Красота от боли (ЛП)

Текст добавлен: 19 сентября 2016, 14:23

Текст книги "Красота от боли (ЛП)"

Автор книги: Джорджия Кейтс

Жанры:

Эротика и секс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Назад к карточке книги

38
Джек Маклахлан

Ещё никогда в жизни я не получал такого удовольствия от оперы.

Мы с Лорелин уходим из театра до того, как занавес опускается, так как ей не улыбается столкнуться лицом к лицу с парой, сидящей перед нами на балконе. Она уверена в том, что они догадались, чем мы там занимались, благодаря её стонам. Думаю, она права.

Взявшись за руки, мы направляемся на стоянку, когда уже другой фотограф подлетает к нам, чтобы сделать больше снимков. Лорелин поднимает руку.

– Прошу прощения, наверняка найдется немало людей, которые будут не против, если вы поснимаете их. Поищите кого-то другого

На что фотограф опускает камеру и смотрит на Лорелин. Кажется, она смеется над ним.

– Всё в порядке. Я уже получил то, чего хотел

Похоже, она даже понятия не имеет, кто я.

Сев в машину, я вытаскиваю телефон из кармана и уже собираюсь вернуть его на место, когда замечаю дюжину пропущенных звонков от мамы, Эвана и Хлои.

– Что-то явно случилось, раз уж моя семья обрывала мой телефон на протяжении этих двух часов

Сначала звоню маме, но она не отвечает, поэтому набираю Эвана.

– Джек, отец в больнице. Мы ничего толком не знаем, но у него мог быть сердечный приступ

– Что случилось?

– Мама сказала, что они были дома, когда он почувствовал боль в груди. Она пыталась заставить его вызвать скорую, но ты же знаешь отца. Он думал, что боль пройдет, но ему становилось только хуже, так что ей ничего не оставалось, как вызвать скорую. Они забрали его около тридцати минут назад и сказали, что известят нас, когда будут точно знать, что с ним. Ты где?

– Я в Сиднее

– Хорошо. Мы в больнице св. Винсента. Через сколько сможешь приехать сюда?

– Скоро буду

– Хорошо. Я спущусь и встречу тебя в вестибюле

Повесив трубку, у меня наступает ступор. Он только что говорил о моем неразрушимом отце, который просто ушел на пенсию, чтобы больше времени проводить с мамой. Они вместе собирались объездить весь мир.

– Что случилось?

– Мой отец в больнице. Брат говорит, что у него мог быть сердечный приступ

Лорелин касается моей руки.

– Я сожалею, Лахлан. Наверное, придется долго добираться до него?

– Нет. Он в больнице св. Винсента здесь в Сиднее. Это недалеко

Она хватает меня за руку и целует её.

– Тебе нужно ехать. Сейчас. Я возьму такси

Она берется за ручку на дверце, чтобы выйти, и тут я понимаю, что не хочу, чтобы она уходила. Я нуждаюсь в ней. Беру её руку в свою.

– Не уходи. Я хочу, чтобы ты была со мной

– Твоя семья нуждается в тебе

Я сглатываю, прежде чем произнести слова, которые изменят эти отношения навсегда.

– Ты единственная, в ком я нуждаюсь

– Но тогда мне придется встретиться с твоей семьей

Кажется, сработало. Я слегка успокаиваюсь от того факта, что она на моей стороне.

– Ну и что? Мне нужно, чтобы ты была со мной

Улыбнувшись, она обхватывает мое лицо руками.

– Конечно. Я поеду, если это то, чего ты хочешь, но тогда это изменит всё

– Я знаю, но это то, чего я хочу

***

Я на всей скорости мчусь в больницу, и уже через пять минут мы оказываемся там. Войдя в вестибюль, я вижу, что Эван ждет нас у лифтов.

– Есть новости?

Он бросает взгляд на Лорелин. Ему, конечно же, не составило труда сложить всё воедино и вспомнить те фотографии, но сейчас не тот момент, когда я должен предупреждать его не фантазировать о ней голой.

