Текст книги "Невеста замка"
Автор книги: Джон де Ченси
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)
Глава 21
К тому времени, когда ночь сменилась утром, Макс и Хохстадер-3 обшарили уже десятки альтернативных миров, но в каждом обнаружилось агентство «Дамбровски, Тейлор и Барк» в том или ином варианте.
– Не могу поверить, – простонал Макс, глядя в телефонный справочник в офисе Хох-стадера-37.
– Опять? – устало спросил Хохстадер-3.
– Опять.
Варианты названия агентства просто зачаровали Макса; очевидно, они явились результатом воздействия фактора случайности на выбор им своих партнеров – «Дамбровски, Тейлор и Томпсон», «Дамбровски, Тейлор и О’Хара», «Дамбровски, Макнейл и О’Хара», «Дамбровски, Макнейл и Томасси» и даже «Дамбровски, Фентон и Файнбург».
– Герб Фентон, ну надо же! С какой стати я взял в партнеры Герба Фентона? Хорошо хоть, что он вообще есть в этой вселенной. Близко, но не совсем то.
– Давайте на этом остановимся, прошу вас, – взмолился Хохстадер-3.
– Нет, нужно продолжить поиски, – сказал Макс и добавил, обращаясь к Хохстадеру-56: – Спасибо.
– Заглядывайте, – ответил тот.
Позже далее Макс почувствовал усталость.
– Сколько альтернативных миров в принципе близки к тому, что я ищу?
– Вы когда-нибудь слышали такое выражение – «астрономическая цифра»?
– Нет, – ответил Макс.
– Это такое число, единица и черт знает сколько нулей после нее. Возьмите это число и возведите его в ту же степень. Даже представить себе невозможно, сколько получится нулей после единицы. Миров, о которых вы спрашиваете, примерно столько.
Макс побледнел.
– Так много?
– Это пустяк по сравнению с количеством способов медленно убить вас, которые я изобрел за последние полчаса.
– Спокойно, спокойно. Вы когда-нибудь интересовались биодинамикой? Если добиться координации всех систем тела, напряжение снимется.
– Ох, заткнитесь!
Чуть позже Хохстадер-3 сказал Максу:
– Послушайте, существует предел того, сколько раз можно перенастраивать портал, не потеряв при этом фиксации на исходном мире. Моем мире! Я могу никогда не вернуться назад!
– Понимаю, понимаю. Признаю, что использую вас как инструмент, но если вы взглянете на все происходящее в контексте уникального нравственного контекста данной ситуации…
– Кончай вздор молоть!
– Нет, я совершенно серьезно.
– Хайль Гитлер! – прокричал им вслед Хохстадер-106, и они поскорее шагнули в перенастроенный портал.
Гораздо позже…
– Я понятия не имею, где мы! – завопил Хохстадер. – Ты даже представить себе не можешь, во что мы влипли. Существуют такие тупиковые миры, где можно застрять намертво. Попадаются такие, где легче в самом деле умереть, чем оставаться там. Такие, знаешь ли, странные миры…
И он яростно застучал по клавишам. Лабораторный компьютер гудел и содрогался от натуги. Среди частей огромного механизма то и дело проскакивали искры.
– Господи, меня в этом вашем сооружении просто в дрожь бросает, – пробормотал Макс. – Кто, ты говоришь, владеет всем этим?
– Замком? Лорд Кармин.
– Лорд Кармин… – Макс покачал головой. – Странно, странно…
– Очень.
– И ты здесь живешь?
– Не мешай, пожалуйста.
– Извини, но просто не верится. Каково это?
– Что «это»?
– Ну, жить в таком замке.
– Забавнее, чем с целой ордой орангутангов.
– Неужели?
– Хотя временами рискованно.
Хохстадер продолжал работать, а Макс осматривал лабораторию, не переставая удивляться.
– Хотелось бы мне увидеть сам замок.
– Он чрезвычайно велик. И повсюду разбросаны порталы.
– Вроде вот этого?
– Да. Некоторые из них ведут в такие причудливые миры, что и вообразить невозможно. Не варианты Земли, совсем нет. Черт!
– Что такое? – насторожился Макс.
– По-моему, я только что…
Хохстадер вскочил и бросился к занавеске. Макс побежал следом, но едва не налетел на него – Джереми внезапно остановился, взволнованно заглядывая за занавеску.
– В чем дело?
– Просто хочу проверить, на месте ли еще офисное здание. Что-то произошло.
