Текст книги "Тран: Создатель чудовищ"

Автор книги: Джордж Роберт Кинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Глава 11

Для сообщения с лазаретом, развернутым в Пещерах Проклятых, глава Совета по здравоохранению приказал установить целую систему подъемников. Десятки проходческих машин вгрызались в землю, расширяли уже существующие и строили новые шахты. Наконец в центральной штольне была запущена огромная платформа, перемещаемая при помощи бесчисленных тросов, блоков и кабелей. Громоздкое уродливое сооружение, созданное механиком Дунгасом, не отличалось особым изяществом, свойственным изобретениям Гласиана. Но это было и не важно. Теперь Дунгас служил Явгмоту.

Когда к шахте прибыла первая партия пациентов, подъемник уже был наполовину загроможден грузом древесины. Шестеро мужчин, три женщины и подросток разместились на крошечном свободном пятачке почти вплотную к тросам.

Платформа тряслась и качалась, грозя в любой момент сорваться или сбросить своих пассажиров. В конце концов это и произошло. Во время движения подъемник сильно накренился, один из мужчин не удержался на ногах и оказался между платформой и стеной Шахты. Не знающая жалости машина мгновенно раздавила его.

* * *

Джикс и еще несколько неприкасаемых угрюмо рассматривали окровавленные останки. Сверху доносились визг и скрежет подъемного механизма, сыпались щепки и осколки камней. Наконец показалась сама платформа. В нескольких метрах от земли она вздрогнула и, сорвавшись с торов, рухнула на пол пещеры. Нехитрые пожитки, которые ссыльные прихватили с собой, разлетелись в стороны. Груз сорвался с крепежей и завалил пассажиров. Клубы пыли заполнили пещеру.

– Уберите весь этот хлам! – кричал Джикс. – Помогите им выбраться.

Скрипя зубами, он откинул несколько досок, освобождая тела раненых. Двое мужчин были без сознания. Их отволокли к стене. Неприкасаемые помогли подняться женщине, но вскоре выяснилось, что при падении она сломала лодыжку и не может ходить. Остальные, отделавшиеся ушибами и царапинами, выбрались сами и, поддерживая друг друга, направились в карантинную пещеру.

Среди окровавленных обломков подъемника Джикс обнаружил одну любопытную записку:

«От председателя Совета по здравоохранению Явгмота его доверенному лицу, партнеру и коллеге Джиксу.

Приветствую тебя!

Прошу разместить этих пациентов, представляющих серьезную опасность для здоровья горожан, в карантинной пещере насколько возможно удобно.

Присланные доски должны быть использованы для оборудования спальных мест. Гвозди и необходимые инструменты прибудут со следующей партией. Город возьмет на себя обеспечение лазарета матрасами, простынями, подушками, продовольствием, одеждой, а также всем, что может понадобиться при уходе за больными.

В то же время все, что будет посылаться в пещеры, может послужить наградой для тех, кто сотрудничает тобой и помогает тебе. Постарайся добиться лояльности и от остальных.

В качестве компенсации за неудобства и хлопоты, причиненные жителям пещер, я прошу освободить следующих десять человек (список прилагается). Каждого кандидата я отбирал лично, принимая во внимание тот вклад, который он или она внесли в развитие города. объяви им, что жилье для них уже готово и что они станут сотрудниками моего личного медицинского подразделения. Поздравь их от моего имени. Завтра прибудет очередная группа пациентов. С ними передам новый список отверженных, которых следует отправить наверх.

Кроме того, завтра придет большой груз продовольствия, призванного улучшить рацион питания больных, да также всех прочих жителей пещер.

Благодарю тебя за верную службу. В конце недели пришлю достаточно большой объем сыворотки.

Явгмот».

Джикс смял листок и уставился на забрызганные кровью ДОСКИ.

– Несколько спальных мест Явгмот уже оборудовал. Славные постельки, ничего не скажешь.

