Текст книги "Сексуальный зверь (ЛП)"

Автор книги: Джорджия Ле Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

– И что ты подумал, когда увидел меня там?

– Когда я застал тебя, крадущей мою булавку для галстука?

– Ммм...

– Я не мог поверить своим глазам. Лейла Иден находится в моей спальне и пытается украсть у меня то, что ей точно не принадлежит. Все мои рождественские мечты осуществились в тот момент.

Я беспечно пожимаю плечами.

– Я не собиралась красть, и даже не думала, что краду, поскольку это принадлежало мне. На булавке для галстука было выгравировано мое имя, но у меня такое чувство, что оно было выгравировано не только там, но и на твоем члене.

Он смеется.

– Твоим именем, бл*дь, заклеймлено это уж точно.

Я беру горсть песка и с удовольствием пропускаю его через пальцы.

– Иногда я мучаюсь вопросом – а что произошло бы, если бы Риа не повела меня в дамскую комнату наверху? Мы бы так и никогда не были бы вместе?

Он берет мою руку, его прикосновение успокаивает.

– Я всегда мечтал быть с тобой. У нас был секс не случайно. Я всегда пытался найти способ, чтобы ты обратила на меня внимание, прямо с того дня, когда ты подняла юбку и показала мне свои трусики в горошек.

– Я не подняла и не показала, – протестую я возмущенно. – Я упала.

– Все так говорят.

– Ах, ты оказывается такой самодовольный.

– Все так говорят.

– Ой! – я ударяю его по руке, и он в ответ толкает меня на песок. Секс настолько нежный, как море, песок и оранжевое небо во время восхода. Все они стали свидетелем нашей любви. И все это сможет сохранить память о моей любви к этому мужчине, если вдруг я не смогу. Внутри с удовольствием меня пинает Томми.

«Позаботься о папочке, если меня не будет рядом».

41.

Би Джей

Я покупаю ей цветы и наблюдаю, как она поглаживает их, словно они малые дети, а она желает снять с них всю боль, так успокаивая. После той ночи в пещерах с Джеком, я ни разу не сказал, как каждый день у меня болит сердце за нее. Она умирает прямо на моих глазах, и я ничего не могу с этим поделать. Я хочу встать перед ней на колени, хочу завыть. Но это бы напугало ее. Она с радостью смотрит на календарь – становясь еще на один день ближе к своей цели. Я же смотрю на этот календарь просто с ужасом – еще на один день ближе, чтобы выяснить – не сожрал ли ее рак.

Сколько осталось?

Она кое-что скрывает от меня, так как знаю, что она писала письмо Томми на восемнадцатилетие, которое следует отдать ему в день рождения. Она отдала его своей матери, я случайно подслушал их разговор. Невыносимую боль от этого я даже не в состоянии описать. Мне хотелось выйти на ринг и подраться с десятью противниками. Я хотел кого-нибудь избить, настолько мне было больно, но в итоге направился в ванную комнату и пробил там дыру в стене. Было чертовски больно, но по крайней мере, физическая боль притупила душевную.

Когда она находится со своими родными, я чувствую себя обделенным. У меня почему-то возникает чувство, словно они воруют у меня время, проводимое с ней, которого остается все меньше и меньше.

Не знаю, сколько еще я в состоянии пережить таких эмоций.

Каждый день она заставляет касаться своего живота. Не могу сказать точно, как я отношусь к Томми. Я понимаю, что он моя плоть и кровь, что он мой и у нас родственная связь, но в моем сердце нет к нему любви. В моем сердце нет для него места. Для меня существует только Лейла.

Я не могу полюбить кого-то еще.

Не сейчас.

Еще нет.

Возможно из-за того, что на данный момент мое сердце разорвано и истекает кровью. Возможно.

После той ночи в VIP-комнате я больше не ходил в клуб или стриптиз-клуб.

