Текст книги "Голый риск (ЛП)"
Автор книги: Джордан Бёрк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
Джордан Берк
Голый риск
Серия: Устойчивость – 3
Глава 1
Кэтрин
Уоттс появился раньше, чем я ожидала. Я приехала домой с работы, переоделась в футболку и шорты, затем убрала на кухне и поменяла постельное белье. Услышав стук, подошла к двери и увидела его в глазок.
– Ты рано, – произнесла, открывая дверь.
И сразу заметила то, как он выглядел – отличался от того мужчины, в которого я влюбилась – суровый взгляд, сжатая челюсть. Его движения, когда он вошел в дверь и закрыл ее за собой, как взял меня за руку и повел в спальню.
И все это без единого слова. Никакого приветствия. Или поцелуя. Просто. Четко. Прямиком в спальню.
Когда мы оба оказались лицом к зеркалу в полный рост, он встал позади, и я потерялась в знакомом выражении лица Уоттса. Он потянулся вперед и взял грудь в руки, лаская через футболку. От прикосновений соски затвердели, и я толкнулась назад, чтобы почувствовать его эрекцию. Он был одет в черные брюки, достаточно тонкие и едва способные удержать его член.
Руки Уоттса скользнули по животу к резинке моих шорт, стягивая их по бедрам и позволяя упасть на пол.
Несколько минут назад я убирала в квартире, а теперь происходило вот это. Яркий пример, отражающий мои отношения с Уоттсом – в одну минуту все размеренно, а уже в следующую тебя подхватывает вихрь.
Он потянулся к карману, расстегнул брюки, и те упали на пол. Сняв рубашку, он уложил меня на кровать, нависая сверху. Я смотрела, как он раскатывает презерватив и располагается между моих ног.
Затем схватилась за его бицепсы, чувствуя, как твердые мышцы поддерживают тело, когда он толкнулся в меня и сразу же нашел медленный, дразнящий ритм. Я передвинула одну руку на его плечо, потом – ниже, располагая ладонь на его груди.
Через несколько мгновений он сказал:
– Обхвати ногами меня за талию.
Я подчинилась, и он нас перевернул. Затем лег на спину, потянув меня за собой и заставляя оседлать себя. Так я, кажется, никогда не делала.
Уоттс стянул мою футболку через голову и отбросил в сторону.
Сидя на нем, я выписывала бедрами небольшие круги, принимая в себя всю его твердую длину, прежде чем изменить движение, набирая темп и объезжая его член.
Я посмотрела вниз на то, как его руки накрыли мою грудь, возбуждая соски большими пальцами, затем перевела взгляд на его глаза. Широко их распахнув, он сосредоточился на том, что делал руками, как будто хотел запомнить каждый кусочек меня.
Наконец он притянул меня к своему лицу и сомкнул губы на соске.
Я терялась в этом чувстве, пока он плавно не перевернул нас – не покидая моего тела – и снова уложил меня на спину.
Мысли обо всем этом – новоприобретенная свобода между нами, безупречный способ, каким мы двигались вместе и подходили друг другу – все это привело меня к краю.
Он трахал меня жестче, глубже, а я держалась одной рукой за верхнюю часть его бедра, притягивая к себе.
У меня изо рта вырвался странный звук.
– Ты взвизгнула, – сказал он.
– Нет.
Или что это был за звук?
– Взвизгнула, – настаивал он. – Я чертовски сильно люблю этот звук.
Он толкнулся сильнее, и я невольно издала тот же звук.
– Я могу трахать тебя вечность, – произнес он хриплым голосом.
Уоттс перешел на долгий, даже жесткий ритм, двигаясь во мне.
– Тебе нравится? – выдохнул он мне в ухо.
– Да, да…
– Ты доверяешь мне, Кэтрин? – И, не давая мне возможности ответить, обрушил на меня губы. Через некоторое время он отстранился. – Доверяешь? – повторил.
– Да.
Искра адреналина вспыхнула в груди, заставляя меня стиснуть зубы и резко вдохнуть. Я пошевелила бедрами, совершая небольшие вращательные движения, от которых мышцы сокращались и массировали его член.
Уоттс тяжело и часто дышал, глядя мне прямо в глаза, и это оказался самый напряженный взгляд, который я когда-либо у него видела.