* * *

Полгода назад это было всего лишь предположением, :тройной теорией. Теперь эта теория получила математически выверенное доказательство. Халцион будет спасен. Он доказал это – силовые камни содержат не только огромное количество энергии, но и огромные пространства, а достаточно мощный камень может вместить в себя целый мир

– Я – гений Халциона.

Гласиан помедлил, взволнованно глядя на груды листов, усеянных математическими формулами. Колонки цифр перемежались логическими доказательствами и диаграммами.

Он творил в светлые промежутки между приступами боли и следовавшей за ними потерей сознания. Математические доказательства упрямо переходили с листа на лист, несмотря на то что рука, писавшая их, дрожала, а иногда и теряла чувствительность. Некоторые формулы были выведены только наполовину, это означало, что в следующий момент Гласиан валился на кипу бумаг, впадая в забытье.

Сосредоточенно размышляя над своей работой, просматривая прошлые записи, он часто наталкивался на блестящие логические повороты мысли, на нетривиальные аргументы, которые не успел развить. Это было похоже на предательство, как если бы другой Гласиан мешал ему продолжать исследования.

Тем не менее, несмотря ни на амнезию, ни на физическое одряхление, ему удалось создать одну из самых блестящих теорий.

Великий Изобретатель разработал модель мира, в которой физические и временные параметры реальности искажались под воздействием потока энергии. И тогда она, эта реальность, начинала как бы заманивать энергию в ловушки, заставляя ее двигаться по кругу, а не по прямой. При этом потоки энергии замедляются и сгущаются до такой степени, что можно говорить о формировании материи. И наоборот, чтобы превратить материю в энергию – как случается при зарядке или создании силовых камней, – необходимо «распутать» искривления реальности, то есть создать пространство. Выходит, что при зарядке кристаллов можно получить огромный запас энергии путем развертывания широких полос пространства. Первоначально Гласиан полагал, что введение любой материи в это пространство заставит ее снова сжаться. Теперь он знал, что любая новая материя несет с собой собственное сжатое пространство. Следовательно, крупный силовой камень содержит огромное пространство, куда можно ввести материальные объекты и даже людей. То есть внутри таких камней можно создавать новые миры.

– И я знаю, кто будет архитектором этих новых Вселенных, – повторял Гласиан.

Он даже разработал принципы организации пространства внутри таких камней. В кристаллах сферической формы оно будет организовано в виде концентрических сфер с источником энергии в самом центре. Внутри такого многоуровневого мира сотни людей смогут существовать, Наслаждаясь сияющей красотой и безопасностью. А внутри камней своего Храма Ребекка сможет построить целый город. Наконец-то ее мечта сбудется: теперь достигшие высшей ступени никогда не опустятся вниз.

Оставалось разрешить последнюю задачу – найти тропинку в эти обширные пространства. Гласиан настойчиво работал над этой проблемой в течение всего последнего месяца. Трижды он чуть было не рассказал все Ребекке, но каждый раз сдерживался, желая преподнести свое открытие в полном блеске.

«...энергия деформирует пространство и время, значит, нужно найти способ сгладить... это откроет путь сквозь кристаллическую материю... впрочем, нет, взрыв, «Который последует в результате, может разрушить и кристалл, и его обитателей, и все вокруг», – пробормотал Гласиан, перечеркнул написанное и сжал лист дрожащем кулаке. Господи, как ему постигнуть эту тайну взаимодействия пространства и массы? Как нащупать туда тропку? Как отыграть у Явгмота город, который раньше славил его, Гласиана? Как вернуть Ребекку?..

Очнувшись через некоторое время, он обнаружил, за окном уже стоит ночь. Кто-то снял с его колен кипу исписанных листков и аккуратно сложил их на ближайшем столике, опорожнил сосуды, куда по трубочкам стекала его урина, обложил его подушками и заботливо укутал плечи одеялом.

– Кто, черт возьми, это сделал?! – прорычал Гласиан.

Из-за стеллажа, заполненного склянками с сывороткой, показался Ксод.

– Вы сказали, что работать на сегодня уже закончили.

