Текст книги "Неустрашимый"

Автор книги: Джон Хемри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

– Я так понял, что многие его высоко ценят.

– Да, как мертвого героя. Капитан Фалько всегда расценивался как вдохновляющий пример, не более того, – поморщилась Дижани. – Хотите начистоту, сэр? – Гири кивнул. – Если Блэк Джек Гири воспринимался флотом как бог, то Фалько – как полубог. Офицеры, с которыми мне довелось говорить о нем, рассказывали легенды о его боевом духе и подходе к ведению боя.

Гири снова кивнул. Забавно: Фалько так восхищались во флоте за то, что Гири в нем больше всего не нравилось.

– Его все еще воспринимают как хорошего командира?

Дижани ненадолго задумалась.

– Если бы во главе этого флота были не вы, а любой другой человек, то капитан Фалько, скорее всего, оказался бы на его месте.

– И как бы вы это восприняли?

Дижани снова поморщилась.

– Раньше – не знаю… Я привыкла находиться под началом командира, для которого не имеет значение мой голос на совещании. Если помните, вы похвалили меня там, в шлюзовом отсеке, и для меня это очень много значит, потому что у вас была возможность оценить меня и мой корабль. Когда меня похвалил капитан Фалько… Я знала, что его похвала была незаслуженной. Контраст очевиден: один командир уважает меня за дело, другой считает, что меня можно взять лестью и использовать в дальнейшем.

Гири был несказанно рад тому, что сказал ей в шлюзовом отсеке. Он не знал, что его на это сподвигло, возможно предки все же не забывали о нем.

– Какие еще впечатления от Фалько?

Дижани задумалась.

– Он располагает к себе. Я думала, что адмирал Блок был хорош в этом, но ему далеко до Фалько. Также мне довелось переговорить с лейтенантом Ривой. Он и другие пленники свято верят в то, что Фалько глубоко предан делу Альянса. В лагере Фалько делал все, чтобы поддержать боевой дух заключенных, уверяя, что победа Альянса не за горами. Рива уверен в том, что многие пленные оставили бы надежду и позволили себе умереть, если бы не пример капитана Фалько.

«Было бы легче, если бы Фалько интересовала только слава, – подумал Гири. – Но он лидер, способный вдохновлять. И он действительно предан Альянсу. К сожалению, его видение возможного спасения Альянса подразумевает перестройку политической системы, в подобную системе Синдиката. Да хранят нас предки от влияния тех, кто может разрушить все то, ради чего стоит бороться за Альянс».

– Спасибо, капитан Дижани. У меня есть причины думать, что капитан Фалько намеревается продвигать себя на позицию командира этого флота.

Услышанное заставило Дижани поморщиться снова.

– Сэр, как я уже сказала, будь на вашем месте кто-то другой, не проведи вы нас так далеко и не одержи мы великую победу при Калибане, Фалько был бы во главе флота в течение нескольких дней. Он… э…

– Гораздо приятнее в общении, чем я? – сухо спросил Гири.

– Да, сэр. – Она помедлила. – Честно говоря, сэр, если бы я встретила его до того, как встретила вас, я, возможно, думала бы по-другому. Те изменения, которые вы привнесли, подчас было трудно принять. Но вы действительно изменили мое отношение к старшим по рангу.

Гири отвернулся, смущенный похвалой.

– Как насчет других командиров кораблей? Вы думаете, их мнение совпадет с вашим?

– Трудно сказать. Некоторые офицеры предпочтут потерпеть «благородное» поражение, а не победить благодаря мудрой тактике ведения боя и дисциплине, которые вы привнесли. Они верят, что боевой дух – это единственное, что имеет значение в сражении, и что у вас его недостает, сэр.

Ничего нового он не услышал.

– Понятно. «Моральное соотносится с материальным как три к одному». И ведь благодаря этому подходу произошло столько трагедий, что их, казалось бы, достаточно, чтобы разубедить даже самых ярых приверженцев боевого духа, чтящих его как серебряную пулю военного дела.

Дижани грустно улыбнулась.

– Вера зиждется не на фактах, сэр.

