Текст книги "Мориарти. Последняя глава"

Автор книги: Джон Эдмунд Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Глава 10
КАК ВЗЯЛИ БИЛЛИ ДЖЕЙКОБСА И ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С САРОЙ

Лондон:

19 января 1900 года

«Найди и доставь ко мне этого слизняка Уильяма Джейкобса».

Так сказал Джеймс Мориарти Альберту Спиру.

Спир передал приказ дальше – сначала Терреманту, а потом Ли Чоу и Эмберу. Дальше эти слова растекались сами собой по невидимым ручейкам, бегущим вдоль главных улиц Лондона. Кто-то нашептывал их кому-то на ухо, кто-то бросал кому-то вполголоса. «Найти Уильяма Джейкобса», «… Билли Джейкобса», «он нужен Профессору», «найти и доставить». Слова эти стремительно переходили по цепочке от черпал и свистунов к кидалам, уличным бузилам и экзекуторам. Они звучали даже в полицейских участках, достигали ушей тех, кто за мзду уведомлял людей Мориарти, сбывал им секретную информацию.

Доходили они и до принадлежащих Мориарти борделей, куда их приносили работающие на него мальчишки, и до трактиров и пабов, и до тех мест, где бурлит особая, веселая и опасная уличная жизнь. Подхваченные потоком, слова эти разносились по всему городу, пока не дошли до всех, кто не спал в ту холодную зимнюю ночь. Услышав их, люди, мужчины и женщины, протирали глаза, навостряли уши и вертели головами, чтобы не пропустить даже эхо имени Билли Джейкобса, некогда подручного Мориарти, брата Бертрама Джейкобса.

Долго ждать не пришлось. В одном месте Спиру шепнули, что Билли Джейкобса видели вечером в таверне «Синие столбы» на Беруик-стрит, возле рынка на окраине Вест-Энда. Его даже описали – невысокий, молодой, около тридцати, но уже седой – шесть лет в тюрьме не прошли даром. Вечно улыбающийся Билли Джейкобс. Парень, старающийся угодить всем.

Тарантас Джоша Остерли с сидевшими в нем Спиром, Терремантом и Ли Чоу сворачивал на Риджент-стрит, когда они увидели беззаботно бредущего в сторону Пикадилли-Серкус Билли. Парня слегка покачивало, но это нисколько не омрачало его благодушного настроения, поднятию коего весьма поспособствовало недавнее возлияние.

– Эй, да кто это тут? – воскликнул Спир. – Никак Билли Джейкобс, старый приятель! Давай сюда, Билли. Прокатишься с нами.

Но Билли, хотя и пребывал под хмельком, головы не потерял. Он заметил здоровяка Берта Спира и маячившего за его спиной зловещего китайца, которого знал отнюдь не понаслышке – в свое время они работали вместе. Билли видел, что Чоу может сделать с человеком. Поэтому, не дожидаясь повторного приглашения, взял ноги в руки.

– Постой, Билли! Ты куда? – окликнул беглеца Спир. Впрочем, убежать далеко бедолаге не удалось. Никто и глазом не успел моргнуть, как Ли Чоу соскользнул на тротуар, нагнал незадачливого беглеца и одним движением отправил на камни мостовой. Билли взвыл от боли, а ощутив холодное прикосновение лезвия к шее, еще и от страха, поскольку однажды ему удалось стать свидетелем исполнения китайцем фирменного трюка: секунду назад нож еще был в руке, и вот уже на землю летят два куска окровавленной плоти, а жертва замерла в оцепенении и не может понять, почему язык не может найти щеки, почему в горле клокочет кровь, и откуда взялась эта жуткая боль.

– Нет! – завопил Джейкобс. – Нет! Отстань, узкоглазый! Убери руки, желторожая образина!

– Вставай, Билли. Прокатишься с нами.

Он даже выдохнул облегченно, увидев стоящего рядом Берта Спира – с кривой ухмылкой на изуродованном шрамом лице и акульим оскалом.

