Текст книги "Неустрашимый"

Автор книги: Джон Хемри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

– Я так думаю, что у нас остались кинетические снаряды для бомбардировки с орбиты, которые смогут пробить плотную породу довольно глубоко.

– Да, сэр, – с оттенком злорадства ответила Дижани. Гири изъявил желание взорвать Синдикат – что могло бить лучше?

Множество шаттлов отделилось от флота Альянса и теперь опускалось на Сутру-пять, словно рой огромных насекомых на жертву. Вверху, стянутые в плотный строй, парили корабли Альянса, закрывавшие большую часть пространства над планетой. Гири знал, что жители Сутры-пять смотрели сейчас в небо, понимая, что его флот может обрушить на планету смертельный огонь, в мгновение превратив её в необитаемую.

Рядом с Гири парил в воздухе виртуальный дисплей со стройными рядами карт, представляющими военных. Одним движением пальца он мог вызвать любого из них и даже увидеть то, что видели они, благодаря встроенным в их шлемы сенсорам. Однако он связался лишь с полковником Карабали, не желая перепрыгивать через командную цепь, хотя система контроля позволяла делать это без малейших затруднений.

– Разведывательные шаттлы не обнаружили никаких признаков ядерного или какого-либо другого оружия массового поражения в зоне трудового лагеря, – отрапортовала Карабали, – мы сделаем еще один круг, а потом спустим разведгруппы.

– Получили ли вы подтверждение того, что в лагере присутствуют пленники Альянса в предполагаемом количестве?

– Похоже на то, сэр, – ухмыльнулась Карабали. – Отсюда они кажутся вполне счастливыми.

Гири, улыбаясь, откинулся на спинку кресла. С тех пор как его спасли, ему пришлось много чего повидать, и мало что из увиденного относилось к категории приятных событий. Служба была тяжелым бременем. Но сейчас внизу находились тысячи людей, которые уже потеряли надежду обрести свободу. Люди, проведшие в плену не одно десятилетие без надежды на освобождение, глядели на шаттлы его флота наверху. Этот флот, его флот, освободит их. От этой мысли на душе становилось хорошо. Только бы Синдикат не предпринял что-нибудь еще. Для тысяч людей, находившихся в шаге от свободы, все еще существовала опасность погибнуть в лагере.

– Шаттлы опустились, – доложила Карабали, подтверждая информацию, отобразившуюся на дисплее Гири, который он сфокусировал на лагере. – Выводим войска.

Гири поддался искушению вызвать одного из офицеров разведки. Открылось окно, передающее вид с его шлема: грязь и покореженные сооружения. Небо было выцветшего голубовато-серого цвета, такое же унылое, как и, наверное, жизнь в самом лагере. Охраны Синдиката видно не было, а вот пленники построились в несколько рядов с офицерами во главе. Они стояли с взволнованно-оцепенелым выражением на лицах, пока войска обходили все вокруг в поисках скрытой угрозы.

Военный, чьи сенсоры использовал Гири, остановился перед группой пленных и обратился к женщине, стоящей напротив:

– Известно ли вам о каком-либо скрытом оружии? Заметили ли вы какую-нибудь необычную активность?

Женщина была худая, преклонного возраста, с кожей, после долгого нахождения в атмосфере Сутры без адекватной защиты напоминавшей пергамент. Похоже, она провела в плену большую часть своей жизни. Говорила она размеренно и осторожно.

– Нет, лейтенант. Мы находились в бараках и не могли видеть ничего из происходившего снаружи вчера вечером, но мы слышали, как охрана поспешно удалилась до рассвета. Мы обыскали весь лагерь, но оружия не нашли. Канцелярия лагеря находится вон в том здании, – указала женщина.

Военный отсалютовал.

– Спасибо, командор.

Гири переключился с сенсоров военного, заставив себя сконцентрироваться на общей картине. Ему было необходимо следить за всем, что происходило во флоте.