– Ничего подобного я не говорил, – возмутился изобретатель. – Я был близок к прорыву. Я просто задремал на минутку.

Опустив зажатый в руке скальпель, Ксод удивленно поднял брови:

– Не совсем так. Вы попросили меня отвезти вас к жене, а потом сказали, что выполнили всю работу на сегодня и что вы хотите спать.

– Что ты мелешь? Где моя жена?

– Разве вы не помните? Я только что взял...

– Мне плевать, что ты только что сделал. Я спрашиваю: где моя жена? Я хочу ее видеть!

– Она в соседней комнате, – недовольно фыркнул Ксод, – ужинает.

– Так отвези меня к ней!

– Дайте мне хотя бы вымыть руки. Я анатомировал кота.

– Вези!..

– Конечно, конечно... – молодой целитель едва заметно улыбнулся, обошел вокруг кресла, поправил прикрепленные к спинке трубки и склянки и подтолкнул Гласиана к двери.

По пути изобретатель подхватил со столика рукопись.

– Мне надо кое-что показать ей. – Его голос выдавал сильное волнение.

– Я знаю, – спокойно ответил Ксод. – В прошлый раз вы тоже так говорили.

– В прошлый раз?

– Считаю своим долгом предупредить, ваша жена ужинает не одна.

Еще из коридора Гласиан разглядел две тени, дрожащие в неровном свете, и услышал приглушенные голоса.

– Помните женщину, которую мы нашли несколько месяцев назад, ту, с ожерельем... Можно сказать, что вы и, Гласиан проделали тот же трюк с целым городом, окутав его иллюзиями, превратившими старую, обрюзгшую женщину в юную красавицу, в то время как внутри нее все продолжало гнить и распространять заразу.

– Вы действительно так считаете? – раздался голос Ребекки.

– По сути дела, что есть Храм Транов, как не гигантское ожерелье, испускающее обманчивое сияние на город?

– Простите за вторжение, – извинился Ксод, вкатывая в лабораторию кресло с Гласианом, – но ваш муж снова попросил привезти его к вам. Ребекка сидела за столом, накрытым на две персоны освещенным полусгоревшими свечами. Напротив нее устроился Явгмот, позади которого в топке мусоросжигателя, почти как в камине, мерцал огонь. Больничная лаборатория превратилась в место романтического свидания. И Гласиан поймал их прямо на месте преступления.

Словно по команде оба прервали беседу и обратили на изобретателя нарочито вежливые и, как ему показалось, насмешливые взгляды. Ребекка приподняла бровь. Привет, Гласиан, – устало проговорила она. – Ты хотел видеть меня?

– Что ты делаешь? У тебя обед при свечах с этим... этим...

– Давай обойдемся без «этого». – Ребекка скомкала и швырнула салфетку на свою тарелку. – Мы все обсудили с тобой двадцать минут назад.

– Что обсудили?

– Ты ведешь себя так, словно у тебя раздвоение личности.

Явгмот понимающе кивнул:

– Да. Не совсем типичное поведение для прокаженного. Я и не думал....

– Заткнись, – вскипел Гласиан. – Обед при свечах?! – кричал он на жену. – И это тогда, когда я здесь, рядом, чуть ли не в соседней комнате?!

Ребекка опустила голову, стараясь обрести спокойствие.

– Я пригласила тебя на этот обед еще неделю назад, – медленно проговорила она. – Ты сказал, что не придешь, если...

– Если на нем буду присутствовать я, – вмешался Явгмот.

– Заткнись! – Гласиан был вне себя от злости.

– Но его я пригласила прежде, чем ты высказал свои условия. Я лишь хотела поблагодарить уважаемого целителя за усилия, которые он прилагает в борьбе с твоей болезнью...

– Усилия в борьбе???

– Явгмот работает день и ночь, чтобы твое состояние...

– Вот именно! – кипятился Гласиан, – чтобы оно ухудшилось. Смею предположить, моя дорогая, что и ты теперь работаешь по ночам вместе с ним. Наверное, перед сном вы подолгу обсуждаете мое состояние?

Ребекка побледнела.

