Текст книги "Красота от боли (ЛП)"

Автор книги: Джорджия Кейтс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

40
Джек Маклахлан

Я навсегда закрыл дверь для Лахлана Генри. Его больше не существует. Теперь есть только Джек Генри Маклахлан, и мне это нравится. Впервые, больше, чем за четыре года мне хорошо рядом с женщиной. И не просто с женщиной. С Лорелин.

– Теперь, когда я знаю твоё настоящее имя, что несомненно является важной информацией, ты расскажешь мне всё остальное?

Ей хочется знать остальную часть моей истории.

– Ты знаешь мое имя. Ты встретилась с моей семьей. Чего еще ты хочешь знать?

– Мы настолько близки, насколько могут два человека, поэтому я хочу знать всё

Между нами действительно происходит всё так, как и должно происходить. Готов ли я рассказывать ей больше?

– Джек Генри, тебе не стоит волноваться. Я не собираюсь преследовать тебя, как это делает Одри

Стоит ей произнести мое имя, и я пропал. Я расскажу ей всё, что она хочет знать.

– Здесь в Сиднее у меня есть совместная собственность. Это дом, в котором, я, к сожалению, останавливаюсь не так часто, в особенности, когда не путешествую, так как владею слишком большим количеством виноградников, чтобы надолго засиживаться дома

Ей хватает и минуты, чтобы обработать информацию.

– Ты владеешь ими всеми?

– Да. Авалон – моё последнее приобретение

Кажется, она никак не ожидала этого.

– И сколько их всего?

– Слишком много

И это была правда. Мои виноградники растянулись от Нового Южного Уэльса до Новой Зеландии. Сначала я учился у отца, а уже потом начал делать свои собственные шаги. Я не должен был покупать Авалон, поскольку у меня нет достаточно времени, чтобы заниматься им, но я ни о чем не жалею. Именно он привел меня к Лорелин.

– Это означает, что ты богат?

– Да. Я говорил тебе об этом при нашей первой встрече

– Ты много о чем говорил, и я предполагала, что большинство является ложью

– Многое из того, что я говорил, было ложью, но это всё часть нашей игры, детка

– И теперь наша игра изменилась

Да. Это действительно так.

Я скольжу рукой по атласной сорочке, прикрывающей живот Лорелин, и останавливаюсь на пирсинге в её пупке. Как бы мне хотелось приподнять сорочку и поцеловать её там, но я этого не делаю. Её напрягает сама мысль о близости в доме моих родителях, о чем она не раз говорила сегодня вечером. Мне бы не хотелось повторения или на худой конец напоминания о нашей ссоре до этого.

Поскольку мы больше не притворяемся, мне стоит предупредить её о Маргарет Маклахлан и о том, на что она готова.

– Мама пожелала привезти тебя сюда, чтобы она могла поработать над тобой

– Поработать надо мной? И каким же образом?

– Она хочет женить меня, и ты по её мнению самая подходящая для этого кандидатура. Впервые за всё время

– О

Интересно, её удивление связано с намерениями мамы или из-за того, что я поднял эту тему.

– Надеюсь, она не получала никаких записок по поводу нашего соглашения

– Узнай она, что я тебе предложил, она стерла бы меня в порошок

– Разве ты ей не говорил, что в следующем месяце я уеду навсегда?

Навсегда. Что за хреновое слово. Я ненавижу его также, как и нет.

– Она знает, но её это не останавливает. Она настроена решительно

– Может быть нам стоит подыграть ей, чтобы она осталась довольна

– Хм. Неплохая идея, чтобы отвязаться от неё на какое-то время

– Я пойду на это при условии, что ты в деле

– Вот только не надо учить меня, как притворяться!

***

Ну конечно же я просыпаюсь раньше, чем мисс Спящая Красавица. Она так сладко спит, что мне не хочется тревожить её сон. К тому же ей стоит как следует отдохнуть, потому что день будет не из легких. Маргарет Маклахлан может быть утомительна.