– Пока все тихо, – заметила Дижани. – Единственная видимая активность на планете – это колонны с эвакуируемыми из городов. В трех сотнях километров от лагеря скоро упадет часть луны, – добавила она, указывая на дисплей. – Она разнесет все в той стороне, но в лагере услышат лишь отдаленный шум да почувствуют легкий ветерок.

Гири считывал данные о столкновении.

– И, возможно, почувствуют землетрясение. Каждый раз, когда нам казалось, что в этой системе все спокойно, Синдикат планировал какую-нибудь пакость. Что мы упускаем из виду на этот раз?

Дижани плотно сжала губы в раздумье.

– Военные проверяют пленников на наличие зараженных биологическим оружием замедленного действия. Пленные должны были бы обнаружить все, что могло быть спрятано в лагере. Единственные корабли Синдиката в системе – это несколько грузовых и три легких крейсера за которыми мы наблюдаем с самого прибытия, и ни один из них не находится ближе, чем в световом часе от нас. Я не сомневаюсь, что они бы взорвали всю планету, чтобы нанести нам как можно больший ущерб, но такого оружия просто не существует.

Перед Гири всплыло окно, с которого отсалютовала полковник Карабали.

– Я высылаю основные наземные силы. Опасности не обнаружено. – На дисплее Гири видел, как множество шаттлов опускается к планете, некоторые направлялись прямо к стенам лагеря в поисках места для посадки. Военные высыпали наружу, успокаивающе деловые и смертельно опасные в своем обмундировании.

И все же что-то в этом зрелище не давало Гири покоя. Практически все солдаты флота были сейчас внизу. Если с ними что-нибудь произойдет, он потеряет важные боевые ресурсы наряду с наиболее ответственными военными флота. Минутой позже он укорил себя в том, что размышлял о возможных потерях в таком ключе, вместо того чтобы воспринимать это как гибель многих достойных мужчин и женщин.

Вице-президент Рион, казалось, разделяла беспокойство Гири.

– Это кажется слишком просто, после всех пакостей, учиненных Синдикатом в этой системе.

Гири кивнул.

– Но в лагере ничего нет. Пленники утверждают, что обыскали там все, и я думаю, они не пропустили бы чего-нибудь необычного.

Полковник Карабали снова отрапортовала:

– Мы находимся в здании канцелярии и проверяем файлы. У всех пленников имплантаты, присоединенные к системе слежения и виртуальной стене вокруг лагеря, чтобы предотвратить побеги. Мы в процессе деактивации имплантатов и виртуальной стены.

– Хорошо, – глаза Гири снова вернулись к дисплею. – Как только виртуальная стена будет деактивирована, пленники смогут покинуть лагерь и подняться на шаттлы, – сказал он Дижани.

– Проклятие!

Гири резко развернулся в кресле, пораженный неожиданным и нехарактерным для Рион всплеском эмоций. Она указывала на дисплей.

– Снаружи, капитан Гири. Вы все ищете угрозу внутри лагеря, но почти все шаттлы находятся снаружи!

Гири почувствовал как, при осознании того, что имела в виду Рион, к горлу подкатывает тугой комок. Он резко вдавил кнопки переговорного устройства, чтобы вызвать Карабали.

– Вне периметра лагеря, полковник. Пленники не могли попасть туда, а следовательно, не могли проверить ту территорию. Мы сами искали лишь внутри лагеря, но большинство шаттлов – снаружи, и пленников мы приведем туда же.

Карабали заскрипела зубами.

– Поняла.

Гири наблюдал за тем, как осветилась командная сеть, когда приказ пошел от Карабали к остальным офицерам. Подразделения направились наружу, чтобы проверить широкий периметр, и разделились на поисковые группы, в то время как те, кто находился внутри, начали проверку близлежащей территории.

– Мы бы заметили ядерное оружие, – гневно заявила Дижани.

– Да, – согласился Гири, – только, там может быть припрятано кое-что еще.

– Мы обнаружили мины замедленного действия, – доложила Карабали спокойным голосом. – Смесь ударных фрагментов с химикатами. Это устаревшие модели, но настолько трудно различимые, что мы бы ни за что их не заметили, если бы не специальная зачистка территории. Мои саперы утверждают, что они запрограммированы на детонацию в случае определенного скопления людей вокруг. Мы используем энергетические импульсы, чтобы поджарить детонаторы и обезвредить взрывные устройства.

