Текст книги "Джон Рональд Руэл Толкин. Письма"

Автор книги: Джон Рональд Руэл Толкин

Соавторы: Хамфри Карпентер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 45 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

Наконец-то руки дошли до собственных дел. Ситуация следующая: я очень хочу опубликовать книгу «Властелин Колец» как можно скорее. Я считаю, что это великое (хотя и не безупречное) произведение. А с остальным – как выйдет, так выйдет. Но поскольку расходы на перепечатку оказались непомерно высоки, мне пришлось все делать самому, так что существует лишь один (более-менее) чистовой экземпляр. Доверять его почте я опасаюсь; и, в любом случае, я как раз собираюсь посвятить несколько дней окончательной правке. Ради этой цели завтра я удаляюсь от шума и вони Холиуэлл-Стрит и перебираюсь в коттедж моего сына на вершине Чилтерна, пока тот с детьми в отъезде[245]

… Вернусь 10 сентября.

После того загляну со своей тяжкой ношей на Мьюзиум-Стрит[246]

в какой-нибудь удобный для вас день…. или, если это не значит требовать слишком многого, вы могли бы навестить меня (вы любезно упомянули о такой возможности)…..

На днях я записал на магнитофон несколько отрывков из «Хоббита» и «Властелина» (в частности, эпизоды с Голлумом и фрагменты на «эльфийском») и, к вящему своему удивлению, обнаружил, сколь хороши они для декламации и (да позволено мне будет заметить) сколь хорош я сам в роли рассказчика. Голлум и Древобород мне удались очень недурно. Может, Би-би-си заинтересуется? Запись находится в руках Джорджа Сэйера (преподавателя английского языка в Молверне); я уверен, что он охотно перешлет ее для прослушивания – вам или кому скажете. Записывалось это все без подготовки, экспромтом, так что качество можно и улучшить[247]

.

Я бы с удовольствием приехал в Лондон, хотя бы только затем, чтобы повидаться с вами и познакомиться с вашей женой. Но я даже «седьмой Международный Лингвистический Конгресс» (1 сент.) собираюсь пропустить, а я там – лицо ответственное; времени катастрофически не хватает, и я ужасно устал. У меня на руках не только «великие труды», но и давно просроченный профессиональный проект, который я заканчивал в Кембридже (издание «Ancrene Wisse»); лекция памяти У. П. Кера в Глазго; «Сэр Гавейн»; и новые лекции! Однако ваш неугасающий интерес меня подбадривает. Поклонники со всех уголков англоговорящего мира заваливают меня письмами, требуя «еще» – зачастую, что любопытно, «еще про Некроманта»; этому запросу «Властелин» безусловно удовлетворяет.

135 Из письма к Рейнеру Анвину 24 октября 1952

Рейнер Анвин навестил Толкина в Оксфорде 19 сентября; вскоре после этого Толкин передал ему рукопись «Властелина Колец». 23 октября Рейнер Анвин сообщил, что, по оценкам типографии, цена книги будет три фунта десять шиллингов (по меньшей мере); в противном случае производственные расходы не окупятся; а если книгу придется поделить на два тома, то цена неминуемо поднимется еще выше. Теперь Рейнер отослал рукопись в другую типографию и ожидал ответа, надеясь, что ему предложат вариант подешевле.

Я глубоко сожалею (в некотором роде), что произвел этакого монстра во времена столь неблагоприятные, и очень признателен вам за все ваши хлопоты. Однако от души надеюсь, что очень скоро вы сможете сказать «да» или «нет». Неопределенность ложится на сердце тяжким бременем. Сей труд угнетает мои мысли, а я не могу ни списать его со счетов как неудачу и заняться другими делами, ни продолжать работать над ним и сопутствующим материалом (скажем, над картами).

