Текст книги "Король и ведьма"

Автор книги: Джордж Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)

– Вы хотите сказать – более пугающим?.

– Меня интригует еще одно – ваше имя.

– Мое имя? – она была озадачена.

– Да. Имя Морган может быть связано с Морган Ле Фэй из легенды о короле Артуре или с некоторыми разновидностями бэнши,[2]2
  Бэнши (ирл., шотл. фолькл.) – привидение-плакальщица, издающее громкие вопли.


[Закрыть] появлявшимися близ воды. Имя Морриган носила великая королева из ирландской легенды, чьим символом была черная ворона. Согласно некоторым версиям, королева была замужем за Тетрой, предводителем фомориан.

– Неужели вы поверили во все это?

– Нет, но я вижу здесь целый ряд довольно любопытных совпадений.

– А я ведь еще не рассказала вам о другой женщине.

– Которая тоже уговаривала вас вернуться в Лохлэнн?

– О нет! Она грозилась убить меня с помощью колдовства, уверяя, что она и есть законная наследница престола, а я – самозванка.

– Так-так, – пробормотал я, соединив кончики пальцев и разглядывая их, – расскажите мне о ней.

– Это высокая, стройная девушка лет двадцати с небольшим, довольно миловидная, с черными как смоль волосами и еще более черными глазами. Как-то раз вечером я выходила из телестудии после шоу-программы с интервью, и вдруг она возникла передо мной. Девушка была вне себя от ярости, а голос был полон ненависти, когда она говорила: «Так значит, эти два дурака объявили тебя королевой и собираются взять с собой в Лохлэнн!» Я ответила: «Не понимаю, о чем вы». Она засмеялась: «Ты лжешь! Лорд Сион и его безмозглая жена два года рыскали по всей Земле, чтобы найти тебя. И теперь они думают, что нашли настоящую королеву, но мы-то знаем, что это не так, не правда ли, дорогая сестричка?!»

Испугавшись, я хотела отстраниться, но она больно сжала мою руку: «Ты умрешь прежде, чем достигнешь Каэр Ригора! Я обещаю тебе это! Я, Эннис, обещаю тебе это, а ты ведь знаешь, что в колдовстве я сильнее тебя! Ты знаешь, что я посвящена Бранвен и что она мне поможет. Если ты будешь претендовать на мой законный титул королевы, ты умрешь! Если послушаешь Сиона и его жену, ты умрешь! И весьма мучительной смертью!»

Морган Лэйси замолчала и испуганно оглянулась, как будто опасаясь, что сию же минуту призрак темноволосой незнакомки появится в моем кабинете. Потом она снова взглянула на меня и продолжала:

– И после этого… она как бы растаяла, то есть буквально… исчезла.

– Может быть, она просто смешалась с толпой? – предположил я.

– Не знаю. Тогда мне так не показалось.

– Или произнесла «фит-фат» – заклинание, делающее невидимым.

– Значит, вы все-таки в это верите? – спросила Морган, и ее зеленые глаза потемнели от страха.

– Не совсем, но кое-какие вопросы у меня в связи с этим возникают. Например… – Я встал, снял с полки книгу Льюиса Спенса «Мифология Британских островов», открыл ее и, прочитав две страницы, посмотрел на Морган. – Все имена, которые вы упомянули, принадлежат кельнским богам и богиням, имеющим отношение к морю. Давайте-ка я вам немного о них прочитаю.

Я стал читать ей с начала двадцать седьмой страницы: «Ллир Лледиат или Ллир Иноземный… жена его известна под именем Иверидд или Ирланд, данные обстоятельства ясно указывают на его ирландское происхождение. От этого брака у него была дочь, Бранвен Благостное Лоно, богиня любви, аналог пеннорожденной Афродиты, или Венеры».

Я улыбнулся девушке.

– Так что если в словах напугавшей вас незнакомки есть хоть доля правды, она, по-видимому, не кто иная, как сама Бранвен Благостное Лоно, дочь Ллира, одна из его Детей, о которых говорил лорд Сион.

– Значит, Эннис пугала меня тем, что она посвящена морю, и это наделяет ее сверхъестественной силой?

