Текст книги "Няня и Зверь (ЛП)"

Автор книги: Джорджия Ле Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Одной рукой упираясь ему в грудь, пока его рот посасывал и покусывал мой набухший сосок, он протиснул свою мускулистую руку мне в трусики и сжал клитор.

Потом я почувствовала, как его пальцы скользнули в мою мокрую киску, на мгновение у меня сердце остановилось. Он с силой сжал мой вход, мне показалось, что я распадаюсь на кусочки.

Господи. Что со мной происходит?

Все это чертовски пугало меня. Этого не должно было произойти. Этот мужчина был слишком опасен. Он мафиози. Я отпустила его шею и начала высвобождаться.

– Нет! – Отчаянно закричала я, ухватив его за запястье, чтобы убрать его руку, но она не сдвинулась с места.

– Поиграем, дикая кошка, – насмешливо произнес он, просовывая в меня еще один палец, а потом еще один.

Я почувствовала, как мои кости начинают таять. Его пальцы настолько умело двигались во мне, быстро и плавно, я извивалась бедрами в безумном трансе, пытаясь доставить еще больше себе удовольствия.

Мне было наплевать двигалось ли время вперед или остановилось, я отдалась полностью ощущениям, волнам удовольствия, исходящим от его пальцев. Я быстро кончила, обхватив руками его за голову от изумления. Боже, я готова была сойти с ума окончательно только от его пальцев. Я отстранилась, чтобы взглянуть ему в глаза. Какой же я была дурой, когда сказала Шарлотте, что с радостью уйду, когда все закончится. Это никогда не закончится. По крайней мере для меня. Какой мужчина сможет сравниться с ним? Теперь я знала, что не смогу справиться с этим мужчиной, не смогу оторваться от него.

– Мы должны остановиться, – прошептала я.

– Почему ты все время пытаешься убежать? – спросил он. – Я даже еще не начинал с тобой.

У меня не было ответа. Вместо ответа я начала отталкивать его, отчаянно желая, чтобы он меня отпустил.

– Нет, – прорычал он. – Не раньше, чем я получу тебя. – Схватив за мои трусики и джинсы, он молниеносно стянул их вниз по ногам. Оторвав меня от пола, он отшвырнул скомканную одежду.

Я оказалась перед ним совершенно голой.

Со стоном он опустил голову и принялся лизать бешено бьющуюся жилку у меня на горле. Пока я наслаждалась его действиями, его губы снова полностью завладели мной.

Я была такой растекшейся и слабой, прислонившись к стене.

Без задней мысли бедра сами собой раздвинулись, я почувствовала твердый как камень член, толкнувшийся в мой вход. Он провел своей толстой головкой вверх-вниз по моей набухшей, влажной киске. Как животное в течке, я подняла ногу, положив ему на бедро.

Слегка наклонившись вперед, он вошел в меня.

Господи Иисусе. У меня перехватило дыхание. Я с силой зажмурилась, так как эйфория от вида огненной, мертвенно-бледной похоти, которую я никогда не испытывала, полностью захватила меня. Я услышала стон.

И исходил ли он от меня или от него, я не могла сказать, да, мне было наплевать.

Юрий Волков трахал меня с силой, мои ноги оторвались от пола. Его член грубо и беспрерывно вонзался внутрь. Я не могла противостоять его толчкам. Но также не могла угнаться за его голодом и мужским первенством, поэтому просто крепко обняла его за шею, повиснув на нем, а слезы катились по щекам уже второй раз за этот день.

Он смачно выругался по-русски, как только я оттянула его волосы, желая дать выход его восхитительному экстазу.

К моему удивлению, я снова кончила. На этот раз все походило на взрыв. Как сказала бы Шарлотта «ненастоящий взрыв». Когда моя киска стала судорожно сжиматься вокруг его толстого члена, я содрогнулась всем телом.

От чего он оказался у черты и присоединился ко мне.

Вместе мы застонали и задвигались, пытаясь отдышаться. В первый раз, когда он заставил меня кончить, было легко промолчать, но с теми чувствами, которые я все еще пыталась контролировать, он понял, что у меня могут быть скорее всего проблемы с речью или даже с ходьбой в течение следующих нескольких дней. Я чувствовала себя побитой и изнасилованной, причем самым восхитительным образом, о котором только можно было и мечтать.

