Текст книги "Грехи. Книга 2"

Автор книги: Джудит Гулд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

НАСТОЯЩЕЕ
Понедельник, 15 января

Глава 1

Элен прислушалась к дыханию спящего Найджела. Толстое кашемировое одеяло тихо вздымалось в такт его сердцебиению. Она смотрела на него с того самого момента, как он уснул.

Найджел. Она ждала его целую вечность, и вот теперь у нее такое чувство, будто всех этих долгих лет не было вообще и они все время были рядом.

Вытащив руку из-под одеяла, она осторожно коснулась его лица и принялась исследовать каждую его черточку: благородные очертания лба, переносицу, упрямый изгиб губ.

– Спи спокойно, любовь моя, – нежно прошептала она. – Спи спокойно.

Она осторожно перевернулась, чтобы не разбудить его, и радостно улыбнулась, вспомнив их ночь любви. Он был таким сильным и нетерпеливым и проникал в самые глубины ее тела. Чувствуя себя на вершине блаженства, она со стоном льнула к нему, вторя его движениям… Затем он крепко заснул, спрятав голову у нее на груди. Да, скоро, очень скоро она станет герцогиней Фаркуарширской.

Она посмотрела на будильник: начало седьмого.

Они не спали почти всю ночь, через полчаса ей вставать, но она совсем не чувствовала усталости. Она чувствовала себя… да, именно так – помолодевшей. Посвежевшей. Бодрой.

Элен вытянула левую руку. На ней снова сияло «Солнце Сомерсетов», и на этот раз навсегда. Через шесть часов они поедут в Сити-Холл и поднимутся по широкой лестнице в брачное бюро. Найджел принадлежит ей, и только ей. Сейчас она была счастлива как никогда.

Протянув руку к ночному столику, она нащупала маленький листочек бумаги. Он был на месте. Найджел вручил ей его вчера вечером в кафе «Карлайл». Он прилетел в Ньо-Иорк, чтобы снова просить ее руки. На этот раз она ему не отказала. После того как она позволила ему надеть ей на палец «Солнце Сомерсетов», он вынул из бумажника чек на получение денег с его счета. Мельком взглянув, она увидела, что он выписан на имя Элен Жано на сумму в одиннадцать миллионов долларов.

Она подвинула чек к нему обратно и твердо произнесла:

– Нет, Найджел. Пусть все останется как есть. У тебя свой бизнес, у меня свой. Не стоит смешивать бизнес с любовью.

Он крепко взял ее за руки. Чек символично лежал посредине стола, словно некое яблоко раздора.

– Наши империи тесно связаны с любовью, дорогая. Неужели ты не понимаешь? Мы оба созидатели, ты и я, оба стремимся к власти, ты по-своему, я по-своему. Именно это и притягивало нас друг к другу. У нас общие стремления и мечты. Кроме того, – тотчас добавил он, – можешь считать это займом. И вернуть мне при первой же возможности.

– Не смеши, – отозвалась она.

Откинувшись на спинку стула, он внимательно посмотрел на любимую. Гордячка недовольно надула губы. Он знал, что ей нужна помощь. Он также знал, что она непременно от нее откажется, но на этот раз он не сдастся. Надо убедить ее для ее же пользы.

Найджел заговорил снова, тщательно подбирая слова:

– Элен, я твой будущий муж, и ты должна принять от меня помощь. Перестань упрямиться и проявлять свою чертовскую независимость. Настанут времена, когда без поддержки друг друга нам не обойтись.

– Я согласилась выйти за тебя замуж вовсе не по этой причине.

– Я знаю, – мягко отодвинулся он, – но именно по этой причине ты все время говоришь «нет».

Кивнув, Элен перевела взгляд с чека на Найджела.

– Бери, – сказал он и, усмехнувшись, добавил: – Ты без колебаний взяла кольцо с бриллиантом стоимостью в три миллиона долларов. Почему же не можешь взять чек на одиннадцать миллионов?

– Это не одно и то же, – упрямо повторила Элен. Он порывисто схватил ее за руку.

– Дорогая, я люблю тебя, и я прекрасно знаю, как дорога тебе твоя корпорация. Неужели из-за твоей дурацкой гордости все пойдет под откос? – Он посмотрел ей в глаза и буквально приказал: – Бери!

И она взяла, пообещав выплатить с процентами, на что он, рассмеявшись, заметил:

– Брак – это партнерство, или ты не знаешь?

– Знаю, – ответила она дрогнувшим голосом.