Ј 3.10.0 (или больше) – безусловно, цена очень высокая для любой книги, и даже теперь. А если вы предполагаете опубликовать монстра за такую цену, то каким же тиражом? И сколько экземпляров вам нужно продать, чтобы хотя бы возместить затраты? Безусловно, людей, жадных до такого угощения, на свете куда больше, нежели кажется; обычно объем их только радует, и иногда они даже заплатить способны – ценя одну толстую книгу выше четырех тоненьких и не удивляясь, что она выходит в четыре раза дороже одной тонкой. Но угадать точно их общую численность я не берусь, равно как и предсказать, велик ли шанс с ними встретиться!

Наконец-то, после трех недель неустанных трудов самого что ни на есть изнурительного и нудного свойства, я вступаю в воды поспокойнее. Я стряхнул со своих плеч председательство в комиссии, завершил ряд работ, и вот теперь, не считая лекций и преподавания, мне предстоит лишь (до того, как в феврале начнется подготовка к «скулз») рассмотреть скучнейшую диссертацию (о Волшебных Сказках!), прочесть и отредактировать монографию для некоей серии, ко 2 декабря представить материал в «Эссе и очерки»[248]

, закончить с изданием «Ancrene Wisse» и написать лекцию памяти У. П. Кера для Глазго[249]

. А еще (если удастся) подыскать какое-нибудь другое жилье и переехать! В этом прелестном особнячке жить стало абсолютно невозможно: ни поспать, ни поработать, дом дрожит-сотрясается от шума и насквозь пропитан выхлопными газами. Уж такова современная жизнь. Мордор среди нас. И с сожалением вынужден отметить, что недавно описанное грибообразное облако отнюдь не свидетельствует о падении Барад-дура, но произведено его союзниками – или, по крайней мере, людьми, решившими использовать Кольцо во имя своих (конечно же, самых что ни на есть благих) целей[250]

.

136 К Райнеру Анвину

Издательство «Аллен энд Анвин» решило опубликовать книгу «Властелин Колец» в трех томах, по цене двадцать один шиллинг за каждый. В договоре Толкина значилось, что рукопись книги должна быть предоставлена в готовом для печати виде к 25 марта 1953 г. Издатели также попросили Толкина написать аннотацию к книге для рекламных целей, длиной не более ста слов.

24 марта 1953

Холиуэлл 99, Оксфорд

Дорогой Рейнер!

Давно уже собирался вам написать, ведь «контрактная дата», 25 марта, неумолимо приближалась, а я по-прежнему с головой увязал в злоключениях, что обрушились на меня, едва я подписал договор. И вот уже канун назначенного дня.

В двух словах о том, что со мной случилось: прежде всего, здоровье моей жены неуклонно ухудшалось, и с самого ноября я покоя не знаю. В результате докторского ультиматума я был вынужден львиную долю того времени, что оставляли мне мои обязанности, тратить на поиски и переговоры по поводу покупки дома где-нибудь повыше и посуше, желательно в тихом квартале. Так что сейчас я «in articulo mortis» по крайней мере, ощущение именно такое, – собственно говоря, как раз в процессе переезда. Кошмар, одно слово. В придачу злая воля Мордора постановила, чтобы и сам я расхворался, так что рождественские каникулы по большей части пропали для меня даром. Бреши в броне прошлого триместра так и не нашлось; а сейчас я, как председатель, по-прежнему контролирую возню с письменными работами по английскому для «онор-модерейшнз» на июнь и уже на неделю с этим запаздываю.

Боюсь, в вопросе даты придется мне просить вашего снисхождения. Но в вашем письме я вижу для себя проблеск надежды; я так понял, первых двух книг вроде бы достаточно для того, чтобы работа не стояла. Я практически закончил детальную правку этих двух, прежде чем на меня навалились несчастья; я смогу отдать их вам к концу месяца.

Поможет ли это делу, если я прямо сейчас отошлю первую книгу (самую длинную из всех), которая вполне готова, и к ней есть лишний выправленный экземпляр. Если вы телеграфируете или позвоните, я отправил бы Книгу I уже завтра.

Мне оч. неловко, что причиняю вам столько неудобств, но вы наверняка представляете, как это для меня мучительно: предполагаемый труд для души превратился в сущий кошмар, а все потому, что на 1953 год пришлось столько обязанностей и неприятностей.

