Текст книги "Стойкость (ЛП)"

Автор книги: Джорджия Кейтс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

– Знаю, и я не собиралась открывать дверь, но Син позвонил и сообщил, что приедет Логан. У меня не было выбора.

Этот ублюдок знал, что я, скорее всего, поеду в клинику. Он позвонил Сину, чтобы тот мог зайти в лазарет, пока меня здесь не будет. Мне это ни черта не нравится.

– Как давно он здесь?

– Минут десять, наверное.

Десять минут наедине с Эллисон. Многое могло случиться за такой короткий промежуток времени.

– Он прикасался к тебе?

Эллисон отворачивается. Неопытные лгуны не могут смотреть вам в глаза, когда лгут. Факт. А это значит, что он прикасался к ней.

– Тебе придется научиться лгать лучше, если хочешь, чтобы я тебе поверил.

Она вздыхает.

– Он положил руки мне на бедра и сжал их, пока я промывала его рану. В этом не было ничего особенного.

– Ничего особенного? Ты что, блядь, издеваешься надо мной? Похотливый ублюдок положил на тебя свои лапы.

– Ого, – Эллисон поднимает руку. – Ты ведешь себя так, будто Логан в чем-то тебя обидел.

– Да. Ты моя.

Глаза Эллисон сужаются.

– Правда?

– Черт, да.

– Если бы я действительно была твоей, он бы знал, что я твоя. Тогда бы не делали объявление, что на меня можно предъявлять права.

– Неужели это так?

– Черт, да.

Этот маленький засранец издевается надо мной. Я бросаюсь к Эллисон и заключаю ее в объятия. Наш поцелуй начинается медленно и сладко и переходит непосредственно к горячему. Неотложному. Плотскому.

– Если бы ты не была моей, ты бы позволила мне это сделать?

– Пошел ты, Джейми Брекенридж.

– Еще нет, детка.

Я расстегиваю ее джинсы, просовываю руку в трусики и погружаю пальцы глубоко в ее киску. Я двигаю ими внутрь и наружу, заставляя ее стонать.

– Если бы ты не была моей, ты бы позволила мне это сделать?

– Да пошел ты.

– Еще нет, детка.

Я вынимаю из нее пальцы и подношу их ко рту, чтобы попробовать.

– Если бы ты не была моей, я бы так сделал?

– Да пошёл ты.

– Это то, чего ты хочешь, Мак? Чтобы я погрузил свой член глубоко в тебя?

– Да, – без колебаний отвечает она.

– Тогда застегни штаны и пошлем этого ублюдка, чтобы мы могли приступить к делу.

Эллисон хватает меня за подбородок и сильно сжимает, так что мои губы сморщиваются.

– Ты будешь умолять меня позволить тебе засунуть в меня свой член.

Мне нравится огонь, который я вижу в глазах моей девочки. Я хочу поиграть с ним. Смотреть, как он выходит из-под контроля.

– Я думаю, что все будет наоборот.

– Ну, это мы еще посмотрим.

Жаль, что мне приходится мыть руки, прежде чем зашивать Логана. Я бы не возражал, если бы он почувствовал на мне запах Эллисон. Я бы не возражал, если бы он поинтересовался, что мы делали. Я бы не возражал, если бы он узнал, что я имел Эллисон. Или что имею её при каждом удобном случае. Я уже в перчатках и готов идти, когда Эллисон передает мне заряженный иглодержатель.

– Спасибо, Мак.

Эллисон ухмыляется, когда я использую ее прозвище только за закрытыми дверями. Я наклоняюсь над Логаном и стягиваю его рану.

– Похоже, рана должна хорошо зажить, но тебе, вероятно, следует ожидать небольшой шрам, пересекающий твою бровь.

– Шрам стоит того.

– Как это случилось?

– Отрабатывал навыки для захвата.

– Мы и глазом не успеем моргнуть, как окажемся здесь.

– Я готов к тому, чтобы все закончилось, чтобы я мог заявить свои права на эту прекрасную женщину.

Я протыкаю иглой кожу Логана и внутренне смеюсь, когда он кричит от боли.

– Я делаю инъекции только для кисок. Тебе нужно что-нибудь от боли?

– Черт, нет.

Логан вздрагивает, когда я вонзаю иглу в другую сторону раны и соединяю края кожи вместе.