– Просто не забывай, кто носит брюки в нашей семье. – Он снова улыбнулся. – У тебя, конечно, свой бизнес, но я собираюсь заботиться о тебе. Я очень старомодный. Понятно?

У Элен подкосились ноги. Хорошо, что она сидела. – Я… я никогда этого не забуду, – ответила она срывающимся голосом.

Глава 2

Роберт Ровен прибыл на паромный терминал Стейтен-Айленда на пятнадцать минут раньше. Разыскав мужской туалет, он решил пока туда не заходить, а убить время, гуляя по терминалу.

Печально завыла сирена, из туманного полумрака вынырнул паром. Спустя минуту он ударился о терминал, по сходням посыпались пассажиры. Ровен поежился и засунул руки в карманы. В плаще было холодно, несмотря на то, что он надел теплый вязаный свитер и пиджак. К тому же он глупо себя чувствовал с красной гвоздикой в петлице. Она привлекала к нему всеобщее внимание. Как в плохом триллере, ей-богу! Время приближалось к восьми, пора было в мужской туалет. Войдя, он настороженно осмотрелся. Ни у писсуаров, ни в кабинах никого не было. Стрелки на часах показывали пять минут девятого.

Прошло еще несколько минут, и он услышал, как дверь за его спиной открылась и с шумом захлопнулась. Затаив дыхание, он осторожно посмотрел через плечо. Какой-то мужчина в деловом костюме. Вот он подошел к соседнему писсуару, поставил на пол портфель. Зип! – молния расстегнута, послышался характерный звук льющейся жидкости.

Ровен краем глаза взглянул на мужчину. Собравшись уходить, тот повернул голову, и Ровен быстро отвел взгляд. Послышались шаги, через минуту дверь открылась и с шумом захлопнулась. Он опять был один.

Ровен решил, что с ним сыграли злую шутку. Надо же, как он поддался! Миллион долларов! Да никто, будучи в своем уме, никогда добровольно не расстанется с миллионом долларов. Ни под каким видом и уж меньше всего по причине получения акций на сумму десять миллионов долларов для издательской компании. А ведь надо было только пошевелить мозгами, и он бы сразу понял, что над ним подшутили. В общем, надо поскорее забыть обо всей этой чепухе и вернуться в офис. Какой же он все-таки дурак! Миллион долларов!

И вдруг взгляд его зацепился за какой-то предмет на полу. Мужчина забыл свой портфель! Надо догнать его и сказать ему об этом!

Он быстро подошел к портфелю, и тут по телу его поползли мурашки. На портфеле сияла медная пластинка с именем. Его именем!

Роберт Ровен.

Неужели такое возможно? Может, он грезит наяву или просто сошел с ума? Но, взявшись за ручку портфеля, он сразу почувствовал, что это не сон. Портфель был тяжелым. Неужели и впрямь деньги? Но такой же тяжелой может быть и бумага или свинец и Бог знает что еще.

Он зашел с портфелем в одну из кабинок и закрылся там. Сев на унитаз, положил портфель к себе на колени и как завороженный уставился на него.

«Ну, ты и простак, – нашептывал ему внутренний голос. – Как же тебя разыграли!»

Но его руки уже лежат на защелках. Щелчок. Сердце его бешено колотилось. Он откинул крышку и… чуть не задохнулся. Внутри лежали аккуратные пачки денег, и каждая пачка была склеена белыми полосками бумаги со штампом банка. На каждой пачке было проштамповано: 10 000 $. А пачек было пятьдесят.

Он пощупал банкноты и покачал головой. Деньги были не фальшивыми. Деньги были самыми настоящими.

Значит, никакая это не шутка.

Глава 3

– Хитрые сволочи!

Лицо Юбера де Леже побелело от ярости, но неровные пятна на щеках от лопнувших кровеносных сосудов оставались багряными. Он тупо посмотрел на телефон в своей руке, затем со злостью швырнул его на пол. Издав последний жалобный звонок, телефон ударился о столик золоченой бронзы и утонул в длинном ворсе роскошного ковра эпохи короля Эдуарда. Бросившись к двери, де Леже что было силы пнул ее и, распахнув дверь, выскочил из библиотеки. Его грудь высоко вздымалась, дыхание стало хриплым и прерывистым. Он скатился вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, и в холле, дико озираясь по сторонам, заорал:

– Эдуард!

В тот же миг из-за двойной двери гостиной появился невозмутимый дворецкий.

– Да, месье граф? – как ни в чем не бывало, спросил он. Юбер злобно посмотрел на него.

