Текст книги "Железный воин (ЛП)"
Автор книги: Джули Кагава
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
И тут было так же жутко и неуютно как раньше. Ни света, ни неба, ни тени. Все было ровным приглушенным серым туманом. Настолько плотным, что не видно было ничего дальше десяти шагов. Ни звуков, ни запахов. И никаких признаков жизни. Ничего, кроме тумана, дымки и пустоты.
Весьма удручающе, я вам скажу.
Ближайший клочок тумана внезапно закрутился и открыл шишковатое иссохшее дерево, ветви которого согнулись под тяжестью больших мягких плодов. Я нахмурился, абсолютно уверенный, что мгновением раньше там ничего не было. Дерево выглядело… сердитым, что ли. Может это из-за фруктов, свисавших с ветвей, которые странно походили на человечьи головы. Нахмурившиеся человечьи головы.
Я дернулся и отшатнулся, чуть не врезавшись в Тонкого Человека. Один из уродливых фруктов слегка повернулся, и я увидел, что это я. Моя голова, мое лицо, искаженное в гротескном оскале, висящее на дереве. Тонкий Человек посмотрел туда же и вздохнул.
– Я говорил тебе, парень. Не позволяй эмоциям взять верх. – Он махнул рукой на дерево и туман позади. – Междумирье сейчас очень чувствительно. Оно зацепится за любое сильное чувство и превратит его в воплощение воли. И тебе могут не понравиться результаты. Так что давайте будем стараться держать противные отрицательные эмоции на минимуме, ладно?
Я покажу тебе противные отрицательные эмоции, подумал я, но ветви позади меня зашуршали, стряхивая фрукты, и я глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки. Тонкий Человек хмыкнул.
– Прошу сюда, – заявил он, повернувшись, казалось бы, в случайном направлении. – У меня есть общее представление, где располагается особняк Лэнанши, но я точно не уверен, сколько времени займет дорога туда. Советую держаться поближе. Не хотелось бы кого-нибудь потерять.
Уверен, что тебе не хочется… нет, хватит, Итан! Радостные мысли, помнишь? Я посмотрел на Кензи, которая состроила нахмуренную рожицу, будто знала, о чем я думаю. Я закатил глаза, и она улыбнулась.
С Тонким Человеком во главе, мы двинулись в туман. Хвост Грималкина торчал из мглы, как пушистый перископ.
ГЛАВА 10
ПАРК УЖАСОВ
Я уже не понимал, сколько мы идем. Может, несколько минут, может несколько часов или дней – невозможно определить. Даже в Диком Лесу или Небывалом, где время было абсолютно придурковатым и где ты никак не мог узнать, сколько времени прошло, было достаточно плохо. Но в Диком лесу, по крайней мере, существовали день и ночь. Здесь же, в Междумирье, не было ничего. Я чувствовал себя так, будто меня поместили в вакуум, и я никак не мог понять, мы все еще продвигались вперед или ходили кругами. Если бы я был один, без Кензи, без Грималкина и даже без обеспокоенного бормотания Разора с плеча Кензи, я бы скорее всего начал сходить с ума.
Я шагал по колено в тумане, и тут моя нога ударилась обо что-то твердое и неподатливое, скрытое дымкой. Я с возгласом споткнулся, с трудом удержав равновесие.
Когда я поднял голову, мир изменился.
Ничто исчезло, как и тусклый серый свет, приглушающий все, но туман все еще был тут, оборванными лоскутами стелясь по земле. Медленно выпрямившись, я тут же захотел обратно в туманную пустоту. По спине пополз холодок.
Я стоял на краю заброшенного парка аттракционов. Красно-белые шатры хлопали на ветру. Участок был грязным и замусоренным. Коробочки из-под попкорна, сдутые воздушные шары и пустые бумажные стаканчики катались по земле или плавали в лужах. Вдалеке маячил силуэт колеса обозрения, и вся сцена выглядела так, будто целиком была вырезана из фильма ужасов.
– Да чтоб тебя, – выругался Тонкий Человек, подходя ко мне. – Кто-то нашел якорь.
Я нахмурился.
– Нашел что?