Мои губы скользнули по его лицу в поисках его губ, и я с силой поцеловала его, боясь, что этот момент никогда не повторится. Он позволил мне его поцеловать, и его толстый член выскользнул из меня.

Я текла его и своими соками, и это было настолько эротично, никогда такого не ощущала раньше. О Боже, я позволила ему войти в себя! Я запаниковала и крепче прижалась к нему, отказываясь разорвать наш поцелуй или отпустить его. Я просто хотела сделать вид, что все хорошо. Я готова была остаться в этой комнате навсегда.

Но он отстранился от меня.

Я так боялась открыть глаза.

Между нами воцарилось молчание, и когда оно стало слишком напряженным, я откинула мокрые от пота волосы на плечи и, не глядя на него, начала приводить себя в порядок. Понимая, что моя прогулка позора только началась. Я подобрала с пола свои трусики. Если бы он сейчас начал извиняться или сказал, что это было с нашей стороны безумной ошибкой, или сказал, что мы сможем сделать вид, что ничего такого не было с нами никогда, клянусь, я бы его убила. Но он ничего такого не сказал.

– Я занимался с тобой сексом без резинки, – заявил он странным, хриплым голосом.

Мой взгляд метнулся к нему.

Он выглядел, действительно, немного шокированным, словно такого никогда не случалось раньше. Он отрицательно покачал головой.

– У меня в кармане был презерватив, но я не вспомнил что нужно им воспользоваться.

– Хорошо. Я позабочусь об этом, – быстро заявила я, натянув трусики и джинсы на талию.

Он потянулся ко мне, я внезапно так испугалась, что сделала шаг в сторону. Наши взгляды встретились, и я заметила гнев в его глазах.

Все, чего он хотел в данный момент – помочь мне.

– Со мной все в порядке, – сказала я и сосредоточилась на одевании футболки. Я слышала, как он вполне комфортно подтягивает свои брюки. Я не могла взглянуть ему в глаза.

Возвышаясь надо мной, я ощущала его нависающую тень.

– Хочешь не хочешь, но тебе все равно придется научиться стрелять, – заявил он, прежде чем выйти из помещения и закрыть за собой дверь.

Только тогда я подняла голову и издала странный вопль возмущения.

16

Эйприл

Я тащила свой чемодан вниз по лестнице, пока все спали, по крайней мере я надеялась на это, спрятав их в шкафу в прихожей. Измученная бессонной ночью, я провела большую часть ночи, беспокоясь о том, как смогу все объяснить Юлии, что ухожу. Я обещала сама себе, что останусь с ней и помогу. Я понимала, что она чего-то боится, но не смогла сдержать слова. Юрий же был предан ей до конца жизни, поэтому он точно сможет найти способ и новую няню, способную ей помочь.

Я выпрямила спину и вытерла пот со лба.

Мое сердце подпрыгнуло, когда я услышала шаги позади себя. Я резко обернулась, к своему ужасу, увидев Юрия и его огромного грубого, как Годзилла, спутника наблюдающими за мной, при этом засунув руки в карманы. Они были одеты просто великолепно, в дизайнерские костюмы, которые стоили больше, чем все, что было у нас с Шарлоттой. По всему дому должно быть развешаны камеры. Должно быть, они видели, как я кралась вниз по лестнице, чтобы спрятать свой чемодан.

Я смело встретилась взглядом с Юрием, отказываясь раболепствовать перед ним.

Он промолчал, но его холодный взгляд требовал объяснений.

– Я ухожу, – заявила я, вздернув подбородок. – Уверена, что ты будешь со мной согласен, что оставаться в этом доме – плохая идея. – Мои слова звучали почти глупо, но мне было все равно, он может думать все, что хочет.

Юрий продолжил свой путь, не говоря ни слова, мне оставалось только с шоком пялиться ему в спину. Его мало волновало – останусь я или уйду! И внутри меня что-то сломалось.

– Ты не можешь так просто уйти, – услышала я голос его спутника.

И перевела взгляд на него.

– Почему? – По правде говоря, он меня пугал. Он относился к тем людям, увидев которых, я бы перешла улицу, чтобы не столкнуться с ним.