– Машину! Пусть немедленно подадут мою машину!

– Да, месье граф. – Дворецкий повернулся и не спеша, направился к двери.

– Поворачивайся быстрее, ленивый осел… – В припадке злобы Юбер запнулся, тщетно стараясь подобрать более выразительное бранное слово. – Давай двигай! – закричал он, срываясь на визг.

– Слушаюсь, месье граф, – сказал дворецкий, сохраняя достоинство. На лице его не дрогнул ни один мускул. Он давно уже привык к брани хозяина и стоически переносил ее.

Когда «мерседес» наконец подкатил к порогу, Юбер как ошпаренный выскочил из дома, даже не удосужившись накинуть на себя пальто.

– К «Пьеру!» – крикнул он шоферу.

Набирая скорость, «мерседес» бесшумно заскользил по Шестьдесят восьмой восточной улице.

Выпить, вот что надо сделать! Юбер, наклонившись вперед, распахнул дверцу бара в машине и пошарил рукой внутри. Обхватив за горлышко бутылку арманьяка, он немного повертел ее в руках и облизал губы. Они вдруг стали сухими и растрескавшимися.

Быстро, не теряя ни секунды, он стал вынимать пробку. Послышался милый сердцу хлопок и шипение. Улыбнувшись, Юбер поднес бутылку ко рту и, припав к ней, стал шумно всасывать в себя живительную влагу.

Алкоголь, обжигая горло, теплом растекся по его телу, принеся приятное расслабление. Он откинулся на сиденье и тупо уставился в окно.

Она все-таки успела! Прямо у него под носом, нарушив все правила игры, сумела незаметно для него выйти замуж за самого богатого в мире человека – будь он проклят! – и что еще хуже, выплатила банковский заем! Как? Как, как, как такое стало возможно?! Как это могло случиться без его ведома? Неужели все уже было предрешено, когда она неделю назад на пути в Нью-Йорк сделала короткую остановку в Англии? А ведь он не придал тогда этому особого значения. Он был уверен, чертовски уверен, что у него все козыри. Но почему его детективы не напали на их след? За что он им так щедро платит? И кроме всего прочего, как удалось Найджелу Сомерсету покинуть Англию и проникнуть в Нью-Йорк без его ведома? За Сомерсетом должны были следить днем и ночью.

Глаза Юбера сверкали от ненависти. Какого же дурака он свалял! Каких-то шесть с половиной часов назад он скинул в руки Ровена пятьсот тысяч долларов. Целых полмиллиона. Ни за что ни про что!

Его снова затрясло от ярости, когда он вспомнил о своих телефонных звонках. Пока он сам не позвонил по телефону, у него не было ни малейшего представления о том, что происходит. Никто не удосужился даже проинформировать его. А этот Ровен! Он сделал большой глоток арманьяка. Какой же он сукин сын, этот Ровен!

Ничего, он до него еще доберется! Так или иначе, но он проследит за тем, чтобы его банковской карьере пришел конец.

До тех пор, пока он днем не поговорил с Ровеном, все, казалось, находилось под контролем. Нельзя сказать, что он что-то заподозрил. В конце концов, он сам издалека убедился, что Ровен, вышел из туалета с портфелем в руках. Он и сам не знал, что заставило его позвонить Ровену. Просто позвонил, чтобы удостовериться, ну и, конечно, еще раз надавить.

– Роберт Ровен, слушает, – послышался в трубке знакомый голос.

– Все в порядке? – спросил Юбер шепотом. Тем самым, свистящим шепотом, который он использовал при разговоре с банкирами. – Вы пересчитали деньги?

– Прошу прощения? – недоуменно отозвался управляющий.

Сердце де Леже оборвалось.

– Деньги! – дико выкрикнул он. – Вы их пересчитали?

– Кто это? О каких деньгах вы говорите? – В голосе Ровена чувствовалось явное возмущение.

Юбер тупо посмотрел на трубку. Здесь явно что-то не так.

– Вы прекрасно знаете, о каких деньгах идет речь! – прохрипел граф. – О тех самых деньгах, что были в портфеле, который вы подобрали в мужском туалете!

– Весьма сожалею, сэр, – вежливо отозвался Ровен. – Видимо, вас неправильно соединили.

– Слушай, ты, кретин! – злобно орал Юбер. – Имей в виду, ты здорово поплатишься, если вздумаешь надуть нас!

– Прошу прощения? – уклончиво повторил Ровен.

– Я тебя уничтожу! – Де Леже сейчас кричал в полный голос, совершенно забыв о конспирации.