– Да, плокатисся с нами, – осклабился маленький, но жилистый китаец, довольный тем эффектом, которого ему удалось достигнуть всего лишь простой демонстрацией разделочного ножа, украденного много лет назад у торговки рыбой в шанхайских доках и заточенного до остроты бритвенного лезвия стариком Миссоном, заработавшим горб за своим точильным камнем.

Усадили Билли Джейкобса между Спиром и Терремантом.

– Заставил ты нас побегать. – Верзила Терремант приобнял старого знакомого своей здоровенной лапой.

– Побегать? Как это, мистер Терремант?

– А чему ж тут удивляться? – Терремант откинулся на спинку сиденья. – Давно тебя ищем, Билли.

– Да уж, чуть ли не весь город исколесили, – ухмыльнулся Спир. – Тебя все ищут, Билли.

– Ищут меня, мистер Спир? – Хитрец прикинулся безвинной овечкой. – С чего бы всем меня искать?

– Ну хватит, Билли. С тобой желает поговорить Профессор, так что не строй из себя дурачка. Прошлой ночью ты был в одном доме на Бедфорд-сквер, когда там убили женщину. Еще там были Сидни Стритер и Рустер Бейтс. Потом ты спихнул тело старику Дропси Кармайклу в ночлежку «Улей» на Брик-лейн. Ну что, память возвращается, а?

– Ничего я говорить не буду. – Билли Джейкобс воровато огляделся, стараясь не встречаться глазами со своими спутниками.

– Как тебе угодно. – Берт Спир пожал плечами. – У Профессора тебя ждет еще один старинный приятель. Дэнни Карбонардо. Дэнни-Щипцы. Помнишь такого, а?

– У Профессора? Что вы такое говорите, мистер Спир? Всем известно, что Профессора в городе нет. Уехал. Давным-давно. В угольных королях теперь Беспечный Джек ходит. Спросите кого хотите.

– Не беспокойся, уже спросили. Да я думаю, что ты и сам знаешь – Профессор вернулся. Согласен, немного неожиданно, но вернулся. И ты уж лучше приготовься. Вот старик Дропси Кармайкл забился в щель и носа оттуда не кажет. Так что я на твоем месте бухнулся бы перед Хозяином на колени да попросил прощения.

На самом деле Спир сам отдал необходимые распоряжения четырем своим парням. В половине пятого Дропси Кармайкл вышел из своей обшарпанной ночлежки за парой селедок к чаю. Селедок он не нашел, зато его самого нашли четверо мрачного вида громил, вышибал по профессии, которые устроили ему трепку и посоветовали держаться в будущем подальше от Профессора и никогда больше не разговаривать с теми, кто придет от Беспечного Джека. Результат пятнадцатиминутного разговора – три сломанных ребра, сломанная рука, треснувшая скула, подбитый и заплывший глаз и недочет пяти зубов.

– Вы с чего это все взяли? Несете чушь насчет какого трупа и Дропси Кармайкла… да я не видел Дропси уже и сам не помню с каких времен. – Билли Джейкобс оказался крепким орешком и сдаваться не собирался.

– Увы, увы, – произнес Спир голосом пастора, обличающего зло. – Взяли мы это от твоего старого дружка, Сидни Стритера, который, как ни печально, покинул уж сей бренный мир. Но ты, Билл, еще здесь, как и твой приятель, Рустер Бейтс, и вам еще только предстоит ответить за грехи свои.

Джейкобса отвели прямиком к Мориарти, который уже ждал их. Был здесь и Дэнни Карбонардо, который держался в сторонке и неприятно ухмылялся. Сэл Ходжес осталась в спальне – Профессор распорядился, чтобы она не выходила, пока он сам ее не позовет.

– Профессор… сэр… – Билли разыграл удивление. Удивление и радость. – О… как приятно… А мы уж думали, что никогда больше вас не увидим. – Пораскинув мозгами, он решил, что наилучший шанс выкрутиться – это использовать в качестве защиты внезапное исчезновение Мориарти. А почему бы и нет? Разве они с братом не были доверенными Профессора? Разве не были близки к его преторианской гвардии?