Его лицо стало суровым.

– У нас дела в Позитано, мы вернемся через два дня, так что, прошу тебя, останься с Юлией до тех пор.

– Я…

– Это очень важно. Сделай это ради ребенка.

Я молча кивнула.

– Спасибо, – кивнув, произнес он, потом тоже вышел за дверь.

Я смотрела им вслед, как громадная входная дверь с грохотом захлопнулась. И этот звук, сотряс весь дом... а также мое сердце. Я чувствовала себя взвинченной и в то же время неуверенной. Мрачная грусть охватила меня, и я почему-то ощутила пустое чувство потери. Неужели я была для него всего лишь игрушкой для траха. Я так легко ему отдалась, почувствовав себя шлюхой. Типа, когда очень богатый человек воспользовался тобой, а потом отбросил. И теперь я стала всего лишь нянькой для его племянницы.

Хорошо, утешала я себя, вспоминая, что именно так и поступал дьявол. Он заставлял людей

совершать немыслимые поступки, а потом… просто смеялся над нами. Я готова была остаться на эти два дня, смоюсь потом. К счастью, мое сердце не было разбито. Хотя мое эго было слегка помято. Я казалась себе идиоткой, но все, в конце концов, совершали ошибки в своей жизни. Юрий войдет в историю как моя самая величайшая ошибка.

Никогда больше я не позволю мужчине так со мной поступать.

17

Юрий

«Я ухожу, – заявила она, вздернув подбородок. – Уверена, что ты будешь со мной согласен, что оставаться в этом доме – плохая идея».

Бл*дь! Я был, мать твою, взбешен, что даже перед глазами все стало красным. В этот момент я не мог думать и говорить. Мне просто хотелось перекинуть ее через плечо, подняться наверх и трахать до тех пор, пока она не придет в себя.

Но у меня не было такой роскоши. Я не мог этого себе позволить, хотя мой член хотел ее киску. Единственное, что я мог сделать – это уйти. Я понимал, что попытка с моей стороны вызвать ее на откровенность, только бы усугубила всю ситуацию. Все стало бы еще только хуже.

Она собиралась покинуть меня. Именно так. Ну и хрен с ней. Я не нуждался в ней. Что она о себе возомнила? Что она единственная женщина с киской на земле? Я могу заменить ее в мгновение ока. Я так и сделаю. Когда все это дерьмо закончится, я пойду и буду трахать двадцать рыжих, пока не избавлюсь от воспоминаний о ней.

Звучит хорошо. Я нарушил свое самое священное правило. Никогда не смешивать работу с удовольствием. Я слишком запутался. Прошлой ночью, вместо того чтобы сосредоточиться на своих делах, не смог перестать думать о ней, я хотел отправиться к ней в спальню. Мне не нужно это дерьмо в моей жизни. Женщины существовали для траха, все было понятно и просто. Еще немного – и она возьмет меня за яйца. Ни одна женщина не хватала меня за яйца. Ни одна.

И Эйприл Винтерс тоже не сможет. Никто не сможет этого сделать.

Я заметил, что Алекс задержался, чтобы поговорить с ней. Отчего еще больше разозлился, представив, как он разговаривает с ней. Неужели он тоже хочет ее трахнуть? Я сглотнул комок ярости, застрявший в горле. Готова ли она также раздвинуть для него ноги, как и для меня? От ярости у меня сжались кулаки, а затем разжались, как только я услышал его шаги позади себя.

Я рывком распахнул дверь и вышел во двор. Уже было жарко и душно. Я услышал, как хлопнула дверь позади, и Алекс присоединился ко мне на ступеньках. Мы молча шли к машине.

Я проскользнул в салон, Алекс уселся с другой стороны.

– Я найду ей замену, – холодно сказал я.

– Она останется с Юлией, пока мы не вернемся. Юлии необходимо, чтобы кто-то был с ней рядом, – ответил он.

Я почувствовал, как по моему телу пробежала волна удовольствия и радости, но промолчал.

– Но идея найти ей замену – хорошая идея. Я попрошу Зельду подыскать новых кандидатов.

