Текст книги "Серебряный ублюдок (ЛП)"
Автор книги: Джоанна Уайлд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)
Эти ослы, хмыкнув, смеются, давая друг другу «пять». Один из них издает хлопающий звук, а другой стонет, как я подозреваю, так как должна была стонать несчастная Шерри Филдс в муках экстаза. На мой взгляд, звук больше похож на предсмертные стоны умирающего лося.
Сосчитав до десяти и уставившись на блюдо с едой, я сжимаю челюсти. Блейк ловит мой взгляд, прищурив свои глаза. Ой-ой. Блейк не был большим поклонником клиентов, которые дразнили официанток даже в самые лучшие времена, то есть, когда у него не было похмелья. Я вижу, как он тянется к своей большой плоской металлической лопаточке с острыми краями, и мои глаза расширяются.
Дерьмо. Хотела бы я, чтобы Джейк и его друзья пострадали? Абсолютно точно. Но не тогда, когда меня могут уволить.
– Все хорошо, Блейк, ― быстро говорю я.
Он медленно качает головой, когда Джейк и его друзья начинают смеяться еще громче. Тогда я вспоминаю, что они ходили в школу с Блейком в Келлоге. В старших классах они играли за одну футбольную команду. Затем эти парни устроились на работу в шахту «Смеющаяся Тесс»… А у Блейка обнаружилась клаустрофобия, поэтому каждым утром он переворачивал картофельные оладьи и занимался в общественном колледже после обеда. Он был умным парнем, и я лично считала, что у него впереди было гораздо более светлое будущее, чем у неудачников, сидящих позади меня.
Я думаю, что понимала его боль. Человек может быть более изнурен, старясь всегда вести себя достойно.
– У вас какие-то проблемы? ― звучит глубокий голос, вызывая у меня дрожь по всему позвоночнику.
Я закрываю глаза, размышляя, может ли день испортиться еще больше. Это был голос, который преследовал меня во снах, хотя я не слышала его уже шесть месяцев. (Плюс-минус, шесть месяцев и восемь дней... Не то, чтобы я считала.)
Этот голос принадлежит Паку Редхаусу.
Тот самый Пак Редхаус, который пять лет назад, одной невероятно гребанной ночью, заставил меня кончить сильнее, чем я могла представить, трахнув меня в самом неподходящем месте, а затем подставил, так что, меня избили ногами, потому что он пожаловался на то насколько я была плоха в постели.
И я как бы ненавижу его за это.
На следующее утро он утащил меня в Айдахо и оставил на пороге Эрла и Реджины, как бездомного щенка. После этого он исчез в ночи. Я видела его время от времени, но он был достаточно таинственным.
Вроде Бэтмена. Только на мотоцикле.
Странным образом, я была обязана ему всем… тем не менее, мужчина все еще пугал меня до чертиков. Я боялась его, хотя и нуждалась в нем, и тому подобное, потому что, если и было что-то постоянное в моих поисках счастливой нормальной жизни, то это был Пак Редхаус и его глупый, сексуальный голос. Этот человек был моим личным североатлантическим айсбергом, скрывающимся под холодными водами, который просто ждал, чтобы разорвать меня на части.
Долбанный байкер. В моей прошлой жизни было достаточно байкеров, и сейчас я совсем не хотела их присутствия.
Не то чтобы он когда-либо упоминал о своем желании находиться рядом со мной. Но на протяжении многих лет он наблюдал за мной… Иногда у меня возникало ощущение, что он хочет сделать гораздо большее, нежели просто наблюдать.
Я вздрагиваю, потому что никогда не забуду, как он чувствовался, толкаясь глубоко внутри меня, растягивая, наполняя и одновременно взрывая мой разум.
К сожалению, у меня не остается времени, чтобы прочитать лекцию моему глупому телу о том, почему Пак является неправильным выбором. Обстановка начинает накаляться, потому что мы находимся в шаге от кровавой бойни прямо у стойки с завтраком. Слишком много тестостерона. Мне нужно срочно что-то сделать, чтобы снять напряжение и всех успокоить.
– Никаких проблем, ― пытаюсь сказать я, но Блейк перебивает меня.