Да уж близки, как проклятие Господне к шлюхиной заднице, хмуро подумал Берт Спир, наблюдая разыгрываемую у него на глазах сцену. Совсем недавно, несколько лет назад, братья Джейкобсы сидели с ними за одним столом, друзья и сообщники по криминальному бизнесу. Благодаря Профессору братья занимали в семье далеко не последнее место. Именно по его распоряжению Терремант вытащил обоих из Стила, печально известной тюрьмы строгого режима Колдбат Филдс.

И вот теперь Уильям Джейкобс сидел на стуле, удерживаемый тяжелой и отнюдь не дружеской рукой Терреманта, а Мориарти буравил его своими темными, непроницаемыми глазами.

– Уильям, я очень огорчен, – тихо, едва ли не шепотом заговорил Профессор. Именно этот его голос, негромкий и мягкий, внушал слушателям безотчетный, непреодолимый ужас. – Разве я не был другом для тебя и твоей семьи? – Он говорил медленно и устало, как человек, несущий на своих плечах несоразмерное его силам бремя. – Разве не ко мне пришла твоя мать, благочестивая Хетти Джейкобс, когда тебя, несправедливо обвиненного, отправили в тюрьму? Она доверилась мне, а не тем жадным пиявкам, что называют себя адвокатами. Она доверилась мне, и я, тронутый ее просьбой, вызволил тебя из заключения. Я был для вас обоих отцом: дал вам работу, хорошо вам платил, следил за тем, чтобы вы были одеты, сыты и ухожены. И разве добром ты отплатил мне?

– Нет, сэр, – ответил Билли Джейкобс, притихший и посеревший лицом.

– Нет, сэр… Да уж… И что мне делать с тобой?

– Пощадите, Профессор. Нам сказали, что вы уехали, покинули нас навсегда…

– И вы поверили? Поверили, что я мог так поступить? Я?.. – Мориарти ударил себя в грудь кулаком. – Я, защищавший вас столько лет? Вы поверили этой пустой, безосновательной лжи? Вы поверили, не имея на то никаких доказательств? – Он перевел дыхание. – Мне стыдно за тебя, Билли! – Последняя фраза прозвучала так, словно Мориарти швырнул ее к ногам неблагодарного Билли Джейкобса.

– Беспечный Джек умеет убеждать, – попытался оправдаться Билли. – Вот и нас с братом уверил, что вы исчезли навсегда и никогда уже не вернетесь.

– И никто не убедил вас в обратном?

– Слишком многие, Профессор, говорили то же самое, и мы в конце концов поверили, что вы не вернетесь.

– Да, мне пришлось бежать, но не навсегда. Вам бы следовало знать, что я никогда не брошу свою семью. Кто-то – да, бросил бы. Но не я. – Он демонстративно, словно в попытке физически избавиться от бремени вины, пожал плечами. – И вот я вернулся. Что ты скажешь на это?

– Вы должны знать, Профессор, что теперь, когда я увидел вас собственными глазами, то готов служить вам, как прежде. Уверен, то же скажет и мой брат, Берт. Прошу вас принять нас снова в семью.

Мориарти вскинул руку, провел ногтем по щеке, хмыкнул.

– А ты что думаешь, Берт Спир? – Взгляд его полыхнул такой яростью, что Спир невольно отвел глаза. – Должны ли мы принять его обратно или толкнуть еще глубже во тьму, которую он предпочел?

– Надо подумать.

– Подумать?

– Подумать, сэр, что он может нам дать.

– Что ж, по-моему, справедливо. – Мориарти снова повернулся к Джейкобсу. – Билли, нам стало известно, что ты был в доме Джека Айделла на Бедфорд-сквер, когда там убили Сэл Ходжес. Не хочешь ли рассказать об этом?

– Что мне рассказать вам, сэр?