Сил сдерживаться не осталось. Я не могла остановиться. Чувствовала спазмы в животе. Они быстро и яростно охватывали мое тело, и я кончила.
Уоттс уловил звуки.
– Я чувствую, как ты кончаешь.
Боже… Мне нравилось, как он это сказал, и я расслабила мышцы, когда волны удовольствия полились через мое тело.
Пока живот подрагивал от бурного оргазма, я ощутила, как член пульсирует, наливается, и Уоттс кончает, заполняя меня.
Спустя мгновение он перекатился на кровать рядом и прижал меня ближе к себе.
– Ты мне доверяешь? – снова спросил он.
Я посмотрела в его глаза, выискивая… что-то. Причину, полагаю. Причину, которая не читалась в его глазах, а уж тем более – в словах.
– Ты беспрестанно спрашиваешь меня об этом, – заметила я.
Он крепко сжал губы и сделал глубокий вздох.
– Мне нужно знать.
Я потянулась и положила руку у его головы, пальцами запутываясь в волосах.
– Я доверяю тебе.
По ощущениям он молчал минут пять. Хотя, скорее всего, секунд двадцать, но длительное ожидание ответа вынуждало чувствовать себя так, будто нас разделяет океан.
– Мне многое нужно доказать тебе, – прошептал он, притягивая меня ближе.
Произнесенные им слова прозвучали словно клятва. Так я их услышала, такой смысл он вложил в них, и в этот смысл я хотела поверить. Никто никогда не давал мне подобных обещаний.
Я уткнулась носом в его грудь, чувствуя себя довольной, удовлетворенной и в безопасности.
– Никогда не отпускай меня.
– Не отпущу. Обещаю не делать этого.
Правда в том, что я доверяла Уоттсу достаточно, чтобы сделать следующий шаг. А еще я искренне верила в то, что он не солгал, сказав, что докажет мне. Но ему я этого не сообщила.
Еще я не сказала того, что хотела на самом деле… что я в него влюбилась. Просто не смогла. Несмотря на то, сколько всего мы разделили, на то, как далеко выбралась из своей раковины, я оказалась не в состоянии поставить себя в настолько уязвимое положение. Часть меня хотела, чтобы он мог прочитать мысли и услышать слова, которые я боялась произнести.
Пришло время сказать что это или произойдет, или – нет.
С этого момента все зависело от обещания, данного мне Уоттсом.
Глава 2
Уоттс
Я проснулся рано утром. В комнате Кэтрин все еще было темно. Так тихо и аккуратно, насколько мог, я повернулся, чтобы взять телефон с ночного столика.
5:20 утра.
Сна ни в одном глазу. И меня мучила жажда.
Мне удалось выскользнуть из кровати, не побеспокоив ее, и пойти на кухню, чтобы выпить стакан воды. Я отнес его в спальню и сел в кресле на ее стороне кровати.
Кэтрин спала на правом боку, засунув руки под подушку. Тусклый свет освещал ее формы – одна нога накрыта простыней, вторая – согнута в колене и выставлена напоказ. Из-за того, что она была обнажена до талии, я видел очертания ее груди, и выделяющиеся темным соски.
В комнате стояла тишина, если не считать глубокого ровного дыхания Кэтрин. Она казалась такой умиротворенной во сне. Такой расслабленной. Такой идеально красивой.
Размышляя, я около часа наблюдал за ней…
Мысли снова вернулись ко сну о старой сказке, и как он оказался первым шагом на пути к решению быть с ней. Образы того, как она тает, словно Снегурочка, все еще заставляли мои внутренности сжиматься.
Как принц из сказки, теперь я отвечал за случившееся с Кэтрин, и не только за ее физическую безопасность, но и за эмоциональное благополучие.
Ранее этим днем Говард Макдауэлл пришел в книжный магазин и поставил ультиматум. Он сказал, что даст немного времени, чтобы закончить отношения с Кэтрин. Но не сообщил, как много. Неделя? Месяц?
Это не имело значения. Я знал, что не собираюсь заканчивать с ней. Мне просто хотелось понять, что делать дальше.
Я сидел и смотрел на то, как она спит, тишина в комнате внесла больше ясности в ситуацию, чем я мог бы получить, если будь все иначе.