– Да, у нас проблема, черт возьми, ― рычит он, толкая двойные двери, ведущие из кухни в зону раздачи. ― Эти придурки считают, что могут приходить сюда и обращаться с девушками, как с дерьмом. Убирайся от сюда, Макдугал.
В кафе наступает тишина, и затем я вижу, как Ева направляется к нам, а ее недовольство, по умолчанию, становится еще сильнее, чем обычно. Черт. Я нахожусь в тридцати секундах от увольнения, и вам стоит поверить мне, когда я говорю, что в горнодобывающем городке с населением восемьсот человек абсолютно не имеется рабочих мест.
– Блейк, пожалуйста, возвращайся на кухню, ― шиплю я, решая проигнорировать Пака, просто потому что мой разум занят совсем другим, чтобы разбираться еще и с ним. ― Позвольте мне принести для всех кофе и по куску пирога. Я угощаю.
– А я могу съесть его с тебя? ― спрашивает Джейк.
Видимо, его чувство самосохранения не слишком хорошо развито. Его друзья смеются, когда все начинает лететь к чертям.
Я до сих пор не совсем уверена, что именно произошло потом.
Я вижу, как Блейк бьет своей большой лопаткой по руке Джейка, когда Пак наносит ему удар. Болваны Джейка может и являются идиотами, но они не трусы, потому что вдруг они все поднимаются со своих мест и начинают драться. Тогда становится понятно, что Пак пришел на завтрак не один.
Нет, он пришел с двумя другими «Серебряными Ублюдками» ― Буни и Дипом, старухой Буни ― Дарси, и с еще одной девушкой по имени Карли Гиффорд. Карли была моего возраста, и она уже некоторое время болталась с клубом, я знала это, потому, что знала о Каллапе все. Возможно, я не уроженка этих мест, но кафе «Брэкфэст Тэйбл» было чем-то вроде «Гранд Централ» для этого городка, если здесь что-то случалось, то я знала об этом. («Гранд Централ» ― Большой центральный вокзал Нью-Йорка ― прим.перев.).
Когда Ева начинает кричать на нас, чтобы мы остановились, Дарси хватает меня и вытаскивает из-за барной стойки. Джейк кричит, сжимая руку, из которой капает кровь. Большой пластиковый контейнер с сахаром, который я использовала для заправки сахарниц для столиков, разлетается, осыпая всех нас сладкими кристалликами, после того как Блейк переворачивает стойку, находящуюся позади его бывшего друга. Затем Куп набрасывается на Пака сзади, и что-то внутри меня щелкает.
Здесь стоит упомянуть, что за эти годы я стала немного вспыльчивой.
Ладно-ладно, назовем это чертовски вспыльчивой.
У Пака могли быть проблемы, но он же спас мою задницу, и я не хочу, чтобы он пострадал. Знание, что он всегда был рядом (Он же ― Бэтмен!), странным образом помогало мне засыпать. Ничто так не пугает монстра, чем как более крупный и ужасный монстр, и каждый раз, просыпаясь ночью с криками от кошмара о моем отчиме, я воспоминала о том, как Пак избивает его задницу, и это помогало мне не расклеиваться. Пока Пак был рядом, я была в безопасности … по крайней мере, в безопасности ото всех, кроме самого Пака.
Вырвавшись из рук Дарси, я тянусь к стеклянному кофейнику, который остался стоять на прилавке. Затем со всей силой я опускаю его на голову Купа, кофейник разбивается, пропитывая его рубашку и обжигая спину горячим кофе. Он кричит и падает, поэтому в дополнение я пинаю по его орешкам. Пак смотрит на меня, явно пораженный и впечатленный.
– Сзади! ― кричу я, замечая краем глаза, как Алекс несется на него.
Пак пригнувшись, оборачивается и наносит удар ему в живот. Дарси хватает меня за одну руку, а Карли ― за другую, когда стойка, полная стаканами с чистой водой, рушится на пол. Ева кричит на заднем плане, и, к моему удивлению, я вижу, как Эрл неуклюже шагает к месту драки с маниакальной улыбкой на морщинистом лице.
Как все так быстро вышло из-под контроля? И более важно, где, черт возьми, мне теперь работать? Ни за что после этого, Ева не станет держать меня здесь.