– Якорь, – повторил Тонкий Человек, сделав нетерпеливый жест рукой. – То, что одновременно существует и в Междумирье, и в мире людей. Обычно в Междумирье ничего не держится. Ты можешь силой воли создать целый город, но через час он все равно поблекнет и исчезнет. Ничто, созданное тут, не постоянно, если только у тебя нет якоря, чтобы привязать созданное к реальному миру. Именно так Лэнанши построила свой особняк, именно так создала в Междумирье собственное королевство, когда тут не должно быть ничего. – Он оглядел жуткий парк аттракционов и покачал головой. – Как досадно.
Кензи приблизилась, вглядываясь поверх моего плеча. Я почувствовал, как ее передернуло.
– Досадно – не совсем то слово, которое я бы использовала, – возразила она, а Разор в поддержку зажужжал. – Жутко, неприятно и абсолютно пугающе – это приходит в голову до «досадно». Я за то, чтобы мы убрались отсюда до того, как появятся клоуны-убийцы.
– Мы не можем.
Мы с Кензи с ужасом уставились на Тонкого Человека. Он вздохнул.
– Места в Междумирье неосязаемы и вечны. Они не соответствуют обычным местам, и у них нет границ. Как только ты натыкаешься на эти кармашки реальности, ты в ловушке. Если только тут нет тропы, которая ведет наружу, что очень маловероятно, или если ты не найдешь и не уничтожишь якорь.
– Великолепно. – Я угрюмо оглядел парк аттракционов. По коже побежали мурашки. Мне не хотелось входить в этот второсортный ужастик. Я просто ненавидел клоунов. Но я определенно не собирался торчать тут и ждать, пока они выскочат с шариками и ножами. – Так где мы можем найти этот якорь?
– В центре, – ответил Тонкий Человек, кивая в сторону парка. – Местность меняется, растягивается и расползается вокруг якоря, так что он всегда в самой середине.
– Ну еще бы, – проворчала Кензи, вторя моим мыслям. – То есть это значит, что нам придется войти в этот жуткий парк аттракционов, в котором скорее всего затаилась куча жутких клоунов-убийц, потому что в жутких парках всегда есть клоуны-убийцы, и искать этот якорь, который по сути может быть чем угодно… – Она помедлила, оглядываясь, и вздохнула. – И конечно, Грималкин исчез.
Я покачал головой.
– Пойдемте, – пробормотал я и поднял мечи. – Нам ничего не остается, кроме как найти этот якорь и уничтожить его. Кот появится, когда мы отсюда выберемся, я уверен. Давайте уже покончим с этим.
И мы осторожно направились к парку аттракционов.
Мои ботинки проваливались в грязь, издавая хлюпающие звуки, пока я пробирался по грязи и лужам, высматривая любые намеки на движение среди шатров. Я не видел никаких признаков жизни. Но я подметил много странной настораживающей фигни – аттракционные машины с длинными шипами, торчащими из капота, американские горки, которые изгибались сумасшедшими неестественными петлями, даже завязываясь в узлы, мишек тедди с черепами вместо морд и так далее. Я точно видел, как в лавке с попкорном спряталось щупальце среди зернышек, стенд с куклами со сморщенными головами и ярко-красный шар, который просто висел в воздухе, ни к чему не прикрепленный.
– Кто тут живет? – пробормотала Кензи, глядя на постер, рекламирующий какое-то фрик-шоу в главном шатре. Приходите посмотреть на Бородатую Леди, говорил постер, только у «бородатой леди» был огромный рот, способный проглотить тебя целиком, и большие клыки. – Неужели кто-то специально создал это место? Какой псих такое сделает?
– Полагаю, ты только что ответила на свой вопрос, моя дорогая, – отозвался Тонкий Человек, легко перешагивая лужи и грязь на длинных ногах. – Позабытые знают, как перемещаться между мирами, они тут себя чувствуют, как рыба в воде. Но были случаи, когда фейри и даже несколько смертных заблудились в Междумирье. Никто не знает, как. Может, тропа нестабильна, или иногда, очень редко, она просто исчезает в самом конце, и путешественник так и не доходит до пункта назначения. И больше его никто не видит. Потому что как только ты заблудился в Междумирье, ты будешь скитаться тут вечность. После длительного времени их сознание просто… ломается. – При этой метафоре он щелкнул тонкими пальцами, издав резкий быстрый звук, который эхом разнесся в тишине. Я вздрогнул, надеясь, что он не привлечет внимание. Хотя скорее всего, мне звук показался громче, чем был на самом деле.
