Текст книги "Няня и Зверь (ЛП)"

Автор книги: Джорджия Ле Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Я сделала глоток пива, думая о странном, сюрреалистическом моменте.

– Ничего. Я была слишком ошеломлена. Не думала, что смогу работать на ее дядю после того, как залепила ему пощечину.

Шарлотта зажала рот рукой.

– Ты залепила ему пощечину?! Ладно, постой, постой. Давай вернемся к самому началу – к дяде и поцелую.

5

Эйприл

Шарлотта залпом допила пиво, с повышенным вниманием, не мигая, слушала мой рассказ о самом коротком и странном интервью с самым загадочным мужчиной, которого я когда-либо встречала.

– Звучит жутковато, – заключила она.

– Поверь мне, «жутковато» – это не то слово, подходящее для его описания.

– А какое слово ты бы подобрала?

– Не знаю, смогу ли описать его одним словом. Начать с того, что разглядеть эмоции на его лице было чрезвычайно трудно. Все равно что пытаться понять Мону Лизу или Сфинкса. – Я отрицательно покачала головой. – Нет, это не подходит. Все скорее напоминало «Интервью с вампиром». Постоянно присутствовало скрытое темное сексуальное напряжение. («Интервью с Вампиром» (англ. Interview with the Vampire: The Vampire Chronicles, также известен как «Интервью с вампиром: Хроника жизни вампира») – американский кинофильм 1994 года режиссёра и продюсера Нила Джордана, мистическая драма, снятая по мотивам одноимённого романа американской писательницы Энн Райс. В центре сюжета фильма – луизианский креол Луи, обращённый в 1791 году в вампира и решившийся спустя двести лет рассказать одному репортёру историю своей жизни.)

Шарлотта подалась вперед.

– Правда?

– Ну, во всяком случае, все те пять минут, что я была у него в кабинете. Затем он сообщил мне, что собеседование окончено и его ассистентка свяжется со мной, чтобы сообщить о результате. – Я поморщилась. – В общем, типа не звоните нам, мы сами вам позвоним.

– Но почему? Он даже не дал тебе шанса.

– Именно так я и думала, а еще меня так разозлило его высокомерие, с которым он мне отказал, что я стала задавать вопросы, почему он не может сказать прямо именно сейчас, что я не подхожу на эту работу.

Глаза Шарлотты расширились, когда она сунула в рот «Принглс».

– Правда! А что было потом?

– Не успела я опомниться, как он встал со своего места, подошел ко мне и схватил. У него очень сильные руки, как стальные обручи.

– Не сомневаюсь, – пробормотала она, глядя на меня.

– Прежде чем я поняла, что происходит, услышала: «Вот почему». И его губы опустились на мои. Я была слишком потрясена, чтобы что-то предпринять.

Говоря это, я вспомнила страсть его холодных глаз и огненное шипение от возбуждения, парящего в воздухе. Я чувствовала его чувственные губы, гранитность тела, прижимающегося ко мне, и вихрь желания, в который попала. Я ясно помнила блеск торжества в его глазах, как только залепила ему пощечину. Будто он хотел, чтобы я его ударила. В этом было что-то безумное.

– Ты что, издеваешься? – Выдохнула Шарлотта.

– Вовсе нет.

– Так..., запомни на чем ты остановилась, – сказала она, вскакивая. – Мне нужно еще пиво. Я сейчас вернусь. – Шарлотта поспешила на кухню и вернулась с двумя бутылками пива, одну из которых сунула мне в руку. Она опустилась в кресло и подобрала под себя ноги. – Продолжай, – потребовала она. – Ты рассказывала, как Юрий поцеловал тебя. Это хорошая часть, так что не сдерживайся. Я хочу знать все подробности. Столько, сколько сможешь выдать.

Я посмотрела на взволнованное лицо подруги и поняла, что не могу рассказать ей все подробности. Она и так считала его зверем, а меня, по ее мнению, стоило засунуть в психушку. Как я могу ей сказать, что я абсолютно себя не контролировала? Как сказать, что совершенно незнакомый мужчина смог заполучить меня вот так просто, чуть ли не трахнуть на полу своего кабинета. У меня даже не было оправдания, чтобы напиться. Я почувствовала, как краснею от стыда.