– Хорошо. Потому что было бы унизительно позволить Мак увидеть, как ты струсил.

Логан хватается за край матраса на кровати.

– Ты что, оттачиваешь свои навыки, кузен?

Он чертовски хорошо знает, что я не буду участвовать в этом действии. Ублюдок пытается выставить меня слабым перед Эллисон. Но он не учел того, что она не воспитывалась в братстве и не разделяет того же мнения, что и наши женщины. Она сказала, что рада, что я не буду находиться в центре драки. Она не считает меня слабым, потому что у меня в руках будет медицинский инструмент вместо пистолета.

– В последнее время я часто играю в доктора. Можно ли это считать повышением моих навыков?

Эллисон борется с улыбкой, дергающей уголки ее рта, прикусывая нижнюю губу. Она проигрывает битву и отворачивается от Логана.

– Ты в порядке, Мак?

Эллисон кивает.

– Мм-хмм.

– Надеюсь, не тошнит?

Она прочищает горло.

– Нет, Док. Я в порядке.

Рингтон Блю. Играет "The Devil Went Down to Georgia" из кармана Эллисон.

– Я здесь справлюсь, если тебе нужно выйти.

– Ты уверен? Я могу перезвонить ей после того, как мы закончим.

– Да. Еще пара швов, и мы закончим.

Я не теряю времени, чтобы поскорее выпроводить этого ублюдка за дверь. Я готов получить свою девушку.

– Я ненадолго.

Логан вздрагивает и сжимает матрас, когда я ввожу иглу под его кожу для следующего шва.

– Ублюдок. Это больно.

Я наслаждаюсь этим гораздо больше, чем следовало бы.

– Почти закончили.

– Я надеюсь, что, блядь, так оно и есть.

– Не торопи меня. Ты ведь хочешь выглядеть красиво в день своей свадьбы, не так ли?

Мне не следовало поднимать эту тему. Неизбежно, что он скажет что-то, что разозлит меня еще больше. Но та часть меня, которая считает Эллисон своей, не может держать рот на замке.

– Мне не нравится, что моя будущая жена живет в одном доме с тобой.

Его будущая жена? Он знает ее всего три гребаные минуты. Ему не позволено иметь мнение о какой-либо части ее жизни, особенно о той, что касается меня.

– Я не знал, что ты сделал официальное заявление.

– Вчера вечером я сделал публичное заявление о своих намерениях.

Это не одно и то же, придурок, так что перестань вести себя так, будто она твоя.

– Я был там и слышал, что ты сказал. Я также слышал, как Син сказал, что он не примет официального заявления до тех пор, пока не произойдет захват.

– Это всего лишь вопрос времени.

И вопрос ее согласия. И одобрения Сина. И я не убью этого ублюдка.

– Ты обсуждал с Эллисон вопрос о браке?

– Я сказал ей, что намерен заявить на нее свои права.

– И она поддержала твоё намерение?

– Она не возражала против этого, так что тебе лучше поискать новую медсестру. Когда мы поженимся, она уйдёт отсюда. Она будет сидеть дома со мной и воспитывать наших детей.

– Воспитывать ваших детей? Эллисон вообще знает об этом плане?

– Да. Она хочет ребенка, и я сказал ей, что подарю его ей, как только мы поженимся. Она сказала, что из меня получится замечательный отец.

Что. За. Черт? Я ни на секунду не поверю, что Эллисон согласилась на все это.

– Ты, черт возьми, принял много жизненных решений во время трехминутного танца.

– Ей нужен муж из братства. Я готов взять другую жену. Решать было особо нечего. Для нас имеет смысл быть вместе.

Логан не подходит моей девушке, и я думаю, ему пора это понять.

– Эллисон – невестка одного из лидеров братства. Ее безопасность под угрозой, но опасность будет еще больше, когда Син займет место Тана. Ей нужен муж, который сможет обеспечить ее безопасность.

– Я готов сделать это.

Я готов. Это недостаточно для Эллисон. Она заслуживает большего. Мужчина, который будет поклоняться ей, а не добавлять ее защиту к своему списку обязанностей. К черту все это. Я ненавижу вспоминать Эмилию, но Логан должен понять, что это такое.

– Говорить это и демонстрировать – две разные вещи.

– Я не хочу потерять еще одну жену из-за этих ублюдков. Со мной она всегда будет в безопасности. Я никогда не спущу с глаз ни с нее, ни с наших детей.