Кэтрин сделала выбор, решив остаться со мной, но нуждалась в большем. Ведь это ее жизнь, ее будущее. Я честно предупрежу об опасности, с которой она столкнется, просто будучи знакомой со мной. Всего несколько часов назад я заверил, что никогда ее не отпущу. Она знала о моих чувствах – почти, потому что я еще не сказал ей трех важных слов – но мне все еще нужно четко объяснить ей, во что она ввязывается. Этот разговор не будет легким, но он должен состояться.
Кэтрин зашевелилась на кровати, вытягивая ноги и открывая глаза. Я опустился на пол, став на колени рядом с ней.
– Доброе утро.
Она медленно открыла глаза, и на ее лице расплылась улыбка.
– М-м-м. Привет. – Мне нравился ее хриплый голос по утрам.
Я наклонился и поцеловал ее в лоб.
– Пойду приготовлю кофе.
Спустя несколько минут она вышла из спальни, обернутая в простыню. Я и раньше видел ее такой, но в этот раз все иначе. Это утро не будет тихим и спокойным.
Кэтрин вошла на кухню, и я передал ей чашку кофе. Немного сахара, немного молока, как раз как она любила.
Она отпила и сказала:
– Спасибо. Почти так же хорош, как и в «Старбаксе».
– Это мой скрытый талант, – произнес я, прислонившись к островку. – Если мне понадобится другая работа…
Она подошла ближе, прижимаясь ко мне и глядя в глаза. Я наклонился и поцеловал ее.
– Не могу представить тебя в переднике, – сказала она.
Я мягко рассмеялся. Черт, все сложнее, чем я думал. Она была расслаблена, весела и настроена флиртовать, а я собирался все разрушить.
Я взял ее за руку и провел в комнату, где мы рядком присели на диване.
– Что случилось? – встревожено спросила она. – Буквально несколько секунд назад ты улыбался, а теперь я вижу, как у тебя сжались челюсти.
Я ничего не ответил. Просто смотрел на нее и помимо воли видел ту Снегурочку.
– Уоттс? Поговори со мной. Ты меня беспокоишь. И почему все время спрашивал, доверяю ли я тебе?
За тридцать секунд Кэтрин из расслабленной и довольной превратилась в нервную и почти безумную. Это из-за меня. Поэтому я не мог позволить ей оставаться в таком состоянии.
Я сделал глоток кофе, поставил чашку на стол и повернулся к ней.
– У меня мало времени. Есть кое-что, что ты должна знать. И тебе нужно принять решение.
Она нахмурила брови и слегка повернула голову набок.
– Я уже это сделала. Сказала тебе, что никуда не собираюсь. И хочу быть с тобой.
Я изучал ее лицо, глядя, как выражение меняется со спокойного на взволнованное, а теперь и к тому, что казалось подлым страхом. Или злостью. Может, и тем и другим.
Кэтрин сжала губы и покачала головой.
– Не делай этого.
Мое дыхание стало поверхностным. Я узнал его сразу же, как только оно изменилось, и мне нужно было удерживать контроль, оставаться спокойным, сохранять хладнокровие. Я сделал медленный, глубокий вдох, прежде чем продолжить:
– Кэтрин…
Она перебила.
– Ты усадил меня, чтобы порвать со мной.
Я боялся, что именно так она интерпретирует этот разговор, всего лишь из-за одного предложения так и получилось. Ее проблемы с боязнью разрыва снова начнут разгораться, заполняя разум, затуманивая способность осознать, что я делаю на самом деле.
– Я не ухожу, – заверил я. – Все, что я тебе сказал, – это правда. Именно так я чувствую. Ты сказала, что доверяешь мне. Мне нужно, чтобы ты меня послушала.
Я продолжал говорить настолько нежно и тихо, насколько мог, не желая расстроить ее еще больше.
Она ничего не сказала. Напротив, перевела взгляд с моего лица на свои колени, где держала кофейную чашку, от которой шел пар.