– Рассказывать особо нечего. Это было просто неправильно.

Взгляд Шарлотты стал проницательным. Я никогда ничего не могла от нее скрыть.

– Всего лишь неправильно? И все. Ты ничего не почувствовала? Каждый поцелуй как-то чувствуется. Даже если ты поцелуешь лягушку, все равно что-то почувствуешь.

– Ну, я ему залепила пощечину.

– Хммм... да. Ты это уже говорила. Так вот почему, ты не получила эту работу.

– Нет, он нанял меня.

Она кинула недоверчивый взгляд в мою сторону.

– Он нанял после того, как ты его ударила?

– Да, но после того как я дала ему пощечину, я вышла из его кабинета, именно тогда и встретилась с его племянницей. Она подбежала ко мне и отдала записки. Конечно, он видел нас, поэтому позвал меня обратно в свой кабинет. Он сказал, что передумал и собирается меня нанять, потому что ставит потребности Юлии выше своих.

– Как великодушно с его стороны, – саркастически заметила Шарлотта. – И тебя это устраивает? – Казалось, она ждала моего ответа, затаив дыхание.

Я вздохнула.

– Да.

– Почему? Он похож на женоненавистника, да еще манипулирует людьми.

– Не знаю, что и сказать, но меня очень беспокоит маленькая девочка, которая не желает разговаривать. Маленькая девочка, которая предполагает, что я, совершенно незнакомый человек, могу ей как-то помочь. Мне также очень любопытно узнать, почему она выбрала именно меня. Может она просто предпочла меня другим претенденткам, или есть какая-то тайна, которую я смогу ей помочь разрешить. Во всяком случае, она меня заинтриговала.

Шарлотта прикусила губу.

– Я все еще не знаю, как отношусь к ее распутному дяде, но думаю, что ребенок принял блестящее решение, выбрав тебя. Ты явно принесешь ей пользу.

– Ты действительно так думаешь?

– Абсолютно. В агентстве тебя не зря называют заклинателем детей. Ты ей поможешь. Я в этом уверена.

Мы замолчали на несколько секунд.

– А как он выглядит... дядя? – тихо спросила она.

У меня перехватило дыхание.

– Сексуальный. Темные волосы. Голубые глаза, холодные и пронзительные. Полные губы, точеный подбородок, чисто выбритый, прямой нос, а глаза такие голубые, холодные и пронзительные...

– Ты уже говорила о глазах. – Шарлотта хихикнула.

– И еще он очень высокий... шесть футов три дюйма или больше. Я только достаю ему до груди.

– Опасный тип?

– Чрезвычайно. Я задрожала, как только он приблизился ко мне. – Я неловко поерзала на диване. Мой клитор стал пульсировать только от одного поцелуя, что же… А теперь вспоминая его, он тоже стал пульсировать.

– Так ты действительно хотела его, да? – Предположила Шарлотта, смотря на меня с интересом и удивлением, а также немного озадаченно. Будто она только что узнала, что я совсем не та, за кого выдавала себя все это время.

Я посмотрела в ее милые и знакомые глаза. Добрые глаза, которым я всегда могла доверить свою жизнь, и внезапно мне стало стыдно за то, что я не была до конца с ней честной. Это была вина Юрия Волкова. Никогда раньше между нами не вставал мужчина. Нет, я не буду скрывать от нее свои истинные чувства к нему. Шарлотта была не просто моей лучшей подругой и соседкой по комнате; она была мне как сестра, которой у меня никогда не было.

– Я была не совсем честна с тобой о том, что ничего не почувствовала, когда он меня поцеловал. По правде говоря, я никогда в жизни не испытывала такого влечения к мужчине, – призналась я.

– Ого, я никогда не видела тебя такой, – задумчиво произнесла она.

– Я никогда раньше так себя не ощущала. О, Шарлотта, я хотела заняться с ним сексом прямо у него в кабинете.

Шарлотта поднесла руку ко рту.

– О Боже мой!

– У меня мурашки бегали по шеи и рукам, – продолжала я. – Я была очень возбуждена. Не думала, что он заметит, но от его глаз ничего не ускользнуло... Он все понял. Это было безумие. Я чувствовала его желание…

Хихиканье Шарлотты вернуло меня в нашу комнату.