– Возможно, но не забывайте, что Бранвен – еще и богиня любви, а согласно мифам такие богини любви, как Афродита и в особенности – Иштар, активно покровительствуют колдовству.

– А есть ли там что-нибудь о моем имени? – спросила она.

– Оно также связано с морем, – ответил я и прочел ей вслух: – «Средневековая легенда повествует о феномене, известном под названием «Фата Моргана». Это мираж, который часто предстает перед рыбаками во время летнего сезона. У самого края горизонта люди вдруг видят гигантские колонны, башни выше облаков, великолепные дворцы…»

– Может быть, этот мираж – Лохлэнн?

– Если поверить в то, что Лохлэнн – подводная страна, то «Фата Моргана» может быть ее отражением.

– Но мое имя Морган, а не Моргана, так что ко мне это не имеет отношения.

– Морган – просто слегка измененное Моргана.

– Но в книге ни разу не упоминается Морган, не так ли?

И тогда я прочитал ей следующее:

– «…но слово моргай в некоторых кельтских диалектах по смыслу связано с морем. В Бретани морган – русалка, или морская дева. Морганы острова Ушант обитают в подводном дворце, смертные, которых они любят, могут жить с ними там без всякого ущерба для себя. Согласно французскому фольклору, моргай пленяется смертными мужчинами, но не может насладиться их любовью, поскольку они умирают от одного ее прикосновения».

– О Боже мой! – выдохнула Морган.

– У вас проблемы в личной жизни, мисс Лэйси?

– У меня… все в порядке… с чего бы у меня были проблемы? – сказала она, между тем как взгляд ее выдавал неуверенность и тревогу.

– Как хотите, но думаю, будет лучше, если вы мне все расскажете.

– Хорошо. Не знаю, по-моему, это не более чем совпадения, чудовищные недоразумения. В общем, год тому назад я была помолвлена. За два дня до свадьбы Пол – Пол Гюнтер, драматург, умер. Это произошло сразу после того как я покинула его, проведя с ним… довольно интимный вечер… Врач сказал, что это сердце… что он умер от сердечного приступа.

– Но вы этому не верите?

– Полу было всего тридцать три, и он был в прекрасной форме.

– А другие? Чем кончились остальные любовные связи?

– Было еще двое. Билл Эллис, актер… Мы были вместе только однажды, и он после этого умер от заражения крови. Не странно ли это, мистер Дженьери, – умереть от заражения крови в наш век антибиотиков и пенициллина? Потом был Дэвид Кинг. Он покончил с собой наутро после того как мы были… вместе.

– Трое мужчин, и все умерли, – пробормотал я вполголоса. И немедленно призвал на помощь всю свою выдержку, чтобы противостоять чарам Морган Лэйси. Надо положить конец разгоревшимся было мечтам о близости с нею, добившись которой, трое молодых здоровых парней, похоже, поплатились за это головой.

Тут я увидел, что она дрожит и, того и гляди, расплачется. Я осторожно погладил ее по плечу.

– Вы же знаете, что это все чепуха. Абсолютная чушь.

– И угроза этой женщины убить меня – тоже чушь?

– Ну разумеется. Ведь колдовство здесь не действует.

Она удивленно посмотрела на меня.

– Что вы имеете в виду под словом «здесь»?

– Мы живем в странном мире, – сказал я ей. – В мире, где механические чудовища угрожают нам на каждом шагу. Самолеты летают без всякой видимой причины, автомобили крадутся за вами следом, когда вы идете по улице.

Она посмотрела на меня как на сумасшедшего.

– Вы немножко параноик, да? Самолеты летают по вполне ясным причинам, и автомобили никогда ни за кем не крадутся, просто ездят по дорогам.

– Нет, параноик не я, а скорее – весь этот мир. Мое волшебство здесь не действует. С самого детства я знал, что наделен могуществом, но мне так и не удалось его применить. Я серьезно учился, прочитал множество старинных книг, глубоко исследовал оккультизм, соблюдал все ритуалы, но ничего не помогает.

Она явно собиралась встать и уйти.

– По-моему, вы нуждаетесь в помощи больше, чем я.

– Нет-нет, подождите, – взмолился я. – Я рассказал вам все это, только чтобы уверить вас, что девушка, называющая себя Эннис, не может причинить вам вред в пределах этого мира, во всяком случае, с помощью колдовства.