– На что ты намекаешь?

– Разве не понятно?! Поменять одного гения на другого! Выбросить вон прокаженного старика, чтобы сойтись с его же палачом!

– Гласиан, – шепотом предупредила Ребекка, – остановись, прежде чем скажешь то, о чем потом будешь жалеть.

– Я никогда не говорю ничего, о чем потом мог бы пожалеть.

– Ты прав! – Явгмот вскочил со своего места, – И посмотри на себя! Обозленный параноик! В целом мире у тебя есть только один человек, который о тебе заботится, но и его ты отвергаешь. И это плата за дружбу и верность?!

– Ну, все. Достаточно. Прекратите вы, оба, – воскликнула Ребекка. – Мы уже вели этот спор двадцать минут назад. Обед закончен. Теперь покажи то, что ты хотел показать.

Гласиан насупился и покачал головой, словно обиженный ребенок.

– Ксод, отвези меня обратно.

– Все как в прошлый раз, – вздохнул молодой че9ловек и взялся за спинку кресла.

– Подожди, – остановил его Явгмот. – Я не хочу, чтобы и в следующий раз нам снова испортили трапезу. Я не хочу, чтобы нас снова прервали.

– Ты больше не будешь обедать с моей женой! – Взвился Изобретатель. – Ксод, отвези меня.

– Ксод останься, – настаивал целитель. Наклонившись, он выхватил рукопись. – Ах вот оно что... – Кивая, Явгмот просматривал листок за листком и передавал их Ребекке. – В самом деле гениально. Он обнаружил, что каждый силовой камень содержит в себе огромное пространство. Посмотри, вот логическое доказательство, а вот расчеты...

– Отдай! – закричал Гласиан, беспомощно хватая пальцами воздух. – Ксод, забери у него мои бумаги!

Молодой человек двинулся было к Явгмоту, но тот жестом остановил его.

– Здесь... вот... эскизы зданий, которые вы можете построить внутри этих пространств, – обратился он к архитектору, – любой из камней вашего Храма может Вместить в себя десятки тысяч таких домов, миллионы людей – целый Халцион вместе с пещерами и окрестностями на расстоянии двух сотен миль от города.

Подняв взгляд от бумаг, Ребекка с восхищением посмотрела на мужа:

– Гласиан, это потрясающе!

– Отдай мне бумаги! Как ты сумел это все понять?

– Ты сказал, что разрабатываешь собственное лекарство, – пожал плечами Явгмот. – Понятное дело, мне просто стало любопытно. Ты много спишь, мне даже не понадобилось рыться в твоих бумагах. Все твои новые расчеты всегда были у меня перед глазами.

– Вор! – в негодовании вскричал Гласиан. – И всегда был вором! Ты крадешь чужие идеи и выдаешь их за свои!

– Только взгляните на все это, – любовалась Ребекка. – Города внутри городов!

– Есть лишь одна проблема, – улыбнулся Явгмот. – В эти пространства нет ни входа, ни выхода.

– Отдай мои бумаги! – Гласиан вырвал листы из рук своего мучителя и швырнул в топку мусоросжигателя. Бумага мгновенно почернела и взвилась хлопьями пепла.

– Нет! – закричала Ребекка. Голыми руками она принялась выхватывать из огня горящие страницы. – Зачем ты это сделал?

– Вы не достойны моей работы. Весь город не достоин моей работы, – прошипел Гласиан. – Ксод, увези меня отсюда!

– С удовольствием, – ответил молодой человек и толкнул кресло к двери.

Пока Ребекка спасала обгоревшие листы, Явгмот шагнул вперед и прошептал в самое ухо Изобретателя:

– Я скажу тебе кое-что, над чем тебе придется поломать голову, когда ты будешь искать дорогу внутрь этих камней. Если плоскость образуется всякий раз, когда кристалл заряжается, возможно, и сам камень может заряжаться, втягивая в себя существующее пространство. Найдя вход, ты сможешь понять, каким образом можно вместить в него целые миры. Это будет оружие Страшного суда. Как и у всех твоих открытий, у этого есть обратная – убийственная в буквальном смысле слова – сторона.