– Ты обещала довериться мне, – продолжил я, и ее взгляд вернулся к моему лицу. – Ты не сможешь по-настоящему доверять, если точно не узнаешь, во что ввязываешься. Было бы эгоистично с моей стороны преуменьшать риск и опасность, с которыми ты столкнешься. И я не могу этого делать. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной до конца пути. Но не прощу себе, если не заставлю осознать, во что именно ты ввязываешься. – Я замолчал на мгновение, не разрывая зрительного контакта. – Хорошо?
Она кивнула.
– Хорошо.
– Я живу опасной жизнью. Для меня и других людей. Уже десять лет я знаю, что все это может закончиться в любую секунду. – На несколько секунд я замешкался, не желая произносить слова, но зная, что должен. – Я пообещал, что с тобой этого не случится, но не почувствую себя нормально, не дав понять, что риск будет присутствовать всегда. Просто именно так все работает в мире.
С ее лица до сих пор не сошла маска страха и волнения. Злость испарилась. И хоть мне не нравилось оказывать на нее такое давление, но это было необходимо. Ей стоило посмотреть правде в глаза, чтобы принять наиболее правильное для себя решение.
Она еще не ответила. Вероятно, понимая, что мне есть что сказать.
– Мы уже вовлечены больше, чем мог бы подумать каждый из нас, – продолжил я. – Но если ты со мной, пути назад уже не будет. Ни от моего образа жизни, ни от меня. Я никогда не оставлю тебя там, в одиночестве с угрозой безопасности из-за связи со мной. Я никогда не уйду из твоей жизни. Все кардинально изменится.
– Я так много думала об этом, – произнесла она в этот раз без замешательства. – И каждый раз будущее совсем не похоже на мою жизнь. Я хочу этого. Я хочу тебя.
– Я с тобой, – заверил я. – Тебе лишь нужно определиться, хочешь ли ты, чтобы я остался.
Она улыбнулась, а по ее щеке побежала слеза.
– Я провела всю жизнь, чувствуя себя либо как в тюрьме, либо дрейфуя без якоря. Думала, что изменение образа жизни, отречение от людей и получение хорошей работы даст мне что-то, чтобы я могла продержаться. Так безопасно, но это не жизнь.
Она прервалась на мгновение, и я помимо воли задумался о том, насколько мы похожи. Одинокая жизнь, сосредоточенная исключительно на работе. Она права. Подобное не имеет ничего общего с настоящей жизнью. Я понял это уже некоторое время назад, с каждым годом убеждаясь все больше и больше, но не чувствовал этого так сильно, пока не встретил ее.
Я поднял руку к лицу Кэтрин и стер слезу большим пальцем.
– Я никогда не чувствовала себя такой настоящей, как сейчас. Никогда. Ты – единственный человек, с которым я когда-либо контактировала и поэтому попытала счастья с тобой. Я так рада, что сделала это. Я понимаю, что ты просишь рискнуть еще раз, но ты ведь тоже рискуешь, знаешь? – Она смотрела мне прямо в глаза.
Она была права. Я кивнул.
– Итак, – произнесла она, – я доверяю тебе, Даниэль Уоттс. Верю. А ты мне?
– Полностью.
Я притянул ее к себе, прижимаясь губами к губам. Заплакав сильнее, Кэтрин попыталась отстраниться, но я не отпустил. Хотелось хоть ненадолго продлить нашу близость. Через мгновение я позволил ей отодвинуться.
– Настолько, что даже дашь мне уйти? – спросила она. – Ты не смог бы, даже если бы попытался.
Я посадил ее к себе на колени и откинулся на диване. Она приблизилась к моему лицу, и мы поцеловались. Наши губы и языки поглощали друг друга, а в воздухе повисли невысказанные слова. Слова, которые в скором времени будут озвучены. В правильный момент, когда я почувствую, что она находится в достаточной безопасности, чтобы услышать их.
Она отклонилась, оставив руки по обеим сторонам от моего лица и улыбаясь такой улыбкой, которой я мог любоваться часами. Однако ей пора было на работу, а мне – возвращаться в Балтимор и поработать кое над чем несколько дней на этой неделе.
– Может, тебе стоит найти занятие на несколько следующих вечеров, – сказал я, садясь. – Займись чем-нибудь нормальным.
– Нормальным?
Она опустила ноги на пол и встала.
Я встал перед ней, глядя на ее красивое лицо.