Как, например, вера в него, или, вернее, в Блэк Джека Гири, которую он смог обратить себе на пользу. Гири кивнул.

– Совершенно справедливо. Достаточно ли во флоте верующих в боевой дух, чтобы дать Фалько возможность стать во главе?

– Нет, сэр. Все еще много недовольных, но они не решатся поддерживать Фалько. На многих ваши действия произвели неизгладимое впечатление, сэр. – Похоже, на этот раз она заметила смущение, которое испытывал Гири. – Вы преподали всем урок у Калибана, хотя пройдет еще немало времени, пока некоторые его усвоят. Должна добавить, раз уж вы попросили говорить начистоту, что ваши моральные ценности глубоко тронули многих офицеров, потому что они основаны на том, во что свято верили наши предки. Мы забыли так много, точнее, позволили себе забыть. А вы вернули нам забытое.

Гири глядел на переборку, слишком смущенный, чтобы встретиться взглядом с Дижани.

– Спасибо. Надеюсь, я смогу соответствовать вашим ожиданиям. Капитан Дижани, я собираюсь созвать конференцию, и там могут возникнуть проблемы.

– Там всегда проблемы, – заметила Дижани.

Гири слегка улыбнулся.

– Да, но на этот раз будет хуже, чем обычно. Частично из-за того, что там будет капитан Фалько с его попытками влиять на происходящее, частично из-за того, что я собираюсь предложить.

– Что вы задумали, сэр?

– Я планирую отвести флот к Сенсиру.

– Сенсир? – Дижани, казалось, была в недоумении, пытаясь вспомнить, где это находится, потом её глаза расширились. – Да, сэр. Будут проблемы.

Гири прошел на мостик, едва не опоздав к началу намеченной кинетической бомбардировки. Он уселся в кресло командира, и капитан Дижани кивнула ему в знак приветствия, словно находилась на мостике как минимум несколько часов, а не явилась сюда всего за минуту до Гири.

Планетарный дисплей услужливо замигал обозначениями мишеней. Гири снова просканировал их, думая о власти разрушать планеты, которой он был наделен. Фалько был бы только рад использовать эту власть, хотя проведи Гири двадцать лет на холодной, как камень, Сутре-пять, он, возможно, тоже был бы не против разнести это место на куски.

– Начинайте бомбардировку как запланировано.

Дижани кивнула, потом повернулась к оператору боевой системы, который нажал всего одну кнопку, затем ввел пароль.

Все казалось так просто, так чисто и аккуратно. Гири включил изображение флота и наблюдал за тем, как его корабли начали бомбардировку. Всего лишь огромные куски металла со специальным керамическим покрытием, защищающим снаряды от испарения, вызванного нагревом при прохождении через атмосферу. Уже на приличной скорости на момент сброса с кораблей кинетические снаряды будут лететь к планетарным мишеням, набирая все большую скорость благодаря гравитации и увеличивая энергию с каждым метром. Когда эти куски металла достигнут цели, накопленная ими энергия вырвется в виде ужасных взрывов, не оставляющих после себя ничего, кроме кратеров и покореженных обломков.

Гири сидел, наблюдая за тем, как снаряды, направленные к Сутре-пять описывают плавную дугу в атмосфере, думая о том, каково это видеть тем, кто сейчас на планете. Они должны чувствовать себя такими беспомощными.

– Сэр? – Похоже, он сказал это вслух.

– Я просто думал о том, каково это – быть на планете и видеть летящие к ней снаряды, – признался Гири. – Никакой возможности остановить их, не убежать, если находишься там, куда направлен снаряд, никакого убежища, способного выдержать взрыв.

Взгляд Дижани затуманился при мысли об этом.

– Я никогда не смотрела на это с такой точки зрения. Альянс испытал это на себе, и – да, я чувствовала себя беспомощной, когда слышала об этом, зная, что это невозможно остановить. Я бы предпочла находиться на чем-то способном маневрировать и сражаться.

