Текст книги "Наследие Рипера (СИ)"
Автор книги: Джоанна Уайлд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)
Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.
Джоанна Уайлд
Наследие Рипера
Мотоклуб «Риперы» – 2
Оригинальное название : Joanna Wylde «Reaper's Legacy» (Reapers Motorcycle Club, #2) 2014
Джоанна Уайлд « Наследие Рипера» (Мотоклуб «Риперы», #2) 2017
Переводчик: ntnext
Переводчик-сверщик: Fabba
Вычитка: Fabba, Matreshka
Обложка: Mistress
Переведено для группы: https://vk.com/stagedive
Любое копирование без ссылки
на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!
Пожалуйста, уважайте чужой труд!
Восемь лет назад, в ночь, которая не могла быть менее романтичной и более неловкой, Софи отдала свое сердце и девственность Заку Барретту. Ругер, мускулистый, татуированный байкер и сводный брат Зака, застукал их с поличным в самый разгар действий, где самым запоминающимся моментом для него стала обнаженная Софи.
Возможно, она и потеряла достоинство в ту роковую ночь, но Софи обрела нечто драгоценнее – сына Ноа. К несчастью, Зак – неплательщик алиментов, в то время как Ругеру остается быть примером для подражания для Ноа. Когда он обнаруживает, что Софи и его племянник живут на грани бедности, Ругер берет дело в свои руки, чтобы, не без помощи МК «Риперы», дать им лучшую жизнь.
Жизнь с байкерами, которым закон не писан, – не это планировала Софи для своего сына, но Ругер не дает ей выбора. Хочет она его или нет, он будет там ради Ноа. Но Софи хочет его, всегда хотела. Теперь она узнает, что, принимая к себе в постель байкера, можно стать грязной во всех отношениях.
Содержание
Пролог
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Эпилог
Пролог
Восемь лет назад
Кёр-д’Ален, штат Айдахо
Софи
– Я собираюсь вставить его.
Голос Зака был жестким и полным настойчивости.
Я чувствовала его запах вокруг себя, сладкий, ненасытный и настолько прекрасный, что можно умереть. После сегодняшнего вечера он по-настоящему будет моим. Его рука опустилась между нами, обхватила эластичную головку пениса и подтолкнула его к моему входу. Это было странно. Он надавил и, думаю, промазал, потому что удар пришелся слишком высоко и…
– Ай! Черт, Зак, больно. Думаю, ты делаешь это неправильно.
Он тут же остановился и усмехнулся мне, щербинка между его передних зубов дразнила. Святое дерьмо, я любила эту щербинку. Я запала на Зака, еще когда мы учились в девятом классе, но он не замечал меня, не замечал до момента пару месяцев назад. Родители не часто выпускали меня из дома, но в июле я смогла получить разрешение остаться у Лиссы на ночь, и мы тайком отправились на вечеринку. Зак меня приметил, и с тех пор мы стали парой.
Я весьма преуспела в своем побеге.
– Прости, детка, – пробормотал он, наклонившись, чтобы поцеловать меня.
Я тут же смягчилась, наслаждаясь чувством, как его губы скользят по моим. Он выпрямился и снова начал входить в меня, медленно и плавно. На этот раз он не промазал, а я вся сжалась, когда он широко раскрыл меня.
А затем достиг преграды и надавил.
Я открыла глаза и посмотрела на него. Он ответил мне взглядом, и в тот момент я знала, что никогда и никого я не любила и вполовину так сильно, как любила Закари Барретта.
– Готова? – прошептал он.
Я кивнула. Он протолкнулся в меня, и я взвизгнула, боль разлилась между ног. Зак пригвоздил меня своими бедрами, пока я, шокированная, ловила ртом воздух. Затем он выскользнул из меня, а я попыталась восстановить дыхание. Но, прежде чем я сумела это сделать, он вновь вонзился в меня. Сильно.
«Ай!»
– Твою ж мать, ты тугая, – пробормотал он.
Зак приподнялся на руках, запрокинул голову, в то время как вколачивался в мое тело снова и снова, его глаза были закрыты, а лицо напряглось от желания.
Я не знала, чего ожидала.
То есть, я не была глупой. Знала, что в первый раз будет не идеально, что бы ни писалось в романах. Было не сильно больно. Но чертовски верно, что и хорошо тоже не было.
