Текст книги "Малёк. Безумие продолжается"

Автор книги: Джон ван де Рюит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

– Ребята, мы сегодня не пытаемся поставить рекорд! Это просто тренировка. Но, думаю, вы согласны с тем, что наш чемпион-пожиратель в потрясной форме!

Все засвистели и захлопали в ладоши. Жиртрест громко рыгнул, все еще раз захлопали и бросились к двери. А ведь другие школы считают нас снобами, между прочим.

Пятница, 31 мая

ДОЛГИЙ УИК-ЭНД

Предков я не видел больше месяца. И очень обрадовался, когда они замахали мне с остановки. К сожалению, папа припарковался прямо в том месте, где останавливаются автобусы, поэтому школьный автобус смог притормозить лишь после того, как упорно посигналил, дал задний ход и выполнил ряд хитрых маневров. Когда я подошел к родителям, те зашмыгали носами и принялись утирать слезы. Мама сказала, что я вырос, а папа – что я стал похож на настоящего мужчину. Я торопливо сел в машину на случай, если им взбредет в голову спрашивать меня о личном. Мама села на заднее сиденье рядом со мной (разумеется, поставив меня тем самым в неловкое положение) и в десятый раз объяснила, что не может каждый раз приезжать на матчи по регби, а потом уезжать и бросать меня – это слишком сильное эмоциональное напряжение. А папу одного отпускать боится, так как он себя не контролирует.

НОВОСТИ СЕМЕЙКИ МИЛЬТОНОВ

Наш дом выставлен на продажу. Папа по этому поводу промолчал, но по его взгляду было ясно, что он скорее умрет, чем продаст дом. В воскресенье день открытых дверей – это означает, что люди могут спокойненько заходить в мою комнату и заглядывать в шкафы. Вомбат забронировала для нас отель «Кенсингтон Палас» на все время пребывания в Лондоне. Говорит, что по соседству живет принцесса Диана, да и королева

Англии частенько наведывается в тот райончик. (Не совсем понял – зачем принцессе жить по соседству с отелем?)

Инносенс купила машину и припарковала ее под нашей акацией. Водить она не умеет, поэтому машина стоит во дворе у Мильтонов уже три недели. Папа ворчит, что даже у домработницы машина лучше, чем у него. Чернышу пригрозили смертью после того, как он нагадил на бетонной дорожке вокруг бассейна. Мама считает, причина в том, что бедное животное жутко боится автоматической чистилки для бассейна. Папа говорит, что единственный способ привести зверя в чувство – электрошоковая терапия, но мама строго запретила ему бросать Черныша головой в электрозабор.

Мама ушла готовить обед, а папа тем временем достал из старого потрепанного портфеля кучу бумаг. Аккуратно разложив их передо мной, он откинулся в кресле и проговорил:

–   Джонни. Кажется, пришло время тебе задуматься о смерти.

Я ответил, что у меня всего пара дней выходных, поэтому лучше задумаюсь о жизни. Тут папа щелкнул пальцами и достал другую кучу желтых бланков. Положив их передо мной, он ткнул в них грязным ногтем.

–Жизнь! – воскликнул он и торжествующе откинулся в кресле. Потом наклонился, взял ручку и спросил, сколько денег на моем счету в жилищно-строительном кооперативе.

– Триста пятьдесят рандов или около того, – ответил я. Папа помрачнел, и ручка его неуверенно зависла над

бледно-зеленым бланком. Затем он покачал головой, будто только что узнал о моем предательстве, и ответил, что я практически банкрот. Поэтому о жизни и смерти мы будем задумываться позже, когда я закончу школу. Запихав все свои бумаги и бланки обратно в портфель, он следующие десять минут разглядывал ключи от машины, а потом уехал, не сказав куда.

Спросил маму, зачем папе торговать страховками, если он по-прежнему зарабатывает на самогонном бизнесе. Она ответила, что теперь папа получает лишь малую толику того, что доставалось ему, когда Инносенс варила и продавала самогон у нас дома.

Папа вернулся примерно через час. От него пахло спиртным. Сказал, что проводил инвентаризацию и уже продал страховые полисы Вомбату и Фрэнку, так что бизнес идет в гору. Он извинился за то, что сердился, налил себе виски и показал мне какую-то таблицу. Судя по ней, всего через пять лет он станет миллионером. Потом пришла мама и принесла яичные сэндвичи (половина яиц были в кусочках скорлупы). Я сказал, что у меня нет аппетита, и поднялся в свою комнату.