– Я сразу же спустился после разговора с тобой, так что я не в курсе

– Он в тяжелом состоянии, врачи ничего не говорили?

– Нет. Это может быть и что-то другое. Анализы, которые они делают сейчас, позволят сказать, насколько всё серьезно, если это всё же сердечный приступ. Когда они его отпустят, ему какое-то время придется провести в отделении интенсивной терапии.

Дерьмо. Всё хреново.

Лорелин сжимает мою руку.

– Знаю, интенсивная терапия звучит устрашающе, но думаю провериться после сердечного приступа всё же необходимо

Вот почему я нуждаюсь в ней здесь. Она – мой якорь. Она успокаивает меня.

– Это мой брат, Эван

Которому лучше не представлять тебя голой прямо сейчас.

– Приятно познакомиться, Лорелин. Мой брат очень даже хорошо отзывался о тебе

Эван держится даже лучше, чем я мог предположить, но встреть он её при других обстоятельствах, он бы не упустил шанса поиздевался надо мной.

Поднявшись на лифте, мы встречаемся с остальными членами семьи. В это время мама поднимается со своего места и обнимает меня.

– Я уже думала, что мы никогда не дозвонимся до тебя

– Извини. Я отключил телефон, поскольку мы с Лорелин были в оперном театре

Отпустив меня, всё своё внимание она переключает на девушку с моей стороны. Вот и наступил тот момент, который изменит всё. Она узнает мое имя.

– Лорелин, это моя мама, Маргарет Маклахлан

Не знаю, то ли на неё так повлияли все эти события с папой, то ли из-за того, что её желание встретиться с женщиной, которую она считает моей девушкой, наконец осуществилось, но моя мама крепко обнимает Лорелин. Я думал она сейчас расплачется, но она сдерживает себя.

– Я уже думала, что никогда так и не увижусь с тобой. Джек Генри не раз обещал привести тебя к нам в гости, но что-нибудь обязательно случается. Я уже стала сомневаться, существуешь ли ты вообще, но сейчас вижу, что сомнения были напрасны. А ты даже красивее, чем на тех фотографиях, что он мне показывал

Вот оно. Она знает, что я Джек Генри Маклахлан, но выражение её лица нечитаемо. Мне хочется смеяться. Вся эта секретность по поводу того, кто я на самом деле, была пустой тратой времени.

– Спасибо. Приятно познакомиться с вами, миссис Маклахлан. Джек Генри рассказывал удивительные вещи о вас

Вот, черт. Лорелин не знает, что моя мама – единственная на земле, кто называет меня Джеком Генри. Увидев мамино выражение лица, я понимаю, что дерьмо вернулось к реальности.

– Ты называешь его Джеком Генри?

Лорелин не осознает свою ошибку.

– Да, мэм

Мама, обхватив лицо Лорелин руками, что-то шепчет ей на ухо. Боже, помоги мне. Она одержима идеей женить меня, поэтому стоит только догадываться о том, что она сказала ей. Возможно, она предложила ей брак со мной.

Немного придя в себя от встречи с потенциальной невесткой, мы присоединяемся к остальным членам семьи. Я знакомлю Лорелин с Хлоей, Эммой и девочками. Да, довольно неловкое для нее вышло первое знакомство с моей семьей, да еще и при таких обстоятельствах, но она отлично справляется.

С тех пор как привезли отца, прошло уже два часа, что заставляет нас здорово волноваться. Наконец-то выходит врач, чтобы сообщить последние новости.

– Вы родственники Генри Маклахлана?

Мама отзывается первой.

– Да, я его жена

– Мистеру Маклахлану уже лучше. К счастью, наши подозрения касаемо сердечного приступа не подтвердились, но мы обнаружили у него два эпицентра закупорки вен. Один блокирован на девяносто процентов, другой – на девяносто пять. Вот откуда боль. Мы стентировали их оба, благодаря чему он должен пойти на поправку. Мы подержим его до утра, чтобы завтра он мог вернуться домой

Держась за голову, мама выдыхает с облегчением.

– Огромное спасибо. Когда мы можем увидеть его?

