Текст книги "Очередной грех (ЛП)"

Автор книги: Джорджия Кейтс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

– Хочешь большего?

– Да, – даже я слышу отдышку в своем собственном голосе.

– Тогда ты должна сказать мне.

– Я хочу большего. Пожалуйста.

Он покусывает кожу на моем животе чуть выше края моих трусиков. Я знаю, что он хочет спуститься ниже. И я тоже этого хочу. Но, черт возьми, он не сдвигается с места. Он хочет, чтобы я попросила его. Что я и делаю.

– Пожалуйста, Брек.

– Пожалуйста, что?

– Снимите мои трусики.

– У тебя получается все лучше.

– Пожалуйста, сними мои трусики и заставь меня кончить своим ртом.

– С удовольствием.

Но он не делает этого. Вместо этого, он прижимается носом к моей промежности, поверх нижнего белья и глубоко вдыхает.

– Ммм … я мог бы кончить только от одного твоего запаха.

Так близко … и все же так непреодолимо далеко. Это сводит меня с ума.

Он опускает пальцы за резинку моих трусиков, и я думаю, что он, наконец, собирается сбросить их. Но он удивляет меня снова, когда я чувствую, что его влажный язык скользит по моим трусикам. Влажная ткань делает все намного чувствительнее. Он определенно пытается подвергнуть меня таким сладострастным пыткам до смерти. Несомненно.

– Oхх …

Он еще несколько раз так мучает меня языком, прежде чем, наконец, стянуть мое хлопчатобумажное женское белье вниз по ногам. Слава Богу. Он разводит мои колени и хватает лодыжки, размещая их на своих плечах. Я отодвигаю подушку из-под головы, наклоняю подбородок в воздухе и помещаю руку по глазам в подготовке того, что должно прибыть затем. В тот момент, когда я думаю, что ожидание может убить меня, он делает движение языком. Только один раз.

– У тебя такой приятный вкус. Я мог бы делать это весь день.

– Так делай.

Он хватает мои бедра, стягивая ниже на постели. Такое положение раздвигает мои ноги все шире, пока я полностью не оказываюсь распластанной перед ним.

Он вставляет в меня два пальца и двигает ими, в то время как его язык трепещет напротив моего клитора. Комбинация этих двух движений лучшее, что есть в этом мире. Он уделяет правильное внимание обоим из моих самых чувствительных точек. Я передвигаю руку к макушке его головы и хватаю его за волосы.

– Боже, это потрясающе.

Я двигаю бедрами в ритм с его пальцами, когда я слышу дверной звонок. Я вытягиваю шею вверх, чтобы посмотреть на Сина.

– Это был звонок? – он качает головой, не смотря на меня, – Кажется он.

Он останавливается, чтобы ответить.

– Мне плевать, даже если к нам приехала английская королева.

Мои ноги теперь лежат на кровати, а моя верхняя часть тела подперта на моих локтях, чтобы я смогла посмотреть на Сина между моими ногами. Один только его вид почти позволяет мне достигнуть кульминации. Он помещает свою ладонь чуть выше моей лобковой кости и нажимает вниз. Я не знаю, что он делает, но мой клитор внезапно чувствуется намного более чувствительным.

– Господи…

Я поднимаю бедра вверх. И слышу, что дверной звонок звонит снова. Син поднимает голову и смотрит на меня.

– Да вы, блять, издеваетесь надо мной, – стонет он.

Звонок звонит в третий раз непосредственно перед тем, как он отбрасывает одеяло назад и вопит:

– Дерьмо!

Он двигается к краю кровати и достает свой протез.

– Кто, к черту, приперся в наш дом без приглашения? Еще и сейчас? Мы всего несколько часов, как дома.

О, дерьмо. Он разъярен.

У Сина слишком важная должность. У него нет роскоши игнорировать дверные или телефонные звонки. А если совсем быть честной, то он в полном распоряжении Братства.

– Не двигайся из этой кровати. Я вернусь сразу после того, как избавлюсь от того, кто бы это ни был, – он быстро целует меня, – И мы продолжим на чем закончили.

Я хватаю все одеяла, притягивая их моему подбородка. Один из зубцов на моем обручальном кольце царапает мое лицо, напоминая, что я ношу огромный алмаз на левом безымянном пальце.