Морган снова села.

– Я понимаю, что это так. Однако в ее голосе звучала такая угроза, что…

– Ну, конечно, угроза была непосредственна и реальна. В этом вся суть игры. Поймите, ведовство – это игра, инструментом которой служит психологический террор. Никакой реальной силой, кроме силы внушения, оно не обладает, но эта угроза – прекрасный пример отрицательного психологического воздействия, в данном случае – успешного запугивания. Именно поэтому вы не должны поддаваться страху и панике. Иначе вы будете работать на тех, кто хочет расправиться с вами.

Морган улыбнулась, но глаза ее остались серьезными.

– Ведовство находит слабые Места в эмоциональной структуре личности. Для уничтожения своей жертвы оно делает ставку на доверчивость и мнительность. Представьте, что кому-то внушили, будто на него навели порчу. Сначала это кажется шуткой, но если человеку постоянно об этом напоминают и убеждают, что он должен почувствовать это на себе, то он начинает воспринимать «порчу» все более серьезно, все время думает об этом, у него портится пищеварение и исчезает способность критически воспринимать окружающее.

– Так вы говорите, что это не опасно?

– Нет. Я говорю, что в так называемом колдовстве нет ничего сверхъестественного. Но это не означает, что оно не опасно. Напротив, все, связанное с колдовством, очень опасно. От него погибли миллионы людей, и, без сомнения, погибнет еще столько же.

Ее глаза снова расширились, а красивые губы сжались от страха. Мне непреодолимо захотелось прижать к ним свои, чтобы успокоить ее – наплевать, Морган она или нет. Но трое парней погибли от подобных действий…

– Из тех, кто стал его жертвой, – со вздохом продолжил я свою лекцию, – ни один не умер от колдовства как такового. Ни одна смерть не явилась результатом того, что чье-то восковое изображение искололи булавками или по ком-то спели песню смерти. Все так называемые жертвы колдовства, узнав о подобных действиях против них, умерли просто от страха.

Морган чуть-чуть расслабилась, откинулась на стуле и снова вытянула вперед свои длинные стройные ноги.

– Несмотря на ваши странные идеи, вы мне уже немного помогли, – сказала она. – Вы не представляете, как мне было страшно. Страх не покидал меня последние несколько дней.

– Любого человека порой по разным причинам охватывает страх. Но всегда есть способы избавиться от него.

Я налил нам с ней еще по глотку коньяку.

– Вот один из них, а вот другой, – с этими словами я достал из ящика стола амулет на золотой цепочке.

Она потягивала коньяк, рассматривая меня поверх стакана.

– Знаете, я вас себе представляла совсем другим. Думала, что вы сутулый и узкоплечий, близорукий, с бородавкой на носу, страшно ученый. А вы, оказывается, ростом не меньше шести футов четырех дюймов, да и плечи у вас, как у полузащитника из «Рэма».

– А я и был полузащитником, только не в «Рэме». Люблю спортивные игры вроде футбола, где не требуется никаких механических приспособлений и вообще никакой механики.

– Вы сумасшедший, – улыбнулась она. – Но здесь с вами я чувствую себя в безопасности. Впервые с тех пор, как все это началось.

– Так и должно быть, – веско сказал я. – Это место защищено моими заклинаниями и колдовством.

– Но вы только что сказали, что колдовства не существует.

– Так ведь колдовство – это игра, и чтобы выиграть в ней, надо просто придерживаться определенных правил.

Ее улыбка внезапно погасла, и она снова нахмурилась. Я понял, что девушка суеверна и принимает всерьез опасность, которой подвергается. Я протянул ей амулет, вынутый из ящика.

– Давайте-ка я вам его надену.

– Что это? – спросила она, исследуя надпись на амулете.

– Вы когда-нибудь слышали о камне Соломона? О камне мудрости и власти?

– По-моему, нет. – Я придвинулся ближе, надевая ей на шею цепочку и застегивая ее. Легкий аромат духов, исходивший от ее волос, взволновал меня.

Руки не очень хорошо меня слушались, но зато голосом я овладел вполне, невозмутимо рассказывая ей о камне:

– Восточная легенда гласит, что частица камня Соломона предохраняет того, кто ее носит, от любого колдовства, сглаза, порчи и вообще от всякого зла.