– Выйди прогуляться с как там ее имя? Тэйра? Она все время пытается заставить тебя что-нибудь сделать. Иди. Повеселись.
– Но…
– Знаю. Ты волнуешься. Все пройдет нормально. Все будет в порядке.
Глава 3
Кэтрин
Я понятия не имела, как нормально работать в этот день. Во время утреннего разговора Уоттс рассказал о том, как изменится моя жизнь. Вроде бы все должно было начаться в будущем – через неделю, месяц или год – но уже сегодня я прочувствовала начало.
Работа меня не интересовала. Я не имела никакого желания возвращаться к ней. Никогда.
Когда приехала сюда этим утром, создалось ощущение, что я сделала шаг назад в прошлое. Многое в моей жизни начинало казаться несущественным, и работа в том числе. Я никогда не стремилась заниматься чем-то подобным. И, несмотря осознание, что предоставляю столь необходимую многим услугу, для меня это все еще был лишь вариант стабильного заработка.
Теперь же все изменилось. Вместо надежной, комфортной позиции, которая обеспечивала постоянство, теперь моя работа казалась мне не более чем сдерживающим фактором.
Перед уходом Уоттс сообщил, что ему понадобится несколько дней, чтобы кое о чем позаботиться. Он не сказал, о чем именно, а я не спрашивала. Потому что доверяла ему. И знала, что он ко мне вернется.
Но все равно три дня его отсутствия ощущались как три месяца.
В почтовой службе безопасности вторник – достаточно загруженный день. Нам с Тэйрой не удалось пообщаться до перерыва на обед.
– Когда ты снова встретишься с мистером Загадкой?
Если бы она только знала, насколько Уоттсу подходило это имя.
– Вероятно, в эти выходные, – ответила я. Не хотелось говорить, что мы виделись прошлой ночью. Я решила стать еще более скрытной.
Весь день у меня было чувство, как будто за мной следят. За мной, конечно, всегда наблюдали, учитывая количество камер по всему зданию. Но на этот раз все ощущалось по-другому, как будто кто-то знал мой секрет. Я понимала, что это паранойя, которая иногда бывает не лишней, особенно если ты скрываешь секрет наподобие моего.
– Это хреново, – сказала она. – В смысле, для тебя это хорошо. Я имела в виду не то, как это прозвучало. Но я собиралась на эти выходные пригласить тебя к тете с дядей в дом у озера в Вирджинии.
– Ох, прости, – я старалась говорить как можно искреннее, но не уверена, что удалось. В любом случае, Тэйра не стала возражать.
– Эй, у нас есть целое лето. Ты должна увидеть это место. Там так красиво. И столько интересных занятий.
Я закрыла шкафчик.
– Звучит действительно здорово. Конечно.
– Идешь на свою скамейку? – поинтересовалась она. – Я могу встретиться с тобой там. Собираюсь пойти купить сэндвич, тако или что-нибудь другое в киоске.
– Вообще-то мне нужно сделать телефонный звонок. Прости.
Она выглядела слегка расстроенной, и я испытала неловкость. Но мне хотелось немного побыть наедине с собой.
Добравшись до аллеи, я заметила, что на моей любимой скамейке расположилась семья. Солнце стояло высоко и светило ярко, на небе ни облачка, и я с нетерпением ждала возможности посидеть в тени. Мне удалось найти место, устроиться на земле и вытащить телефон.
Я написала сообщение Уоттсу.
Скучаю по тебе.
Он ответил практически незамедлительно:
Еще пара дней. Потом ты не будешь скучать по мне. Потому что не сможешь оторвать меня от себя.
Впервые за этот день я улыбнулась.
Обычно по вторникам я не посещала приют, но сегодня почувствовала, что нуждаюсь в этом. Во всяком случае, они никогда не отказываются от помощи. Я покормила собак в клетках, наполнила миски водой, а затем взяла некоторых на короткую прогулку.
По возвращении забрала Винни в комнату для грумеров и провела час, моя ее, высушивая, подрезая когти и в конце повязала на левое ухо красную ленту, завязанную бантом.
– Ты такая симпатяга, – сказала ей. Ее горячее дыхание обдавало мое лицо. – И только что я тебя побаловала так, как не балую даже себя.
