Текст книги "Люди войны (ЛП)"

Автор книги: Джон Шеттлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

– Хороший вопрос. Мы не знаем, что в действительности им было известно. Все, что мы знаем, это то, что они могли вести нас все это время, а теперь подняли шум, просто чтобы замести следы. Как бы то ни было, корабль прибыл сюда, и как только его залатают, «Киров» станет становым хребтом Тихоокеанского флота.

В отличие от западных стран, корабли в русском языке были мужского рода. Русские не могли думать о воплощении грубой силы и жестких форм как о чем-то женственном[42]42
  Но при этом русскоязычный поисковый робот полагает, что слово «корабль» женского рода


[Закрыть].

– Но все же, что за проблемы в Японском море? – Вольский сложил руки на груди, глядя как Абрамов потянулся к клавиатуре компьютера и подался к нему.

– Вот, посмотри, – сказал он. – Я вникал достаточно долго. Может, у тебя получиться?

Вольский прочитал заголовок, содрогнувшись в душе от мысли о газетах, найденных ими на острове Малус. Он гласил: «КИТАЙ ПРОТЕСТУЕТ ПРОТИВ ЯПОНСКИХ УЧЕНИЙ». Это было обычным делом в тихоокеанском регионе, и просто так такой заголовок не появился бы на первых полосах новостных агентств по всему миру.

– Очередной протест, и что? – Сказал он.

– Это не все, Леонид, – предостерегающе сказал Абрамов. – У нас тоже есть спутники. Китайцы проводят крупные переброски техники в последние месяцы – включая мобильные ракетные пусковые. Они снова бряцали саблей по поводу последних выборов на Тайване. Им не нравится видеть там президента, настолько прочно взявшего курс на независимость.

– Да, для страны, которая всегда тыкала в других пальцами за вмешательство в свои внутренние дела, они и сами слишком любят это дело.

– Как и американцы, – пожал плечами Абрамов. – Это новый мир, Леонид. Это и китайский мир, в особенности на Тихом океане. Мы просто усталые старики, приглядывающие за несколькими усталыми старыми кораблями. Китай идет на конфронтацию на Тихом океане, мы оба слишком хорошо это понимаем. Им не нравится, что Япония модернизировала свои вертолетоносцы и разместила на них эскадрилью F-35.

Абрамов говорил о типе эсминцев водоизмещением 19 000 тонн, переклассифицированных в легкие эскортные авианосцы. Это были крупнейшие корабли японского флота, имевшие длину 248 метров и полное водоизмещение 27 000 тонн. Конституция Японии запрещала ей иметь ядерное оружие, стратегические бомбардировщики и ударные авианосцы, но морские штабисты утверждали, что новые корабли являлись оборонительным вооружением. Затем они модернизировали их, обеспечив базирование «единых ударных истребителей» JF-35B «Лайтнинг-II» в количестве семи единиц для усиления вертолетов. Словно этого было мало, два последних из четырех кораблей этого типа получили названия «Акаги» и «Кага». Те же названия носили тяжелые авианосцы времен Второй Мировой войны, что не могло не обрадовать китайцев.

Разворачивалась все та же старая история, когда страны мира уклонялись от ограничений на такие вещи, как вооружения, корабли и прочие морские средства и оспаривали друг у друга безлюдные острова, в основном, ради нефтяных и газовых месторождений под ними. Мир 2021 года начинал медленно испытывать энергетический голод. Добыча нефти и газа внесли свой вклад в развитие в начале 21-го века, но отсутствие широкого распространения надежных неядерных источников энергии привел к быстрому истощению ресурсов нефтяной промышленности. Страны испытывали голод, их экономики нуждались в постоянном уровне добычи, чтобы оставаться жизнеспособными, и конкуренция за новые нефтяные и газовые месторождения граничила с ожесточенной. Вооруженные силы многих ключевых региональных держав превратились в охрану месторождений, чтобы все колеса продолжали вращаться, но замедление уже наметилось и на заводах в Китае и на автострадах в США.

– Японский флот в настоящее время превосходит наш Тихоокеанский, – сказал Абрамов. – У них есть эти два легких авианосца, а также еще два корабля чуть меньших размеров типа «Хьюга», десять превосходных ракетных эсминцев и еще тридцать малых и эскортных эсминцев, не говоря уже о шестнадцати подводных лодках. Да, некоторые их этих старых эсминцев происходят из 1980-х, как и наши типа «Удалой», но они находятся в превосходном состоянии. Мы до сих пор очищаем корабли от ржавчины, чтобы посмотреть, смогут ли они выйти в море. Хочешь верь, хочешь нет, но мне удалось заполучить три старых пограничных сторожевых корабля КГБ проекта 1135 и отправить их на учения с «Кузнецовым».