– Что?
– Не знаю. Наверно, программа глючит. Или я нажал не ту клавишу. Что-то сдвинулось, но по крайней мере здесь все выглядит нормально. Похоже, это просто еще один вариант того же самого мира. Пошли глянем.
Они проследовали за занавеску, в заднюю комнату. Хохстадер по-прежнему подозрительно озирался по сторонам.
В наружном офисе Макс снова чуть не врезался в него. И когда увидел, в чем дело, то сам едва не споткнулся.
За столом сидело… что-то – оживший ночной кошмар, зеленокожий, с суставчатыми клешнями и покачивающейся антенной на голове. Существо повернулось, обратив на посетителей взгляд огромных многофасеточных глаз.
– Кто… вы… такие? – прожужжало оно, сопровождая слова отвратительным клацаньем.
– Простите, – вежливо проговорил Хохстадер. – Мы просто глюк. Сейчас уйдем.
– Интересный… подвид, – заметило существо. – Вы… съедобны?
– Вряд ли.
Хохстадер попятился и врезался в Макса, застывшего, словно изваяние.
– Бежим! – прошептал Хохстадер.
– А? Что это за чертовщина?
– Обратно за занавеску, быстрей!
– Что?.. Да, конечно.
Оба ринулись в лабораторию. Хохстадер бросился к терминалу и заколотил по клавишам, но вскоре перестал, безвольно обмякнув в кресле.
– Иисус…
Макс все никак не мог оторвать взгляда от портала.
– Что это за урод там был, а?
– Понятия не имею, но вряд ли нам стоит связываться с ним.
– Это точно. Он может явиться сюда вслед за нами?
– Я внес изменения в программу настройки.
– Какие?
– Этот мир больше для нас недоступен. Фактически я закрыл портал.
Брови Макса поползли вверх.
– Ты закрыл…
Он ринулся к занавеске, отдернул ее и увидел… глухую каменную стену.
– Эй! Я должен вернуться домой!
– Не горячись. – Хохстадер успокаивающе вскинул руки. – Прежде чем снова перенастроить портал, я должен произвести кое-какие расчеты.
– Я так тебя перенастрою, станешь как это чудище, гад ползучий! С какой стати… – Макс смолк. – Ох, господи!
Проследив за взглядом Макса, Хохстадер изумленно раскрыл рот. В лабораторию вошел очередной его двойник.
– Что, черт побери, тут происходит? – сурово вопросил Хохстадер-108.
Глава 22
Дверь распахнулась. Линда Барклай, перед тем как войти в свою спальню, повернулась к Мелани.
– Ладно, увидимся позже.
– Ты правда в норме? – спросила Мелани.
– Не беспокойся обо мне. И о Джине тоже. Ты же его знаешь. Он сумеет постоять за себя.
– Если ты не беспокоишься, то и я не буду. Меня больше волнуешь ты, Линда.
– Не тревожься. Для Рейнса нашли комнату?
– Да, все в порядке. Что ты о нем думаешь?
– Отмыть его хорошенько, и будет то, что надо.
– Да, симпатичный. Немного грубоват, но…
– Ладно. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Линда помахала приятельнице рукой. По всей комнате таинственным образом сами собой вспыхнули свечи, залив теплым светом каменные стены. Линда вошла в комнату, закрыла большую дубовую дверь и задвинула засов.
Подошла к постели и начала раздеваться.
– Прошу прощения…
Она взвизгнула и подскочила на целых два фута.
– Дорогая, – сказал король, – мне очень, очень жаль. Я не хотел пугать вас.
– Господи! Лорд Кармин! – Линда без сил рухнула на постель.
Кармин, до этого сидевший в кресле рядом с кроватью, мгновенно вскочил, с тревогой глядя на нее.
– Я в самом деле очень виноват. Мне, наверно, нужно было заговорить с тобой сразу же, как ты вошла в комнату, но я был уверен, что ты меня заметила. Я все время сидел здесь.
Линде понадобилось некоторое время, чтобы восстановить дыхание.
– Наверно, я смотрела как бы сквозь вас. Я хочу сказать – когда не предполагаешь, что кто-то сидит у тебя в комнате… К тому же тут ведь, кажется, было темно?
– Да, должен признаться. Я зажег свечу, но она уже догорела. По-моему, я даже задремал.
– Ох! – Линда села, все еще прижимая руку к сердцу. – Никогда больше так со мной не поступайте.