Тонкий Человек продолжал обращаться к Кензи, махая рукой на наше все еще, к счастью, тихое окружение.
– То, что ты видишь сейчас – это остатки треснувшего сознания, – заявил он. – Если мы действительно наткнемся на хозяина этого места, он будет не в себе. Что смертный, что фейри, их мир стал таким же темным и сумасшедшим, как и они сами. И они не осознают, что он держит их в ловушке так же, как и тех, кто пришел извне. К счастью, этот мир выглядит скорее новым. Подозреваю, что он тут недавно, поэтому и кажется пустынным. Но все же тот, кто тут живет, не обрадуется тому, что мы хотим уничтожить его якорь. Подозреваю, что когда мы попытаемся, то увидим все худшее, что тут есть.
– Уже жду с нетерпением, – прокомментировал я. – Жуткий парк аттракционов, который выскочил их головы чокнутого фейри – что может быть лучше?
Разор высунул голову из волос Кензи, двигая взад-вперед огромными ушами.
– Разор слышит музыку, – торжественно заявил он.
Все замерли. Я поудобнее перехватил мечи и подвинулся к Кензи, затаив дыхание и прислушиваясь. Едва слышная мелодия доносилась из-за хлопающих шатров. Она была радостной и веселой, напомнив мне о мелодии, которая играла в фургончике с мороженым, пока он катил по улицам, выманивая детей из домов, как современный Крысолов.
М-да, мне точно было не по себе.
– Сюда, – прошептал Тонкий Человек и повернул в проход в шатер. Мы последовали за ним по узкому коридорчику между тканью, придерживаясь неуловимой музыки, которая то затихала, то становилась громче. Конечно, шатры тоже не поддавались логике, и скоро мы обнаружили себя в лабиринте красно-белых тряпок, пытаясь найти выход.
– Блин, это уже просто смешно, – прорычал я, когда мы повернули за угол и очутились в еще одном узком коридоре из полосатых холщовых перегородок. – Я за то, чтобы мы остановились тут и пошли напролом через шатры. Кто со мной?
Тонкий Человек встал как вкопанный в середине прохода, заставив так же резко остановиться Кензи. Пытаясь не столкнуться с ней, я поскользнулся на грязи, и мне пришлось схватиться за шест, чтобы не упасть.
– Какого черта…
Тонкий Человек поднял руку, веля мне замолчать. Продвинувшись вперед, я посмотрел на проход через плечо Кензи между огромными ушами Разора.
В конце коридора стоял кто-то спиной к нам. Очень широкий, особенно, в плечах и груди. С длинными русыми волосами, струящимися по спине. Он был в фиолетовом платье со стразами, которые переливались в тусклом свете. Как только мне пришла мысль, что я уже где-то видел это платье… он повернулся.
– Бородатая Леди, – в ужасе прошептала Кензи, когда женщина с густой русой растительностью на челюсти и подбородке раскрыла полный клыков рот достаточно широко, чтобы проглотить баскетбольный мяч, и закричала.
– Бегите! – велел Тонкий Человек, резко поворачиваясь. Мы, спотыкаясь, побежали по узким извилистым проходам, слыша тяжелые шаги Бородатой Леди, которая неслась, разбрызгивая грязь, за нами.
Завернув за угол, я остановился. Каким-то образом мы зашли в тупик. Стены шатров окружали нас со всех сторон. Я повернулся, но бежать назад уже не было времени. Фырканье и храпение Бородатой Леди приближалось, и ее тень упала на полосатые красно-белые стены.
– Черт побери, – прорычал я и рубанул по одному шатру. Клинок легко прошел через холст и проделал в ткани длинную прорезь. Через трещину брызнул оранжевый свет, и я показал на него остальным. – Кензи, быстро туда!
Она нырнула в проем, за ней последовал Тонкий Человек, ненадолго исчезнув, когда повернулся боком. Мне как раз хватило времени, чтобы увидеть, как Бородатая Леди огибает угол, тяжело дыша и сверкая клыками в огромном рте, и нырнуть через прорезь за спутниками.
