Текст книги "Стойкость (ЛП)"

Автор книги: Джорджия Кейтс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

– Я давно хотела этого, но боюсь за тебя. Стойкость – это плохо.

Я воочию видел, как был ранен Син после того, как прошел через стойкость. Я думал, что он сошел с ума, сделав что-то подобное для женщины. Теперь я понимаю.

– Не буду лгать. Я не жду этого с нетерпением, но каждый удар будет стоить этого для нее.

– Я ненавижу эту часть братства.

– Это один из способов защитить себя от ненадежных посторонних. Это необходимо.

– Мне это не нравится, но я соглашусь, потому что она – то, что тебе нужно.

Я бы хотел задержаться и навсегда оставить свою сестру в этом коридоре, но это невозможно.

– Всегда обращайся ко мне за чем угодно. За чем угодно. И говори мне, если этот ублюдок будет плохо с тобой обращаться. Я убью его, если понадобится. Не важно, начнется война или нет.

К черту договор. Я не позволю этому ублюдку оскорблять мою сестру.

– Этот договор о союзе. А не вражде. Он поступил бы глупо, если бы плохо обращался со мной. К тому же ты меня знаешь. Я – крепкий орешек. Я не собираюсь мириться с этим дерьмом.

Киран и Леннокс выходят из столовой, и я знаю, что это всё. Пора прощаться с сестрой.

– Я люблю тебя, Уэс.

– Я тоже тебя люблю.

Она – моя кровь. Мой инстинкт – защитить ее. Чертовски трудно смотреть, как он забирает ее. Каждая клеточка во мне хочет удержать ее здесь, где я знаю, что она в безопасности. Но я не могу. Тан, Син и Митч уже стоят и готовы уйти, когда я возвращаюсь в столовую.

– Подожди. Прежде чем совет пройдет, я должен сделать объявление.

Трио Брекенриджей уделяет мне все свое внимание.

– Кто-то должен позвонить Алеку Фергюсону и сказать, что мы уже едем. Я заявил права на Эллисон. Я официально объявил об этом три дня назад и намерен жениться на ней, как только закончится наше двадцативосьмидневное ожидание.

Син смеется и подходит, чтобы пожать руку.

– Черт подери. Моя жена чуть с ума не сошла, думая, что ее сестру выдадут замуж за кого-то другого, потому что ты вел себя как идиот.

Митч подходит ко мне и пожимает руку.

– Мы знали, что это вопрос времени. Черт, я знаю некоторых братьев, которые будут в бешенстве из-за этого.

– Они могут злиться. Эллисон моя. Ни один из них не прикоснется к ней.

Тан улыбается и хлопает меня по спине.

– Поцелуй свою девушку на прощание, сынок. У нас впереди долгая ночь.

На лице Эллисон появляется паника.

– Они везут тебя на стойкость? Сейчас?

– Да.

– Я не хочу, чтобы они причинили тебе боль.

Я смеюсь в надежде поднять ей настроение.

– Я тоже не хочу, чтобы они причинили мне боль, но это необходимо.

Эллисон прижимается ко мне лбом.

– Я не хочу, чтобы ты проходил через это.

– Таково требование.

– Боже, я так люблю тебя, Док.

– Я тоже люблю тебя, Мак.

Эллисон понижает голос.

– Черт, Джейми. Мы только что провели последние три дня, пытаясь зачать ребенка, которого мы могли бы использовать как предлог, чтобы удержать нас вместе. Напрасно.

– Я знаю. Еще не все потеряно.

– Что мы будем делать?

– То же самое, что мы и собирались делать. Через одиннадцать дней ты сделаешь тест на беременность. Независимо от результата, мы поженимся через три с половиной недели.

Эллисон смотрит на совет, потом снова на меня.

– Ты хочешь, чтобы я забеременела?

– Я был бы не против, если бы ты забеременела, но если нет, это тоже нормально. Это просто даст нам больше времени для нас двоих.

Син заканчивает разговор с Алеком.

– Фергюсон встретит нас там.

Слезы застилают глаза Эллисон.

– Пожалуйста, не плачь, детка. Я не могу этого вынести.

Она опускает лицо.

– Прости.

Я кладу палец ей под подбородок и заставляю поднять глаза.

– Послушай меня. Мне нужно, чтобы ты оставалась сильной. Мне нужно, чтобы ты была со мной, когда все закончится.