– Ты почувствовала его желание? А ты кто? Стала волчицей?

Я слабо улыбнулась.

– Клянусь, я... не могу… это трудно объяснить.

– Знаю. Это следует почувствовать.

– Да, мне казалось, что я вся горю. Не знаю, как такое случилось, но, когда его губы коснулись моих, мне показалось, что я таю. Я даже ног своих не чувствовала. В животе буквально пылал огонь... Я, действительно, думала, что сейчас грохнусь на пол. Все, чего хотела, почувствовать его внутри. Только один раз... не больше. Иначе он погубит меня.

– Я хотела бы это увидеть, – вырвалось у нее прежде, чем она успела себя остановить. Наши взгляды встретились до того, как она успела прийти в себя.

Я вскочила с дивана и пинком сбросила ее с кресла.

– Убирайся, ты, идиотка. Твои десять минут истекли.

Смеясь, она стянула маску с лица и поспешила увернуться от моей атаки.

– Я не собираюсь отказываться от своих слов. Судя по тому, что ты рассказала, если не придумала, я бы заплатила деньги, чтобы посмотреть, как он врезается... а ты изо всех своими тугими мышцами...

– Убирайся отсюда! – Закричала я, швырнув в нее подушку.

Она увернулась и продолжила меня поддразнивать.

– Тугие стенки твоей киски доят его твердый, толстый член.

– Ты совсем с приветом?!

– О, подожди… – она внезапно замолчала, обеспокоенно поглядывая на меня. – А вдруг у него маленький член?

– Убирайся, – закричала я, бросив в нее еще одну подушку.

Она со смехом уклонилась от нее.

– Вот это был бы отличный конец всей истории.

– И так уже конец этой истории. Мы договорились, что он не будет дониматься меня. Он дал мне слово. И я ему поверила.

– Нет, нет, нет, – драматически воскликнула она. – Нам нужен другой конец этой истории. Большой у него член или нет?

– Я иду к нему работать, чтобы быть няней для несчастной маленькой девочки, а не отчитываться перед тобой о размере его члена.

Ее улыбка стала демонической.

– Похоже, ты ничего не слышала о многозадачности.

– Никогда не слышала этого слова, – возразила я, невольно улыбаясь и подыгрывая ей.

Потом она стала серьезной.

– Ты же понимаешь, что я просто дурачусь. Я не ожидаю, что ты будешь спать со своим боссом. На самом деле, пока ты была на собеседовании, я провела небольшое исследование и...

– По бульварным газетам? Ты что, издеваешься надо мной?

– Они не всегда врут, – защищаясь ответила она. – Например, в них говорится, что Юрий Волков как-то связан с русской мафией.

– Я тоже порылась по поводу него и не нашла никаких упоминаний об этом. Это те же самые газетенки, которые утверждают, что королева-рептилия?

– Во-первых, ты, скорее всего, отвлеклась на его внешность и прекратила дальше копать. Во-вторых, я увидела про рептилию на историческом канале, на самом деле, если ты внимательно приглядишься к королеве…

Я рассмеялась и вышла из комнаты.

– Довольно, хватит! Мне нужно собираться.

Шарлотта последовала за мной.

– Ты же знаешь, что мафия не берет пленных. Они убивают свои жертвы!

На секунду мне вспомнилось мрачное веселье на лице Юрия Волкова, когда я стояла перед ним, дрожа от ужаса после того, как его ударила. Но я попыталась отогнать эту мысль, повернувшись.

– Тебе действительно пора уже перестать читать бульварную прессу.

– Я же сказала, что прочла об этом не в бульварных газетах. Я просмотрела все фильмы «Крестный отец».

Я тяжело вздохнула.

– Серьезно, Эйприл. Знаю, что подшучивала над его членом, но ничего такого не имела в виду. Спать со своим боссом – очень, очень плохая идея. Ты ведь не потеряешь голову, правда?

Я с нежностью улыбнулась.

– Не потеряю, и спасибо тебе за заботу обо мне.

Она не улыбнулась в ответ.

– Ты уверена, что этому человеку можно поверить на слово?