– Он может прийти в себя в любую минуту. Вместо реанимации, он сейчас находится в кардиологическом отделении. Сестра сообщит вам, когда его переведут

В это время я замечаю, как Эван с женой и детьми прижимаются друг к другу, когда Хлои и мама обнимаются. Еще раз убеждаюсь в том, что правильно поступил, когда взял Лорелин с собой, даже если в итоге оказалось, что отцовской жизни ничего не угрожает.

Она обнимает меня, и наши лбы соприкасаются.

– С твоим отцом всё будет хорошо

Улыбнувшись, она добавляет.

– Джек Генри

Я тихо говорю, так чтобы никто не смог услышать.

– Странно слышать это от тебя

И на этом наш разговор заканчивается. Сейчас не время и не место обсуждать это. Через какое-то время за нами приходит медсестра.

– Я могу впустить только пятерых из вас, детям туда нельзя

Эмма, держа Милу, смотрит на Эвана.

– Это твой отец. Иди, а я останусь здесь с ними

Лорелин смотрит на меня.

– Твой отец не знает меня. Думаю, лучше пойти Эмме

Она поворачивается к моей невестке.

– Я могу остаться с девочками, если ты конечно не против

Я замечаю облегчение на лице Эммы.

– Спасибо

– Пожалуйста

Лорелин забирает дремлющую Милу из рук Эммы и относит к спящей на стуле Селии.

– Не волнуйся. Всё будет просто отлично

Мы входим в палату к Генри Маклахлану. Никто не говорит об этом вслух, но действительно очень пугающе видеть этого сильного мужчину таким слабым и больным. На фоне этих белых простыней он выглядит бледным – почти что белое на белом.

Услышав, как мы входим, он открывает глаза. Такое ощущение будто бы он пьяный. Должно быть это действие обезболивающих.

Первой он замечает маму. Между ними всегда было так. Она всегда была его номером один. Вот почему мама хочет для меня того же. Мой собственный номер один.

Она садится в кресло рядом с его кроватью, в то время как мы наблюдаем в качестве зрителей. Отец тянется к ее руке, в ответ она кладет свою поверх его.

– Я должен был послушать тебя, Маргарет

– Я говорила это тебе годами, Генри

Мрачное настроение вмиг улетучивается благодаря юмору моей мамы. Она всегда говорит откровенно, что несомненно передалось и мне. Также она обладает талантом снимать напряжение и неловкость ситуации.

– Генри, мне стоило бы поблагодарить тебя за твою попытку умереть, поскольку ты даже представить себе не можешь, кого Джек Генри привез с собой

– Ну, любовь моя, судя по счастливому выражению твоего лица, это может быть только женщина, с которой он встречается

– Да, и она прекрасна. Просто красавица. И она зовет его Джеком Генри

Вся семья уставилась на меня, поскольку они пропустили тот разговор между Лорелин и мамой.

– Что? Разве это имеет значение?

Как всегда, сестра единственная, кто предирается к словам.

– Чушь. Это имеет огромное значение

Я должен, как можно быстрее, сменить тему.

– Мы здесь не для того, чтобы обсуждать меня и Лорелин. Мы здесь ради отца

Приемные часы заканчиваются. Медсестра уверяет нас, что состояние отца не вызывает опасения и убеждает нас вернуться домой и отдохнуть. К сожалению, зал ожидания не лучшее для этого место.

Я первым вхожу в зал ожидания, следом заходит мама. Лорелин приобняла Селию как курица-наседка, а малышка Селия удобно устроилась на её плече, посасывая палец.

Её мягкий голос проносится по всему залу ожидания, когда она напевает колыбельную Брамса. “Закрой глаза…Отдыхай…Пускай благословенны будут эти часы”. Моя мама стоит рядом со мной, слушая, как Лорелин поет спиногрызам брата.

– Джек Генри, она особенная

Я и без неё это знаю.

– Что правда, то правда

Я вздыхаю, отчего она толкает меня плечом.

– Паршивец, почему ты не привез её к нам в гости раньше?