– Я не оставлю тебя. Я позабочусь о тебе.

– Ты сможешь быть на месте, когда они закончат со мной? Мне понадобится укол, чтобы справиться с болью.

– Я сделаю все, что от меня потребуется.

Я достаю из кармана связку ключей и держу за маленький медный ключ.

– У меня есть морфий в сейфе в кладовке.

– Дать тебе десять или пятнадцать миллиграммов?

– Как сочтёшь нужным.

– Пятнадцать.

Стойкость обернется адом, но я уверен, что Эллисон позаботится о том, чтобы после этого я не испытывал боли.

– Кто-нибудь придет за тобой, когда все закончится, и ты сможешь сделать мне укол. Тебе следует ожидать худшего.

Эллисон бросается на меня и крепко сжимает. Плечо все еще болит, но я подавляю стон.

– Мне нужно идти, детка.

– Они скоро придут за мной?

– Это займет несколько часов. Наверное, рано утром. Постарайся отдохнуть, если сможешь.

– Ты должен пройти через долгие часы мучений ради меня?

– Стойкость требует времени. Иди домой, возьми морфий и шприцы, а потом оставайся с Блю и детьми. Я не хочу, чтобы ты была одна, пока ждешь.

Она кивает, и от этого движения слезы стекают по ее щекам. Как мне посчастливилось жениться на женщине, которая меня любит? Точно так же, как Син с Блю, настоящая гребаная любовь, я никогда не думал, что это возможно. Она не только будет моей, она будет моей по собственному решению. Я целую ее влажные щеки с обеих сторон, прежде чем заглянуть ей в глаза.

– Ты видишь меня насквозь.

– Ты видишь меня насквозь.

***

Алек Фергюсон закреляет на моих запястьях две металлические цепи.

– Вы с Синклером не облегчаете мне жизнь, когда занимаетесь подобными вещами.

– Как это?

– Вы оба мои лидеры, и ваш выбор женщин привел нас к этому. Вы не могли бы сделать мне одолжение и выбрать хорошую девушку?

Он смеется.

– Прости, Алек. Я увидел ее, и это вышло из-под моего контроля.

– Я понимаю, босс. Мисс Эллисон очень хорошенькая.

Цепь натягивается, когда он использует шкив, чтобы поднять мои руки над головой, и жгучая боль вспыхивает в моем плече.

– Мне это не нравится. Я хочу, чтобы вы это знали.

– Не обижайся, Алек. Я понимаю, что это нужно сделать. Я знал это, когда принял решение взять в жены женщину, не являющуюся членом Братства.

– А, так вы женитесь на мисс Эллисон? Это не понравится многим братьям. Я знаю несколько человек, которые хотели ее заполучить.

– Они могут поцеловать меня в задницу. Она моя.

– Вы говорите как истинная пара?

– Сколько у вас сейчас детей?

– Три. Только что узнал, что у нас будет ещё один.

Интересно, узнаем ли мы с Эллисон, что он у нас будет ребенок?

– Поздравляю.

– Мы не планировали заводить еще одного, так что это был небольшой сюрприз. Потребовалось некоторое время, чтобы оправиться от шока, но сейчас мы очень счастливы. Шона надеется, что будет девочка, таким образом у нас будут два мальчика и две девочки.

Два мальчика и две девочки. Мне это нравится. Алек тянет цепь, пока я не встаю на цыпочки. Я могу сразу сказать, как будут гореть мышцы моих ног.

– Я знаю, что ты знаком с этим процессом, – говорит Алек.

– Очень знаком.

Сина прошел через стойкость меньше двух лет назад, но я помню это как вчера. Надеюсь, я быстро отключусь от боли.

Он фиксирует цепь, и я болтаюсь, как боксерская груша. У Алека распорядок дня, поэтому я жду первого удара, когда он попадет мне в нижнюю часть спины над левой почкой.

– Уух...

Мучительно. Это единственное слово, которое я могу придумать, чтобы описать боль. Если бы я не свисал с потолка, как боксерская груша, я бы упал на пол в позе эмбриона. Это для Эллисон. И это того стоит. Каждый. Гребаный. Удар.

– Бывают моменты, когда я действительно ненавижу эту работу.

Я думал, что первый удар был мучительным, но боль от этого еще хуже.

