Текст книги "Еретик"

Автор книги: Джозеф Нассис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Глава 23

– Нет, это просто невероятно, потрясающе, – пробормотал Дункан.

Да, зрелище действительно было потрясающим. Кругом на отдельных постаментах стояли застекленные вакуумные камеры, в которых находились как древние, так и современные артефакты. С того места, где стоял, Кейд видел плат Вероники, скрижали Моисея, облачение матери Терезы, и этот список можно было продолжить. Даже исключительно с исторической точки зрения здесь скрывалась настоящая сокровищница. Если хотя бы половина этих предметов были подлинниками, коллекция поистине являлась бесценной.

И еще: она обладала особой силой.

В руках людей зла, знающих, как укротить эту тайную мистическую силу, многие из экспонатов могли бы вызвать чудовищные кровопролития и разрушения. Неудивительно, что орден предпринимал такие строгие меры по их охране.

В течение нескольких минут Кейд в благоговении ходил среди витрин. Наконец он обернулся к настоятелю:

– А копье?

Тот предвидел, что Кейд спросит именно об этом, и улыбнулся.

– Сюда, пожалуйста. Копью отведено отдельное помещение.

Слева от основного зала проходила небольшая галерея, у входа в нее стоял дежурный офицер в чине капитана. Он попросил настоятеля расписаться в журнале, затем провел его и спутников дальше по галерее и остановился перед двойными дверями из отполированного дерева. Здесь Микаэлсу пришлось сканировать сетчатку глаза. По завершении процедуры прозвучал тихий сигнал, двери раздвинулись и внутри автоматически включился свет.

Они увидели перед собой небольшую комнатку, посреди которой находилась узкая витрина из пуленепробиваемого стекла. Настоятель взмахом руки пригласил их войти.

Кейд шагнул в помещение. В витрине, выстланной изнутри белым шелком, лежало копье римского сотника. Его железный наконечник был сделан в форме крыла, а острие украшал изысканный орнамент. Еще два крылообразных украшения крепились к основанию наконечника с помощью темных кожаных ремешков. А вот древко, примерно двух с половиной метров в длину, выглядело совсем новым, и Кейд понял, что оригинал давно утерян и потому уже в более позднее время его заменили великолепно выполненной копией из полированного дуба.

Краем глаза Кейд увидел, как Дункан в благоговении опустился на одно колено перед священной реликвией.

Очевидно, его товарищ был твердо убежден в подлинности копья и свято верил, что именно этим железным наконечником проткнули бок распятого Мессии. Кейд не обладал присущей Дункану силой веры и сомневался в подлинности экспоната. Чтобы убедиться, Кейд включил внутреннее зрение.

И теперь рыцарь увидел наконечник в сверкающем золотом сиянии – таком ярком, что ему даже пришлось отвести глаза от этого ослепительного блеска.

Кейд вновь вернулся в обычное состояние и отошел от витрины. Потом обернулся и увидел, что настоятель пристально наблюдает за ним.

– Протяни руку и положи сюда, мне на грудь. Перестань сомневаться и веруй, – тихо произнес настоятель.

Не нужно было быть ученым-теологом и большим знатоком Библии, чтобы узнать отрывок из Евангелия от Иоанна [2]2
  «…Подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим» (Иоанн. 20:27).


[Закрыть], но Кейд сделал вид, что не услышал этих слов. Он не собирался обсуждать вопросы веры с человеком, которому не довелось пройти через то, через что прошел он сам; который никогда не видел того, что видел он. При мысли, что в руках Некроманта может оказаться оружие столь сокрушительной силы, по спине Кейда пробежала дрожь. Отдать это оружие Врагу – нет, об этом даже не могло быть и речи!

Дункан произнес по себя все положенные молитвы, поднялся и присоединился к ним у дверей.

– Что теперь? – спросил он Кейда.

Тот снова поймал на себе пристальный взгляд настоятеля.

– Думаю, что в конце концов Стоун все же сказал им то, что они хотели знать.