– Ты когда-нибудь встречала мужчину, с которым чувствовала бы себя в полной безопасности? Как будто никто не посмеет прикоснуться к тебе, потому что ты с ним.

Она молча отрицательно покачала головой.

– Хочешь узнать кое-что странное?

Она медленно кивнула.

– Пока я была с Юрием, он заставил меня почувствовать себя в полной безопасности. В этот момент я была его женщиной, и каждый мужчина понял бы это, что не должен даже приближаться ко мне.

– Я не беспокоюсь, что другие мужчины могут прикоснуться к тебе. Я беспокоюсь о том, что он может сделать с тобой, – серьезно заявила она.

6

Эйприл

Когда я подъехала к высоким черным воротам особняка Юрия, солнце светило ярко, а небо было ясным и голубым, усеянным пушистыми облаками. Я стояла и смотрела на стальные шипы, венчающие высокую кирпичную стену. Я бы нисколько не удивилась, если бы по ним было проведено электричество. Конечно, они выглядели достаточно острыми, чтобы проткнуть любого вора, настолько глупого, решившего попытаться взобраться на эту стену.

Я не успела подойти к интеркому и представиться, как большие ворота распахнулись, впуская. Таща за собой чемодан, я прошла мимо ухоженного сада к огромным двойным дверям в дом.

Казалось, вокруг никого не было и видимых камер наблюдения, и это создавало впечатление, что дом был без охраны, но я понимала, что за каждым моим шагом следят. Резкий поворот головы в сторону, и я заметила исчезающий темный костюм и пару блестящих черных ботинок. Здесь была усиленная охрана. Везде. Просто этих «брейнов» натаскивали не попадаться на глаза посетителям.

Отчего я насторожилась по отношению к человеку, из-за которого вчера горела как в огне. Со вчерашнего дня казалось прошла целая вечность. Вчера я рассматривала эту работу, как самое «жирное» предложение, которое меня заинтриговало. Смогу ли я заставить девочку заговорить? Я пришла вчера полная уверенности в своем профессионализме.

И всю свою уверенность, и профессионализм растеряла у него в кабинете.

Предупреждение Шарлотты продолжало звучать у меня в ушах. Почему-то сегодня все выглядело в реальном свете более опасным. Не как вчера, когда я только и думала об интервью и получении этой работы. Я глубоко вздохнула и крепче ухватилась за ручку чемодана.

Нужно рассматривать этот дом, как резиденцию на какое-то время, пока хозяин этой резиденции станет моим боссом, возможно, большим количестве способов, чем я готова была сейчас рассматривать. Я не позволяла себе углубляться думать в этом направлении, но мысль все равно засела в глубине моего сознания. Незаметно, но она там жила и развивалась.

Если все станет сложно, я всегда смогу уйти. Я смогу уйти в любое время, но голос в моих мыслях посмеивался надо мной. Ты правда так думаешь? Правда. Но я уже, даже не переступив порог дома, чувствовала себя скорее пленницей страсти Юрия, чем его подчиненной.

Брейн вышел из-за угла дома и подошел ко мне. На его лице не было улыбки. Его объемные мускулы бугрились на плохо скроенном костюме. Он выглядел настоящим бандитом. Он ограничил свое приветствие простой фразой:

– Еще есть чемоданы?

– Нет.

Он потянулся к моему чемодану, и я отдала его.

Он не катил его, а нес так, словно он ничего не весил. Мой чемодан казался таким малюсеньким по сравнению с ним. Он открыл входную дверь с помощью кода.

– Ты можешь мне сказать код? – Спросила я.

– У меня нет инструкций на этот счет, – вежливо ответил он.

– А тебе не кажется, что это было бы логично, если я буду няней Юлии?

– У меня нет инструкций на этот счет.

В этот момент я поняла, что не получу ничего, что не входило бы в «инструкции», поэтому не собиралась вступать с ним в перепалку. Юрию придется поговорить со своим охранником, чтобы он предоставил мне некоторую свободу передвижений. Как я могу предлагать Юлии что-то спонтанно, если мне придется согласовывать каждую прогулку с Брейном? Очевидно, мне нужны были какие-то ограничения, но мне также нужно было, чтобы Юрий доверял мне. Если я этого не получу, что ж, я не останусь нянькой, как бы Юлия этого не хотела.