Я вытягиваю руку, чтобы восхититься символом своего союза с Сином.

– Ты меня хорошо отметил, Синклер Брекенридж. Никто никогда не примет меня за незамужнюю женщину, пока у меня на пальце это кольцо.

Я нежусь в теплоте нашей кровати, когда Син возвращается.

– Это – мои родители.

Он кажется совершенно не рад этому, и я знаю почему. Это означает, что мы не будем заканчивать то, что начали. Это не нравится ни одному из нас. Я никоим образом не готова принимать посетителей.

– Я должна освежиться.

– Наверное, будет не плохо, если я почищу зубы. И это, – Он показывает мне язык.

Я немедленно краснею.

– О мой Бог. Иногда ты можешь быть таким грубым.

– Что? Ты предпочла бы, чтобы я вернулся туда и говорил с моей мамой и папой, в то время как все еще чувствую твой вкус?

Ну, это звучит отвратительно, даже если это говорит он.

– Нет. Но ты мог бы почистить зубы просто потому, что заботишься о своей гигиене.

– И пропустить возможность увидеть, как ты краснеешь?

Я чувствую, как краснею.

– Закрой рот и дай мне одеться.

Сейчас в спальне только та одежда, которую я вчера носила —а она не настолько хорошо выглядит после шестнадцатичасовой поездки.

– Ты можешь пойти в гостиную и забрать мою сумку, чтобы я смогла одеть что-нибудь чистое?

Он подходит к ящикам, которые я использовала, когда я жила здесь несколько месяцев назад, открывает верхний и вынимает мои любимые штаны для йоги и футболку.

– Твои вещи лежат там же, где ты их и оставила.

Я прижимаю одежду к голой груди и чувствую острую боль в сердце.

– Я и представить себе не могла, что ты сохранил мои вещи, – я подползаю к краю кровати.

Он подходит, чтобы обернуть свои руки вокруг меня.

– Я знал, что ты скоро вернешься.

Он кажется таким дерзким и высокомерным, но его уверенность – одна из причин, почему я так сильно люблю его.

– Значит, знал, да?

– Угу-ммм…

Он прижимается своим пахом ко мне.

– Знаешь, нам потребовалась бы всего минута, чтобы закончить то, что мы начали.

Ни в коем случае. Мы были лишены этого слишком долго, чтобы восполнять пробелы в такой спешке.

– Я не хочу, чтобы это заняло только минуту. Я не тот вид девчонок, которые на такое согласны.

– Да, малышка. Я точно знаю, какая ты девушка, и что тебе нравится.

– Ожидание – один из видов прелюдии, Брек. Ты должен научиться этому.

– Я постараюсь, – он ворчит и хлопает по моей голой заднице, заставляя меня громко визжать.

– Ступай. Мои родители ждут. Они не могут дождаться, чтобы увидеть свою новую невестку.

Я привожу себя в презентабельный вид и вхожу в гостиную. Когда я вхожу, Изабелл останавливает разговор, который вела. Она встает с дивана и подходит ко мне. Моя теща заключает мое лицо в свои ладони. Она целует каждую из моих щек прежде, чем обнять меня.

– Моя милая дочка, – дочь. Не невестка.

Она освобождает меня из своих объятий, тогда ко мне подходит Тан, чтобы проделать то же самое. Он крепко обнимает меня и шепчет на ухо.

– Я знал, что ты дочка Аманды. Рациональная моя часть пыталась доказать мне, что это невозможно, но в сердце, я всегда это знал, – он освобождает меня и держит мое лицо в ладонях так же, как только что делала Изабелл, – Ты так похожа на нее. Это абсолютно удивительно.

Не знаю, что и ответить на это. “Спасибо”, кажется, здесь не подходит. Вместо этого я просто улыбаюсь.

– Посидите с нами. У нас есть много чего обсудить.

Я сажусь около своего мужа на диване, напротив моих новых родственников со стороны супруга. Тан начинает.

– В первую очередь, мы хотим, чтобы ты знала, что мы очень соболезнуем твоей потере.

– Спасибо. Цветы, которые вы послали, были очень красивыми.

Тан продолжает.