Подождал, пока предки лягут спать после обеда, а потом выскользнул из дома и взял велосипед в гараже. Тихо вырулил на дорожку, надеясь уйти незамеченным... Увы, из-за дома выскочило черное нечто и принялось лаять и огрызаться на мои колеса. Я попытался успокоить Черныша, но тот продолжал лаять на руль и бегал вокруг велосипеда кругами в состоянии крайнего возбуждения.

Из родительской спальни раздался вопль: «Фу!» Но Черныш залаял громче, поэтому я слез с велосипеда и положил его на траву, надеясь, что пес успокоится. Не помогло. «А ну хватит дразнить чертову собаку! – послышалось из окна спальни. – Сегодня же пятница, люди легли поспать после обеда!» В ответ я крикнул, что просто решил покататься, а Черныш странно отреагировал. Последовало молчание, а потом мама сказала: «Врежь ему по яйцам!» К счастью, мне удалось улизнуть в ворота, оставив Черныша разбираться с папой.

Русалка была дома. Я даже слышал ее голос, но вот увидеть ее так и не удалось. Белого «фольксвагена» во дворе не было. Просидев час на корточках в ее живой изгороди, я сдался и поехал домой – нога затекла.

Суббота, 1 июня

В семь утра позвонил Жиртрест и сказал, что у него есть билеты на матч Кубка Карри^[32] на стадионе Кингз-Парк. Сборная Наталя против команды Западно-Капской провинции. Папа так обрадовался приезду Жиртреста, что рванул в кафе за углем и горючей жидкостью. Я попытался объяснить, что Жиртрест просто заскочит за мной и не останется на обед, но папа уже выруливал фургон на дорогу (из окна со стороны пассажирского сиденья при этом высовывалась голова Черныша). Когда спустя полчаса папа вернулся, мама попыталась объяснить, что Жиртрест есть не будет. Смерив ее недобрым взглядом, папа возопил:

– Мы имеем дело с лучшим поедателем сарделек в Ната-ле! И он сказал, что мои сардельки – лучшее, что он ел в жизни! Речь о сардельках с моего гриля!

Я решил не сообщать папе о том, что Жиртрест всем подряд говорит, будто их готовка – лучшее, что он ел в жизни. По его словам, такое вранье «улучшает карму».

Папа заставил меня встать у ворот и крикнуть, как только я увижу машину Жиртрестовой мамы в конце улицы, – в этот момент папа бросит колбаску на гриль. Простоял у ворот полчаса и за это время понял, что Черныш – явный расист. Он свирепо облаивает всех чернокожих, что проходят мимо, а когда видит белых, начинает махать хвостиком и повизгивать, как мальтийская болонка. Видимо, провел слишком много времени с папой. В ужасе представил, как Черныш нападает на Лутули. Как опытный психотерапевт, стал кричать на Черныша каждый раз, когда он лаял на чернокожих, и украдкой шептать: «Фас! Фас!», когда к дому приближался белый. Увы, на первой тренировке Черныш не проявил особых успехов.

12.30. Мама у Жиртреста очень толстая. Она постоянно курит и, судя по количеству клубков на заднем сиденье машины, не на шутку увлечена вязанием. Крикнул папе, что Жиртрест приехал. Тут же раздались дикие крики и вопль: «Воды!» Сообщил Жиртресту, что мой папа готовит ему обед. Он расплылся в улыбке. Потом повернулся к маме и сказал:

–   Скоро буду, мам.

Его мама кивнула и закурила.

Папа был счастлив видеть Жиртреста, хоть и расстроился, что его мама не захотела присоединиться к пиршеству. Он дважды пожал Жиртресту руку и предложил ему пива. Жиртрест покраснел и попросил колу. Приказав маме принести напитки, папа поздравил его с приглашением на конкурс и пожал ему руку уже в третий раз. Усевшись на большой стул, Жиртрест сказал:

–    Мистер Мильтон, ни разу в жизни мне не приходилось пробовать таких чудесных колбасок, как в тот день на матче по крикету.

Папа замахал рукой, залился краской и ответил:

–   Подумаешь. Их приготовить – минутное дело. (А сам с полвосьмого утра мариновал сардельки в секретном соусе.)