«Нормальные девушки не дерутся в ресторанах!» — шипит мой мозг.
Ну и дерьмо. Это было именно тем дерьмом, в которое всегда ввязывалась моя мама. Обычно я пыталась взглянуть на ситуацию с ее стороны, чтобы понять, как бы поступила она, а затем сделать все прямо противоположное. Моя теория состояла в том, что это должно когда-нибудь превратить меня из дрянной девчонки в нормальную.
Когда-нибудь я стану нормальной, даже если это убьет меня, хотя, возможно, и не скоро.
Та еще задачка.
Драка выходит из-под контроля, когда чье-то тело врезается прямо в стол хостесс, который с треском ломается и все это летит на пол. Без сомнения, Джейк и его друзья были круты. Горы породили крепких людей, а мины закалили их, как сталь. Но Пак, Буни и Дип тоже были сильными. А Блейк? У меня было ощущение, что это не первая его встреча с парнями… Я всегда думала, что он большой, крепкий, но плюшевый мишка, и вдруг он превратился в гризли.
Грохот выстрела пронзает воздух, а за ним быстро следуют второй и третий. Люди начинают падать на пол, и я слышу, как по комнате разносится голос Реджины.
– Вы, ребята, убирайтесь отсюда к черту! Это ресторан, идиоты, а не какой-то проклятый бар, где вы можете все ломать, и никто этого не заметит, потому что там такая помойка!
Все останавливается, и я осторожно поднимаю голову. Реджина стоит на столе в своих фиолетовых трико, теннисных туфлях, обвешанная большими пластмассовыми украшениями, в то время как ее седые волосы идеально уложены. Она выглядит, как и любая другая милая старушка, но ее глаза напоминают осколки обсидиана, острые и блестящие.
Ого.
– Убирайтесь все, сейчас же, ― приказывает она. ― Буни, Ева свяжется с тобой по поводу ущерба. Я полагаю, что клуб не будет против?
– Но не они это начали! ― возмущаюсь я. ― Джейк и его друзья…
– Забей, ― говорит Дарси, поднимая меня на ноги.
Я смотрю на неё, пораженная, потому что ее глаза сверкают от смеха.
Как она может смеяться, мне этого не понять. Я чертовски зла.
– Это нечестно!
Буни, подойдя ко мне сзади, хлопает рукой по плечу. Я вздрагиваю, но мой гнев быстро пропадает, сменившись тем старым страхом, который я чувствовала всякий раз, когда была слишком близко к кому-нибудь из байкеров. О чем я думала, споря с этими людьми по поводу убытков? Мне нужно поскорее убраться от сюда, пока Пак не загнал меня в угол. Я не смогу с ним справиться. Не сегодня.
– Мы разберемся с этим, ― говорит Буни тихим голосом. ― Джейк и его друзья заплатят, не волнуйся.
Это звучит зловеще. Я сглатываю.
– Все на улицу, ― обращается он к Дарси через плечо. ― Я подойду к тебе через пару минут. Убедись, что Ева не последует за ней, поняла меня?
Я закрываю глаза, когда до меня доходит весь ужас случившейся драки.
«Это происходит из-за того, что ты позволяешь своему характеру взять верх над собой». Я практически слышу самодовольные слова старшеклассницы в моей голове. Она прочла мне целую лекцию об этом, когда я врезала парню, который попытался приставать ко мне.
Избиение людей редко что-то решает.
У меня есть проблема, но, по крайней мере, я уже давно перестала жалеть себя… Эрл настаивал на том, что это был огромный шаг в правильном направлении. Больше того ― здоровый. Оглядывая разгромленное кафе, я начинаю думать, а может быть, и он тоже был полон дерьма.
Плакала моя работа, меня наверняка уже уволили или, по крайней мере, сделают это сразу после того как осядет пыль. Черт, это полный отстой, потому что, несмотря на противный характер Евы, у меня был идеальный график, позволяющий мне работать в полную смену каждый день и при этом ходить в школу.
Школа была моим будущим, нормальные девочки ходят в школу и сами себя обеспечивают. Я не могу позволить себе совершать ошибки, подобные этой, если хочу слепить что-то достойное из себя.