– Не играй со мной, Билли. Кто это сделал? Кто ее убил? Ты?

– Нет, сэр, не я. Чтоб мне проваливаться на этом месте, если я это сделал. Такое горе… Она… миссис Сэл всегда была настоящей леди. – Взгляд его заметался по комнате. – Мне даже плохо стало, когда это случилось. Чуть не вырвало.

– Если не ты, то кто?

– Кто? А вы как думаете? Сам Беспечный Джек, конечно.

– Ты там был?

– Был. Все видел… то есть почти все, но сделать ничего не мог. Я бы спас ее, если б мог, но с сэром Джеком, когда он разойдется, не поспоришь.

– А как она вообще там оказалась?

– От Сэлли Ходжес принесли записку, что, мол, она хочет увидеться с сэром Джеком. По какому-то делу огромной важности, так там было сказано. Ну, ее и пригласили на шесть часов.

– И она пришла? Ты видел, как она пришла?

– Да, Профессор, видел.

– И?..

– Я впустил ее и провел наверх. У Джека кабинет в бывшей гостиной на втором этаже. Большая комната, обставлена, как салон какой-нибудь шлюхи. Большим вкусом Беспечный Джек не отличается. Не то, что вы, Профессор…

– Хватит этого вздора, Билли. Продолжай.

– Простите, босс.

Спир видел – Джейкобс напуган. Как сказано в Библии, «убоялся страхом великим». Настолько, что даже обмочился.

– Итак, ты отвел ее наверх?

– Да, сэр, отвел. Должен сказать, на нее было больно смотреть.

– Почему?

– Очень уж она изменилась, сэр. Как-то поблекла. И одета была неряшливо. Как будто опустилась и перестала следить за собой.

Мориарти кивнул.

– Но Джек ее принял?

– Да, принял. Сказал, что рал ее видеть, и даже про вас спросил.

– Неужели?

– Да, сэр. Сказал: «Рад вас видеть, Сэл Ходжес. А как там Профессор? Все еще слушает музыку в Вене?»

– Вот как? Так и сказал? Что я в Вене?

– В точности так, Профессор.

– И что же она ответила?

– Ответила, что у вас все хорошо и вы уже в Лондоне.

– И как Джек воспринял эту новость?

– Сказал, что уже знает, что вы в Лондоне, и надеется с вами поговорить.

– И как проходил разговор?

– Сэр Джек предложил ей сесть, спросил, не хочет ли она чего выпить, но она отказалась. Сказала, что пришла поговорить.

– Хм-м-м. И что? Они поговорили? О чем?

– В том-то и дело, сэр, что я не знаю, потому что сэр Джек попросил меня выйти.

– И ты ничего не слышал?

– Кое-что слышал. Выйти-то меня попросили, но… – В голосе Билли Джейкобса зазвучали знакомые нотки, глаза блеснули.

– Продолжай.

– Выходя, я слышал, как Сэл Ходжес сказала, будто у нее есть кое-что очень интересное. Насчет какой-то девочки, которая работает в ее доме.

– То есть в доме Сэл, на Хеймаркете?

– Я так понял. А еще заметил, что сэр Джек как будто напрягся. Он уже давно ищет возможность проникнуть в ваши заведения, сэр. Прошу прощения, но некоторые он даже прибрал к рукам. Называет их золотыми жилками. Вот и в дом на Хеймаркете пытается пробраться. Это я точно знаю.

– Итак, ты остался за дверью и подслушивал? – Мориарти поднял руку и прикрыл ладонью рот, пряча улыбку – уверенность Билли немало его насмешила.

– Пытался, сэр, но двери там очень уж толстые, так что услышал я мало.

– Что же ты услышал?

– Сэл сказала, что у нее есть один секрет, но он дорого стоит.

– Ты ясно это слышал? Сэл хотела получить деньги?

– Думаю, сэр, не только деньги. Думаю, и деньги, и какие-то милости. Может быть, хорошее местечко в доме Джека.