– Должно быть ты думаешь, что теперь твоя единственная оставшаяся родственница – твоя сестра, но это не так. Наш сын выбрал тебя в качестве своей жены. А это означает, что теперь мы – тоже твоя семья.

– Вы представить себе не можете, как я вам за это благодарна, если учесть, что я этого не заслуживаю, – я должна в открытую объявить о своей обмане, чтобы мы смогли двигаться дальше, – Главным образом, потому что я изначально попала к вам в дом не самым честным путем.

– Но ты же не пришла с плохими намерениями, – Изабелл понятия не имеет, но она не может ошибиться больше. Мои намерения были очень даже плохими.

– Ты этого делала потому, что хотела, чтобы убийца твоей матери ответил за ее смерть. Я не могу осуждать тебя за этот обман, – говорит Тан.

Син рассказал Тану и Изабелл, что я – бывший агент. Ему не оставили выбора после того, как Абрам раскрыл всем мою историю. Они также знают, что я – дочь Аманды Лоуренс. Это был единственный способ, которым Син мог объяснить мое проникновение в Братство, не рассказывая о моем намерении убить Тана. Сейчас же, изменились обстоятельства, но не моя цель. Я знаю меньше, чем когда-либо. И вернулась к начальной стадии поиска убийцы моей матери.

– Я должна выяснить, кто это был.

– Возможно, мы сможем объединить наши усилия и известные нам факты и обдумать список подозреваемых.

Слишком странная ситуация. Просить Тана обсуждать мою маму – его любовницу – перед его женой. Это неудобно. И я ни в коем случае не хочу быть непочтительной к моей свекрови. Я не понимаю отношения Тана и Изабелл, но у меня должно быть ее одобрение.

– Ты не против, что мы сейчас будем обсуждать мою мать?

– Конечно, нет. Но я выйду, если мое присутствие неудобно для тебя.

Предполагаю, что нет никакой причины смущаться, если ее это никоим образом не задевает.

– Нет. Останься.

Я пересказываю неприятные события того дня, когда моя мать была убита, и вижу боль в сердце Тана; это отражается на его лице.

– У тебя есть могила с надгробным камнем рядом с твоей матерью. Я видел ее.

– Это сделал отец. Он боялся, что убийца моей мамы вернется за мной, поскольку я могла опознать его. Он решил, что было бы безопаснее, если бы все думали, что я тоже умерла.

– Все эти годы ты думала, что я был ее убийцей. Клянусь, я этого не делал, – я искренне верю, что он говорит правду.

– Я верю.

– Я понимаю, что ты не видела его лица, но может ты помнишь что-нибудь, что могло бы помочь узнать его?

Я знаю очень мало.

– Он пах сладким табаком и ликером. Теперь я знаю, что это был Джек Дэниэлс. Ни одна из этих вещей не поможет узнать его, но моя собака напала на него. Было много крови, так что, полагаю, у него должен был остаться приличный шрам на правой голени.

– Ты была убеждена, что узнала мой голос.

– Я слышала Ваш голос много раз во время Ваших визитов к моей матери. Акцент ее убийцы был идентичен Вашему. Я была маленькой, естественно я думала, что это были Вы. Когда я повзрослела, то поняла, что это еще ничего не значит, поэтому начала исследовать ее связи. Но Вы оказались единственным.

Мои результаты не доказывали его вину. Это бы никогда не прокатило в настоящем суде, но мне и не было это нужно; я могла и сама выступить в качестве и судьи, и присяжных. Я не сделала Тана преступником, основываясь на конкретном доказательстве. И я была неправа. Теперь я могу признать свою ошибку. И эта грубая ошибка поколебала мою уверенность.

– Несколько моих людей были в США, когда Аманда была убита, но у меня нет причины подозревать кого-то из них. Ни у одного из них не было повода. Они бы слишком боялись меня.

Тану стоит хорошенько подумать о преданности его людей

– Может, тогда, конкурент?

– Это возможно, но я сомневаюсь, что они взяли бы что-то настолько драгоценное для меня и бросили бы мне это в лицо.

Он прав. Конкуренты обязательно сообщили бы ему об этом.

Кто бы это ни сделал, он хочет сохранить это в тайне.

– Вы можете составить список членов Братства, которые в тот момент находились в США?

– Да. Этот список будет у тебя утром.

– Это было бы большим началом. Спасибо.