К тому моменту кинетические снаряды, направленные на Сутру-пять, ярко светились, разогретые скоростью передвижения. Словно дюжины смертоносных огненных мух, они плавно опускались на поверхность планеты. С того места, где находился «Неустрашимый», Гири мог видеть, как та часть планеты, на которой была ночь, осветилась вспышками взрывов.

– В том, чтобы убивать мирных жителей, нет и намека на благородство, – пробормотал Гири, думая о том, что предлагал Фалько.

К его удивлению, Дижани согласно кивнула.

– Да.

Он вспомнил, как однажды она выразила сожаление, что у антиполярного оружия небольшой радиус действия, оно не работает около гравитационных колодцев и, соответственно, не может быть использовано против планет. Гири было интересно, изменилась ли её точка зрения по этому вопросу.

Он приблизил изображение одной из мишеней – все еще работающего промышленного объекта, который на мультиспектральном дисплее светился теплом и излучением от электрических проводов. Однако никаких признаков людей. Похоже, они восприняли предупреждение серьезно и эвакуировались. Гири не видел приближения кинетического снаряда, поскольку он двигался слишком быстро, чтобы быть замеченным невооруженным глазом, но ему показалось, что он видел нечто расплывчатое, а потом яркую вспышку света, автоматически заблокированную сенсорами «Неустрашимого». Снова отдалив картинку, он увидел ударные волны, расходящиеся от испаряющейся материи и рушащихся зданий, заставляющие планету трястись, словно укушенное насекомым животное.

Гири отдалил изображение еще сильнее и теперь видел поднимающиеся с поверхности Сутры-пять грибовидные облака, к которым человечество уже привыкло. Множество взрывов в мгновение ока разрушило все промышленные и транспортные объекты, над которыми население трудилось веками.

Разрываемый между очарованием разрушения и сожалением о его необходимости, Гири выбрал одну картинку и сконцентрировался на ней. Мишень в горах казалась менее разрушенной, чем остальные, потому что направленный туда снаряд был спроектирован так, чтобы проникать глубоко в поверхность планеты. Кратер был меньше, но глубже, чем в других местах, словно проделанный стрелой. Это было командное убежище, точнее, то место, где оно было раньше. Гири было интересно, успели ли высокие чипы, которые с готовностью подвергли остальных риску бомбардировки, осознать, что им самим тоже не удастся спастись.

– Я знаю, что военная база Синдиката для них не более чем досадная ветошь, – заметила Дижани, – но нам будет нетрудно уничтожить и её, раз уж мы вознамерились преподать им урок.

Гири покачал головой, все еще задумчиво глядя на изображение местности, где раньше было командное убежище.

– Зависит оттого, какой урок мы собираемся им преподать. Месть или справедливое возмездие?

Дижани долго молчала.

– Месть легче осуществить.

– Да. Не нужно долго раздумывать.

Она медленно кивнула. Какой бы уроков ни пытался преподать Синдикату, Дижани он заставил думать не меньше.

На дисплее Гири увидел рой снарядов, направленных к Сутре-четыре. Люди там видели участь соседней планеты и знали, что то же самое ожидает многие места на планете, которую они называли домом. Им придется наблюдать за приближающимися снарядами еще около часа, что только продлит пытку. Гири хотел бы знать, кого они будут в этом винить: Альянс или принесших их в жертву лидеров Синдиката.

На конференции атмосфера была накалена до предела. Каждый командир корабля знал, что Гири предложит свой новый курс действий. Естественно, лично присутствовали только Гири и капитан Дижани. Рион снова не явилась. На сей раз Гири интересовался, не было ли её отсутствие связано со сплетнями об их личных отношениях.

Отсутствие Сражающегося Фалько стало приятным сюрпризом, но заставило Гири забеспокоиться о том, что он мог замышлять. Фалько явно был не из тех, кто легко сдается, и Гири предпочел бы видеть все политические игры прямо перед собой, чем догадываться о том, что происходит у него за спиной. Он надеялся на то, что шпионы Рион доложат ей обо всем, о чем Гири стоит беспокоиться, а она передаст эти отчеты ему.

Гири окинул взглядом стол, зная, что скоро над ним разразятся «громы и молнии», и понимая, что другого выхода у него нет.