Спустя двадцать минут непрерывного разговора о сардельках подали кушать. Папа был слегка разочарован, что Жиртрест уничтожил всего четыре колбасных спиральки, но повеселел, когда тот назвал его секретный соус-подливку «волшебством». А потом бросился на улицу с двумя колбасками, чтобы угостить ими Жиртрестову маму.

13.20. Машина Жиртрестовой мамы стояла под деревом напротив нашего дома. Она сидела в водительском кресле, слушала радио «Порт Натал» и вязала, как мне сначала показалось, гигантский плед (который оказался свитером для Жиртреста). Честно говоря, я удивился, что мама Жиртреста согласилась прождать целый час под деревом напротив нашего дома. Когда мы тронулись, Жиртрест громко рыгнул и признался, что вкус у папиных колбасок был какой-то странный. Его мама посмотрела и сказала:

–   Сидни, сколько раз тебе говорить – открывай окно, когда так делаешь! Теперь в машине воняет, как на скотобойне!

Жиртрест извинился, открыл окно и принялся уплетать пятую колбаску. До Кингз-Парка мы ехали в полной тишине, не считая громкого жевания и тихой музыки по радио.

Я поблагодарил маму Жиртреста за то, что она меня подвезла, но ответа не последовало. Она достала из бардачка деньги, протянула их Жиртресту и сказала: «Только не свинячить». Жиртрест рассмеялся, чмокнул маму в щеку и хлопнул дверью.

Матч был очень интересный, хоть Натал и проиграл с большим отрывом. За нами сидел мужчина, который считал, что судья жульничает. После игры он встал и заявил, что разрешил бы Висаги по кличке Мясо (игроку сборной На-таля) жениться на своей дочери, но и на километр не подпустил бы Хью Риса-Эдвардса (защитника сборной Наталя) к своему сыну. Какой-то парень в желтой ветровке заспорил с ним и жеманным голоском протянул: «Верните Пенроу-за, да?» А пьяница, который сидел за нами, заорал: «В жопу Пенроуза!» – и бросился вниз по лестнице, растворившись в толпе.

После матча Жиртрест сказал, что надо идти на вечеринку в колледж Ровере. Миновав парковку размером с поле, мы очутились на территории футбольного клуба. Взрослые столпились у бара, а на поле было полно ребят нашего возраста. И что самое прекрасное, девчонок было намного больше, чем парней. Жиртрест купил нам имбирного пива, мы сели на насыпь и стали глазеть на толпу. Мы говорили о девчонках, о регби и снова о девчонках... Наконец, у нас кончились темы для разговора, и мы стали молча разглядывать проходящих мимо симпатичных девчонок. Жиртрест довел меня до белого каления звуком, который издавал, жуя соломинку. Но не успел я лопнуть от бешенства, как он вынул соломинку изо рта, указал пальцем куда-то вдаль и сказал:

–   Глянь-ка, Малёк, там твоя бывшая.

Проследив за его взглядом через поле людей, я заметил девушку с рыжими волосами, которая стояла к нам спиной. Вряд ли это была Аманда – она скорее умрет, чем заявится в футбольный клуб. Жиртрест покачал головой и снова ткнул в ту сторону пальцем.

–    Да нет же, чувак, вон там... Длинные светлые волосы... это Русалка.

Мое сердце забилось в груди, все расплылось перед глазами. Светловолосые девушки были здесь повсюду. А потом – БАЦ! Я увидел ее. Она стояла у хоккейных ворот с тремя подружками. Я поймал себя на том, что в ужасе пячусь назад и вверх по насыпи. Жиртрест стал смеяться и посоветовал мне подойти к Русалке и поговорить с ней. Я ответил, что мне нужно в туалет. На самом деле мне нужно было время, чтобы подумать и составить план. Я притворился, что отливаю за кустом, а потом сказал Жиртресту, что надо придумать какой-то предлог, чтобы подойти к ней. Слишком глупо просто подойти и заговорить. К тому же это она меня бросила, поэтому сама и должна делать первый шаг.