– А что насчет более отдаленной территории? – спросил Гири.

– Ищем, – в спокойном профессиональном тоне Карабали заскользили нотки гиена. – Я предоставлю полный отчет о моей несостоятельности в попытке обнаружения угрозы, чтобы вы могли наложить любое дисциплинарное взыскание, которое посчитаете нужным, сэр.

Гири не смог подавить вздох. Лицо Рион осталось совершенно бесстрастным.

– Спасибо, полковник, но мы тоже этого не заметили, так что вина – общая. Вы можете поблагодарить вице-президента Рион за то, что она вовремя догадалась об опасности.

На сей раз в голосе Карабали сквозили нотки самоиронии.

– Пожалуйста, передайте ей мое почтение и благодарность, сэр.

Гири развернулся к Рион.

– Вы слышали?

Рион наклонила голову.

– Я привыкла находить скрытый смысл в словах. Бывают моменты, когда даже превратно мыслящий политик может принести пользу, не правда ли, капитан Гири?

– И в самом деле, – согласился с ней Гири. Боковым зрением он увидел, как ухмыляется Дижани, и понял, что её мнение о Рион только что изменилось в лучшую сторону.

– Данные в базе Синдиката совпадают с реальным количеством пленных, – объявила Карабали. – Мои войска сканируют бывших пленников. Мы начнем посадку, как только удостоверимся, что все в порядке.

Пальцы Гири пробежались по клавишам, вызвав на экран проекцию всей поверхности Сутры-пять. По всей карте были раскиданы обозначения мишеней. Гири увеличил место наибольшего их скопления, изображение автоматически трансформировалось в реальный вид территории. Столица планеты, очевидно, потеряла большую часть населения за последние декады. Большинство промышленных объектов, обозначенных мишенями, давно не работало. Космодром устарел и обветшал. По мере того как Гири осматривал другие мишени, становилось понятно, почему Синдикат подверг эту планету риску бомбардировки. Это место являло собой то, что лидеры Синдиката без сомнения определили бы как «ненужный инвентарь», не имеющий индустриальных ресурсов или стоящей внимания военной мощи. Всего лишь несколько сотен тысяч человек, пытающихся выжить.

– Капитан Дижани, есть ли у нас данные по возможным мишеням на Сутре-четыре?

Дижани даже не попыталась скрыть злорадную улыбку, передавая Гири данные.

Изучив их, Гири заметил, что Сутра-четыре была в гораздо лучшем состоянии, чем её сестра по системе. Прекрасно, мы не можем позволить Синдикату считать, что подобные действия могут сойти с рук, и в то же время я не хочу устраивать бессмысленное кровопролитие среди мирных жителей, ведь это именно то, на что рассчитывает Синдикат. Гири отметил большие космодромы на Сутре-четыре, обширную военную базу, центральный правительственный комплекс в столице и, наконец, все орбитальные установки. Переключив дисплей обратно, на Сутру-пять, он отметил космодром и все еще работающие промышленные объекты.

Потом Гири помедлил, глядя на военную базу. Приблизив изображение, он увидел строку данных о присутствии людей. Колонны с мирными жителями все еще уходили, но большинство военных оставалось на своих местах. Ну и где эти так называемые лидеры?

Отдалив изображение, он начал изучать местность. Оптика, сконструированная для того, чтобы выдавать детальную информацию с расстояния в миллионы километров, без труда обнаружила вход в командный бункер, ставший приютом для высших командных чинов. Гири мрачно ухмыльнулся, отметив это место мишенью для кинетического снаряда глубокого проникновения.

К тому моменту, как судьба двух планет была решена, с Сутры-пять поднялись первые шаттлы, а флот Альянса делал петлю к тому месту, где раньше были луны планеты. Осколки, оставшиеся от взрыва, притянуло гравитацией Сутры-пять, и когда-нибудь они, возможно, образуют тонкое кольцо вокруг планеты.