– Дамы и господа. Синдикат замыкает кольцо вокруг нас. Ловушки, на которые мы наткнулись в этой системе, говорят о том, что Синдикат предугадывает наши действия и успевает к ним подготовиться. Как вы все знаете («Или должны бы знать», – добавил про себя Гири), Синдикат расположил корабли у всех точек прыжка в системе. Когда свет от нашего прибытия достиг их, три корабля ушли в прыжок. Через эти ворота всего три возможных направления, и все три будут предупреждены о нашем возможном прибытии.

Он ожидал, что кто-нибудь прокомментирует сказанное, но вокруг стояла мертвая тишина. Все хотели услышать его предложение.

– Я рассмотрел все возможные перемещения из данной точки и все звезды вокруг, и мне совершенно очевидно: что бы мы ни делали, Синдикат сможет просчитать наши передвижения на несколько ходов вперед до тех пор, пока не загонит нас в ловушку. – Он замолчал, ожидая, пока до всех дойдет смысл сказанного. – Я не сомневаюсь, что мы нанесем Синдикату невосполнимые потери, но наш флот будет разгромлен. – Это было неплохой наживкой для их гордыни и в то же время напоминанием о том, что их главной задачей было и остается возвращение домой.

– Разведгруппе удалось достать устаревшие, но полезные карты звездных систем Синдиката из файлов, оставшихся в трудовом лагере. – Гири кивнул головой в сторону полковника Карабали. – Я пересмотрел их и нашел еще один вариант, позволяющий нам не только избежать ловушек, но и нанести серьезный удар Синдикату, смешать его планы и получить множество вариантов для возвращения обратно на территорию Альянса. – Пальцем он прочертил по экрану предполагаемую траекторию движения. – Мы вернемся к той точке прыжка, откуда прибыли. Но не для того чтобы вернуться к Калибану, а для того, чтобы переместиться к Страбо.

– Страбо? – спросил кто-то после нескольких секунд всеобщего замешательства. – А что у Страбо?

– Ничего. Недостаточно даже камней, чтобы там поселились люди. А сейчас и вовсе заброшена.

Капитан «Полариса» уставился на дисплей.

– Страбо в противоположном направлении от территории Альянса.

– Да, – согласился Гири. – Похоже, Синдикат считает, что шансы на наше движение в том направлении, откуда прибыли, близки к нулю. С тех пор как мы здесь появились, в ту сторону не ушел ни один корабль. Они ни за что не поверят в то, что мы прыгнули к Страбо. Но мы озадачим их еще сильнее. – Гири снова провел пальцем по дисплею, зная: то, что он собирался сказать теперь, вызовет куда более сильную реакцию. – От Страбо мы прыгнем к Цидони.

– Цидони? – это подтолкнуло Ньюмоса на то, чтобы снова попытаться бросить Гири вызов. – Это еще дальше вглубь территории Синдиката!

– Именно. Рано или поздно до врагов дойдет, что мы прыгнули к Страбо, и они будут уверены, что оттуда мы направимся к одной из трех звезд, до которых возможно допрыгнуть и которые ведут обратно к территории Альянса. Пройдет немало времени до тех пор, пока они догадаются, что мы прыгнули к Цидони.

– И для чего нам это нужно? – спросил Ньюмос. – Может, нам вообще уйти в дальний конец пространства Синдиката? Уж этого-то они от нас точно не ожидают. Вы хоть понимаете, насколько сильно мы будем нуждаться в дозаправке к тому моменту, как достигнем Цидони. Кстати, а что там?

– Ничего, – сказал Гири. Все выжидательно смотрели на него. – Еще одна заброшенная система. Фотосфера звезды расширяется, и единственная обитаемая планета была эвакуирована несколько десятилетий назад. Нам нужно то, что лежит за Цидони.

Он снова прочертил пальцем по дисплею, стараясь сделать свой жест как можно более значительным.

– На предельном для прыжка расстоянии от Цидони находится Сенсир. Слегка в стороне от Альянса, но шансы на то, что наше прибытие туда станет для Синдиков неприятным сюрпризом, очень высоки.