– Это отстой, ― бормочу я, следуя за Дарси к стоянке, где, по меньшей мере, половина жителей Каллапа толпится вокруг, в попытке разглядеть, откуда взялась такая суета.
Теперь, когда драка закончилась, они не собираются уходить. Нет. Они стоят, собравшись маленькими кучками, шепча и указывая на меня, и каждую минуту к ним присоединяется еще больше сплетников.
В Каллапе новости распространяются быстро, а это стало самым захватывающим событием, сразу после ссоры Реджины и Мельбы в салоне красоты, когда они выясняли кто из них и чью прическу, украл.
Черт, ненавижу, когда люди говорят обо мне.
– Ты в порядке? ― спрашивает Карли.
Я киваю, стараясь не смотреть на нее. Карли была всем, что я ненавидела. Она была высокой, худой и великолепной. Как модель. Место таких женщин было рядом с Паком, потому что они очень подходили друг другу. Ее глаза сияли, а улыбка сверкала ровными, белоснежными зубами. Единственной вещью, которая портила ее, была крошечная щель между ее передними зубами. Но почему-то от этого она выглядела только более интересной.
И также она была милой.
Сучка.
– У меня все хорошо, ― отвечаю я, чувствуя, что уровень моего адреналина начинает падать. ― Как ты думаешь, кто-нибудь серьезно пострадал?
– Нет, ― говорит она. ― У Купа, вероятно, есть ожоги, но ничего серьезного. Они должны быстро зажить. Стоит отдать должное, у тебя есть яйца.
Я пожимаю плечами, потому что она ничего не знает обо мне. Я выросла в окружении опасных людей ― Джейк и Куп казались невинными детишками по сравнению с ними. Я могла бы научить их разным приемам в грязной борьбе… Но эта часть моей жизни была в прошлом, и я бы хотела, чтобы там она и оставалась. Скучно ― это намного лучше.
Скучно, комфортно и безопасно. Слова, следуя которым надо жить.
Слова, выучить которые я бы пожелала своей маме. Но насколько я могла судить, ее любимым словом было слово «драма».
– Не волнуйся, ― говорит Дарси, обнимая меня за плечи и притягивая поближе.
Я думаю, что от этого я должна почувствовать себя лучше, но это пугает меня. Она связана с Буни, а Буни является президентом МК. Не то чтобы я ненавидела «Серебряных Ублюдков», они напугали Тини, и это означало, что он не был угрозой для меня, и я это очень ценила. Я просто предпочитала ценить это с безопасного расстояния.
– Мой старик все исправит. Он всегда так поступает.
Конечно, он поможет парням. Я же в конце дня, так или иначе останусь без работы. Вероятно, и Блейк тоже.
Пак, Буни, Дип и Блейк выходят из ресторана, смеясь и хлопая друг друга по спине, словно все, что произошло ранее, было одной большой долбаной шуткой. Это расстраивает меня, потому что это была не шутка, а моя жизнь. Конечно, вы можете справедливо заметить, что вся моя жизнь похожа на одну большую шутку. Но в прошлом году я прочитала книгу о силе позитивного мышления и решила, что больше не позволю так упиваться жалостью к себе.
«Хватит думать об этом», – приказываю я своему мозгу, что, конечно, только усугубляет ситуацию. «Ты шутка», – шипит оно. – «Отребье. Что, черт возьми, ты о себе возомнила?»
Подождите. Это что голос Тини в моей голове?
Он мог прямо сейчас отправиться в задницу. Ну и что с того, что теперь все будет плохо? Я пережила вещи намного хуже, переживу и это, потому что я ― победитель.
Сила. Положительного. Мышления.
– Малыш, все хорошо? ― спрашивает Дарси, подходя к Буни.
Он обнимает ее за талию, притягивая к себе для глубокого поцелуя.
– Конечно. Ева проверяет все ли в порядке. Джейк и его парни скоро отправятся домой. Я предложил им потренироваться, прежде чем снова показывать здесь свои лица. Давай поедем в Келлог и позавтракаем там. Звучит неплохо?
Я чувствую, как глаза Пака скользят по мне, хотя он ничего не говорит.
Он никогда не говорит со мной.