Надеюсь, что между 23 апреля и 17 июня у меня достанет свободного времени на то, чтобы привести в порядок последующие книги (они серьезной правки не требуют), дабы не тормозить работу, как только она начнется. Но с 17 июня до 27 июля я ныряю в экзаменационный туннель и трудиться мне предстоит по двенадцать часов в сутки. После того надеюсь, что приподниму усталую голову. Как бы то ни было, с поста экзаменатора я ухожу, но в этом году отвертеться не удалось.

Если бы вы мне только намекнули, что именно требуется вашему рекламному отделу, моим истрепанным мозгам это пошло бы куда как на пользу. Как можно охарактеризовать книгу четко и ясно, особо подчеркнув ее достоинства, в ста словах? Могу ли я призвать на помощь кого-нибудь из тех, кто ее прочел, например К. С. Л.?….

Неизменно Ваш, ДЖ. Р. Р. ТОЛКИН.

P.S. Я тут поразмыслил насчет подзаголовков для отдельных томов: вам казалось, что это неплохая идея. Однако дело это, как выяснилось, непростое, поскольку «книги», хотя их и предстоит сгруппировать попарно, на самом деле пар не образуют; а срединные две (III/IV) вообще между собою не связаны.

Не устроят ли вас следующие «книжные заглавия»: напр. «Властелин Колец»: том I, «Кольцо отправляется в путь» и «Кольцо уходит на юг»; том II, «Предательство Айзенгарда» и «Кольцо уходит на восток»; том III, «Война Кольца» и «Конец Третьей эпохи»?[251]

Если нет, то на данный момент не могу придумать ничего лучше, чем: I «Тьма растет», II «Кольцо во Тьме», III «Война Кольца или Возвращение Короля».

ДЖ. Р. Р. Т.

137 К Рейнеру Анвину 11 апреля 1953

Сэндфилд-Роуд 76, Хедингтон, Оксфорд

Дорогой Рейнер!

Мне страшно неудобно, ведь с конца месяца (марта) прошло уже одиннадцать дней! Но мне пришлось очень несладко, куда хуже, чем я опасался. Невзирая на все предосторожности, переезд оказался катастрофически беспорядочным; я трудился не покладая рук, вместо двух дней – десять; и все равно никак не могу отыскать множество нужных мне бумаг и заметок. Вдобавок, с экзаменами, за которые я, к несчастью своему, отвечаю, все пошло наперекосяк; а во вторник утром я уезжаю в Глазго читать лекцию памяти У. П. Кера, которая на данный момент готова только наполовину.

Я наконец-то закончил редактуру для печати – надеюсь, вплоть до последней запятой! – Части I «Властелина Колец»: «Возвращение Тени», Книги I и П. К несчастью, сегодняшнюю почту я пропустил; но отошлю рукопись двумя отдельными бандеролями в понедельник.

Высылаю вам первоначальное Предисловие, которое, конечно же, пока публиковать не надо, потому что я все никак не отыщу своих записей по поводу добавок и изменений, которые вы сочли необходимыми ввиду публикации книги в трех томах. Кроме того, вопрос с «приложениями» в конце тома III, после завершающей, довольно короткой шестой «книги» так и не был решен. Неразумно обещать то, что в итоге так и не появится; но я от души надеюсь: то, что здесь обещано, все-таки окажется возможным, пусть и в каком угодно сокращенном виде[252]

.

На сей раз пока не возвращаю в перерисованном виде картинку, необходимую для Гл. iv[253]

Книги II, поскольку просто не успел ее переделать. Займусь этим, как только картинка понадобится.

Что до «факсимиле» обожженных и вырванных страниц Рунической Книги, что изначально предполагалось поместить в начале Гл. v[254]

Книги II, я их пока оставлю у себя. Мне очень жаль, что их не будет, но, невзирая на все ваши доводы, сдается мне, что клише для этой цели не подходят. На каждую требуется по отдельной странице, иначе получится неразборчиво, так что интерес пропадет (или слишком уж недостоверно, так что и включать незачем). Искренне надеюсь, что удастся поместить их в «приложение».