– Сенсир находится в числе самых крупных судостроительных верфей Синдиката, – прозвучал в гробовой тишине голос капитана Дьюллоса. – Но разве мы можем попасть туда через Цидони? Технические характеристики прыжковых двигателей указывают на то, что Сенсир вне досягаемости.

– Можем. Мне доводилось прыгать и дальше, – сказал Гири. – С момента изобретения гиперсети вы все перестали зависеть от двигателей для долгих прыжков между звездами. В мое время без них было не обойтись, и мы нашли несколько способов расширить зону охвата за пределы официально признанного максимума.

– Это – безумие! – выразила свое мнение совершенно сбитая с толку капитан Фареза. – Двигаться вглубь территории Синдиката, чтобы добраться до объекта, который, вне всякого сомнения, будет под усиленной охраной, когда наши ресурсы практически истощены.

– Там не будет ничего такого, с чем бы мы не смогли справиться, – сказал Гири гораздо увереннее, чем на самом деле чувствовал. Всегда существовала возможность ужасной ошибки. Но он не мог этого признать, если хотел хоть кого-то хоть в чем-то убедить. – Синдикату пришлось разослать тяжелую артиллерию ко всем точкам прыжка в попытке перехватить нас. Им и в голову не придет, что у нас хватило духа прыгнуть к Сенсиру, даже если кто-то из них все еще помнит о прыжковых двигателях, которые могут помочь нам добраться туда от Цидони. И дозаправка не станет проблемой. Это же густонаселенный центр кораблестроительства. Там есть все, что нам только может понадобиться.

– Включая гиперсеть, – заметил капитан Тулев.

– Верно, – кивнул Гири, замечая застывшее на многих лицах замешательство. – Если они разрушат ворота, то не смогут получить подкрепление, а если не разрушат… – Гири намеренно не стал заканчивать предложение, закинув наживку.

– Мы сможем сразу попасть домой, – выдохнул кто-то. Ньюмос, прищурившись, взглянул на Гири.

– Значит, ключ от гиперсети Синдиката, который передал нам предатель, все еще у нас?

– Да.

– Мы могли бы прыгнуть к Кадису и использовать его там!

Гири почувствовал, как в нем закипает злость, вызванная бестолковым упрямством Ньюмоса.

– Как мы уже заметили, Кадис является слишком очевидным объектом. Синдикат сделал все для того, чтобы там мы столкнулись с численно превосходящим нас флотом.

– А у Сенсира никого не будет? Как вы можете идти на такой риск? – спросил Ньюмос.

Гири холодно взглянул на него.

– Мне казалось, что я слишком осторожен. Теперь вы упрекаете меня в излишней смелости? – Он перевел взгляд на других офицеров. – Вам так же, как и мне, известна правда. Синдикат устроил нам не одну, а три ловушки в этой системе. И предупредил все системы, находящиеся в стороне Альянса по тому курсу, которым мы следуем сейчас. Единственный шанс на то, чтобы смешать их планы и сохранить флот, – это сделать нечто неожиданное не один, а несколько раз подряд, чтобы им пришлось изрядно потрудиться, пытаясь нас поймать. – Он снова ткнул пальцем в дисплей. – Сенсир был крупной верфью еще до появления гиперсети не только потому, что это богатая звездная система, но потому, что вокруг нее находится шесть звезд, до которых можно допрыгнуть, включая Цидони. Шесть дорог, пять из которых ведут на территорию Альянса. Меня не радует дистанция, которую нам нужно преодолеть, но мы нанесем Синдикату сильнейший удар, нарушим их план гнать нас до изнеможения и к тому же сможем достать там все, что нам необходимо для того, чтобы продолжить путь.

– И если это сработает, – добавил капитан Дьюллос, – то мы будем у ворот гиперсети, которые ведут домой.

Слишком много пар глаз все еще недоверчиво глядели на проложенный Гири курс. По выражениям лиц Гири понимал, что офицеры обдумывают то, насколько далеко от территории Альянса их заведет предложенный Гири план.