– Согласен, – кивнул Микаэлс. – А это значит, что скоро они придут за копьем.

– И за всем остальным, что им удастся захватить, – добавил Кейд.

– Может, перевезти все сокровища в другое место, пока еще есть время? – спросил Дункан.

– Последнее слово тут за настоятелем, – покачал головой Кейд. – Но лично я считаю, делать это не следует ни в коем случае. Место здесь надежное, хорошо укрепленное; к тому же мы теперь знаем, с кем имеем дело. А перевозить копье значит подвергнуть святыню излишней опасности. Если в наших рядах действительно есть предатель и произойдет утечка информации, то мы окажемся с копьем в незнакомом месте и с недостаточными силами, чтобы отбиться в случае нападения. Лучше оставить его здесь. Мы знаем территорию, к тому же можем организовать дополнительные меры безопасности и предугадать, когда и какой шаг предпримут наши враги.

– Хорошо, – согласился настоятель. – Какие будут предложения по дополнительным мерам безопасности и обороне?

– Исходя из того, что нам известно о нападении в штате Нью-Йорк, они сзывают темные силы и заставляют их разбить ворота, – ответил Кейд после недолгого раздумья. – Думаю, что и здесь поступят так же. Наверняка они используют ту же стратегию, ведь до сих пор она приносила им успех. – С этими словами Кейд направился в командный пункт, а Дункан и настоятель последовали за ним. – Нужно быть готовыми к столкновению с потусторонними силами. Первым делом необходимо всем вооруженным отрядам объявить состояние повышенной готовности. Совет Девяти может нанести удар в любой момент, так что мы должны подготовиться к обороне. Предлагаю также задействовать всю команду «Эхо», ну и, возможно, ребят из группы «Браво». Пока они сюда добираются, постараемся держать оборону собственными силами. Людей у нас на первое время для этого достаточно, но при условии, что удастся подавить черную магию в самом начале. Необходимо также вызвать сюда наших экстрасенсов, и чем быстрее, тем лучше. Пусть возведут защитное поле вокруг территории, чтобы как можно сильнее затруднить продвижение сил противника.

– Хорошо. Передаю командование обороной комплекса в ваши руки, рыцарь командир, – сказал Микаэлс. – Беру на себя контроль над солдатами «Хранителей Истины» и буду по ходу дела координировать действия с вами.

Операция по защите священного копья началась.

Глава 24

Время шло, но никаких признаков появления врага не наблюдалось. День заканчивался, наступал вечер. За это время Кейд неоднократно обошел оборонительные укрепления, желая убедиться, что люди готовы отразить первую атаку.

Но Враг все не появлялся.

Уставший от долгого ожидания, Кейд решил прогуляться. Он надеялся, что свежий воздух и ходьба помогут привести мысли в порядок и целиком сосредоточиться на предстоящем задании. Не имея в голове определенного плана, он вернулся в дом и начал бродить по нему, целиком поглощенный своими мыслями.

Вскоре рыцарь оказался в узком коридоре, где-то на одном из нижних уровней. Кругом стояла полная тишина. Впереди, в конце коридора, из полуоткрытой двери падал слабый луч света.

Этот свет манил к себе.

Кейду стало любопытно.

Подойдя к двери поближе, он увидел за ней маленькую часовню.

Обстановка в часовне была очень простая: алтарь, перед ним – несколько рядов деревянных скамеек. Наверху на стене висело большое деревянное распятие. Слева виднелась небольшая ниша, в ней стояла статуя Пресвятой Богородицы, а возле ее ног горели свечи, которые и привлекли внимание Кейда.

Он остановился в дверях.

Немало воды утекло с тех пор, как рыцарь последний раз разговаривал с Богом, а когда он переступал порог храма, уже и не помнил. Кейд не придавал этому большого значения, да и вообще не слишком задумывался, почему так происходит. А если и задумывался, то отчасти приписывал это своему прозвищу, под которым был известен в ордене, зная, что имя человека оказывает определенное влияние на его судьбу. Но теперь Кейд стоял на пороге храма и чувствовал себя настолько уставшим, что даже не пытался придумать предлог, чтобы повернуться и уйти.