Я уважаю намерения Логана, но ему нужно найти другую жену. Эта не для него.

Эллисон возвращается после звонка Блю и встает позади меня, заглядывая мне через плечо.

– Почти закончили?

– Последний.

– Хорошо, потому что звонил Син. Ему нужно, чтобы мы приехали как можно скорее, чтобы оставить детей. Думаю, мы проведем там ночь, поэтому я сходила наверх и собрала для нас сумку на ночь.

– Ты взяла мое зарядное устройство с прикроватного столика?

– Да. Но я забыла своё. Сейчас вернусь.

– Эй, захвати мой ноутбук и зарядное устройство, пока ты там. Мне нужно просмотреть некоторые акушерские материалы перед следующим уроком в клинике.

Я заканчиваю последний стежок и закрепляю конец.

– Все сделано. Сядь и дай мне взглянуть на тебя.

Логан садится на край носилок.

– Выглядит чертовски хорошо, если я сам так говорю. У тебя должны быть минимальные рубцы.

– Что, черт возьми, происходит в этом лазарете?

– О чем ты?

Я точно знаю, что он имеет в виду.

– Разговор, который я только что слышал между вами, не похож на отношения врача и медсестры.

Я думаю об обмене словами, который Логан только что наблюдал между мной и Эллисон, и он на сто процентов прав. Наша интимность в спальне просто вопиюще перешла в то, как мы взаимодействуем друг с другом. Чтобы он услышал.

– Я знаю Эллисон почти год. Не три минуты. Мы живем в одном доме. Мы работаем вместе как партнеры. Ты не первый пациент, которого мы лечим вместе. Мы хорошо знаем друг друга, поэтому у нас есть взаимопонимание.

– Ты что, трахаешь ее, Джейми?

Он знает. Я вижу это по его глазам.

– Ты думаешь я трахаю ее, Логан?

Я не могу скрыть ухмылки. И я не хочу этого делать. Я рад, что он заподозрил, что я вгоняю свой член в нее каждую ночь. Это положило бы конец всей этой брачной чепухе. Когда Эллисон возвращается в смотровую, мы опускаем глаза.

– Сумки упакованы. Думаю, мы можем ехать, если вы закончили.

Логан встает с кровати и смотрит мне в лицо.

– Этот разговор окончен, потому что наш лидер вызвал вас, но это еще не конец.

– Отвали, Логан.

Эллисон протискивается между нами, повернувшись спиной к Логану и положив руки мне на грудь.

– Что здесь происходит?

– Думаю, совершенно ясно, что здесь происходит.

Логан отступает и направляется к двери, чтобы уйти.

– Наслаждайтесь сексом друг с другом.

Хлопает входная дверь, и Эллисон смотрит на меня, разинув рот, а потом улыбается и заливается смехом.

– Думаешь, это означает, что свадьба отменяется?

– Я определенно думаю, что свадьба отменяется. И ребенок.

Эллисон прикрывает рот рукой.

– Вот дерьмо, Джейми. Он всё расскажет братьям. Может, нам пойти за ним? Убедить его, что он не прав?

– Это то, чего ты хочешь? Убедить его, что он не прав? Потому что если да, я пойду за ним прямо сейчас. Я заставлю его поверить, что между нами ничего нет.

Она качает головой.

– Я знаю, что это безумно, глупо и неосторожно, но я не хочу этого.

Я притягиваю свою девушку ближе и прижимаюсь лбом к ее.

– Да. Это безумие, глупость и беспечность. Но я тоже не хочу этого.

Если бы я был умен, то пошел бы за Логаном. Но я не умный. Я влюблен.

Глава 10

Эллисон Макаллистер

Блю лежит на диване в позе эмбриона. Рыдает. Это совсем не похоже на мою жесткую, задиристую сестру. Физическая боль не заставляет ее плакать. Она стискивает зубы и терпит дискомфорт. Так было с тех пор, как мы были детьми. Даже когда ей было восемь лет и у нее был сложный перелом руки, она не проронила ни единой слезинки. Она никогда не позволяла себе проявлять слабость или уязвимость. Я сажусь рядом с ней на диван и глажу ее плечо.

– Что происходит, Кунг-Фу?

Я дала Блю это прозвище, когда она начала заниматься муай-тай (тайский бокс). Это всегда вызывало улыбку на ее лице, но не сейчас.

