Текст книги "Король Серебряной"

Автор книги: Джон Рэкхем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Выяснилось, что поймать ящерицу гораздо труднее, чем предполагал Лэмпарт. Все твари были слишком крупными, поэтому охотники замирали на месте, дожидаясь, пока они уберутся восвояси.

– Если мы хотим отловить ящерицу на равнине, нужно искать маленькую, длиной не более шести футов, – сказал Джон девушке. – Мне дважды удалось справиться с крупными, но только благодаря тому, что копье надежно упиралось в камень и протыкало их насквозь. Слишком рискованно.

Лэмпарт и Доротея потревожили несколько животных, охотников за падалью, которые умчались с громким обиженным воем, а однажды едва избежали нападения птиц со здоровенными клювами. Только когда люди выскочили на открытое место, птицы оставили их в покое.

– Уж не знаю почему, – сказал Джон, – но они не нападают на ровных участках земли. А вот среди скал чувствуют себя прекрасно.

В конце концов во время сбора очередной порции образцов с неровного склона скалы охотникам удалось спугнуть небольшую ящерицу.

– Теперь, – предложил Лэмпарт, – постарайся увести ее вниз. Я наполню последний мешок и тебя догоню. Главное, держись прямо перед ней, и она пойдет за тобой. Потом, как только появится возможность, развернись… Дальше сама поймешь, что нужно делать.

– Ты ведь не задержишься надолго?

– Не больше десяти минут. Иди вперед, ящерица совсем маленькая!

Лэмпарт быстро справился со своей задачей, спрятал образцы и начал спускаться как раз в тот момент, когда раздались жуткий визг и фырканье. Он прислушался, потом нахмурился и поспешил вниз. Доротея отчаянно отбивалась копьем от рассвирепевшей ящерицы, которая рыла когтями песок, вертела головой из стороны в сторону и норовила прыгнуть на перепуганную охотницу. Зрелище могло бы показаться забавным, но девушке угрожала опасность, и Лэмпарт бросился ей на помощь. Подбежав к раненому животному, он нанес мощный удар мечом в шею чудовища. Только после третьего раза зверь наконец замер на песке.

– Я не могла ее проткнуть! – задыхаясь, проговорила Доротея.

Джон улыбнулся.

– Все в порядке. Видела бы ты, как я намучился в первый раз! Похоже, ты подпустила ее недостаточно близко. Тут необходимо хладнокровие. Нужно подождать, пока ящерица не окажется на расстоянии удара, а потом вонзить копье прямо в пасть – и надавить! Не расстраивайся, ничего страшного не произошло. Вдвоем мы ее дотащим до корабля, только сначала давай вынем копье.

Они шли плечом к плечу. Ящерица оказалась достаточно тяжелой, и Лэмпарт чуть не наступил на красный шар. Доротея, естественно, раньше таких не видела, и он принялся объяснять:

– Эта штука напоминает сухопутную медузу, от нее лучше всего держаться подальше. Только прикоснись, и она оставит о себе долгую память. Обжигает, как злобный дьявол!

– А чем она питается?

– Всем подряд, я полагаю. Практически чистая кислота, ползучий желудок.

– Слушай, а как она подействует на шкуру ящерицы?

– Понятия не имею. – Джон нахмурился, затем пожал плечами. – Можем проверить. Давай подтащим ее поближе.

Они положили тело ящерицы на пульсирующую красную массу и отошли на несколько шагов. Потом осторожно перевернули тело и посмотрели на результат трудов «ползучего желудка». Живот ящерицы оставался светло-синим, за исключением тех мест, где к нему прикоснулся шар – там появились алые полосы.

– Трудно сказать, что это значит, – произнес Лэмпарт. – Дома разберемся.

. Когда, остановившись перед трапом корабля, они взглянули на ящерицу, оказалось, что алый цвет распространился по всему животу.

– Следует соблюдать максимальную осторожность, – задумчиво проговорил Лэмпарт. – Мне совсем не хочется, чтобы эта мерзость расползлась по кораблю. Оставайся здесь и проследи, чтобы кры-сопсы не устроили пир. Я пойду внутрь и кое-что подготовлю, жди меня через пару минут.