Она слегка озадачила меня, но я почему-то не удивлен выбором её слов. Она, наверное, единственная мать из всех, кого я знаю, называет своего тридцатилетнего сына паршивцем. Если бы обстоятельства сложились так, как она и предполагала, она была бы права. Не в силах сказать ничего другого, я решаю не спорить.

– Ты, как всегда, точна в своих выражениях

– Где вы остановились?

К чему она ведет?

– Маркс

Она вздыхает.

– Съезди и забери вещи. Я хочу, чтобы вы с Лорелин остановились у нас дома

Теперь я понимаю, что к чему.

– Маркс находится намного ближе к больнице

Она поднимает голос на меня.

– Отца только что еле вытащили с того света. В такой ситуации мы должны держаться одной семьей

Может быть, она хочет собрать всю семью, но сейчас речь не об этом.

– Ты хочешь пригласить Лорелин к нам в дом, чтобы иметь к ней доступ

– Все эти годы ты ни с кем не встречался. Разве это плохо, что я хочу провести с ней время?

Нет необходимости узнавать Лорелин – через месяц она уедет.

– Но не тогда, когда твои планы по поводу нашего будущего слишком навязчивы. Она пробудет здесь еще четыре недели

– Это что выгравировано на камне?

Боже, эта женщина связана обязательствами и полна решимости.

– Нет, но это написано в её обратном билете на самолет

Она раздражена.

– Клянусь, у мужчин семьи Маклахлан напрочь отсутствует романтическая или творческая жилка

Ненавижу, когда у мамы складывается неправильное впечатление.

– Ты всё неправильно поняла относительно нас. Перед тем, как начать встречаться, мы с Лорелин знали, что в нашем распоряжении только три месяца. Мы заключили соглашение о получении взаимного удовольствия, а не любви

– Но сердце хочет того, чего хочет сердце

– И ваше мечтает о еще одной невестке и матери для внуков

– Я всем сердцем хочу, чтобы ты был счастлив, и я верю, что эта девушка единственная, кто может это сделать. У тебя есть четыре недели, чтобы убедить её остаться

Она приподнимает бровь.

– Надеюсь, ты возьмешься за это сразу же

***

Забрав наши вещи из отеля, мы едем в дом моих родителей. И тут я вспоминаю, что моя мама что-то шептала Лорелин.

– Что тебе сказала моя мама в больнице?

– Ты имеешь в виду, когда я привела её в замешательство, назвав тебя Джеком Генри?

Она вытягивается и сжимает мой бицепс в кулаке. Черт, больно.

– Спасибо, кстати, что НЕ предупредил

– Прости. Я был крайне взволнован состоянием отца. Что она тебе сказала?

– То, что она мне сказала – наш небольшой секрет. Тебе не зачем это знать

Отлично. Моя мама и женщина, с которой я провожу время, что-то скрывают за моей спиной. Некрасиво с их стороны так поступать со мной.

Становится еще более любопытно.

– Скажи мне. Я хочу знать

– Нет. Если бы она хотела рассказать тебе, то давно бы это сделала

– Она думает, что мы влюблены или по крайней мере у нас есть куда стремиться

Я выплевываю слова, как приманку на крючок, чтобы посмотреть будет ли клев.

– Ты так думаешь?

Черт возьми. Я не могу ответить ей её же тоном, когда её интересует мое мнение или, когда она шутит.

Она стоит на своем, но у меня есть свои способы. Безусловно, у меня нет никаких шансов разговорить её просто спрашивая, но у меня есть другие методы, как заставить петь эту пташку.

39
Лорелин Прескотт

Слова Маргарет Маклахлан отдавались эхом в моей голове, когда мы ехали к ней домой.

– Единственная причина, по которой он позволил тебе называть его Джеком Генри – он влюблен в тебя

Эта выдумка была бы в самый раз, если бы он сам попросил меня называть его так, но он этого не сделал. Ему до смерти хочется узнать наш с его матерью секрет. Позже он обязательно захочет переубедить меня рассказать его ему, а сейчас он с таким упорством пытается создать впечатление спокойного человека, но меня не проведешь: я хорошо изучила его за всё время, что мы были вместе. Будет забавно посмотреть на его попытки, которые ни к чему не приведут. Я сомкнула губы.