Мне никогда не казалось странным общаться с собаками. Они всегда слушают и не выбалтывают секретов.
Позже вечером мне каким-то чудом удалось удержаться от того, чтобы написать или позвонить Уоттсу. Потребовалась вся решимость, чтобы не связаться с ним, не твердить, что я ужасно скучаю и хотела бы, чтобы он провел со мной всю ночь.
Вместо этого я потерялась в книге и рано уснула.
Глава 4
Уоттс
Во вторник утром я проснулся рано, арендовал машину и направился в Александрию, штат Вирджиния, на другой стороне Вашингтона.
Там должна была пройти следующая операция, и там же я собирался встретиться с Крисом Спенсером. Мы не общались больше четырех лет, а видел я его в последний раз десять лет назад, когда мы отправились с миссией в Чечню.
Пребывание в Александрии в течение нескольких дней так же позволило мне держаться неподалеку от квартиры Кэтрин. В связи с тем, что до приезда Спенсера заняться было особо нечем, во вторник утром и в обед я несколько раз проезжал мимо ее дома.
Пусть это паранойя. Называйте, как хотите. Ситуация быстро изменилась, и я все больше и больше беспокоился о ее безопасности. Кроме времени, когда выполнял работу для Атертона, я никогда не вел себя настолько бдительно.
Ради блага Кэтрин я не сказал ей, куда еду. Она думала, что я в Коннектикуте или Теннесси.
Я не ожидал набега ФБР на ее дом или атаки беспилотника. Не позволил своему беспокойству зайти так далеко. Но я волновался о том, что кто-то шныряет вокруг ее дома по приказу Макдауэлла. Я знал, что он ведет слежку за другими оперативниками и людьми, с которыми те связаны. Не очень-то похоже, чтобы мистер Атертон направил его, но и в этом я не был уверен.
Я столкнулся с банальнейшей ситуацией – угроза изнутри, от человека, которому следовало быть на моей стороне.
Что также заставило меня задаться вопросом, насколько правдива история о том, почему Макдауэлл принял решение отправить Спенсера работать со мной в этой операции.
***
Спенсер приехал сразу после часа дня, ни капельки не уменьшив мои подозрения. Он позвонил и сказал, что будет примерно через полчаса, поэтому я отправился в «Savio's» – итальянский ресторан в Александрии, где мы планировали встретиться.
Занял столик в дальнем углу и заказал закуски с пивом. Прошло немного времени, в ресторан вошел Спенсер и направился к стойке хостес. Взглядом он сканировал помещение, пока не заметил меня.
Когда он добрался до стола, я встал, протягивая руку для пожатия, но стиснул меня в объятиях.
– Так здорово увидеть тебя, дружище.
– И я рад встрече, – заверил я.
– Эй, отбрось ненадолго фальшивый американский акцент, ладно? Расслабься, Уоттс, – рассмеялся он, и мы присели.
– Это уже вторая натура, знаешь ли, – улыбнулся я.
– Ты об акценте или твоей напряженной натуре?
– Пошел ты, Спенсер.
– Тот же старина Уоттс, – заметил он, оглянувшись, когда официантка вышла из кухни. – Пиво, пожалуйста. Такое же, как у моего друга.
Мы пообедали и поговорили о старых временах. Десять лет – не такой уж большой срок, но при таком образе жизни, как у нас, эти годы могут показаться вечностью.
Во время подготовки к миссии в Чечне мы со Спенсером быстро подружились. В террористической атаке он потерял брата, невестку и двух племянниц. В самом начале ему пришлось нелегко. Когда мы останавливались в поместье Атертона, то спали в одной комнате, и не раз я слышал, как он кричал ночами и метался на кровати.
Кошмары.
Мне они никогда не снились. Ни разу. Не знаю, с чем это связано.
Спенсер имел склонность вымещать гнев на муляжах-мишенях на стрельбище, часто выходя к ним по ночам и выпуская целые обоймы. Тренеры говорили о том, что он работает над злостью. Мы все были обозлены, но никто настолько нестабилен, как он.
Многие переживали, что это спровоцирует провал миссии, но он, как и все мы, отлично справился. А потом изменился. Перестал злиться и превратился в такого же решительного и преданного, как и каждый из нас.