Я не добавил при этом, что ящик моего стола полон таких амулетов, сделанных по моему заказу лос-анджелесским ювелиром. Ей совершенно незачем было знать, что для меня они – всего лишь инструмент воздействия на эмоциональную, суеверную сторону личности моих клиентов, в то время как моя убежденность и критичность взывает к их логике.

Ее близость и сознание того, что она – прекрасная, желанная женщина, а я – молодой и крепкий мужчина, кружили мне голову, но имя Морган и рассказанная ею история охлаждали мой пыл. Мне очень хотелось ее поцеловать, и ей, без сомнения, хотелось того же, но я сделал шаг назад и заложил руки за спину.

Чтобы скрыть возникшую неловкость, я спросил:

– С тех пор, как вы повстречали эту девушку, которая претендует на звание королевы, лорд Сион и его жена не давали о себе знать?

– Я их не видела, но слышала.

– Слышали?

– Да, голоса как будто звучали в моем сознании… вернее, даже не голоса… Я не слышала слов, но понимала, что меня убеждают вернуться в Лохлэнн. И каждый раз я заставляла себя противиться этим призывам, потому что Эннис убьет меня, если я отправлюсь туда.

– Никакого Лахлэнна и никакого волшебства нет! Надейтесь на камень Соломона. Он вам поможет.

– Да, да! Я сделаю, как вы говорите, – пообещала она, крепко сжав амулет в руке. – Я буду уповать на этот камень. Но вы тоже что-нибудь предпримете, правда?

– Прежде всего я постараюсь выяснить, кто за всем этим стоит. Мне хорошо известен мир оккультизма. Я осторожно разузнаю, что смогу, об этой троице, которая вас беспокоит. Я разгадаю их игру и – будьте уверены – покажу им, что тоже умею играть в колдовство.

Она встала, собираясь уйти, и, глядя на нее, я снова пожалел, что ее звали Морган. Не веря в колдовство, я все же считал, что лучше не рисковать.

После ее ухода я некоторое время сидел, уставясь на ряды книжных полок, пока мною снова не овладели мысли о моих собственных проблемах. Я вспомнил о большом двуручном мече, хранящемся в моей квартире, кольчуге, висевшей в шкафу, и о стоявшем высоко на полке большом боевом шлеме. Меч я нашел в одном из древних захоронений в горах Шотландии еще когда был студентом-археологом. Он, пожалуй, самое ценное, чем я владею. Я ненавидел мир, в котором жил, и всей душой стремился в другой – туда, где я мог бы носить шлем и кольчугу и где мне понадобился бы этот меч. В мир, где ясно, кто твой враг, и где можно сразиться с ним лицом к лицу в открытом бою – мечом так мечом, колдовством так колдовством. Я ненавидел мир, в котором жил, – с его автомобилями, самолетами, атомными бомбами и нервно-паралитическими газами. Я ненавидел его с тех пор, как себя помнил, с тех пор, как начал понимать, что он собой представляет. Я бы с великой радостью поменял его на любой другой, особенно на такой, как Лохлэнн, где правит волшебство и где действовали бы мои заклинания.

Но другие миры не существовали. Был только этот с его сумасшедшей реальностью. Только этот, где я вынужден каждый божий день зарабатывать себе на жизнь. Я проведу следствие по делу Морган Лэйси, но навряд ли его разгадка окажется интересной, ведь все это наверняка чьи-то глупые козни или плутовские игры. Бескрайние вершины «Фата Моргана» растают без следа, как мираж, которым они и являются. Затем я буду по-прежнему продавать книги и фальшивые амулеты, отпугивать наглые машины и ухаживать за девицами вроде Пегги О'Ши.

Подумав о Пегги, я вспомнил о том парне с головой-ядром, который пытался добыть обрезки моих волос и ногтей. Да, в этом явно было что-то интересное… Хотел бы я знать, кто его подослал.

III

Следующие несколько дней не принесли результатов в расследовании, предпринятом мною для Морган Лэйси, хотя я осторожно порасспросил кое-кого в городе и побеседовал с множеством мошенников, выдающих себя за астрологов, и жуликов-предсказателей. Побывал я также и в святилище Образа Мазды, поговорил с самим Образом Мазды, но тот ничем не интересовался, кроме репутации своего бога.