Наконец после долгой поездки мы оказываемся у огромного дома на вершине холма. Может быть даже горы. Конечно, он не так впечатляет, как особняк.

– Ты вырос здесь?

– Да

– Здесь красиво

Но это намного лучше тех крошечных квартир и аренды домов, которые я сменила в свои ранние годы. Лахлан вытаскивает наши сумки из машины и заносит вовнутрь. Здесь нет его или моих вещей, наши вещи собраны в его дорогие чемоданы. Таким образом, мне не нужно краснеть за свою поношенную и плохо сочетающуюся одежду.

Войдя в прихожую, я не могу оторвать взгляда от красивой винтовой лестницы, ведущей наверх. Тут я слышу, как откуда-то доносится голос его матери.

– Джек Генри?

– Да, мам. Мы здесь. Я сейчас отнесу наши вещи в комнату, и мы спустимся через минуту

Следуя за ним наверх, я оказываюсь в его большой спальне и крайне удивлена, увидев кровать с балдахином. Это конечно романтично, но совсем не это я ожидала увидеть в комнате у мужчины. Подойдя поближе, я дотрагиваюсь рукой до одной из колонны. Нам нужна такая кровать в Авалоне. Я смогла бы проделывать интересные вещи на ней.

Мы спускаемся вниз в гостиную к его семье, и всю дорогу я напоминаю себе, что он не Лахлан. Он Джек Генри.

– Джек Генри

Он поворачивается на свое имя. На свое настоящее имя. На имя, которым его называет только его мать.

– Что такое?

Понадобится какое-то время, чтобы привыкнуть к этому.

– Ничего. Просто пытаюсь привыкнуть к твоему имени. А еще боюсь оговориться

– Не волнуйся. Если ты всё таки оговоришься, мы скажем им, что Лахлан – это уменьшительно-ласкательное имя для меня. Но только не дикарь

– Думаю, это должно сработать. Как никак это часть твоей фамилии. Поэтому-то ты выбрал его?

– Я выбрал его, потому что хотел слышать, как ты произносишь какое-то подобие меня

– Ты всегда так делаешь?

– Нет, только с тобой

Черт. Разговор заканчивается, как только мы входим в гостиную. Как бы мне хотелось знать причину, по которой он это делает. Надеюсь, что этот разговор отложен до лучших времен.

***

Проведя вечер с семьей Лахлана, я иду в ванную, чтобы подготовиться ко сну. Я думала, что встреча с ними поможет мне понять Лахлана, но это только всё усложнило. Они такие простые. И любящие. Не думала я, что у мужчины, предлагающего женщинам бессмысленные сексуальные отношения, окажется такая семья.

В поисках пижамы, если это конечно можно так назвать, я выбираю менее очаровательную, но кого я обманываю? Он остался всё тем же человеком, с которым я жила в течение двух месяцев. Короткую, черную, атласную ночную рубашку он воспримет не иначе как прелюдию к сексу.

Останавливаюсь в дверном проеме, прежде чем войти в спальню.

– Ты уверен, что спать вместе в доме твоих родителей – удачная идея? Это не приведет ни к чему хорошему

Он лежит на кровати без рубашки, заведя руки за голову. С моих губ срывается стон удовольствия от одного его вида.

– Поверь, у мамы не было другого выхода

Я подхожу к кровати, но останавливаюсь и касаюсь одной из колонн. Мне нравится эта кровать.

– Станцуешь мне сегодня вечером один из твоих приватных танцев?

Даже после всего этого времени, проведенного вместе, его развязность шокирует – он хочет поиграть в доме детства, тогда как комната его родителей находится напротив по коридору.