– Если наши намерения заключаются в том, чтобы попасть домой и по пути навредить Синдикату, – добавил Гири, – то нам нужно к Сенсиру.

– Чепуха, – заявил Ньюмос. – Я требую голосования.

Гири окинул его ледяным взглядом.

– В моем флоте не голосуют.

– Если мне предлагают броситься вглубь территории Синдиката с суицидальной миссией, я должен иметь право голоса. Мы все должны!

Капитан Тулев с отвращением сказал:

– Вы уже проголосовали за это, когда адмирал Блок командовал этим флотом. Или вы уже забыли, что именно голосование поставило нас в это положение?

Ньюмос покраснел от злости.

– Это была совершенно другая ситуация. Где капитан Фалько? Что он думает по этому поводу?

– Боюсь, что вам придется спросить у него, – сказал Гири. – Мне он свои идеи уже изложил.

«И я их отверг. Но им это знать необязательно».

– Где капитан Фалько? – спросила капитан Фареза, как обычно поддакивая Ньюмосу.

Капитан Дижани спокойно, словно читая рутинный доклад, ответила:

– Капитан Фалько проходит медицинские тесты, рекомендованные медперсоналом, на борту «Неустрашимого».

Гири постарался не выдать своего изумления и еле сдержал улыбку. Он и не подозревал, что Дижани была способна на такое коварство.

Фареза возмущенно переспросила:

– Медицинские тесты?

– Да, – подтвердила Дижани. – Для его же собственной безопасности. Он находился под сильнейшим физическим напряжением в трудовом лагере Синдиката и, конечно, страдал от психологического давления вызванного тем, что он был самым старшим по рангу из находящихся в лагере офицеров. Результаты первого теста вызвали беспокойство у врачей флота, и они настояли на немедленном повторном обследовании.

– Что порекомендовал капитан Фалько? – спросил кто-то.

– Это останется между мной и капитаном Фалько, – ответил Гири. Это не вызвало восторга у присутствующих, и поэтому Гири решил уточнить: – У капитана Фалько не было времени, чтобы нормально ознакомиться с той ситуацией, в которой сейчас находится флот. Он порекомендовал, чтобы мы провели гораздо более масштабную бомбардировку населенных планет этой системы. Я не считаю это ни мудрым, ни гуманным, ни справедливым и потому отверг это предложение.

– Капитан Фалько – Сражающийся, – после долгой паузы заметил капитан «Бандитки».

– Под его командованием погиб мой отец, – согласился капитан «Стойкого».

Этого Гири выдержать не мог.

– Под командованием капитана Фалько погибли многие офицеры. – Его резкое замечание вызвало недовольный шепот. – Любой, кому хочется сравнить мой боевой дух с боевым духом капитана Фалько, может сравнить то, что произошло у Калибана, с любой из его битв. Я верю в то, что мы можем служить Альянсу наилучшим образом, побеждая и оставаясь в живых, и потому не боюсь сравнения понесенных потерь.

– Я служил под командованием капитана Фалько у Батаны, – лениво протянул капитан Дьюллос. – Моя первая и почти что моя последняя битва. Когда мой командир осознал, что наши потери были такими же, как у Синдиката, то сказал, что было бы проще, если бы капитан Фалько просто приказал бы каждому из своих кораблей взять на абордаж один из кораблей Синдиката. Результат был бы тот же, а усилий затратили бы не в пример меньше.

– Капитан Фалько – герой Альянса, – попытался поспорить кто-то.

– Капитан Фалько – офицер этого флота, – резко ответила командор Кресида. – Или мы снова выбираем командиров голосованием? Учитывая, насколько хорошо это удавалось нам раньше… Дал ли вам капитан Гири хоть один повод усомниться в его компетентности? Кто из вас предпочел бы умереть у Калибана ради того, чтобы сделать битву более запоминающейся?

Её слова, казалось, отрезвили всех присутствующих, но капитан Фареза бросила в её сторону крайне недовольный взгляд.

– Мы не обязаны выслушивать нравоучения от офицера который младше нас по рангу и по возрасту.