Изабелл хлопает руками.

– Хорошо. Теперь, когда мы разобрались с этим, я хочу поговорить о том, почему я здесь.

Думаю, сейчас это каждому интересно.

– Не каждый день будущий лидер Братства женится, таким образом, нам нужно официально объявить и отпраздновать ваш брак. Тот ублюдок, Абрам, отнял у вас свадьбу, которую вы должны были провести здесь с вашей семьей, но мы восполним это одним огромным приемом. И он будет присутствовать там, в самом центре и будет вынужден улыбаться при этом.

Абрам может быть и будет там, но я глубоко сомневаюсь, что он будет улыбаться.

– У нас была красивая свадьба, мама, – говорит Син, – Блю – теперь моя жена, и это – все, что имеет значение.

– У нас не было шикарной свадьбы в красивом соборе, потому что мы предпочли сделать это у кровати моего отца. И это было прекрасно.

– Уверена, это было прекрасно. Извините, что пропустила это. Но мы восполним это приемом, которое Братство не сможет забыть очень долгое время.

Изабелл достает большой журнал из своей сумки. Я знаю, что это значит. У нее большие планы. Мой обряд посвящения был грандиозным, так что, я могу только вообразить, что она планирует для нашего свадебного приема.

– У меня есть на примете один устроитель мероприятий, который приедет на этой неделе, но нам нужны хоть какие-то идеи того, чего мы хотим.

Мой муж и тесть встают, чтобы убраться подальше.

– Нам тут не место, – говорит Син.

Осел, за которого я вышла замуж, усмехается мне. Он смеется, потому что он знает, что выбор столовой посуды, цветов и вкусов пирога – не мое любимое занятие. Но я сделаю это для своей любимой тещи – с улыбкой на лице – потому что я хочу сделать ее счастливой. Изабелл закрывает папку, как только Син и Тан уходят.

– Я, конечно, жду не дождусь приема, но я не хочу, обсуждают планы относительно него прямо сейчас. Я только притворялась, чтобы мужчины оставили нас в покое.

Слава Богу.

– Какое облегчение.

– Я так и думала.

Кажется, что моя свекровь знает меня очень даже хоошо.

– Вы вернулись всего несколько часов назад, но Братство не даст тебе время привыкнуть, они сразу захотят увидеть перед собой жену лидера.

Так и будет, но я понятия не имею, что меня ожидает. Нет никакой карты или путеводителя.

– Я не знаю роль, которую я должна играть. Я полностью потеряна.

– Тогда ты должна как можно быстрее найти себя, потому что это может быть истолковано, как нестабильность. Это бесполезно для тебя или Синклера. Есть те, кто назвал бы вас слабыми и использовал бы это против вас.

Я не хочу быть обузой своему мужу.

– Меня можно назвать по-разному, но никогда – слабой.

– Всем будет все равно, что была ли ты воспитана в Братстве или нет. Они будут смотреть – и возлагать на тебя надежды, которые, возможно, потерпят неудачу.

Я не подведу Сина.

– Неудача – не вариант. Так когда мы начинаем?

– Нам нужен чай, милая. У нас есть о чем поговорить.

Глава 10

Синклер Брекенридж

Фотографии. Стикеры. Временные графики. Уменьшенные изображения с последовательностями, соединяющими один ключ к разгадке другого. Это похоже на ни что иное, как на граффити, покрывающие стену моего домашнего офиса.

Кипа бумаг, висящая на стенах, варьируются по дюжине цветов и размеров. Уверен, каждый предмет представляет какое-то значение для расследования Блю, но я не нахожу никакой последовательности для себя. Организованный хаос. Вот чем мне это кажется.

Я останавливаюсь в дверном проеме и минуту просто наблюдаю за своей женой. Она слушает скрипичный кавер “My immortal”, стоя перед ее новым таинственным шедевром. Она переходит от одного листка к другому, жуя карандаш. Думаю, я смогу услышать звук крутящихся шестеренок в ее голове.

– Ну, это что-то новенькое. И интересное.

Она оборачивается, вынимает карандаш изо рта и подворачивает его позади уха.

– Эй, ты. Подойди сюда. Ты должен посмотреть на это.

Я подхожу к ней и быстро целую.

– Кто-то на вкус, как виски.