– У меня сильно болит нижняя часть живота. Такое уже было, когда я потеряла яичник.

О черт.

Я до сих пор помню страдания Блю. Это продолжалось несколько дней, прежде чем она, наконец, устала и согласилась позволить врачу удалить кистозный яичник.

– Как долго тебя мучают боли?

Она не отвечает, потому что знает, что я устрою ей ад за это, поэтому я смотрю на Сина в поисках ответа.

– Это начинается примерно в то время, когда мы ложимся спать, но сегодня ей было намного больнее. За последний час стало намного хуже.

Я разговаривала с ней сегодня дважды и писала несколько раз. Она ни словом не обмолвилась о том, что ей больно. В этом вся Блю.

– А что сказал врач?

Син лучше позвонить ее врачу или я надеру ему задницу.

– Он встретит нас в больнице.

Блю стонет, поворачиваясь на другой бок.

– Я не хочу, чтобы они удаляли яичник.

Я понимаю желание сестры держаться за свой последний яичник. Она не готова отказаться от этого на случай, если они захотят еще детей после того, как Лурдес и мальчики подрастут. Я все поняла. Но этот яичник ей не нужен, если он наполнен кистами. Если это так, то нет никакого смысла в ее страданиях.

– У вас восемь эмбрионов в крио.

– Половина из них пригодна для передачи, если нам повезет.

– Тогда у тебя будет еще четыре шанса родить ребенка, если ты потеряешь этот яичник. Плюс замороженные яйцеклетки, которые вы положили в банк. Я знаю, что они не так успешны, но они все еще у тебя есть. Это не безнадежно.

– Я знаю.

– Милая, у нас трое прекрасных, здоровых детей. Это не та ужасная ситуация, в которой мы были год назад. Если яичник нужно удалить, то пусть так оно и будет. Я не могу видеть, как ты страдаешь от боли.

Я рада слышать эти слова от Сина. Она не нуждается в дополнительном стрессе от того, что он хочет, чтобы она сохранила яичник, чтобы они могли продолжать пытаться завести еще детей.

– Разрыв кисты может иметь серьёзные последствия, если его не лечить. Так больше не может продолжаться. Нужно ехать.

– Какой яичник у тебя еще есть? – спрашивает Джейми.

– Левый.

– Ты держишься за правую сторону. Покажи мне, где у тебя болит.

Рука Блю парит над животом и движется вниз к нижней правой части.

– Вся эта область, но она начинается в центре и передается сюда.

Джейми стоит в стороне. Молчит. Смотрит. Наблюдает. Я знаю, к чему он ведет, задавая эти вопросы, и чувствую себя глупо из-за того, что не рассматривала такую ​​возможность. Я позволила своим отношениям с Блю затуманить мозг медсестры. Он подходит и опускается на колени рядом с моей сестрой.

– Ты позволишь мне пощупать твой живот?

– Да.

Блю перекатывается на спину и подтягивает к себе согнутые колени.

Джейми сначала дотрагивается до ее лба.

– У тебя жар. Ты сегодня что-нибудь ела?

За нее отвечает Син.

– Она немного поела на вечеринке. И вино.

– Но не очень много. Меня начало подташнивать сразу после ухода Эллисон.

Джейми ощупывает живот и медленно перемещается к правой нижней стороне. И только когда он ослабляет давление, она начинает кричать.

– Я не думаю, что это разрыв кисты яичника. Симптомы типичны для аппендицита.

Который может разорваться в любую минуту, исходя из того, как долго она терпела. Я смотрю на Сина и одариваю его взглядом "отвези-мою-сестру-в-гребаную-больницу-сейчас".

– Её нужно осмотреть. Сейчас.

– Я должна повидаться с детьми, прежде чем мы уедем.

Я привожу к ней Лурдес, а Син – Лиама и Харрисона, поскольку он уже научился держать сразу двоих.

– Быстро обними и поцелуй маму, потому что маме пора идти.

Блю целует младенцев одного за другим и говорит каждому, как сильно она любит и будет скучать по ним. Мне хочется разрыдаться, но я сдерживаюсь, потому что не хочу еще больше напрягать сестру.

– Не беспокойся о детях, Кунг-Фу. Я медсестра. Джейми – врач. Ты оставляешь детей в более чем умелых руках. К тому же ты знаешь, как они любят тетю Элли.