Лэмпарт вернулся со стеклянным ножом в руке и аккуратно выкроил покрасневший участок кожи. Пятно не выглядело живым, но он не хотел рисковать. Кроме того, Джон принес с собой портативную струбцину и, объяснив Доротее, как следует тянуть, принялся подрезать кожу, отделяя одновременно крупные куски мяса.

– Вероятно, существуют более эффективные способы свежевания туши, – сказал он, – но мне ничего другого в голову не пришло. Похоже, краснота не проникла внутрь – хороший знак.

– А что ты сделаешь со шкурой, когда ее снимешь? – спросила Доротея.

– Я приготовил крепкий щелочной раствор. Пусть полежит там некоторое время. Надеюсь, с нашим красным другом будет покончено.

С тушей пришлось довольно долго повозиться, зато они получили приличный запас мяса и сухожилий.

– Теперь необходимо все это просушить, – объявил Лэмпарт, с сомнением глядя на скользкую спутанную массу, – и посмотреть, что получится.

– Может быть, стоит растянуть сухожилия, а к концам подвесить груз? – предложила Доротея.

Так и поступили, изрядно помучившись.

– У тебя полно отличных идей, – с довольной усмешкой заметил Лэмпарт.

– Я ужасно выгляжу, – проворчала Доротея. – Пойду приму душ, а потом проверю свой меч и лук. Ты бросил то, что осталось от ящерицы, снаружи?

– Местные мусорщики все вычистят. Хочешь бокал вина?

– Так мы никогда не узнаем, каким оно будет на вкус, когда перебродит!

– Да, мадам, – кротко сказал Джон. – Придется довольствоваться кофе. Но если сок превратится в уксус, я тебе этого не прощу.

Прошла ночь, и наступил рассвет, как всегда сопровождавшийся освежающим чудесным дождем. Клинки для новых мечей получились не слишком удачными. Один согнулся и выпрямить его так и не удалось, другой был слишком хрупким и сразу сломался, а двум оставшимся не хватало упругости.

– Мы сожгли слишком много углерода, – рассуждал Лэмпарт за завтраком. – Нужно изменить условия первого обжига. Зато кожа стала мягкой как бархат. Будем надеяться, что она не потеряет своих свойств, когда окончательно высохнет. Как тебе пришло в голову воспользоваться красным шаром? И не вздумай меня обманывать – ты ведь рассчитывала на такой эффект, правда?

– Удачная догадка, не более того, – ответила Доротея. – Когда ты сказал про кислоту, я уже знала, что здесь все содержит металл. Оставалось предположить, что красная дрянь подействует как растворитель… стоило попробовать.

– И ты оказалась права. Только вот как нам использовать наше открытие в будущем? Как поймать красную тварь и где ее держать?

– Нужно найти материал, который она прожечь не в состоянии. К примеру, канистру от горючего или стекло.

– Знаешь что, – сурово проговорил Лэмпарт, – будь-ка поскромнее. Тебе в голову приходят замечательные идеи. А здесь один умник – я. Ты ведь сама говорила: учитель и ученица. Помнишь? Да, пожалуй, канистра для горючего подойдет. Они очень прочные, сделаны с большим запасом.

После захода солнца Доротея задала неожиданный вопрос:

– У нас кончаются комбинезоны из хлопка. Осталось всего три или четыре. Можно получить новые?

– Никаких проблем, – быстро ответил Джон. – Послезавтра прилетит шаттл. Обычно я составляю список того, что мне нужно: еда, блоки питания, горючее… Заказ доставляется в следующий раз. Запиши, что тебе нужно…

– Но ведь пройдет шесть или семь дней! Что я буду носить? – Доротея по-настоящему разволновалась.

Он собрался поинтересоваться, почему ее так беспокоит одежда, но потом решил, что это не его дело, и попытался решить поставленную задачу.

– Думаю, их можно постирать, – предположил Лэмпарт. – Я быстро сделаю моющее средство, у меня есть все необходимые компоненты.

– Я никогда в жизни не стирала, – сказала Доротея с таким беспомощным выражением на лице, что он рассмеялся.

– Тут нет особых секретов. Кстати, можно поступить и так: когда будешь принимать душ, встань под максимально горячую воду в комбинезоне, включи «пену», затем нажми кнопки «полоскание» и «сушка». – Лэмпарт задумался, потом покачал головой. – Нет, пожалуй, придется обойтись без сушки. Ну а если хочешь постирать как полагается, я сделаю для тебя теплый мыльный раствор. Останется только положить туда белье, потереть его немного, прополоскать, отжать и повесить. Вот и все!