Тут Жиртреста осенило. Он придумал, что пройдет мимо Русалки и поздоровается с ней, а потом скажет, что я на той стороне поля. К тому времени я затусую с какими-нибудь крутыми девчонками, и она подумает, что я настоящий плейбой, раз сумел привлечь целую кучу девиц. И возможно, даже приревнует и попытается меня поцеловать. Жиртрест вприпрыжку убежал, и вскоре я увидел, как он болтает с Русалкой и показывает в мою сторону пальцем. Я подошел к группе девчонок, которые даже не замечали меня. Через некоторое время они начали подозрительно коситься в мою сторону и перешептываться. Я опустил глаза и сделал вид, что погружен в глубокие раздумья. Потом одна девчонка сказала: «Что за отморозок», а ее подруга добавила: «Козел». Они ушли, и я остался один на огромном открытом пространстве. В отчаянии оглянулся в поисках компании, к которой можно было бы пристроиться... А потом увидел ее. Русалка стояла рядом и улыбалась.

Я, запинаясь, промямлил: «П-привет». Она тоже сказала «привет». В тот момент я заметил, что рядом со мной стоит Жиртрест. Раскрыв рот, он пялился на грудь Русалки стеклянными глазами. Этот придурок все сделал правильно, кроме одного: в конце он должен был оставить нас с Русалкой наедине. Мой мозг застыл, язык стал мягким, как свиная сарделька. Русалка была само совершенство. Взглянув на нее, я понял, почему нам никогда не суждено быть вместе. Она – королева красоты, а я всего лишь Малёк Мильтон, посмешище для всех своих друзей. Подумать только, я на что-то рассчитывал... Видимо, у меня случилось помрачение рассудка.

–Классный матч, да? – вмешался Жиртрест, изыскав небанальный способ нарушить тишину. Русалка улыбнулась и ответила, что матча не видела. Жиртрест промычал «угу» и снова уставился на ее грудь– Русалка взглянула на меня и спросила, как дела. Видимо, Жиртрест подумал, что она обращается к нему, потому что ответил:

–Неплохо, но вот только проголодался маленько. Где здесь можно раздобыть бургер в неурочный час?

Не зная, что ответить, Русалка рассмеялась. Потом откуда ни возьмись появилась компания ее подружек, которые сказали, что им пора. Мое сердце упало. Во взгляде Русалки сквозило отчаяние. Я попытался улыбнуться, но вряд ли этим удалось скрыть мое уныние. Она помахала мне рукой и ушла. Мы с Жиртрестом смотрели вслед девчонкам, порхавшим по полю, как бабочки. Один раз они остановились, взглянули на нас и захихикали, а потом исчезли в толпе.

Воскресенье, 2 июня

Проснулся и увидел в своей комнате семь человек. Подобно животным, застигнутым врасплох в берлоге, решил притвориться мертвым. Видимо, агентам по недвижимости было наплевать, что сегодня воскресенье и я приехал домой на выходные. Никто даже не пытался говорить потише, к тому же они распахнули шторы. Одна тетка назвала мою комнату «убогой», а вторая сказала, что в ней можно устроить неплохой кабинет. Потом обе ушли, не задернув шторы, а я встал и сделал себе кофе. Папа сидел на кухне и смотрел на плиту, а Черныш спал у его ног. Я пожелал ему доброго утра, на что он ответил: «Козлы...» Оказалось, мама отослала их с Чернышом на кухню, приказав притвориться, что они занимаются делом. Папа сказал: «Никогда не думал, что настанет тот день, когда мне придется притворяться, что я занимаюсь делом в собственном доме». Я ответил, что было бы убедительнее, если бы он хотя бы включил духовку. Папа сказал, что не хочет расходовать электричество.

За чашкой кофе он разнервничался, стал твердить, как любит этот дом и сколько работы вложено в наш сад. Сказал, что покончит с собой, если ему придется жить в Англии и пить каждый день теплое пиво. Я кивал, сделав сочувственную мину, но на самом деле думал только о вчерашней встрече в футбольном клубе. Проигрывал в голове каждую секунду нашего разговора и ставил его на повтор, как в кино.

Тут распахнулась дверь, и вошла куча народу. Бросив один взгляд на папу, который сидел у плиты и разговаривал сам с собой, они ушли. Я слышал, как хлопнула входная дверь, а потом на кухню вошла мама в дурном настроении. Сердито посмотрев на папу, она сказала:

– Ты похож на бомжа. И прошу тебя, не разговаривай сам с собой на людях – не хочу, чтобы весь Северный Дурбан считал, что я замужем за психом!

Папа с мученическим видом покачал головой, и мама обратила свою ярость на меня, заявив, что моя комната похожа на свинарник. (Она стала хуже Андерсона.)