Уильямс переступил порог часовни.

Он прошел по проходу между скамейками, проводя рукой по их отполированной поверхности. Обошел алтарь, избегая поднимать глаза и смотреть в лицо человеку на кресте, затем приблизился к статуе Богородицы. Ее нежное лицо смотрело на него со смешанным выражением сострадания и боли, надежды и невосполнимой утраты. Пламя свечей у ног статуи отражалось в ее гладкой алебастровой коже смягчая острые углы и холодность мрамора.

Кейд опустил взгляд и заметил, что одна свеча в этом полукружье осталась незажженной.

Подчиняясь внутреннему порыву, он взял лежавший рядом тонкий вощеный фитиль и зажег свечу.

– Это для тебя, Габи. Луч света, который приведет тебя домой.

В тишине храма его голос прозвучал необычно громко.

Вся боль Кейда эхом разнеслась в пустоте.

Статуя сочувственно взирала на него сверху вниз, но не давала ответов и не унимала страдания.

Кейд отошел от ниши и сел на скамью лицом к алтарю, чувствуя себя здесь не на своем месте: странником, забредшим на чужую территорию. Когда-то давно он верил в божественную силу и милость Господа и ждал спасения. Кейд прилежно посещал церковные службы и находил особое утешение в воскресных богослужениях. Они служили бальзамом для его израненной души после всего, с чем приходилось сталкиваться на службе.

И вот однажды летней ночью, семь лет тому назад, все разлетелось в прах. Вера его была поколеблена.

Впервые за время, что он находился в часовне, Кейд решился поднять глаза и взглянуть на фигуру, распятую на кресте. И тут вдруг гнев и протест наполнили его сердце, пока он всматривался в лицо того, кого называли Агнцем Божьим.

«Правильно, что агнец, – подумал Кейд. – Пошел на заклание, даже мизинцем не шевельнул, чтобы защититься. Но где, скажи на милость, был ты, Лев Иуды? Где был тот, кто прогнал прочь демонов? Где был тот, кто мог смело противостоять темному воплощению Зла?

Я скажу тебе, где.

Отец твой покинул тебя, отвернулся от тебя, оставил умирать мучительной смертью.

Как я оставил мою Габриэль в тот страшный час, когда она так нуждалась во мне».

Кейд отвернулся. Он утратил веру в тот момент, когда потерял жену. Семь лет прошло с тех пор, а рана так и не зажила. А события последних нескольких дней заставили ее кровоточить снова.

Но действительно ли она была в лодке? Уильямс хотел знать это со всей определенностью. Сознание говорило: да. Он слышал голос Габи. видел ее лицо, чувствовал любовь к себе, которая светилась в ее ласковом взгляде. А вот сердце твердило: нет. Это никак не могла быть Габи. Поверить в это означало, что вместо обещанного спасения на небесах она вынуждена скитаться по этой ужасной пустынной земле потустороннего мира. В голове у него роились сотни вопросов: как долго она находится там? Что произошло с ней в ту страшную ночь, когда она покинула этот мир? Почему Габи так долго таилась и до сих пор ни разу не встретилась с ним? Может, это он сотворил такое, за что она была проклята навечно?

И самый главный вопрос.

Почему милосердный Господь отправил ее туда? За какие грехи?

Он снова поднял глаза на распятие. «Ты нас покинул в самый трудный час. Стоит ли удивляться, что в ответ я отвернулся от Тебя?»

Человек, распятый на кресте, не ответил.

Впрочем, Кейд и не ожидал от него ответа.

Он уже давно научился полагаться только на себя.

Взглянув на часы, рыцарь увидел, что пробыл в часовне уже полчаса. Понимая, что перед предстоящей битвой необходимо отдохнуть, Кейд поднялся и вышел в коридор. А затем направился к отведенной ему комнате, ни разу не обернувшись.

Позади, в пустой часовне, свечи начали гаснуть одна за другой, точно от прикосновения невидимой руки.