Ночью они никуда не пошли. Лэмпарт тактично держался подальше от мастерской, где имелась единственная достаточно большая лохань, подходящая для стирки – за исключением мусорного бака, но от него Доротея сразу отказалась. Джон занялся кожей ящерицы, которая даже после сушки осталась удивительно мягкой, причем не потеряла своей прочности. Материала должно было хватить на обувь для них обоих, если только удастся придумать фасон. В поисках новых идей Лэмпарт обратился к компьютеру и нашел то, что хотел, запросив раздел «История обуви». На экране появились американские мокасины, и он понял, что отыскал нужный образец.

Разложив шкуру на столе, Лэмпарт принялся ее изучать. Нарисовал стопу, увеличил дюйма на три. Проделал дырочки для тонкого ремешка, затем наметил овальный кусок для подъема. Оставалось прикинуть, сколько потребуется материала на две пары… Он нахмурился: на две пары все-таки не хватало.

– Эй! – воскликнула Доротея, выходя из мастерской с влажными после душа волосами. Она держала в руках три мокрых белых полоски. – Что ты делаешь с моей кожей?

– Твоей кожей? – Лэмпарт с сомнением посмотрел на девушку. – Ладно… Собирался пошить тебе пару туфель. У тебя другие планы?

– Ой! – На миг она смутилась. – Но… ведь я придумала использовать красный шар. И поймала ящерицу. Знаешь, я хотела сделать себе юбку!

– Да что ты говоришь? – Джон критически посмотрел на девушку, а потом перевел взгляд на кусок кожи.– Думаешь, этого хватит?

– Что за намеки?! – возмутилась Доротея. – Конечно, хватит! Или у меня чересчур толстый зад?

– Ладно, ладно! – Лэмпарт поднял руки, сдаваясь. – Кожа принадлежит тебе. Делай с ней, что посчитаешь нужным. Я просто подумал, что туфли нужнее. А ты сумеешь сшить юбку?

– Естественно! Помоги мне пристроить где-нибудь белье, и я тебе покажу.

Лэмпарт пожал плечами, достал кабель, и скоро мокрые комбинезоны висели рядом с вешалкой. Доротея взяла мягкий шнур, чтобы измерить талию, что-то отметила на шкуре, позаимствовав у Лэмпарта маркер, а он с любопытством наблюдал за тем, как девушка работает. Два куска, какие-то полоски… Затем, когда она связала обе части вместе и надела их, Лэмпарт понял. Получилось нечто вроде двойного передника – спереди и сзади.

– И это юбка? – поинтересовался он, а Доротея бросила на него свирепый взгляд.

– Лучше так, чем все время ходить в кальсонах! Я чувствую себя полной дурой! – Она поправила гладкую розовую кожу, заметила насмешливую улыбку Лэмпарта и снова на него набросилась. – Тебе что, нечем заняться?

– Есть, конечно! – кротко ответил он и направился в мастерскую.

Лэмпарт понял, что она поднялась к себе по лестнице, и пожал плечами. Женщины!… Однако, прикоснувшись к сушившимся веткам нового кустарника, того самого, что нашла Доротея, он забыл о ее странностях. Вытащив один побег, Джон попытался его согнуть и почувствовал упругое сопротивление. Лэмпарт быстро зажал один конец в тиски, а сам сильно надавил на другой, опасаясь, что тот может не выдержать. Однако отпущенная ветка приняла прежнее положение – стала прямой как стрела.

Он быстро провел испытания остальных. Получилось! Тогда Лэмпарт устремился к столу, где лежали обрезки драгоценной мягкой кожи, в надежде найти подходящий кусок и сделать из него рукоять. Услышав, что Доротея спускается по лестнице, он радостно обернулся к девушке.

– Клинки! Превосходные! Иди скорее, посмотри! Через мгновение Доротея уже с восхищением разглядывала оружие.

– Из двух самых длинных веток сделаем луки! – заявила она. – Нужно вырезать зарубки на концах – для тетивы. Смотри-ка, сбалансированы просто идеально. – Доротея взвесила одну из заготовок на руке. – Эфес должен быть вот здесь.