– 1135? Мы продали лучшие из них Индийскому флоту. Теперь, я полагаю, мы хотели бы иметь их и сами.

– Как ты можешь видеть, японцы не шутят.

– Не стану спорить, – сказал Вольский. – Я хорошо осведомлен о возможностях японского флота. – Он, конечно, не мог пояснить Абрамову, что на самом деле имел в виду.

– Верно. Их флот превосходит нас почти три к одному, и без «Кирова» и «Кузнецова» мы ненамного больше, чем прибрежные силы и куча плавбаз.

– Я был раз видеть на швартовке новый корабль по левому борту, – сказал Вольский.

– Да, «Орлан» немного поможет, и мы только что получили скоростной фрегат «Адмирал Головко», но без «Кирова» флот продержится три недели в самом лучшем случае.

– Я опасаюсь, что уйдет немного больше времени, чтобы привести «Киров» в состояние полной боевой готовности, – вздохнул Вольский. – Это был трудный путь, друг мой. – Он понизил голос. – Я расскажу тебе все как-нибудь, но пока у меня есть Капустин, вынюхивающий все и везде, и много вопросов, на которые мне предстоит ответить.

– Капустин бюрократ, – сказал Абрамов. – И очень дотошен. Он будет работать по шестнадцать часов в день, и никакой объем документов его не напугает. Но тебе следует беспокоиться не о нем. Он притащил с собой Волкова, а это человек старой школы разведки флота, кислый, как лимон. Он доставит немало головной боли в саые кратчайшие сроки.

Вольский кивнул. Затем он повернул монитор обратно к Абрамову и склонился над столом. В его глазах под густыми бровями отражалось реальное беспокойство.

– Борис… Грядет буря, и я опасаюсь, что очень сильная. Американская подводная лодка подкралась к нам, когда мы заканчивали стрельбы на Тихом океане, и мы едва не влепили «Шквалом» ей в задницу. Все становиться серьезнее, чем весной, и в такой обстановке может случится что угодно. Да, грядет буря, и если мы не найдем способ предотвратить ее, нам лучше быть готовыми. На этот раз… На этот раз, если начнут летать ракеты, я должен сказать, что не питаю больших надежд.

На ум темной и зловещей тенью пришли воспоминания о Галифаксе.

ГЛАВА 11

Инспектор Капустин сидел за столом, погруженный в документы, и поднял глаза с выражением некоторой растерянности на лице. Волков стоял у входа, ожидая, пока тот обратит на него внимания с кривой улыбкой и лицом, слишком очевидно выдающим в нем доносчика, давно нашедшего себе оправдание.

– Вы уверены в этом списке? – Спросил Капустин. – Здесь имена всех погибших?

– Я получил ему прямо от начмеда корабля, хотя это потребовало некоторых усилий. Наглый старик настаивал, чтобы я обратился к Карпову за разрешением, хотя мы оба знаем, каким придурком он себя показал.

Да уж, судим по себе, подумал Капустин, но ничего не сказал, с торжественным видом глядя в список и все больше и больше смущаясь.

– Но я только что проверил списки экипажа, и ни один из этих людей даже не фигурировал в них. Возможно ли, что они были вычеркнуты после доклада о гибели?

– Я так и подумал, но решил проверить. Я позвонил в Москву, в управление по персоналу военно-морского флота и запросил список членов экипажа «Кирова» по состоянию на 28 июля этого года. Ни одного из этих людей там не было.

Капустин откинулся на спинку кресла, потирая густую седую бороду.

– Вы полагаете, что этот список сфабрикован? Что никто из них на самом деле не погиб, и все это лишь прикрытие чего-то, случившегося в результате взрыва на «Орле»?

– Я так и подумал. Пока не нашел записи в лазарете. Похоже, что наш добрый доктор вел бумажные журналы. Но в компьютерах не было ничего.

– Вы проверили медицинские журналы?

– Ну, начмед не стремился сотрудничать. На самом деле он явно начал темнить, прячась за собственным остроумием. Но я докопался до сути. Если эти имена были сфабрикованы, то посмотрите на это, – он протянул Капустину три картонные папки, существующие со времен пишущих машинок и факсимильных аппаратов. В делах были типичные документы трех младших лейтенантов.