– Я знаю. Просто раньше мы никогда не оставляли их на ночь. Они будут так расстроены, когда меня не будет рядом, чтобы покормить их перед сном.

Блю все еще кормит грудью, так что я уверена, что перед сном будет жарко. Но это то, что есть, и мы сделаем то, что должны сделать.

– Они переживут, если пропустят один раз. А теперь поднимай свою задницу с дивана и отправляйся в больницу.

Блю тянется к рукам Сина, пытаясь встать с дивана.

– Помоги мне, детка. Мне нужно достать антибиотик Харрисона и показать Эллисон, как его давать.

– Она медсестра. Она сама разберется.

Син подхватывает Блю и поднимает ее с дивана, как будто она весит не больше одного из их детей.

– Мы уже достаточно долго с этим возимся. Мы уходим прямо сейчас.

Блю обнимает Сина за шею и морщится от боли, когда он несет ее к машине.

– Позвоните мне, как только поговорите с доктором. Ты же знаешь, что я буду в полном отчаянии, пока не пойму, что происходит.

Я бегу впереди Сина и Блю и открываю дверь, ведущую в гараж. Стерлинг уже там и ждет.

– Я позвоню тебе, как только узнаю, что происходит.

– В морозилке есть грудное молоко, – кричит Блю, когда Син сажает ее на заднее сиденье.

– Я знаю.

Она забывает, что это я помогла ей сцедить молоко и поставить в морозильник на случай, если случится что-то подобное.

– Поцелуй моих деток перед сном для меня.

– Я сделаю. Теперь езжай.

Джейми обнимает меня за плечи, и мы смотрим, как отъезжает машина с моей больной сестрой. Плотина, сдерживающая мои слезы, прорывается, когда колеса отъезжают от подъездной дорожки и выезжают на дорогу. Он сжимает мою руку, и я кладу голову ему на плечо.

– С ней все будет в порядке. Они сделают лапароскопическую аппендэктомию, и она будет дома в мгновение ока. Может быть, даже к завтрашнему вечеру.

Я не думаю, что Джейми понимает, что моя сестра значит для меня.

– Она – единственная семья, которая у меня осталась.

– Неправда. У тебя есть два эгергичных маленьких мальчика, а также эта очаровательная маленькая принцесса, которая рассчитывает, что ты покажешь ей, сколько дерьма ты можешь втиснуть в одну ванную.

Я смеюсь сквозь рыдания.

– Это правда. Я, конечно, не могу рассчитывать на то, что Блю покажет ей.

Джейми убирает руку и поворачивает меня так, чтобы мы оказались лицом к лицу.

– В конце месяца у тебя будет целая семья Братства. Неважно, как все пойдет, я всегда буду с тобой. Я – твоя семья.

Я всегда буду с тобой. Я – твоя семья. Не думаю, что за всю мою жизнь хоть один мужчина говорил мне что-то подобное.

Я так сильно хочу Джейми. Я не имею в виду секс. Я просто хочу, чтобы он обнял меня и держал.

Я люблю тебя.

Пожалуйста, не позволяй другому мужчине забрать меня.

Я знаю, что у нас все получится.

Слова так и крутятся на кончике языка, угрожая вылететь изо рта в любой момент. Пока я не вспомнила сегодняшнее утро, когда алкоголь выветрился. Пропитанные виски слова Джейми "я люблю тебя" и вчерашние признания были не более чем пустыми обещаниями. Никчемные обещания. Бессмысленные клятвы. Весь день я снова и снова прокручивала в голове вчерашний вечер.

Я люблю тебя, Эллисон.

Я скорее умру, чем позволю другому мужчине овладеть тобой.

Я собираюсь найти способ заставить нас работать.

Не отказывайся от меня. Мне просто нужно время, чтобы во всем разобраться.

Я перестану быть доктором, если это единственный способ быть вместе.

Я не хочу думать о том, что он сказал вчера вечером и больше не имел в виду этим утром. Это слишком больно. Он попросил у меня месяц. Я дам ему его. Горячий секс. Вот и все. Никакой любви. Никаких обязательств. Никаких сожалений.

Вопль из гостиной прерывает наш разговор. Я рада. Я больше не хочу об этом думать. Я просто хочу, чтобы его слова соответствовали его действиям, поскольку я запуталась. Мы идем в гостиную, и Джейми стоит, уперев руки в бока, глядя на трех младенцев, выстроившихся на сложенном одеяле на полу.