– Я смущен. Просто не знаю, что и сказать.
– Ладно, забудем.
– Нет, мне не следовало брать на себя смелость тайком пробираться в твою спальню.
– Все в порядке. Не стоит беспокоиться, ваше величество.
– Зови меня Карми.
Линда бросила на него удивленный взгляд.
– Никогда прежде вы не предлагали мне называть вас так.
– Все в свое время, тебе не кажется? В конце концов… Ну, мы же друзья, не правда ли?
– Конечно.
Кармин улыбнулся и снова опустился в кресло.
– Я рад.
– Вы… хотели о чем-то поговорить со мной? – осмелилась спросить Линда.
Король отвернулся, словно почувствовав себя не в своей тарелке.
– Да, вообще-то. Но после того как я тебя так напугал, трудно обсуждать такие вещи. Может, в другой раз? – Кармин привстал.
– Нет, пожалуйста, останьтесь и объясните, в чем дело.
– Ну… Ладно. Хотя из уст человека, только что заставшего женщину врасплох в ее собственной спальне, это прозвучит немного… странно.
– Говорите.
– Ну хорошо. – Он посмотрел на нее. – Я влюблен в тебя.
Линда замерла, не в силах произнести ни слова.
– Вы… влюблены в меня? – наконец пролепетала она.
– Да, уже давно. И… Только не спрашивай, откуда мне это известно, но я знаю совершенно точно, что и ты влюблена в меня.
Линда бросила на него смятенный взгляд, встала, подошла к окну и долго смотрела в ночь. На небе высыпали яркие звезды.
– Да, не любите вы ходить вокруг да около…
Кармин рассмеялся.
– Так лучше всего. Беда в том, что ты собралась замуж. Наверно, сейчас не самое подходящее время заводить такой разговор.
– Пожалуй.
Линда повернулась и прислонилась к стене.
– Почему тогда вы все же его завели?
– «Сейчас или никогда». Что-то в этом роде.
– Понятно. – Линда снова повернулась к окну и пальчиком принялась рисовать на стекле узор.
– Ну так? – спросил король.
Линда засмеялась.
– Ну так!
Кармин нахмурился.
– Сожалею, – сказал он. – По-видимому, я ошибся. Извини. Я сейчас уйду.
– Нет. Пожалуйста, подождите. – Линда подошла к нему. – Беда еще и в том, что вы женаты.
– В самом деле.
– Вы хотите, чтобы я стала вашей любовницей?
– Ты ведь знаешь, что у нас тут, в замке, это принято почти официально? Традиция, так сказать.
– Нет, я этого не знала. Королевская любовница, да?
Он невесело усмехнулся.
– Это не титул.
– И сколько здесь королевских любовниц?
Теперь в его улыбке появился оттенок лукавства.
– Государственная тайна.
– Понятно.
– На самом деле я не пользовался этой привилегией уже… Ну, не важно сколько. Но в последний раз это было давно, Линда, очень давно.
– Я польщена.
– Ой ли?
– Да. Я… Ну, в общем, поражена.
– У меня и в мыслях не было тебя поражать.
Она рассмеялась.
– Странный вы человек.
– Один из самых странных, в зависимости от того, какой смысл ты вкладываешь в это слово.
– Мне известно, что вы, может быть, самый могущественный человек во вселенной… во всех вселенных.
– Не стану отрицать. Кстати, ты ведь не стала опровергать мое утверждение.
– Опровергать? Какое?
– Ну, что ты в меня тоже влюблена. Она пожала плечами.
– Нет, не стала.
– Значит, я прав. Ты влюблена в меня.
Король и Линда замерли, глядя друг на друга. Время замедлило свой бег. Потом они бросились друг другу в объятия и слились в долгом поцелуе.
Глава 23
Дворец императора, поражающий своими размерами и великолепием, теперь был наводнен иноземцами, отыскивающими хоть что-нибудь, упущенное местными мародерами. Император, его семья и придворные давно сбежали, прихватив все ценности, которые смогли унести на себе.
Ходили слухи, что император в результате заговора убит собственными охранниками, которых, в свою очередь, казнили его верноподданные.
Город Орем был открыт для насилия и мародерства.
Джин вышел на одну из бесчисленных, вознесенных над городом террас. Отсюда открывался превосходный вид; дворец стоял на самом высоком из множества холмов Орема. Из залитого кровью города доносились отдаленные крики; там по-прежнему вершилось насилие. Джин приказал пресекать грабежи и убийства, но разве можно убедить варваров не делать то, на что, по их мнению, они имеют полное право?