– Ты кажется удивлена. А это означает, что кто-то не получил мое сообщение.

– Нет. К сожалению.

Она осматривает комнату.

– Кажется, я забыла принести свой телефон в офис.

– Я заходил в Дункан, чтобы уладить кое-какие дела Братства, и столкнулся с Джейми и Лейтом. Мы немного выпили вместе.

– Хорошо. В последнее время ты мало общался со своими друзьями

Наверно она в какой-то степени чувствует себя виноватой в том, что мы стали мало общаться с парнями.

– Все в порядке. Я сейчас, вроде как занят кое-кем более важным.

– Ты сказал, что решал дела Братства. Все хорошо?

– Да. Несколько братьев имеют выраженный интерес к открытию джентльменского клуба.

– Джентльмен клуб? – ее слова так и сочатся презрением, – И предполагаю, что они захотят, чтобы женщины Братства работали в нем?

– Конечно. Именно так мы и поступили бы с любым другим начинающимся проектом Братства

– Я – только за то, чтобы женщины Братства могли сами себе зарабатывать на жизнь. Если они принимают решение делать это обнаженными до пояса, это их право, но не могли бы мы придумать им альтернативный выбор профессии помимо того, чтобы быть стриптизершами и официантками?

– Мы уже решаем этот вопрос, малышка. Есть много вариантов. Ты не знаешь о них, потому что долго не была здесь. Ты увидишь, что есть много возможностей для любой женщины, которая хочет работать.

– Я рада слышать это.

Хорошо. Она кажется довольной. Я обращаю свое внимание на ее офисную стену.

– Ты решила сделать абстрактное искусство своим хобби?

– Нет. Я встретилась с Деброй сегодня. Мы пообедали, и она приехала, чтобы посмотреть на мои доказательства. Она помогла мне сделать это. По-моему, это блестяще.

Дебра?

– Напомни мне, кто это.

– Бывшая напарница моего папы. Она оставила Бюро и стала внештатным работником. Она также была моими глазами и ушами, в то время как я изучала тебя издалека.

– Ах. Она – женщина, которая управляла наблюдением за нами.

– Нет. Она – женщина, которая управляла наблюдением за вами в течение многих лет, и не была при этом обнаружена.

– Да. Верно.

– Это была большая встреча. Не просто, потому что она помогала мне много лет. Она рассказала мне все истории того времени, когда они с папой еще были партнерами. Я всегда любила слушать об их выходках.

Блю мало говорит об этом, но она все еще оплакивает смерть своего отца. И утрату своей сестры. Она иногда говорит мне, что ей нужно побыть наедине в ванной, но я-то знаю, что это действительно означает. Ей нужно хорошо выплакаться.

Она смотрит на часы на стене.

– Ничего себе. Я и не знала, что уже так поздно. Извини. Я немного увлеклась и ничего не приготовила на ужин.

Мне все равно. Мы неделю находимся в Эдинбурге, и всю эту неделю у Блю не было ни одной свободной минуты. Когда она не исследует мужчин в списке подозреваемых, который мой отец дал ей, она проводит время с женщинами Братства. Ей даже предлагают преподавать фотографию любому, кому это интересно.

– Нет проблем. Тебе нужно сделать перерыв, так что давай выберемся куда-нибудь на ужин.

– Подожди, я сперва хочу тебе рассказать то, что узнала, – она так взволнована.

– О чем же?

Она указывает на фотографию на вершине с тремя последовательностями, связанными с ней.

– Тод Кокберн – подозреваемый?

Он – босс нашего казино. Единственное, чем он когда либо пачкал свои руки, так это деньгами.

– Он был в США во время убийства, а также работал в том же самом казино Братства, что и моя мама. Время совпадает. Я еще не полностью разобралась с этим, но все же, они совершенно точно были коллегами, еще до того, как я родилась.

Я очень не хочу показаться ей занудой, но…

– Но твоя мама не работала на Братство. Разве ты не помнишь, как папа рассказывал, что он безуспешно пытался убедить ее переехать, чтобы работать на него?

– Ты ошибаешься. Я изучила ее трудовую книжку. Она работала в казино Братства, когда еще твой дедушка был лидером. Тан не встречал ее, пока она не уехала и не начала работать на обычное казино.

Это все меняет.