– Слишком много детей.

– Прямо как тройняшки. Похоже, ты немного обеспокоен.

– Я никогда не возился с детьми.

Как такое возможно?

– У тебя есть младшие сестры.

– Мне было шесть, когда родилась Уэстлин, и восемь, когда появилась Эванна. К тому времени отец уже забрал меня у матери. Меня воспитывали, чтобы я возглавил братство. Альтернативный вариант на случай смерти Сина или Митча. А не играть с младшими сестрами и помогать менять им подгузники. Джейми регулярно навещает Сина здесь, в доме, поэтому кажется странным, что он смотрит на детей, как на незнакомую территорию.

– Разве ты не играешь с ними, пока бываешь здесь?

Джейми качает головой.

– Я никогда даже не держал ни одного из них.

– Джейми. Это дети твоего лучшего друга. Твой кузен. Твоя семья.

Я присаживаюсь на корточки и поднимаю Лиама с пола, потому что он, как правило, самый счастливый из всей компании.

– Мы собираемся исправить это прямо сейчас. Вот. Держи.

Джейми улыбается и протягивает руку, чтобы взять Лиама без жалоб, как будто он взволнован. Я ожидала какого-нибудь оправдания, почему он не может или не должен его держать. Я ошиблась. Джейми садится на диван и кладет ребенка к себе на колени, изучая в нем всё.

– Кто это?

– Лиам.

– Он похож на Сина. Да они все просто копия Сина.

– Эти двое определенно дети Сина. Сыновья моей сестры выглядят так, будто их вытащили из задницы отца.  В клинике репродуктивной медицины определенно не было никакой путаницы.

Я опускаюсь на одеяло на полу и ложусь на живот между Харрисоном и Лурдес.

– Я знаю, что Лурдес не кровная родственница, но мне кажется, что она похожа на Блю.

– Я не знаю, как это происходит, но приемные дети иногда похожи на свою приемную семью.

Я играю с верхней частью волос Харрисона, поднимая их вверх.

– Сегодня вечером после купания я подстригу мальчиков, – я щекочу маленькую толстую шею Харрисона. – Ты хочешь, чтобы тетя Элли помогла тебя выглядеть круто, да, малыш? Джейми усмехается, наблюдая за мной.

– В чем дело?

– Ты хорошо с ними справляешься.

На этот раз я щекочу Лурдес, заставляя ее громко смеяться.

– Потому что я крутая тетя. Разве не так, маленькая принцесса?

– Сегодня я принимал роды.

– О, Джейми. Это удивительно.

Я сползаю с тюфяка и усаживаюсь по-индейски у его ног.

– Расскажи мне все от начала до конца.

– Я думал, что буду наблюдать, так как это всегда происходит в первый день. Я был единственным, кого послали в родовую. Другие врачи в моей группе были разделены между гинекологией и хирургией.

Я корчу рот.

– Хирургия может быть и не так уж плоха, но гинекология? Фу! Я бы предпочла, чтобы мне в глаз засунули зубочистки, чем работать там.

– Я думал ты медицинский адреналиновый наркоман.

Справедливая оценка.

– Не буду спорить с этим. Я действительно люблю немного крови и действий.

– Пусть это будет принцесса, которая любит кровь, экшн, косметику и средства для волос.

– Ну, мне нужно хорошо выглядеть, пока я помогаю доктору зашивать ножевую рану.

– Я видел твое естественное лицо. Ты прекрасно выглядишь без всего этого, детка.

– Да..да...без разницы. Расскажи мне, как ты принимал роды, доктор Б.

– Я сел на стул между ее ног, и она закричала, что давление слишком сильное и она собирается тужиться, – Джейми кладет ладонь на макушку Лиама. – Я положил руку на макушку ребенка вот так и медленно вывел её наружу, чтобы не порвать маму. Затем я отсосал нос и рот после того, как голова была извлечена. Акушерка показала мне, как поворачивать ребенка и потянуть за плечо, чтобы он медленно выходил. Потом остальная часть, и он начал плакать.

– Ты родил здорового мальчика.

– Я так испугался, Мак. Мои руки тряслись как сумасшедшие. Это было страшно и удивительно одновременно.