Зак увеличил темп, а я повернула голову на диване, чтобы осмотреть маленькую квартирку. Вообще-то, квартиру его брата. Она была в нашем распоряжении лишь на ночь – это должно было стать нашим особенным идеальным временем вместе. Я ждала цветов или спокойной музыки и вина, или чего-то в этом роде. Глупая. Зак заказал пиццу и достал пиво из холодильника брата.
– Ай, – вновь пробормотала я, когда он остановился с искаженным лицом.
– Черт, сейчас кончу, – он с трудом дышал.
Я почувствовался, как его член зашевелился внутри меня, практически задергался. Это было странно. Действительно странно. И совсем не так, как в кино – даже отдаленно не похоже.
Так и должно быть?
М-да…
– О, мать твою, как хорошо.
Дверь в квартиру открылась, и Зак сжался между моих ног, практически до невидимости. Я ничего не могла сделать, кроме как в страхе смотреть на вошедшего мужчину.
Я его не знала, но он не мог быть братом Зака. Он совершенно не был похож на Зака, который был выше меня, но не намного. Этот парень был действительно высоким и мускулистым, как те мужчины, зарабатывающие на жизнь, таская тяжести.
Он был одет в кожаный жилет с нашивками поверх старой футболки и джинсы, на которых были темные пятна машинного масла или солидола, или чего-то еще. Полупустая упаковка пива болталась в руке. Его волосы были короткими и темными. Почти как у военных. В губе был пирсинг, еще два кольца в левом ухе и одно в правом, как у пирата. В брови тоже был пирсинг. Черты его лица были красивыми, но никто не назвал бы его привлекательным. На ногах были большие черные ботинки, а из кармана низко по бедру свисала цепь. Одна рука была полностью покрыта татуировками. На второй был череп со скрещенными за ним клинками.
Мужчина остановился в дверном проеме и оглядел нас, медленно качая головой.
– Я же сказал тебе, что сделаю, если вломишься в мою квартиру снова, – спокойно сказал он.
Зак дернулся, и его лицо побледнело. Все его тело – за одним лишь понятным исключением – застыло. Я почувствовала, что это исключение выскользнуло из меня вместе с какой-то жидкостью, и поняла, что мы даже не озадачились подстелить полотенце или что-нибудь другое.
Фу-у-у.
Но разве я могла предположить, что нам понадобится полотенце?
– Черт, – голос Зака сорвался на писк, – Ругер, я могу объяснить…
– Даже, бл*дь, не начинай, – сказал Ругер, проходя в комнату.
Он захлопнул за собой дверь и подошел к дивану. Я пыталась спрятать голову за грудью Зака, пристыжённая и сбитая с толку больше, чем когда-либо в жизни.
Цветы. Просить их было бы слишком?
– Боже милостивый, сколько ей? Двенадцать? – спросил Ругер, пнув диван.
Диван вздрогнул подо мной, а Зак сел, слезая с моего тела. Я взвизгнула и вскинула руки, стараясь прикрыться от взгляда его брата.
Черт. ЧЕРТ.
Потом все стало еще хуже.
Этот брат – Ругер, каким бы странным не было его имя – смотрел прямо на меня, когда перегнулся через мое тело, схватил смятое покрывало в ногах и кинул его мне на бедра.
Я простонала и, кажется, умерла внутри себя. Мои ноги все еще были широко разведены, а юбка высоко задрана на талии. Он видел все. Все. Это должен был быть самый романтичный вечер в моей жизни, а сейчас я хотела только пойти домой и расплакаться.
– Я иду в душ, а к тому времени, как закончу, вас здесь быть не должно, – смотря в лицо Зака, заявил Ругер. Мой парень вздрогнул. – И держись на хрен подальше от моей квартиры.
Сказав это, он пошел по коридору в ванную, и сильно хлопнул дверью. Секунды спустя я услышала, как включился душ. Зак подпрыгнул, бормоча:
– Мудак. Какой же он мудак.
– Это твой брат?
– Да. Он придурок.