Когда я, задыхаясь, поднял глаза, меня встретила музыка. Сейчас мы стояли в большом открытом шатре, тенистом и темном, если не считать середины. По периметру комнаты выстроились трибуны, лицом к огромной арене в центре. В воздухе висел густой запах опилок, удобрений и сладкой ваты, от которого я закашлялся. Трибуны пустовали, как и арена, хотя все это было построено для какого-то представления. Разноцветные обручи, табуреты и бочки стояли на опилках, ожидая актеров, но кроме нас никого не было.
С той стороны прореза донеслось фырканье, и мы скорее углубились в помещение. Скользнув за трибуны, я наблюдал, как чудовищная Бородатая Леди прошла в шатер, но фиолетовое блестящее платье быстро мелькнуло мимо входа и продолжило путь по коридору.
– Ладно, официально заявляю, что мне тут не нравится, – прошептала Кензи, и Разор энергично закивал. – Если это была Бородатая Леди, я даже думать не хочу о клоунах. Давайте найдем этот якорь, уничтожим его и выберемся отсюда нафиг.
Звучало неплохо, что я и собирался сказать, когда свет в шатре померк, погрузив все во тьму.
Я выругался и придвинулся к Кензи, поднимая меч.
– Черт возьми, ну что теперь?
Зажегся прожектор, высветивший центр арены, которая уже не пустовала. На табурете восседала длинная фигура, смотря на «толпу». Она была в ярко-красном плаще и фраке, черных брюках и блестящих сапогах до колен. Которые были неестественно длинными, так как ноги фигуры вдвое превышали длину ног обычного человека и были тонкими, как ветки. Он возвышался над всем. Его лицо было не бледным, а белым, с крашеными черными губами и темными треугольниками под глазами. Он снял шляпу с головы и блеснул улыбкой, которая протянулась, буквально, от уха до уха.
– Я знал, что вы тут, – позвал он неожиданно высоким голосом. – Выходите, гости, не стесняйтесь. Добро пожаловать на самое грандиозное шоу на земле!
Тонкий Человек покачал головой.
– Бедняга, – пробормотал он, мрачно сжав рот в линию. – Ты создал свой мир, но даже не знаешь, что ты тут узник. Теперь ты навсегда в ловушке этой роли.
– Ага, но я хочу быть уверен, что мы сами тут не в ловушке навсегда, – прошептал я. Стены шатра находились всего в нескольких ярдах, и я сделал к ним шаг. – Давайте, мы можем оттуда выскользнуть.
– Выходите, выходите! – позвал циркач, когда я достиг стены. – Бесполезно, дорогой гость. Это мой цирк, и я знаю, где именно вы и ваши маленькие друзья. Если вы не выйдете, чтобы посмотреть шоу, мне придется убедить вас другими методами.
Блин. Я поднял меч и разрезал ткань, как и раньше.
Через прорез вылезла большая белая ладонь и схватила меня за руку. Я вскрикнул и попытался ее вырвать, но пальцы за запястье не сдвинулись. Из прорези вышел огромный клоун. Он был толстым и с широкими плечами, пухлым животом и изогнутыми желтыми ногтями, которые впивались мне в кожу. Его раскрашенный рот растянулся в широкую зубастую улыбку, и он потопал вперед, потянувшись к моей рубашке.
Черт! Ну, вот и клоуны. Я рубанул вторым клинком, целясь по его толстой шее, но тут появился второй клоун, идентичный первому, и схватил меня за руку, крепко сжав. Зарычав, я пнул одного из них в живот, но я как будто ударил ногой по стене желе. Клоун натурально ухмыльнулся.
Мыча друг другу, оба клоуна повернулись и подняли меня за подмышки. Ноги болтались в воздухе. Беспомощный, я поднял взгляд и увидел Кензи в руках другого клоуна, пока Разор яростно жужжал и кусал его за руку в перчатке. Клоун нахмурился на маленькие клубы дыма, поднимающиеся от его рук, видимо, слишком тупой, чтобы понять, что его ранили, и отмахнулся от гремлина, как от мошки. Разор вскочил на ноги, шипя, и снова приготовился к атаке.
– Разор, нет! – приказала Кензи. Он замер, глядя на нее, и она махнула рукой. – Просто беги! Выбирайся отсюда! Давай!