– Капитан Гири, – отрапортовала полковник Карабали, – все распределены. Последние шаттлы покинут планету к шестнадцати ноль-ноль.

– Ясно, полковник, спасибо. – Гири развернулся и отослал список мишеней в боевую систему, которая оцепила объекты, проверила количество оружия на каждом корабле, рассчитала прицел и двумя секундами позже выдала детальный план. Гири бегло просмотрел его, прикидывая, насколько сильно заградительный огонь подорвет запасы кинетических снарядов, и успокоился, осознав, что даже если «Титан» и его сестры не смогут производить новые орудия, их все равно останется в избытке. Его взгляд остановился на секции побочных разрушений.

– Мне необходимо передать сообщение всем жителям системы.

Дижани кивнула в сторону связного, который быстро установил связь, показав ей поднятые большие пальцы рук.

– Готово, сэр.

Гири собрался, удостоверился, что последние шаттлы Альянса поднялись с планеты, потом заговорил:

– Люди звездной системы Сутра, с вами говорит Джон Гири, командующий флотом Альянса, находящимся в вашей системе транзитом. Вас предали ваши лидеры. Их подлые атаки, направленные на наш флот и войска, задействованные в освобождении военнопленных Альянса, дают нам право на карательную бомбардировку ваших планет. – Он подождал, чтобы удостовериться, что смысл сказанного дошел до всех. – Ради возможности повредить несколько наших кораблей ваши лидеры поставили под угрозу ваши дома и ваши жизни. К счастью для вас, Альянс не воюет с мирными жителями. – Во всяком случае, больше не воюет. И не будет до тех пор, пока Гири находится у власти. Хотелось бы надеяться что его «устаревшие» методы со временем привьются остальным офицерам.

– Мы уничтожим некоторые объекты на Сутре-пять и Сутре-четыре. Список мишеней, находящихся около населенных пунктов, последует за этим сообщением, чтобы дать вам достаточно времени для эвакуации. Мы вовсе не обязаны давать вам эту информацию, но мы воюем не с вами, а с вашими лидерами. Помните: мы могли бы полностью уничтожить все живое в вашей системе, и это было бы легитимно по законам войны. Наш выбор – не делать этого. Альянс вам не враг. Ваши враги это ваши собственные лидеры. Во славу предков! – Ему говорили, что подобная форма теперь редко использовалась в конце передачи, но он оставался верен традиции. Он все еще верил в нее, и каким-то образом она помотала ему держаться в этом будущем, где слово «честь» приняло совершенно другое значение. – С вами говорил капитан Гири, командующий флотом Альянса. Конец связи.

За его спиной раздался голос Рион:

– Спасибо, капитан Гири, за то, что стараетесь свести к минимуму страдания мирных жителей этих планет.

Он посмотрел на нее и кивнул:

– Пожалуйста. Но я бы поступил так в любом случае. Этого требуют понятия чести.

– Чести предков, – ответила Рион без тени иронии в голосе.

Капитан Дижани встала.

– Шаттлы «Неустрашимого» скоро прибудут. Мне следует быть в доке, чтобы поприветствовать вновь прибывших.

– Мне тоже стоит там быть, – поддержал её Гири, вставая и пытаясь скрыть отсутствие энтузиазма. Встреча вновь прибывших офицеров входила в его обязанности, хотя он бы с большим удовольствием закрылся бы у себя в каюте, чтобы избежать публичного спектакля.

– Можно мне к вам присоединиться? – спросила Рион у обоих.

– Конечно, – ответила Дижани, похоже, не на шутку удивленная вопросом. Гири пришло в голову, что она, возможно, была удивлена, потому, что Рион имела полное право потребовать пойти с ними, однако вместо этого спросила их согласия. Ему было интересно, являлась ли просьба политически просчитанным ходом, чтобы завоевать расположение Дижани, или же была вызвана искренним уважением к командиру корабля. Гири хотел верить в последнее.