Пять лет назад я физически ощущала его взгляд на себе. Он был седьмым незнакомцем, с которым я должна была потрахаться по приказу Тини. Хотя он и отличался от предыдущих. Возможно, это прозвучит странно, но я помню, как чувствовала ту смесь страха и волнения, когда Тини давал мне свои ценные указания. Вообще-то Пак был молодым и симпатичным, и в другой ситуации я бы даже попыталась поговорить с ним или, по крайней мере, тайно за ним последить.
Конечно, это было возможным до того, как я сблизилась с ним и поняла, насколько он большой. Жестокий. Страшный. И не только потому, что у него был этот шрам на лице. Нет, даже в той комнате, полной опасных, страшных людей, в нем было что-то такое, что отличало его от других.
Потом он начал прикасаться ко мне, и я забыла, что должна бояться.
До того момента я понятия не имела, что такое хороший секс, по какой причине женщины так сходят с ума от мужского внимания. Мы сидели у костра, и он обнимал меня, а потом, заставил меня кончить впервые в жизни. Некоторое время я притворялась, что мы на обычной вечеринке, а я была обычной девушкой, а не просто отродьем байкерской шлюхи, которая учится зарабатывать себе на пропитание.
Да, Пак сделал мне больно.
Они все причиняли мне боль.
По крайней мере, он не знал этого, и как только он понял это, он обнял меня, и тогда мы заснули вместе в одной кровати. Я осталась в безопасности на некоторое время. Конечно, это продолжалось недолго, не может что-то хорошее случаться рядом с МК «Лонгнеки». Они напоминали запущенную рану, сочившуюся гноем, и заражающую инфекцией все, к чему они прикасались.
Хотите наглядный пример? Моя мать. Пять лет спустя, она и Тини все еще были вместе, все еще лажая и пытаясь мною попользоваться. Она позвонила мне в прошлом месяце с рассказами о сломанном водонагревателе и попросила денег. Снова.
Впрочем, я больше не испытываю ненависти к ней. Когда все стало действительно плохо, она поступила правильно и отправила меня с Паком. Она никогда не бросала вызов Тини так как тогда. Я знала, что он избил ее сразу после того как я покинула их. Он чуть не убил ее и выгнал из дома на неделю… но после, она снова приползла обратно. Невероятно.
– Ты идешь? ― спрашивает Пак, подходя ко мне.
Я вздрагиваю. Что за чёрт? Пак наблюдал за мной, иногда здороваясь. Так, раз в год. Он никогда не приглашал меня, потому что у нас были четкие границы. Он бродил вокруг, а я притворялась, что не замечаю его, пока поживала в целости и сохранности, там, куда Тини никогда не смог бы добраться.
Теперь Пак стоит, уставившись на меня, очевидно, ожидая ответа. Я нервно качаю головой. Затем Пак протягивает руку, чтобы поймать прядь моих волос, и убирает их за ухо.
Какого. Хрена.
Карли напрягается рядом со мной, и ее улыбка исчезает. Отлично. Мало того, что Бэтмен сменил свой костюм без предупреждения, так еще и сделал это перед своей девушкой. Как раз то, что мне было нужно.
Окей, это прозвучало не совсем справедливо. Очевидно, что она запала на него, и я бы поставила сотню баксов на то, что они спали вместе, но, насколько я знала, Пак никогда не притворялся и не лгал. Он никогда не состоял в отношениях. Это было отлично известно всем женщинам в Каллапе, которым хватило глупости влюбиться в него. По сути, даже те, кто находился присмерти, и те, у кого хотя бы немного прощупывался пульс. Однажды я заметила, как Мельба пялилась на его задницу ― вам никогда не доводилось видеть такой задницы, поверьте мне.
– Я действительно не могу пойти с вами на завтрак, ― отвечаю я дрожащим голосом. ― Мне нужно поговорить с Евой.
– Не беспокойся, ― говорит Блейк с усмешкой. ― Ты уволена. Так же, как и я.
– Она так сказала? ― спрашиваю я, чувствуя тошноту в животе.
– О да. Она сказала это громко и ясно. И не один раз. Пойдем вместе за расчетом в конце недели, чтобы тебе не пришлось встречаться с ней один на один.