Я села и расправила рубашку. Слава Богу, я не сняла ее. Зак любил трогать мою грудь, но, начав в этот раз, мы продвигались довольно быстро. Я попыталась встать на ноги, все еще завернутая в покрывало, и поправить юбку. Понятия не имею, куда делись мои трусики, но, окинув комнату быстрым взглядом, я их не нашла. Я проверила на диване, пошарила в подушках, ища их. Не нашла, зато угодила рукой в отвратительное влажное пятно, оставшееся после нас.
Я чувствовала себя такой шлюхой.
– Бл*дь! – завопил Зак сзади.
Моя голова взметнулась вверх – неужели все может быть еще хуже?
– Мать твою, я, бл*дь, не могу в это поверить!
– Что случилось?
– Презерватив порвался, – его глаза были широко открыты. – Чертов презерватив порвался. Это, наверное, худший вечер в моей жизни. Лучше бы тебе не залететь.
В легких будто похолодел воздух. Наверное, все еще может быть хуже.
Зак держал передо мной порванную резинку. А я уставилась на эту жуткую вещицу, до конца не веря в свое невезение.
– Ты что-нибудь сделал не так? – прошептала я.
Он пожал плечами, но не ответил.
– Скорее всего, все будет в порядке, – сказала я после другой длинной паузы. – Ну, у меня только закончились месячные. Нельзя забеременеть так быстро после месячных, так ведь?
– Ну да, наверное, – ответил он, краснея и отводя глаза. – Я не особо обращал внимание на эту ерунду на уроках. То есть, я всегда использовал презерватив. Всегда. И он никогда не рвался, никогда…
У меня перехватило дыхание, а на глаза навернулись горячие слезы.
– Ты сказал, что у тебя это было только раз, – тихо уточнила я.
Он вздрогнул.
– Я никогда не занимался этим с тем, кого любил, – ответил он, бросая порванную резинку и беря меня за руку.
Я попыталась отстраниться. Я чувствовала отвращение от того, что было у него на пальцах, но затем он крепко схватил меня и заключил в объятия. Я растаяла.
– Эй, все будет хорошо, – пробормотал он, потирая мою спину, пока я сопела в его футболку. – Все буде в порядке. Мы будем в порядке. И мне жаль, что я не был честен с тобой. Я боялся, что ты не будешь со мной встречаться, если узнаешь, каким глупым я был раньше. Мне все равно на других девчонок, и так будет всегда. Я всего лишь хочу быть с тобой.
– Ладно, – сказала я, взяв себя в руки.
Он не должен был лгать, но, по крайней мере, он в этом признался. Зрелые пары проходят через серьезные испытания все время, верно?
– Эм, наверное, нам нужно убираться отсюда. Твой брат выглядел довольно рассерженным. Я думала, он дал тебе ключ?
– У моей мачехи есть запасной ключ, – ответил он, пожимая плечами. – Я взял его. Его не должно было быть в городе. Захвати пиццу.
– Может, оставим немного твоему брату?
– Пошел он. И он – сын моей мачехи. Мы даже не родные.
Ла-а-адно.
Я отыскала туфли и надела их, взяла свою сумку и пиццу. Я по-прежнему не имела понятия, где мои трусики, но именно тогда я услышала, как затих душ.
Нам нужно было уходить.
Зак некоторое время пялился на дверь ванной, затем подмигнул мне и схватил полупустую упаковку пива.
– Пошли, – сказал он, беря меня за руку и подталкивая к двери.
– Ты украдешь у него пиво? – спросила я, чувствуя небольшое раздражение. – Серьезно?
– Пошел он, – Зак сузил глаза и посмотрел на меня. – Он – полный придурок, думает, что он лучше, чем кто-либо другой. Он и его тупой чертов мотоклуб. Все они – кретины и бандиты, и он тоже. Скорее всего, он украл это где-то раньше. А ведь он может купить гораздо больше в любое время, не то, что мы. Мы отнесем пиво к Кимбер. Ее родители в Мексике.
Мы бегом спустились по ступеням многоквартирного дома и пересекли парковку, подойдя к его машине. Это был старый, но, по крайней мере, полноместный Форд-пикап, который был достаточно вместительным. Мы иногда катались на нем, только мы двое, а потом часами лежали в грузовике под звездами, целовались и смеялись. А иногда мы собирались тремя или четырьмя парами в этой машине, сидя друг у друга на коленях.