Вся команда следила за его изменениями. С течением времени я стал думать о ситуации Спенсера как об акте катарсиса для нашей группы. Может быть, даже более необходимого, чем мы понимали тогда. Произошедшее переориентировало остальных подтянуть дисциплину, и мы потащили его за собой.
С тех пор он стал чертовски хорошим оперативником, судя по периодическим отчетам, которые я получал из его сектора Соединенных Штатов.
Даже учитывая, что на протяжении многих лет мы почти не общались, я знал, что он теперь счастливый парень, всегда готовый к сарказму и шуткам, с ним очень легко ладить. Он работал независимым личным тренером, и это занятие его вполне устраивало.
И сидя напротив меня в «Savio's» в тот день, он выглядел именно таким, как я ожидал.
Я обсудил с ним все, что знал касаемо операции. Он заполнил некоторые пробелы полученной в последнюю минуту информацией.
Позже беседа неожиданно перешла на более личные темы.
– Твою мать, Уоттс, я влюбился, – заявил он после того, как мы закончили трапезу и завершили обсуждать прошлое.
– Серьезно? – решительно спросил я.
Наверное, мне не следовало удивляться. Легкомысленный характер делал его таким непохожим на меня. Прежде всего, он ходил на свидания, и к тому же, по-видимому, стал частью сплоченной группы парней там, где жил.
Он покачал головой.
– Я и сам едва могу в это поверить. Не пойми меня неправильно, я всегда думал осесть и завести семью. Но не планировал этого сейчас.
– Беременна?
Спенсер медленно кивнул.
– До сих пор не верится, но когда четвертый тест дал положительный результат, ну, это нельзя уже отрицать. И, прежде чем ты спросишь, потому что я понимаю, что ты захочешь знать, мы не сильно-то и старались это предотвратить.
– Для тебя это все изменит.
Он понимал, к чему я клоню, поэтому не было необходимости произносить это вслух. Он пожал плечами, как будто ему все равно.
– Пришло время двигаться дальше.
– Как много знает Макдауэлл?
Откинув голову, Спенсер от души рассмеялся.
– К черту Макдауэлла. Как только мы закончим здесь, я отправлюсь прямиком к Атертону.
Поймав взгляд официантки, я жестом привлек ее.
– Еще пиво, пожалуйста. – Собираясь выпить только одно, я перешел на кока-колу пока мы ели, но теперь меня потянуло на второе. – Знаешь, вероятно, Макдауэлл уже в курсе.
– Ну и что? Он не приходил ко мне по этому поводу, и я ни на что не подписывался. Как и сказал, после этой операции я бросаю, так что время его мучений для меня заканчивается.
В тот момент я едва не рассказал ему про Кэтрин. Хотел поведать о ситуации, и как Макдауэлл отдал мне приказ. Но не желал завязывать разговор, целью которого станет исследование моей личной жизни.
Во-первых, я все еще немного сомневался в вероятности того, что Макдауэлл посадил Спенсера со мной, чтобы выудить дополнительную информацию, возможно, даже отговорить от продолжения отношений с Кэтрин.
А еще мне следовало многое решить для себя без участия посторонних, и меньше всего – Спенсера. Ведь его совет мне стал бы своего рода оправданием его собственной нынешней ситуации и принятого решения. Я не хотел, чтобы подобное омрачало мои мысли.
Официантка остановилась перед нами и забрала тарелки.
– Чек разделить?
– Нет, – ответил я, – я заплачу.
Она улыбнулась и сообщила, что вернется со счетом.
– Спасибо, дружище, – сказал Спенсер.
– Это меньшее, что я могу сделать, учитывая, что тебе каждый год придется покупать подгузники, детское питание и новую одежду, а еще и платить за обучение в колледже…
– Стоп-стоп, – произнес он. – Я в курсе, что ты отстраненный пресыщенный мужчина, но это уже слегка перебор, нет? Мне кажется, что скромные поздравления были бы в тему.
– Ты прав. Прости. – Я допил второе пиво. – И, конечно, поздравляю.
Приподняв бокалы, мы чокнулись, и я почувствовал еще большее облегчение от того, что не сменил тему и не заговорил с ним о Кэтрин.