Я закрываю глаза, задаваясь вопросом, почему все не могло остаться прежним, хотя бы еще на полгода. Не то, чтобы я удивилась. Моя жизнь никогда не была гладкой, так почему же она должна становиться таковой сейчас?
«Думай позитивно», – напоминаю я себе.
Блин. Теперь я в замешательстве и хочу надавать своему мозгу пощечин за то, что он так раздражает.
– Что, чёрт возьми, здесь произошло? ― спрашивает Даниэль, ее рука внезапно обнимает меня за плечи
Я сразу чувствую себя лучше. Даниэль и я отлично уравновешиваем друг друга, она была сумасшедшей и безумно оптимистичной. (Читай: опасной, безрассудно оптимистичной). Что касается меня, я проводила почти все свое время, сосредоточившись на том, чтобы оставаться в здравом уме и двигаться вперед. Что почти не оставляло времени для таких вещей, как жизнь.
Мы познакомились в старшей школе, когда она предложила подвезти меня на своем новом блестящем джипе. Это избавило меня от того ужаса, который я испытывала, деля избитый школьный автобус с каждым гормонально неустойчивым подростком, живущим в центральном районе Большого Каллапа. Однажды ночью после особенно мучительной поездки домой на её машине (короче говоря, нам потребовалось шесть часов, чтобы проехать тридцать миль, и к тому времени, когда мы въехали в город, у нас были одинаковые татуировки бурундуков в шарфах), я решила, что это станет моей работой ― не дать ей случайно убиться.
В ответ она заставляла меня совершать довольно забавные вещи, напоминая мне, по крайней мере, раз в неделю, что мне всего лишь двадцать один год, и, возможно, судьба вселенной не будет, в буквальном смысле, зависеть от того сведу ли я все до пенни в своей чековой книжке. Попутно она научила меня делать смоки-айс, и не волноваться, когда парень приглашает меня потанцевать, и как «одолжить» музыку из Интернета. Когда я указала ей на то, что «заимствование» музыки ― это кража, она согласилась и начала использовать iTunes для своих загрузок. Для финансирования этого, она «одолжила» кредитную карту своего отца.
– Ну, очевидно, что я и Блейк больше здесь не работаем, ― говорю я, прислонившись к ней головой. ― Но я не знаю, уволена ли ты.
– По хрен, ― объявляет Даниэль. ― Ева может поцеловать меня в задницу. Если уходишь ты, ухожу и я.
– Но тебя там даже не было, ― спорю я.
– Мне все равно. Из тебя официантка получилась намного лучше, чем из меня. Если она уволила тебя, я ни за что не останусь там. Давай напьемся!
Блейк засмеявшись, хватает меня за шею, обнимая с другой стороны. Пак молча смотрит на нас с мрачным лицом. Прямо сейчас. Подобно Бэтмену.
Вообще-то Тёмный Рыцарь был более понятен. Пак обращался со мной так, словно у меня была чума, начиная с той ночи, ровно пять лет назад, а сегодня утром он вдруг захотел позавтракать? Мы не были друзьями. Ради бога, я даже не знала, где он живёт. Иногда он просто исчезал на несколько месяцев, и, несмотря на полный доступ к сложной сети сплетен Каллапа, я так и не смогла выяснить, где он находился и чем занимается.
Не то чтобы я действительно пыталась это сделать.
Нет.
Хотя должна признать, я спала лучше, когда он был в городе. Он заставлял меня чувствовать себя оленем, находящимся в странной безопасной, но ужасной ловушке. Пак был волком, но по большей части он не беспокоил меня, отпугивая других хищников. Это было хорошо, и это работало. А, если все работает, зачем что-то менять.
– Я не смогу выпить с тобой, ― напоминаю я ей. ― Я должна пойти домой и принять душ, а затем идти в школу.
– Хорошо, тогда сегодня вечером, ― говорит Блейк. ― Мы соберёмся и поделимся своими переживаниями. Я приведу моего друга, хорошего доктора Джека Дэниелса, и мы сможем устроить двойное свидание с ним ― ты, я, Даниэль и наша бутылка. Звучит неплохо?