Я повернул голову и посмотрел в окно. Алекс был прав. Это было бы лучшим решением. Заменить ее и вернуться к нормальной жизни.

Я слишком далеко зашел или позволил всему слишком далеко зайти.

До безумства.

18

Эйприл

Мы с Юлией провели весь день на полу ее огромной ванной комнаты, выложенной розовым кафелем.

Чтобы хоть как-то компенсировать плохие новости, которые мне вскоре предстояло ей сообщить – о своем отъезде, я пообещала заняться с ней тем, что она больше всего хотела после ее уроков с репетиторами. Ее первой просьбой было перекрасить волосы в такой же цвет, как у меня.

Она была всего лишь ребенком, и я действительно не хотел красить ее прекрасные девственные волосы, но у меня возникла идея. Я попросила Зельду, не сможет ли она достать для меня американский рыжий «Кул-Эйд». Мне пришлось произнести его название по буквам, но меньше чем через час она нашла поставщика и принесла мне четыре пакетика, того, что я хотела.

Я разложила пакетики перед малышкой Юлией. Мы могли оставить «Кул-Эйд» на час, отчего ее волосы стали бы немного с рыжим отливом или могли оставить на три часа, и они превратились бы почти в такие же рыжие, как и мои. Я предупредила ее, что три часа в шапочке для душа не каждый выдержит, но она была настроена решительно.

Я решила, что она сдаться, но упрямая решимость видно была в крови этой семьи. Она держала «Кул-Эйд» целых три часа.

Порция свежеиспеченных пирожных, любезно предоставленная шеф-поваром, составила нам компанию, когда она сидела на столешнице в ванной, а я сушила ей феном волосы, доходящие до середины спины. Ее рот был забит пирожными, и, заметив мои смеющиеся глаза, она улыбнулась и предложила мне пирожное. Я откусила кусочек, намеренно прикусив ей палец.

С озорной усмешкой она отдернула руку, как раз вовремя, чтобы я не прикусила больше. Мне очень нравился этот ребенок. Если бы все было по-другому, я поняла, что смогла бы заставить ее заговорить. Со вздохом сожаления я снова обратила все свое внимание на ее волосы и голубоглазого дядю.

Я скучала по нему в сексуальном плане, хотя и не любила. Моя киска была горячей и странно набухшей от жестокого траха с Юрием, а тело стало каким-то полым.

Покончив с волосами Юлии, я провела пальцами по красной массе и повернула ее лицом к гигантскому зеркалу.

Я ожидала, что она испытает радость, по крайней мере, удивление, но когда она проглотила пирожное, то просто молча смотрела на себя новую в зеркало...я была слегка в замешательстве.

– Что? – Спросила я.

Прошло несколько секунд, но она не произнесла ни слова. Затем она улыбнулась, но это была такая грустная улыбка, что у меня защемило сердце.

– В чем дело, дорогая? – Взмолилась я.

Она начала плакать.

Я понимала, что она не может быть взрослой, какой изо всех сил пытается казаться, скрывая свои эмоции. Мне так хотелось помочь ей, но я не знала, как.

– Прошу тебя, не плачь, дорогая. Я здесь ради тебя. Просто скажи мне, что случилось. Прошу тебя. Что произошло? Может я смогу помочь, – умоляла я, притягивая ее в свои объятия.

Но она молчала. Просто выплакивая свое маленькое сердечко, ее грудь вздымалась от сдавленных рыданий.

Я крепко прижимала ее к груди и терпеливо ждала, поглаживая по спине, пытаясь успокоить. Я не понимала, как мне оставить ее в таком состоянии. Часть меня начала думать, что я не смогу от нее уйти. Мне только и нужно, держаться подальше от ее дяди, чтобы помочь этой бедной страдающей девочке. Если я не помогу ей, я буду страдать гораздо сильнее, чем если бы мое сердце разбил холодный, бессердечный человек, ее дядя.

Подняв ее со столешницы, я отнесла в спальню и уложила на огромную кровать принцессы. Тогда я впервые прижалась к ней всем телом. Задаваясь вопросом, может она решила молчать, так как была слишком травмирована потерей родителей и ее преследовали страхи?