В том, что касается оставшегося материала, тут я нагромождать новые сложности не стану. Первые две книги были написаны давным-давно, не раз и не два переделывались, и для того, чтобы согласовать их с остальными, пришлось придирчиво проработать все в целом. В результате более поздние части практически готовы; могу прислать еще две книги сразу, как понадобится (то есть том II). Не подскажете ли, когда мое участие вновь потребуется, с корректурой, скажем, и все такое? После всех этих долгих проволочек я, конечно же, хочу лишь одного: поспешить, теперь, когда публикация сдвинулась с мертвой точки. Но в этом году на меня ужас сколько всего навалилось. Примерно до 20 июня у меня выдастся небольшая передышка, зато после – ни минуты свободной ни для чего, кроме экзаменационных работ, где-то до 1 августа. К тому времени смертельно устану, зато в августе-сентябре буду свободен (более-менее).

Меня тревожат карты. Как минимум одна (которая, в таком случае, должна быть довольно большой) абсолютно необходима. Думаю, понадобятся три: 1. Карта Шира; 2. Карта Гондора; и 3. Общая мелкомасштабная карта всего театра событий. Разумеется, они существуют, хотя и не в том виде, что годится для воспроизведения, – ибо, конечно же, в такой истории никак нельзя подгонять карту под повествование, нужно сперва начертить карту и согласовывать повествование с ней. Третья нужна ко всему тексту. Первая нужна в первом и последнем томах. Вторая важна для томов II и III. Что, если я попытаюсь перерисовать их в подходящем виде, как только смогу, и представлю их на рассмотрение производственного отдела?

А теперь, как водится, я вынужден поневоле отвлечься и заняться другим делом: на сей раз moralitas «Сэра Гавейна и Зеленого Рыцаря»[255]

.

Но кажется, я напрочь позабыл про Рекламу. Чтобы мне не писать отдельного письма, не будете ли вы так добры извиниться перед отделом, если там сочли, будто я вел себя грубо? Их письмо немало меня удручило. Я попытался что-нибудь произвести, без особого успеха, впрочем, при том, что вышло у меня слов триста. Результат, какой ни есть, высылаю. Может, сгодится на что-нибудь, если почерк разобрать сумеете.

Кроме того, я обратился к моему другу Джорджу Сэйеру, преподавателю английского в Молверне, как к самому что ни на есть обычному читателю и почитателю сего труда; и он прислал рекламку в 95 слов. Пересылаю вам его письмо и рекламку – вряд ли она подойдет, но, может, фразу-другую удастся использовать; кроме того, она, пожалуй, подскажет, что именно люди, которым по душе такие книги, ценят во «Властелине Колец». Он меня немало удивил. Вот уж не думал, что он так воодушевится! Но хотя «величайший из ныне живущих поэтов» – чушь несусветная, по крайней мере, я утешаюсь мыслью о том, что стихи вполне себе на уровне и (как мне кажется) адекватны и уместны; хотя К. С. Льюис в целом считает их убогими, жалкими и совершенно неуместными. Некогда я попытался вкратце объяснить одному знакомому, о чем это все; выяснилось, что, даже в режиме жесткой экономии мне потребовалась 41 страница и 10 000 слов[256]

. Знакомого это все заинтересовало настолько, что он отдал письмо в перепечатку. Возможно, когда-нибудь и вы захотите на него взглянуть; а не то, чай, и нет.

С премногими благодарностями и наилучшими пожеланиями,

Искренне Ваш, ДЖ. Р. Р. ТОЛКИН.

138 Из письма к Кристоферу Толкину 4 августа 1953

В середине июля Толкину прислали корректурные гранки к «Властелину Колец».

Корректура в гранках, как выясняется, занудство редкостное! Им, похоже, конца-краю не предвидится; кроме того, благодаря им я изрядно разочаровался в отдельных частях Великого Шедевра, которые в напечатанном виде выглядят, надо признаться, местами чрезмерно затянутыми. Но сама печать очень хороша, что и неудивительно, при наборе с почти безупречного экземпляра; вот только наглые наборщики взяли на себя труд якобы поправить мне правописание и грамматику: по всему тексту меняя dwarves на dwarfs ; elvish на elfish, further на farther и, что хуже всего, elven – на elfin . Я выместил раздражение, задав нагоняй «А. энд А.»; те пали мне в ноги.

