговора, когда я велел ему уничтожить халукский спидстер.

Он тут же ответил и сказал, что выполнил задание.

– Это было довольно странно, – поделился впечатлениями Джо, после того как я его поздравил с победой. – Я спрятался в небольшой туманности и пошел на обычный перехват. Корабль отказался сдаваться, хотя мое превосходство было очевидно, тогда я взял его на абордаж и разделался очень быстро. Но ты никогда не догадаешься, кто на этом корабле со мной так по-хамски разговаривал.

– Человек, – сказал я не задумываясь.

– Именно! Но это еще не все. Пилот узнал «Чиспу», несмотря на транспондер, и обвинил меня в краже его модели Y700! Этот тип самая настоящая дерьмовая обезьяна – он рассвирепел из-за своего «Бодаскона» куда сильнее, чем из-за того, что его чуть не превратили в плазму.

– Твоим противником, судя по всему, оказался главный мастер-убийца «Галафармы» Эрик Скогстад. Мимо в некотором роде унаследовал его катер в качестве боевого трофея. Расскажу эту историю как-нибудь в другой раз. А ты не пострадал во время схватки?

– Ни царапинки не получил! Мои трое малышей-квасттов даже не поняли, что мы кого-то атакуем. Как ваши с Ильди дела?

– Отлично. Мы успешно взяли клинику, оттуда я тебе звоню. Операция «К» подходит к концу, мы отхватили главный приз. К сожалению, Шнайдера ранило дружеской пулей во время перестрелки. Надеюсь, мы его спасем.

Джо молчал дольше обычного.

– Да-а, ничего себе.

– Четыре приза поменьше тоже пока живы, но вывезти их невозможно. Я взял в плен дежурного офицера, и он полетит нами в качестве неоспоримого доказательства здесь происходящего.

– А что там, собственно, происходит?

– Нет времени объяснять. Сейчас важно как можно скорее отсюда убраться. Я не знаю, вызвали ли эти молодцы квасттовское подкрепление. Если да, то мы с Ильди сделаем все, что в наших силах, но долго мы не продержимся.

– Адик, вам пора сматываться оттуда. Спрячьтесь в скалах или еще что-нибудь придумайте.

– Именно это я и собирался сделать. Когда ты сможешь оказаться на Дагасатте?

– Двадцать три минуты тебя устроят?

– Чудесно! Если справишься, я назначу тебя приемным сыном семьи Айсбергов. Кучи баксов, шикарные дома, прогулки верхом, барбекю на закатах и горы галафармского дерьма, чтобы всю жизнь не разгрести!

– Заранее отказываюсь от всего, кроме денег, – ухмыльнулся Джо Бетанкур. – Мне понадобится немало, чтобы открыть собственные чартерные рейсы.

– Вы все получите надбавку. А теперь слушай: тебе надо позвонить еще нескольким людям. Сначала свяжись с Мимо и скажи, чтобы он ждал на месте, пока ты не прилетишь, чтобы с орбиты установить защитный купол. После этого пускай летит по курсу 090, держась невысоко над поверхностью и огибая вулканы, и покинет атмосферу над Морем Пустоты. Доведи капер до какого-нибудь укрытия в системе Куйперова Облака и сразу же возвращайся за нами.

Или пускай Мимо прилетит за нами на шлюпке «Чиспы», а ты будешь объясняться перед квасттовским космическим патрулем. Если нам повезет, то никаких квасттов не будет, но ты все равно наблюдай за другими халукскими крейсерами, летящими с Артюка. Мне кажется, эта клиника для них очень важна.

– Понял. С кем еще связаться?

– Позвони Матильде Грегуар на Сериф и попроси ее прислать на Дагасатт несколько кораблей внешнего отдела или службы безопасности «Оплота», чтобы поддержать вас. На Кашне должен быть тендер флота – если больше ничего не найдется. И пускай она предупредит больницу Кашне, что мы со Шнайдером скоро прибудем.

– Понял.