– Я собирался использовать обрезки для рукояти.

– Отлично. Разрежь кожу на длинные тонкие полоски и намотай. Только сначала немного подпили клинок и сделай небольшие углубления.

– Конечно! – ответил Лэмпарт, качая головой. – И как я сам не догадался? – Он хлопнул Доротею по плечу, проходя мимо нее к шлифовальному кругу. – Я придам нужную форму рукояткам, а потом, пока я буду наматывать кожу, ты можешь сделать зарубки и отполировать шершавые поверхности. Кстати, что сталось с твоей юбкой? Почему ты ее не носишь?

– Не задавай глупых вопросов. Надеюсь, сухожилия уже высохли! Покажи-ка, как работает шлифовальный круг!

Так прошла еще одна ночь. К утру у них имелся меч с острым как бритва лезвием. Стоило взять его в руки, как начинало казаться, будто клинок живой. Второй меч был почти готов. А еще они сделали два лука, которые пели, как виолончель, когда натягивали тетиву. Лэмпарт опасался, что стрелять из них не удастся, поскольку тетива больно впивалась в пальцы. Однако Доротея отмахнулась от его сомнений с уверенностью человека, отлично разбирающегося в предмете спора.

– Я тебе покажу. Конечно, нам понадобится напальчник. Кстати, хорошо бы разделить сухожилия на волокна, а потом их сплести. Ладно, этим займемся позже. Я открою тебе несколько маленьких секретов, и ты научишься стрелять из лука. Сейчас ведь начнется рассвет?

И снова они стояли рядом и ждали восхода Альционы, а Лэмпарт смотрел, как Доротея снимает комбинезон. Когда клубы тумана рассеялись, она предстала перед ним, чистая, сияющая и немного ушедшая в себя. И, как и в прошлый раз, сразу убежала к себе в каюту, предоставив Джону готовить завтрак.

Глава 9

Когда Доротея, неслышно ступая, спустилась по лестнице, Лэмпарт наконец начал кое-что понимать. Она красиво уложила волосы, сняла нелепые высокие сапоги и пришла босой. А еще умудрилось слегка переделать юбку. Теперь вдоль подола и разрезов шла бахрома. Юбка выглядела вполне профессионально. Доротея была «одета». Лэмпарт интуитивно понял, к чему она стремится, и оценил ее старания по достоинству.

– Ты отлично выглядишь. Юбка тебе идет. Ослепительная улыбка убедила Лэмпарта, что он не ошибся.

Однако и Джон приготовил для Доротеи сюрприз. Увидев на столе кубки, девушка взяла один из них в руки и принялась с восхищением его рассматривать.

– Какой красивый! – воскликнула она. – Как тебе удалось его сделать?

– Первые два я испортил, – признался Джон, когда Доротея села за стол, продолжая изучать кубок. – Сначала я обжег их на сильном огне, чтобы избавиться от мякоти и кожуры – тут самое главное не передержать, иначе они попросту растают. Слой металла очень тонок – как яичная скорлупа. Плоское дно получилось случайно. Оно частично расплавилось.

– Похоже на золотую посуду!

– На самом деле это даже лучше золота. Я исследовал обрезки – оказалось, что кубок на шестьдесят пять процентов состоит из платины… Что будем делать сегодня ночью? Соберем еще плодов и веток для стрел? Или поймаем ящерицу, на сей раз большую?

– А как же твоя работа? Тебе ведь нужно взять новые образцы.

– Хорошо, пойдем собирать образцы. Ну а если нам попадется большая ящерица, мы ее убьем. Кстати, по-моему, я придумал способ поймать красный шар. Увидишь!

И снова, растянувшись на койке в ожидании сна, Лэмпарт почувствовал, что счастлив и все тревоги отступили на задний план. Будущее само позаботится о себе. А сейчас, раз Доротея хочет одеться, нужно убить для нее самую большую ящерицу. Или, может быть, подойдет шкура дикой кошки. Кто знает, вдруг им удастся обработать темно-синий мех таким же способом? Когда Доротея увидела посуду, ее глаза засверкали. Кубки не так уж и хороши. Он сделает другие, намного лучше!