– Хм…это очень интересное открытие.

– Спасибо Дебре, без нее я бы не добыла таких сведений. Я хотела бы, чтобы вы познакомились. Она могла бы очень сильно помочь тебе найти лазейки в законе.

Моя жена просто чудо.

– Ты, может, и не родилась в Братстве, но ты предназначена быть одной из нас. У меня нет никаких сомнений в этом.

– У меня, как предполагается, будет девичник с Лорной, Вестлин и еще несколькими их друзьями во вторник ночью. Я хочу предложить им сходить в казино.

Я знаю свою жену. И уже понял, что будет значить ее поход в казино. Она хочет допросить Тода.

Она приподнимает бровь.

– Что скажешь?

– Ты же просчитываешь карты. Таких, как ты, не любят в казино. Это плохо для бизнеса. Уверен, ты понимаешь.

Она усмехается.

– Я иду туда не для того, чтобы играть.

Я не горю желанием, чтобы она опрашивала Тодда.

– Пусть Дебра допросит его.

– Тогда что будет в этом интересного?

Она действительно наслаждается преследованием. Думаю, я могу позволить ей немного развлечься, тем более, я знаю заранее, что Кокберн окажется невиновным.

– Ты с девушками можешь наслаждаться своей игрой в блэк джек. И постарайтесь не разгромить казино, пожалуйста.

Блю ставит ногу на матрас для того, чтобы снять чулки. Когда она заканчивает с ними, то подходит ко мне, поднимая волосы, обращая внимание на застежку-молнию.

– Поможешь?

Я тяну за молнию вниз, но она не позволяет своему платью упасть, как я то надеялся. Она придерживает его и идет к шкафу.

Черт, я надеюсь, что это – знак, которым она подразумевает, что мы сейчас будем делать что-то сладкое и откровенное. Это – то, чем я по-настоящему хочу заняться сегодня вечером.

Я почти закончил чистить зубы, когда Блю входит в ванную. Черт, да! Она одета в ночную рубашку, цвета слоновой кости. Это платье – мой несомненный фавотрит.

– Я люблю видеть тебя в этом.

– Вот поэтому я и выбрала его.

Я заканчиваю свой ночной распорядок перед Блю, но не покидаю ванную, чтобы лечь в кровать. Я остаюсь и наблюдаю за ней. Подготавливаться к кровати вместе – одна из самых интимных вещей для меня. И я ни разу не испытывал этого прежде, чем Блю стала моей женой. Это – что-то, что я никогда не делил ни с какой другой женщиной, таким образом, я предполагаю, вот почему, это чувствуется таким особенным.

– Что ты делаешь?

Пена с зубной пасты разбрызгана вокруг ее губ. Это заставляет меня хотеть смахнуть мятные пузыри поцелуем.

– Ты знаешь, что я делаю.

Она прополаскивает рот.

– Конечно, это же так сексуально.

– Ты уже знашь, что я думаю, что это так и есть.

Она качает головой и хихикает.

– Мой милый Брек. Ты можешь использовать любой предлог, если в итоге будет секс.

Этому нужно разъяснение.

– Да, но только, когда я рядом с тобой.

Я подхожу, чтобы поддержать Блю. Я целую ее голое плечо, смотря на наши отражение, и вижу как она прямо тает напротив меня. Я откидываю ее волосы в сторону, оголяя шею для моего рта, и оставляю поцелуй в той сладкой точке за ее ушком. Она пытается развернуться в моих руках, но я держу ее крепко. Я посасываю мочку ее уха, скользя руками вокруг ее талии, а затем, двигаюсь вниз, касаясь ее промежности чашечкой ладони, а мои пальцы, выводят круги против ее самой чувствительной точки прямо через атласную ткань. Другой рукой я немного толкаю ее в спину.

– Наклонись.

Она наклоняет верхнюю часть тела, но продолжает поддерживать ее на согнутых локтях. Затем, Блю потирается своей задницей против моей растущей выпуклости, а я просовываю одну ногу между ее лодыжек.

– Расставь ноги.

Я поднимаю заднюю часть ее длинной ночной рубашки вверх. Переднюю же часть Блю сжимает в своем кулаке.