Зак не очень хорошо проявил себя этим вечером, но это была не его вина. Иногда жизнь просто не следует плану. Я все еще была от него без ума.
– Эй, – сказала я, останавливая его, когда он собирался открыть водительскую дверь. Я развернула его и встала на цыпочки, целуя его долго и медленно. – Я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя, детка, – ответил Зак, заправляя мне волосы за уши.
Я таяла, когда он так делал – чувствовала себя такой защищенной.
– А теперь поедем и прикончим несколько банок пива. Дерьмо, чертов сумасшедший вечер. Мой брат такой придурок.
Я закатила глаза и засмеялась, пока усаживала задницу в машину.
Что ж, потеря моей девственности не была идеальной, прекрасной и все такое. Но, в конце концов, все закончилось, и Зак любит меня.
Но все же, мне очень жаль свои трусики.
Я покупала их специально для этого вечера.
Спустя восемь месяцев
Ругер
– Черт, этот моя мать. Я должен ответить, – прокричал я через стол Мэри Джо, показывая телефон.
Группа еще не начала играть, но помещение уже было полным, и я не мог ни черта расслышать. Я не часто куда-то выбирался с тех самых пор, как стал проспектом в «Риперах». Заслужить положение в клубе стало моей основной работой, но у меня к тому же была еще работа в ломбарде.
Мама это знала и не стала бы звонить мне, если бы это не было чем-то важным.
– Эй, дай мне выйти, – громко сказал я в трубку, широко шагая к двери.
Люди расступались передо мной, и я сдержал улыбку. Я всегда был крупным парнем, а теперь на мне еще и знаки мотоклуба.
Сосунки просто стекали под столы, когда видели на моем жилете нашивки клуба.
– Все, я вышел, – сказал я, отходя от толпы перед железным конем.
– Джесси, ты нужен Софи, – заявила моя мать.
– Что ты имеешь в виду? – спросил я, смотря на свой байк, припаркованный неподалеку.
Не слишком ли близко стоит к нему этот парень?
«Спешу обломать тебя, парень…»
– Так ты едешь? – спросила она.
Черт. Она что-то говорила.
– Дерьмо, прости, мам. Прослушал, что ты сказала.
– Мне только что позвонила Софи вся в панике, – объяснила моя мать. – Глупые дети. Она поехала на вечеринку с твоим братом, а теперь ей кажется, что она рожает. Он слишком пьян, чтобы отвезти ее, а у нее схватки, поэтому сама вести она не может. Я убью его. Поверить не могу, что он повез ее в такое место, особенно сейчас.
– Ты, мать твою, шутишь?
– Джесси, не разговаривай со мной так, – рявкнула она. – Ты можешь ей помочь или нет? Я сейчас в Спокане, и, чтобы доехать до нее, у меня займет минимум час. Я позвоню еще кому-нибудь, если ты не можешь.
– Постой, а разве еще не слишком рано?
– Да, немного рановато, – отозвалась она, ее голос был напряжен. – Я хотела вызвать «скорую», но она настояла, что это всего лишь схватки Брекстона Гикса (ложные схватки – прим. пер.). Вызов скорой стоит целое состояние, ты же знаешь, а она переживает за счета. Она хочет поехать домой, но я думаю, что ей нужно в больницу. Ты можешь отвезти ее или нет? Я встречу тебя там, как только доберусь до города. У меня действительно плохое предчувствие по поводу этого, Джесс. Думаю, что это не схватки Брекстона Гикса.
– Да, конечно, – ответил я, думая, что же, мать его, такое «схватки Брекстона Гикса».
Я увидел Мэри Джо, выходящую из бара и жалобно мне улыбающуюся. Она прекрасно знала о неожиданных звонках и изменениях в планах.
– Где они?
Я запомнил информацию и повесил трубку, приближаясь к девушке и пожимая плечами. Отстой. Я хотел перепихнуться, но не в клабхаусе. Иногда приватность вовсе не повредит, а Мэри Джо была горячей.
– Дела клуба? – мягко спросила она
Слава чертям, она не была королевой драмы.
– Нет, семьи, – ответил я. – Мой сводный брат – кретин, обрюхатил свою подружку, и теперь она рожает. Нужно отвезти ее в больницу. Поеду за ней.