Император был мертв, и его разграбленная иноземцами империя тоже. И Рогнар умер; болезнь свалила его еще во время осады. Сердечный приступ – такой диагноз поставил Джин. Все симптомы были налицо. В этом мире медицина только-только зарождалась, а варвары и вовсе не имели о ней понятия. Рогнар умер, и к Джину со Снеголапом, которые очень быстро стали пользоваться авторитетом, перешло руководство всей операцией.
– Милорд Джин…
Джин повернулся. В дверном проеме стоял Беспощадный.
– Что еще?
– Милорд, императорские охранники сдались.
Джин засмеялся:
– Так я и думал. Они не из тех, кто сражается до последнего.
– Они сдались, но на одном условии, – добавил Беспощадный (между прочим, его настоящее имя было Хурваат).
– Что? В их положении выдвигать какие-то условия? Дворец уже в наших руках. Скажи, что мы просто не выпустим их из казарм, пусть сгниют там.
– С их припасами они могут сидеть там вечно, – напомнил Беспощадный.
Джин уселся на балюстраду.
– Ладно, что за условие?
– Чтобы ты стал императором.
– Что? Я? Я не император.
– Они говорят, без императора никак нельзя, пусть даже чужеземного.
– Ну правильно, без императора у них и работы не будет.
– Истинная правда, милорд.
Джин бросил взгляд на раскинувшийся внизу огромный город с прекрасными храмами, библиотеками, театрами и другими изумительными зданиями. Совсем недавно здесь процветали искусство, культура, ученость. И вот… Библиотеки разграблены, книги сожжены, статуи сброшены с пьедесталов, фрески разбиты. Жаль.
– Может, они и правы, – сказал Джин. Беспощадный промолчал. – Да, они правы. Здесь много такого, что стоит сохранить. Упадок цивилизации – ужасная вещь. Нужно стремиться любой ценой избежать средневековой дикости. Империя всегда отчасти безнравственна – рабство, набеги на соседние страны, – но есть и ценности, которые стоит спасти.
– Не сомневаюсь, каждое ваше слово – истинная правда, милорд. Сам я полный невежда в подобных делах.
– Ладно, скажи охранникам, что я согласен выступать в роли императора до тех пор, пока не найду себе достойную замену, человека, который устроит и их тоже. И еще скажи, пусть прямо сейчас отправляются в город и попытаются остановить массовое насилие.
– Но наши люди будут сопротивляться.
– Распространи весть, что императорские охранники сдались и принесли мне клятву верности.
– Хорошо, милорд.
Беспощадный поклонился и вышел, чуть не столкнувшись при этом со Снеголапом. Тот, как всегда, нес на плече огромный топор, на сей раз окровавленный.
– Привет!
– Привет, Снеголап. Тебе еще не надоело сражаться?
– Да тут и не с кем больше. – Снеголап с грохотом уронил топор на пол и взгромоздился на балюстраду. – По правде говоря, я устал.
– Как-никак уж три недели прошло, навоевались – дальше некуда. Я и сам устал. К тому же мне нужно возвращаться в замок.
– Зачем это? Свадьбу свою ты все равно пропустил.
– Не думаю. По моим подсчетам, с тех пор как мы покинули замок, там прошло всего два дня. Если к завтрашнему утру мне удастся добраться до портала, все будет в порядке. Но при таком раскладе нужно уходить прямо сейчас.
– Я с тобой, – заявил Снеголап.
– Но тут, понимаешь ли, возник политический кризис. Вакуум власти.
– Я в этом не разбираюсь. Как только будешь готов, и я уйду.
– Нет, я хочу, чтобы ты остался здесь в Качестве моего заместителя. Я вернусь в замок, обвенчаюсь и тут же обратно.
– И что я должен делать?
– Да ничего особенного. Просто рассылай приказы, которые я напишу… Черт, здесь же никто читать не умеет. Придется тебе выслушать меня и запомнить, что я скажу.
– Эй, постой-ка! Ты же знаешь – я совсем не разбираюсь в человеческих делах. Не могу принимать никаких решений.
– Это легко, просто запомни мои слова. Снеголап, ты гораздо сообразительней, чем пытаешься всех уверить, не притворяйся, пожалуйста. Думаешь, я забыл, сколько раз ты обыгрывал нас с Линдой в бридж?