– Серьезно, Уоттс. Ты слишком циничен, чересчур замкнут. В твоей жизни нет женщины?
– Нет, – солгал я.
– Видишь, вот в чем твоя проблема. И я говорю отнюдь не только о том, чтобы иметь киску. Я говорю об общении, доверии, любви. Три вещи, в которых ты отказываешь себе уже более десяти лет.
Он, конечно, был прав. Я сознательно лишил себя всего этого. Хотя всегда говорил себе, что такое отрицание лишь вопрос безопасности из-за моей работы. Однако временами казалось, что правда немного просачивается, подсказывая, что я лишаю себя отношений по причине личного психологического комфорта. Нельзя потерять то, чего у вас нет.
Я наклонился вперед, расположив локти на столе и, понизив голос, произнес:
– Ты живешь своей жизнью, а я – своей.
Он приподнял руки.
– Хорошо, хорошо. Просто пытаюсь помочь.
– Можешь прислать мне счет, доктор Спенсер.
Спенсер рассмеялся.
– Эта консультация за счет заведения. Но ладно, давай оставим личные разговоры. С этого момента только работа. Согласен?
Я кивнул.
– Позволь мне оплатить счет и давай убираться отсюда. У нас много работы.
Глава 5
Кэтрин
К середине дня в четверг я нуждалась в том, чтобы выпустить пар. Да, неприятно было не видеться с Уоттсом, но ничего не слышать от него в нашем обычном режиме – еще хуже. Когда работы стало немного меньше, я сказала Тэйре:
– Прости.
– За что?
– Знаю, что последние пару дней вела себя немного замкнуто. И серьезно, идея поехать в домик у озера звучит прекрасно. Так и есть. Просто прямо сейчас у меня куча всего в голове.
Мы очистили большую часть контейнеров. Осталось совсем немного, и то полупустых. Тэйра выключила конвейерную ленту.
– В чем проблема? Ты хочешь что-то обсудить?
Она так мало знала о моей жизни. Лишь то, что я многое скрываю и о моем совсем небольшом опыте с мужчинами.
– Ты когда-нибудь первой признавалась в любви мужчине?
За большими очками в пластиковой оправе ее глаза расширились.
– Эм, да, однажды. Но притормози, дорогая. Что между вами на самом деле происходит? Все серьезно?
– Я практически произнесла это прошлой ночью. Думаю, как и он. На самом деле, думаю, он говорил это… только не с таким большим количеством слов.
Мне следовало почувствовать себя странно, разговаривая об этом с посторонним человеком. В двадцать шесть лет я чувствовала себя на шестнадцать. Но Тэйра никогда меня не судила.
Она махнула рукой и произвела звук, похожий на «пффф», а потом сказала:
– Ты имеешь в виду, что парень не говорит о своих чувствах? Горячая новость. Я привлеку медиа.
Я рассмеялась, сильно в этом нуждаясь.
– Так, – продолжила она, – это на самом деле серьезно. Просто невероятно. Но да, я не знаю о том, как признаваться первой. В смысле, когда ты этого хочешь, и оно случается, то просто случается. Но я бы дождалась, пока он скажет это первым.
– Когда ты призналась, это не сработало? – спросила я.
Она покачала головой.
– Я сделала это во время секса. Большая ошибка. А после он отдалился, кажется, мы виделись еще пару-тройку раз, и все время занимались сексом. А потом он исчез. Мудак. Проехали.
– Мне жаль.
– А мне нет, – заявила она. – Он мне очень нравился, но, откровенно говоря, нам не суждено было быть вместе. Нам нравились разные фильмы и разная музыка. А еще он любил все время смотреть спортивные каналы, даже бейсбол, который скучнее всего на свете.
– Но он тебе нравился и, возможно, ты его даже любила?
– Некоторое время, – протянула она, – да, я так думала. Во всяком случае, ощущение было именно такое. Думаю, все из-за очень хорошего секса. Он все еще лидер в моем топе пять.
Нас с Уоттсом связывало намного больше. Да, секс без сомнений потрясающий, но не он центр наших отношений. Мог быть таковым в самом начале, но за короткое время многое изменилось. Наша история – электронная переписка в течение шести месяцев – воздвигла хороший фундамент, который лишь укреплялся с тех пор до самой встречи.