Позитивные образы. Это моя единственная надежда выбраться из этого дерьма. Я закрываю глаза и представляю свою жизнь с Эллисон. В моей голове проносятся моменты нашей совместной жизни. Женаты. Занимаемся любовью. Она родит нашего первого ребенка, возможно, в самом ближайшем будущем. Эти прекрасные картинки в моей голове помогают мне пережить удары в спину и живот. И тут первый удар хлыста впивается в кожу верхней части спины.

– Черт!

– Все не так плохо, если ты расслабишься, – говорит Син.

– Чем больше ты напрягаешься, тем сильнее боль.

Я почти забыл, что Тан, Син и Митч здесь.

– Я постараюсь, но, черт возьми, это так жжет.

Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. Я стараюсь расслабиться, представляя себе маленькую девочку с ангельской улыбкой и длинными почти черными волосами как у Эллисон. С кудряшками. Хлыст снова впивается мне в кожу. На этот раз это терпимо, поэтому я копаюсь глубже в своем сознании, чтобы представить образ нашего сына. Крепкий парень с моими темно-каштановыми волосами и экзотическими зелеными глазами Эллисон. Думаю, он старше нашей дочери. Заботливый старший брат. Да. Мне это очень нравится. Он будет присматривать за моим маленьким ангелом и держать маленьких ублюдков Братства подальше от нее. Наши дети и улыбающееся лицо Эллисон. Это последнее, что я вижу, прежде чем боль отправляет меня в забытье.

Глава 16

Эллисон Макалистер

– Вот, – Блю передает мне Харрисона. – По крайней мере, ты можешь ходить с мистером Капризный, если собираешься и дальше ходить по комнате.

Я целую племянника в макушку. Бедный малыш весь вечер суетился. Он не единственный, кто здесь обеспокоен. Чувствует ли он мою тревогу?

– Прошло всего несколько часов. Они не придут за тобой до утра, так что можешь отойти от окна.

Такое чувство, что прошло гораздо больше времени.

– Я не знаю, как с этим справиться.

Я схожу с ума, представляя все то, что Джейми, должно быть, переживает прямо сейчас.

– Нелегко быть замужем за человеком из Братства.

– Должно быть, тебе в десять раз хуже, ведь Син – лидер.

Блю, должно быть, в полном беспорядке каждый раз, когда выходит за дверь.

– Я всегда боюсь за него, поэтому я очень рада мирному договору с орденом. Это снижает опасность для всех, особенно для членов совета.

Я такая идиотка.

– Я была так наивна, полагая, что Джейми был в меньшей опасности, потому что он доктор братства и не будет драться. Это совсем не так. Его место в совете всегда будет делать его мишенью.

– Так и будет, но ты можешь утешиться тем, что теперь он в меньшей опасности, чем был до заключения договора.

Харрисон кладет голову мне на плечо и засовывает большой палец в рот.

Я поверить не могу, что внутри меня может расти ребенок.

– Мы с Джейми не знали, что Уэстлин и Митч будут добровольцами. Мы думали, что Киран может выбрать меня в жены. Если бы он это сделал, мы знали, что ничего не сможем с этим поделать, поэтому решили принять упреждающий подход, чтобы покончить с любой перспективой того, что он выберет меня.

– Что ты сделала?

– Возможно, мы просто провели последние три дня, пытаясь забеременеть.

Блю морщит лоб.

– Ты принимаешь таблетки.

– Я принимала таблетки.

– Когда прекратила?

– Неделю назад, когда меня похитили.

– Хм. Ты – медсестра, а Джейми – врач, но я не думаю, что так бывает. Мне кажется недели перерыва в гормональных противозачаточных средствах не достаточно, чтобы забеременеть.

– Мы знаем, что это может быть попадание или промах, но мы уверены, что сделали все возможное, чтобы у меня была овуляция.

– Я немного запуталась. Как провести последние три дня, пытаясь забеременеть, чтобы Киран не выбрал тебя сегодня своей женой? Ты не узнаешь беременна ты ли нет в течение нескольких недель.

– Киран мог бы аннулировать права Джейми на меня, потому что мы еще не женаты. Но он не мог бы отменить ребенка, поэтому мы планировали солгать, а затем надеяться на две полоски.

– А потом у тебя не было возможности солгать, потому что Уэстлин и Митч добровольно согласились на брачный договор, – Блю смеется. – Черт, Элли. Ребенок – это действительно радикальное решение проблемы, которой у тебя в итоге не было.