На мне только пижамные штаны, поэтому, чтобы спустится вниз мне следует одеть футболку. Как всегда первый. Я проснулся даже раньше самой малышки Милы.

Сделав чашечку кофе, я решаю повременить с завтраком и дождаться Хлою. Уверен, она захочет испытать на нас какие-нибудь свои новые кулинарные шедевры.

Беру газету и сажусь за барную стойку. Как и всегда, начинаю с конца – трудно не поддаться искушению пролистать газету в надежде обнаружить фотографии, которые обязательно должны быть здесь. Переворачиваю страницу и наконец обнаружию то, что искал. Детка, мы создали новость.

Мы попали в раздел “Мой Сидней”. Лорелин такая красивая на фотографии, даже если это всё благодаря качеству газеты. Заметив ниже маленький заголовок, меня одолевает безудержный смех. “Мультимиллионер и холостяк Джек Маклахлан в Сиднейском оперном театре с таинственной женщиной”.

Таинственная женщина. Это определенно про неё. С трудом верится, что найдутся люди, которые придадут смысл такой чертовщине. Ну разве что Одри.

Она должно быть думает, что поставила Лорелин на место, но не тут-то было. Увидев эту фотографию, она будет в ярости. Хорошей идеей было пустить Джима по её следу, чтобы быть в курсе её местонахождения. Позже нужно будет позвонить ему.

Слышу, как кто-то входит на кухню. Не глядя, я уже знаю, что это мама – она единственная в нашей семье ранняя пташка.

– Доброе утро

– Доброе утро, мама

Она ждет, когда сварится её кофе.

– Хорошо спалось?

Черт, кажется таким способом она пытается выпытать от меня, было ли что-то у нас с Лорелин этой ночью. Опускаю газету и сквозь нее смотрю на маму.

– Я хорошо спал

– И Лорелин?

Слишком много вопросов.

– Она еще спит

Она и не собирается заканчивать.

– Вчера вечером меня насторожили голоса, доносящиеся из твоей комнаты – так, словно ты говорил с Лорелин на повышенных тонах

Она одаривает меня тем же взглядом, что и тем вечером в честь моего дня рождения, когда она подумала будто бы я оставил Лорелин больную дома одну. Лучше бы мне не заставлять её нервничать. Да, хреновая ситуация, чувствуешь себя нашкодившим котенком. Но я нахожу выход: поднимаю газету и делаю вид, будто читаю.

– Не волнуйся. У нас всё хорошо

Это всё, что ей нужно знать.

– Джек Генри, ты не должен был кричать на эту очаровательную девушку. Не так я учила тебя обращаться с женщинами

Я не спорю с ней, потому что она права. Я ненавижу себя за то, что накричал на Лорелин.

– Я знаю, что был неправ, когда накричал на неё. Я извинился, и она простила меня. У нас всё хорошо, так что перестань волноваться

– Женщины – злопамятные существа. Вчера может быть она и сказала, что ты прощен, но сегодня у нее было время подумать. Тебе повезет, если она сегодня вообще захочет с тобой разговаривать

Надеюсь, Лорелин скоро встанет, но, судя по времени, это растянется еще на несколько часов.

– Она не играет в игры, как это делают другие женщины. Если она сказала, что простила меня, то я могу быть полностью уверен в том, что так оно и есть. Ты сможешь убедиться в этом, когда она встанет

– Конечно, сынок

Сегодня удача на моей стороне. Лорелин встала рано. Я всё еще читаю газету, когда она заходит на кухню. Подойдя ко мне сзади, она кладет руки мне на плечи. Я смотрю на нее через плечо.

– Доброе утро, милая

Неужели она думает, что проявление нежности излишне?

Она наклоняется и целует меня в щеку.