– Ни в коем случае, не в доме твоих родителей. Это было бы грубо с нашей стороны

Встав с кровати, он ловит меня, прежде чем я успеваю забраться. Обхватывает меня сзади и обворачивает мои руки вокруг столбика. Перехватив мои руки сверху, он удерживает их таким образом, что я не могу пошевелиться. Его теплое дыхание обдает мою шею, отчего мурашки бегут по моему телу. Так нечестно.

– Ты говоришь мне “нет”?

– Твои родители убьют меня, если не дай бог услышат нас

Его губы касаются мочки уха и посасывают её до того, как укусить.

– Мне всё равно. Пусть слышат

– Нет

Это больше походит на слабую просьбу, чем на строгую команду, которую я намеревалась произнести.

Он стонет мне в ухо.

– Мне не нравится, когда ты говоришь мне “нет”

Он жалуется, и это восхитительно.

– Знаю, ты не привык слышать такое, но время от времени тебе бы не мешало слышать “нет”

– Мне хватит и одного раза

– Хорошо

Я смотрю на него через плечо.

– Спроси меня, беременна ли я

Его тело напрягается, и он отступает назад. Отпустив мои руки, я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него.

– Спроси меня

– Ты беременна? – произносит он шепотом.

Я поднимаю бровь.

– Какой ответ ты хочешь услышать: “да” или “нет”?

Я улыбаюсь и жду, когда же до него дойдет, но он безучастно смотрит на меня.

– Ты беременна?

Я улыбаюсь, когда отвечаю.

– Нет. Видишь, это отличный пример тому, когда “нет” – это то, что тебе просто необходимо услышать

Он запускает руки в свои волосы и тянет их.

– Не смей так со мной шутить, Лорелин!

Кричит он.

– Никогда!

Я вздрагиваю, пораженная его вспышкой гнева. Уверена, его семья слышала. Дерьмо, он раздражен в прямом смысле этого слова.

– Прости. Я думала ты понял

Боюсь, я облажалась по полной. Устремив взгляд в потолок, я с трудом пытаюсь сдержать слезы. Задерживаю дыхание и прикладываю руки ко рту, дабы никто не услышал моих рыданий. Растерявшись, я подхожу двери, чтобы сбежать от него, но как оказывается совсем не к той двери.

– Это шкаф

Прямо сейчас меня это не заботит. Я вхожу в небольшую темную комнатку, где висит одежда Лахлана, и закрываю за собой дверь. Где-то наверняка есть выключатель, но я даже не пытаюсь его отыскать. Я ошеломлена.

Спустя несколько минут я слышу легкий стук в дверь, но ничего не отвечаю. Мне нужно как следует разобраться с чувствами, бушующими в моей голове. Все попытки подобрать слова, описывающие мое состояние, крушатся на глазах. Он причинил боль и недооценил меня, накричав на меня, да и к тому же я была слегка напугана яростью в его голосе.

Уверена, его семья слышала наши крики. Мне ненавистна одна лишь мысль о том, что мне придется столкнуться с ними. Хуже всего – мне стыдно. Как я могу спать с человеком в одной постели, зная, что однажды, рассказав ему о своей беременности, он жутко разгневается? Знаете, что? Хуй с ним.

Снова слышу легкий стук.

– Я знаю, что ты там, если, конечно, там нет скрытого прохода в подземелье, о котором я не знаю

Он пытается быть смешным, но, к сожалению, сейчас меня ничего не сможет развеселить.

Открыв дверь, он входит вовнутрь и остается стоять со мной в темноте. Я чувствую, как он подходит ко мне, на что я делаю шаг назад. Я не смогу вынести прикосновений, которые когда-то поджигали меня изнутри, сейчас же я чувствую себя дешевкой.

– Нет

Снова. Слово, с которого всё началось. Я ненавижу его и больше не хочу его слышать. Я безумна, как черт, и с трудом сдерживаю рыдания.

– Я больше не хочу это делать

– Детка, пожалуйста, не говори так. Я должен объяснить

Я так устала от этого “что если”. Что было бы, если бы я забеременела? Он возненавидел бы меня.