Я уверена, что сейчас это звучит как безумный план, но проблема решена, но угроза выйти замуж за Кирана была вполне реальной еще несколько часов назад.

– Это была тяжелая ситуация...пока она не была решена. А потом у меня был этот чертов момент.

У меня все еще дерьмовый момент.

– А что сказал Джейми?

– Он сказал, что не будет возражать, если я забеременею. В любом случае, мы поженимся.

– Ты хочешь ребенка прямо сейчас?

Я раскачиваюсь с ноги на ногу, покачивая Харрисона.

– С одной стороны, да. Но с другой стороны, когда я смотрю на тебя, Сина, на детей, я вижу, как тяжело воспитывать детей, и мне хочется подождать.

– У нас чрезвычайные обстоятельства. Не размышляй о том, какой, по твоему мнению, будет ваша жизнь, основываясь на том, что ты видишь в нас, иначе у тебя никогда не будет детей.

– Я знаю, что это было бы не так хаотично, как сейчас.

Я поворачиваюсь так, чтобы Блю могла видеть лицо Харрисона.

– Он спит?

– Мистер Капризный отключился.

Блю и дети ложатся спать, но нет никакой надежды, что я засну хоть на минуту. Я не смогла бы заснуть, даже если бы попыталась. Я слишком занята, переживая кошмар реальной жизни.

***

Солнце встает, когда звенит мой телефон.

Стерлинг уже в пути.

Я иду в спальню Блю и осторожно трясу ее.

– Блю, – шепчу я, потому что видела, как Харрисон пробирался ночью в постель к своей маме.

– Уже пора?

– Да. Стерлинг уже в пути.

– Ладно.

Она садится и трет глаза.

– Я позвоню Изабель.

– Она уже здесь. Она пришла около часа назад и легла спать в комнате для гостей. Она сказала, что все пойдет быстро, как только они пошлют кого-нибудь за мной. Она не хотела, чтобы нам пришлось ждать ее.

Я так благодарна Изабель, что она предложила посидеть с детьми, чтобы Блю могла поехать со мной.

– Боже, она потрясающая свекровь. Не знаю, что бы я без нее делала.

У меня не будет такой свекрови, как Изабель. Вместо нее у меня будет та, которая отреклась от своего сына. Ну и стерва. Наверное, мне лучше не связываться с ней, потому что я все равно не смогу мириться с ее дерьмом. Блю скользит к краю кровати.

– Мне очень не хочется будить Изабель и просить ее перебраться в эту кровать, но Харрисону прошлой ночью было так плохо. Я не хочу будить маленького монстра на случай, если он решит устроить новую истерику.

– Хочешь я разбужу ее, пока ты будешь собираться?

– Пожалуйста. Бункер находится всего в пятнадцати минутах отсюда, так что у нас не так много времени до прибытия Стерлинга.

Как я собираюсь это сделать? Если бы Блю не пошла со мной, я не уверена, что справилась бы. Даже если я медсестра.

– Спасибо, Блю. За все.

– Ты всегда можешь на меня рассчитывать.

Так всегда было у нас с Блю.

– Я знаю.

***

Я в полном отчаянии, когда Стерлинг останавливается перед складом. Наверное, это его они называют бункером. Вот оно. Я вот-вот увижу, как выглядит избитый Джейми. Я не готова. При входе темно, а скрипящая дверь подливает масла в мое и без того нервное состояние. Это страшно и пугающе, как ад. Теперь я понимаю, почему Братство привело своих врагов в такое место. Стерлинг ведет нас в заднюю часть склада. То, что я вижу, когда он открывает дверь, шокирует. От ужаса хочется кричать. Тошнит от отвращения. Наброситься в гневе.

Озлобленность. Враждебность. Горечь. Все это выходит из-под контроля в моем сердце и голове, когда я вижу окровавленное, избитое тело Джейми, свисающее с потолка.

– Спустите его. Сейчас!

Последнее слово звучит так, будто оно исходит от рассерженной матери-медведицы, а не от меня. Его тело обмякло. Я бы спросила, жив ли он, если бы не видела, что его кожа все еще розовая, а грудь поднимается и опускается. Человек, которого я никогда не видела, опускает Джейми, используя какую-то систему цепных шкивов.

– Вы проверили его руки, чтобы убедиться, что в них есть кровообращение?

Мужчина смотрит на меня и ничего не говорит.