Осталась гореть лишь та свеча, которую зажег Кейд, и одинокий мерцающий язычок пламени слабым светом озарял тьму, сгущавшуюся вокруг.

Кейд проснулся.

То не было медленным и плавным пробуждением, какое он знал в детстве, еще не знакомый с суровыми реалиями жизни. Не было похоже это и на мгновенный подъем по тревоге, к которому он привык за годы службы в специальном подразделении. Нет, его словно пронзило электрическим током или столкнули в ледяную воду. Сердце бешено колотилось в груди, дыхание было прерывистым.

Широко открытыми глазами Кейд уставился на стену напротив, все чувства обострились до предела. Его охватило ощущение, что в комнате он не один: кто-то затаился рядом, совсем близко. И при этой мысли волоски на руках встали дыбом, словно заряженные электричеством.

Что странно, при этом он не предвидел опасности и не испытывал необходимости тянуться к пистолету или уклоняться от неминуемого удара. Напротив: он вдруг ощутил, что сгорает от любопытства.

Очень медленно и осторожно Кейд перевернулся на спину.

Даже в сумеречном свете он отчетливо различил фигуру женщины. Она стояла в дверях, всего в нескольких метрах от него.

Габриэль…

– Привет, Кейд, – тихо сказала она.

На ней был тот самый плащ с низко надвинутым капюшоном, в котором он видел ее в потустороннем мире, но Кейд узнал ее тотчас же.

Он резко вскочил с постели.

– Габи? Габи! – воскликнул он и бросился к жене, собираясь заключить ее в объятия.

– Нет! – крикнула она, приподняла руку и отступила на шаг. – Не прикасайся ко мне!

Кейд резко остановился в двух шагах от жены; на его лице отразились смятение и боль.

Габриэль в ответ сняла капюшон и полностью открыла лицо. Нежная кожа, пухлые розовые губы, плавный изгиб шеи – Кейд с восторженным замиранием сердца узнал знакомые черты.

Но не успел он спросить, как произошло это чудесное превращение, лицо Габриэль начало меняться. Оно задрожало, точно мираж в раскаленном воздухе, и маска, за которой пряталась настоящая Габи, начала таять, растворяться.

И теперь Кейд с ужасом видел перед собой лицо, что предстало перед ним летней ночью семь лет тому назад. Лицо, искаженное болью, с содранной кожей, прекрасные глаза с отчаянием смотрели из кровавого месива.

Маска вернулась так же быстро, как и исчезла, но намек был ясен.

Не говоря ни слова, она кивком указала на его руки.

Кейд бросил на них взгляд и сразу все понял.

Перед тем как лечь спать, он снял перчатки. А когда это происходило, когда кожа оставалась открытой, его дар проявлялся вне зависимости от того, хотел он этого или нет. Габриэль предстала перед ним не в виде призрака или тени, случайно оказавшейся в мире живых. Она была в точности такой, как в прежней счастливой жизни, – его женой, целой и невредимой. И прикосновение к ней моментально открыло бы ему все ее мысли, чувства и воспоминания.

Габриэль шагнула к нему.

– Ты должен спешить, любовь моя. Пока ждал, Враг уже прорвал оборону. Они здесь, внутри, и с каждой секундой приближаются к тому, за чем пришли.

– Что? – недоверчиво воскликнул Кейд.

Его охватило смятение. Мысли путались, эмоции переполняли, бурлили, как объятое штормом море; душа ныла при мысли об утрате, которую он перенес, а сердце ликовало и пело при виде любимой, вернувшейся к нему.

– Времени нет, – прозвучал ее строгий голос. – Ты должен бежать в хранилище. Должен спасти копье судьбы!

– Как ты сюда попала? Где была все это время? Что произошло с тобой, а, Габи? – Кейда охватило безудержное желание немедленно получить ответы на все вопросы. Он должен был знать, что не предал жену, не бросил ее в беде.

Но Габриэль не отвечала на вопросы.