Потом она велела нам с папой сопровождать следующую группу покупателей, и уехала к Вомбату. Но следующей группе не пришлось даже смотреть на дом. Как только они приехали, папа сказал, что причина нашего переезда – резкий рост преступности в этом районе. У сотрудницы агентства недвижимости отвисла челюсть, и она вытаращилась на папу как на ненормального. Тогда он сказал:

–   Ну ладно. Буду с вами честен. Пару дней назад тут убили старика, что жил на углу.

Потенциальные покупатели в шоке зашептались. Сотрудница агентства скрестила руки на груди и спросила:

–   Какого старика, мистер Мильтон?

Папа ответил, что его звали Альфред Нобель. Когда они ушли, папа торжествующе потряс кулаками и сказал:

–   Джонни, вместе мы победим этих ублюдков! Неси блокнот и ручку.

Папа составил длинный список потенциальных проблем с нашим домом.

Крысы

Змеи

Термиты

Протекающие трубы

Раньше здесь был бордель

Много лет назад тут произошло убийство

Привидения

Агент привела еще три группы и больше не возвращалась. Тогда папа открыл бутылку виски, а я пошел в кровать дочитывать «Плачь, любимая страна».

Понедельник, 3 июня

Помог маме загрузить в машину кучу мусора и отвезти на свалку. В коробке с разными мелочами нашел бело-зеленого гнома в оранжевом колпаке. Мама сказала, что его зовут Гилберт и папа отнес его в гараж, потому что гном приносил несчастья. Решил не быть суеверным и переселить Гилберта в Бешеный Дом.

На пути к школьному автобусу пришлось заехать к Вомбату. Бабуля обожает смотреть на меня в школьной форме. Сказала, что я очень симпатичный. Я поблагодарил ее, а потом (по маминому совету) спросил о предстоящей поездке в Лондон. Бабуля принялась болтать что-то о меловых утесах Дувра и дворцах королевы. Через двадцать минут мама прервала ее рассказ об охоте на лис, имевшей место еще до Второй мировой, и сказала, что мы уходим. Вомбат не на шутку разнервничалась и стала обвинять нас, мол, мы пришли украсть ее деньги. (Как Голлум, ей-богу.) Мама пыталась ее урезонить, но Вомбат приказала нам проваливать, иначе она вызовет полицию.

Мы поспешно загрузились в «универсал», словно действительно были бандой грабителей, и сорвались с места. (Мама сказала, что когда они с Вомбатом поссорились в прошлый четверг, та скинула на крышу ее машины обеденную тарелку.) Я оглядел дом и увидел бледное испуганное лицо в окне кабинета. Маме ничего не сказал, но кажется, Вомбат плакала.

НАШИ ДОСТИЖЕНИЯ ЗА УИК-ЭНД

Жиртрест:  ходил на регби с Мальком. А еще у него новый вязаный свитер.

Бешеный Пес:   говорит, что это были худшие выходные в его жизни. Ездил в Йоханнесбург к бабушке. Стрелять там было совсем не в кого, кроме индийских майн^[33], серых бананоедов^[34] и гуляющих по улицам пенсионеров.

Рэмбо:          ездил в Кейптаун с отцом и мачехой. Говорит, чуть было не занялся сексом втроем, но одна из девчонок в последний момент струсила. (Правда, он не упомянул о том, участвовала ли в оргии его мачеха и не она ли была той самой девчонкой, которая струсила.)

Гоблин:       путешествовал в Драконовы горы с Эли и ее родителями. По его словам, поездка испортилась с того момента, когда он обыграл папашу Эли в бильярд. Потом Эли обозвала его извращенцем после того, как он по глупости показал ей часть своей порнографической коллекции. К концу уик-энда единственным человеком, который все еще разговаривал с Гоблином, была бабуся Эли (у нее нет зубов, и она думает, что Ян Смэтс до сих пор премьер-министр^[35]).

Роджер:       выходные прошли как обычно, в ящике для нижнего белья.

Верн:            прогнал что-то про свою вечеринку в честь дня рождения и как круто, что ему уже шестнадцать. В школьном бюллетене написано, что день рождения у Верна 18 декабря. Но в фонтан мы его все равно бросили.

Малёк:        видел Русалку, предотвратил продажу собственного дома и поссорился с Вомбатом.