Командор Кресида покраснела, но, благодаря задержке сигнала с её корабля, ответ Гири прозвучал раньше:

– Я командую этим флотом, – твердо сказал он, – и я буду решать, что нам надлежит услышать. Я приветствую мнение такого одаренного офицера, как командир Кресида.

Многие пытались спорить, но Гири не поддавался. Некоторые хотели услышать мнение капитана Фалько, но Гири отказал, аргументируя это тем, что Фалько недостаточно хорошо знаком с ситуацией во флоте. Наконец Гири взял инициативу в свои руки.

– Необходимо принять решение. Ответственность за это лежит на мне. То есть: я поведу этот флот к Сенсиру, потому что это дает нам наибольшие шансы на выживание. А когда мы туда доберемся, то отомстим Синдикату за «Кинжал», «Меч», «Булаву» и «Панцирь».

Многие были недовольны, многие глядели на Ньюмоса, ожидая дальнейшего спора, но Гири одарил его предостерегающим взглядом, и на сей раз тот промолчал. Что важнее, большинство офицеров не только были готовы следовать за Гири, но и видели логику в его доводах.

– На этом все, – заключил Гири. – Приказ повернуть флот обратно, к точке прыжка, откуда мы прибыли, будет через несколько минут.

Толпа рассосалась в мгновение ока. Остались только Дижани и изображение капитана Дьюллоса. Дижани встала и мрачно улыбнулась.

– Еще одна победа, сэр.

– Я бы предпочел сражаться с Синдикатом, – признал Гири. – Пусть «Неустрашимый» передаст сигнал о смене курса. Начало, – он сверился с дисплеем, – в два ноль-ноль.

– Да, сэр, – отсалютовала Дижани перед тем, как выйти.

Гири кивнул Дьюллосу.

– Спасибо за поддержку.

Дьюллос в свою очередь окинул Гири скептическим взглядом.

– Вы всерьез надеетесь на то, что Синдикат подпустит нас к воротам гиперсети у Сенсира?

Гири опустил глаза и поморщился.

– Нет. Я думаю, Синдикат понимает, что не может позволить этому флоту вернуться домой с работающим ключом от их гиперсети. Это даст Альянсу решающее преимущество в этой войне.

– Значит, они прибегнут к крайним мерам и разрушат ворота, чтобы только не пропустить нас?

– Возможно, – пожал плечами Гири. – Всегда есть надежда на то, что они этого не сделают. Небольшая, но все же есть.

– Верно, – вздохнул Дьюллос. – Если бы не эти ворота, флот не последовал бы за вами к Сенсиру, вы ведь это понимаете?

– Понимаю.

– Но если мы доберемся туда и победим, сомневающимся будет трудно найти поддержку.

Дьюллос отсалютовал.

– Это невероятный риск, но вы заслужили право на наше доверие.

Гири отсалютовал в ответ.

– Спасибо.

– Вы уверены, что прыжковые двигатели сработают от Цидони до Сенсира?

– Совершенно уверен.

После того как Дьюллос «ушел», Гири устало направился в свою каюту. Ему не нужно было находиться на мостике во время маневра, потому что он мог наблюдать за ним с дисплея в своей каюте. Обычно он находился на мостике в любом случае, удовлетворяя потребность экипажа в осознании того, что их командир интересуется их работой и тем, как они её выполняют. Но сейчас, после неприкрытой враждебности, с которой ему пришлось иметь дело, он нуждался в передышке.

Перед люком в его каюту стояла вице-президент Рион. Конечно же, ей уже рассказали об исходе конференции офицеры Республики Каллос. В её глазах горел огонь, который не предвещал ничего хорошего. Гири понял, что о передышке придется забыть.

Рион стояла, не произнося ни слова, до тех пор, пока Гири не пошел в каюту и за ними не закрылся люк. Лишь тогда она развернулась к нему и дала волю чувствам.

Гири никогда раньше не видел вице-президента Викторию Рион в такой ярости. И это не входило в число тех вещей, которые ему бы хотелось увидеть снова.

– Как вы посмели? – спросила Рион, чеканя каждое слово.