Она имела столько, сколько я не имела никогда, когда была маленькой. Меня гоняли по приемным семьям, пока, в конце концов, я не переросла тот возраст, когда меня хотели удочерить. Вместо того, чтобы злиться на несправедливость своей жизни, я просто возвращала холодность и отчужденность всем и каждому вокруг меня без извинений. Кроме Шарлотты.

А теперь у меня появилась эта бедная маленькая девочка. Я почти верила, что сейчас она страдала больше, чем когда-либо.

Я обняла ее и прижалась головой к ее головке. Я знала по опыту, что слезы дадут ей освобождение от тех демонов, которые мучили ее постоянно.

В конце концов, она успокоилась. Когда она зашевелилась и попыталась выбраться из моих объятий, я тут же отпустила ее. Присев на кровати, стала наблюдать за ней.

Она встала с кровати и направилась к своему комоду с игрушками у окна. Она достала фотографию в золотой рамке.

Я терпеливо ждала.

Она подошла ко мне, держа фотографию. Я поняла, что она пытается впустить меня в свой мир, эта фотография была очень важна для нее.

С большим уважением я взяла у нее фотографию в рамке и посмотрела. Там был мужчина, похожий на Юрия, но не такие явные черты в его подбородке, рте и глазах. Я не знала, кто он. Я только поняла, что он не Юрий.

Однако не он привлек моего внимания. Мое внимание привлекла женщина рядом с ним. Юлия была ее точной копией. Ветер трепал волосы этой женщины. Она беззаботно смеялась. Мое сердце ушло в пятки. Я никогда не видела, чтобы Юлия смеялась. Ни разу.

Я была так поглощена фотографией, что когда Юлия подтолкнула меня своим блокнотом, я обернулась и посмотрела ей в глаза. И увидела то, что она нацарапала в блокноте, и от этих слов у меня сжалось сердце.

Маму и папу убили

– Что ты хочешь этим сказать? – Спросила я, до глубины души потрясенная.

Она открыла рот, словно собираясь что-то ответить, но вдруг покачала головой, словно напоминая себе, что этого делать не следует. Она забрала у меня фотографию и вернула ее на прежнее место – в комод. Потом забралась в постель рядом со мной и закрыла глаза.

Я понимала, что она делает. Она намеренно закрывается от этого жестокого мира. Я видела, как из ее закрытых глаз текут слезы. Я дала ей выплакаться. Ей это было необходимо.

Я подождала, пока она не заснет. Мне тоже хотелось спать и забыть обо всем, что меня окружает, но мой разум никак не мог успокоиться. Поэтому я поднялась с кровати и набрала номер Шарлотты.

19

Эйприл

– Юлия показала мне фото своих родителей, – сказала я, как только она взяла трубку.

– И что? – спросила она, ее голос звучал тихо ото сна.

– Бедная девочка плакала, пока не уснула, – печально добавила я.

Шарлотта зевнула, и только тогда я поняла, что ее разбудила. Я перевела взгляд на настенные часы. Было уже больше трех часов ночи. – Что происходит? Почему ты до сих пор не спишь в это время?

– Я тебе потом расскажу, – прохрипела она.

– Ты в порядке?

– Да, – ответила она. – Это ты говоришь так, словно на твоих плечах лежит тяжесть всего мира.

– Нет, это не так. Перезвони мне утром, хорошо?

– Нет, давай поговорим сейчас, – заявила она, и в ее голосе зазвучала настороженность. – Иначе я не смогу заснуть.

Мое сердце распирало от ее безграничной бескорыстной любви ко мне. После того, что случилось с Юрием, это было именно та забота, в которой нуждалась моя израненная душа. Она была такой со мной с самого первого дня нашего знакомства. Мы стали неразлучными подругами.

Я решила сказать все на чистоту.

– Вчера днем я занималась сексом с Юрием.

Тишина.

– Ты заснула или просто в шоке от моей новости?

– Мммм…

Я почти представила себе, как она потирает сонные глаза.

– Ты правда занималась с ним сексом? – спросила она.

– Не поняла, что ты хочешь спросить?

– Ну, не знаю. Какая-то часть меня решила, что ты этого не сделаешь никогда, ты, как правило, склонна давать деру от подобного, всему, что угрожает твоему душевному спокойствию.