– Он врач. Ради Бога, ему нужно использовать свои руки. Сделав это, вы, возможно, нанесли непоправимое повреждение нервам.

Син подходит, чтобы помочь мне опустить его на пол.

– С ним все будет в порядке, Элли.

Я не уверена.

– Это ужасно, Син.

– Этого следовало ожидать, учитывая то, что он пережил. Ты можешь не одобрять этого, но это то, что мы делаем.

Все намного хуже, чем я ожидала.

– Не думаю, что когда-нибудь пойму эту варварскую практику.

– Посмотри на него, Элли. Все это было для тебя. Демонстрация его доверия к тебе. Продолжение его любви.

– Я знаю.

И это заставляет меня чувствовать себя такой виноватой. Его лицо распухло и искажено многочисленными порезами. Он мог бы сойти за любую жертву лобового столкновения, которых я видела в приемном покое. Он мало похож на моего драгоценного Джейми. Он бормочет мое имя, пока я оцениваю урон.

– Я здесь, док. Я дам тебе что-нибудь от боли, но сначала мне нужно проверить твой неврологический статус.

Я проверяю его зрачки, когда он протягивает руку, чтобы коснуться моего лица.

– Люблю...тебя.

Его голос чуть выше шепота.

– Я тоже тебя люблю.

– Стойкость...пройдена.

– Да.

– Ты...моя. Моя...пара.

– Я вся твоя, док. Навсегда.

Я провожу предварительную оценку и не нахожу причин сомневаться в его неврологическом статусе. Слава Богу.

– Детка, я сделаю тебе инъекцию морфия в бедро.

Он даже не вздрагивает, когда игла пронзает его кожу и входит в мышцу.

– Надеюсь, ты пойдешь со мной домой, чтобы помочь ему подняться по лестнице в спальню.

– Конечно. Тебе нужно пойти вперед, чтобы подготовить комнату?

– Нет. Я превратила нашу спальню в импровизированный процедурный кабинет, когда ходила домой за морфием.

– Хороший ход.

Джейми много стонет во время пересадки в машину и в первой половине поездки. Он успокаивается на последнем отрезке пути, поэтому я кладу руку ему на грудь, чтобы следить за его дыханием и пульсом, пока мы не добираемся до дома. Кровать расстелена и готова принять Джейми. Я понятия не имела, чего ожидать, поэтому приготовилась к худшему. Ожидания оправданы.

Син со Стерлингом запыхались, когда вместе с Джейми добрались до верха лестницы.

– Этот ублюдок тяжелее, чем кажется.

– Вероятно, он  тяжелее, потому что его тело не в тонусе. Он всего лишь мертвый груз.

Он камнем падает на кровать.

– Думаю, морфий действует.

– Спасибо, что принесли его сюда. Ему было бы не очень удобно на одной из коек в процедурном кабинете.

– Нет проблем. Мама осталась с детьми?

– Да.

Син обнимает Блю, но смотрит на меня.

– Я хочу, чтобы ты знала, что это был ад для меня, но все кончено.

Всё кончено.

– Это единственная хорошая новость, – Син целует Блю в макушку. – Это была долгая ночь. Я буду спать на диване, если понадоблюсь.

Я смотрю на избитое тело Джейми, и все, что я хочу сделать, это сорваться и заплакать, но это не поможет ему.

– Ты поможешь мне снять с него одежду,чтобы я могла помыть его?

– Все, что нужно.

Я разрезаю его рубашку, а затем брюки, но оставляю трусы. Блю здесь.

– Я поставила тазик рядом с раковиной в ванной. Наполни его теплой мыльной водой и принеси мне. И мочалку?

– Да.

Джейми грязный. Весь в крови с головы до ног. Я так злюсь, когда вижу его в таком состоянии. Как? Как они могли так поступить с одним из своих? Это бесчеловечно. Закончив срезать с него одежду, я омываю каждый дюйм его обнаженного тела. Он в худшем состоянии, чем я себе представляла – бесчисленные порезы, синяки и ссадины.

Он громко стонет, когда я мою ему правый бок.

– Вот так вел себя, Син, когда я его мыла. У него были сломаны ребра, и, держу пари, у Джейми тоже.

– Мне нужно наложить шину, чтобы ему не было так неудобно.

Блю пристально смотрит на плечо Джейми.

– Плечо Сина было вывихнуто. Может проверишь.