Приносить жизнь в этот мир должно быть более приятно, чем зашивать рваные раны и лечить огнестрельные раны.

– Я уверена ты проделал фантастическую работу.

Джейми смотрит на меня, ничего не говоря, с выражением, которое я не могу точно определить.

– В чем дело?

– Я думал о тебе потом, когда остался один.

– Обо мне?

– Да. Я думал о том, что было бы, если бы ты была моей женой и я был бы рядом с тобой, когда ты рожала нашего ребенка.

– И что ты решил?

– Что мне бы очень этого хотелось.

От слов Джейми у меня перехватывает дыхание. Но мне надоело теряться в красивых словах, когда за ними нет никакой сути. Только не снова. Только не после сегодняшнего утра. Рана слишком свежая. Я не собираюсь снова влезать в это дело.

– Эти детишки не любят бутылки. Они расстроятся перед сном, когда Блю не будет дома. Мне нужно приготовить ванну, чтобы они расслабились, когда я попытаюсь дать им бутылочку вместо груди.

Челюсть Джейми сжата, лоб наморщен. Кажется, я сбила его с толку, не дав ему полностью признаться.

– Чем я могу тебе помочь?

Я почти уверена, что Джейми не сможет помочь с купанием.

– Наверное будет лучше, если ты будешь их развлекать, пока я буду купать одного.

– Я получу два, а ты одного?

– Ты бы предпочел раздеть, вымыть, вытереть, сменить подгузник и одеть их?

– Черт, нет. Я с радостью побуду цирковой обезьянкой.

Так я и думала. Время купания работает как конвейер. Я начинаю с Харрисона, потому что он всегда ложится спать первым. Когда я заканчиваю, я передаю его Джейми и беру Лиама. Старшая сестра Лурдес – последняя, потому что она ночная сова. Я заканчиваю с ванной Лурдес, когда звонит Син.

– Джейми. Син звонит. Присмотри за Лурдес.

Входит Джейми и смотрит на Лурдес, лежащую на покрытом сеткой уклоне в ванне.

– Что мне с ней делать?

– То, что сделает ее счастливой, пока ее рот и нос находятся над водой.

Я иду в гостиную, чтобы присмотреть за мальчиками, пока отвечаю на звонок Сина.

– Привет, как дела?

– Джейми был прав. Это аппендицит. Врачи не хотят ждать до утра, поэтому они уберут его сегодня. Сейчас ее готовят к операции.

– Будут делать лапароскопию?

– Да.

– Хорошо. Она быстрее поправится и сможет вернуться домой раньше.

Я знаю, что моя сестра не хочет быть вдали от детей ни минутой дольше, чем это необходимо.

– Дети в порядке?

– Мы заканчиваем принимать ванну, а затем попробуем покормить их из бутылочки.

– Удачи. Они обожают мамины сиськи.

Я даже боюсь этого. Я действительно рада, что Джейми здесь, чтобы помочь.

– Не думаю, что все пройдет гладко. Я подумала, что дополнительное время купания с лавандой может немного расслабить их. Облегчит задачу, чтобы они взяли бутылочку.

– Спасибо, Эллисон. Ты даже не представляешь, как это полезно, когда ты рядом. Особенно сейчас, когда мама уехала ухаживать за больной сестрой.

– Я никогда не оставлю Блю и моих детей.

Из-за них я и вступаю в Братство.

– Ты жертвуешь всей своей жизнью, оставаясь с нами.

Лиам вопит, поэтому я поднимаю одну из погремушек и встряхиваю ее над ним.

– Это совсем не будет похоже на жертву, если ублюдок, которого я люблю, перестанет быть твердолобым и заявит на меня свои права.

– Вы с Джейми созданы друг для друга. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы это произошло.

– Я ценю это, Син, но это должен сделать Джейми, это его решение.

– Я понимаю.

– Передай Блю, что я люблю ее и чтобы она не беспокоилась о детях. Они в порядке.

– Да. Я наверное сегодня больше не буду звонить. Поверь мне. Если тебе повезет, и ты успокоишь их всех одновременно, меньше всего тебе захочется, чтобы я позвонил и разбудил тебя.

– Хорошо. Отсутствие новостей – это хорошие новости. Но позвони утром, чтобы я не волновалась.

– Будет сделано.