Мэри Джо округлила глаза.
– Ты должен ехать, – быстро сказала она. – Я доеду до дома на такси. Блин, это дерьмово… Сколько ей?
– Недавно исполнилось семнадцать.
– Черт, – ее передернуло, будто от ужаса. – Не могу себе представить иметь ребенка в таком возрасте. Позвони мне позже, ладно?
Я поцеловал ее быстро, но страстно. Она опустила руку вниз и сжала мой член. Я тяжело вдохнул, чувствуя, что тот твердеет. Мне действительно нужна была разрядка…
Вместо этого я отстранился и пошел к своему байку.
Вечеринка была на полпути к Эфелю, в каком-то поле, которое, по моим смутным воспоминаниям, я посещал в старшей школе. Я довольно быстро нашел машину Зака. Софи стояла рядом с ней, испуганно вглядываясь в летние сумерки. А потом ее лицо скривилось, и она наклонилась вперед к своему большому животу, охая. Теперь она казалась просто в ужасе.
Я припарковал байк и понял, что его придется оставить в поле – нет никаких шансов, что она может поехать на нем. Прекрасно, черт возьми. Эти мелкие придурки будут бегать вокруг моего байка, или еще чего хуже. А лицо Софи, тем временем, стало белым от напряжения. И ни одного чертового помещения. Ей нужно сесть в машину, и, определенно, ей нужно сделать это сейчас. Я покрутил головой, высматривая своего брата.
Я до сих пор не мог понять, как умная, красивая девушка, как она, из всех людей выбрала Зака. У Софи были длинные, каштановые волосы, прекрасные зеленые глаза, а еще в ней была эта кричаще-женская нежность – нежность, о которой я думал ни одну ночь, держа член в руке. Даже беременная, посреди вечеринки в поле, она была восхитительна.
Хотя и чертовски юна.
Она увидела меня и вздрогнула, заводя руку и кладя ее на спину – выпрямляясь после проходившей схватки. Я знал, что она меня не любит, и не винил ее. Мы встретились не при лучших обстоятельствах, и отношения между мной и Заком становились хреновее с каждым днем. Я ненавидел, как тот обращался с нашей матерью, ненавидел образ его жизни. Но больше всего остального я ненавидел, как маленький засранец ведет себя, неся ответственность за Софи.
Сукин сын не заслужил такой девушки, как она, а их ребенок определенно не выиграл в лотерею, имея такого будущего папашу.
– Как ты? – спросил я, подойдя к Софи и присев на корточки, чтобы видеть ее лицо.
Ее глаза были полны паники.
– У меня отошли воды, – сказала она охрипшим шепотом. – Интервал между схватками маленький. Очень маленький. При первых родах все должно идти медленно, так быстро никогда не происходит. Мне нужно в больницу, Ругер. Мне не нужно было сюда приезжать.
– Черт меня дери, – пробормотал я. – У тебя есть ключи?
Она покачала головой.
– Они у Зака. Он где-то у костра. Может быть, нужно вызвать «скорую»? Ох… – выдохнула она и согнулась пополам.
– Держись, я найду Зака. Я смогу доставить тебя в больницу быстрее любой скорой.
Она снова охнула и облокотилась на машину. Я побежал к костру и нашел Зака практически без сознания на земле.
– Поднимайся, засранец, – потребовал я, хватая его за футболку и таща вверх. – Ключи. Живо.
Зак смотрел на меня невидящим взглядом. Это блевотина у него на футболке? Старшеклассники обступили нас и смотрели, широко раскрыв глаза и держа в руках большие красные стаканы с дешевым пивом.
– Бл*дь, – вновь пробормотал я, шаря в кармане штанов своего брата, лелея чертову надежду, что он не потерял ключи.
Моя рука была ближе к члену Зака, чем он когда-либо хотел. Я вытащил ключи и толкнул Зака обратно в грязь.
– Если хочешь увидеть, как родится твой ребенок, сейчас же тащи свою задницу к машине, – сказал я ему. – Я не собираюсь тебя ждать.
После этого я побежал назад к форду, рывком открыл дверь и усадил Софи на заднее сиденье. Я услышал ударяющийся звук и боковым зрением увидел, как Зак забирается в кузов пикапа.