Я поглаживаю ее затянутую в атлас задницу и скольжу пальцами по ее бедрам к промежности. Она уже влажная. Это делает меня очень счастливым. И твердым. Я сжимаю ее трусики в кулак и тяну их вниз по ее ногам. Через секунду они оказываются на полу. Мои пальцы скользят по ее гладкой расселине. Она ритмично двигает бедрами, покачиваясь напротив моей руки. Я хорошо знаком с ее телом. Это будет недолго. Она быстро кончит. Своей свободной рукой я касаюсь ее подбородка. Я держу его, вынуждая ее смотреть на нас в зеркале.

– Смотри на меня. Я хочу видеть твое лицо, когда ты будешь кончать.

Блю открывает рот и втягивает два моих пальца. Она немного прикусывает их, но не достаточно сильно, чтобы причинить боль. Ее глаза закатываются.

– Малышка. Я хочу, чтобы эти нежно-голубые глаза сосредоточились на мне.

Ее веки трепещут и открываются, и я узнаю растущее безумие на ее лице. Ее кульминация близка. Она сосет все сильнее. Подавленный стон вибрирует у нее во рту. Я жажду увидеть, как волна экстаза пронесется по всему ее телу, и мои надежды вознаграждаются. Ее глаза не отрываются от моих в зеркале. Нет ни одной проклятой вещи, которую я люблю видеть больше, чем это. И это адски заводит.

Мой член пульсирует, и я готов пойти на что угодно, чтобы поскорее оказаться в ней. Я решаю, что больше не способен тянуть и спускаю свои пижамные штаны вниз и наконец провожу членом по ее теплому, влажному входу. Я медленно вхожу его, давая ей момент, чтобы приспособиться к положению.

– Хорошо?

Она выпускает изо рта мои пальцы. Ее глаза все еще наблюдают за моими.

– Да. И теперь я хочу наблюдать, как кончишь ты.

Я хватаю ее бедра и начинаю двигаться. Вскоре, мы ускоряем ритм. Это положение позволяет мне проникать внутрь нее глубоко и быстро. Я замедляюсь, потому что мой оргазм уже скоро наступит. Я пытаюсь продлить его, но это бесполезно. А Блю слишком хорошо меня знает. Она пристально наблюдает за моим лицом, когда я усиливаю хватку на ее бедрах и толкаюсь быстрее.

– Кончи во мне. Глубоко и грубо.

Блять. Ее слова – моя погибель. Я наполняю ее частью меня, пока не чувствую себя полностью опустошенным. Я наклоняюсь вперед и прижимаюсь лбом к ее спине.

– Моя милая малышка. Все, чего я хотел, когда мы встретились – было трахнуть тебя. Я мечтал об этом день и ночь. Я фантазировал о способах, которыми я сделаю это. Это занимало все мои мысли.

– Ты получил, чего хотел.

– Где-нибудь посреди фантазирования о всех тех способах, я стал жадным и захотел, чтобы ты полюбила меня.

– И снова, ты получил, чего хотел.

Я выхожу из нее, и она поворачивается в моих руках. Я прижимаю ее к себе, приподнимая, чтобы она смогла сесть на столешнице. Она обвивает руки вокруг моих плеч и обертывает ноги вокруг моей талии.

– Не могу представить мужчину, который бы управлялся со мной и моим телом лучше тебя. Никогда не останавливайся.

– Ни в коем случае, – я быстро целую ее.

– Пошли. У меня есть кое-что, что я хочу показать тебе, – Я нервничаю, когда привожу ее в спальню, и достаю газету из верхнего ящика тумбочки.

Мы садимся на край кровати.

– Я исследовал клиники бесплодия, и думаю, нашел хороший вариант.

– Ты искал клинику по лечению от бесплодия без меня? – она хмурит лоб и сужает глаза.

О-оу. Она разозлилась.

– Ничего серьезного– просто немного порылся в интернете в свободное время.

Ее угрюмый вид не проходит, когда она тянет руку за газетой.

– Позвольте мне посмотреть, – я даю ей лист и указываю на статью сверху.

– Я нашел несколько потенциальных клиник, но у этой, в Лондоне, самый высокий показатель успешности.

А это очень важно, так как нам потребуется наблюдение самых высококвалифицированных врачей.