Я бросаю быстрый взгляд на Пака, желая, чтобы он ушёл и перестал нас слушать. Не обращая внимания на мои желания, он смотрит на меня и Блейка, с задумчивым выражением лица. Не вдумчивое «о, она должна пойти и повеселиться». Нет, у него определенно имеются темные и хмурые мысли. И меня осеняет. Паку не нравится идея о том, что я буду веселиться с Блейком и Даниэль.
Это становится именно тем, что склоняет чашу весов в сторону вечеринки.
– Сегодня – звучит великолепно, ― объявляю я. ― Можно также отметить то, что завтра нам не нужно будет подниматься в пять утра.
Даниэль счастливо улыбается, и я улыбаюсь ей в ответ, притворяясь, что Пака не существует.
В этот момент, из ресторана выбегает Ева, вся злая и красная. Дерьмо. Она замечает меня и разгоняясь на полную катушку направляется ко мне через парковку, с Реджиной и Мельбой, следующими за ней. Мельба, кажется, подгоняет ее, а Реджина пытается поймать и удержать ее за руку. Ева игнорирует их обеих, и выражение ее лица убеждает меня, что сейчас не самое лучшее время обсуждать с ней мою последнюю зарплату. Даниэль, видимо, приходит к такому же выводу.
– У нее очень плохое настроение, ― отмечает она сухим голосом. ― Я думаю, что нам не следует ее беспокоить.
– Хм, да… ― соглашаюсь я. ― Похоже, у нее сейчас случится сердечный приступ.
– Тебе не сойдет это с рук! ― вдруг начинает кричать Ева.
Дерьмо. Мы с Даниэль смотрим друг на друга, и глаза Даниэль начинают дергаться. Она так любит драмы похожие на эту, сумасшедшая.
– Беги! ― шипит она.
И мы начинаем бежать через парковку, я очень искренне надеюсь, что у Даниэль уже готовы ключи. Я слышу глубокий смех мужчины позади нас ― Буни? Конечно, черт возьми, это не Пак. Не то чтобы это меня заботит. Мы натворили дел, и теперь пришло время убраться отсюда, прежде чем Ева попытается на убить.
Мы с трудом добегаем до задней части парковки, где нас ждет джип Даниэль. К счастью, летом она всегда снимает двери с петель, что позволяет нам запрыгнуть внутрь. Даниэль поворачивает ключ зажигания, и внезапно большие шины начинают вращаться, когда мы выезжаем на старое шоссе.
Я хватаюсь за перекладину, и разворачиваюсь на своем сидении, сев на колени так, чтобы увидеть Пака, стоящего рядом с Блейком. Он хмурится, а Блейк широко улыбается. Ева кричит и трясет на него кулаком, выглядя как персонаж мультфильма, который ни в коей мере не беспокоит нашего (бывшего) повара. Повернувшись, я падаю на сиденье, глядя на Даниэль. Она хихикает, а потом мы обе начинаем смеяться, как сумасшедшие ― как бы не было дерьмово остаться без работы, но видеть Еву такой… Какая же это сладкая, сладкая месть.
Боже, эта женщина была настоящей стервой. Видимо поэтому, она никогда не защищала своих официанток.
Глава 2
К тому времени, как я возвращаюсь домой, смех утихает, оставив позади холодную, неприятную реальность.
В школе было все в порядке, я успела прийти пораньше, чтобы поговорить с инструктором о своем безработном положении. Потому что понятия не имела, каким будет мой возможный будущий график. Найти что-нибудь совместимое с расписанием занятий было очень сложно…
Мой наставник предложил мне переехать из Каллапа в Кёр д'Ален, где у меня будет больше шансов найти работу. Я потратила всего тридцать секунд, чтобы исключить это. Я не хотела быть вдали от Реджины, Эрла, Даниэль и Блейка. Мало того, передо мной стоял вопрос безопасности. Я жила в полном страхе? Нет. Я все еще просыпалась по ночам с криками? Да.
До тех пор, пока я буду жить на территории «Серебряных Ублюдков», мне не придётся беспокоиться о Тини. Стоит также заметить, что даже самые дерьмовые квартиры в Кёр д'Алене стоили в три раза дороже, чем в Каллапе, что не имело никакого смысла.