Мы вошли в VIP-комнату. С нее соскользнуло платьице, она развела ноги, показывая мне свою киску, и спросила, не хотел бы я ее потрогать, я ничего не почувствовал. Единственное – отвращение к самому себе. Член никак не отреагировал, просто обмяк. Я заплатил ей и ушел. Осознав, что как только вышел за дверь, пришел явно не туда. То, что я хотел обрести или найти невозможно найти в баре или стрип клубе. Я направился туда, где давно находил утешение, где меня точно никто никогда не найдет – в темные пещеры давних контрабандистов.

Боб Марли поет No Woman No Cry. Календарь показывает оставшиеся десять дней. И да, в конце, на последнем дне, нарисован счастливый улыбающийся смайлик.

42.

Лейла

Завтра наступает день Х. Поскольку я отказалась от биопсии, которая может способствовать и стать причиной выкидыша, завтрашний день будет подобно открытию ящика Пандоры. Они будут делать биопсию матки, чтобы оценить, насколько плоха ситуация. Сразу же после этого, врачи сделают кесарево, чтобы извлечь ребенка и произведут гистерэктомию.

Врачи не могут точно сказать, сколько я буду находиться в больнице. Операция кесарева сечения займет от 45 до 60 минут, которую просто необходимо будет сделать, даже не зная результатов биопсии. Мне кажется, что мои чувства слишком притупились, поэтому я даже не испытываю страха.

Я упаковала свою сумку, оптимистическую сумку – жевательная резинка, которая поможет ускорить процесс функционирования кишечника, после кесарева сечения, компрессионные чулки, прокладки и даже пару бокалов шампанского.

Как странно, что у меня возникает такое чувство, складывая свою сумку, будто я никогда не вернусь.

* * *

Мы рано садимся ужинать, так как сегодня мне нельзя есть после 8 вечера. Я ем совсем немного, Би Джей вообще ничего не ест, немного разговариваем, в большей степени пялимся друг на друга, словно видимся в последний раз. Потом направляемся в спальню. Я приняла ванну с ароматическими маслами, поставила ароматические свечи и положила на кровать шелковые простыни, которые заранее заказала в Интернете, так же рядом с кроватью поставила поднос с фруктами и большую красивую коробку конфет.

– Ты знаешь? – шепчет он мне. – Сексуальные рукописи династии Минг рассматривают половые органы женщины в качестве горна или печи, из которого мужчина может черпать свою жизнеспособность.

– Да? – спрашиваю я, прикусывая нижнюю губу.

– Да. Хочешь попробовать что советует династия Минг? – на какое-то мгновение тот прежний Би Джей появляется в свете свечей. Сегодня он выглядит сильным и могущественным, и я явно растаю в его руках.

– Хорошо.

– Разденься догола, начинай раскачиваться всем телом, ногами, головой, и своей сладкой попкой. Затем сядь, скрестив ноги на кровати и пригласи меня войти в тебя.

Я начинаю раскачиваться всем телом, сажусь как он сказал и прошу его войти в меня. Он раздевается, мышцы перекатываются от каждого его движения по всему телу, его член стоит навытяжку, как хороший солдат. Он подходит и садится передо мной.

– Когда я выдыхаю, ты вздыхаешь и наоборот. Представь, что ты дышишь моим дыханием, которое струится прямиком в твои половые органы.

Пока он дышит, я представляю, как его дыхание входит в мое тело и устремляется вниз. Я начинаю чуть ли не парить, как только осознаю, что он забирает полностью мною выдыхаемый воздух. Он так великолепен.

У меня быстро проносится мысль, что я делюсь с ним всем, и он со мной делиться тем же. Понимание столь важного момента, делает мою кожу супер-чувствительной, как будто через тело пропустили электрический ток.

Он не отрывает взгляда от моих глаз.

– Теперь поцелуй и разделим свои дыхания.

Мы целуемся и еще целуемся, и во время этого поцелуя происходит что-то странное. Я не верила, что могли существовать такие «вау вещи», но среди аромата свечей и арома масел, шелковых простыней, мы вдруг становимся единым целым. Я не говорю сейчас про себя и Би Джея, я говорю, про Томми, себя и Би Джея, словно мы оказались в каком-то магическом круге, которым все трое связаны навеки. Совершенно неважно, что произойдет после этой ночи, мы всегда будем вместе.