Для разнообразия Лэмпарт решил взять пробу со скалы, расположенной рядом с кораблем. Она была очень крутой, и Джон сомневался, что встретит там ящериц. Это место оставалось одним из немногих, не отмеченных на карте, – зачем откладывать?

Доротея надела комбинезон и высокие сапоги и вооружилась новым мечом, а Лэмпарт прихватил копье и канистру из-под горючего.

– Мы так хорошо подготовились, – сказал Джон, – что наверняка никого не встретим.

Девушка посмотрела на уходящую круто вверх каменную стену, затем повернулась к Лэмпарту и покачала головой.

– Нам ведь не забраться туда, правда?

– Там есть два или три небольших карниза. Знаешь, я много раз думал, что если маленькие зеленые человечки действительно знают, что мы здесь, и захотят с нами разобраться, то они станут бросать на нас камни сверху. Очень эффективно.

– Теперь я не смогу спать спокойно. Как ты думаешь, они на нас нападут?

– Пока мы с ними не встретимся, ничего нельзя сказать наверняка. На сегодняшний день нам известно, что разумная жизнь во Вселенной представлена только людьми. Но эти ребята должны от нас существенно отличаться. Если моя эволюционная теория верна, они нас сильно удивят.

Однако их поджидал сюрприз совсем другого рода. Лэмпарт только начал отбивать образец, находившийся на высоте в восемь или девять футов над уровнем песка, когда раздался пронзительный визг и сверху посыпались мелкие камни. Спрыгнув вниз, Джон поднял глаза и увидел плоскую голову пресмыкающегося, вытянувшего шею, чтобы разглядеть источник шума.

– Наверное, почувствовала вибрацию, – заметил Лэмпарт, когда ящерица скрылась за каменным выступом. – Здоровенная. Давай заставим ее спуститься.

Они потратили целый час, пытаясь выманить огромное существо на песок. Кричали, махали руками, бросали в него камни…

– Эта тварь хочет слезть, только она так глупа, что не сообразит развернуться на уступе. Если ее не трогать, ящерица будет ползти вперед до тех пор, пока уступ не кончится. Пятиться назад они не умеют. Мне нужно забраться наверх и встать перед ней. Тогда она начнет меня преследовать.

Сделать задуманное оказалось гораздо сложнее, чем Лэмпарт предполагал. Даже когда он подошел к ящерице так близко, что она наконец его увидела, тварь не проявила к человеку никакого интереса. Однако в конце концов зверь не выдержал диких криков и устремился в погоню.

Лэмпарт так сосредоточился на своем противнике, что не замечал исчезновения Доротеи до тех пор, пока они не оказались на песке.

Впрочем, особенно глазеть по сторонам он не мог, поскольку разъяренная ящерица, быстро перебирая лапами, бросилась в атаку. Лэмпарт отступал, периодически оглядываясь, чтобы не потерять ориентировку. Один раз он даже улыбнулся, сообразив, что при удачном стечении обстоятельств сумеет заманить неприятеля к самым дверям своего дома. По правде говоря, поблизости не было подходящего места – кроме корабля, – где можно было бы найти надежный упор для копья.

Во время короткой передышки Джон подумал: «Куда, черт возьми, подевалась Доротея?» Но тут ящерица бросилась на него, и он снова обо всем забыл. В следующее мгновение вертикальная колонна одной из опор корабля оказалась у него за спиной, а огромное чудище продолжало надвигаться. Лэмпарт опустился на колено и потерял интерес к остальному миру, за исключением ужасающей разверстой пасти и предстоящей схватки.

Глаза мерзкой твари остановились на противнике. Огромная пасть разомкнулась, обнажив жуткие зубы, могучая голова двигалась в смертельном ритме, мощные лапы загребали песок. Джон опустил копье на землю, выбирая подходящий момент. Тут главное не опоздать… Вот оно! Когда верхняя челюсть перекрыла ящерице поле зрения, он приподнял свое оружие, прижал задний конец к металлической опоре и направил прямо в разверстую пасть.

Наконечник вошел внутрь, Лэмпарт почувствовал сильный удар, массивное существо устремилось навстречу собственной гибели. Оно уже не могло остановиться и по инерции двигалось вперед. Лэмпарта спасло только то, что опора была наклонена немного назад. В последний момент он раздвинул ноги, нижняя челюсть разъяренного зверя прошла между ними и уперлась в металл; верхняя уткнулась Лэмпарту в грудь. И тут чудовище застыло на месте.