– Все трое находятся в списках погибших, – Капустин смутился еще больше. – Если список погибших был подделан, то кто-то пошел на крупные неприятности, фабрикуя личные дела этих троих. Я не мог себе представить, зачем это было делать.

– Это не все, – Волков качнулся вперед на носках. Его его темных глазах блеснула искра охоты. – Я опросил членов экипажа. Они утверждают, что знали этих троих, говорили о них так, словно только что вместе вышли из столовой. Эти люди точно были на корабле. Я абсолютно в этом уверен.

– Значит, вы считаете, что они были на корабле. Экипаж знает их, на всех троих есть личные дела, но в документах флота нет никаких упоминаний о них. Я все правильно понял?

– Так точно. Я также опросил экипаж о других людях из этого списка. Все знают их, все они были здесь.

– Значит, очевидно, что список не был подделан. Должно быть, они вычеркнули этих людей из списков, а в Москве напортачили окончательно. Не могу представить себе, зачем Золкину сочинять подобный список для инспекции ВМФ. Сфабрикованный список? Да он должен совсем сойти с ума, чтобы предоставить мне подобный документ в нынешних условиях.

– Как я уже упоминал, мне представляется, что он что-то темнит. Но нужно учитывать показания других членов экипажа. Я говорил со старшим мичманом в каждой секции, в которой числились эти люди. Все горячо рассказывали о том, как те служили и явно сожалели об их гибели.

– Тогда как управление по персоналу могло быть настолько некомпетентно? – Капустин бросил папки на стол. – Поручите им проверить сведения по каждому из этих людей. Скажите им, чтобы проверили в том числе бумажные носители. Какой-нибудь разгильдяй мог протирать клавиатуру и стереть все эти записи. Вот в чем беда, Волков. Все теперь свелось к ноликам и единичкам. Ладно. Со своей стороны, я не готов принять тот факт, что тридцать лесть человек могли вскочить на борт флагмана Северного флота и с довольным видом служить на нем без каких-либо записей о них! – Капустин явно начал злиться.

– Я сделаю еще один звонок, и надеюсь, что вы будете правы. Возможно, сведения обнаружатся в бумажных архивах, но если нет… Тогда начнется настоящая работа плаща и кинжала. Сегодня один из членов экипажа был найден мертвым в жилых помещениях офицеров. Его фамилия Волошин. Похоже, что имело место самоубийство.

– Самоубийство?

– Люди, с которыми я говорил, сказали, что у него возникли семейные проблемы, но вот что интересно… – Волков рассказал ему о печальной истории о том, как простой матрос пришел домой, чтобы увидеть жену, а узнал лишь, что его семья пропала без вести вместе с квартирой.

– И что? – Ответил Капустин, начиная сердиться. – Уехали прежде, чем он их нашел. Тоже мне загадка.

– Я сам ничего не понял, но этого оказалось достаточно, чтобы он решил наложить на себя руки.

– Далеко не первый моряк, придя домой, узнает, что его жена ушла к другому, Волков. Не надо переживать по этому поводу.

– Вчера пропал еще один человек, – пошел Волков дальше по своему черному списку.

– Член экипажа?

– Да, человек по фамилии Марков. Он был из людей начальника инженерной части Добрыниным. Они проводили какие-то проверки на испытательном реакторе. Марков пропал без вести, когда другой человек должен был его сменить.

– Он самовольно покинул свой пост?

– Вероятно, что да. Откровенно говоря, я считаю отсутствие дисциплины на этом корабле поводом для некоторого беспокойства.

– Не считая полученных повреждений, с кораблем, похоже, все в порядке, Волков. Я бы даже сказал, что это образцовый экипаж. Они четко выполняют свои обязанности, и, похоже, готовы всецело поручиться друг за друга.

– Вот именно. Там царит самоуправство, граничащее с неподчинением. Взять хотя бы Золкина.

– Опять пытаетесь сесть кому-то на шею, Волков. Дайте ему отдохнуть. Я знаю Золкина. Да, он несколько эксцентричен, но он прекрасный врач с тридцатилетним стажем. Не давите на него.

– Хорошо. Однако Карпов также ведет себя слишком развязно, на мой взгляд, – Волков сложил руки, переключаясь на другую цель.

– Как и вы, Волков! Я полагаю, что когда человек получает погоны капитана первого ранга, он хочет, чтобы все вокруг знали об этом. Да, Карпов бывает высокомерен, но он прекрасный офицер, один из лучших во флоте. Иначе почему бы его назначили на «Киров»?