139 Из письма к Рейнеру Анвину 8 августа 1953

Рейнер Анвин сообщил Толкину, что желательно было бы снабдить отдельными заголовками каждый из трех томов «Властелина Колец» и сослался на собственное письмо Толкина от 24 марта, где высказывалось предложение насчет подзаголовков для каждой части.

Весной я писал в большой спешке и письма от 24 марта не скопировал. Не могли бы вы возвратить мне оригинал или хотя бы копию? Тем не менее я не согласен с мыслью об отдельных заглавиях для каждого тома при отсутствии общего названия. На мой взгляд, «Властелин Колец» в качестве общего названия звучит очень даже неплохо, но вот в качестве заглавия для одного только тома I не годится, более того – для первого тома подходит меньше всего. Если не встает вопрос дополнительных затрат, я не вижу возражений по поводу следующего:

«Властелин Колец».

• I Возвращение Тени

• II Тень растет

• III Возвращение Короля

Безусловно, только использование единого общего названия поможет с гарантией избежать упомянутой вами путаницы.

Ни за один из предложенных подзаголовков я особо не держусь и предпочел бы обойтись без них. Ведь на самом деле просто невозможно придумать такие, что соответствовали бы содержанию; в каждый том мы включаем по две «книги» исключительно удобства ради, исходя из длины; ни ритм, ни структура повествования здесь ни при чем…..

Как там дела с воспроизведением обожженных страниц «Книги Мазарбул» в начале главы V второй книги? Текст как таковой без них не имеет смысла. Первоначальные «факсимиле» у меня сохранились. А еще – рисунок потайной двери, который должен быть расположен напротив текста в нижней части гранки 98 или включен в него, – ближе к концу главы IV второй книги. Я попытаюсь перерисовать его и улучшить, и пришлю вам как можно скорее, поскольку правку гранок на черновых листах я уже закончил.

Извините за задержку с перерисовыванием основных карт; продохнуть не мог от мелких повседневных дел. Займусь ими немедленно.

140 Из письма к Рейнеру Анвину 17 августа 1953

Это письмо, напечатанное красным, было отослано сразу после визита Анвина к Толкину.

Бесконечно любезно было с вашей стороны заехать ко мне в гости и все прояснить. И, только проводив вас до автобуса, я вспомнил, что так и не угостил вас пивом, и подкрепиться не предложил. Я страшно извиняюсь. Боюсь, по хоббитским меркам мое поведение – ниже всякой критики.

В качестве подзаголовков томов под общим названием «Властелин Колец» я предлагаю: Том I «Братство Кольца». Том II «Две крепости». Том III «Война Кольца» (или, если вы по-прежнему настаиваете: «Возвращение Короля»).

«Братство Кольца», как мне кажется, вполне подойдет; и неплохо согласуется с тем фактом, что последняя глава тома называется «Братство распалось». «Две крепости» – сгодится, насколько вообще возможно подобрать общее заглавие для столь непохожих Книг 3 и 4; и пусть себе остается неоднозначным – кто знает, имеются ли в виду Айзенгард и Барад-дур, или Минас Тирит и Б., или Айзенгард и Кирит Унгол[257]

. По зрелом размышлении для тома III я предпочел бы заголовок «Война Кольца», поскольку там опять возникает Кольцо; кроме того, оно более неопределенное и меньше намекает на исход событий; названия глав тоже подобраны так, чтобы по возможности заранее ничего не выдать. Но на выборе своем я не настаиваю.

Вспоминая наш разговор: сомневаюсь, что красные буквы теперь так уж важны для огненной надписи на Кольце в Книге I гл. 2 (гранка 15), чтобы стоило тратиться на изменения. Думаю, недурно было бы воспроизвести последнюю страницу с рунами из «Книги Мазарбул» (Книга II гл. 5) в качестве фронтисписа (?). Последнюю, потому что, хотя сфабрикована она, пожалуй, наименее удачно, она непосредственно касается повествования как такового.