– Я собираюсь сделать тщательный осмотр.

Я уже вижу пару рваных ран, которые можно зашить одним или двумя швами.

– Мак?

– Я здесь.

– Наша малышка...похожа на тебя. У нее твои...черные волосы.

Либо морфий вызывает у него галлюцинации, либо он спит. Я не уверена, что именно.

– У нас нет ребенка.

– Наш сын похож на меня, но у него твои прекрасные зеленые глаза.

Я смотрю на Блю и улыбаюсь.

– У нас только двое детей?

– Нет. Четыре.

– О, держу пари, мы очень заняты.

– Детское тесто...в твоей миске. Булочки...в духовке.

Я смеюсь и смотрю на Блю, пожимая плечами.

– Наркотики. Они заставляют людей говорить чушь.

Чтобы искупать Джейми и провести полную оценку, требуется несколько часов. Я совершенно измучена, когда переодеваюсь и наконец забираюсь в постель рядом с ним.

Он спит. Дыхание у него глубокое и ровное.

– Я люблю тебя, док. Не хватает слов, чтобы отблагодарить тебя за этот...этот акт любви.

Я с трудом могу произнести слова, потому что рыдания угрожают поглотить меня.

– Никто и никогда не проявлял такой бескорыстной любви, и в результате я борюсь с чувством вины.

Я никогда не усомнюсь в любви этого человека. Никогда.

– Я сделаю так, что ты никогда не пожалеешь о том, что прошел через ад ради меня, – я поднимаю его руку и целую. – Ты видишь меня насквозь.

Глава 17

Джейми Брекенридж

У меня болит всё тело. Даже ресницы болят, когда я пытаюсь открыть глаза. Мои веки распухли, а зрение затуманилось. Я надеюсь, что это побочные эффекты от отека и наркотиков, а не то, что происходит с моими зрительными нервами. Я переворачиваюсь, и мой мозг немедленно начинает пульсировать. Отскок боли от наркотика. Ненавижу это дерьмо. Я смотрю на свое окружение сквозь узкие щелочки распухших век. Я дома. Спасибо, блядь. Нет другого места, где я хотел бы быть прямо сейчас. Солнце, похоже, садится. Должно быть, уже поздно, а это значит, что я проспал большую часть дня. Ничего удивительного. Уверен, Эллисон регулярно давала мне морфий.

Она спит рядом со мной. Моя прекрасная Мак. Уверен, что и для нее это была долгая ночь. Она лежит на спине, закинув руки за голову. Ее майка задралась, обнажая голый живот, и я не могу удержаться, чтобы не дотронуться до него. Я кладу ладонь на ее плоский живот и представляю, как он будет выглядеть через несколько месяцев, если внутри нее будет расти часть меня.

– Тебя будут любить. Я всегда буду делать все возможное, чтобы ты был в безопасности.  Ты и твоя мама.

Эллисон шевелится, и я кладу руку ей на щеку.

– Мак.

Ее глаза распахиваются, и она поворачивается ко мне. Она протягивает руку, чтобы коснуться моего лица, и это странное ощущение. Так будто оно жирное и онемевшее.

– Рада видеть тебя в стране живых.

– Мне очень приятно проснуться и обнаружить, что ты рядом со мной.

Нет более прекрасного зрелища. Ее рука находит мою.

– Тебе очень больно?

Всю ночь напролет я был боксерской грушей. Боль – мой единственный вариант на данный момент, но я не скажу ей.

– Морфий помогает.

Это не ложь. Уверен, без него мне было бы гораздо хуже.

– Тогда я буду продолжать.

– Спасибо.

– Тебе нужно опорожнять свой мочевой пузырь.

– Такой романтический разговор с моей девушкой.

Я смеюсь, а потом гримасничаю, потому что это чертовски больно.

– Ммм, – стону я.

– Конечно, не романтично, но необходимо. Я не могу допустить, чтобы у тебя была эмболия.

– Точно.

Мы зашли слишком далеко для такого рода осложнений.

– Мне нужна твоя помощь, детка.

– Ты прошел через ад и вернулся за мной. Я сделаю все, что тебе нужно. Что угодно.

Эллисон встает с кровати и подходит ко мне.

– Не торопись. Никакой резкой смены позиции.

Даже если бы я попытался, то не смог бы пошевелиться.

– Ты не добьешься от меня возражений.