– Прошу прощения, сэр, – бесстрастно ответил управляющий. – Теперь совершенно ясно, что вас неправильно соединили. Не вижу смысла продолжать разговор. Всего хорошего.

Юбер недоверчиво взглянул на телефон. Ровен бросил трубку. Бросил трубку! Мозг его лихорадочно работал. Что же такое случилось?

Лоб его покрылся испариной, пока он дрожащими пальцами торопливо набирал номер офиса Элен.

– Добрый день. Офис мисс Жано. – Юбер сразу же узнал голос Сфинкса.

– Говорит граф де Леже. Она на месте?

– Сожалею, сэр, но с сегодняшнего дня мисс Жано в двухнедельном отпуске.

– Двухнедельном… Как? Ничего не понимаю! – Вынув из кармана носовой платок, Юбер стал яростно стирать пот со лба. – Видимо, вы ошиблись. Сегодня днем должно состояться совещание!

– Меня попросили отменить его, сэр. Я пьггалась вам дозвониться, но у вас все время было занято.

– Где она? – спросил он, наконец, вновь обретя голос.

– По правде сказать, мисс Жано уже не мисс Жано, сэр. – По голосу Сфинкса чувствовалось, что она торжествует. – В двенадцать часов она официально стала герцогиней Фаркуарширской.

Кровь отлила от головы де Леже. Быть не может! Внезапно все вокруг поплыло у него перед глазами.

– А банковский заем? – в ужасе прошептал он.

– О каком банковском займе вы говорите, сэр?

– О займе в десять миллионов долларов.

– Прошу прощения, сэр, но мне об этом ничего не известно.

– Сука! – Юбер швырнул трубку на рычаг.

Хоть кто-нибудь что-нибудь знает? Надо сделать еще один звонок. Как бы он ни презирал Эдмонда, тот, по крайней мере, прольет хоть какой-то свет на эту загадку.

– Говорит граф де Леже. Мистер Жано на месте?

– Не кладите трубку, сэр. Соединяю.

Раздался голос Эдмонда. Губы Юбера презрительне скривились.

– Это Юбер де Леже, – представился он, машинально переходя на французский.

Эдмонд же предпочел говорить по-английски:

– У меня важное совещание…

– Я долго не задержу, – тотчас заверил его Юбер. – Меня просто интересует состояние дел «ЭЖИИ». Был ли выплачен заем «Манхэттен-банку»?

– Полагаю, это личное дело моей сестры, – жестко заявил Эдмонд.

– Я понимаю, – спокойно отозвался Юбер. – Однако, как вам хорошо известно, от выплаты этого займа зависит судьба всех акционеров, в том числе и моя. Сожалею, что отнимаю у вас время, но мне хотелось бы получить ответ.

– Возможно, вы правы, – ответил Эдмонд. – Положение дел с этим займом влияет и на всех остальных. – Он сделал паузу. – Заем был выплачен сегодня в десять тридцать утра.

– Вы… вы не шутите? – спросил Юбер, переходя на шепот.

– Поверьте, мистер де Леже, я не привык шутить такими вещами. По просьбе сестры я сам ходил в «Манхэттен-банк», чтобы лично проследить за этим делом.

– С… спасибо.

Юбер дрожащими пальцами повесил трубку. Он весь кипел от возмущения. Мистер де Леже! Этой деревенщине хорошо известно, что он – месье граф!

Юбер вскочил на ноги и тупо уставился на телефон. Смеешься, гад?! До его сознания даже не дошло, что телефон зазвонил. Он только ощущал неприятные, раздражающие звуки, которые просто сводили его с ума. Они прекратились только тогда, когда он, схватив аппарат, швырнул его на пол.

К тому времени как «мерседес» остановился перед гостиницей «Пьер», бутылка арманьяка опустела. Юбер потряс ее, посмотрел на свет, бросил на сиденье рядом и, торопливо рванув дверцу, вывалился из машины. Де Леже вихрем ворвался в вестибюль и, не представившись, промчался прямо к лифтам. Спустя минуту он уже стоял перед дверью апартаментов Карла фон Айдерфельда и дико барабанил по ней кулаками. И не успела горничная открыть, как Юбер рванулся в темную прихожую.

– Прошу прощения, сэр, – вежливо обратилась к нему горничная. – Вы…

– Где он? – дико озираясь по сторонам, выпалил незваный гость.

– Он?

– Фон Айдерфельд! – раздраженно закричал гость.

– В гостиной, сэр.