– Как вы можете убедиться, флот также допускает ошибки.

Капустин ухмыльнулся и откинулся на спинку кресла, потянувшись ручкой к блокноту.

– Что-то еще?

– Старпом. Бывший штурман.

– А, да. Антон Федоров. А что с ним?

– Он был младшим лейтенантом[43]43
  Звание «младший лейтенант» в российских вооруженных силах не используется с 1998 года, а до того присваивалось исключительно «недоучившимся» офицерам – выпускникам военных кафедр гражданских ВУЗ-ов, ускоренных командирских курсов (в военное время), военнослужащим сержантского состава, прошедшим офицерские курсы и получающим высшее военное образование одновременно с прохождением службы.


[Закрыть] и был произведен на несколько званий за последние шесть недель! Вольский дал ему капитана второго ранга. Это очень необычно.

– Я отмечу себе обсудить это с адмиралом, когда тот вернутся с берега. Это все?

– Никак нет. У меня есть еще один вопрос, который мы должны обсудить. В списке погибших имеется один человек, о котором имеются документы в управлении кадровой работы. Начальник оперативной части капитан третьего ранга Геннадий Орлов.

– Орлов? Я слышал о нем. Он служил на эсминце типа «Современный» несколько лет назад, а затем перевелся на «Киров». Неприятный человек, насколько мне известно.

– Он был вторым на корабле у Карпова[44]44
  Согласно первой книге, на «Кирове» по неизвестной причине не было старпома, и заместителем командира корабля являлся начальник оперативной части Орлов.


[Закрыть]. Антон Федоров получил свою должность после того, как он погиб при крушении вертолета.

– Это объясняет повышение Федорова.

– Не вполне. Федоров был лишь штурманом. У него не было боевой подготовки. Разве не странно было назначать его старшим помощником?

– Возможно, но, как я уже сказал, этот вопрос я буду обсуждать с Вольским. Вернемся к Орлову. Что вам удалось выяснить?

– Я слышал, как пара морпехов говорила об этом Орлове. Они выражались не очень вежливо, но когда я вошел в вертолетный ангар, они мгновенно сменили тему и превратились в образцово-показательных мальчиков-отличников, которые не могли сказать о нем ничего, кроме хорошего. Это весьма подозрительно.

Капустин вздохнул, почесывая голову.

– Волков, Волков… Вы полагает, что рядовые скажут старшему офицеру в лицо то, что действительно о нем думают, или, если уж на то пошло, скажут это вам? Вас может шокировать, что говорят о вас у вас за спиной. И не удивляйтесь, что настроение людей может меняться, словно погода на море. Не думайте о подобной ерунде. У меня есть действительно серьезная проблема. Я говорил с начальником хозяйственного снабжения корабля Мартыновым. Корабль вышел в море, имея на борту три специальные боевые части. Их не было разрешено использовать при проведении стрельб, однако одна из них пропала, а вторая установлена на крылатую ракету номер десять.

– Одна пропала?

– Да. Я считаю, что установка боевой части на ракету не является поводом для беспокойства. Возможно, проводились какие-то учения. Но пропавшая ядерная боеголовка? Что вы думаете, Волков. Вы хотели поймать кого-нибудь на горячем? Это оно.

– Верно. Вы полагаете, она была выпущена в ходе учений под командованием Вольского?

– Возможно, но это должно быть что-то из ряда вон выходящее.

– Инцидент? Учитывая, что случилось с «Орлом», я бы не удивился… Господи! А что, если именно этой боеголовкой был уничтожен «Орел»?

– Я пришел к тому же выводу. Этот вопрос будет непростым, когда мы сядем со старшими офицерами после общей проверки. В любом случае, была ли она выпущена по приказу Вольского, или же произошел несчастный случай, кто-то должен понести ответственность.

От этих слов Вольков улыбнулся.

– Я знал, что что-то не так с этими повреждениями данных. Они пытались что-то скрыть, это явно было не случайно. Я полагаю, они намеренно уничтожили записи, чтобы не дать нам выяснить, что именно случилось.

– Тогда они довольно глупы. Как вы могли заметить, выявить это могла простая проверка боекомплекта. Если бы они хотели скрыть случившееся, им пришлось бы поработать немного больше.

– Я не думаю, что они могли бы подсунуть нам муляж боеголовки, – покачал головой Волков. – Возможно, Карпов не так умен и коварен, как гласит его репутация.

– Карпов? Что вы вцепились в Карпова? Только Вольский мог разрешить применение ядерного оружия. Вы думаете, что Карпов мог использовать специальную БЧ в ходе стрельб без его согласия? Не глупите.