Профессор кивнул.

– Они из-за этого поссорились?

– Она никак не желала сказать, что это за секрет. А он не хотел ничего обещать заранее. Оба уперлись и ни с места. Минут пятнадцать друг на друга кричали.

Страх снова овладел Билли. Руки у него затряслись так, что он накрыл одну другой и прижал их к столу.

– И что же они кричали?

– Сэл обозвала его паршивцем и лавочником – вы, наверное, знаете, что у сэра Джека два бакалейных магазина – один в Хакни, другой – в Пимлико, и он бывает очень недоволен, когда ему про это напоминают. Он в ответ назвал ее друрилейнской весталкой, [40]40
  Весталка с Друри-Лейн – то есть проститутка. В XVIII–XIX вв. в районе этой и близлежащих улиц жило немало представительниц данной профессии. Начиная с XVIII века улица Друри-Лейн была известна как «логово разврата», здесь находились многочисленные притоны и распивочные.


[Закрыть]и тут уж они сцепились по-настоящему. Я даже забеспокоился…

– Из-за криков?

– Сэр, у Беспечного Джека нрав крутой и… как бы это сказать…

– Переменчивый?

– Вроде того. А потом я услышал… наверное, он ударил ее по лицу. И всякие такие нехорошие звуки. Как будто она задыхалась. В общем, я уже не стал ждать, двинул плечом в дверь, ворвался…

Билли Джейкобс опустил глаза и потряс головой, а Берт Спир заметил, как побелели костяшки сжатых в кулаки пальцев.

– Дальше, Билли, – все еще не повышая голоса, почти шепотом произнес Мориарти.

– Было уже поздно. Джек был в ярости – лицо красное, перекошенное, на шее вены проступили. Он еще сжимал ей горло, а она, то есть Сэл, уже стояла на коленях. Джек глянул на меня, и я уж подумал, что все, сейчас он и меня пришибет. Поверьте, сэр, на него смотреть было страшно. А потом он разжал руки, и она просто завалилась на пол. Как тряпичная кукла.

– Но ты так и не понял, из-за чего они разругались?

– По-моему, никто просто не хотел уступать. Она хотела продать секрет насчет какой-то девчонки, а он не хотел ничего обещать, не зная, о чем речь.

– Это Джек приказал тебе избавиться от тела?

– Он повернулся и отпустил ее – а она просто упала на пол, ну, как пуховая перина. Джек, он прямо-таки трясся от злости. А мне сказал так: «Прибери тут, Билли. Поживее. Убери эту дрянь».

– Ты позвал Рустера Бейтса и Сидни Стритера, и вы отвезли ее в ночлежку.

– Так оно и было.

– И ты подчинился?

– С сэром Джеком не поспоришь. Он умеет убеждать.

Похоже, смерть подкралась к Саре незаметно и даже как-то буднично. Сэл говорила, что у ее сводной сестры горячий нрав, а репутация Джека Айделла уже была ему известна. Как сказал кто-то однажды, «Джек за чох убить может».

– Со мной, Билли, тоже не поспоришь. – Мориарти в упор посмотрел на Джейкобса.

– Дайте мне шанс, Профессор. Не пожалеете. Только один шанс.

Мориарти взглянул на Спира, коротко кивнул, как бы говоря «поговорим потом», и повернулся к двери в спальню.

– Сэл! Сэл Ходжес!

И тут Сэл вошла в комнату – с распушенными волосами, струящимися по плечам и падающими по спине восхитительным золотисто-огненным каскадом, в белом платье, в которое она переоделась по возвращении из Рагби, сияющая, бодрая и полная жизни.

– Привет, Билли, – сказала она, и глаза ее вспыхнули веселыми огоньками.

– Господи! – прошипел Джейкобс. – Господи… – На большее его не хватило.