– Нет. Каждый раз, занимаясь сексом, существует риск беременности, даже, если я принимаю противозачаточные. Каждый день миллион людей сталкиваются с незапланированной беременностью. Я яркое тому доказательство, к тому же я на своем личном опыте знаю, на сколько печален конечный результат для всех участников этого процесса

– Это не правда, Лорелин

– Это чистая правда, и я так больше не могу. Я не хочу подвергать себя риску завести ребенка, особенно с человеком, который отреагирует так, как только что сделал ты. Я не вынесу больше этого твоего взгляда

Я чувствую, как он подходит ко мне в темноте, и пытаюсь оттолкнуть его, но ему удается обвить свои руки вокруг меня и вплотную притянуть к себе.

– Мне очень жаль, Лорелин. Я думал, что ты решила сыграть со мной злую шутку на счет ребенка, считая будто это смешно. Я же не знал о твоих намерениях. Прости меня

Его руки перемещаются к моему лицу.

– Я бы ни за что не рассердился на тебя за то, что ты беременна

Этот разговор слишком много для меня значит. Я не хочу говорить о том, как ребенок заставил бы его чувствовать, в противном случае мне придется задуматься об этом самой.

– Можем ли мы сойтись на том, что это было недоразумение и поговорить о чем-нибудь другом?

Спрашиваю я.

Он обнимает меня и целует в макушку.

– Отличная идея, но может мы выйдем уже из гардеробной?

Я смеюсь.

– Вообще-то я предполагала скрыться в ванной

– Я так и понял

Мы выходим из гардеробной и забираемся в кровать. Прижавшись к нему, кладу голову ему на грудь. Я до сих пор не могу прийти в себя после всех сегодняшних событий. Сначала я говорю ему, что хочу раз и навсегда покончить с ним, а уже спустя две секунды сворачиваюсь возле него, как котенок, отчаянно нуждающийся в его прикосновениях. Да, я сделала это: я показала ему, кто в доме хозяин.

Я что действительно собиралась убежать от него? Так и есть, но в этом всё равно не было никакого смысла. Он не позволил мне уйти. Правила игры изменились, и к ним у меня нет инструкций. Но, кажется, у него есть. Ему остается только просвятить меня на счет того, куда двигаться дальше. Он гладит мою руку.

– О чем ты думаешь?

Я решаюсь сделать этот нелегкий шаг.

– Мне интересно, куда нам двигаться дальше?

Его пальцы продолжают скользить по моей руке, когда он отвечает.

– Разве сегодня вечером для нас всё не изменилось?

“Изменилось” ещё мягко сказано для того, что между нами произошло.

– Да, немного

– Если быть честным, то я не знаю, куда нам двигаться дальше. Я даже понятия не имею, как сделать так, чтобы наши чувства перешли на новый уровень

У него есть свои собственные границы, которые я не собираюсь преступать.

– Что потребуется от меня в данной ситуации?

– Думаю, стоит начать с первого поцелуя

Он игрив, другой бы на его месте уже давно бы запаниковал. Узнаю своего Лахлана Генри. Он садится, переворачивая меня на спину. Коснувшись своими губами моих, он проталкивает язык вовнутрь. Он нетороплив и нежен. Для пары, которой мы становимся, это новый вид поцелуй.

Закончив целоваться, на его лбу проступает глубокая морщинка. У него бывает такое, когда он пытается сосредоточиться на чем-то, что меня пугает. Должно быть он думает, что это не сработает или же просто не хочет попробовать.

Я дотягиваюсь пальцем до морщинки и разглаживаю её.

– Обычно это свидетельствует о том, что ты о чем-то очень усердно думаешь. Что у тебя на уме?

Я боюсь того, что он собирается сказать. Он умудряется ухмыляться, и прежде с его губ слетает слово, я с облегчением выдыхаю.

– Произнеси мое имя

Я понятия не имею, какое имя выбрать. Он не просил меня называть его никем иначе, как Лахланом, поэтому я не собираюсь преступать границу.

– Лахлан

Он качает головой.

– Произнеси мое настоящее имя

Ооо.

– Джек

Его лицо становится серьезным.

– А теперь оба