– Доброе утро, дорогой

Похоже, она совсем не злится. Моя мама же наблюдает за нами, словно сыщик, анализируя наши с Лорелин отношения после небольшой размолвки. Она садится рядом со мной на стуле за барную стойку.

– Не думал, что ты встанешь так рано

– Когда я проснулась, тебя не было рядом, поэтому я больше не смогла заснуть

Вот, получай, мама.

У меня больше нет сил скрывать от Лорелин нашу с ней фотографию, поэтому вновь возвращаюсь к той странице и показываю ей.

– Ты только посмотри, мы создали новость. Ты – таинственная женщина

Она облокачивается об моё плечо, чтобы лучше рассмотреть.

– Ну что ж, хотя бы хорошая вышла фотография, на ней у меня не такое тупое выражение лица

Она задевает мое плечо своим.

– Парню реально повезло, поскольку я совсем не ожидала, что какой-то незнакомец будет пихать мне в лицо свою камеру

Я чувствую, как мама наблюдает за нами.

– Для Лорелин это в новинку. В Вагга Вагга мы старались не привлекать такого внимания

– Должно быть ты был на седьмом небе от счастья, что тебя никто не узнает в маленьком городке. Уж я то осведомлена, как ты тщательно оберегаешь свою частную жизнь от чужих глаз

Она понятия не имеет. Лорелин смотрит на меня, и мы смеемся над нашей шуткой.

***

Отцу становится лучше, поэтому его выписывают домой, и последующие два дня мы проводим с моей семьей. В это время Лорелин и я изображаем из себя влюбленных перед мамой, порой соревнуясь в том, кто из нас выглядит более убедительным. Это забавно, но в то же время удивительно, на сколько естественным это становится для меня. Иногда это выходит само собой. Интересно, легко ли ей также, как и мне.

Вот уже второй день, а она уже чувствует себя своей среди нас. Они с Хлоей почти ровесницы, и у них много общего, но больше всего времени она проводит с Эммой. Девочки симпатизируют ей, что крайне странно. Миле никто не нравится. Особенно я.

Лорелин играет на полу с девочками, тем временем как моя мать наблюдает за ней. От её взгляда не скрылось и то с какой легкостью она относится к детям моего брата.

Моя мама сидит рядом со мной на диване.

– Не понимаю, как ей удалось завладеть вниманием Милы. Этому ребенку никто не нравится

Я становлюсь ревнивым.

– Лорелин нравится ей больше, чем я, хотя я её дядя

– Лорелин могла бы стать хорошей матерью. И Мила это чувствует

В течение нескольких минут мы наблюдаем за тем, как они играют, когда мама наклоняется ко мне и шепчет.

– Если ты так ничего и не предпримешь, то боюсь она станет замечательной матерью для детей другого человека

Эти два дня я наблюдал за тем, как моя семья общается с Лорелин, и понял свою ошибку. Я не должен был привозить её сюда. Они все влюбляются в неё.

41
Лорелин Прескотт

Возвращаясь обратно в Авалон, я думаю о том, как было приятно провести эти три дня с семьей Джека Генри. Мы провели семьдесят два часа, притворяясь по уши влюбленными, что было проще простого. Спрашивается, а притворялась ли я вообще?

Интересно, теперь, находясь вдали от его семьи, вернемся ли мы к прежним отношениям или же продолжим создавать видимость романтики между нами. Боюсь даже спрашивать, потому что ответ – каким бы он ни был – пугает меня.

Коснувшись моей руки, он поглаживает её пальцем.

– Что-то ты тихая сегодня

Я не могу рассказать ему о своих мыслях, чтобы не волновать его.

– У тебя прекрасная семья. Я так рада, что смогла выбраться и встретиться с ними

– Ты их тоже очаровала. Особенно маму. Она была на седьмом небе от счастья, увидев нас вместе

Он сжимает мою руку.