Маленький ублюдок.
Я повернул зажигание, завел машину и приготовился ехать. Затем приглушил мотор, выпрыгнул из машины и побежал к своему байку. У меня там была маленькая аптечка. Ничего серьезного, но в таких обстоятельствах она нам может понадобиться. Я снова забрался в машину, вырулил с поля и начал двигаться по направлению к шоссе, тревожно наблюдая за Софи в зеркало заднего вида. Она тяжело дышала, а затем закричала.
Каждый волосок на моем затылке встал дыбом.
– Черт возьми, кажется, мне нужно тужиться, – закричала она. – Боже, как больно. Как же больно. Я еще никогда такого не чувствовала. Езжай быстрее, нужно доехать туда быст...
Ее голос затих, а затем она снова охнула. Я прибавил скорость, думая, есть ли у Зака за что держаться. Я не мог видеть его в пикапе. Может, он там отключился.
Черт, а может, он попросту выпал. Меня не заботили оба варианта.
Мы практически уже добрались до шоссе, когда Софи начала кричать.
– Останови! Останови машину.
Я остановился, чертовски надеясь, что это было не тем, о чем я думал. Поставив машину на ручной тормоз, я повернулся, чтобы увидеть ее: у нее были закрыты глаза, на практически багровом лице читалась агония. Ее тело было наклонено вперед, а сама она стонала.
– «Скорую», – жестким голосом произнес я.
Она коротко кивнула. Я позвонил, объяснил оператору все детали ситуации. После этого поставил телефон на громкую связь, бросив его на сиденье. Затем выбрался из машины и, открыв заднюю дверь, забрался внутрь.
– Я тут с тобой, Софи, – отозвался голос оператора «911». – Держись. Парамедики уже выехали из Хэйдена. Ты скоро их увидишь.
Софи застонала от очередной схватки.
– Мне нужно тужиться.
– «Скорая» в десяти минутах от вас, – сказала оператор. – Можешь потерпеть до того, пока они не приедут? У них есть все, что необходимо, чтобы помочь тебе.
– ЧЕРТ! – закричала Софи и с такой силой сжала мои руки, что у меня онемели пальцы.
– Хорошо. Вряд ли ребенок родится до приезда скорой, но вам лучше приготовиться, Ругер, – заявила оператор, ее голос был таким спокойным, что казался каменным.
Как ей это удается? У меня было чувство, что я находился в полминуте от сердечного приступа.
– Вы нужны Софи. Хорошая новость в том, что рождение детей – естественный процесс, и ее тело знает, что делать. Такая скорость событий обычно означает, что сами роды будут очень гладкими. У вас есть возможность вымыть руки?
– Да, – буркнул я. – Тебе придется отпустить меня на секунду, Софи.
Она замотала головой, но я сумел высвободить руки. Я влез в аптечку первой помощи, доставая оттуда несколько до смешного маленьких санитарных салфеток. Затем протер ими свои руки и попытался сделать то же самое с ее.
Она закричала и ударила меня по лицу.
Матерь божья, а в девчонке есть скрытая сила. Я потряс головой, взял себя в руки, моя скула ныла.
Еще одна схватка.
– Еще слишком рано, – Софи ловила ртом воздух. – Я не могу это остановить. Мне нужно тужиться.
– Когда у нее срок? – спросила оператор, пока Софи низко и протяжно подвывала.
– Где-то через месяц, – ответил я. – Еще слишком рано.
– Так. Самое главное – убедиться, что ребенок дышит. Не уроните его на землю, если он родится до приезда скорой. Вы должны его поймать. Сейчас не паникуйте, роды могут занять несколько часов, особенно первые. Но на всякий случай, нужно, чтобы вы нашли что-нибудь теплое, во что можно будет завернуть ребенка, если Софи родит. Проверьте дыхание ребенка. Если оно нормальное, приложите ребенка к груди матери, лицом вниз, кожа к коже. Затем заверните его в то, что у вас есть. Не рвите пуповину, перережьте ее чем-нибудь. Не прикасайтесь руками к родовому каналу. Если послед выйдет, заверните его вместе с ребенком.
Именно тогда-то я все и понял.
Софи собирается родить своего ребенка прямо здесь, посреди дороги. Моего племянника.
Прямо сейчас.