– Подумаешь! Это просто игра.
– Если ты в состоянии запоминать карты в игре, то мои указания тем более уж как-нибудь запомнишь.
Снеголап тяжело вздохнул:
– Ладно, уговорил.
– Я хочу, чтобы прекратились грабежи, насилие и убийства. Действуй в этом направлении, но обязательно проверяй, чтобы твои приказы доходили до исполнителей. Бывшая императорская охрана на твоей стороне. В городе есть что-то вроде полиции. Постарайся объединить тех и других, заручиться их поддержкой. Подумай, что можно сделать, чтобы пополнить запасы воды, без них городу не выжить. Как только резня и грабежи прекратятся, начнут возвращаться беженцы. Среди них будут и деловые люди, которые быстро наладят жизнь. Просто пусть все идет своим чередом. Может, империи больше и нет, но город Орем вечен, если верить легендам.
Джин встал и снова бросил взгляд на россыпь зданий внизу.
– Вообще-то задача почти невыполнимая. Думаю, город обречен. Но мы все же должны хотя бы попытаться спасти его. Я вернусь, как только смогу.
– Ладно, Джин. Передай от меня привет Линде. Соскучился я по ней.
– Обязательно. Если она не откажется разговаривать со мной.
Когда Джин ушел, Снеголап посмотрел вниз, на площадь, – и зарычал, грозя когтистым пальцем:
– Эй, вы! Ну-ка, бросьте это и выметайтесь отсюда! Да, да, я вам говорю, уроды!
Глава 24
Ночное небо расколола ослепительная молния. Капли дождя блестели на окнах, словно драгоценные камни. Всю ночь казалось, что вот-вот начнется буря, но пока дело ограничивалось мелким дождиком. Гром раскатился по вересковой пустоши, ветер раскачивал голые ветки ив.
– Три убийства, – мрачно констатировал Далтон. – Три убийства – и ни одного ключа к разгадке.
– Или слишком много, – вздохнул Такстон.
Они сидели в креслах у окна своей спальни. Постель была разобрана, но спать ни тому, ни другому не хотелось.
– Слишком много подозреваемых, – продолжал рассуждать Далтон, – и ни одной неопровержимой улики.
– Или хотя бы понятного мотива, – добавил Такстон.
– Хочешь прокрутим опять, все по порядку?
Такстон пожал плечами.
– Все равно мы топчемся на месте. Да уж, задачка… Совсем не похоже на убийства в замке Опал.
Они помолчали. Очередная молния осветила комнату, стекла задрожали от раскатов грома.
– Как думаешь, мог Виклов повесить Тейн-Четвайнда, а потом отправиться за своим молоком? – спросил Далтон.
– По-твоему, он похож; на хладнокровного убийцу?
Далтон покачал головой.
– Он был в шоке, это точно.
– Ну да – если не рассматривать поведение этого молодого человека в свете некоторых фактов его биографии.
– Да? Я что-то упустил?
– Мазервел кое-что рассказал мне, когда мы спустились с ним пропустить стаканчик. Виклов – актер-любитель и мечтает стать профессионалом.
– И что из этого следует?
Такстон пожал плечами.
– Может, и ничего. А может, кое-что. Сам по себе факт, конечно, ничего не значит. У Виклова не было мотива убивать этого человека; по крайней мере, нам такой мотив не известен.
Беседа временно прервалась – молнии засверкали особенно часто.
– Погодка вполне соответствующая, – пробормотал Далтон, глядя за окно. Такстон не отвечал, углубившись в свои мысли. – Знаешь, может быть, это…
Его слова были прерваны выстрелом снаружи и раздавшимися тут же криками. Оба вскочили.
– Пойдем взглянем, – мрачно сказал Такстон.
– Стоит ли? – жалобно спросил Далтон.
Его друг – сыщик-любитель, чтоб ему провалиться! – не счел нужным отвечать на этот вопрос и бросился вон из комнаты. Подчиняясь долгу, Далтон последовал за ним.
Мазервел стоял у открытой двери, глядя на дождь.
– Поймали человека, который прятался в саду, – сообщил он, заметив приближающихся Далтона и лорда Питера. – Один из местных выстрелил в него, но промахнулся. Преступника скоро доставят. Почему бы вам, джентльмены, не подождать в оранжерее?
– И кому пришло в голову шастать под дождем в такую ночь? – удивился Далтон, когда они покинули вестибюль.
