Текст книги "Мир в его руках"

Автор книги: Джоанна Брендон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

11

Скотт смотрел на чертеж, но видел перед собой лицо Дон. Как это она сказала? «Я не хочу, чтобы мои друзья гибли…» Во всем виноват он! И зачем только дал Бренту эти деньги?

– Значит, по-вашему проект ни к черту не годится? – спросил Скотт наконец, повернувшись к седому мужчине у компьютера.

До того как перейти к Скотту, Ален Дюпре работал конструктором в одной из крупнейших европейских автомобильных фирм. Скотт дал ему посмотреть проект машины Брента, и тот за несколько часов построил компьютерную модель.

– Да нет! – Ален покачал головой. – В принципе идея хорошая. Исполнение неправильное. Опасное. Машина чрезмерно легкая. Первая колдобина – и конец. Перевернется.

«И у Брента не будет ни малейшего шанса», – подумал Скотт.

– Спасибо, Ален! – Он собрал чертежи и вышел из офиса. Единственное, что можно сейчас предпринять, – дать Бренту еще двадцать тысяч на переделку проекта, но это уже чистое безумие. Деньги на ветер.

Узы дружбы тоже имеют свой предел прочности. Во всяком случае, когда он объявил Бренту о заключении Дюпре, то почувствовал, что они натянуты до предела, вот-вот порвутся.

– Ну что там такое? – холодно осведомился Брент. На лице его играла презрительная улыбка. «Не стоило мне связываться со Скоттом, – думал он тоскливо, – надо было на Дон надавить, чтобы раскошелилась. А этот во все сует свой нос, взял манеру врываться без предупреждения…»

Скотт сделал вид, что не замечает явной враждебности. Развернул чертежи.

– Смотри. Дюпре говорит, что теоретически твой проект вполне на уровне, но ты слишком облегчил машину, а это опасно.

– Эта старая баба! – взорвался Брент. – Если бы он хоть что-нибудь понимал в автомобилях, он продолжал бы ими заниматься, а не всякими там глупостями, которые никто не купит…

Скотт криво усмехнулся. Алан подсказал ему одну очень важную вещь в конструкции карбюратора – это сэкономило тысячи долларов. Но какой смысл объяснять это стоящему перед ним надутому индюку? Пыжится, строит из себя знатока, а так и не вырос из детских штанишек.

– Думаю, тебе надо кое-что переделать. В таком виде машину скорее всего просто не допустят к соревнованиям.

В глазах у Брента появился какой-то странный блеск.

– Так ты даешь деньги? Еще столько же, сколько я тебе должен, или катись к черту!

Скотт мысленно выругался: и зачем он сказал ему про эти двадцать тысяч? Брент просто истратит их, ничего не переделывая.

– При таких условиях – ни цента!

– Никогда не думал, что ты такой трус, Ларкин! – Брент криво усмехнулся. – Да еще и нерасчетливый – потеряешь проценты!

– Какие там проценты! – рявкнул Скотт. – Я не могу допустить твоего самоубийства!

– От Дон научился! Таскайся с ней побольше! – Брент выругался, повернулся и отошел в угол мастерской.

Скотт огляделся. На цементном полу валялись инструменты, какие-то детали… Двое механиков разбирали мотор, извлеченный из корпуса разбитой машины. Они работали молча, изредка поглядывая на него, как показалось Скотту, с осуждением. Черт, а ведь Брент вроде всерьез отнесся к его призыву экономить. Ему вдруг стало до боли его жалко – в грязном комбинезоне, волосы слиплись, весь в масле… Ладно, пусть Скотта все считают дураком!

– Слушай, Брент! Я не ссориться с тобой пришел, – сказал он, подходя к нему, не обращая внимания на его суровый взгляд. – Я дам тебе еще двадцать, но при условии, что ты переделаешь проект. Это мое последнее слово.

– И что это тебе дался мой проект! Уж не спонсируешь ли ты кого другого? Точно! Боишься, что я ему корму покажу! Вот почему ты против моей машины!

Скотта так и подмывало послать Брента ко всем чертям, покончить с этими бессмысленными тратами. Но Дон! Она никогда не будет счастлива с ним, если узнает, что бросила Брента в трудную минуту. Да и не разведется с ним никогда… Только ради нее надо все-таки попытаться убедить этого идиота.

– Я никого не спонсирую. Кроме того, это ты обратился ко мне, не я к тебе!