– Поехали! Поехали! – кричал Гласиан. – Ксод, увези меня наконец отсюда! Увези меня!

Выпрямившись, Явгмот скрестил руки на груди и рассмеялся, глядя на удаляющегося гения.

– Подойдите ко мне! – позвала Ребекка. – Помогите мне спасти то, что еще можно спасти.

Целитель равнодушно пожал плечами: – Мы спасли все, что смогли. Об остальном не беспокойтесь. Я запомнил многое из его записей. Не зря же я гений Халциона.

* * *

В ту ночь Гласиан очнулся в своей постели. У горизонта уже светлело. Он не мог вспомнить, как его укладывали в кровать. Последнее, что припоминалось, это то, как он сидел в своей лаборатории, ожидая, чтобы Ребекка и Явгмот побыстрее закончили ужинать и пришли посмотреть на его работу. Еще он помнил, что был очень зол на них обоих.

Его работа!

В тусклом свете утра Гласиан все же смог разглядеть, что на столике возле кровати нет бумаг с расчетами. Кто бы ни укладывал его вчера в постель, он, видимо, забыл его рукопись на рабочем столе.

Изобретатель выпростал одну руку из-под одеяла, нащупал палку и изо всех сил принялся колотить по изголовью кровати. Ему, инвалиду, которому хватает сил только на то, чтобы дышать, пришлось стучать в течение нескольких долгих минут, прежде чем дежурный целитель соизволил проснуться и подойти к нему.

Им оказался Ксод, заспанный и взъерошенный.

– Что еще? Что на сей раз?

– Пойди и принеси мои записи.

– Какие записи? – устало вздохнул молодой человек.

– Те, над которыми я корпел полгода, идиот.

– Ох, нет, только не это. – Ксод закатил глаза.

– Что «не это»? Принеси мне мои бумаги!

– Так вы же их сожгли.

– Что?!

– Ну вчера, в лаборатории. Вы бросили их в мусоросжигатель.

– Ах ты лживое чудовище! Где они? Куда ты их спрятал?

– Никуда я их не прятал. Спросите у Явгмота! Спросите у своей жены наконец!

– Вы все сговорились!

– Кстати, они собрали все, что осталось. Мало что удалось спасти.

– Не могу поверить! Да вы просто хотите уничтожить меня! Явгмот хочет украсть мои идеи и убить меня!

– Это совсем не так...

– Чудовища! Проклятые чудовища!

Глава 12

Это уже не было простым летающим креслом. Когда-то Гласиан создал конструкцию летательного аппарата, а Ребекка помогла разработать внутренний дизайн, тщательно изучив устройство лонжеронов И парусов, распорок и пропеллеров. Теперь она сидела в кабине этого корабля рядом с Явгмотом.

– Я и не знала, что вы летчик, – сказала она, любуясь живописными ландшафтами бассейна реки Лозанон. Широкая плодородная долина вела к одноименному городу и простиралась дальше, до самого моря.

– Управлять воздушными судами я научился в Ямураа. Двести тысяч квадратных миль, заселенных немногочисленными племенами. И единственная возможность относительно быстро попасть из одного места в другое – летательный аппарат. – Он подрегулировал один из десятка рычагов, увенчанных набалдашниками разной величины и форы. Это было сделано для того, чтобы машиной можно было управлять не глядя. – Конечно, те суда ни в какое сравнение не идут с этими. Нынешние легче и маневренней, да и управляются матрицами силовых камней размером с ноготь мизинца. Да, те были совсем другими.

В составе воздушного флота транов имелось всего несколько кораблей, подобных этому. Большую часть летательных аппаратов Халциона составляли огромные неуклюжие грузовые дирижабли, наполняемые горячим воздухом или газом. Лишь немногие из них были снабжены маломощными пропеллерами. Военные суда дислоцировались на базах, расположенных вдоль границ Империи и использовались для воздушных ударов при отражении нападений варварских племен. Тяжелые бомбардировщики и истребители редко приближались к Халциону.