Я использую Эллисон для поддержки, когда встаю с кровати, а затем на полпути в ванную.

– Думаю, дальше я справлюсь.

– Может, и так, но ты забываешь, что я знаю, сколько морфия ты принял. Я не доверяю ни твоим суждениям, ни твоим ногам.

Я помню, каково это было для Сина.

– Ты же знаешь, что я буду мочиться кровью.

– Я была бы шокирована, если бы этого не было.

Моя девочка не слабонервная, и это определенно то, что мне в ней нравится. Эллисон помогает мне вернуться в постель, когда я заканчиваю, и кладет мне за спину не менее шести подушек.

– Хочешь что-нибудь съесть?

– У меня нет особого аппетита.

– Может суп? Бульон?

– Я попробую...ради тебя.

Она останавливается в дверях и оборачивается, чтобы посмотреть на меня.

– Я люблю тебя, Джеймс Коналл Брекенридж.

– Я люблю тебя, Эллисон Брук Макаллистер, которая скоро станет Брекенридж.

***

Прошла неделя. Я быстро поправился, благодаря квалифицированному медицинскому уходу моей девочки, и теперь пришло время для ее посвящения в Братство. Она станет одной из нас. Церемония состоится у Тана и Изабель. Син и Митч выступят в качестве свидетелей, а затем в "Дункане" состоится грандиозная вечеринка с виски. Ничего особенного, поскольку наша свадьба состоится через несколько недель. Восемнадцать дней, если быть точным. Но кто считает? Эллисон готовилась целую вечность. Я слышал бесчисленное количество баллончиков с аэрозолем. Не может быть, чтобы она не использовала все, что есть в ванной.

Я стою в дверях и смотрю на часы.

– Мы опоздаем, если не выедем в ближайшее время.

– Я почти закончила.

Я это уже слышал. Клянусь, она выглядит так же, как и двадцать минут назад, когда я стоял здесь и постукивал по часам.

– Ты прекрасно выглядишь.

Она приглаживает рукой волосы на затылке.

– Тебе не кажется, что я слишком кудрявая?

– Нет.

– Пушистые?

– Нет. Все прекрасно. Ты – само совершенство.

Она поворачивается и поправляет платье.

– Я действительно хорошо выгляжу для церемонии посвящения и вечеринки у Дункана?

Ее платье спущено с одного плеча, черное и обтягивающее. Сексуально. Ее волосы собраны на затылке и украшены цветами. О, Мак и ее пристрастие к моде.

– От тебя захватывает дух.

Она улыбается.

– Помнишь, ты говорил мне, что от твоей жены будет захватывать дух?

Я хорошо помню тот день. Когда Эллисон попросила меня описать качества моей жены, я мог думать только о ней. С тоской желая, чтобы это была она, но в тот момент думать об этом было невозможно.

– Я помню. И я верю, что ты обладаешь всеми качествами, которые я говорил тебе.

Эллисон – это все, что я когда-либо хотел в паре.

– Не могу дождаться, когда стану твоей женой.

– Скоро.

Тест на беременность еще раньше. Я взволнован, волнуюсь и боюсь узнать вердикт.

– Думаю, я готова идти.

Я в сотый раз похлопываю себя по груди над внутренним карманом пиджака, чтобы убедиться, что черная бархатная коробочка все еще там.

– Давай, Мак. Давай сделаем тебя одной из нас.

Меня переполняет адреналин, когда все встают на свои места для церемонии посвящения Эллисон, но мурашки бегут по спине, когда Тан начинает говорить.

– Мы собрались здесь сегодня, чтобы принять Эллисон Макаллистер в братство как одной из нас. Джеймс Коналл Брекенридж, берешь ли ты на себя ответственность за Эллисон Брук Макалистер?

– Да.

– Возьми кинжал.

Я поднимаю его со стола и беру Эллисон за руку, взглядом извиняюсь за боль, которую я собираюсь причинить ей. Лучше бы она не знала, что это произойдет. Она вздрагивает, когда я провожу лезвием по ее ладони. Я протыкаю свою руку и переплетаю наши пальцы так, чтобы они были ладонь к ладони. Кровь течет по всей длине наших предплечий, собираясь у локтей.

– Готов ли ты направлять её в Братстве?

Я сжимаю ее руку, крепко прижимая наши ладони.

– С радостью.

– Повторяй за мной, Эллисон.