1 сентября я лично занесу экземпляр тома И. Он уже практически выправлен. А теперь я займусь картами – и Предисловием.

Извините за красные чернила: это никоим образом не свидетельство каких-то пламенных эмоций. Экономия – и только. Сейчас я много печатаю – берегу руку, – так что на ленту трачусь изрядно; а на этой красная часть почти что и не израсходована!

141 Из письма в «Аллен энд Анвин» 9 октября 1953

Карты. Не знаю, что делать. Просто-таки в панике. Они абсолютно необходимы, причем срочно; но начертить их не могу – и все тут. Я на них пропасть времени убил – а результата никакого. Отсутствие умения плюс нервотрепка. Кроме того, очертания и пропорции «Шира», каким он описан в произведении, никак невозможно (моими силами) втиснуть в пределы страницы; не говоря уже о том, что при таком размере никакой информации из карты не извлечешь…..

На мой взгляд, карты следует выполнить как следует. «Обгоревшие рукописи», настолько приглянувшиеся моим читателям, исчезли – так что текст начала гл. 5 Книги ii выглядит довольно абсурдно, да и руны пропали, притягательные, как мне кажется, для читателей всех возрастов (тех, у кого хватает глупости вообще браться за подобное чтиво). Даже при невысокой цене в книге должны быть колоритные карты, являющиеся чем-то большим, нежели просто указатель к тексту. Я вполне мог бы нарисовать карты, тексту соответствующие. Меня ставят в тупик лишь попытки урезать их, сделать бесцветными (и в словесном плане, и в ином), свести к черно-белому убожеству, в масштабе столь мелком, что и слов не разберешь.

142 К Роберту Марри, ОИ

Отец Роберт Марри, внук сэра Джеймса Марри (создателя «Оксфордского словаря английского языка») и близкий друг семьи Толкинов, прочел часть «Властелина Колец» в корректурных гранках и в машинописной копии и, по просьбе Толкина, прислал свои комментарии и критические замечания. Он писал, что книга оставила по себе сильное чувство «безусловной совместимости с состоянием Благодати» и сравнил образ Галадриэли с Девой Марией. Он выразил сомнение в том, многие ли критики сумеют толком разобраться в книге – «для нее не найдется полочки с подходящим ярлычком».

2 декабря 1953

Сэндфилд-Роуд 76, Хедингтон, Оксфорд

Дорогой мой Роб!

Чудесно было получить от тебя нынче утром такое длинное письмо….. Мне ужасно жаль, если слова, мною брошенные мимоходом, заставили тебя попотеть, разбирая по косточкам мое творение. Но, сказать тебе по правде, хотя похвала (или изъявления удовольствия, что не совсем то же самое, а даже лучше) и отрадна, меня особенно воодушевило то, что ты говорил, и в этот раз, и прежде, потому что ты гораздо более чуток, особенно в определенных областях, нежели все прочие; тебе даже удалось разъяснить мне кое-что о моей же книге. Сдается мне, я отлично понимаю, что ты имеешь в виду под состоянием Благодати; и, конечно же, под ссылками на Пресвятую Деву, на образе которой основаны все мои собственные смиренные представления о красоте, исполненной как величия, так и простоты. Разумеется, «Властелин Колец» в основе своей произведение религиозное и католическое; поначалу так сложилось неосознанно, а вот переработка была уже вполне сознательной. Поэтому я или не вкладывал, или решительно устранял из вымышленного мира практически все ссылки на «религию», на культы и обряды. Ведь религиозный элемент вобрали в себя сюжет и символика. Тем не менее ужасно неуклюже все это сказано, а звучит куда более самоуверенно, нежели я на самом деле чувствую. Ибо, по чести говоря, на сознательном уровне я планировал крайне немного; и главным образом должен благодарить судьбу за то, что воспитан (с восьми лет) в Вере, которая вскормила меня и научила тому немногому, что я знаю; этим я обязан моей матери, которая крепко держалась своей новообретенной веры и умерла совсем молодой, главным образом из-за тягот нищеты, с обращением сопряженной.