Святое дерьмо, ей сначала нужно снять штаны.
На ней были леггинсы, и я попытался стянуть их вниз, пока она все еще находилась в машине. Ничего не получилось, и, кажется, она так и не смогла найти удобного положения.
– Нужно вытащить тебя отсюда, – сказал я.
Она замотала головой и заскрипела зубами, но я поднял ее и все равно поставил ногами на землю. Затем я стянул ее мокрые леггинсы вместе с трусами одним ловким движением, приподнял сначала одну ногу, а затем вторую, чтобы освободить ее ноги от облегающей ткани.
Что теперь?
Софи снова закричала, ее лицо исказилось, и она, упав на корточки рядом с машиной, начала тужиться.
Черт, мне нужно было что-нибудь, чтобы согреть ребенка.
Я бешено осматривался, но не находил ровным счетом ничего, поэтому скинул свой жилет и забросил его в грузовик. Затем стянул футболку через голову. Это был не лучший выбор, но она была относительно чистая. Я помылся и надел свежую футболку перед встречей с Мэри Джо.
Софи все время тужилась, согнувшись вперед и впившись пальцами глубоко в мои плечи. Утром у меня будут синяки. Возможно, даже царапины от ее ногтей. Не важно. Спокойный голос оператора подбадривал нас, говорил, что «скорая» всего в пяти минутах. Софи ее не слушала, затерявшись в собственном мире боли и напряжения, с каждой новой схваткой низко и протяжно крича.
– Вы видите головку ребенка? – спросила оператор.
Я похолодел.
– Хотите, чтобы я посмотрел?
– Да.
Я был чертовски уверен, что не хочу смотреть. Бл*дь. Но я нужен Софи. И я нужен ребенку. Я заглянул между ее ног.
Тогда-то я и увидел это.
Маленькая головка, выходящая из ее тела, покрытая черными волосами. Мать твою.
Софи глубоко вдохнула и еще сильнее вцепилась в мои плечи. Она издала один низкий долгий крик и снова начала тужиться.
Тогда это и случилось.
Я метнулся вниз – практически в трансе – так как самый прелестный маленький человечек выскользнул из нее прямо в мои руки. Софи начала плакать от облегчения, и по ее бедрам заструилась кровь.
– Что случилось? – спросила оператор.
Я услышал вой сирен в отдалении.
– Ребенок родился, – пробормотал я с восхищением.
Я видел, как рождались телята, но это не шло ни в какое сравнение.
– Я держу его.
– Он дышит?
Я смотрел на новорожденного, который открыл свои маленькие глазки впервые в жизни, и посмотрел прямо на меня. Глаза были голубыми и круглыми, затуманенными, но чертовки потрясающими. Они снова закрылись, когда ребенок скривил свой маленький ротик, сделал глубокий вдох и пронизывающе заплакал.
– Да. Черт. Ребенок в порядке.
Я посмотрел на Софи и приподнял малыша. Она осторожно улыбнулась и склонилась к ребенку. Ее вымотанное, заплаканное, но все же светившееся лицо было вторым самым прекрасным из того, что я когда-либо видел в своей жизни.
Идущим сразу же после этих крохотных голубых глазок.
– Ты справилась, детка, – прошептал я Софи.
– Да, – прошептала она в ответ. – Справилась, не так ли?
Она легко поцеловала головку мальчика.
– Привет, Ноа… Это мамочка, – сказала она. – Я буду очень хорошо заботиться о тебе. Обещаю. Всегда.
Глава 1
Семь лет спустя
Сиэтл, штат Вашингтон
Софи
Наша последняя ночь в Сиэтле была не из лучших.
Моя няня, запасная няня и еще одна запасная няня – все простудились. Было бы скверно, если бы одна из моих новых соседок не согласилась приглядеть за Ноа. Я ее практически не знала, но мы уже месяц жили рядом и не враждовали. Не лучший вариант, я знаю.
Но, когда ты – мать-одиночка, приходится выкручиваться.
Позже Дик наорал на меня за то, что пришла на смену поздно.
Я не сказала ему, что могла вообще не прийти из-за Ноа. И нет, я не зову его Дик, потому что он тот еще хрен1 (хотя он такой). Это его настоящее имя.