Гири осторожно ответил:

– Я уверен в том, что это наилучший курс…

– Вы предали этот флот! Вы предали Альянс! Вы предали меня!

Вздрагивая от каждого слова, Гири, не мог не обратить внимания на последнее предложение.

– Предал вас? Каким образом?

Рион покраснела и отступила на шаг.

– Это… не важно. Оговорка. Я имела в виду, что вы предали всех в этом флоте: офицеров, которые доверили вам командование, надеясь на вашу мудрость. Я вам не мешала. Я старалась поддерживать ваши начинания, так как вы не высказывали персональных амбиций, и, казалось, обладали толикой здравого смысла. Я ошибалась, капитан Гири. Введя меня в заблуждение по поводу ваших реальных намерений, вам удалось поставить этот флот в такое положение, когда вы беспрепятственно можете играть в героя, которым вам всегда хотелось быть. И вы сделали меня невольным соучастником в ваших махинациях.

– Я – не герой, – резко сказал Гири. – Не в этом дело. Постарайтесь принять во внимание мои мотивы…

– Ваши мотивы? О, я прекрасно понимаю ваши мотивы, – сказала Рион. – Вы боитесь, что капитан Фалько отберет у вас командование этим флотом. Я слышала, как он предупреждал вас о том, что флот найдет другого командира, если вы не будете достаточно храбрым! И чтобы этого не случилось, вы готовы поставить весь флот под угрозу! Словно флот и люди в нем – это игрушки, а вы и капитан Фалько деретесь из-за них, как два капризных малыша. Не вам – так никому!

Гири с трудом сдерживал свой гнев.

– Мадам вице-президент, – наконец выпалил он. – Я рассмотрел все возможные курсы…

– Правда? И где же записи ваших изысканий, капитан Гири? – спросила она.

Это заявление сбило Гири с толку, но ненадолго.

– У вас есть доступ к моим личным стратегическим моделям и симуляторам? Но ведь доступ к ним строго ограничен.

Несмотря на то что Рион явно сожалела о том, что пришлось это признать, она величественно кивнула головой.

– Вам было что скрывать капитан Гири? Например, полное отсутствие информации о пройденных вами симуляторах, на основе которых, как вы утверждаете, базируются ваши решения?

– Я не проходил симуляторы, – прорычал в ответ Гири. – Я просто продумал все это. Возможно, не с такой же степенью точности, как симулятор, но достаточно точно, чтобы предугадать ожидающие нас опасности.

– И вы ожидаете, что я в это поверю? Вы считаете, что я не просто доверчивая, но еще и тупая, капитан Гири? Во что еще вы собираетесь меня втянуть? Думаете, у меня совсем нет гордости? Считаете, что мне неизвестно понятие чести?

Гири постарался взять себя в руки.

– Я не пытался вас одурачить, я вами не манипулировал и был честен с вами все время.

Рион наклонилась к нему и смерила его горящим взглядом.

– Я через многое прошла ради Альянса, капитан Гири. Но унижение оттого, что мной манипулировал человек, который заставил меня поверить в свое благородство, стало худшим из всего, пережитого мной. И хуже всего то, что успех ваших манипуляций означает, что этот флот, а с ним и Альянс обречены. Народ Республики Каллос, на благо которого я поклялась служить, тоже обречен. Я не справилась, капитан Гири. Можете порадоваться тому, что вам больше не придется притворяться несправедливо осужденным.

– Хотите верьте, хотите нет, но к вам это не имеет никакого отношения, – сказал Гири, пристально глядя на Рион.

– Нет, капитан Гири. Ко мне не имеет. Зато имеет отношение к тысячам мужчин и женщин, которых вы ведете на верную смерть.

Гири отвел взгляд в сторону, стараясь успокоиться.

– Если вы будете так добры и позволите мне объяснить свои действия…

– Я уже слышала ваши объяснения. – Рион развернулась и сделала шаг к выходу, затем вдруг резко повернулась лицом к Гири. – Симуляторов, которые вы, как вы говорите, прошли, просто не существуют. И вы с этим даже не спорите.