Лэмпарт едва дышал – огромная туша не давала пошевелиться. Он застонал, уперся во влажную челюсть и попробовал ее оттолкнуть – с таким же успехом можно было пытаться сдвинуть скалу. Он напрягся изо всех сил, и на мгновение им овладела паника. Однако затем Лэмпарт взял себя в руки и прекратил бесполезные усилия. Несомненно, рептилия мертва, но сам он попал в ловушку.

Стараясь сохранять хладнокровие, Джон вспомнил про наручный передатчик и с трудом поднес его к лицу.

– Доротея! Где ты?

Некоторое время слышался лишь равнодушный шум помех, затем донесся ее голос:

– Я на уступе, Джон. Ты сражался с самкой. Здесь яйца. По крайней мере, очень похожи на яйца. Принесу несколько штук с собой. Наверное, они съедобны.

– Ладно. Только не задерживайся. Мне нужна твоя помощь. – Он не стал ее торопить, чтобы не пугать.

В данный момент ему ничто не угрожало. Если не считать крысопсов, которые могли появиться в любую минуту… Джон внимательно смотрел по сторонам и с облегчением вздохнул, заметив приближающуюся фигурку Доротеи.

– Боже мой! – воскликнула она, когда увидела, в какое положение попал Лэмпарт. – С тобой все в порядке?

– Пока – да. Проклятое чудище меня прижало, я не могу пошевелиться. Тебе придется рубить его челюсти до тех пор, пока не доберешься до сухожилий и мышц. Затем проделаешь то же самое с другой стороны.

Работа заняла гораздо больше времени, чем рассчитывал Лэмпарт. Ему страшно хотелось помочь девушке или хотя бы сделать несколько глубоких вдохов, но приходилось ждать. Доротея сама уже тяжело дышала, однако продолжала наносить один удар за другим. Наконец Лэмпарт почувствовал, что давление на грудь слегка уменьшилось.

– Ты у цели! – крикнул он, собирая силы для решительного толчка, чувствуя, как напрягаются мышцы спины и плеч.

Огромные челюсти дрогнули и немного разошлись, а в следующий миг Лэмпарт выскользнул из них и распростерся на песке. Он лежал и просто дышал полной грудью. Тело раздирала боль. Над ним склонилось обеспокоенное лицо Доротеи.

– Ты ранен! – воскликнула девушка. Он попытался рассмеяться.

– Ну, скажем, меня немного помяли. Слава богу, ничего не сломано. Через пару минут все будет в порядке. А как насчет яиц? – Джон осторожно сел и посмотрел на кожистые шары, которые принесла Доротея.

На ладони у него поместилось бы только одно яйцо, но самым удивительным оказался их цвет – зеленый.

– Они лежали в дыре, – объяснила Доротея, – присыпанные мелким песком. Около тридцати штук. Я принесла четыре. Как ты думаешь, их можно есть?

– Нужно сделать анализы и выяснить, нет ли каких-нибудь ядовитых веществ. Зеленые! До сих пор я не видел на Серебряной ничего зеленого! Знаешь, я не очень разбираюсь в повадках ящериц, но в книгах пишут, что они не выращивают своих детенышей, просто откладывают яйца – и все. Вот еще одно отличие от земных представителей животного мира.

Доротея присела на корточки и посмотрела на яйцо, которое держала в руке.

– Ты уверен? Ящерицы и в самом деле оставляют свое потомство на произвол судьбы?

– Да. Рыбы и рептилии лишь откладывают яйца, предоставляя детенышам самим добывать себе пропитание. На Земле они развивались не особенно успешно, потому что не передавали свой опыт из поколения в поколение. Только млекопитающие заботятся о детенышах. Уже из самого названия класса следует, что они кормят малышей при помощи молочных желез. И попутно кое-чему учат.

Доротея кивнула, немного помолчала, а потом посмотрела на себя и свои пышные формы, которые не скрывал белый облегающий комбинезон. И снова Лэмпарт заинтересовался, о чем она думает, однако решил воздержаться от вопросов и перевел разговор на другую тему.