Все трое проследовали к шлюзовому отсеку, по пути обмениваясь приветствиями со всеми встреченными членами команды «Неустрашимого». Гири испытывал глубокое удовлетворение от количества салютующих ему офицеров. Его попытки вернуть обычай отдавать честь при встрече, казалось, увенчались успехом.

– Нравится, когда вам отдают честь? – уклончиво поинтересовалась Рион. – Похоже, все к этому уже привыкли.

Гири покачал головой.

– Моё эго этого не требует, если вас это интересует. Мне нравится то, насколько это повышает дисциплину во флоте, мадам вице-президент. – Он едва сдержался, чтобы не добавить, что этому флоту отчаянно требуется дисциплина, если он и дальше собирается отражать атаки Синдиката. Конечно, от обычая отдавать честь при встрече до благополучного прибытия флота домой было очень далеко, но Гири верил в то, что эти вещи взаимосвязаны.

Когда они дошли до шлюзового отсека, Гири осознал, что он пришел сюда впервые после того, как был вызван в отсек обреченным адмиралом Блоком перед тем, как тот отправился на переговоры с Синдикатом. Учитывая то, что с тех пор он побывал во всех отсеках «Неустрашимого», этого места он, похоже, подсознательно избегал. Гири попытался вспомнить, что он чувствовал тогда, когда, казалось, его разум и эмоции полностью обледенели, и ему стало легче оттого, что ему удалось преодолеть это, благодаря чувству ответственности, которое он испытывал как командир. Теперь он мог стоять здесь и не бояться привидения адмирала Блока, умоляющего Гири спасти то, что осталось от его флота.

Он взглянул на капитана Дижани, стоявшую рядом с ним в ожидании выхода из шаттлов первых пассажиров. Обычно мрачная или выражающая радость только при виде взорванных кораблей Синдиката, сейчас она выглядела совсем по-другому. Предвкушение встречи с освобожденными заставило сё лицо лучиться от счастья.

– Таня?

Дижани удивленно взглянула на него. Гири очень редко называл её по имени.

– Я просто хотел сказать, что рад тому, что моим флагманом стал «Неустрашимый». Он – прекрасный корабль, а вы – прекрасный командир. Ваши способности и ваша поддержка очень много для меня значат.

Дижани покраснела до корней от смущения.

– Спасибо, капитан Гири. Вы знаете, я была очень рада вашему присутствию с того самого момента, как мы вас нашли.

Гири кивнул, и его губы слегка скривились в улыбке полной самоиронии. Дижани была в числе тех, кто твердо верил в то, что он был ниспослан живыми звездами, чтобы спасти Альянс в час величайшей нужды. Гири не думал, что когда-нибудь привыкнет к тому, насколько сильно в него верят. В этом вопросе он разделял мнение Рион о том, что если он когда-нибудь свыкнется с подобным положением вещей, то станет представлять для флота большую опасность, чем Синдикат.

Как будто прочитав мысли Гири, вице-президент Рион вежливо сказала:

– Нам очень повезло, что нами командует капитан Гири.

Шаттлы «Неустрашимого» влетели в отсек словно большие, неуклюжие живые существа. Неудивительно, что флотский сленг нарек их «птичками». Внешние двери ангара загерметизировались, внутренние открылись, и мгновением позже трапы шаттлов опустились.

Офицеры «Неустрашимого» вышли первыми, достаточно быстро, чтобы построиться и отдать честь. Потом из шаттла, оглядываясь по сторонам, словно не до конца веря в происходящее, появилась группа освобожденных пленников. Казалось, они ожидали того, что в любой момент могут проснуться и обнаружить себя в лагере, обреченными на пожизненное заключение на затхлой планете Синдиката, без надежды на спасение. Все они были жутко исхудавшими. На некоторых была почти нетронутая форма, остальные были одеты в обноски обычной гражданской одежды.

Капитан Дижани включила переносное переговорное устройство.

– Внимание всему персоналу «Неустрашимого», освобожденным офицерам Альянса нужна форма. Предлагаю всем внести посильную лепту. – Она взглянула на Гири. – У них будет необходимое обмундирование.