– Она также должна сообщить Зональному патрулю, что у нас есть точные доказательства наличия человеческих пленников на Дагасатте, и снарядить боевую группу штурмовиков. Но атаковать не раньше, чем мы отсюда уберемся. Скажи Мэт, что я сам поговорю с ней на пути к Кашне.

– Что-нибудь еще?

– Просто поторопись, Джо. Меня уже затрахала эта гребаная планета.

Я отключился от коммутатора, вытащил каги и превратил переговорную установку в ком из расплавленного пластика и металла. Потом отправился на поиски Г1 – генетической лаборатории в восточном крыле.

Центральный отсек имел запутанную концентрическую форму, и я мысленно поблагодарил Даррелла Райднора за предоставленный план здания. Я бежал по тихим коридорам, лишь изредка натыкаясь на тела халуков, и наконец добрался до тяжелой, впрочем, широко распахнутой двери. На полу прямо у порога валялись трое медиков в белых халатах – очевидно, они как раз пытались заблокировать проход, когда газ их настиг. Два тела принадлежали халукам, но третье было человеческим – женщина средних лет, которая все еще сжимала в руке пластиковую карточку-ключ.

Я перешагнул через спящих и оказался в страшно знакомой обстановке: тускло освещенная лаборатория с уходящими под потолок рядами прозрачных ячеек-гробов, какие используются при генной терапии. К плавающим в вязкой пузырчатой жидкости телам прикреплена целая сеть проводков, ведущих к аркановому аппарату. Все это я уже видел на Кашне.

Снизу гробы подсвечивались маленькими красными лампочками, их отражение в стеклянном полу напоминало новогодние гирлянды. В дальнем углу комнаты я заметил целую выставку странных приборов, с которыми мне уже приходилось иметь дело. Разноцветные сферы и эллипсы с пульсирующими внутри искрами стояли на специальной подставке из черного стекла. Вообще-то данное сооружение куда больше походило на плод больной мысли художника-кубиста, чем на научную аппаратуру.

Я подошел к ближайшей ячейке, чтобы взглянуть на коматозного пациента. На Кашне в контейнерах находились сотни грацильных халуков (если не считать единственного гроба с моей сестрой), одетых в длинные серебристые хламиды, оставляющие открытыми только руки, ноги и лица. Сначала я думал, что инопланетяне проходят курс по изменению алломорфного цикла с помощью человеческой ДНК и вируса PD32:C2.

Но потом Ева рассказала мне, что же на самом деле там происходит. И жуткое открытие еще сильнее убедило меня во враждебности халуков к людям и желании уничтожить нашу нацию.

И, черт подери, на Дагасатте творится то же самое!

Все больше и больше холодея от ужаса, я рассматривал прозрачные гробы и заметил, что у каждого грацильного халука имелся двойник – по соседству с голубоватым существом находилось тело человека. Или почти человека. Но ведь при смене алломорфного цикла используется другой, более простой способ переноса ДНК.

Непосредственный контакт между генным донором и реципиентом обязателен только при процессе полуклонирования, который куда сложнее и занимает больше времени.

Вот как он устроен.

Сначала хватаете нужного человека. Помещаете его в дистатический раствор. Используя вирус PD32:C2, вводите ДНК неалломорфного халука в хромосомы человека, чтобы вызвать отрицательную реакцию в организме инопланетянина во время процесса полуклонирования. Через двенадцать недель образец полуклона готов. В качестве побочного эффекта донор-человек приобретает внешние черты грацильного халука – что и произошло с Евой, хотя и не полностью.

Затем берете неалломорфного халука и помещаете его в контейнер, соседний с донорским. Переносите как можно больше ДНК из модифицированного человека в халука, используя все тот же вирус PD32:C2. Пройдут еще двенадцать недель, и халук внешне станет дубликатом донора-человека, отличающимся наличием маленькой генной последовательности в ядре каждой клетки. Этот опознавательный знак включила в процесс полуклонирования Эмили Кенигсберг, и халуки не знают о нем.