Наконец я позвонил предводителю местных ведьм, который доверял мне, зная, что я не проболтаюсь об их шабашах.

– Нет ли чего-нибудь новенького? – спросил я, когда он взял трубку.

– Насчет дамского белья? Нет ничего нового. А что?

– Вы прекрасно знаете, о чем я. Это касается другой стороны вашей жизни.

– Ах, это вы, Дженьери! Чем я могу быть вам полезен?

– Известно ли вам что-нибудь о трех людях, появившихся у нас совсем недавно? Муж с женой, одетые как хиппи и называющие себя лордом Сионом и леди Крэрви, и девушка, которая говорит, что ее зовут Эннис или Бранвен.

– Они что, артисты-любители?

Этот тип явно ничего не знал. Мы немного поговорили о заклинаниях и черной магии, мне пришлось выслушать его жалобы на то, как трудно стало в наше время достать кисть руки казненного убийцы, чтобы использовать ее в качестве Руки Славы в Черной Мессе.

– Это все Верховный суд, – хныкал он. – Так нянчатся с этими преступниками, что в последнее время вообще никого не казнят.

Посочувствовав ему, я попрощался и повесил трубку, размышляя о том, что его слова скорее приличествовали бы главе местного филиала Общества Джона Берча,[3]3
  Общество Джона Берна – антикоммунистическая организация, созданная в США в 1958 г. Робертом Уэлчем.


[Закрыть] чем предводителю шабашей ведьм. Но, может быть, разница между ними не столь уж и велика, подумал я. Оба живут в своих маленьких нереальных мирках, так же как и я в своем.

В конце концов мне пришлось позвонить Морган Лэйси и сказать, что я не очень далеко продвинулся в своем расследовании о ее странных друзьях. Она отнеслась к моему сообщению совершенно равнодушно, что меня встревожило.

– У вас не было с ними новых встреч? – спросил я.

– Нет, только голоса.

– Не обращайте на них внимания, – уговаривал я ее, – не поддавайтесь им и надейтесь на камень Соломона.

Она пообещала, что так и сделает, и я повесил трубку. Было уже начало девятого, и я почувствовал, что здорово устал. Решив, что на сегодня хватит, я собрался пойти выпить, запер магазин и, прождав минут двадцать, пока на участке шоссе длиной в полквартала не оказалось ни одной машины, бегом пересек бульвар, направляясь к «Медному гонгу».

Однако попал я туда совсем не так скоро, как рассчитывал, потому что столкнулся с круглоголовым парнем. Я увидел его, когда сворачивал в проход, ведущий к боковой двери бара. Он явно меня поджидал. Я сразу узнал его по описанию Анжело.

Мы заметили друг друга одновременно, и он молча пошел на меня, нагнув голову и сжимая в руке дубинку.

Я никогда не ношу оружия. Автоматическое оружие я терпеть не могу, а мой огромный меч выглядел бы довольно странно в сочетании с костюмом от братьев Брукс.[4]4
  …костюмом от братьев Брукс… – в магазинах братьев Брукс торгуют модной и дорогой одеждой. Первый из них открыт на Уоллстрит в 1818 г.


[Закрыть] Но драться я, скажу не хвастаясь, умею неплохо, и обычно мне удается разделаться с противником быстро и красиво. Не люблю размениваться на мелкие удары и зуботычины средней тяжести. Другое дело – сразу вырубить молодчика. Это проще и удобнее для обеих сторон.

Круглоголовый метил своей дубинкой мне в висок, и я знал, что в этом ударе он обрушит на меня все свои двести с лишним фунтов[5]5
  Фунт – мера веса, равная 453 г.


[Закрыть] веса. Я наклонил голову, и удар пришелся мне по плечу. Было больно, но я не пытался уклониться от удара, потому что это сближение дало мне возможность изо всех сил двинуть его коленом в пах. Как только он начал падать, я применил прием каратэ, ударив его ребром ладони по горлу. Он потерял сознание, не успев даже как следует удивиться.