– Беспечный Джек задушил ее сводную сестру. Вот что ты видел! – Мориарти громко, от души рассмеялся, потом взглянул на Терреманта и велел отвести Джейкобса вниз. – Дай ему выпить. Устрой на ночь. И держи его под рукой. – Потом он отпустил Ли Чоу, а вот Берта Спира, когда тот двинулся к двери, остановил. – Мы дадим ему шанс, Альберт. Накорми его, а завтра отправь на поиски брата. – Он кивнул. – Мне еще нужно будет поговорить с ним, но это потом, а пока скажи ему, чтобы нашел брата и возвращался. Поговори с ним. Разузнай, что еще он видел. Откуда Джек получает информацию относительно меня и нашей семьи. – Поручение, разумеется, преследовало и еще одну, скрытую, цель, поскольку Спир, как и другие, все еще оставался под подозрением. – И приглядывай за ним хорошенько. Не хватало только, чтобы он шпионил здесь для Беспечного Джека.

Когда Спир ушел, Профессор вернулся в спальню, где его ждала Сэл. Ночь получилась веселая, и они выпили чуть ли не целую бутылку бренди, которая помогла им согреться. В перерывах между любовными играми Сэл погадала ему на картах Таро и никак не могла понять, почему в трех раскладах подряд присутствует Повешенный.

В конце концов они уснули, и Сэл снились крепкие мужчины, копавшие лопатами землю под беспечный птичий гомон. А вот Мориарти снилось совсем другое: на вересковой пустоши его застигла жуткая буря, вроде той, что обрушилась на короля Лира в пьесе Шекспира: хлестал дождь, гремел гром, и молния раскалывала небо, а он кричал: «Дуй, ветер, дуй! Пусть лопнут щеки! Дуй! Вы, хляби и смерчи морские, лейте!» [41]41
  Перевод М. Кузмина.


[Закрыть]

Он танцевал под музыку стихии, и с ним были шесть юных дев в белых, промокших насквозь сорочках; какое-то время они кружились вместе, а потом девы увлекли его на мокрую, скошенную низко траву.

Проснувшись, Мориарти обнаружил, что сильно возбудился, и его мужское достоинство напоминает плотно набитую песком дубинку, недди, а потому, желая ослабить напряжение, разбудил Сэл.

За завтраком Мориарти объяснил Сэл, что его не будет дома весь день, но не упомянул о ланче с фотографом Джои Коксом. Он всегда был осторожен и редко обсуждал семейный бизнес в присутствии посторонних. Прислуживавшие за столом мальчишки подали отбивные с яичницей, разлили крепкий чай, предложили хлеб и тосты – с отбивными Мориарти предпочитал паштет из анчоусов «дженльменс релиш».

Только после того, как они ушли, Профессор сказал Сэл, что вернется к шести и проведет встречу с Карбонардо, Беном Харкнессом и другими – «дабы обсудить будущее Беспечного Джека». Он также предупредил ее «никому ничего не говорить», чтобы подручные не узнали о его ближайших планах.

Сэл сказала, что, наверное, съездит к себе, на Хеймаркет, и Мориарти попросил ее быть осторожнее и взять с собой сопровождающего, может быть, Гарри Джаджа.

Он налил вторую чашку чаю.

– Сэл, твоя сводная сестра, Сара… Ты хочешь устроить ей достойные похороны? Что если отвезти ее в Хендред и похоронить на церковном кладбище? Если хочешь, я могу это устроить. А ты сможешь присутствовать на похоронах.

Сэл спросила, может ли она подумать, и Мориарти кивнул, зная, что в такие моменты родственникам требуется время, чтобы привыкнуть к боли расставания.

– Кстати, – заметил он, как бы невзначай, – Билли Джейкобс рассказал – не знаю, слышала ли ты, – что Сара выдавала себя за тебя и пыталась продать Джеку Айделлу какой-то секрет, имеющий отношение к некоей девочке в твоем доме на Хеймаркете. Что скажешь? Что в твоем доме могло, по ее мнению, заинтересовать этого мерзавца Джека? Какая такая девочка? Или кто-то что-то напутал? Что скажешь?