Горестно взвыв, гремлин помчался прочь, взобрался по столбу и исчез. Я в отчаянии огляделся в поисках Тонкого Человека, но он тоже пропал. Тут я заметил четвертого клоуна, который выбрался из-за трибун, почесывая голову, будто был уверен, что только что что-то заметил, но оно исчезло.
Черт возьми, меня уже достало, что фейри удирают, когда у нас проблемы, подумал я, а четвертый клоун подошел и выдернул у меня из рук мечи. Грималкин, Тонкий Человек. Черт, один только гремлин всегда неподалеку. Я не имел ни малейшего понятия, что Тонкий Человек мог противопоставить четырем гигантским мутантам-клоунам, особенно, когда мы с Кензи были в плену. Но он мог бы сделать хоть что-то. По крайней мере, его не поймали. Но клянусь, этим двоим лучше попытаться нас вытащить.
– Чудесно, чудесно! – Послышался голос циркача с середины шатра. – Подходите ближе, дорогие гости! Пожалуйста, не стесняйтесь! Подойдите ближе и посмотрите, что у меня для вас есть.
Все еще неся меня за руки, два клоуна протопали вперед, пока третий тащился позади, держа Кензи за запястье. Я попробовал вытянуть шею и оглянуться на нее, надеясь, что она не сходит с ума от страха, но мои гориллообразные пленители встряхнули меня так, что мир ненадолго потерял очертания. К тому времени, как у меня в глазах прояснилось, мы были уже у края арены, а циркач широко мне улыбался.
– Привет, малыши! – произнес он, поднимая руки, будто приветствуя нас всех. – Я так рад, что вы пришли на шоу! Сегодня ваш счастливый день. Мы приберегли для вас передние места.
Он указал тростью с набалдашником в виде черепа, и клоуны повернулись к ряду сидений у края арены. В отличие от трибун, они выглядели, как кресла в театре. Но кожа была потрескавшаяся и гнилая, и я заметил несколько подозрительных темных пятен, которые, как я надеялся, не являлись тем, что осталось от предыдущих гостей в этой безумной дыре.
Клоуны плюхнули меня в кресло и, я и опомниться не успел, привязали мои запястья к подлокотникам полосками красно-желтой ткани. То же самое они проделали с Кензи через несколько сидений от меня. Когда они ушли, я подвигал руками, пытаясь ослабить путы, привязывающие меня к стулу. Но узлы все же завязывали не абы кто, а гориллообразные клоуны с руками размером с дыню. Некоторое время я никуда не денусь.
Циркач станцевал странный коротенький танец, улыбаясь, как демонический Чеширский кот.
– Дамы и господа! – объявил он, будто обращался к аудитории из сотни человек, а не из двух очень недовольных подростков. – Добро пожаловать на шоу! Добро пожаловать в цирк! Позвольте рассказать мне об одном из чудес, которые вы сегодня увидите!
– Кензи, – пробормотал я, пока циркач болтал, – ты знаешь, куда они дели мои мечи?
– Я видела, как клоун кинул их на ту бочку, – ответила Кензи, кивая на ярко-синюю бочку с желтой звездой. Наверху поблескивали мои мечи. Я прищурился. – У тебя есть план? – с надеждой спросила Кензи. – Они и мой рюкзак забрали. Я правда очень не хочу оставаться на шоу. Мне полегчает, если ты скажешь, что у тебя есть план.
– Я работаю над этим, – пробормотал я. – Если я достану мечи, думаю, будет шанс. Но я все еще бьюсь над фазой один.
– Какой фазой один?
– Не быть привязанным к стулу.
Циркач вдруг прервал речь, состроив нам с Кензи раздраженную гримасу.
– О, боже мой, кажется, кому-то не весело. Так не пойдет, да? Мы хотим, чтобы весело было всем! – Он взмахнул руками, обращаясь к воображаемой аудитории. – Что же нам сделать, чтобы шоу стало более захватывающим? А, я знаю! Для первого номера, я думаю, нам нужен… доброволец.
О нет. Я запаниковал, когда циркач повертел головой вправо-влево, будто выискивая что-то среди зрителей.
– Кто хочет? – спросил он, поднимая руку. – Вперед, будет весело! Нам нужен всего лишь один смельчак. Не стоит стесняться. – Его глаза скользнули к ряду, на котором сидели мы с Кензи. – Никого? Должна же быть хоть одна храбрая душа, желающая вызваться.