Брейн передал меня экономке, миссис Маргот Хендерсон. Она была женской копией Брейна в выражении лица. Лицо Марго выглядело так, словно если она улыбнется, то ее лицо раскрошится на кусочки. Она сухо кивнула и сразу же повела меня на экскурсию по дому. Казалось, что дома никого не было, наши шаги громко отдавались по полированному полу.

Я была здесь уже второй раз, но к грандиозности такого дома так быстро не привыкнешь. Однако, в отличие от предыдущего дня, теперь я могла все как следует рассмотреть. Колонны, вздымающиеся к искусно декорированному потолку, красный ковер на мраморной лестнице, изящные люстры со струящимся вниз водопадом сияющих кристаллов. Каждый кристалл подтверждал о невероятном богатстве хозяина особняка, если и были у меня какие-то сомнения раньше, то теперь они окончательно рассеялись.

Если Юрий хотел, чтобы о нем думали, что у него есть деньги, он определенно достиг этой цели. Куда бы я ни посмотрела, не видела ничего, кроме величия и красоты. Уникальные произведения искусства в массивных рамах на стенах. Рояль и огромная библиотека, заполненная книгами от пола до потолка, дом был великолепен. Марго продолжала беглый осмотр, быстро комментируя. После оранжереи, которая была потрясающе красивой, меня провели в бассейн с подогревом. Я ахнула, увидев стены от пола до потолка, заполненные аквариумами с разноцветными рыбками. Интересно, как они выглядят ночью, когда свет приглушен?

Я заметила, что меня не повели в кабинет Юрия, и подумала, дома ли он вообще. На самом деле, мне было наплевать. Я прибыла сюда, чтобы заботиться о Юлии и выяснить, почему она перестала говорить.

Меня представили дворецкому мистеру Борису Орлову и кое-кому из прислуги. Прислуги было по меньшей мере пятнадцать человек, и я никак не смогла запомнить все их иностранные имена и лица.

Кухня была современной и просторной, меня представили шеф-повару. Мне оставалось только надеяться, что его стряпня будет значительно лучше, чем его враждебное поведение ко мне. Интересно Юрий пьет чай? Не лезь не в свое дело, Эйприл.

Когда мы проходили мимо двойных дверей, миссис Хендерсон кивнула в их сторону и сообщила, что они ведут в апартаменты мистера Волкова этажом выше.

Я никак на это не отреагировала, но в голове зароились всевозможные мысли. Что было за этими дверями? Десяти футовая кровать, в пяти футах от пола? Золотая ванна? Больше шелковых рубашек, чем у портного с Сэвил-Роу? Новейшая музыкальная система?

В каком-то смысле мне хотелось посмотреть хотя бы одним глазком, но опять же я не хотела, но все же задавалась вопросом – есть ли зеркала на потолке или камеры в углах его спальни. Эта мысль заставила меня содрогнуться. Юрий мог запросто схватить и поцеловать без разрешения женщину. Нет, лучше бы мне не знать ничего о его логове.

И тут мне пришла в голову ужасная мысль.

Что, если он будет водить сюда своих женщин и мне придется знакомиться с ними и поддерживать светский разговор? Я содрогнулась от этой мысли. Мне не хотелось признаваться себе, но правда заключалась в том, что я дико ревновала его к любой женщине, к которой он готов был прикоснуться.

7

Эйприл

Затем меня привели в комнату Юлии. Девочка жила в нескольких комнатах. Ее спальня была предназначена для принцессы, и почему-то это казалось совершенно уместным. Кроме того, у нее был шкаф, в котором хранилось много дизайнерской одежды. В комнате для занятий было полно игрушек и книг. В комнате имелось все для занятий – письменный стол, доска, книги, ноутбук. В углу я заметила даже электронное пианино и подумала, играет ли Юлия на нем. Музыка могла бы стать возможностью пробиться сквозь молчание девочки.

– А где Юлия? – Спросила я.

– На занятиях внизу. Вы познакомитесь с ней позднее.

Экскурсия закончилась в моей спальне.