Большой концерн, хотя и вынужден принять процесс полуклонирования, совершенно справедливо опасается его, поэтому надежно застраховал себя от поддельных двойников. Также «Галафарма» потребовала у руководства халуков, чтобы полуклонов было ограниченное число, а также внедрила в халукские генетические клиники своих людей из службы безопасности.

Быть может, они и есть где-нибудь в другом месте. Но не на Кашне.

И здесь, на Дагасатте, их тоже нет.

У меня не было ни малейшей возможности спасти хотя бы одного человеческого донора, для процедуры разъединения требовалось много времени и особые медицинские знания. Мы же не располагали ни тем, ни другим. Оставалась надежда, что Мэт Грегуар сумеет убедить зональный патруль совершить расследование на Дагасатте. Или внешний отдел «Оплота» получит от СПЧ разрешение на осмотр планеты – тогда людей еще можно будет освободить и вернуть к нормальному состоянию.

Впрочем, гарантий никаких нет: халуки могут прилететь сюда первыми – и тогда невезучие доноры полетят в следующую генетическую клинику.

А что касается полуклонов, внешне неотличимых от своих доноров…

Когда Олли согласился со мной работать, он сказал: «Покончи с ними», – то есть попросил для своих ребят милосердной смерти. Не в моем праве выносить кому-либо приговор. И все же я почувствовал себя просто обязанным отплатить за бесчеловечные преступления, совершенные против настоящего Даррелла Райднора и остальных ни в чем не повинных человеческих доноров, – и за мою сестру Еву, которая едва не стала, как они.

И поэтому без зазрения совести вытащил каги и прошелся по всем ячейкам, сначала в лаборатории Г1, а потом и в двух других крыльях. Если плавающее тело принадлежало халуку, я его не трогал. Но если оно выглядело как человеческое, то голова его разлеталась на куски.

Покончив с полуклонами и прихватив с собой антиграв, найденный в какой-то кладовке, я вернулся на коммуникационный пункт, чтобы забрать Джима Мацукаву – или кто он там на самом деле.

Мы уже добрались до выхода из клиники, когда квасттовские бомбардировщики начали атаку.

Первый взрыв прогремел в самом дальнем крыле. В момент, когда все здание содрогнулось, я с пленником находился в вестибюле; сенсоры в шлеме едва уловили грохот, но сигнальная система клиники среагировала мгновенно и сообщила мне то, что я и так отлично знал.

«Тревога, тревога. Воздушная атака, воздушная атака. Сектор Г2 поврежден лучами бластеров».

Крыло Г2 находится с западной стороны, я был там перед тем, как забрать Джима Мацукаву. Снова послышался грохот, и пол затрясся. Поскольку скрываться уже не было никакой надобности, я вышел на связь с Ильдико.

– Ильди, что происходит? Это квастты?

– Точно, – спокойно ответила она. – Три небольших корабля, вооруженные среднего размера бластерами. Похоже, собираются уничтожить здание. Впрочем, они стреляют не на полную мощность, и само строение достаточно хорошо защищено У нас с призом все в порядке. Как ты?

– Я в вестибюле с пленником. У тебя никак не получится снять корабли из гранатомета?

– Ни малейшего шанса. Они держатся на расстоянии, дрейфуют прямо под пеленой дыма на высоте девять-три-три. – Здание вновь содрогнулось, сигнализация взвыла, и звук резко оборвался. – Ого! Похоже, западному крылу снесло крышу. Адик, они крушат камень.

Приканчивают их.

Я перепрыгнул через валяющиеся на полу тела и выглянул наружу. Небо закрывала плотная пелена дыма и пыли, зеленые фотонные лучи обшаривали строение, превращая его в руины. Да, мы стали свидетелями самой настоящей операции уничтожения. Халуки прислали своих союзников, чтобы те стерли с лица Дагасатта все следы преступной деятельности. Квасттовские пушки раза в три слабее бластеров на «Ворлоне», но при наличии времени и желания тоже отлично справятся с задачей.