– Я, – выдавил я, когда его взгляд наконец уперся в нас. – Я доброволец. Возьмите меня.
– Итан, нет, – прошептала Кензи, внимательно на меня глядя. Я не обратил на нее внимания, смотря в глаза циркачу. Он заморгал, затем специально повернулся к Кензи.
– Дамы и господа, – сказал он, и у меня сердце сжалось от страха. – Думаю, у нас есть доброволец. Давайте поддержим юную леди!
– Нет! – Я задергался в веревках, пытаясь освободиться, когда клоуны подошли к Кензи. – Оставьте ее! – закричал я циркачу. – Я доброволец. Возьмите меня вместо нее! – Они все не обратили на меня внимания. Клоуны перерезали путы Кензи, схватили ее за руки и вытащили на арену. Я задергался сильнее. – Эй! – позвал я, не сдаваясь. – Посмотри на меня! Я с тобой говорю, черт бы тебя побрал. Я знаю, что ты меня слышишь!
Циркач щелкнул пальцами, и ярко-красная ткань внезапно забралась мне в рот откуда-то сзади.
– Дамы и господа, пожалуйста, сдерживайте свой энтузиазм, – спокойно произнес он, пока клоун завязывал кляп. – Я понимаю, что это может напугать ваших детей, но в этом случае, пожалуйста, уважайте своих соседей и выведите их. Мы же не хотим, чтобы кто-то испортил представление?
Мне совсем поплохело. Я смотрел, как они подтащили Кензи к деревянному диску, торчащему из песка, как огромная мишень, прислонили ее к поверхности и прикрепили ее руки к верхушке кожаными веревками. Хрюкнув, они отошли, оставив ее привязанной к центру огромной мишени. От осознания у меня сжало сердце.
Я застонал и удвоил усилия, пытаясь высвободиться, пока костлявое создание вступило на арену, повернувшись к Кензи. Оно было в красно-черном жилете, выставляющем напоказ его впалую грудную клетку, и медные метательные ножи были прикреплены повсюду к его худому телу. Его голова представляла собой мумифицированный птичий череп с пустыми темными провалами глаз. Оно воззрилось на девушку в нескольких ярдах от себя.
– Дамы и господа, для номера необходимо ваше полное молчание, – драматично произнес циркач. – Чтобы Метатель Ножей Петэ не пронзил нашу очаровательную доброволицу в самое сердце, нужна абсолютная концентрация. Мы же не хотим, чтобы она закончила так же, как предыдущая помощница? – От его смеха у меня мурашки по коже побежали. – Помни, Петэ, ты должен попасть по мишени, а не по девушке. Хорошенько уясни разницу.
Скелетообразное создание не отводило глаз от Кензи.
– Не дергайся, – услышал я его шепот, когда оно вытащило с пояса один из ножей. – Я плохо вижу. – Оно медленно подняло руку, нож блеснул в когтях, и у меня так скрутило живот, что меня затошнило.
О Боже, я не могу на это смотреть. Прости, Кензи.
– Стойте!
Голос Кензи прорезал напряженную тишину, заставив метателя ножей помедлить. Циркач удивленно обернулся, слегка нахмурившись. Кензи посмотрела на него.
– Предлагаю сделку, – отчетливо произнесла она. – Которая будет еще более захватывающей, чем то, что собирается сделать Метатель Ножей Петэ.
Метатель ножей злобно посмотрел на Кензи, будто обиделся, но циркач поднял руку в перчатке, останавливая его.
– Сделка, говоришь? – повторил он. – Что ж, интересный поворот. Что ты предлагаешь, милочка?
Мое сердце глухо стучало. Я ненавидел сделки с фейри, но в этом случае, если Кензи не пострадает, я не буду возражать. Любая сделка, даже чтобы спасти свою жизнь, была рискованной, но Кензи это и так прекрасно знала. Она знала, что делает.
Я доверяю тебе, Кензи, подумал я, чувствуя облегчение от того, что мне не придется смотреть, как жуткий фейри-метатель-ножей проткнет мою девушку. Я знаю, что ты справишься. Просто… будь осторожна.
Кензи глубоко вдохнула.