Я паркую свою древнюю «Субару Импреза» в переулке рядом со своей квартирой и перебираюсь на пассажирское сиденье. Дверь со стороны водителя была сломана с незапамятных времен. Три года назад племянница Эрла продала мне эту машину за 400 долларов, хотя и выглядела она ужасно, зато ездила как по маслу, учитывая ее пробег в почти 200 тысяч миль. Эрл помог мне найти бОльшую часть нужных запчестей в его магазине. Теперь машина работала просто отлично.
А справиться со сломанной дверью мне не составляло никакого труда.
Закрыв багажник, я вытаскиваю купленные продукты и запераю машину. Даниэль и Блейк приедут через час. Блэйк взял на себя выпивку, Даниэль ― салат, а я была ответственной за макароны, чтобы ужин получился полноценным. Даниэль написала мне по электронной почте, пока я была в школе, что у неё уже есть на примете несколько вакансий для нас, благослови её Господь. Я не представляла себе, что это были за вакансии, но, если с законом там все будет в порядке, то почему бы мне не попробовать. Когда сегодня я проверяла свою банковскую карту, на счету оставалось только 22 доллара 63 цента.
Мне стоит найти работу, и сделать это нужно очень быстро.
Толкнув плечом дверь, я вхожу в здание с черного входа и поднимаюсь по пустой лестнице. Торговые площади, на первых этажах здания сдавались в аренду еще до того, как я переехала жить в Каллап, но здесь не наблюдается ни одного желающего. Так обстоят дела с большинством зданий в центре города. Дни былой славы Каллапа давно прошли.
Дверь в мою квартиру находится на небольшой лестничной площадке, на последнем этаже. Эту площадку делят две квартиры, но одна из них в настоящее время совсем не пригодна для проживания, потому что три года назад Эрл взбесился, вырвав все светильники и сломав шкафы. Он решил тогда превратить ее в роскошный кондо для отдыха, как будто такая переделка могла на что-то повлиять. Как раз в то время он купил новую винтовку и видимо решил устроить охоту прямо в квартире, так что теперь это место пустует и покрывается пылью, впрочем, как и бОльшая часть города.
По крайней мере, моя квартира в хорошем состоянии. Она угловая и находится в передней части здания, поэтому у меня очень много окон. Также здесь имеются маленькая кухня и большая ванная комната с ванной на лапках.
Я просто без ума от нее.
Деревянным полам насчитывают порядка ста лет, а потолки здесь высокие и покрыты лепниной. Но что самое лучшее, так это то, что угол квартиры превращен в настоящую турэль, с арочными витражными окнами и все такое прочее (турель ― небольшая башенка, в углу здания, выступающая либо над стенами, либо над крышей ― прим.перев.). Множество окон освещают квартиру ярким солнечным светом.
В нише этой башенки я и решила поставить свою швейную машину.
Реджина научила меня шить сразу после того, как я приехала сюда, и иногда я думаю, что это действительно помогло мне. Я всегда любила ткани и дизайн, но она научила меня брать бесформенную груду материала и превращать его в нечто прекрасное. Первый месяц я боялась выходить из дома, убежденная, что за рулем каждого мотоцикла, который проезжал мимо, сидел Тини. Я проводила свои дни, разрываясь между ненавистью к Паку и отчаянным желанием находиться рядом с ним, чтобы он смог защитить меня. (Конечно, когда он впервые пришел проверить меня, я даже не смогла себя заставить посмотреть на него.)
Реджина со спокойствием отнеслась к моим закидонам, и голосом, не терпящим возражений, заставила сесть за машинку, давая мне подсказки и советы, в процессе шитья. Я полностью обновила портьеры для их дома, пока не набралась смелости выйти в город. После четырех сарафанов (два для меня, один для Реджины и один для кота Реджины ― лучше не спрашивайте) я была готова поехать с ней в Кёр д'Ален, чтобы закупить продукты.
Потребовалось еще целое стеганное покрывало, чтобы я не паниковала от звуков Харлея.
Несмотря на все это, Эрл и Реджина были терпеливы, словно горы. Реджина обучала меня на дому, пока я не осмелела и не записалась в старшую школу, когда мне исполнилось семнадцать. Впервые в жизни я была на своем месте.