– Мистер Волков хотел, чтобы ваша комната была рядом с комнатой Юлии, – сообщила мне миссис Хендерсон.

В этой комнате было все, о чем можно мечтать. Высокие окна открывали голубое небо элитного района и очарование Лондона. Огромная кровать с множеством подушек, божественная ванна джакузи почти такая же большая, как кровать. Кремовая с золотом гардеробная, в которую я бы с радостью переселилась. Мои немногочисленные пожитки будут выглядеть в ней очень скудно. У окна стоял письменный стол, откуда открывался прекрасный вид на сад позади дома.

Я увидела, что Брейн уже поставил мой чемодан рядом с дверью.

– Я оставлю вас распаковывать вещи. Зельда, главный личный помощник господина Волкова скоро придет к вам, чтобы ознакомить вас с расписанием.

Я поблагодарила ее, и она тихо удалилась. Какое-то время я просто сидела на роскошной кровати и вдыхала чистую элегантность спальни мечты, которые она в себе таила.

Мне не потребовалось много времени, чтобы распаковать вещи. Я рассудила, что мой скудный гардероб облегчит мое бегство, если понадобится, а если мне понадобится больше вещей, я всегда смогу вернуться в свою квартиру и взять что-нибудь еще. Развешивая одежду, я немного пожалела, что не захватила с собой хотя бы одно элегантное платье. На всякий случай, если вдруг Юлию придется отвести куда-нибудь официально. Все, что я упаковала, было рабочей одеждой. Никакого обольщения, потому что я была уверена, что никогда не смогу соблазнить Волкова. Он был из тех, кто просто берет то, что хочет.

Я должна постоянно помнить, что он меня нанял на работу, не более того. Я надеялась, что Марго была на моей стороне, и если мне повезет, возможно, со временем, я получу кивок и от Брейна. Хотя он казался крепким орешком.

В дверь уверенно постучали.

– Войдите, – крикнула я, проводя руками по юбке.

В комнату вошла женщина неопределенного возраста, от сорока до шестидесяти лет. Ее стройное, как шомпол, тело было облачено в красивый оливково-зеленый костюм и какую-то детскую розовую блузку. Хотя одежда была дорогой и модной, она нисколько не смягчала ее внешность. Строгие очки только усиливали строгость. Она напоминала мне сказочного персонажа – переодетую злую ведьму.

– Добрый день, Эйприл, – начала она с сильным русским акцентом. – Меня зовут Зельда Попова. Меня не было вчера, в день вашего интервью, жаль, поскольку я отвечаю за этот дом, все и всех в нем. Что касается вас, то моя работа – облегчить вам вашу работу. Я не живу здесь, и я не всегда на месте, но я дам вам свой номер мобильного телефона, так что вы можете связаться со мной в любое время. Когда у вас будут вопросы или желания, вы получите все, если свяжетесь со мной.

– Очень рада с вами познакомиться, госпожа Попова.

– Можете называть меня Зельда, – сказала она, взмахнув костлявой рукой.

– Спасибо, – пробормотала я.

Она сделала несколько шагов ко мне и протянула папку.

– Вот копия вашего контракта и ваше расписание. Все очень просто. У Юлии имеются репетиторы, так что ваша обязанность – заботиться о ней. Составьте список всех необходимых вам принадлежностей, и я прослежу, чтобы вам было все доставлено.

– Я так и сделаю.

– Вы можете взять выходной в понедельник или вторник. И в воскресенье вы тоже свободны. Если хотите, можете присоединиться к Юлии в церкви, это русская православная церковь, но вы не обязаны этого делать.

– В понедельник у меня выходной, а насчет церкви я скажу позднее.

Она кивнула.

– Я скажу об этом остальным сотрудникам. Теперь еда. Завтрак подается в восемь, обед – в полдень, чай – в четыре, ужин – в семь. Вы можете поесть с остальными сотрудниками после того, как Юлия поест, или вы можете поесть с ней. Меню этой недели прикреплено к файлу, можете просмотреть его и если есть что-то, что вы не едите или у вас аллергия, то просто дайте мне знать, чтобы я могла скорректировать для вас меню.

Я взглянула на меню – лепешки, цыпленок и пудинг и почувствовала, как мое сердце заметно потеплело.