– Убирайся!

– Сэр? – Горничная сделала вид, будто не расслышала. Юбер дернулся и выпрямился во весь рост.

– Уберешься ты отсюда или я сам тебя выставлю?

С расширенными от ужаса глазами женщина выскочила в коридор и мгновенно закрыла за собой дверь.

Заслышав ругань, фон Айдерфельд сам вышел в прихожую.

– Дорогой граф, да на вас лица нет! – заметил он.

– Она успела! – заорал Юбер.

Фон Айдерфельд в страхе попятился назад.

– Кто и что успел?

– Эта сука, кто же еще? – Де Леже как-то неловко взмахнул руками и, спотыкаясь, направился в гостиную. Темнота резанула по глазам, он заморгал и, наконец, сориентировавшись, распахнул дверцы шкафа, вытащил первую попавшуюся бутылку и залпом ополовинил ее. Затем, вздохнув, сунул бутылку обратно.

Фон Айдерфельд никогда еще не видел человека в такой жуткой ярости. Конечно, Юберу надо дать успокоиться, но как? Может, пока просто помолчать? В Генеральной ставке всегда так делали, когда у фюрера начинался очередной приступ. Самое лучшее сейчас де Леже не перечить.

Вздрогнув всем телом, Юбер тяжело опустился на стул и закрыл лицо руками. Он понемногу овладел собой и с искаженным от муки лицом посмотрел на хозяина гостиной.

– Вы должны мне четверть миллиона, – проговорил он тихо.

Вот сюрприз так сюрприз. Фон Айдерфельд не спеша, подошел к камину и, отвернувшись от Юбера, стал рассматривать висевшую над ним картину. Итак, четверть миллиона – это половина от пятисот тысяч, которые по настоянию Юбера должны были быть переданы Ровену в качестве взятки. Ладно, сейчас главное – не раздражать графа.

– Может, расскажете, что все-таки случилось? – осторожно спросил он.

– Так и быть, скажу, – уставился на него Юбер. – Она успела, она обошла нас, выйдя замуж за герцога и вернув заем.

Фон Айдерфельд задумчиво почесал подбородок.

– Я нисколько не удивлен, – проговорил он с уважением. – Вы же знаете, что она удивительная женщина и невероятно живучая.

– Что вы там такое бормочете? – заорал Юбер, вскакивая со стула.

Он стал бегать от окна к окну, раздвигая шторы. Утреннее солнце уже скрылось, небо заметно посерело. Либо вечером, либо завтра наверняка пойдет снег.

Фон Айдерфельд прикрыл рукой свои чувствительные к свету глаза.

– Почему бы вам не взять себя в руки? – спокойно спросил он, отворачиваясь от окна.

– Взять себя в руки?! – Грудь Юбера тяжело вздымалась. – Мне нужен чек на четверть миллиона, и немедленно!

– Вы полагаете, я должен платить за ваши ошибки? – не оборачиваясь, спросил немец. – За ваши просчеты? Я просил вас подождать до пяти вечера.

– Мы договорились поделить эту взятку пополам, помните?

– Мы договорились подождать конца рабочего дня, – поправил его фон Айдерфельд.

– Значит, ты собираешься меня предать? Ты ничуть не лучше остальных! Хорошо, тогда я тебя доконаю! – выпалил внезапно Юбер. – Я все о тебе знаю! Я читал те досье, что она на тебя собрала!

Фон Айдерфельд повернулся и посмотрел на него в упор.

– Ну и что? От него теперь осталась только горстка пепла.

Юбер издевательски рассмеялся:

– Я позабочусь о том, чтобы началось полномасштабное расследование. Я помню, что было в этих документах. Я даже скопировал некоторые из них. Знаешь, что я с ними сделаю? Я позвоню израильским властям. Тебе конец, розовоглазый альбинос! Уж я постараюсь, чтобы тебя отдали под суд и казнили!

– Сядь и возьми себя в руки! – приказал фон Айдерфельд.

Де Леже бросился на него, схватил за лацканы и сильно встряхнул.

– Никто не смеет наносить мне удары в спину, слышишь? Я тебя уничтожу! Они разделаются с тобой, как с Эйхманом! Они посадят тебя в стеклянную клетку. – Юбер засмеялся каким-то жутким смехом, а затем изо всех сил оттолкнул фон Айдерфельда от себя. Тот едва удержался на ногах. Да, граф явно взбесился, и сейчас лучше держаться от него подальше.