Саймон:      (его подбитый глаз стал кроваво-алым, как у демона) провел выходные со своими двоюродными братьями и сестрами из Восточно-Капской провинции, которые все переженились друг на друге.

В разгаре нашей ночной дискуссии в коридоре общежития послышался звук осторожных шагов. Бешеный Пес достал нож и подстерег ночного гостя у двери. Им оказался Карлик.

Пустив луч фонарика ему прямо в глаза, Верн завопил: «Стой, вор!» Бедный Карлик, похожий на кролика, ослепленного автомобильными фарами, промямлил «извините» и сказал, что шел в туалет. Тогда Верн посветил фонариком ему в пах и обвинил его в неподобающем поведении в туалете и на прилегающей территории. Потом Рэмбо предположил, что Карлик хотел подвергнуть меня сексуальной атаке под покровом ночи. Карлик умоляюще взглянул на меня, однако я не собирался вмешиваться. Тогда Гоблин заявил, что буквально в субботу вечером занимался горячим сексом с матерью Карлика и пахнет от нее еще хуже, чем она выглядит. Карлик взглянул ему прямо в глаза и ответил: «Моя мать умерла». А потом вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Повернувшись к потрясенному Гоблину, Рэмбо проговорил:

– Молодчина, Гоблин. Затрахал мамашу Карлика до смерти.

Вторник, 5 июня

Рэмбо пошел на примерку костюмов в комнату Джулиана, где надел свои ярко-голубые яйца павиана. По его словам, они просто огромны и подозрительно напоминают два мяча для пляжного волейбола в голубом бархатном мешке. Примерка продолжалась больше часа.

Среда, 6 июня

Я по уши в работе. Экзамены через две с половиной недели, а мне еще нужно написать эссе для конкурса юных писателей имени Алана Пейтона. Думаю, не просто так я только что дочитал «Плачь, любимая страна» – это мой шанс стать звездой. Единственная проблема в том, что придется конкурировать с тысячами других мальчиков со всей провинции.

На занятии клуба приключений нам читали лекцию о рыбалке на окуня. Никто ничего не поймал, зато Верн проткнул палец тройным крючком, и его пришлось везти в Хо-вик, чтобы сделать прививку от столбняка. Он очень обрадовался, что пойдет к врачу, и перед тем, как сесть в машину Укушенного, отдал нам салют. Но из-за забинтованного среднего пальца салют превратился в непристойный жест.

Пятница, 7 июня

ПОДАРКИ ДЛЯ БЕШЕНОГО ДОМА

Бешеный Пес: навес камуфляжной раскраски для крыши (он водонепроницаемый).

Гоблин: гигантский постер Саманты Фокс со звездочками на сосках.

Жиртрест: флаг с Бобом Марли и надписью: «Никто не освободит наши умы, кроме нас самих».

Верн: рулон розовой туалетной бумаги.

Роджер: кружка «Хеллоу Китти».

Саймон: небольшой персидский ковер.

Малёк: гном Гилберт.

Рэмбо: 3 бутылки бренди «Меллоувуд».

Гоблин разозлился на Рэмбо за то, что он принес в школу спиртное. Рэмбо велел ему не стрематься и сказал, что уже припрятал бутылки в Бешеном Доме. Бешеный Пес и Рэмбо предложили перенести остальное добро в дом завтра после матча по регби, пока старосты и учителя будут наблюдать за матчем второй сборной мальчиков до пятнадцати и команды школы «Уотерфолл».

21.00. Позвонил домой поздравить папу с днем рождения, но услышал лишь длинные гудки.

Суббота, 8 июня

Сборная «В» – 45 очков, команда школы «Уотерфолл» – О!

Верн набрал девять очков за попытки^[36], а я – 17 (за дополнительные удары и пенальти). Команда противника явно побаивалась Верна, его сумасшедших воплей и криков – игроки весь матч просто бегали рядом, не трогая его. Должен признаться, Человек Дождя выглядит действительно страшновато – орет, как будто его режут, ломится через поле, размахивая забинтованным средним пальцем. Прекрасно понимаю полузащитника «Уотер-фолла», который на середине матча притворился, что у него травма. Верн мог бы получить все пятнадцать очков, но один раз он просто забыл уронить мяч, прежде чем ударить по нему^[37], и перебежал линию мертвого мяча дважды^[38].