Судно, на котором они путешествовали сейчас, считалось самым современным и входило в элитную эскадрилью сверхскоростных аппаратов, построенных на средства столицы транов. Основной задачей этой эскадрильи была скорейшая доставка старейшин из одного конца Империи в другой в том случае, если им предстояло принять участие в заседаниях советов городов-государств, связанных с критическими ситуациями или введением чрезвычайного положения. Каждый такой аппарат мог взять на борт до тридцати человек и небольшой груз продовольствия. Корабль держался в воздухе за счет выступающих из центральной части корпуса изогнутых дугой крыльев и двух вакуумных сфер, расположенных в хвостовой и носовой частях судна. Эти крылья и окрашенная серебряной краской обшивка делали его похожим на акулу с широко раскрытой пастью. Огромная скорость и маневренность только усиливали впечатление.

Обычно для подавления восстания в какой-нибудь из провинций элитной эскадрилье достаточно было просто появиться над городом или селением – такое жуткое впечатление она производила на бунтовщиков. Но в последнее время эти летающие акулы совершали всего один-два вылета в год – восстания вспыхивали все реже, в Империи царили мир и спокойствие.

На сей раз судно было поднято в воздух вовсе не для подавления бунта. Причиной стала распространяющаяся в государстве проказа. Халцион рассылал своих посланцев по всей Империи.

– Вскоре мы увидим Лозанон, – сказал Явгмот, ловко орудуя рычагами. – Красивое место. Пальмы, тропические леса. Восхитительно. Те, кто осваивал эти земли, начинали с осушения болот и на их месте возводи ли здания, а там, где не могли до конца избавиться от воды, ставили дома на сваях. Вам будет интересно на это взглянуть. Вы ведь говорили, что хотели бы изучить архитектуру на всей территории Империи.

– Архитектура Империи... Да... Именно поэтому я и полетела с вами, – кивнула Ребекка, словно убеждая сама себя. По правде говоря, у нее имелось несколько причин для подобного путешествия, и изучение архитектурных особенностей провинции было в их ряду последним.

Она согласилась на поездку потому, что Гласиан уже почти два месяца пребывал в коме. В известной степени это было последствием шока, пережитого после сожжения рукописи. Бессонные ночи возле кровати мужа вконец расшатали нервы Ребекки. Снова и снова складывая обгоревшие обрывки, она пыталась восстановить гениальный труд, вслух читала то, что можно было разобрать, пока не выучила наизусть. Ребекка расспрашивала Явгмота, записывала все, что ему удалось запомнить, но этого было недостаточно. Ничто не помогало вернуть ей ее мужа. Гласиан уже не был способен ни двигаться, ни говорить. Лишь изредка он собирался с силами, которых хватало лишь на то, чтобы открыть глаза и невнятно пробормотать какое-нибудь слово.

Однажды Явгмот сказал ей: «Пойдемте со мной». И эти три слова стали главной причиной, по которой Ребекка согласилась лететь с ним. Он просил ее об этом. Просил оставить наконец постель полуживого мужа и провести пару месяцев рядом с ним новоявленным гением, неустанно трудясь на благо и во спасение Халциона и всей Империи.

Спасение Империи. Вот цель, с которой Явгмот предпринял эту поездку.

После того как целитель выявил несколько случаев застарелой проказы у старейшин Совета, все поняли: лепра перестала быть болезнью бедных. Вскоре выяснилось, что некоторые из заболевших, не разделяющих идей Явгмота, в свое время отказались от обследования и медицинской помощи. А теперь было слишком поздно. Этот факт привел в панику всю Империю. Старейшины единогласно проголосовали за то, чтобы Совет по здравоохранению организовал специальные лечебные центры в семи городах-государствах.

Во главе каждого центра должны были встать целители, подготовленные лично Явгмотом. Четырнадцать таких специалистов находились сейчас на борту летающего судна.