– После того как разделаем тушу, поищем, нет ли у ящерицы рудиментарных молочных желез. – Он с трудом встал на ноги и осторожно потянулся. – Наверное, останутся синяки на память об этой встрече. Ладно, пора за работу.

Им очень повезло, что туша ящерицы находилась возле корабля: они получили много мяса и огромный кусок кожи с живота – почти двенадцать футов в длину и больше четырех в ширину.

– Рубашка, туфли и кое-что для меня, – сказал Лэмпарт, сражаясь с влажной шкурой. – Теперь нужно поймать красный шар. Если моя теория верна, то я справлюсь с ним без проблем. Закончишь тут одна?

– Осталось вырезать сухожилия, – ответила Доротея, испачкав лицо грязными пальцами в попытке откинуть волосы. – Что ты собираешься делать? Постарайся не рисковать, ладно?

– Не беспокойся. Я буду крайне осторожен. К тому же я не собираюсь уходить далеко. Если появятся любители падали, позови меня. Иногда они ведут себя весьма агрессивно.

Джон взял пустую канистру из-под топлива, с которой заранее срезал верхнюю часть, и решительно зашагал прочь.

В канистру помещалось более двадцати галлонов жидкости. Стенки сосуда наверняка выдержат атаки кислотной твари.

Через час довольный Лэмпарт вернулся с добычей. Он осторожно тащил за собой тяжелую канистру. Доротея как раз закончила вырезать особенно длинное сухожилие и собиралась нести его на корабль. Мечом она указала в тень неподалеку.

– Несколько раз пытались на меня напасть, – сказала девушка, – но теперь боятся подходить близко.

– Ты их научила хорошим манерам, – рассмеялся Лэмпарт. – Мне тоже пришлось несколько раз сурово наказать любителей падали. Они, как и шары, чуют еду – каким-то образом улавливают присутствие пищи. Поэтому я нашел подходящий экземпляр, выкопал здоровенную яму неподалеку, засунул в нее канистру, а потом при помощи кусочков мяса заманил туда нашего красного друга. Он угодил точнехонько

в ловушку. Все прошло идеально. Однако следующий шаг будет сделать совсем непросто. Я собирался вывалить ядовитую пакость прямо на шкуру, а затем равномерно распределить ее по всей поверхности – только вот чем?

– А кость не подойдет? – предложила Доротея. – У нас их полно.

– Хорошая мысль. Давай попробуем.

Он подобрал шесть или семь больших костей и сложил их рядом, затем подтащил канистру к аккуратно расстеленной шкуре и вытряхнул на нее желеобразную массу.

– Нужно торопиться, – пробормотал Лэмпарт, схватил кость и быстро ткнул в центр шара.

В следующее мгновение существо лопнуло и начало растекаться, а Лэмпарт принялся направлять потоки красной массы в нужную сторону. Он заметил, что длина кости уменьшается на глазах. Отбросив ее в скулящую темноту, Лэмпарт схватил другую.

– Нет, лучше я! – Доротея возникла у него за спиной. – А ты сходи на корабль и принеси что-нибудь, смоем эту дрянь, пока она не проела дыры насквозь!

– Правильно! – Джон протянул девушке кость и снова схватил канистру. -Я быстро. Не давай ей застыть!

Когда он подошел с канистрой, почти до краев наполненной крепким раствором нашатырного спирта, Доротея энергично терла шкуру, периодически оглядываясь через плечо на любителей падали.

– У нас возникла проблема, – заявил Лэмпарт. – Они знают, что скоро рассвет. Если они не утолят голод сейчас, им придется начинать все сначала. Послушай, я здесь закончу, а ты неси все на корабль – яйца, сухожилия, мясо и оружие. Положи где-нибудь, потом разберемся что к чему. И сразу возвращайся. Будем зачищать шкуру. В таком виде ее нельзя заносить внутрь.

За несколько минут до рассвета крысопсы начали замыкать кольцо. Два десятка тварей с урчанием атаковали остатки туши, а менее удачливым пришлось сражаться с вооруженными мечами людьми, которые защищали драгоценную шкуру. Но тут, словно повинуясь приказу, подул влажный горячий ветер, и злобные существа моментально обратились в бегство.