– Пусть это сделает Итан, – предложила она, а я аж подскочил от неожиданности. – Если он попадет в цель три раза, не поранив меня, ты нас отпускаешь. Если промахнется, мы остаемся и смотрим оставшееся шоу, сколько бы оно ни длилось.
– Интригующе, – медленно произнес циркач. – И если он попадет в тебя?
Кензи пожала плечами.
– Тогда он попадет в меня. И скорее всего будет много крови и крика с моей стороны и беспокойства и вины со стороны Итана. В любом случае, будет интересно да?
Циркач почесал подбородок, думая, затем широко улыбнулся и крутанулся, поднимая руки.
– Дамы и господа! У нас новый участник! Прошу, поприветствуйте нашего чудного добровольца, который займет место Петэ.
Я лихорадочно соображал, пока клоуны меня развязали, поставили на ноги и вытолкнули на арену. Выдернув кляп, я поплелся вперед, стараясь придумать какой-нибудь план. Я бесспорно был в хороших отношениях с ножами. Кали научило меня, как обращаться со всеми клинками, не только с мечами. Но мои способности были больше защитными, сфокусированными на том, как обезоружить того, кто пытается на тебя напасть, а не на том, как швырять ножи, подобно крутому ниндзя. Гуро не поддерживал метание ножей, так как даже если ты не промахнешься, то останешься без оружия. Я даже в мишень никогда раньше не метал ножи, что уж говорить о живом человеке. Я не знал, чего Кензи от меня ждет, но когда я шагнул на арену, у меня тряслись руки.
Циркач навис надо мной, улыбаясь от уха до уха.
– А, вот и доброволец, – объявил он, сжимая мои плечи стальными пальцами. – Добро пожаловать, молодой человек! Ты готов показать нам, на что способен?
Нет, подумал я. У меня пересохло во рту. Я не хочу это делать. Я не уверен, что смогу метнуть ножи в свою девушку и не возненавижу себя, если попаду в нее. Но циркач не оставил мне выбора.
– Петэ! – окликнул он, и скелетообразное нечто подвинулось, злобно зыркая на меня пустыми провалами глаз. Циркач даже не заметил. – Дай юноше ножи, – весело велел он, – и да начнется шоу!
Петэ схватил меня за запястье, дернул и шлепнул мне на ладонь три медных слегка изогнутых метательных ножа. Они были около шести дюймов в длину и бритвенно-острые с обоих боков. Тонкая полоска крови появилась там, где один из ножей порезал мою кожу, но я едва ли почувствовал.
Как в трансе, я позволил циркачу подвести меня на место, в тридцати футах оттуда, где Кензи была привязана к гигантской мишени. Нас также ожидала пара клоунов, которые молча встали по бокам от меня, как только циркач отступил.
– Кидай, когда будешь готов, мой мальчик, – произнес он, указав на Кензи. Я тупо посмотрел на ножи в руке, затем перевел взгляд на Кензи. Ладно, я смогу. Мне просто надо попасть по мишени, не по ней. Плевое дело. У меня скрутило живот и тряслись руки, когда я выбрал нож, который глухо звякнул. Боже, Кензи, ты слишком в меня веришь.
– Минутку, мой мальчик. – Циркач поднял руку до того, как я успел отдернуть свою. – У меня появилась идея. – Прошагав к Кензи, он широко ей улыбнулся и повернулся к «зрителям».
– Дамы и господа! – опять поднял он руки. – У нас для вас сюрприз! – Из плаща он достал ярко-красное карамельное яблоко, помахал им для пущего эффекта, затем расположил его на голове Кензи. Кензи замерла, широко распахнув глаза, и циркач просиял. – Этот юный храбрец попытается попасть ножом прямо в яблочко на голове девушки!
У меня сердце ухнуло в пятки.
– Нет! – воскликнул я. – Это не входило в сделку.
– Ой, да ладно, будет весело. – Циркач подошел ко мне, в улыбке затаилось предупреждение. – Ты же не хочешь разочаровать всех? – Он махнул в сторону Кензи. – Попади в яблочко, и вы с девушкой можете быть свободны. У тебя три попытки. Это же будет легко, разве нет?
– А если я откажусь?
– Тогда я расстроюсь, но я точно не позволю тебе участвовать, если ты не хочешь или боишься. Но не волнуйся. – Он кивнул скелетообразному существу, которое стояло позади меня, и улыбнулся. – Петэ все сделает. Шоу должно продолжаться.