Остальных сотрудников планировалось набрать из числа опальных евгенистов, знакомых с основами не магической, а физиологической медицины – диагностикой, фармакологией, хирургией, и способных обучить местных специалистов не только принципам врачевания, но и технике проведения опросов населения, сбору и обработке статистических данных и, что самое важное, способам подавления восстаний, причиной которых была проказа.

Местным лекарям предстояло стать и целителями, и воинами. Через два месяца обучения каждый город-государство будет иметь свои специальные военизированные подразделения медиков.

Чтобы не совершать повторных инспекционных поездок, Явгмот решил одновременно приступить и к проведению военной реформы. Совет наделил его полномочиями преобразовать слабую, коррумпированную гвардию и армию Империи Транов.

Таким образом, Явгмот определил для себя две цели – медики и солдаты.

– Взгляните. Это что... дельта? – спросила Ребекка, указывая вниз.

Под крылом летательного судна, среди зарослей ив и высоких кипарисов, полноводная река несла свои потоки через широкое русло в цветущую долину, где раскинулся довольно крупный город. Множество огней отражалось в коричневой воде, словно подмигивая своим двойникам. От грязных набережных на окраине отходили узкие улочки, застроенные небольшими зданиями с круглыми крышами. У самой воды, среди пальм, теснились хижины из тростника, возведенные на сваях.

Ребекка рассмеялась. Она не могла вспомнить, когда в последний раз смеялась настолько раскованно.

– Что вас так рассмешило? – Явгмот повернулся к ней и тоже улыбнулся.

– Архитектура Империи, – от смеха на ее глазах даже выступили слезы, – прекрасные формы, превосходным образом вписанные в ландшафт, приспособленные для проживания в водном бассейне. Можете ли вы представить себе эти неопрятные, косматые дома-чудовища на улицах Халциона?

– Да, пожалуй, они уж очень близки к природе.

– Здесь слишком болотисто, – сказала Ребекка, вытирая слезинку. – За домами, подобными этим, ожидаешь увидеть лишь рои комаров да мусорные свалки.

Явгмот переместил пару рычагов.

– Да уж, здесь вы не заставите меня приземлиться.

По мере приближения к центральным городским кварталам стали видны и более современные постройки. Природные материалы: тростник, пальмовые ветви, бамбук, глина и дерево – уступали место камню и стеклу. Коричневый, желтый и красный цвета сменялись белым и серебристо-серым. Но традиционные для этой местности архитектурные формы все же сохранялись и, облагороженные, даже повторялись в силуэтах куполов и соборов.

Наконец летательный аппарат достиг центральных кварталов, пролетев над строгой линией белокаменных зданий.

– Похоже, я зря смеялась. Здесь есть чему поучиться. Какие интересные архитектурные находки... – покачала головой Ребекка.

Явгмот чуть отпустил рычаг, и его рука, теплая и сильная, опустилась на колено спутницы.

– Если в Лозаноне я мог бы предложить вам только посмеяться над ветхими постройками, то здесь я смогу предложить море удовольствий.

* * *

Карантинная пещера была переполнена.

– Прелестные кроватки, – уныло процедил Джикс.

Из верхнего мира продолжали поступать строительные материалы для оборудования все новых и новых спальных мест, а вместе с ними – зараженные ссыльные. Согласно чертежам, присланным Явгмотом, Джикс и его помощники соорудили широкие полки-койки, прикрепленные одна за другой вдоль стен огромной пещеры.

Представление главы Совета по здравоохранению о том, как должны содержаться пациенты, было простым и незатейливым: больные лежат в пещере рядами. Каждая койка имеет небольшой скат в сторону стены. Нижняя часть тела пациента остается обнаженной. Нечистоты выводятся при помощи специального желоба, проложенного между стеной и койкой. Раз в неделю специальная бригада обмывает пациентов и ополаскивает их койки. Явгмот считал это великолепным нововведением.

Джикс считал это ужасающей бесчеловечностью. Люди страдали не только от гнойных нарывов и молниеносно распространяющихся инфекционных заболеваний, вызванных антисанитарными условиями. Грубо оструганные доски кололи их тела занозами, неподвижное лежание вызывало образование пролежней.