– Все выглядит прекрасно, и у меня нет аллергии ни на что.

– Хорошо. Юлия в настоящее время не посещает школу, но ее дни заняты занятиями с репетиторами, чтобы она не отстала от школьной программы. Ее дядя говорит, чтобы она должна вставать рано. Он – ранняя птичка, поэтому гордится тем, что прививает эту привычку всем, кто его окружает. Пожалуйста, проследите, чтобы она встала, оделась и позавтракала к половине восьмого утра.

– Конечно.

– Юлия любит читать, – продолжила она, – поэтому после завтрака она читает книгу или две книги, пока не придет репетитор. После этого идут уроки игры на фортепиано и боевых искусств.

Я подняла глаза, задаваясь вопросом, правильно ли я услышала, но нет, это было четко прописано в расписании. Мои глаза были полны вопросов.

– Самооборона важнее всего в этом доме, – объяснила она. – Ее дядя настаивает на уроках боевых искусств… даже для вас.

– Меня?

– Да, я думаю, что вы найдете эти уроки довольно легкими. Так же они ведутся для того, чтобы вы смогли защитить Юлию в случае… необходимости.

Какой необходимости, спросила я себя. Помимо их невероятного богатства и охраны, семья казалась вполне нормальной, и до сих пор все, что я узнала об источнике их богатства, было семейным бизнесом.

– Вы быстро освоитесь, – заверила меня Зельда.

– Уверена, что так и будет.

– Меня просили сообщить вам, что сегодня вечером вы будете ужинать с господином Волковым. Думаю, он хочет услышать, все ли соответствует вашим ожиданиям.

– Пока что я более чем довольна всем.

– Хорошо, вы можете сказать ему об этом лично. – Зельда помолчала и поправила на носу строгие очки. – Я хочу поприветствовать вас в этом доме. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы обеспечить вам плодотворную работу. Я на дежурстве двадцать четыре часа в сутки, так что вам только стоит набрать мой номер.

Я невольно улыбнулась. Хотя Зельда не была похожа на луч теплого солнца, казалось, что где-то внутри этого дизайнерского костюма у нее имелось сердце.

– Сейчас почти время обеда, я отведу вас к Юлии, и вы сможете вместе пообедать. Полагаю, вы вчера с ней уже встречались.

– Да, и это будет замечательно.

Через несколько минут меня привели в столовую.

8

Эйприл

Шестилетняя принцесса уже поджидала меня, одетая так, что большинство других девочек ее возраста оценили бы как наряды для звезды. Она сдержанно кивнула мне.

В ней была какая-то взрослая грация, которая меня почти смущала. Я огляделась по сторонам. Вся комната была обставлена с формальной элегантностью, которая пугала даже меня. Стол был слишком длинным и высоким для ребенка, стулья – слишком большими и тяжелыми. В люстре было больше лампочек, чем на сорока футовой рождественской елке.

– Как ты думаешь, Юлия, здесь не слишком всего много? Может, найдем местечко поуютнее?

Глаза девочки расширились, и она с готовностью кивнула.

Я повернулась к Зельде.

– Мы можем перейти в солнечную комнату рядом с кухней? Думаю, там стол, как раз под наш рост.

Зельда нахмурилась.

– Там едят дети персонала с кухни.

– Неудивительно, что я посчитала ту комнату идеальным местом.

– Прекрасно. – Она давала указания по-русски Марго, которая стояла у входа в столовую. Ее брови поползли вверх, но она кивнула и исчезла.

Я провела свою подопечную в маленькую светлую комнату с окнами, выходящими на яблоню, полную яблок. Когда мы сели, Юлия украдкой улыбнулась мне. Обед состоял из курицы, картофельного пюре и овощей.

Юлия изящно отправила в рот зеленую фасоль и картофельное пюре.

– Ты с таким удовольствием ешь овощи, – сказала я. – Ты любишь овощи?

Она покачала головой в ответ и вернулась к еде.

– Тогда почему ты их ешь? Я имею в виду, это удивительно, что ты их ешь, хотя овощи и полезны пока ты растешь, чтобы из маленькой девочки превратиться в красивую молодую женщину, но это необычно для ребенка так спокойно их есть.