– Спасибо, что помогла мне сделать её чуточку счастливой

– Мне это было только в радость

И это действительно так. Я засыпаю в машине. Поздно вечером мы возвращаемся на виноградник. Миссис Порчелли уже по всей видимости ушла, но при этом оставила приветственный ужин на плите. Я никогда не прочь что-нибудь приготовить или убраться, но, должна признать, что прийти домой и обнаружить приготовленную еду на плите после пятичасовой поездки – одна из привилегий совместного проживания с Джеком Генри.

Он забирает наши сумки из машины и оставляет их в прачечной, прежде чем присоединиться ко мне на кухне. Я в это время поднимаю крышку, чтобы посмотреть, что мы имеем. Хмм…похоже на запеченного цыпленка.

– Вкусно пахнет. Как на счет ужина?

Я чувствую, как он становится позади меня, и скользит руками под мое ситцевое платье.

– Сейчас я не отказался бы от десерта

Ммм…я люблю его больше, чем себя.

Он идет на крайние меры и продвигает руку мне в трусики.

– Джек Генри, мы только что зашли

Я проверяю время на плите. Только 17:15. Что если миссис Порчелли всё ещё здесь?

– Прошла неделя

Он стонет мне в ухо, дразня пальцами.

– Три дня

Исправляю его я и откидываю голову назад к его груди. С таким бы успехом это могло быть и три минуты, отчего я понимаю, что хочу его снова.

Он проталкивает сначала один палец, потом другой.

– Я ничего не могу с собой поделать. Прошла целая вечность с тех пор, как я был внутри тебя

Я чувствую, как его твердая эрекция упирается мне в попу, пока его пальцы творят нечто невероятное, приближая меня к оргазму.

– Кончи для меня, Лорелин, и произнеси моё имя

Я разлетаюсь на тысячи осколков, много раз произнося его имя в голове.

– Джек Генри

Кричу я сквозь столь знакомые и уже полюбившиеся спазмы.

Распознав звук рвущейся обертки, я знаю, что он собирается делать. Зацепив трусики за резинку, он спускает их вниз по моим ногам, пока я не выхожу из них.

– Держись за столешницу. Боюсь до спальни нам не добраться

Я обхватываю руками край твердого гранита, в то время как он использует колено, чтобы раздвинуть мои ноги. Одну руку он обворачивает вокруг моей талии и резким движением дергает меня на себя, чтобы наклонить именно так, как он того хочет. Я чувствую его там, рядом с моим влажным лоном, в одно мгновение – и он с силой врывается вовнутрь, выражая тем самым всю свою скрытую сексуальную неудовлетворенность.

Я кричу от внезапного вторжения, на что он начинает успокаивать.

– Слишком грубо?

Мне хватает и минуты, чтобы привыкнуть к новому для себя

положению и начинаю раскачиваться в такт ему, желая большего.

– Нет, не останавливайся

Выровняв ритм, он продолжает вколачиваться в меня снова и снова, пока я не слышу своё имя. Вот тогда-то я и понимаю, что он кончает. Я следую за ним.

***

Две недели спустя.

Я просыпаюсь в четыре часа утра с готовыми словами для песни в моей голове. Хотелось бы мне встать и сыграть их на пианино, но я этого не делаю. Мне ненавистна сама мысль о том, чтобы лишную минутку провести вне постели с Лахланом и не прижаться к нему.

Когда он уходит на работу, я пробираюсь к пианино, чтобы сыграть мелодию, всё утро танцующая в моей голове, и пытаюсь воспроизвести слова, которые, на мой взгляд, невозможно забыть. Я бегло записываю текст, стараясь не упустить ни словечка, который трактует мне моя история – о том, как я обеспокоена тем, кто займет мое место, когда я уеду; о том, как я отчаянно нуждаюсь в том, чтобы он попросил меня остаться, ведь я так сильно его люблю.

Наложив слова на музыку, я пою их вслух, пытаясь достичь хорошего звучания. На припеве повышаю голос.