Доротея и Джон переглянулись, обменялись улыбками, затем в очередной раз восславили восход. Огромные массы воды смывали с их тел грязь, пот и усталость. Потом заклубился туман. Когда он исчез под жаркими лучами солнца, Лэмпарт наклонился, чтобы пощупать шкуру. Рядом присела на корточки Доротея и тоже коснулась рукой на удивление мягкой, отмытой дождем кожи.

– Мы просто сошли с ума, Джон, – выдохнула девушка. – Столько усилий, чтобы добыть себе одежду!

– Ты же этого хотела, значит, оно того стоило. Что касается меня… ты никогда не будешь одета лучше, чем сейчас. – Он положил ладонь на ее гладкое мускулистое бедро, слегка сжал и быстро убрал руку. – Давай занесем шкуру внутрь, пока она не зажарилась!

К завтраку Доротея спустилась в юбочке-переднике.

– Примерно через полчаса, – напомнил Лэмпарт, – со мной свяжется орбитальная станция. Насчет шаттла и моего нового отчета. Посмотришь, как это делается? Тут нет ничего сложного, единственная проблема в том, что иногда трудно пробиться сквозь помехи. Впрочем, тем для разговора у нас немного. Мы обмениваемся короткими сообщениями. Если хочешь вернуться, сейчас самое время поставить их в известность, они приготовят для тебя специальное снаряжение.

– Ты же знаешь, я не хочу возвращаться… пока.

– Да. Пока. Но как только передумаешь… Обычно они посылают только то, что я просил в прошлый раз. Может быть, мне удастся получить для тебя новые комбинезоны. Впрочем, теперь они тебе, наверное, не нужны.

– Когда ты говорил о списке необходимых вещей, я решила столько всего заказать… А сейчас не могу ничего придумать. -Доротея покачала головой. – Странно, правда? Знаешь, – она вдруг стала очень серьезной, – мне кажется, я никогда не чувствовала себя такой счастливой, как в последние три дня.

Лэмпарту вдруг почудилось, будто воздух накалился, в горле встал комок… но тут раздался пронзительный звон.

– Они! – пробормотал Джон. – Сигнал из радиорубки. Пойдем, пора выходить на связь.

Казалось, прошло гораздо больше пяти дней с того момента, как ему сообщили о предстоящем визите. Какой ужас он испытал! И как разозлился! Лэмпарт с удивлением вспоминал свои мрачные мысли и потешался над самим собой. Доротея сидела рядом, теплая и очаровательная, с золотой кожей и отросшими волосами, которые стали огненно-рыжими почти до самых кончиков. Неужели он собирался ее убить?… Только голос, звучавший из радиопередатчика, оставался таким же равнодушным, как и раньше.

– Земля получила ваш сигнал. Прием.

– Передаю. Тридцать пятый день. Проверка. Как дела? Прием.

– День тридцать пятый. Слышу вас. Все в порядке. Ничего нового. Прием.

– Ждите шаттл в обычное время, за один час до заката, прием.

– Образцы и рапорт будут готовы, а также новый список. Вы выполнили мой заказ? Прием. – Пока Лэмпарт медленно и отчетливо говорил в микрофон, он вспомнил одну вещь из последнего списка, о которой чуть не забыл.

– Все ваши пожелания выполнены. Конец связи. – Голос по-прежнему оставался абсолютно равнодушным.

Лэмпарт выключил аппаратуру и с улыбкой повернулся к Доротее.

– Вот и все. – С каждым разом разговор с орбитальной станцией занимал у него все меньше времени.

– Голос показался мне каким-то механическим, – поморщившись, заметила девушка.

– На самом деле я беседовал с человеком. Так уж сложились наши отношения… я бы сказал, не все здесь просто… Мы ведь в состоянии выдавать Ограниченное количество звуков. В речи мы их варьируем в различных сочетаниях, вот почему ты понимаешь, что голос принадлежит мне, когда я говорю: «Привет!» Но ты узнаешь это слово, если его произнесет кто-то другой, даже совсем маленький ребенок, верно? Поэтому данная система анализирует базовые параметры и передает только их. Так значительно проще, чем посылать весь сигнал, – не вызывает сомнений, что гораздо легче отправить письменное сообщение, чем пытаться повторить, тонкости интонаций. Впрочем, не важно. – Лэмпарт внимательно посмотрел на сидящую рядом Доротею – занятие само по себе очень приятное – и покачал головой.