Она достала блокнот из маленькой розовой сумочки, висевшей у нее на шее, и начала что-то писать:

Он

Я пребывала в замешательстве.

– Что ты имеешь в виду?

Она не ответила. Просто продолжала есть, медленно потягивая из стакана свежевыжатый апельсиновый сок. Ее плечи, однако, не могли скрыть напряжения от слова, которое она написала.

Этот «Он» беспокоил ее, кем бы он ни был. Хорошо это было или плохо мне следовало узнать.

– Кто он? – Спросила я, но она не ответила. Она даже не удостоила меня взглядом. Поэтому я придвинула к себе ее блокнот и написала свой вопрос.

Кто он?

Она взглянула на лист, потом на меня и без всякого выражения вернулась к еде.

Мне показалось в этот момент, что я разговариваю со взрослой женщиной, которая, похоже, лучше меня контролирует свои эмоции.

Ее внезапный переход от взволнованного ребенка, который улыбался мне всего несколько минут назад, к холодно-отчужденному существу глубоко меня взволновал. Я решила, что ей нужно больше времени, чтобы узнать и привыкнуть ко мне, поэтому выбрала более нейтральную тему.

– У нас есть свободный час после обеда. Чем бы ты хотела заняться?

Тут она ожила и что-то написала в блокноте.

Рыжие волосы. Как у тебя.

И ее глаза умоляли меня, чтобы я разрешила ей покрасить волосы в рыжий цвет.

Я инстинктивно почувствовала, что она пытается мной манипулировать. Дети – мастера манипуляций. Было очевидно, что она уже просила какого-то взрослого и получила отказ, поэтому решила попытать счастья со мной. В другой ситуации я даже не стала бы рассматривать этот вопрос – покрасить волосы ребенку, но я также понимала, что это будет связующим упражнением для нас двоих. Мне нужно было, чтобы она доверяла мне и позволила приблизиться к ней. Я решила хорошенько все обдумать.

– Ладно, я подумаю, что можно сделать.

Свет в ее глазах погас, как будто она знала, что я посоветуюсь с другими взрослыми, и скорее всего они не разрешат, но она все равно кивнула.

После обеда я отвела Юлию в комнату отдыха, где мы начали играть в крестики-нолики. Я думала, что мне придется ей незаметно подыграть, чтобы она выиграла, Юлия оказалась немного чемпионом в этой игре. Для шестилетнего ребенка у нее оказалась природная склонность к пространственной соразмерности, и она выигрывала или половину времени делала ходы, где была ничья.

Через некоторое время я решила заняться с ней чем-нибудь другим. Мы наполнили стаканы водой, и она начала рисовать акварелью. Ее картина тронула мое сердце. Это была картина с тремя людьми перед домом. На женщине было розовое платье, а на мужчине – голубая рубашка и черные брюки. Они оба держали за руки маленькую девочку с вьющимися каштановыми волосами. На их лицах были большие улыбки. Светило большое желтое Солнце, рядом с ними росли цветы, а за ними виднелся дом с красной дверью. Я предположила, что это ее родители, но не стала спрашивать о них. Должно быть, с ними что-то случилось, если Юрий стал ее опекуном.

Вскоре пришло время пить чай.

Пока Юлия пила чай, я стала рассказывать о чае и любви британцев к этому напитку с дневным ритуалом. Я рассказывала, откуда берется чай, как его выращивают и сортируют на различные сорта. Рассказала о сборщиках чая в Шри-Ланке. Как женщины привязывают корзины к спинам и поднимаются на холмы, чтобы собрать листья. Я рассказала, что в любое время дня и ночи кто-то где-то пьет чай.

К концу чаепития Юлия уже много узнала о чае и его истории, но не произнесла ни слова.

Я считала себя достаточно умной женщиной. Я никогда не упускала случая развлечь детей и вызвать визг, смех и разговоры. От Юлии я не услышала ни слова. Время от времени она улыбалась, но абсолютно ничего не добавляла к разговору, даже ничего не писала в блокноте. Но я не была обескуражена. Не стоит ожидать чуда в первый же день. Доверие – вот ключ к тому, чтобы прогнать страх маленькой девочки перед речью.