Тем вечером я действительно поняла, почему он был в таком плохом настроении: из шести девушек, которые должны были быть на смене, пришли только две. У двух была простуда (вирус – половина города болеет), а у других двух были свидания. Или я предполагала, что были свидания. Официальные версии были: умершая бабушка (уже пятая) и воспалившаяся татуировка.
Разумеется, ни в одной ближайшей к ней аптеке не было бацитрацина.
Короче, все произошло чертовски быстро. У нас выступала группа, сумевшая развеселить посетителей, но живая музыка и пьяные танцы не облегчали нам работу со столиками. К тому же, мы были заняты больше, чем обычно. Даже при необходимом количестве персонала мы вряд ли расслабились бы. Ну и, конечно же, группа была местной, и большинство фанатов были студентами, что означало фиговые чаевые.
К одиннадцати я уже вымоталась и до безумия хотела в туалет, поэтому прошмыгнула в уборную. Туалетная бумага уже закончилась (кто бы сомневался), и я чертовски точно знала, что ни у кого не было времени принести новую. Вытащив телефон, я быстро проверила сообщения и увидела два. Одно от Миранды, моей няни, а второе от Ругера – самого страшного на свете почти отца.
Черт.
Сначала Миранда. Я держала телефон у уха и слушала, надеясь, что все в порядке. Дик ни за что не отпустит меня пораньше, даже если будет что-то срочное. Ругер может и подождать.
«Мам, мне страшно, – заговорил Ноа, и я похолодела. – Я взял телефон Миранды и заперся в туалете, – продолжал он. – Тут плохой дядя, он курит в квартире и хотел, чтобы и я тоже покурил, и они все время смеются надо мной. Он пытался пощекотать меня и заставить сидеть у него на коленях. Сейчас они смотрят фильм, в котором показывают голых людей, и мне он не нравится. Я не хочу быть здесь, я хочу домой. Хочу, чтобы ты пришла домой. Ты правда мне очень нужна. Прямо сейчас».
Я слышала его тяжелое дыхание, будто бы он плакал, но не хотел, чтобы я знала, а потом сообщение прервалось.
Я сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь контролировать нахлынувший адреналин. Проверила время прихода сообщения – почти сорок пять минут назад. Желудок скрутило, и на секунду я подумала, что меня вырвет. Потом я собралась и вышла из уборной. Мне нужно вернуться в бар и попросить Брэтта, бармена, открыть подсобку, где мы хранили сумки.
– Мне нужно домой, мой ребенок в беде. Передай Дику.
Сказав это, я направилась к двери, проталкиваясь через пьяных студентов. Я практически уже вышла, когда кто-то схватил меня за руку и развернул. Сверкая глазами, на меня смотрел мой босс.
– Куда это, черт возьми, ты собралась, Уильямс?
– Это срочное, – ответила я ему. – Мне нужно домой.
– Если уйдешь, когда тут такая толпа, можешь больше не возвращаться, – проворчал Дик.
Я наклонилась вперед и посмотрела на него сверху вниз, что было довольно легко, учитывая, что этот парень был не выше пяти футов2 ростом. В другое время я бы подумала, что он хоббит.
Сегодня же он был просто троллем.
– Мне нужно позаботиться о своем сыне, – заявила я холодно, включив самый свой устрашающий для троллей голос. – Так что отпусти мою руку. Сейчас же. Я ухожу.
Поездка до дома заняла, казалось, целый год.
Не останавливаясь, я названивала Миранде, но никто не отвечал. Я подъехала к нашему старому многоквартирному дому и побежала вверх по деревянным ступеням на последний этаж, трясясь от странного смешения ярости и страха. Квартира Миранды находилась прямо напротив моей маленькой студии и, хотя от подъема по лестнице мышцы ног ужасно болели, мне нравилось, что на этаже расположены только наши квартиры. До этого дня.
Сегодня это место казалось уединенным и пугающим.
Постучав в дверь, я услышала звуки музыки и ворчание. И никакого ответа. Я застучала сильнее, удивляясь, как еще не сломала ее. Тогда дверь не спеша открылась. Высокий парень в расстегнутых штанах и без рубашки преградил проход. У него уже начал появляться живот, а глаза были покрасневшими. Я уловила запах травки и алкоголя.