– Слушай меня! – закричала она. – Тебе нужно действовать, иначе будет поздно! Торопись! Если копье попадет в руки Врага, все пропало! Беги, беги!..

Этот последний крик все еще звучал в ушах Кейда, когда Габриэль уже исчезла.

Глава 25

Кейд помчался вниз, в бункер, где располагалось хранилище реликвий. На бегу он включил рацию и оповестил своих о тревоге, а когда подбежал к входу на нижний уровень, там его уже поджидали Райли и Ольсен с оружием наготове. Через несколько секунд из соседнего коридора выбежал Дункан.

Кейд не стал тратить времени на долгие объяснения.

– Нападение началось, силы противника уже прорвались. Ольсен, беги за подкреплением! Встречаемся у входа в хранилище. Если, конечно, не застрянем по дороге. – Затем он обратился к Райли и Дункану: – Вы, двое, за мной. И не зевать!

Ольсен скрылся в коридоре, а трое рыцарей начали осторожно и бесшумно спускаться по лестнице к потайному коридору, где днем шли вместе с настоятелем Микаэлсом.

Они торопились, потому что их действиями сейчас определялись победа или поражение, их жизнь или смерть. Они прошли длинный коридор, где располагались офисы, и вот наконец приблизились к проходу, в конце которого находилась бронированная дверь в хранилище.

Тут Кейд впервые убедился, что Габи предупреждала его не напрасно. Охранников на посту не было, тяжелая стальная дверь в хранилище стояла открытой.

Кейд перезарядил автомат, и этот звук показался ему слишком громким в полной тишине.

– Смотрите в оба! – сказал он рыцарям и осторожно двинулся к двери. Райли и Дункан следовали за ним по пятам.

Перед ними предстала совершенно невероятная картина.

«Землетрясение!» – первое, что пришло на ум Кейду, когда он оказался в хранилище.

И действительно, наверное, только неуправляемая стихия способна вызвать столь серьезные разрушения.

Но Кейд знал, что природа здесь ни при чем. Все гораздо страшнее.

Станция мониторинга была разгромлена полностью. Разбитые компьютеры лежали на полу вместе с мониторами. Там же в беспорядке валялись дискеты, панки и содержимое письменных столов. Через окошко они увидели, что хранилище реликвий разграблено и пострадало от пожара. Стены, пол и потолок – все было покрыто черными следами сажи. Противопожарная система сработала, и струи воды все еще били со всех сторон, а на полу там и сям виднелись лужи.

Стекла в стендах и витринах, где хранились бесценные артефакты, выбиты, весь пол и постаменты блестят от осколков стекла. Реликвии частично были похищены, а остальные разрушены, разбиты или завалены мусором. Огромные стальные двери, ведущие к копью судьбы, были сорваны с петель и лежали среди гор дымящегося мусора. Странно, но на гладко отполированной поверхности этих дверей не было видно ни пыли, ни мусора, покрывающих все остальное в помещении.

Кейд со своими людьми бросился туда.

Боковая галерея, где дежурил офицер охраны, была почти полностью разрушена и похоронена под горами земли, бетона и металлических конструкций.

В самом хранилище – то же самое.

Кейд в шоке застыл среди этого жуткого хаоса.

«Как, черт побери, им удалось это сделать? Почему никто наверху ничего не слышал?»

Ему казалось невероятным, что так быстро и незаметно можно произвести такие огромные разрушения.

Тут же возник еще вопрос.

«Как они сюда попали?»

– Командир…

Слово прозвучало шепотом, но Кейд его расслышал. Он наклонился к куче мусора, лежавшей перед ним, а затем бросился раскапывать ее. На помощь тут же подоспели Райли и Дункан. Несколько секунд спустя появился Ольсен и привел с собой несколько рыцарей. Дункан узнал в них сотрудников службы безопасности настоятеля. Они разделились на группы и начали обыскивать помещение. Вскоре из груди земли и обломков извлекли тяжело раненных настоятеля Микаэлса и его помощника Джонатана Дональдсона. Немедленно была вызвана бригада врачей. Дональдсон то выходил из забытья, то снова терял сознание, но, похоже, его раны смертельными не были. А состояние Микаэлса вызывало серьезные опасения. Глубокая рана рассекала его лоб и тянулась до правого уха. Левая рука была сломана и согнута под неестественным углом, а на груди расплывалось большое красное пятно.