– Подозреваемых все больше. Где тут у них оранжерея?
– Вот здесь, по-моему. – Далтон толкнул створку раздвижных дверей.
Внутри было темно, и он принялся ощупывать стену в поисках выключателя. В это время луч света на мгновение высветил стену слева от них и тут же исчез. Послышался скрип закрываемой двери.
– Кто-то только что вышел отсюда! – воскликнул Такстон. – Попробую ее догнать.
– Ее? – опять удивился Далтон, но вопрос повис в воздухе; Такстона рядом уже не было.
Так и не найдя выключателя, Далтон вошел-таки в оранжерею и почти сразу же на что-то наткнулся. Прозвенел нестройный аккорд.
– Ах, чтоб тебя! Выбрали место для инструмента!
Он обошел большой концертный рояль, медленно, осторожно двинулся дальше – и снова споткнулся. Однако на сей раз упал и растянулся на полу.
– Черт побери…
Вспыхнул свет. Далтон поднял взгляд и увидел Мазервела, стоящего у выключателя, который какой-то идиот-электрик установил на приличном расстоянии от двери.
– Что происходит? – поинтересовался Мазервел.
– Понятия не имею, – ответил Далтон, все еще стоя на коленях и глядя на бездыханное тело, о которое только что споткнулся.
Из спины убитого торчала богата украшенная рукоятка кинжала.
– Махаджади! – воскликнул Мазервел. – И мы поймали его убийцу. Введите задержанного, Физерстоун.
Физерстоун и один из местных добровольцев ввели пленника со связанными руками – невысокого, смуглого, по виду сильно изнуренного человека в тюрбане или чем-то в этом роде. Одежда на нем была чистая, но слегка потрепанная, зато ботинки заляпаны грязью, к тому же он промок до нитки.
– Ваше имя? – спросил Мазервел.
– Шринам Беспал.
– Вы убили Махаджади? По политическим мотивам?
– Я не убивал его!
– Зачем в таком случае вы прятались в кустах около дома?
– Хотел увидеться с Махаджади, поговорить с ним. Я целый год добивался у него аудиенции, но он все время мне отказывал.
– Поговорить с ним? О чем?
– О моем брате. По ложному обвинению он заключен в тюрьму у нас на родине, где правит семья Махаджади.
– Значит, все же вы убили его.
– Клянусь, не делал я этого! Просто хотел упросить его помиловать брата.
– Занятная история. Ничего, раньше или позже, но вы расскажете нам все как есть.
– Добрый лорд, умоляю вас!
В оранжерею вошел Такстон, ведя за собой высокую длинноволосую женщину в ночной рубашке.
– Как это понимать, лорд Питер? – изумился Мазервел.
– Что? – Такстон не мог оторвать взгляда от распростертого на полу тела.
– Зачем вы притащили сюда мисс Пемброук?
– Я бы тоже хотела получить ответ на этот вопрос, – заявила Дафна Пемброук. – Мне понадобился стакан молока… нервы, знаете ли, разыгрались…
– Опять молоко! – нахмурился Мазервел.
– Прошу прощения, – высокомерно произнесла мисс Пемброук. – Что плохого в том, что мне захотелось выпить стакан молока для успокоения нервов?
– Когда рядом ходят убийцы? Странно, мисс Пемброук, вам не мешало бы остеречься. Вот вам наглядное доказательство угрожающей опасности – еще одно убийство.
Мисс Пемброук поглядела на покойника со странным выражением омерзения, но никак не испуга. И презрительно фыркнула.
– Ну надо же!
– Да, как видите. Вам что-нибудь известно об этом?
– Господи, нет. Я же сказала…
– Войдя с лордом Питером сюда, мы услышали, как хлопнула дверь, – вмешался в разговор Далтон. – Кто-то был в оранжерее.
– Да, и я заметил силуэт выбегающей женщины, – сказал Такстон. – Не могу поручиться, что это была именно мисс Пемброук, но я успел разглядеть длинные локоны и ночную рубашку, – по-прежнему не отпуская руку задержанной, он оглядел женщину сверху донизу. – Вот эту самую ночную рубашку, по правде говоря.
– Понятия не имею, о чем это вы толкуете, – заявила мисс Пемброук.
– Вы были здесь с Махаджади? – спросил Мазервел.
Мисс Пемброук высокомерно задрала подбородок.