Сборная школы выиграла с перевесом всего в шесть очков. Учитывая, что половина учащихся «Уотерфолла» – девчонки, это печально. Тем более что нас ждет матч с Кингз-колледжем в следующие выходные.

Гном Гилберт нашел новое убежище в Бешеном Доме.

Воскресенье, 9 июня

Сценарий «Ноева ковчега» до сих пор не написан. Никаких объявлений о репетиции я не видел. До премьеры осталось всего три недели, а никто, кроме меня, не ударяется в панику.

Бешеный Дом выглядит просто потрясно. На этой неделе его гордый владелец произвел еще кое-какие улучшения. Главная комната стала чуть меньше, но Бешеный Пес заявил, что, благодаря уменьшению размера, ее теперь хуже видно с земли. Когда мы забрались на дерево все вместе, стало тесно, и Рэмбо приказал нам с Верном убираться. Так что мы присоединились к Жиртресту, который остался внизу. (Он сказал, что сегодня подъем не осилит.) С неловким чувством мы пошли к запруде, а сверху доносился звон бутылки бренди о стаканы.

Понедельник, 10 июня

Опять позвонил папе поздравить его с днем рождения. Папа поблагодарил меня за новые брюки. Постарался сделать вид, что действительно купил их сам. На наш дом пока никто не посягнул, но мама по-прежнему надеется продать его до нашего отъезда за границу. Папа сказал, что обрезал розы на три месяца раньше, поэтому наш сад страшен, как смертный грех. По его словам, лучше уж жить в Новой Зеландии, чем в Англии, – у новозеландцев хотя бы приличная сборная регбистов. Чуть было не рассказал папе про Бешеный Дом, но сдержался и сообщил, что собираюсь принять участие в конкурсе юных писателей имени Алана Пейтона. На что папа ответил, что Пейтон – старый коммуняга, и передал трубку маме.

Сценарий Щуки просто курам на смех! Согласно ему, как-то вечером Ной перепил кока-колы, и ему было видение, после которого он начал строить ковчег. Он ругается с домашними, а потом приводит к ковчегу разных зверей И начинает ждать начала потопа. Большинство диалогов написано, как будто нарочно, назло учителям. Например, в одной сцене рассказчик сообщает: «Тут Ной пристрелил Викинга и как Укушенный бросился на Цербера». Андерсону все это показалось очень смешным, и он чуть не надорвался со смеху, назвав пьесу «классикой». А у меня нет ни одной реплики. Более того, Голубя мира вообще нет в сценарии! После репетиции набрался смелости и спросил Щуку, почему у меня нет текста. Тот самодовольно посмотрел на меня и ответил:

–   Потому что актер из тебя никудышный и вообще, придурок, где ты видел, чтоб голуби разговаривали?

Я покраснел, к горлу подкатил комок, но я решил не отступать и спросил, почему Щука вообще дал мне роль, если актер из меня дерьмовый. На что он всплеснул руками и ответил:

–   Чтобы показать всему миру твою бездарность. – Потом он приказал являться на все репетиции и кольнул меня острым концом проволочной вешалки. Зачем я вообще пошел на это прослушивание? Теперь Щука может разрушить всю мою актерскую карьеру.

Урок на всю жизнь: со сценаристами надо всегда быть в хороших отношениях.

Вторник, 11 июня

В душевой Джулиан поздравил меня с тем, что за полторы недели мой член вдвое увеличился в размерах. Мне пришлось спешно покинуть душ, потому что все тут же принялись пялиться на мой член и спорить с Джулианом – вырос ли он на самом деле или вообще стал меньше.

На тренировке по регби Майк Талисбери сломал руку. (Он полузащитник команды «Б» мальчиков до пятнадцати лет.) Может, попытать счастья у сестры Коллинз в лазарете? Ведь лучше умереть, чем сразиться с командой регбистов Кингз-колледжа! Они меня живьем сожрут.

Среда, 12 июня

В связи с нарастанием ажиотажа перед матчем с Кингз-колледжем Гоблин открыл тотализатор. Предлагает ставить 15 к 1 на то, что наша команда выиграет. Тотализатор не интересует никого, кроме Нормальной Семерки, каждого члена которой Гоблин вынудил поставить по пять рандов в качестве проявления командного духа. Один из Дэррилов за обедом передал мне записку. В ней говорилось:

Великий поэт Мильтон!