– Ну, ты не так уж сильно ошибаешься. Я упаковала свой чемодан. Сейчас он находится в шкафу в прихожей.

– Как я и ожидала. Значит ли это, что ты была разочарована?

– Как раз наоборот. Мне до сих пор больно передвигаться.

– Черт побери, отличный секс. Так, какого черта, ты решила сбежать?

Я сказала ей полуправду.

– С ни опасно, Шарлотта. Вчера я была на стрельбище, и там повсюду были пистолеты. Мне кажется, я даже видела убитого мужчину.

Она на мгновение замолчала.

– И что?

Ее реакция потрясла меня.

– Ты правильно расслышала, что я сказала?

– Ага. Ты видела убитого мужчину.

– Именно.

– А какое это имеет отношение к тебе? Твоя единственная задача – это его племянница. Неужели ты так боишься, что влюбишься в него?

– Я не собираюсь в него влюбляться.

– Оооооотлииииичноооо.

– Знаешь что? Хорошо.

– Кстати, я еще раз навела справки о твоем боссе. Он управляет конгломератом, если верить Гуглу. Строительство, производство, недвижимость, инвестирование. Кибер-безопасность. И ты говоришь, что он отлично трахается. Чего бы я только не отдала, чтобы оказаться на твоем месте.

– Э-э-э, ну это еще мягко сказано… насчет трахается.

– Ты готова подтвердить, что его член огромный?

– Шарлотта!

– Что? Вот в чем заключается главный вопрос.

– А я и не знала, – заявила я. – Я помню только потолок... он был зеленый.

– И все же ты должна была понять какого он размера? Вы все проделали на кровати?

– Меня прижали к стене.

– Черт возьми, можно я приду тебе на замену? Мне кажется, что если ты решила сбежать, то это самый правильный выбор с твоей стороны. Ты не можешь порекомендовать меня взамен себя.

– Шарлотта, – воскликнула я в отчаянии.

– Я вовсе не шучу.

– В этом-то вся и проблема, – ответила я.

Она вздохнула.

– Ты приедешь сегодня вечером домой?

Я уже собиралась отказаться, но потом подумала – а почему бы и нет? Я могла прихватить с собой Юлию. Посмотрим, как ее оценит Шарлотта. – Такое вполне возможно. Он уехал в командировку на пару дней, так что я могла бы приехать с Юлией. Это будет для нее глотком свежего воздуха. – Я сделала паузу. – Но ведь везде здесь охрана. Не думаю, что это будет так просто. Дай мне подумать…

– Обойди охрану. Скажи, что вы собираетесь пойти за мороженым или еще чем-нибудь, а потом затеряйтесь.

– Гм, я понимаю, что ты в восторге от этой идеи, но эти люди не похожи на мистера Хенсена, – сказала я, имея в виду нашего долговязого школьного учителя математики. – Один из них вполне может сломать нам обеим шеи.

– Ах, но это будет убийство.

– Именно. Кажется, что охранников Юрия на это можно даже не провоцировать, они и без нас готовы это сделать.

Она тяжело вздохнула.

– Убирайся оттуда вместе с маленькой девочкой сегодня же. Я встречу вас обеих там, где мы покупали мне красные туфли, – загадочно заявила она. Надо же она так увлеклась этим шпионским дерьмом. – Мы что-нибудь придумаем. Не волнуйся, – добавила она.

– Хорошо, – согласилась я и завершила разговор.

20

Юрий

– Как там Юлия?

Два слова. Простой вопрос, но Брейн заколебался лишь на долю секунды, но этого было для меня вполне достаточно.

Я остановился как вкопанный и обернулся, чтобы взглянуть на тупоголовое животное – своего телохранителя. Его глаза нервно метнулись в сторону, отчего я тут же всем телом развернулся к нему лицом. Мое сердце словно налилось свинцом.

Он прочистил горло.

– Мы уверены, что с ней все хорошо, босс. Няня увезла ее вчера вечером, но они скоро должны вернуться.

– Что? – Взревел я.

Он с трудом сглотнул.

– Нет никаких причин для беспокойства, они вернуться в ближайшее время, – испуганно повторил он.