– Я уверен, что они это оценят, – согласился Гири, зная, что на всех кораблях флота сейчас происходит то же самое.

Когда пленные медленно проходили мимо, Гири услышал, как Дижани издала удивленный вскрик:

– Кассел?

Мужчина с выцветшими лейтенантскими погонами, приколотыми на рваный пиджак, обернулся и нашел глазами Дижани.

– Таня? – Мгновением позже они бросились друг другу в объятья. – Поверить не могу, что этот флот появился здесь! И ты…

– Я думала, ты погиб в Квантаре, – воскликнула Дижани. Гири был поражен, увидев, как железный капитан «Неустрашимого» пытается сдержать слезы.

– Нет, – сказал Кассел. – Половина команды спаслась, но нас подобрал Синдикат. – Наконец его взгляд сфокусировался на форме Дижани. Открыв от удивления рот, он сделал шаг назад. – Капитан? Ты капитан?

Дижани улыбнулась.

– Продвижение по службе. Это мой корабль. – Она повернулась к Гири. – Сэр, это мой давний друг, лейтенант Кассел Рива.

Гири улыбнулся и протянул руку для приветствия. После всего увиденного было странно встретить младшего офицера в возрасте. В трудовых лагерях продвижение по службе невозможно.

– Очень приятно, лейтенант. Рад приветствовать вас на борту. Я – капитан Джон Гири, командующий флотом.

Лейтенант Рива, все еще не отошедший от удивления, вызванного новым рангом его давней подруги, автоматически пожал руку Гири, и лишь потом до него дошло значение произнесенных им слов.

– В-вы сказали капитан Джон Гири, сэр?

Дижани с гордостью улыбнулась, её лицо сняло.

– Капитан Джон Блэк Джек Гири. Он жив, Кассел. Он командует нами и приведет наш флот домой.

Лицо Ривы приняло то выражение, которого Гири уже опасался, – смесь благоговения, недоверия и удивления.

– Конечно, – выдохнул Рива. – Один из солдат сказал, что капитан Гири привел сюда флот, но мы подумали, что он имел это в виду чисто символически. Но это правда. – Его лицо исполнилось энтузиазма. – Синдикат обречен. Таня – то есть капитан Дижани, – ты знаешь, кто был старшим офицером в лагере? Капитан Фалько.

Дижани уставилась на друга. Сражающийся Фалько? Он тоже жив?

– Да, и с ним и Блэк Джеком, – лейтенант Рива сглотнул, – то есть с капитаном Гири – этот флот будет непобедим.

Гири кивнул, сохраняя вежливую улыбку. Из того, что ему довелось узнать о флоте, любой офицер с прозвищем Сражающийся, возможно, олицетворял собой все то, что Гири так старался изменить. Но возможно и нет. Он не должен был испытывать предубеждение по отношению к человеку, которого очевидно высоко ценили.

Высокий, худой мужчина театрально остановился наверху трапа, обвел взглядом док, затем промаршировал вперед с требовательным выражением лица. Капитанские нашивки были приколоты к воротнику его плаща, который находился в неплохом состоянии по сравнению с тем, что было надето на остальных пленников. Многие обернулись, что-то в этом человеке притягивало внимание, словно магнит. Гири почему-то вспомнил о презрении, которое испытывала Рион к «героям», которые ведут флотилии на верную смерть. «Этот мужчина один из них», – подумал Гири.

Мужчина остановился перед Гири, одарив его полной уверенности, дружелюбной улыбкой.

– Мне нужно увидеть командира флота.

Гири не мог не заметить, что сказанное было требованием, а не просьбой.

– Я – командир флота.

– Капитан! – Мужчина оглянулся, слегка нахмурившись, словно в поисках стоящего в толпе адмирала. – Вы, должно быть, понесли серьезные потерн.

– Боюсь, что так, – согласился Гири.

Мужчина вздохнул с сожалением, однако этот вздох скорее подразумевал, что будь он командиром, этого бы не сучилось. Гири осознал, что тот был просто мастером недосказанностей, которые окружающими будут восприниматься как произнесенные вслух.