***

Мы с Джейми провели с детьми две ночи, пока Син с Блю были в больнице. Лурдес не доставляла проблемой, но не могу сказать того же о Харрисоне и Лиаме. Они не облегчили нам задачу. Эти мальчики были не в восторге от того, что отказались от маминых сисек. И Джейми не очень-то обрадовался, отказавшись от моей. Эти карапузы надрали нам задницы. Никто из нас ни словом не обмолвился о сексе, когда мы наконец легли в постель. Мы оба заснули еще до того, как наши головы коснулись подушек. Блю предупреждала меня о взлетах и падениях родительской жизни, но тетя Элли за последние два вечера успела это почувствовать. Это тяжело.

Интересно, как теперь Джейми смотрит на то, что я рожу ему ребенка? Держу пари, что после двух ночей с несколькими часами сна все немного изменилось. Когда Уэстлин и Лорна приходят навестить Блю, ее силы еще не восстановились до конца, поэтому она отключилась на диване через тридцать минут после их визита.

– Давайте перейдём во двор, чтобы не разбудить ее.

Я останавливаюсь на кухне и беру бутылку вина и три бокала, прежде чем выскользнуть через заднюю дверь.

– А где же Син?

– Они с Джейми пошли к Дункану выпить, пока у нас будет девичник.

Я рада. Мне нужно немного провести время с моими подругами. Я не видела и не разговаривала с ними после вечеринки. Я очень хочу услышать, что они скажут по этому поводу.

Уэстлин не стесняется затрагивать эту тему.

– О боже, Эллисон. Син сделал это объявление о предъявлении на тебя прав, и это было похоже на проклятый аукцион и войну торгов, чтобы увидеть, кто выиграет приз.

Я съеживаюсь, когда вспоминаю, как эти люди выкрикивали свои намерения.

– Я знаю, что это так положено в братстве, но это была самая странная вещь, которую я когда-либо видела. Было унизительно стоять и слушать, как эти люди заявляют о своих намерениях, как будто у меня нет никакого права голоса.

– Поверь мне. Еще более унизительно, когда мужчина, которого ты любишь, отказывается заявлять на тебя права и называет имена после того, как твой лидер предоставил ему первый вариант.

У нас с Лорной гораздо больше общего, чем она думает. Но, по крайней мере, Джейми не назвал меня шлюхой, которая не годится в матери его детям. Лейт такой ублюдок, что говорит такое о Лорне. Я его еще не простила.

Уэстлин бросает в Лорну подушку с дивана.

– Ной Уоллес пытался заявить на тебя права. По крайней мере, у тебя был хоть какой-то интерес. Никто никогда не делал никаких попыток заявить на меня свои права. Эллисон еще даже не одна из нас, а по крайней мере дюжина братьев были готовы пройти через стойкость ради нее. Они буквально готовы были быть избитыми до полусмерти, чтобы жениться на ней.

– Это не твоя вина, что никто не проявил интереса. Твой отец разрушил все шансы, которые у тебя были с обычным членом братства. Он ясно дал понять братьям, что ты под запретом, потому что тебя хранили для Сина.

Меня не волнует, что Уэстлин и Син не кровные родственники. До сих пор очень странно, что Абрам хотел, чтобы они поженились.

– Все, что говорил мой отец, больше не имеет для меня никакого значения. Прошел год, и никто не предпринял никаких шагов, чтобы заявить на меня права. Или еще что-нибудь.

Лорна драматично и раздраженно вздыхает.

– Не понимаю, почему ты жалуешься, что на тебя не претендуют. В любом случае, ты не планируешь выходить замуж за члена братства.

– Ты права. Не знаю, почему я жалуюсь. Я определенно не выйду замуж за члена Братства. Но я была бы не прочь поразвлечься с одним из них. Некоторое время назад Уэстлин намекнула, что интересуется парнем из универа, но больше я о нем ничего не слышала. Похоже, ничего не вышло.

Лорна поднимает руку.

– В прошлый раз, когда мы говорили об этом, у меня был полный беспорядок. Да в принципе и сейчас всё также.

– И я гарантирую, что это не изменится в ближайшее время, так как Лейт дал слово братьям, что никто из них не должен прикасаться к тебе.

– Он такой ублюдок.

Лорна может называть его как угодно, но ей нравится, что Лейт объявил ее недоступной для братьев. Я вижу это каждый раз, когда она пытается скрыть улыбку. Прямо как сейчас.