Потом я возвращаюсь в свое физическое тело, стоя на коленях, и упиваясь от ощущения, лаская его член. Он такой, каким и был раньше, до моего диагноза. Невероятно страстный и желающий. Я чувствую, как его большие руки проходятся по моему телу. Трогательно дотрагиваясь и клеймя, также было и в нашу первую ночь.

Оргазм, настолько потрясающий, настолько невероятный, настолько сумасшедший, что я даже не могу кричать.

– Вау! Это было так... неповторимо, – с трудом выговариваю я шепотом.

Он переводит свои черные, как у ворона, глаза на меня.

– Ты сногсшибательна.

– Ты говоришь, дорогой, об этом мне сейчас? – поддразниваю я его с улыбкой

– А почему нет? Ты все, о чем я мог мечтать. Ты самая крутая и классная девушка, Лейла.

Я смотрю в его выразительные глаза. Боже, как я люблю этого мужчину. Я накрываю его руки своими.

– Чтобы ни случилось завтра, тебе стоит знать – я вечно буду любить тебя.

Грустное и что-то темное набегает на его лицо, но моментально пропадает, словно мне это показалось.

– Ты готова для поцелуя, пожелания спокойной ночи? – нежно спрашивает он.

Он проделывает этот ритуал с того дня, как мы поженились, раздвигает мои ноги и долго целует меня в самую середину киски.

– Спокойной ночи, дорогая, – мягко шепчет он в мои половые губы.

«Прыгни в яростную бездну с улыбкой на своем лице.

Поскольку, всегда есть место волшебству.»

Шаманы

43.

Би Джей

Ее глаза выглядят так, будто они светятся изнутри, а ее кожа действительно светится. Я вспоминаю мысль, которая меня действительно пугает. Моя бабушка однажды сказала мне, что за несколько часов до смерти человек всегда светится. Всем кажется, что ему становится лучше, но на самом деле он просто готовится завершить свое путешествие на земле.

Мы находимся в больнице. Ее семья ждет на улице, они пожелали ей скорейшего выхода вместе с ребенком и теперь настала моя очередь. Я ничего не могу произнести, поскольку слишком боюсь сломаться. Я чувствую, словно внутри меня полыхает огонь, я никогда не испытывал такого страха за всю свою жизнь.

– Ты передашь Томми, что я люблю его и всегда буду любить, – говорит она, ее голос слегка дрожит и виден страх в ее глазах. Похоже, ей также страшно, как и мне.

– Черт, я не смогу этого сделать. Бл*ть скажи ему все сама, – говорю я.

– Скажи мне что-нибудь хорошее, – тихо просит она.

Я не могу. Если я перестану быть сукиным сыном, то закричу и завою во весь голос.

– Когда ты выберешься отсюда, я хочу тебя оттрахать с такой силой, что тебя придется зашивать.

– Я сказала, скажи мне что-нибудь хорошее.

– Трудно произнести что-то хорошее, когда у тебя внутри все истекает кровью.

– Ах, дорогой.

Приходит медсестра.

– Пора, – говорит она.

Я хватаю Лейлу за руку.

– Не бойся, – шепчет она мне. – Я не боюсь.

Я хочу заплакать. Я хочу схватить ее в свои объятия и не позволить им забрать ее у меня, но я опускаю ее руку и наблюдаю, как они увозят ее на каталке через двойные двери. Я стою полностью потерянный и испуганный в пустой комнате. Я чертовски напуган, даже вздох дается мне с трудом, словно тело совершает неимоверное усилие. Я чувствую, как кто-то обнимает меня за плечо, оборачиваюсь.

– Пойдем со мной, – говорит Джек, твердо и бесприкословно. И словно потерянный ребенок я выхожу с ним на улицу, чувствуя себя полностью опустошенным. Я отпустил ее, она может умереть на операционном столе.

Мне следовало сказать ей, что она одна такая на целый миллиард.

Эпилог

Би Джей

«Не смелость мечтать может оказаться легкомысленностью».