Пока я пою, меня не покидает ощущение, будто за мной наблюдают. Обычно, когда я играю, миссис Порчелли заходит послушать, и в этот раз я смотрю на дверь, ожидая увидеть её, но это не она. Это Маргарет Маклахлан.

Мое сердце начинает учащенно биться. Неужели что-то случилось с Джеком Генри?

– Всё в порядке, Лорелин

Прикладываю руку к груди, пытаясь успокоить сердце, и выхожу из пианино, но она встречает меня на пол пути, чтобы обнять.

– Джек Генри на винограднике. Мне позвонить ему?

– Нет. Я пришла не к нему

Смутившись, я жестом указываю на диван.

– Присаживайтесь. Не хотите кофе?

– Нет, спасибо

Она садится на диван, я – на край стула напротив нее. Похоже, это подходящее место для меня – не терпится узнать, что её привело в Авалон.

– Извини. Я бы позвонила, но узнать твой номер телефона можно было только от Джека Генри, а я не хотела, чтобы он знал, что мы виделись

А вот этого я никак не ожидала.

– Вы здесь, чтобы увидеться со мной?

– Да, Лорелин. Я знаю, что ты пробудешь здесь следующие две недели, и мне есть, что тебе сказать

Я сжимаю подушку на стуле, чтобы не дай бог не упасть.

– Хорошо

– Я знаю своего сына очень хорошо и могу с полной уверенностью сказать, что он любит тебя. Я вижу это в его глазах каждый раз, когда он смотрит на тебя

А действительно ли она увидела любовь или же это была всего лишь видимость?

– Он бы не привез тебя, чтобы познакомить с нами, если бы это было не так. Поверь мне. К такому он относится со всей серьезностью

Она улыбается.

– Итак, теперь я собираюсь быть навязчивой и вмешивающейся во всё матерью. Ты любишь моего сына?

Ничего себе. Я шокирована её вопросом, но как бы то ни было, я знаю точный ответ на этот вопрос. Знаю, разумнее было бы держать это глубоко в себе, никому не признаваться в этом, но сейчас мне ничего так не хочется, как кричать об этом везде.

– Да. Я очень сильно люблю Джека Генри

Она улыбается еще шире и указывает на место рядом собой.

– Присядь со мной

Встав со стула, я делаю, как она хочет. Она в свою очередь смотрит мне в лицо и берет за руки.

– Поверь мне, он будет вести себя как упрямый осел, когда времени остается совсем в обрез. Он не из тех людей, кто открывает свое сердце и просит остаться, но можешь не сомневаться: он будет переживать, если позволит тебе уйти. Раз уж ты любишь его, так покажи ему, почему он должен попросить тебя остаться

Постойте. Неужели Маргарет Маклахлан учит меня, как поладить с её сыном. Она что думает я этого не пробовала?

Как дать ей знать о нашем соглашении, не рассказав об этом?

– С самого начала мы знали, что нам суждено быть вместе только три месяца, а поэтому-то и договорились, что в наших отношениях не будет ничего серьезного. Не думаю, что его мнение изменилось по этому поводу

Она сжимает мои руки.

– Дорогая, а не всё ли равно, на что вы там согласились? Если вы по-настоящему любите друг друга, это изменит всё. Поверь мне. Ничто иное не имеет значения. А чтобы окончательно переубедить его, думаю, секс не повредит

Да. Я так и думала, что она это предложит.

42
Джек Маклахлан

Осталась всего неделя до отъезда Лорелин. Уже совсем скоро. Я хочу проводить с ней больше времени, поэтому мне приходится забросить работу в Авалоне, чтобы проводить с ней каждую минуту. Я не могу насытится ей, и это утро не исключение. Вот по этой-то причине я и возвращаюсь домой, хотя ушел оттуда всего час назад.

Приоткрыв дверь в спальню в ожидании увидеть её ещё спящей, я не обнаруживаю её. До меня доносится шум из ванной. Может мне стоит прокрасться и присоединиться к ней.