Дункан и Кейд подхватили его на руки, отнесли в сторону, где расчистили пол, и бережно уложили на чей-то плащ. Дункан пытался остановить кровь, текущую из раны на лбу. Кейд разорвал рубашку настоятеля на груди, чтоб осмотреть полученные травмы.

Слева, чуть ниже грудной клетки, зияла огромная глубокая рана, открывавшая поврежденные внутренние органы. Грудь, руки и ноги покрывали мелкие раны, нанесенные ножом, и следы укусов. Настоятель продолжал истекать кровью, и его состояние ухудшалось на глазах.

– Ты сможешь помочь ему? – спросил Кейд.

– Как только появятся врачи, мы… – начал Дункан.

– Я не об этом спрашиваю, и ты прекрасно понимаешь. Нет времени дожидаться врачей. Он может умереть в любую секунду.

Дункан поднял на него глаза.

– В таком случае, нет. Я ничем не могу ему помочь.

Дункан поклялся не использовать свою уникальную способность исцелять. И собирался сдержать эту клятву вне зависимости от обстоятельств.

Кейд смотрел на это иначе и протянул руку к пистолету.

– Это приказ, сержант. Лично мне плевать на твои проблемы: я приказываю сделать все, что в твоих силах, чтобы спасти этого человека! – жестко произнес командир и направил пистолет на Дункана.

Рыцари в напряжении не отрывали взгляд друг от друга. В конце концов Дункан сдался, но вовсе не под страхом смерти. Последние два года он защищал настоятеля днем и ночью. И вот теперь спасение Микаэлса целиком зависело только от него. И Дункан подумал, что не воспользоваться отпущенным ему Господом уникальным даром – грешно.

Он бережно опустил голову Микаэлса на пол, затем сам сел на пол и придвинулся к нему поближе.

– Хорошо, я попытаюсь. Только он потерял очень много крови.

– Постарайся сделать все, что в твоих силах.

Дункан опустил ладони на края огромной раны на груди. Потом низко склонил голову, закрыл глаза и что-то зашептал, призывая на помощь свой дар.

Со стороны могло показаться, что Дункан просто молится, склонившись над неподвижным телом раненого. Но Кейд, благодаря внутреннему видению, заметил, как от ладоней Дункана начало исходить яркое голубое свечение; оно словно обволакивало Микаэлса и его раны. А потом Кейд увидел, как внешние края раны начали стягиваться, словно сшиваемые невидимой нитью. Кровотечение сразу замедлилось, но не остановилось.

И вдруг голубой свет вспыхнул еще ярче, мигнул, а затем погас.

– Что случилось? – Кейд встревоженно смотрел на товарища.

– Я и сам не понимаю, что…

Волосы у Шона растрепались, пот бежал по лицу ручьем от напряжения. Он встряхнул головой, словно приходя в себя, затем медленно приподнял ладони над раной и попытался снова. На этот раз голубоватое свечение появилось лишь на миг и тут же погасло. Дункан подержал руки над раной еще несколько минут, но все напрасно.

Наконец он откинулся назад, изнеможенный и расстроенный до последней степени.

– Никогда прежде не сталкивался ни с чем подобным! Такое впечатление, словно кто-то активно противостоит моим усилиям.

Несмотря на отчаянные старания Дункана, кровь из раны на груди продолжала вытекать. Никто не знал, как можно еще помочь Микаэлсу.

Настоятель очнулся и, должно быть, почувствовал, что умирает. Он вдруг попытался что-то сказать рыцарям, но тут же захлебнулся в приступе кашля.

– Потерпите, сэр, прошу вас, пожалуйста. Помощь уже идет, – утешал его Дункан, держа за руку.