– Я буду верна и никогда не выдам ни одного из секретов Братства. Я никогда не посягну на семью другого члена. Я позволю сестрам направлять меня в моей роли. Моя кровь – это кровь Джейми, как и его кровь теперь моя. С этого дня мы – одна семья, известная как Братство. В этом я торжественно клянусь.

Несколько слов, немного крови, и дело сделано. Эллисон моя и одна из нас. Син сказал, что церемония заставит меня забыть о вечеринке у Дункана. Он был прав. Все, чего я хочу, это перебросить ее через плечо, отвезти домой и трахнуть. Она – моя кровь. Часть меня. Ни мужчина, ни женщина не могут разорвать нашу связь. Только сила смерти. Наши люди ждут у Дункана, чтобы поприветствовать Эллисон в нашей семье. Было бы оскорблением не появиться.

– Блю сказала мне, что церемония была горячей. Она не шутила.

– Я знаю. Ты даже не представляешь, как сильно я хочу направить эту машину в сторону дома, а не в бар.

– У нас есть вся ночь после вечеринки.

– Вся ночь, черт возьми? У нас впереди вся оставшаяся жизнь.

– Совершенно верно.

У Дункана полно доброжелателей. Я немного удивлен, увидев так много братьев, которые публично заявили о намерении претендовать на Эллисон, Логана в том числе. Я рад, что он пришел. Дал мне возможность поговорить с ним о нашем споре по поводу Эллисон.

– Речь. Речь. Речь, – скандирует толпа.

Дерьмо. Я не очень к этому готов.

– Да ладно тебе. Давай покончим с этим.

Я беру Эллисон за руку и веду ее на сцену.

Она совсем не выглядит взволнованной.

– Я хотела бы начать с благодарности за то, что вы пришли сегодня вечером, чтобы отпраздновать мое вступление в Братство. Я невероятно благодарна и потрясена, что вы меня приняли. Я с нетерпением жду возможности познакомиться с каждым из вас.

Раздаются аплодисменты и одобрительные возгласы, когда Эллисон заканчивает. Теперь моя очередь.

– Было очень интересно заявить права на Эллисон. Думаю, необходимо всё прояснить, чтобы не было путаницы. Я заявил на нее права одиннадцать дней назад. Три дня спустя я прошёл через стойкость вместо нее, поэтому я хромаю и выгляжу так, словно меня сбил поезд. Она моя. Мы уведомили окружного регистратора о нашем намерении пожениться, и через восемнадцать дней она станет моей женой. Но я упустил одну очень важную деталь. Я никогда должным образом не просил ее стать моей женой.

Не так я планировал сделать предложение, но это кажется правильным. Я падаю на колени, и она закрывает рот руками.

– Джейми.

Я достаю из внутреннего кармана пиджака черную бархатную коробочку и открываю ее.

– Эллисон Брук Макаллистер. Сначала мы были знакомыми, а потом друзьями. Я почувствовал, что происходит перемена, та самая, когда я понял, что влюбился в тебя. Это была глубокая, настоящая любовь, но я пытался бороться с ней. Отрицать её. Я думал, что не подхожу тебе. Я ошибся. Наша любовь была неизбежна. Полностью и совершенно вне нашего контроля. Я люблю тебя, Эллисон. Я хочу быть твоим мужем. Я хочу быть отцом твоих детей. Ты выйдешь за меня?

Она кивает. Я никогда еще не видел такой улыбки на её лице. Это чистая радость, она вся сияет, и я чувствую себя очень счастливым сукиным сыном.

– Да. Я выйду за тебя замуж.

Я беру кольцо из коробки и надеваю его ей на палец, прежде чем поднести к губам для поцелуя.

– Ты видишь меня насквозь.

– Ты видишь меня насквозь.

***

Голова раскалывается, когда я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Эллисон. Блядь. Вчера вечером я выпил слишком много виски. Она улыбается, когда я встречаюсь с ней взглядом.

– Доброе утро.

Я прикладываю палец к губам.

– Шшш. Не говори так громко.

Она смеется и шепчет:

– Доброе утро.

– Гораздо лучше. Спасибо.

Я провожу руками по лицу.

– У тебя похмелье?

– М-м-м...нет. Мне не следовало вчера пить алкоголь.

Дерьмо. Тест на беременность.

– Ты уже сделала?

– Нет. Я ждала, когда ты проснешься.

– Ну, хорошо. Иди и сделай его.