Раздумывая над этим, вдруг где-то в спальне раздается лиричная версия песни Kings of Leon “Sex on fire”. Последовав за звуком, я нахожу телефон в сумочке Лорелин и достаю его, чтобы посмотреть звонящего, в случае если это экстренный звонок из дома. Таким образом, я себя успокаиваю. Это Блейк Филлипс. Снова. На сей раз это не уведомление о пропущенных звонках, а фотография Лорелин, где она целует в щеку мужчину. Они выглядят счастливыми. Может быть даже влюбленными.

Я думаю над тем, как поступить – ответить или же послать на голосовую почту, и мое любопытство берет верх. Нажав на кнопку, я понятия не имею, что говорить, поскольку ничего не знаю об этом человеке. Прикладываю телефон к уху и принимаюсь слушать, не произнося ни слова. Мгновение спустя я слышу его голос. Конечно же, он американец, что и следовало ожидать.

– Лорелин. Я знаю ты там. Я слышу твое дыхание

Я продолжаю молчать, ожидая хоть каких-то намеков на то, какие отношения связывают этих двоих.

– Если ты не готова говорить, что ж послушай

Я жду, но в ответ ничего. Я уж было подумал, что нас разъединили, но он продолжил.

– Я скучаю по тебе, Лори. Мы ведь отлично ладили друг с другом, и я полностью уверен, что мы сможем вернуть это. Детка, никто не знает о нас. Мне удалось убедить Митча и парней, что тебе просто понадобилось время, чтобы справиться со стрессом в музыкальной индустрии, но они не будут ждать вечно. Ты должна вернуться в Нэшвилл, чтобы мы могли заключить договор с звукозаписывающей компанией. Пожалуйста, вернись домой ради меня

Я всё еще не знаю, что из себя представляет этот Блейк Филлипс, но картина постепенно проясняется. Он – тот, кто причинил боль Лорелин.

– Лори, я знаю, что ты скучаешь по мне

Всё, с меня достаточно.

– Лорелин сейчас не может подойти к телефону

Помолчав минуту, он отвечает.

– Кто это?

– Джек Маклахлан. Парень Лорелин, её австралийский парень, потому что она именно здесь, в Австралии, со мной, а не в Нэшвилле с тобой

– Мне нужно поговорить с Лори как можно скорее. Пожалуйста, скажи ей, чтобы она перезвонила Блейку

– Она не хочет разговаривать с тобой, и ты должно быть выжил из ума раз думаешь будто я стану передавать своей девушке перезвонить её бывшему. Надеюсь, ты понял

Нажимаю кнопку отбою, поскольку с этим покончено. Лорелин моя. Не его.

Завершив вызов, я пролистываю фотографии Лорелин с этим парнем и убеждаюсь в её счастливой жизни до меня. На это неприятно, даже больно смотреть.

Обдумывая над тем, как расспросить её об отношениях с этим парнем, она отключает душ. Я сажусь на край кровати, когда она выходит из ванной, обвернув полотенцем волосы. Она полностью обнажена, совсем как в свой день появления на свет.

Увидев меня, она вздрагивает и начинает визжать, пытаясь при этом прикрыть руками своё обнаженное тело. Когда до неё, наконец, дошло, что это я, она улыбается и убирает руки.

– Черт, ты меня напугал. Я думала ты ушел на весь день

– Так и есть, но я вернулся ради чего-то

Как мне хочется убежать от этих чувств.

Усмехаясь, Лорелин подходит к ящику с бельем.

– Что происходит? Ты какая-то странная

Я наблюдаю за тем, как она шагает в белые кружевные трусики и одевает их. Находит подходящий к ним бюстгальтер, проталкивает руки и закрепляет застежку между грудей.

С меня достаточно.

– Ответь мне, кто такой Блейк Филлипс?

Побледнев, она замирает на месте и шепотом произносит.