– Прекрасно. Так что же, никакого отдыха для уставших? – заговорщически спросил он у Гири. – Но долг зовет, и его зов не может быть проигнорирован человеком чести. Следовательно, я принимаю командование флотом на себя.

Гири удалось ограничить свою реакцию слегка приподнятыми бровями.

– Простите?

Мужчина, которого, как Гири уже догадался, называли Сражающимся Фалько, одарил его взглядом, в котором читалось снисходительное удивление, вызванное вопросом.

– Я полагаю, что являюсь старшим по ражу среди присутствующих по времени получения чина. Следовательно, мой долг заключается в том, чтобы принять командование флотом.

Гири кивнул в знак того, что сказанное было принято им во внимание, однако, не выразив согласия.

– Вы не совсем верно поняли ситуацию, капитан, – произнес Гири. Он уже догадался, кто перед ним.

И этим заработал взгляд из-под сдвинутых бровей. Выстрел, направленный прямо в сердце, очевидно, без проблем прошел сквозь щит добродушного превосходства, который мужчине так нравилось носить.

– Вы должны меня знать.

Лейтенант Рива, не заметивший возникшей напряженности, гордо сказал:

– Это капитан Фалько, сэр.

– Капитан Франческо Фалько, – добавил мужчина. – Я так полагаю, это имя вам знакомо?

– Вообще-то я услышал его впервые всего несколько минут назад. – Гири сам не знал, зачем упомянул это, но очередной недовольный взгляд, вызванный его словами, того стоил. – Рад встрече с вами, – добавил Гири, стараясь сохранять нейтралитет.

– Судя по вашему возрасту, – жестко сказал Фалько, – совершенно очевидно, что я старше вас по времени получения чина. – Он совершенно явно вознамерился дать Гири понять, кто тут главный. – Теперь будьте добры показать мне мою каюту. Я уверен, что дел невпроворот. Как можно скорее созовите совещание флота.

Гири не двигался, и его лицо не выражало никаких эмоций, что заставило Фалько нахмуриться в третий раз. Гири понял, что Фалько не привык повторять свои приказы.

– Кто вы, капитан?

Дижани, которая, в свою очередь, почувствовала возникшее напряжение, осторожно сказала:

– Капитан Фалько, это капитан Гири.

– Гири? Родственник героя, я полагаю? – теперь его лицо приняло недовольное выражение, словно лицо отца, пытающегося вразумить упрямого ребенка. – Мы в долгу перед Блэк Джеком Гири за пример, который он нам показал, но это не значит…

– Нет, – перебил его Гири. – Боюсь, что вы ошиблись. – Фалько нахмурился еще сильнее. Похоже, он вообще много хмурился. Во всяком случае, если что-то шло не так, как ему того хотелось. – Я – не родственник. Мое имя Джон Гири.

Выражение лица Фалько снова изменилось, став начальственно-дружелюбным. Он взглянул на Дижани. Та кивнула:

– Капитан Гири не погиб при Гренделе более чем сто лет назад, – сказала она, словно цитируя доклад. – Наш флот обнаружил спасательную капсулу и смог оживить его.

– Блэк Джек Гири? – эта новость, казалось, выбила Фалько из колеи, его самоуверенность уступила место смятению.

Гири кивнул.

– Я принял чин несколько раньше, чем вы, – и сухо добавил: – Примерно на сто лет раньше. Я ценю вашу готовность служить Альянсу. – Эту фразу во времена Гири обычно произносили перед тем, как дать кому-нибудь особенно неприятное поручение. Сейчас же она вполне подходила для того, чтобы слегка осадить Фалько таким образом, чтобы это казалось уважительным. – Как старший из присутствующих офицеров и как офицер, назначенный командовать флотом адмиралом Блоком перед его смертью, я останусь командиром флота. – Он был несколько шокирован. Как он мечтал о том, чтобы передать командование флотом кому-нибудь другому. Но только не этому человеку. И не только потому, что Фалько поставил под сомнение его авторитет. Гири чувствовал, что Фалько гораздо больше заботило то, как он выглядит в глазах других, чем то, как дела обстоят на самом деле.