Склонившись над ним, я перевернул его на спину и в одном из карманов нащупал бумажник. В нем оказались водительские права на имя Уильяма Стедмэна, около пятидесяти долларов и несколько карточек. Ни паспорта, ни амулетов. Из другого кармана я вытащил пистолет тридцать второго калибра и, содрогаясь от омерзения, разрядил его, высыпав патроны. Положив пистолет на место, я поднял парня за лацканы пиджака, тряхнул его и похлопал по физиономии.

– Просыпайся, Стедмэн! Слышишь, пора вставать! Он дернулся, глаза его наполовину открылись, и в них тотчас же вспыхнула ненависть.

– Кто тебя послал? – спросил я. – И чего тебе от меня надо?

– Катись к черту! – пробормотал он.

Я стукнул его по губам и опрокинул на тротуар затылком вниз. Он согнул ногу в колене, собираясь ударить меня в пах, но я был начеку и, уклонившись, ответил ему пинком. Еще пару раз я стукнул его затылком о тротуар, достаточно твердый, чтобы даже его череп это почувствовал.

– Перестань! – завопил он. – Ты что, проклятый, убить меня хочешь?

– Больно ты мне нужен, дурак! Мне надо всего лишь, чтобы ты ответил на пару моих вопросов.

Он упрямо замотал головой, не помогли даже несколько новых ударов о тротуар. Тогда я кое о чем вспомнил, усмехнулся и вынул из кармана пиджака конверт, полученный сегодня утром по почте.

– Ты вчера стригся, ведь правда, Стедмэн? – спросил я.

– Что?! Ты это о чем?!

– Вот твои волосы, – сказал я, показывая ему несколько обрезков светлых волос, присланных мне Анжело.

– Мои?!!

– Можешь мне поверить. А моих у тебя, я знаю, нет.

Даже в неярком уличном свете было видно, что он смертельно побледнел.

– Что… что ты хочешь знать?

– Кто тебя послал?

– Меня?.. Лорд Сион…

– Зачем?

– Мне велели добыть обрезки твоих волос – магическое оружие против тебя. Леди Крэрви – ясновидящая. Она заранее знала, что королева Морриган обратится к тебе за советом.

– Вы, ребята, действуете непрофессионально. Это не внушает уважения к вашей компании. Он умоляюще уставился на меня.

– Мои волосы… Теперь ты их отдашь мне?

– Разумеется. Держи! – я протянул ему конверт. Он поднялся на ноги, отирая кровь, струившуюся у него изо рта и из носа.

– Ты мне за это ответишь, Дженьери! Я тебя достану, так и знай!

– Катись-ка лучше отсюда, пока зубы целы! – и я шагнул к нему.

Парень, отскочив, сунул руку в карман и вытащил пистолет. Я ударил его, и он упал на колени. Ужасно не хотелось снова прикасаться к этой штуке, однако я выкрутил ему руку, выхватил пистолет и навел прямо на его физиономию.

– Он разряжен, ты, безмозглый подонок! Он так же пуст, как твоя дурная башка! А теперь убирайся отсюда!

Продолжая ругаться, он вскочил на ноги и припустил по улице, окинув меня на прощание взглядом, который должен был выражать угрозу, но на деле только добавил нелепости и комизма его фигуре, потому что он тут же бросился бежать, спасаясь от пинка, который я хотел дать ему напоследок.

– А если посмеешь сунуться еще, ты у меня проглотишь эту свою пушку! – крикнул я ему вдогонку.

Убедившись, что его и след простыл, я наклонился и поднял оброненный им платок. Платок был в крови. Я аккуратно свернул его и сунул в карман. Кровь человека является частью его организма, и среди колдунов считается, что ее можно очень эффективно использовать в колдовских манипуляциях. Если нам со Стедмэном когда-нибудь доведется сражаться колдовскими способами, я буду хорошо вооружен. С этой обнадеживающей мыслью я открыл дверь и вошел в «Медный гонг».

Примерно с минуту я оглядывал зал в поисках подходящего места, пока наконец не нашел его – на приличном расстоянии от кондиционера и достаточно далеко от музыкального автомата и автомата по продаже сигарет. Пока я шел туда, кондиционер зашипел на меня, а автомат с сигаретами злобно сверкнул своими лампочками. Я окинул их свирепым взглядом, потом заказал и выпил свою первую порцию.