Джордж Леонард

На могиле уже лежат свежие цветы. Мать, должно быть, приходила сюда раньше. Я стою у надгробья и испытываю потрясающее чувство полного спокойствия. Впервые в жизни я чувствую себя в мире с самим собой. Нет ненависти, злости, боли, ничего нет.

Все забытые кусочки головоломки моей жизни собрались в блестящую красивую мозаику. Только теперь я понимаю, почему присутствовало красное, что привлекало мое внимание больше всего, и почему черное, находилось именно там, где я даже не мог себе его представить.

Теперь я четко вижу, как это все происходило.

Маленькая божья коровка ползет по черному мраморному надгробию отца. Я наклоняюсь, чтобы разглядеть ее получше. Налетевший порыв ветра, отправляет ее в полет. Я касаюсь камня, он теплый от утреннего солнца.

Никогда не думал, что настанет такой день, когда я прощу своего отца. Я вспоминаю одного наркомана, который однажды сказал мне:

– Я не собираюсь его ругать, и не собираюсь жалеть. Прежде чем судить его, ты должен все же стать мужчиной и получить определенный опыт.

Тогда я до конца не понял, что он имел ввиду, но теперь точно знаю. При определенных обстоятельствах, я мог бы стать похожим на своего отца. Даже несмотря на то, что у меня бы остался Томми, я бы не смог полюбить его… без Лейлы, поскольку был бы также мертв изнутри, как и мой отец.

Он много не злословил, просто злился и горевал, молча про себя.

Я отворачиваюсь от могилы и направляюсь к машине. Мне необходимо по дороге домой заехать в местный супермаркет и купить упаковку органического молока для Лейлы. Разве я вам так и не сказал, что тогда произошло? Ее привезли в операционную на биопсию, но сделав УЗИ опухоли не обнаружили. Ее не было, и они не могли в это поверить. Наверное, до сих пор не могут, им даже не пришлось делать кесарево. Лейла оказалась права – она никогда не переставала верить, поэтому, наверное, и совершила свое чудо.

Лейла вынашивала нашего ребенка полный срок.

Томми родился здоровым, крепким, весом 8 фунтов и 2 унции. Любимчик.

Сегодня стоит прекрасная погода, поэтому я паркую машину и иду к магазину на углу.

– Пришли за молоком, мистер Пилкингтон? – спрашивает мистер Сингх.

– Да, – отвечаю я, взяв упаковку.

– Передайте вашей жене, органический йогурт поступит на следующей неделе.

Я улыбаюсь.

– Она будет рада.

– Да, ваша жена очень заинтересована в органических продуктах. Она всегда смотрит на семена для рассады, и я специально заказываю их ей из Индии.

– Спасибо, мистер Сингх.

– Мне не трудно.

Колокольчик начинает звонить, как только я закрываю дверь магазина. Закуриваю сигарету по дороге домой. Я тушу и выбрасываю окурок подальше от крыльца в кусты. Вставляю ключ в замок, открываю дверь и делаю шаг внутрь.

Лейла спускается по лестнице мне навстречу, расплываясь в улыбке.

– Привет, – весело говорит она, останавливаясь передо мной.

Я наблюдаю за ней, и сердце наполняется солнцем и теплом.

– Ты выглядишь такой, что тебя хочется съесть.

– Это не столь важно, поскольку у меня есть один сюрприз, который я хочу тебе сообщить, – шепчет она.

– Какой? – спрашиваю я.

Она хихикает.

– Мы опять внесем свой вклад в мировую проблему перенаселения.

У меня расширяются глаза, мне даже кажется, что я сразу же вырос до десяти футов. Я опускаю пакет с молоком на пол и подхожу ближе. Лейла пахнет молоком и детской присыпкой. Она начинает смеяться, как только я подхватываю ее за талию и подымаю высоко в воздух, начиная кружить. Мы кружимся и кружимся, пока у нас обеих не начинает кружиться голова, и мы вот-вот готовы потерять равновесие.

– У меня уже кружиться голова от тебя, – смеясь говорит она.

Любовь остается всего лишь словом, пока не появляется кто-то и не наполняет его смыслом.

Лейла. Именно она и есть этот смысл для меня.