Карл фон Айдерфельд ни капли не сомневался в серьезности намерений де Леже. Такой человек может уничтожить что угодно и кого угодно. Однако Юбер глубоко заблуждается, если считает, что ему пришел конец. Конец какому-то периоду – возможно, но отнюдь не всей его жизни. Назовем это… новым ее началом.

После того как Юбер, пулей вылетев из комнаты, громко хлопнул дверью, фон Айдерфельд сразу же направился к окнам. Одну за другой он снова задернул шторы, затем подошел к столику, на котором стоял телефон. Наклонившись, открыл потайной ящик и извлек два кожаных футляра. В одном был его паспорт, в другом бумажник. Этот паспорт и этот бумажник на всякий случай всегда были у него под рукой. Паспорт был его билетом в новую жизнь, а бумажник поможет ему туда добраться.

Быстро рассовав по карманам дорожные чеки и наличные, он набрал номер телефона вертолетной службы, которая располагалась на вертолетном поле рядом с Пятьдесят девятой Стрит-Бридж. Он предупредил их, чтобы вертолет был готов через двадцать минут. Затем он набрал другой, хранящийся в памяти номер в Нью-Джерси. Элен запретила ему когда-либо пользоваться транспортными средствами частных компаний. До сих пор он следовал ее инструкциям, однако всегда имел наготове самолет «леар». Вот и сейчас крылатая машина ждала его в аэропорту Тетерборо. Сначала они полетят в Даллас, где самолет, подзаправится, оттуда в Мехико, затем в Панама-Сити и через Анды, джунгли и пампасы – в Уругвай. У него припасено пятнадцать миллионов долларов. Два миллиона в банке на депозите, надежно спрятан миллион наличными, двенадцать миллионов золотом и драгоценностями лежат в надежном месте, о котором знают только он и Хельга.

А, в общем, ему нет нужды паниковать. Годами он щедро финансировал высокопоставленных лиц в правительствах нескольких стран. Причем стоило находившимся у власти лидерам смениться или пасть, а в Южной Америке это сплошь и рядом, как он немедленно налаживал контакты с новыми. Кроме Уругвая, на случай непредвиденных обстоятельств у него еще два запасных варианта: соседний Парагвай и Коста-Рика. Жаль, конечно, что он уже никогда не сможет сидеть у кормила власти в «Фон Айдерфельд индустри» и никогда уже не ступит снова на столь любимую им германскую землю. Он будет скучать по смене времен года, солнце будет слепить его глаза и жечь кожу. В Южной Америке все шиворот-навыворот. Ладно, в Пунта-дель-Эсте его ждет готовый дом, и дизайнеры предусмотрели в нем затененные лоджии и толстые ставни, препятствующие проникновению солнечного света. И Хельга будет довольна: там есть бассейн олимпийских размеров.

Кроме того, время от времени его, возможно, смогут навещать сыновья. Так он, по крайней мере, сможет контролировать бизнес, и «Фон Айдерфельд индустри» впоследствии расширит свои владения. Скандал, затеваемый Юбером, коснется корпорации и его сыновей, но не сильно навредит. Компания в основном имеет дело с нефтью и ее производными, а в том и другом ощущается острая необходимость. У Германии нет своих нефтяных ресурсов, а потому правительство сделает все возможное, чтобы не разрушить «Фон Айдерфельд индустри». Что же касается Рольфа и Отто, то они оба усыновлены и его прошлое на них не отразится. Они прекрасно знают, как выжить. Угрозы де Леже безвредны и вызывают одно только раздражение. Впрочем, ему уже давно пора отойти от дел: он стар и устал и оставшиеся годы проведет в обществе Хельги.

Пятнадцать минут четвертого Карл фон Айдерфельд вышел из отеля «Пьер». На улицах уже зажглись фонари. Подняв воротник пальто, он надвинул шляпу на глаза и сунул руки в карманы. Как любой турист или местный житель, он останавливался у дорогих магазинов и глазел на сверкающие витрины. Он не крался, не бежал, и у него не было даже багажа. В нагрудном кармане у него были только необходимые для жизни вещи: бумажник и паспорт.

Все остальное пусть остается в прошлом.

Фон Айдерфельд не торопясь, дошел до вертолетной площадки на Ист-Ривер. Только когда вертолет пролетел над сверкающим ущельем Манхэттена и, скользнув по темнеющему небу, повернул в сторону Нью-Джерси, из его груди вырвался вздох облегчений.

Да, они с Элен имели гораздо больше общего, чем казалось на первый взгляд.

Они оба умели выживать.