– Конечно, нет. Я не встречаюсь с мужчинами посреди ночи.
– И вы утверждаете, что бродили по дому в поисках молока. Где вы нашли ее, лорд Питер?
– Пряталась за диваном в художественной студии. Я услышал шум, вошел и заметил торчащий подол ночной рубашки.
– Ну, мисс Пемброук?
– Признаюсь, я ужасно испугалась. Услышала выстрел, потом крики и забежала в студию, чтобы спрятаться.
– Ну, сейчас вам лучше вернуться в постель, – проворчал Мазервел. – Продолжим беседу утром.
– Конечно, инспектор. Доброй ночи. – Мисс Пемброук бросила уничтожающий взгляд на Такстона, продолжавшего держать ее за руку. – Если вы не возражаете.
– А-а? Ох, простите. – Такстон отпустил ее руку.
– Весьма благодарна, – ядовито заметила мисс Пемброук.
– Бенсон, проводите леди в ее комнату.
– Да, сэр, – ответил человек, которого назвали Бенсоном, и вслед за мисс Пемброук вышел из оранжереи.
– Рассказ мисс Пемброук звучит более или менее убедительно, – сказал Далтон.
– И все-таки сомневаюсь я… – протянул Такстон.
– Лорд Питер, можете вы поклясться, что видели в этой комнате именно мисс Пемброук? – спросил Мазервел.
Такстон с сожалением покачал головой.
– Было темно, и я разглядел лишь смутный силуэт. Это могла быть и Аманда Трипс. У обеих длинные волосы, насколько мне помнится. А насчет того, что я узнал ночную рубашку, – это был просто блеф, в расчете на то, что она сама сознается. Для меня все женские ночные рубашки одинаковы. Боюсь, уверенно я не могу утверждать ничего.
– Жаль. – Мазервел громко зевнул, – Я просто должен хоть немного поспать!
– Отвести пленника в участок, инспектор? – поинтересовался Физерстоун.
– Нет, пусть останется здесь под охраной. Поутру я первым делом допрошу его.
– Хорошо, инспектор. Мы посадим его в винный погреб. Там дверь запирается на засов.
– Правильно рассуждаете, Физерстоун. И постарайтесь не заснуть. А что касается вас, мистер…
– Беспал, Шринам Беспал.
– …мистер Беспал, увидимся на рассвете. Хорошенько продумайте свое объяснение.
– Нечего мне продумывать! Меня волнует только свобода моей родины! Я плюю на труп мертвого тирана!
И он в самом деле несколько раз плюнул в сторону Махаджади.
– Уведите его, – невозмутимо приказал Мазервел.
Такстон опустился на колени, обследуя тело.
– Кинжал определенно восточный.
– Мы проверим его на отпечатки пальцев, конечно, – сказал Мазервел. – И если обнаружится, что мистер Беспал «наследил»… Ну, тогда хоть что-нибудь прояснится.
– А если нет?
– В таком случае, джентльмены, мы получим еще одну загадку.
– Как будто нам их не хватает, – проворчал Далтон. – Я собираюсь лечь спать, лорд Питер. Больше никаких разговоров.
Такстон встал.
– Согласен.
Оказавшись наверху, Далтон рухнул на постель.
– Мерзость! Почему-то они вечно вынуждают нас спать в одной постели.
– Кто «они»? – недоуменно спросил лорд Питер, раздеваясь.
– Ну, все эти владельцы замков и поместий, в которых совершаются убийства.
– Ты не прав, старина. Статистика не позволяет сделать столь категорический вывод. – Лорд Питер открыл дверцу стенного шкафа.
Далтон сел на постели.
– Знаешь, что я тебе… – Он вдруг замолчал, разинув рот.
– В смысле убийства у нас случаются не каждый день, – продолжал лорд Питер. – Мы… Что с тобой, старина? Привидение увидел?
Далтон молча ткнул рукой в сторону открытого шкафа, в глубине которого стоял… кто-то… нет, скорее чей-то труп…
Такстон попятился.
– Что за дьявол?
Тело покачнулось и упало на Такстона. Тот непроизвольно подхватил его.
– Извините… – пробормотал он.
И только тут до него дошло, с чем он имеет дело. Лорд Питер завопил и отскочил в сторону.
Тело, уже скованное трупным окоченением, упало с глухим стуком. Друзья испуганно уставились на него.
– Сэр Лоренс, – прошептал Далтон.
– Ей-богу, это уже явный перебор!