Настоятель не собирался молчать и заговорил снова, но тут изо рта у него хлынула кровь. И вновь слова захлебнулись в ней, а сам Микаэлс давился, кашлял, судорожно хватал ртом воздух.

Кейд понял: жить настоятелю оставалось считаные минуты. Он умер бы раньше, но Дункан своими действиями немного отсрочил кончину.

Понимая, что другого выхода просто нет, Кейд принял решение. Сорвал перчатку с правой руки и сжал пальцы Микаэлса.

Тьма.

Хаос.

В темноте начали прорисовываться какие-то фигуры; в воздухе стоял чудовищный запах гниения; слышались крики боли и страха. Он повернулся, собираясь поднять тревогу, дать другим знать, что нападение началось.

Внезапно прямо перед ним возникла чья-то фигура и преградила ему путь к выходу.

Он резко остановился. То была ошибка. Он почувствовал, как его плоть обдало леденящим холодом. Что-то вонзилось в грудь, и он ощутил боль, какой никогда не испытывал прежде. Ужасную всепроникающую боль, которая затмевала все остальные чувства; боль, от которой весь мир затянулся сплошной белой слепящей завесой; режущая, рвущая тело, адская, невыносимая боль.

Тут чья-то рука ухватила его за шею, притянула, и орудие, от которого он испытывал эту чудовищную боль, еще глубже вонзилось в тело. И поворачивалось там, разрывая ткани и внутренние органы, и каждое движение этого острого невидимого орудия отзывалось новым приступом боли, которая, казалось, пронзала саму его душу.

Он ощутил горячее дыхание на щеке, а затем чей-то знакомый голос прошептал ему на ухо:

– Умри, ты, ублюдок!

А потом – падение. Он все падал и падал, проваливался куда-то вниз, и сильный удар об пол был просто ничто в сравнении с этой болью, которая теперь завладела всем его телом, окутала, обняла, стиснула в жутких своих объятиях.

Откуда-то из тьмы выдвинулось лицо, нависло над ним.

Такое знакомое лицо.

И снова тот же голос и шепот:

– Гори в аду! Идиот.

Кейд резко отдернул руку, и образы, которые он только что видел, мгновенно исчезли.

Дункан хотел спросить, что видел командир, но осекся, и слова застряли у него в горле, когда он увидел искаженное бешеной яростью лицо Кейда. Он с изумлением наблюдал, как Кейд медленно поднялся на ноги, а затем направился к помощнику настоятеля Дональдсону. Его ранами занимались двое рыцарей. Кейд оттолкнул их в сторону, наклонился, схватил раненого за пиджак и рывком поднял на ноги.

– Сукин ты сын! – прорычал Кейд, яростно тряся Дональдсона. – Где они? Отвечай, живо!

На помощь Дональдсону бросились несколько рыцарей, но Райли и Ольсен быстро преградили им путь и с оружием в руках оттеснили от своего командира.

Дункан застыл на коленях, глядя на эту сцену. Напряжение достигло предела, потому что спешившие на выручку Дональдсону рыцари тоже достали оружие. Кругом царило полное смятение. Кейд, требуя ответа, орал на Дональдсона, который отказывался говорить, хотя был явно в панике. Местные рыцари не оставляли попыток разнять их, а люди Кейда делали все, что в их силах, чтобы не допустить этого. Угрозы и команды так и сыпались со всех сторон, и никто не хотел уступать.

Наконец Дункан не выдержал. Он выхватил пистолет, прицелился в груду мусора на полу и спустил курок.

Выстрел прозвучал очень громко. Все вздрогнули и замерли на своих местах.

В наступившей тишине раздался голос Дункана:

– Настоятель Микаэлс скончался.

Какое-то время все молчали и не двигались.

– А убил его вот этот кусок дерьма! – громко сказал Кейд, с отвращением и злостью оттолкнул Дональдсона, и тот упал. – Это он убрал охранников и помог врагам проникнуть сюда. И когда Микаэлс понял, что его помощник – предатель, этот мерзавец убил его!