Гири чувствовал на себе взгляд Рион, без сомнения прокручивающей в уме все те моменты, когда он клялся, что передаст командование флотом кому-нибудь при первой же возможности. Однако, он знал, какого мнения Рион придерживалась о «героях». Разумеется, она не может ожидать от него отказа от командования в пользу кого-то подобного Фалько.

Новость о том, с кем ему пришлось иметь дело, похоже, полностью выбила Фалько из колеи. Он в смятении оглядывался по сторонам. Гири указал на Дижани.

– Это командир «Неустрашимого», капитан Таня Дижани.

Фалько закивал головой, и его взгляд переметнулся на Дижани. Немедленно, словно ему только и нужно было на чем-нибудь сфокусироваться, выражение его лица стало командным, но, тем не менее, дружелюбным.

– Всегда приятно встретить храброго офицера флота Альянса. Совершенно очевидно, что вы командуете сильным кораблем, капитан Дижани.

Дижани вежливо кивнула в ответ.

– Спасибо, капитан Фалько.

Гири указал на Рион.

– А это Виктория Рион, вице-президент Республики Каллос и член сената Альянса.

На сей раз Фалько медленно развернулся и вежливо кивнул. Рион кивнула в ответ с бесстрастно-формальным выражением лица. Гири по блеску в её глазах мог сказать, что Фалько ей совершенно не понравился. Интересно, что она о нем знала? Внезапно до него дошло, что Фалько одарил офицера теплым приветствием, полным комплиментов, фальшивых комплиментов, потому что у него пока не было основания считать Дижани храброй, а её корабль сильным. Однако он был достаточно холоден с сенатором. Казалось, он относился к Рион как к сопернику, как к кому-то, с кем приходится иметь дело совсем не так, как следовало бы подчиненному.

Очевидно, Дижани не страдавшая отсутствием интеллекта, это тоже заметила. Гири увидел, как посуровело её лицо, а это означало, что командующему офицеру «Неустрашимого» совершенно не нравились попытки завоевать ее расположение грубой лестью. В свою очередь, Рион поприветствовала Фалько на удивление холодно.

– Ваша репутация идет впереди вас, капитан Фалько.

Гири как раз пытался понять, что бы это могло значить, как вдруг боковым зрением заметил, что по толпе освобожденных пленников прошло движение. Группа за группой оборачивались они, чтобы посмотреть на него, и в их глазах читались те же удивление и надежда, что и в глазах лейтенанта Ривы. Стараясь не давать воли негативным чувствам, Гири увидел, что у Фалько появилась еще одна причина хмуриться. «Ему не нравится, как они на меня смотрят. Но совершенно не по тем причинам, которые беспокоят Рион. Если я составил верное мнение о Сражающемся Фалько, он завидует. Великолепно. Словно мне без этого проблем было мало».

– Капитан Фалько, лейтенант Рива, – вежливо сказал Гири, – я вынужден откланяться, уверен, капитан Дижани позаботится о вас.

Такое развитие событий испортило тщательно контролируемое выражение лица Фалько, вновь заставив его нахмуриться.

– Дела?

– Конференция, – вмешалась Рион. – Капитану Гири и мне нужно идти. От лица правительства Альянса, – обратилась она ко всем, – я приветствую вас и поздравляю с возвращением во флот.

Вслед Гири и Рион, уже находившимся у выхода из шлюзового отсека, раздались неровные аплодисменты. Гири казалось, что взгляд Фалько прожжет ему спину, было совершенно очевидно, что для Фалько Гири являлся несоизмеримо большей проблемой, чем Рион. Но ему не хотелось говорить о Фалько там, где их могли услышать, поэтому они молча проследовали в его каюту. Как только они вошли, Рион сердито развернулась к нему.

– Этот человек представляет опасность.

– А я думал, что это я опасен, – горько сказал Гири, резко опустившись в кресло.

– Вы опасны, потому что умны. Капитан Фалько – опасность совершенно иного рода.