– Куда она увезла мою племянницу? – Спросил я, отказываясь верить своим ушам, повернувшись и увидев, как Алекс выходит из самолета.

Брейн начал заикаться в ответ, пока я расстегивал и закатывал рукава своей рубашки, в то время как мой разум лихорадочно перебирал возможные варианты.

Инстинктивно он сделал шаг назад, но прежде чем успел сделать еще один шаг, его тяжелое тело из мускулов и плоти оказалось на асфальте.

Мое запястье же болезненно пульсировало от удара, но прежде, чем я смог снова вдарить его, меня схватил Алекс.

Мужчина неуверенно поднялся на ноги, поднял руки вверх, словно желая успокоить меня, и, спотыкаясь, побрел прочь. Четверо других, которые были нашими телохранителями, не сдвинулись с места.

Я рывком высвободил руку из хватки Алекса, разминая пульсирующую руку, направился к поджидавшему черному «Мерседесу».

При моем приближении шофер выскочил из машины и распахнул передо мной пассажирскую дверцу.

Я захлопнул дверцу и скользнул на водительское сиденье, которое он освободил. Двигатель работал. Я нажал на педаль, и машина с визгом рванула прочь по асфальту.

По дороге я набрал номер Эйприл, как и следовало ожидать, ее телефон был выключен, я включил GPS-систему с адресом, который она указала в свое резюме.

Ее квартира находилась в захудалом районе Хаммерсмит, мне потребовалось немного времени, чтобы добраться туда. Когда я подъезжал к ее дому, то готов был просто взорваться от ярости. Юлия не имеет права выходить из дома без охраны! Это был единственный нерушимый закон, который я озвучил всему своему персоналу, и они его нарушили. И уж точно не в такое место, как этот район, где заранее не было проведено никакой разведки.

Я постучал в потертую белую дверь и начал считать до двадцати, прежде чем, черт возьми, ее выломать.

Дверь распахнулась, когда я дошел до шестнадцати, передо мной стояла смеющаяся блондинка с васильковыми глазами. Она оказалась немного выше Эйприл, но выглядела ничуть не старше. Ее глаза расширились, когда она увидела меня.

– Ты – Юрий, – сказала она и покачала головой. – Босс Эйприл. Дядя Юлии.

– Где Юлия? – Рявкнул я.

– Дальше по коридору, – сказала она и кивнула в ту сторону. – Эйприл сейчас ее купает.

Она поспешно убралась с моего пути в тот самый момент, когда я ворвался внутрь и промчался в том направлении, куда она указала.

– Эй, подожди минутку! – завопила она от двери.

Не обращая внимания на ее вопли, я распахнул дверь в конце коридора, передо мной предстала картина, которая, если бы я находился в другом состоянии, согрела бы мое сердце, но я был слишком разъярен, чтобы задуматься хоть на секунду. Юлия визжала, пока Эйприл, смеясь, взъерошивала ее мокрые волосы полотенцем.

При моем внезапном появлении они обе вздрогнули от неожиданности.

– Юрий?! – Ахнула Эйприл. В ее глазах тут же появилась тревога.

Это привело меня в еще большую ярость.

Я кинул взгляд на Юлию сверху вниз.

Она спряталась за Эйприл, в ее глазах был обычный ужас, который появлялся всякий раз, когда я оказывался рядом с ней. Волосы у моей племянницы были ярко-рыжие.

– Какого хрена ты сделала с ее волосами? – Завопил я.

– Это не настоящая краска для волос. Это всего лишь «Кул-Эйд». Совершенно безобидный… – поспешила объяснить Эйприл.

– Одень ее, чтобы через пять минут она была в моей машине, – рявкнул я и отправился из квартиры.

21

Эйприл

– Взял и уволил всех! – Воскликнула Зельда.

У меня подкосились ноги, я опустилась на диван и закрыла глаза, прижав телефон к уху.

– Разве так можно?

– Всех – шестнадцать человек, – заявила она. – Он дал нам двадцать четыре часа, чтобы покинуть его дом. Сейчас я собираю вещи. Я так растеряна.

– Он не должен так поступать. Я сейчас приеду, – сказала я.

– Не думаю, что тебе стоит приезжать. Я и раньше видела его злым, но никогда в таком состоянии. Это страшное зрелище.