Разумеется, Сэл и понятия не имела, о чем могла идти речь.

– Сара была большой мастерицей по части выдумок. Такой уж у нее был склад ума, романтический. Но с хитрецой. Допускаю, что она выдумала какую-то историю о потерявшейся наследнице, бедняжке, которая стоит тысячи фунтов, и пыталась продать эту сказку Джеку. Должно быть, наслушалась рассказов про то, как ты бежал из страны, спасаясь от Шерлока Холмса и инспектора Кроу. Бедняжка Сара всегда искала свой большой шанс. Если она верила, что будущее за Джеком, что он придет тебе на смену и возьмет всю твою семью, то, возможно, пыталась перейти на его сторону. Занять высокое положение. – Она коротко рассмеялась – словно тронула струны виолончели. – Сара всегда стремилась получить то, что принадлежит мне. Если вообразила, что может прибрать к рукам мое заведение на Хеймаркете, то могла сочинить любую историю. – Сэл снова рассмеялась. – Не надо бы так говорить, но я рада, что ее больше нет. От Сары были одни только неприятности.

Мориарти понимающе кивнул, но взял кое-что на заметку. «Пожалуй, – подумал он, – заведение на Хеймаркете следует проверить, выяснить, все ли там в порядке. Сэл, конечно, дело знает хорошо, но она всего лишь женщина и ей, как всем женщинам, свойственно ошибаться».

Занимаясь семейным бизнесом, Мориарти редко выходил из дому в своем подлинном обличье или под видом профессора Джеймса Мориарти – высокого, сутулого джентльмена с глубоко посаженными гипнотическими глазами и привычкой по-змеиному двигать головой. Он был не только выдающимся организатором, но и актером – человеком с тысячью лиц и двумя тысячами голосов. В этот день он решил предстать перед Джои Коксом под видом «банкира». Выступать в этой роли ему доводилось нередко, и давалась она легко. Мориарти не любил эту роль, но чувствовал себя в ней, как рыба в воде. Он даже придумал для этого персонажа особенное имя: Тоби Смоллетт, финансовый гений, скареда и педант.

К подготовке Профессор приступил в одиннадцать часов утра и первым делом отогнал все лишние мысли и проблемы, чтобы войти в личину Смоллетта. Затем наступила очередь физического перевоплощения, и здесь он начал с парика, изготовленного тем же мастером, который сделал для него потрясающий парик старшего брата.

Волосы у Смоллетта были темные и уже начали редеть, зачесывались назад, ложились ровно и гладко. На висках и за ушами проступала легкая седина. Далее шел нос – его требовалось чуточку удлинить и выпрямить, чтобы придать сходство с римским. Помимо специальной мастики, Мориарти применял купленные давно очки, которые зрительно уменьшали глаза и расстояние между ними. В результате из зеркала на него смотрел человек, начисто лишенный чувства юмора, сосредоточенный только на деньгах; человек одномерный, привередливый, дотошный и несимпатичный – такой, какой и требовался, чтобы утомить Джои Кокса и усыпить его бдительность.

Мориарти уже собрался выходить, когда заглянувший в комнату Берт Спир сообщил, что отпущенный на поиски брата Билли Джейкобс вернулся. И не один, а с Бертрамом.

– Говорит, ему надо много чего вам рассказать. – Спир с сомнением пожал плечами.

– Кто говорит? Бертрам?

– Нет, сэр. Билли. Твердит, что дело срочное.

– Пусть подождет, пока я вернусь, тогда и поговорим. Как он себя ведет?

– Образцово, сэр. Всем помогает. Вежлив и послушен. Один заменяет двух мальчишек – те еще пока зеленые. Да и Бертрама привел, а тот, сэр, чисто с картинки списан – бодрый да здоровый, не чета Биллу.

– Я поговорю с ним позже. – С этими словами Профессор, слишком занятый, чтобы задержаться хотя бы на пару минут, вышел из дому и сел в кэб. Потом, уже вечером, он вспомнит об этом.