– Но откуда вы знаете? – удивленно спросил один из местных рыцарей.

– Сам настоятель ему сказал, – поспешил ответить Дункан, перебив Кейда.

Он понимал, что главное сейчас – оценить ситуацию и срочно искать похищенные реликвии, а не обсуждать уникальные способности Еретика. К тому же местные рыцари хорошо знали Дункана и скорее поверили бы его понятным объяснениям, а не словам Кейда Уильямса.

Кейд отошел в сторону и следил за тем, как Дункан приблизился к Дональдсону и начал задавать ему вопросы под пристальными и настороженными взглядами здешних рыцарей.

– Вы в порядке, босс?

Кейд обернулся и увидел рядом Райли, который с тревогой смотрел на командира.

– Да, – ответил тот и сплюнул на пол. – Во всем виноват этот сукин сын. И он знает, где находится ублюдок Логан. Возможно, даже знает, где найти Врага. Я заставлю его раскрыть рот, и он сполна заплатит за свои дела.

Но, похоже, и Дункану не удавалось добиться от Дональдсона никаких ответов. Предатель уставился в пол и молчал. Кейд слышал, как Дункан рассерженно повысил голос и почти кричал на пленного. Уильямс понимал: все это без толку. Только реальная угроза заставит мерзавца заговорить. А до тех пор он будет просто отмалчиваться. И чем дольше он будет молчать, тем меньше шансов вернуть украденные реликвии и драгоценное копье тамплиеров.

Надо что-то предпринять, причем срочно.

Кейд огляделся по сторонам и прикинул, какие позиции занимают сейчас рыцари. И тут взгляд его упал на дверь, раньше охранявшую доступ во второе хранилище.

Дункан подошел к своим товарищам.

– Так нам ничего от него не добиться. Надо отвести его наверх и запереть в комнате для допросов. Пусть немного остынет, а потом займемся им. Не волнуйтесь, мы сумеем вытрясти из него все что надо.

Но Кейд уже решил про себя, как действовать дальше, и откладывать свой план не собирался. Он по-прежнему стоял между Ольсеном и Райли в ожидании подходящего момента.

Дункан начал отдавать команды рыцарям и приказал двоим охранять Дональдсона, а другим – тщательно осмотреть помещение в поисках жертв или же ценностей, которые могли оставаться под обломками.

Вместе с Дунканом маленькая группа с пленным направилась к выходу.

– К черту, – еле слышно прошептал Кейд.

Он выждал, когда группа поравняется с ним, резко шагнул вперед и схватил Дональдсона за горло. Затем в одно мгновение притянул его к себе, не ослабляя хватку, а свободной рукой приставил пистолет ко лбу пленного.

Все, включая Ольсена и Райли, застыли от неожиданности. Рыцари, охранявшие Дональдсона, бросились к нему, но Кейд был тверд в своих намерениях.

– Даже думать не смейте! – резко предупредил он и с силой прижал ствол к пленному. – Я разнесу ему череп прежде, чем вы двинетесь с места. Мне он не нужен живой. Я должен достать из него информацию.

Это был настоящий блеф, прямолинейный и незатейливый. Кейд давал понять своим заместителям, что не утратил контроля над ситуацией, а остальных рыцарей предупреждал, что лучше не лезть, потому что шутки с ним плохи.

Прием сработал: все застыли на местах и ждали, что произойдет дальше.

Кейд прекрасно все рассчитал и теперь стоял спиной к куче мусора, на которой лежала стальная дверь, когда-то преграждавшая дорогу в подземелья.

Ему нужно было время, чтобы как следует допросить Дональдсона и своими методами выжать из него все, что можно. Времени на размышления по поводу правильности и шансов на успех задуманного не оставалось. Поэтому Кейд стремительно бросился всем телом на отполированную поверхность сорванной с петель двери, по-прежнему держа Дональдсона за горло и увлекая его за собой.

Рыцари застыли в немом удивлении, наблюдая, как командир и его пленник словно нырнули в блестящую поверхность двери и исчезли в потустороннем мире.