Тяжело сглотнув, я оглянулся на Кензи и крошечную красную цель у нее на голове. Я не попаду. Никаких шансов. Я убью ее или покалечу в процессе. Черт возьми, Кензи, ты же не это имела в виду. Клоуны-головорезы молчаливо и неподвижно стояли по бокам от меня, и циркач выжидающе на меня смотрел, держась за трость. Но я чувствовал, что у него кончается терпение. Я напряг мозги. Если бы только я смог достать свои мечи. У меня был бы шанс против них, если бы я был вооружен…
О.
Я дал себе мысленный подзатыльник. Кензи вызвалась не для того, чтобы я метал в нее ножи. У нее все это время был план.
Итан, ты идиот.
Крутанувшись, я пырнул обоих клоунов, воткнув ножи глубоко в грудь вначале одному, потом другому. Они удивленно взревели, и, когда я выдернул оба клинка обратно, как будто сдулись, шипя как воздушные шары, из которых медленно выходил воздух.
Варварски ухмыляясь, я повернулся к циркачу, но он вскрикнул и отпрыгнул. Длинные ноги позволили ему в один прыжок перемахнуть пол-арены.
– Нет! – завопил он, когда я поднял ножи и помчался к нему. – Молодой человек, пожалуйста, сядьте! Вы портите шоу! Охрана!
Три клоуна поспешили на арену. Я повернулся к ним, как раз когда нечто яркое просвистело мимо моей головы, оставив на щеке болючую рану. Повернувшись, я увидел, как Метатель Ножей Петэ молча достал еще один нож из дюжины на поясе и поднял руку, чтобы швырнуть его в меня.
Вдруг что-то маленькое и темное с визгом приземлилось на его голову, сверкая зелеными глазами. Разор зарычал и вонзил когти в провалы глаз скелета, от чего тот завыл и забил по голове, пытаясь отцепить гремлина. Я не верил, что Разор сможет его остановить, но по крайней мере он был большой помехой.
Первый клоун дошел до меня и прыгнул, пытаясь схватить меня в медвежьи объятия. Я нырнул под огромные конечности и пырнул его ножом в живот. Послышалось писклявое шипение, и клоун отшатнулся, сдуваясь. Когда на меня кинулись остальные двое, я подкинул нож на ладони, схватив его за кончик, и поднял руку.
Простите, Гуро, подумал я и метнул нож в огромную тушу клоуна. Даже если я был самым косым человеком в мире, я попал в яблочко. Клинок воткнулся прямо в середину, погрузившись глубоко, и клоун пропахал носом арену, сдуваясь и деформируясь прямо на глазах.
Последний клоун яростно взревел и кинулся на меня, как бык. У меня выбило из легких весь воздух, и я завалился назад вместе с клоуном. Упав на землю, я сделал выпад ножом, готовясь быть раздавленным. Послышался хлопок, и клоун содрогнулся, сдувшись прямо на мне, как огромный надувной матрас.
Содрогнувшись, я скинул его с себя и встал, сжимая один нож в руке. Я увидел Разора, который зацепился за стену шатра, увернулся от ножа, который в него швырнул Петэ, и пополз наверх, жужжа оскорбления на злобного метателя ножей. По крайней мере, гремлин его отвлекал. Но был еще циркач…
Что-то ударило меня сзади. В глазах заплясали звездочки. Я завалился вперед, каким-то чудом умудрившись перекатиться на колени, хоть мир все еще кружился вокруг меня. Ошеломленный, я поднял голову и увидел циркача с огромным ртом, раззявленным в жутком оскале, который вытащил меч из своей трости с набалдашником в виде черепа и занес его над моей головой.
– Не сегодня, Итан Чейз, – произнес знакомый голос из ниоткуда, и Тонкий Человек повернулся, возникнув позади циркача. Сверкнул его собственный клинок, так быстро, что почти невозможно было уследить, и циркач замер, его меч находился в нескольких дюймах от моего лица. Я отполз, вскочил на ноги. Голова циркача с глухим стуком упала на землю. Тело медленно рухнуло, сложившись под странными углами, будто было сделано из палок. Шляпа подкатилась к моим ногам.