– А как же твоя работа? – Виновато воскликнула я.

– В любом случае ты ничего не можешь сделать. Ты тоже автоматически уволена. Единственный человек, который, сможет его отговорить – господин Васильев.

– Кто это?

– Его лучший друг. Ты же знаешь того большого парня с татуировками на шее и лице, который всегда рядом с ним, – объяснила она.

– О, да. А у тебя есть его номер телефона?

– Конечно, но я все еще связана своим договором о конфиденциальности. Мне ни в коем случае нельзя давать тебе номер его телефона, – она помолчала. – Дай мне минутку, я придумала. Антон, – позвала она, видно обращаясь к пожилому садовнику.

– О Боже, неужели он уволил и мистера Ормана тоже? – Спросила я в шоке. Пожилой садовник был одним из немногих людей, которые мне действительно понравились, когда меня впервые знакомили в тот первый день с персоналом.

– Нет. Он для господина Волкова как отец. Он оставил его и еще охранников. Тех, кто на самом деле и не выполнил свою работу, отпустив тебя одну с Юлией. Не обижайся на меня, дорогая.

– Прости. Он уезжал на два дня. Я не предполагала, что он так неожиданно вернется, – воскликнула я, преисполненная раскаяния. – Я найду способ все исправить. Пожалуйста, пришли мне номер телефона господина Васильева.

Через несколько секунд я получила смс-ку с его номером.

Шарлотта сидела на диване с чашкой горячего шоколада, из которой подымался пар, и зефиром в руке.

– Мне кажется, что я никогда не видела тебя такой расстроенной и взволнованной, – заметила она. – Успокойся, пожалуйста.

Я расхаживала по нашей крошечной гостиной, ожидая, когда гигант ответит на звонок, держа телефон трясущимися руками. Мое сердце болезненно ударялось о грудную стенку, когда сняли трубку.

– Господин Васильев? Э-это... э-э... Эйприл Винтерс. Няня Юлии.

– Да. Что тебе надо? – холодно спросил он

От его тона во мне умерла вся надежда, но сдаваться я не хотела. Не хотела, пока он открыто мне не откажет, но даже тогда я не успокоюсь, пытаясь уладить то, что натворила своими неосторожными действиями.

– Не могли бы вы мне помочь, поговорив с Ю... с мистером Волковым. Я самовольно забрала с собой Юлию из его дома, в этом виновата только я. Никто из других сотрудников даже не знал об этом. Он не должен наказывать всех за мою оплошность. – Я услышала, как мой голос начинает дрожать, поэтому остановилась и сделала глубокий вдох.

– И почему ты решила позвонить с этим вопросом мне? – безразлично спросил он. – Я же их не увольнял.

– Вы – единственный... Мне сказали, что к вашему мнению он прислушивается.

– Юрий прислушивается к каждому, – заявил он.

На мгновение я растерялась. Что он имеет в виду, хорошо это или плохо, я не понимала.

– А теперь, если ты меня извинишь, мне нужно заняться другими делами.

И он положил трубку, на другом конце провода воцарилась полная тишина.

Я смотрела на пустой экран своего телефона, пока голос Шарлотты не вернул меня к действительности.

– Что он сказал? – спросила она.

– Сказал, что ничем не может помочь. Что Юрий прислушивается к каждому. – Я уставилась на нее во все глаза. – Что это значит, как думаешь?

Она непонимающе посмотрела на меня, потом поморщилась.

– Мне кажется это не очень хорошо.

– И что же мне теперь делать?

Она подняла глаза к потолку и задумалась.

– Никто не прислушивается к каждому. А кто этот парень? Неужели он такой же горячий, как Юрий? Господи, да этот Юрий просто елы-палы горячая макаронина.

– Шарлотта! – Чуть не закричала я. – Не сейчас.

– Хорошо, хорошо. Успокойся.

– Чертовы русские. Они настолько чертовски бесчувственны. Они говорят так, словно за каждое их слово нужно заплатить. – Я ломала голову в поисках ответа. – А что, если это означает именно то, что он сказал? Что он прислушивается к каждому, а на самом деле, он дает шанс каждому высказаться, а потом принимает собственное решение?