Уж конечно, на английской литературе я отнюдь не вскормлен; не думаю, что в этой области я начитан лучше тебя; по той простой причине, что никогда не находил в ней ничего такого, на чем бы упокоилось сердце (или сердце заодно с головой). Я воспитывался на античных авторах; и впервые открыл для себя ощущение наслаждения литературой в поэмах Гомера. Кроме того, будучи филологом и получая доступное мне эстетическое удовольствие по большей части от формы слов (и особенно от свежих ассоциаций между словоформой и ее смыслом), я всегда больше любил написанное на иностранном языке или на языке настолько далеком, чтобы он казался иностранным (как, скажем, англосаксонский). Но довольно обо мне.

Боюсь, это слишком похоже на правду: то, что ты пишешь про критиков и публику. Я с ужасом жду публикации: ведь не обращать внимания на то, что станут говорить, будет невозможно. Я выставил свое сердце под выстрелы. Думается мне, издатели тоже изрядно тревожатся; и всячески стараются, чтобы как можно больше людей прочли сигнальные экземпляры и составили какое-никакое мнение, прежде чем за перо возьмутся наемные писаки…..

Мне страшно жаль, что ты теперь остался без виолончели, после того, как сколько-то продвинулся (как мне рассказывали) в освоении этого чудесного и сложного инструмента. Любой, кто умеет играть на струнном инструменте, кажется мне магом, достойным глубочайшего почтения. Я обожаю музыку, вот только способностей к ней у меня нет; усилия, затраченные на попытки обучить меня скрипке в годы юности, оставили во мне лишь чувство благоговения, каковое я испытываю в присутствии скрипачей. Славянские языки для меня проходят едва ли не по той же категории. Много языков перепробовал я в свое время, но я никоим образом не «лингвист» в обычном значении этого слова; время, что я некогда затратил на попытки выучить сербский и русский, никаких практических результатов не дало, лишь сильное впечатление от структуры и эстетики слов…..

Пожалуйста, не сочти отпечатанное на машинке письмо знаком недружелюбия: я прошу прощения! Мои машинописные навыки по-прежнему оставляют желать. Вот только скорость выросла. Я сейчас справляюсь куда быстрее, нежели выводя буквы вручную, руку-то приходится щадить, поскольку устает она быстро и начинает ныть. Не сомневаюсь, что вскорости ты получишь весточку и от Эдит.

С огромной любовью, РОНАЛЬД ТОЛКИН.

143 Из письма к Рейнеру Анвину 22 января 1954

Высылаю вам Книгу III, первую половину тома II, тщательно вычитанную. Книга IV почти закончена и будет отправлена в понедельник.

Я также отредактировал том III и могу передать вам рукописный вариант (до самого конца) по первому слову. За дополнительные 50 страниц[258]

я прямо сейчас взяться не могу.

Название «Две крепости» меня отнюдь не радует. Если оно действительно имеет какое-то отношение к тому II, то, вероятно, должны подразумеваться Ортанк и башня Кирит Унгол. Но, поскольку всячески обы-грывается ключевое противостояние Темной Башни и Минас Тирита, эта ассоциация представляется весьма обманчивой. Хотя, на самом деле, Книги III и IV, будучи вырваны из контекста и помещены в отдельный том, никак между собою не связаны.

144 К Наоми Митчисон

Миссис Митчисон вычитывала корректуру в верстке первых двух томов «Властелина Колец». В письме к Толкину она задает ему ряд вопросов по книге.

25 апреля 1954

Сэндфилд-Роуд 76, Хедингтон, Оксфорд

Уважаемая миссис Митчисон!

С моей стороны было грубостью и черной неблагодарностью не написать и не поблагодарить вас за все ваши письма, подарки и приветы – тем более что ваш интерес очень поддерживает и ободряет меня в унынии, каковое вполне предсказуемым образом сопутствует трудоемкой публикации такого произведения, как «Властелин Колец». Очень неудачно вышло, что все это свалилось на меня именно тогда, когда я был крайне сильно загружен другими делами и обязанностями, так что у меня порою просто голова идет кругом.