Литературный обед состоится в пятницу, 21 июня. С собой захватить мозг и черновик конкурсного эссе.

И подпись:

Папаша

Четверг, 13 июня

Вызвали на тренировку: команда «Б», за которую играю я, соревнуется с командой «А».

Малёк Мильтон, 1976—1991. Убит в бою Покойся с миром.

14.00. Тренировочный матч против команды «А» начался зловеще: Бешеный Пес ударил меня по спине и сказал: «Ничего личного, Малёчек, но знай: моя задача – порвать полузащитника другой команды». (Говорят, именно Бешеный Пес во вторник сломал руку Майку Талисбери, обрушив на него мощнейший удар после окончания розыгрыша). Я сглотнул слюну и взмолился Господу, чтобы тот послал на Землю грозу. Он этого не сделал. Вместо этого он послал первый мяч прямо мне в руки. За мячом последовало нечто похожее на ракету. Весь воздух вышел из моих легких, и надо мной склонились чьи-то лица. Меня подняли на ноги, все захлопали, а я, хромая, вернулся к своему месту на поле. И услышал голос Рэмбо: «Молодчина, Песик. Теперь моя очередь». Я попытался сохранить видимость спокойствия, но кишки были готовы вылезти наружу через рот.

Следующий мяч полетел прямо в руки нашему полузащитнику схватки (которого все, включая тренера, зовут Соленый Член). С искаженным паникой лицом, Соленый Член кинул мяч мне. Я решил избавиться от него, пока меня снова не сбили с ног, и зашвырнул его за боковую линию поля. Но внезапно услышал взрыв и снова увидел перед собой облака. Раздался пронзительный свисток.

Мистер Эндрюс оштрафовал Рэмбо за атаку по окончании розыгрыша. Я кое-как поднялся на ноги и промямлил, что со мной все в порядке, но потом снова упал. Тогда Мистер Эндрюс послал меня обратно на тренировку команды «В», где Цербер заставил меня отжаться двадцать раз за опоздание.

Урок на всю жизнь: следующей зимой надо выбирать теннис!

Суббота, 15 июня

Матч с Кингз-колледжем (выездная игра)

Плохая новость:    команда «В» проиграла со счетом 22—16.

Хорошая новость: это лучший счет из всех школьных команд. (Школьную сборную, к примеру, отодрали со счетом 36—3.)

Впервые за сезон Цербер похвалил нас, сказав: «Ну, спасибо хоть не опозорили меня сегодня, дурни». Согласен, это не совсем комплимент, и его лексика по-прежнему оставляет желать лучшего, однако звучит лучше, чем «предатели» и «гомосятина».

Почти все старшекурсники разъехались на выходные. И впервые я им не завидовал, потому что кино в субботу вечером было просто обалденное. Такое обалденное, что семеро из Безумной Восьмерки назвали его лучшим фильмом всех времен (кроме Роджера, которых уснул еще на начальных титрах). Кроме того, Гоблин, Саймон, Жиртрест и я сошлись во мнении, что это самый страшный фильм, который мы когда-либо видели. Он называется «Молчание ягнят». Энтони Хопкинс просто гениально сыграл каннибала-интеллектуала Ганнибала Лектера. Вообще, фильм был такой страшный, что один из Дэррилов даже спросил Джулиана, нельзя ли лечь спать пораньше, потому что он боится. А Верн проделал огромную дырку в боковой спинке одного из диванов в гостиной, и весь фильм бормотал что-то себе под нос, тряся головой. В фильме была одна ужасная сцена, когда серийный убийца (Буффало Билл) танцует голым в своем подземном убежище. Он поворачивается к нам лицом, и мы видим, что между ног у него ничего нет. Его штуковина куда-то делась! Гостиная буквально взревела в этот момент. Деврис встал и заявил, что Буффало Билл – трансвестит, потому что у него нет мошонки. Но третьекурсник Марко сказал Деврису, что он идиот, и если у парня нет мошонки, это вовсе не значит, что он трансвестит. Однако тут Джулиан всех их заткнул за пояс, объяснив, что Буффало Билл – вовсе не трансвестит и не транссексуал, он просто засунул свое хозяйство между ног. Щука сказал, что это невозможно. Тогда Джулиан стянул штаны и продемонстрировал, как это делается. К счастью, все сразу согласились, что он прав, и вернулись к просмотру фильма.