– Как поживаете, мистер Дженьери? – спросил бармен, подавая мне вторую порцию без всяких просьб с моей стороны. Он знал, что первые три скотча я выпиваю залпом один за другим.

– Спасибо. Теперь совсем хорошо.

– Собираетесь сегодня напиться?

– Да. Я считаю, что алкоголь – прекрасное средство для отпугивания механических чудовищ.

– Прошу прощения, о чем вы?

– Вы не слышали, как ваш кондиционер на меня зашипел, когда я сюда вошел?

– Зашипел на вас? Ну, если вы так говорите, значит, так оно и было. Наверное, с ним что-то не в порядке. Надо будет попросить монтера проверить, в чем дело.

– Не надо, – возразил я. – Уверен, что лучше с ними не связываться. Если с парнем что-то случится, я буду чувствовать себя косвенно виновным в кровопролитии, даже если это будет кровь колдуна, усмиряющего такие чудовища.

Бармен озадаченно посмотрел на меня и, уходя, пробормотал:

– Конечно, конечно, мистер Дженьери. Пойду принесу вам еще выпить.

После нескольких порций джина я почувствовал себя намного лучше. Настолько лучше, что стал воспринимать музыкальный автомат как приспособление для проигрывания пластинок, а не как чудовище, подстерегающее свои жертвы в ночи. Еще через несколько минут я настолько ощутил себя частью этого мира, что прошел к автомату через весь зал и опустил в щель четвертак, К сожалению, в его репертуаре не было «Танца Ужасов» или какой-нибудь другой хорошей ведьмовской музыки, и я остановил свой выбор на трех песнях «Битлз».

Когда я не без труда возвращался на свое место, из-за ближайшего столика поднялась девушка и буквально налетела на меня.

– Ох, извините. Боюсь, я был неловок, – пробормотал я. – Похоже, меня кто-то толкнул. – Молодая леди была одета в мини-платье, сшитое из полупрозрачного материала, с таким большим декольте, что было совершенно непонятно, как оно не соскользнет с ее стройного тела, разве что его удерживала колдовская сила.

– Это не ваша вина, – возразила она, отбрасывая назад свои темные волосы и глядя на меня снизу вверх черными глазами. – Я нарочно столкнулась с вами. Я наблюдаю за вами с тех пор, как вы здесь появились.

– Если вы из психиатрической лечебницы, я пойду с вами и буду вести себя тихо. Я жду вас с тех пор, как все о НИХ узнал.

– О них? – спросила она удивленно и с оттенком беспокойства.

– Об этих механических штуках, которые нас окружают. О машинах и самолетах, которые на самом деле не более чем орудия колдунов и некро… некромантов.

Девушка улыбнулась.

– Похоже, вы немного выпили.

– Понимаете, стоит мне как следует напиться, и все становится на место, мне удается более или менее примириться с тем, что мы называем реальностью. Так вы сказали, вы из Камарильо? Или из больницы Со ном а?

– Ничего подобного я не говорила! – произнесла она таким тоном, как будто само собой разумелось, что появилась она из Зазеркалья. Черт возьми, мне именно так и показалось! Девушка была красива какой-то нереальной, неземной красотой.

– Вижу, белые халаты у вас больше не в ходу. Ваше платье – просто чудо, но я никак не думал, что в дурдоме можно носить такое вместо униформы.

– Успокойтесь. Меня совершенно не волнует состояние вашей психики.

Я замолчал, стараясь получше ее разглядеть. После четырех двойных скотчей мне было непросто удержать ее в одном положении: девушка покачивалась, то появляясь в фокусе моего взгляда, то исчезая.

– А что же тогда вас во мне интересует? – спросил я, пытаясь придать своему голосу и осанке как можно больше достоинства.

Она придвинулась тан близко, что ее грудь коснулась моей рубашки.

– Почему бы вам не пойти со мной, чтобы это выяснить?

Теперь до меня наконец дошло, чего она хотела, несмотря на алкогольный туман, окутавший мое сознание, и когда она, повернувшись, вышла из бара, изящно покачивая стройными бедрами, я послушно, как хорошо вышколенный солдат, последовал за ней в ночную тьму.