Попытаюсь ответить на ваши вопросы. Должен сказать, что очень им рад. Я сам люблю, когда все проработано в подробностях и на все разумные вопросы могут быть даны ответы. Ваше письмо, я надеюсь, подскажет мне, какие сведения следует отобрать (как обещано) для приложения, и укрепит мои позиции в глазах издателей. Поскольку третий том окажется заметно тоньше второго (события ускорились, разъяснений требуется меньше), сколько-то места в нем, я полагаю, найдется. Моя проблема не в том, что материала не хватает, а в том, как выбрать нужное из целой горы уже написанного.

Разумеется, возникает конфликт между литературной «техникой» и увлеченностью детальной проработкой воображаемого мифического Века (мифического, не аллегорического: я аллегориями не мыслю). В том, что касается самого повествования, сдается мне, это хорошо, что остается столько всего необъясненного (особенно когда объяснение на самом-то деле существует); и с этой точки зрения я, пожалуй, допустил ошибку, пытаясь объяснить слишком многое и сообщив слишком многое из предыстории. Так например, многие читатели в «Совете Эльронда» просто-таки увязли. А ведь даже в мифическом Веке должна оставаться загадка-другая, как оно всегда и бывает. Вот, например, Том Бомбадил (умышленно).

Но дополнительных исторических сведений (о более ранних периодах) существует сколько душе угодно – в «Сильмариллионе» и связанных с ним преданиях и поэмах, составляющих «Историю эльдар» (эльфов). Думается мне, в случае (на что надежды мало), если достаточное число людей заинтересуются «Властелином Колец» настолько, чтобы оплатить расходы на публикацию, достойные издатели, возможно, сочтут нужным выпустить и кое-что из этого. Собственно говоря, «Сильмариллион» написан раньше, и мне хотелось бы публиковать материал в исторической последовательности, тогда в настоящей книге не понадобилось бы такого количества аллюзий и разъяснений. Однако «Сильмариллион» у меня так и не взяли.

Третий том, конечно же, был завершен много лет назад, в том, что касается повествования как такового. Я уже закончил необходимую редактуру, и текст вот-вот пойдет в набор. А тем временем я посвящаю жалкие урывки свободного времени тому, что ужимаю исторический, этнографический и лингвистический материал для Приложения. Если вам это интересно, я пришлю вам экземпляр статьи (сущий черновик), где речь идет о Языках (и Письменности), Народах и Переводе.

О последнем я много думал. Прочие создатели воображаемых миров, при всех своих талантах рассказчика (как, например, Эддисон) об этом вопросе как-то забывают. Но я, в конце концов, филолог, и, как бы мне ни хотелось добиться большей точности в отображении иных сторон и аспектов культуры, все они – вне моей компетенции. Как бы то ни было, «язык» – важнее всего, ведь именно на языке рассказывается сюжет и ведутся диалоги; однако в те времена на английском ни один народ говорить просто не мог. Так что поступил я вот как: приравнял к английскому вестрон или повсеместно распространенное Всеобщее наречие Третьей эпохи; и перевел с вестрона на английский все, включая названия вроде «Шира», слегка варьируя стиль, чтобы обозначить диалектные различия. Языки, совершенно чуждые В.н., остались как есть. За исключением нескольких обрывков Черного наречия Мордора и нескольких имен и боевого клича на языке гномов, все они – почти целиком и полностью эльфийские (эльдарин ).

Однако ж языки, вестрону родственные, представляли особую проблему. Я облек их в наречия, родственные английскому языку. Поскольку рохиррим представлены как недавние выходцы с севера и говорят они на архаическом языке людей, сравнительно мало затронутом влиянием эльдарина , я придал их именам формы, подобные (но не идентичные) древнеанглийским. Язык Дейла и Долгого озера, если бы таковой фигурировал в повествовании, был бы более-менее стилизован под скандинавский; но представлен он лишь несколькими именами, в частности именами гномов, уроженцев тамошних краев. Все это – древнеисландские имена карликов.