– Ты не связывалась с «Чиспой»? – спросил я Ильдико.

– Каждые пять минут с момента атаки квасттов. Но они не отвечают. Из-за мусора в воздухе действие лазеркома ослабляется, и Джо просто не ловит наш луч. Или он все еще сопровождает капер и находится вне нашей зоны.

– Ты можешь укрыться в шахте лифта?

– Нет. На пути слишком много неустойчивых обломков, которые могут рухнуть. Мне не хотелось бы рисковать и оставлять Шнайдера одного и самой разведывать дорогу. Может быть, вдвоем у нас что-нибудь получится – когда ты доберешься сюда.

– Понял. Делаю марш-бросок через пару минут.

Квастты прекратили обстрел корпуса Г2, который теперь представлял собой очень живописные развалины, и принялись за северный отсек. Маска шлема автоматически подстроилась под загрязненный воздух, и я отлично видел посадочную площадку хопперов. Заметят ли бомбардировщики мою пробежку с пленником за плечами? Конечно, у них есть инфракрасные сканеры, но жар от разбросанного повсюду горящего мусора поглотит наше с Мацукавой теплоизлучение. Жаль только, что у меня больше нет защитного пончо, которое теперь укрывает Олли Шнайдера.

Прикрепленный к антиграву Мацукава легко проплывал над землей, не требуя от меня никаких усилий. Надо только вспомнить навыки бега с препятствиями и сделать хороший рывок через пелену дыма и сеть зеленых лучей. Ильди выступала в качестве болельщицы в этом соревновании со смертью.

Я почти добрался до укрытия в целости и сохранности, но меньше чем за дюжину метров от площадки попал правой ногой в ловушку из развалин хоппера, перекувырнулся через голову плюхнулся на землю и подняться уже не смог. Наша переговорная частота завибрировала от матерной брани.

– Держись. Я уже иду, – прервала мои изощренные проклятия Ильдико.

И она пошла – в этот момент один из бомбардировщиков заметил подозрительное движение на земле и выстрелил из мелкокалиберного актинового оружия. Белый луч ушел в камень в трех метрах слева от меня, другой взметнул песок почти что под ногами у Ильди. Скрипун отлично видел нас через инфракрасный сканер, но, очевидно, стреляет он через оптический прицел, а не с помощью самонаводки, иначе бы нас уже не было.

Подбежала Ильди и усадила меня. Еще один выстрел – и снова промах.

– Забирай его, черт подери! – Я бешено закивал головой в сторону Мацукавы. – Забудь обо мне.

– Да пошел ты, – ласково проговорила Ильди.

Через мгновение она накинула на меня портативный антиграв. Остаток пути я проделал примотанный к Джиму, волоча руки и ноги по земле и уворачиваясь от выстрелов и огненных всполохов. Квасттовский стрелок выпустил прощальный пучок актиновых лучей, но мы уже укрылись в импровизированном бункере, куда не доставал его сканер. Груда железа, ранее бывшая хоппером-три, сломала поршень лифта у самого основания, так что круглая площадка накренилась под углом тридцать градусов. Она-то и послужила нам надежной защитой против стрельбы и бомбардировки основной части здания.

– Спасибо еще раз, – выдохнул я, не веря в собственное спасение.

– Держись, ковбой. Пора спешиваться.

Она сняла антиграв и осторожно опустила меня на землю. Боль в голени усиливалась, правая штанина разбухала от крови. Усевшись, я потянулся к поясу за аптечкой, а Ильди с помощью лазерного лезвия разрезала мою штанину, чтобы обследовать рану. Лежащая неподалеку куча, едва различимая на фоне камней, оказалась Шнайдером, укрытым маскировочным пончо. Около него валялся гранатомет – и тут я вспомнил, что потерял свой в этой страшной суматохе.