Несколько раз в день появлялись санитары. Они черпали из огромного котла прогорклую мясную похлебку и вливали ее в рот больным сквозь распухшие, растрескавшиеся губы. В пещере постоянно висели влажные зловонные сумерки.

Пациенты обязаны были немедленно сообщать о смерти ближайших соседей. Для больных это означало больше пространства и больше мясной размазни. Санитары перевязывали тела веревками, цепляли их специальными крюками, какие используются на бойнях, включали механизм конвейера, закрепленный на потолке, и таким образом транспортировали трупы в соседнюю пещеру.

Случалось, что покойников не убирали. То ли некому было сообщить об их смерти, то ли у санитаров до всего не доходили руки. Тела начинали разлагаться, распространяя жуткую вонь, на некоторых пировали крысы, оставляя после себя лишь гнилые кости и волосы.

Раз в неделю в нижний мир привозили сыворотку. Раз в день выдавали порцию мясной похлебки. Бесчеловечность.

Если бы Джикс снова решил поднять восстание, Явгмот просто-напросто прекратил бы снабжать его собратьев медикаментами. Карантинная пещера превратилась бы в очередную братскую могилу. Если Джикс покорится и примет условия Явгмота, эти несчастные будут продолжать влачить свое жалкое существование и на поверхность сможет подняться следующая партия узников.

«Лучше жить в жестокости, чем умереть во славе». Это стало девизом всей жизни Джикса. Именно благодаря этой философии он не погиб четыре года назад после нападения на гения Халциона. Именно поэтому он не убил Гласиана, не убил Ребекку, отозвал бунтарей обратно в пещеры и стал слугой своего врага. Все прежние идеалы меркли под леденящим взглядом смерти. Идея самосохранения помогла Джиксу выжить, но сделала его как две капли воды похожим на своего жестокого хозяина.

К нему подбежал посыльный. Это был мальчик, прибывший в нижний мир с первой группой больных, когда произошла авария в шахте. Он сам сделал себя помощником Джикса, всегда крутился рядом и был чертовски услужлив. Хотя... Джикс даже не знал его имени.

– Прибывает еще одна группа. Бревна и прокаженные, – отчеканил парнишка. Однажды он услышал, как называет ссыльных Джикс, и ввел свою, стандартную терминологию. – На сей раз двадцать три.

– Черт бы побрал этого Явгмота! Нам негде их размещать.

– Нам не за что ругать главного целителя, – беспомощно пробормотал паренек.

– «Не за что»? Это он отправил тебя сюда, мой мальчик. Он проклял тебя.

Простодушная улыбка тронула губы ребенка:

– Он один может спасти меня, как он спас других. Верхние пещеры пустеют. Он ведет людей к свету.

Джикс уже не раз слышал подобные высказывания, произносимые тоном религиозного заклинания. Культ Явгмота зародился примерно год назад. Согласно новому верованию, главный целитель объявлялся Спасителем.

– Каждый, кто выходит отсюда в верхний мир, поднимается по горе трупов.

– Но по мере того как пустеют верхние пещеры, мы можем заселять их больными. Мы можем сделать их карантинными. Тогда появится место для сотен новых прокаженных.

– Да, неплохая идея, – тяжело вздохнув, ответил Джикс.

* * *

Медицинские центры были теперь организованы во всех семи городах-государствах Империи Транов. Их возглавляли четырнадцать специалистов, еще тридцать евгенистов были возвращены из ссылки, и местные жители учились у них лечить и воевать.

Среди горожан выявлялись все новые и новые случаи инфицирования лепрой. Огромное количество механиков, ежедневно работающих с силовыми камнями, расплачивались за это болезнями. Самые старые и опытные изобретатели страдали более тяжелыми формами заболевания, чем их подмастерья. Те, кто некогда отправил евгенистов в ссылку, теперь зависели от их милости. Поспешно построенные карантинные лагеря были переполнены блестящими учеными.