– Почему ты об этом спрашиваешь?

Не нравится мне её реакция на вопрос об этом парне.

– Потому что он звонил, пока ты была в душе

Она теребит застежку лифчика, избегая встречаться взглядом со мной.

– Ты ответил на звонок?

– Рингтон твоего звонка привлек мое внимание. Я ответил, потому что хотел знать, кто черт подери этот Блейк Филлипс, и что он от тебя хочет

Она безучастно смотрит на меня. Не знаю, то ли это из-за того, что она не хочет говорить, кто он, или же из-за того, что это я веду себя как неандерталец-собственник.

– Я не привык к этому, Лорелин. Ты знаешь всё о моих предыдущих отношениях. Всё! Включая, даже то напряжение, которое я испытываю от них, но при этом я так мало знаю о твоих. Я хочу знать, кто он для тебя

Я полностью уверен в том, что она расскажет мне, но вопрос в том, понравится мне ли её ответ. Может быть, это не совсем то, что я хочу услышать, но уже поздно.

– Он был моим продюсером

Я бросаю её телефон ей на кровать, так что он приземляется экраном вверх, демонстрируя их нежный снимок вместе.

– Разве своего продюсера так целуют?

Она закрывает глаза и отворачивается от телефона.

– Мы с Блейком очень много времени проводили вместе, когда работали над альбомом. Не знаю, как так случилось, но мы начали встречаться. Он уверял меня в том, что у него ничего хорошего не вышло бы с человеком, которого он представлял, и я поверила ему. Для меня это было своего рода разумной причины, поэтому мы согласились сохранить наши отношения в секрете, дабы защитить свою карьеру. Уже позже я узнала, что он хотел умолчать о наших отношениях, потому что был женат и имел троих детей. Я была опустошена. Поэтому-то я и убежала от всего этого. От него. От контракта с звукозаписывающей компанией. От карьеры, над которой я так усердно работала. От всего

Теперь, я действительно ненавижу этого ублюдка.

– Когда всё это закончилось?

– В начале декабря

С тех пор прошло всего несколько недель, когда она приехала сюда – не так уж много времени прошло, чтобы забыть его, особенно, если она была влюблена в него.

– Сколько вы были вместе?

– Три месяца

Почти столько же она была со мной. Наклонившись, я ставлю локти на колени и подпираю голову.

– Ты любишь его?

Она не отвечает, отчего мое сердце уходит в пятки.

– Было время, когда я думала, что люблю его, но это было до того, как я узнала правду

Как бы мне хотелось, чтобы она подошла ко мне, обняла и нашла во мне утешение, но она этого не делает.

– Мне нравилась ложь, а правда разрушила всё, что я к нему испытывала

Я хочу посмотреть на нее, но не могу. Я боюсь того, что я там увижу.

– И что сейчас ты ничего к нему не чувствуешь?

– Нет. Я ненавижу ложь и всё, что между нами было

Её слова отрезвляют меня. Чем я лучше его? Разве я не просил её об отношениях, основанных на лжи? Он обманул её, словно она – его маленький грязный секрет, а я попросил её быть моей. Я поднимаю голову, чтобы увидеть, как она стоит передо мной, но она избегает моего взгляда. Вот тут-то до меня и доходит, что я такой же убдюдок, как и этот Блейк Филлипс. Соскочив с кровати, я становлюсь перед ней на колени и обворачиваю руки вокруг её ног.

– Лорелин, прости, что не относился к тебе должным образом

Она гладит руками мои волосы.

– О чем ты говоришь? Ты никогда не относился ко мне плохо. Ты испортил меня уже, будучи гнилой

Я смотрю на нее, стоя на коленях.

– Я просил тебя об отношениях, основанных на лжи, скрывал тебя от всех как какую-то тайну, пока наконец не понял, в чем ты по-настоящему нуждаешься, когда заболел папа. Я ничем не лучше, чем он