После небольшой передышки бомбардировщик снова открыл огонь. Актиновые лучи по-прежнему били перпендикулярно вниз, по площадке лифта, разбрасывая во все стороны крошки металлокерамики. Осознав тщетность нападения, он прекратил стрельбу, а тем временем фотонные пушки разносили в мелкие осколки восточное крыло. Следующим делом скрипуны разрушили центральный блок. А потом сменят позицию и зеленые лучи проникнут под наш зонт и превратят нас в хорошо прожаренные тосты.

– У тебя открытая рана с переломом или трещиной голени, – сообщила Ильдико. – Но хотя бы смещения кости не произошло и нога прямая. Дай мне каких-нибудь тряпок и широкую ленту.

– Пустяки, не обращай внимания. Твое пончо у тебя?

Она немало удивилась.

– Да, конечно. Неужели ты думаешь, что мы должны убежать отсюда, вместо того чтобы спрятаться в шахте?

– Это ты убежишь – вместе с пленниками. А я остаюсь здесь. Прикрепи Шнайдера к антиграву поверх этого парня. Возьми мое пончо, закутай их как можно плотнее и марш к туко.

– Но…

– Это приказ, лейтенант.

– Антиграв поднимет троих, – возразила она.

– Но мы все не спрячемся под одним пончо! – яростно выкрикнул я. – А теперь шевели своей гребаной задницей! Скрипуны притащат сюда свои большие пушки, как только покончат со зданием.

Продолжая бормотать что-то невнятное, но крайне недовольное, она привязала Шнайдера и Мацукаву друг к другу, так чтобы здоровый офицер послужил матрасом для раненого предателя. Я же занялся перевязыванием собственной голени, вколол в вену лошадиную дозу болеутоляющего и антибиотиков, а в качестве шины использовал ставший ненужным гранатомет.

– Подай мне руку, – попросил я Ильдико. – Я буду ковылять в другую сторону от вас, чтобы хоть как-то отвлечь скрипунов. Терпеть не могу сидеть на месте и ждать, пока меня прикончат.

Она помогла мне подняться.

– Я свяжусь с «Чиспой» по лазеркому, как только окажусь на туко. Должна сказать, работать с тобой – это настоящая честь для меня… даже несмотря на то, что ты сраная ковбойская задница.

– Взаимно, крошка-бульдожка. А теперь, вали отсюда!

Она взяла огромный куль из двух неподвижных тел и повернулась, чтобы идти, но в то же мгновение зеленый луч ударил по платформе. Бесформенная куча издала протяжный вопль и медленно осела.

Я не сразу понял, что же рухнуло на меня, и только через пару секунд признал Ильдико, практически невидимую в защитном пончо. В падении она дала мне здоровенного пинка, и я опрокинулся прямо на упакованных пленников. Сверху посыпался разный мусор и осколки – после очередных двух выстрелов. Со страшным скрипом платформа поехала вниз.

Я вцепился в голову Оливера Шнайдера, нимало не волнуясь, не скрутил ли я этому ублюдку шею. Лежа на животе и практически ничего не видя из-за шлема, я ожидал последнего удара металлокерамической плиты, изрешеченной канонадой зеленых лучей.

Ударом Ильдико сшибло с ног, по крайней мере ноги ее болтались в воздухе. Платформа промахнулась всего на каких-нибудь три метра, и на нас обрушились всего лишь куча пыли и облако дыма.

До меня донеслось бормотание Ильдико – похоже, она молилась. Мои же последние слова были куда более мирскими. Перевернувшись на спину, я посмотрел на маленькие уродливые корабли и изверг из себя бурный поток отборнейшей брани. Эти инопланетные сволочи вились над нами, словно стервятники, и почему-то медлили. Чего же они ждут? Один последний выстрел – и с нами покончено.

Но вместо этого небо озарилось тремя яркими вспышками, и три мощнейших взрыва прогремели один за другим. С квасттами было покончено.

– Смотри! – послышался радостный голос Ильдико. Она стояла на коленях с откинутым с лица капюшоном. – Вот и шлюпка прилетела.

Но она ошиблась. С мутных небес спускалась сама изящная и опасная «Чиспа дос».