Волков наклонил голову, размышляя.

– Тогда, вероятно, у нас наметился больший улов, чем Карпов. Вы же знаете, что Сучков очень недоволен Вольским.

– Да, он не был рад, что Вольский продолжил поход, в особенности, не выходя на связь с внешним миром и не доложив в Североморск о намерении сделать это. Мы полагали, что «Киров» был уничтожен в результате инцидента, и флот потратил много времени и ресурсов, расследуя инцидент на «Орле», в том числе, моего собственного времени. Мы даже рассматривали вариант, что «Киров» мог быть уничтожен в результате враждебных действий. Я понимаю, что мы не хотим травмировать наше эго, Волков, но даже «Киров» не неуязвим. Атакуйте корабль правильным оружием правильным образом, и он будет уничтожен. Но мы не нашли никаких признаков «Кирова» на дне Ледовитого океана. «Орел» мы там обнаружили, но «Киров» словно растворился в воздухе, пока вдруг не вышел на связь неделю назад.

– Вы правы. Вольский должен объясниться.

– Да, но теперь он готовиться принять командование Тихоокеанским флотом. Это не мелочи, капитан. Вы хорошо осведомлены о том, что происходит на политическом фронте в этом регионе. Китай не доволен результатами выборов на Тайване. Они достали посуду из шкафа и накрыли все столы от Гонконга до Шанхая. Сначала спор вокруг островов Сенкаку. Теперь еще и Тайвань. Вы видели спутниковые снимки гавани Шаньтоу? – Капустин говорил о китайской военно-морской базе.

– Китайцы перебросили туда малоразмерные десантные корабли типа 071 и два более крупных типа 081. Мы знаем это по линии разведывательного управления флота.

– Конечно, – продолжил Капустин. – И вы также осведомлены о том, что они перебрасывают все новые пусковые установки баллистических ракет к побережью. Это может быть больше, чем просто демонстрация силы, капитан. Что ваши люди думают об этом?

– Я согласен. На этот раз китайцы действуют всерьез. Они были очень терпеливы по тайваньскому вопросу, и намного более терпеливы с Японией. Им приходилось быть терпеливыми, потому что в первую очередь им нужно было создать флот, соответствующий японскому, прежде, чем начинать создавать присутствие. Теперь у них есть флот, и они больше не намерены не отвечать на вопросы, связанные с островами Сенкаку или Тайванем. И кстати, раз уж мы подписали союзный договор СиноПак, мы, в разведке флота, привыкли называть эти острова Дяоюйтай. Мы должны проявлять политическую корректность, даже если японцы пока поддерживают там свое присутствие.

– Что же, Волков, я предполагаю, что в самом скором времени это может измениться. Да, Китай отправит к островами пару эсминцев, и нам придется вступить в игру. Однако реальные дела делаются в гавани Шаньтоу. У меня мало сомнений в том, что ваши спутниковые снимки вскоре покажут, как на эти десантные корабли грузятся вертолеты и танки.

– И это не считая масштабной переброски военно-воздушных сил НОАК на прибрежные аэродромы.

– И перемещения всех этих самолетов, ракет, кораблей и вертолетов не останутся незамеченными американцами.

– Конечно нет. Они уже направили в регион еще один авианосец. «Эйзенхауэр» покинул Персидский залив на прошлой неделе, но направился не на запад в Норфолк. Он движется в Индийский океан, на соединение с «Нимицем», действующим на Тихом океане. Оба корабля довольно старые и запланированы к списанию в ближайшее время, но все еще представляют собой фактор, о котором стоит беспокоится. Если все станет серьезно, американцы могут удволить свои силы. У них имеется «Вашингтон», находящийся в готовности к немедленному развертыванию в Йокосуке, а также «Стеннис» и «Форд» на тихоокеанском побережье в Сан-Диего и Бремертоне. Это серьезные силы палубной авиации, если дело дойдет до драки.

– А до драки дойдет, капитан. На этот раз заваривается серьезная каша. Как вы думаете, зачем мы перебросили «Киров» на Тихий океан? А теперь посмотрите на него! Мы можем отремонтировать его, чтобы снова ввести в строй, но Вольский доставил поврежденный товар и должен ответить за это, так или иначе. И ведь именно поэтому мы здесь, Волков? Верно? Займитесь пока списком погибших, то думаю, у нас уже достаточно оснований взять Вольского за шкирку из-за пропавшей ядерной боеголовки.