– У большинства клиник, которые я нашел, как правило, есть показатель успешности где-нибудь порядка тридцати-сорока процентов. Показатель успешности этой клиники приблизительно пятьдесят восемь процентов.

Она приподнимает правую бровь. Думаю, это означает, что она впечатлена. Или заинтересована.

– Это очень много.

Это не новая информация для Блю. Она понимает, что означают эти числа.

– В пятидесяти трех процентах живорожденные младенцы были единственными, в то время как сорок семь процентов были близнецами.

– Это – действительно высокий уровень, – говорит она, просматривая статистику, – Они должны знать, что они делают.

– Я хочу связаться с ними, но только, если ты тоже этого хочешь.

Это – наше решение, но это – ее тело. Она должна хотеть этого, или ничего не выйдет.

– Это не похоже на счастливое лицо.

Она вздыхает.

– Я запуталась в своих чувствах.

– Расскажи мне о них.

– Я нисколько не готова быть чьей-то матерью прямо сейчас. Мысль о маленьком человечке, который будет зависеть от меня, ужасает.

Она боится. Я понимаю это. Все это пугает и меня тоже.

– Предполагаю, это обычная реакция. Я могу поспорить, что если спросить любого родителя, то они в свое время тоже были напуганы, – я должен напомнить ей, что встреча со специалистом по бесплодию будет означать, – Мы просто проконсультируемся – встретимся, чтобы обсудить наилучший вариант для нас, чтобы мы смогли иметь ребенка в будущем.

– Но это пугает меня не меньше. Они могут подтвердить, что я никогда не смогу иметь детей.

– Ты имеешь в виду – мы. Мы никогда не сможем иметь детей.

Ее проблемы бесплодия – это и мои проблемы. Мы вместе в этом. Я оборачиваю руку вокруг нее и целую макушку ее головы.

– Я женился на тебе, зная, что у нас, возможно, никогда не будет собственных детей. И я принимаю это. Мы всегда можем усыновить одного.

– Братство примет только преемника по крови. Как ты мог жениться на женщине, которая возможно, не сможет подарить тебе собственного ребенка?

– В случае, если ты забыла, я женился бы на тебе в любом случае.

Моя любовь к Блю превышает любые обязательства, которые я когда-либо имел перед Братством.

– Нахуй Братство. Они не принимают участие в нашей личной жизни.

– Это просто неверно, – вздыхает она, – Как бы то ни было, у них всегда будет свое мнение о каждом моменте наших жизней.

Они могут сказать, чего они хотят. Но это не означает, что я буду подскакивать каждый раз, когда они будут командовать.

– Тогда, плюс в том, что я буду их лидером и могу сказать им запихнуть их мнение в свои задницы, – Наконец, я зарабатываю небольшую улыбку от Блю, – Поскольку я это сделаю, если обстоятельства заставят, – Ее улыбка становится шире.

– И я так сильно люблю тебя за это.

Я не уверен, что она верит моему обещанию, но, по крайней мере, ее настроение, кажется, улучшилось.

– Я думаю, если мы решимся, то нам нужно будет незамедлительно записаться на встречу. Скорее всего, там есть очередь.

– Хорошая идея. Недавно меня снова мучили боли.

Я понятия не имел.

– Почему ты не сказала мне?

Она пожимает плечами.

– Мы поженились. Папа умер. Мы перелетали океан. Была куча причин для этого. Выбирай любую.

– У нас всегда есть время, чтобы должным образом обратить внимание на твое состояние здоровья. Не скрывай больше от меня такие вещи. Обещаешь?

– Обещаю.

– Хорошо. Я позвоню им завтра и договорюсь о встрече, так как мне нужно будет согласовать ее с моей работой.

Блю залезает на кровать, и я двигаюсь за ней, пока не оказываюсь немного выше нее. Я приподнимаюсь на локтях, чтобы у меня была возможность смотреть на ее лицо.

– Большую часть моей взрослой жизни мне говорили, что я, вероятно, никогда не буду в состоянии иметь детей. После того, как ты слышишь это так много раз, у тебя не остается выбора, кроме как поверить в это. Я даже оплакала эту потерю, потому что для меня это была смерть мечты. Но в итоге я смогла это принять. Теперь появился маленький луч надежды в моем сердце, и я так напугана. Я не хочу больше боли, боли разочарования.