С минуту я стоял неподвижно, озираясь вокруг. Механические чудовища, сновавшие туда-сюда по Голливудскому бульвару, визжа, как свора гончих, благодаря колдовским снадобьям бармена Бена, казались мне почти безопасными, похожими на дружелюбных мастифов которые могут, играя, вонзить зубы в вашу руку, но никогда не схватят за горло.

Только так в этом мире можно было бороться с колдовством. Его побеждали самые обыкновенные средства – хороший скотч, снотворное, способное заглушить пронзительный рев самолетов, поднимающихся в небо, чтобы наводить на всех ужас. Вот почему мои заклинания не действовали – более сильные средства, разлитые по бутылкам, имелись в любом баре.

Девушка шла вперед. Она была совершенно уверена, что я иду следом, и даже не оглядывалась. Я пожал плечами и двинулся за ней. Догнал ее и спросил:

– Так в чем, собственно, дело?

– В нескольких шагах отсюда стоит моя машина, – ответила она низким хрипловатым голосом.

Несмотря на состояние алкогольной эйфории, упоминание о машине заставило меня похолодеть. Вот, выходит, какой ведьмой она была!

– Чего вы от меня хотите? – спросил я.

– А ты разве не догадываешься? – прошептала она, отводя меня в тень.

– Я…

Но она не дала мне договорить, быстро прижав свои губы к моим.

– Ну, теперь понял?

– Д-да, понял… – Пульс мой участился. Догадываясь, чего она хотела, я не мог понять, почему для этого она выбрала именно меня и не было ли у нее еще чего-нибудь на уме.

– Тогда пошли, – скомандовала она, беря меня за руку.

– Но у меня нет с собой денег, – признался я. В «Медном гонге» выпивку записывали на мой счет, так что кошелек мой и правда был совсем пуст.

– Идиот! Мне не нужны твои деньги! Я не проститутка! – бросила она, и ее черные глаза стали еще чернее. – Я сама могу дать тебе денег, если на то пошло!

Я ничего не понимал. Что это за игра? Такой красивой женщине безусловно нет нужды ходить по барам в поисках мужчины. Скорее ей понадобились бы телохранители, чтобы отгонять назойливых ухажеров. Нет, это не просто случайное знакомство.

Машина девушки, припаркованная в боковом переулке, оказалась приземистым чудовищем с кровожадной тигриной мордой. Она притаилась, явно поджидая меня, и, когда я ее увидел, кровь застыла у меня в жилах.

– Мы… мы с вами встретимся как-нибудь в другой раз, когда вы будете без своего автомобиля, – сказал я, отходя в сторону.

– Садитесь, – велела она, открывая дверцу и занимая место за рулем. При этом она продемонстрировала восхитительно стройные ножки в шелковых чулках.

– Нет, не могу, – вздохнул я с сожалением, ведь женщина с такими красивыми ногами наверняка должна быть прекрасна душой, а женщины с прекрасной душой – это, можно сказать, моя слабость!

– Что это с вами? – спросила она раздраженно.

– Я… я просто вспомнил, что обещал жене быть домой к ужину. У нас сегодня рубец с кислой капустой, так что, сами понимаете, я должен спешить.

– Это что, из-за машины? Вы никак боитесь ее?!

– Я? Боюсь этой милой киски? – Вытянув руку, я осторожно дотронулся до гладкой кожи чудовища, когда оно перестало рычать. – С чего бы мне ее бояться?

– Выходит, вам не нравлюсь я, – произнесла она, откидываясь на сиденье.

– Помилуйте, не будь вы даже такой красавицей, одни ваши ножки хоть кого с ума сведут!

– Тогда в чем же дело? – Она вышла из машины и прильнула ко мне. Ее помада пахла вишней и ананасом, и поцелуем, который продолжался чуть меньше вечности, она, казалось, вытянула из меня всю душу, всю волю к сопротивлению.

– Может, ты сомневаешься, буду ли я хороша в любви? – прошептала девушка. – Думаешь, я не знаю, как доставить мужчине радость?

– Нет, дело не в этом, – ответил я, с трудом восстанавливая дыхание. – Я не сомневаюсь, что ты бесподобна во всем.

– Тогда садись в машину! И побыстрее! – приказала она.