– Верно, – быстро отреагировал Брент. – Я тебя просил о кредите. Но я не продавал тебе своей машины – ни одной детальки. И проект не продавал. А ты имеешь наглость…

– Ну хоть исправить его ты можешь? Хочешь, я тебе подошлю Дюпре, он подскажет…

Брент прямо-таки взбесился:

– Нужен мне твой чертов кустарь! – Швырнул в сторону какую-то деталь, которую держал в руках. Она отлетела от стены, покатилась по полу. – Мотай отсюда! – Брент угрожающе схватил гаечный ключ. – Я возьму твои деньги, так и быть, но чтобы духу твоего больше здесь не было!

Самообладание оставило Скотта.

– Ну и убейся, если хочешь! Мне-то что? – Он сплюнул, повернулся и вышел.

Несколько кварталов прошел пешком: садиться за руль после такого эмоционального взрыва так же опасно, как после выпивки. Его разбитая коленка – хорошее тому напоминание. Когда он узнал о замужестве Дон, он рванул на своем мотоцикле в ливень, и через полчаса его буквально отскребали от асфальта. Немного успокоившись, он вернулся к машине.

«Забавно!» – подумал Скотт. Он ожидал, что их дружба кончится, когда Дон разведется с Брентом и выйдет замужем за него. Но чтобы это произошло из-за какого-то дурацкого куска металла! И кроме того, он никак не представлял, что это будет так тяжело.

День выдался чудесный. В четыре к Дон внезапно заявилась Алексис и потащила ее на распродажу в «Блюмингдейл». Посмотрели, ничего не купили, походили по другим магазинам, вернулись в «Блюмингдейл». И вдруг пошло-поехало! Вышли они из универмага обвешанные пакетами.

– Дон, ты хоть представляешь, сколько выбросила на эти тряпки? – спросила сестра.

– Гляди и завидуй! – бодро ответила она.

Дома они устроились прямо на полу среди разбросанных покупок, попивая вино, и Дон насмеялась до слез над рассказом Алексис о ее новом поклоннике.

– Ты просто ужасные вещи говоришь! – не выдержала наконец.

– Ну я же знаю, в какой компании что можно…

«Хорошего же мнения она обо мне!» – Дон не могла сдержать улыбки. Налила себе еще вина, откинулась на подушку, оглядела валявшиеся на полу сокровища. А ведь самое большое удовольствие она получила, покупая подарки Скотту! Дон думала о нем все время.

– Подойти? – спросила Лекси, слегка толкнув ее ногой.

– Что? – очнулась Дон. – Ах, телефон!

Но Алексис уже сняла трубку.

– Да? А ты уверен, что со мной? – Она подмигнула сестре. – Здесь, здесь. Ну, не знаю! Зависит от многих обстоятельств. Ладно, даю. – И протянула трубку Дон, на лице которой уже играла улыбка: она поняла, что это Скотт.

– Может, дашь сестренке доллар и отправишь в кино?

– Думаешь, получится? – Она глянула вслед Лекси, тактично удалившейся на кухню, чтобы не мешать разговору.

– С Европой у меня все, Дон.

– Значит, виллу продал?

– И еще дом в Бордо. Осталась только фирма, но я думаю отдать ее Дюпре…

Голос у него был счастливый, он явно гордился собой.

– И что теперь?

– На очереди ты. Потом организую сеть мотомастерских на Западе. На следующей неделе съезжу в Аризону.

Как всегда, Скотт был весь в делах, в движении. Она слушала о его планах, не перебивая. Вернулась Алексис, тихонько уселась напротив. Понимающе улыбнулась. Дон показала ей язык.

– А как ты? – вдруг спросил Скотт. – Как насчет…

– Немного откладывается, – она поняла, о чем он хотел спросить, но не хотела обсуждать с ним свой развод при сестре.

Последовало молчание. Дон могла поклясться, что Скотт про себя чертыхнулся.

– Когда будешь в Нью-Йорке?

– Точно не знаю. Скоро позвоню. – По голосу было слышно, настроение у него испортилось.

– Понятно. – Она тоже сказала это несколько резко.

– Дон?

– Что?

– Может, проведем пару дней вместе? Поможешь мне с этими пунктами для мастерских – где расположить и все такое…

Не сердится! Ее душа запела. Она как раз думала взять недельный отпуск, вымоталась…

– Устроим!

– За мой счет!

– Необязательно!

– Еще как обязательно! Опутаю долгами, посговорчивее станешь!

Скотт замолчал. «Только бы он не заговорил о Бренте», – подумала она.

– Я люблю тебя! – тихо произнес он.

– Я тоже! – Дон облегченно вздохнула.

– Играешь с огнем – обожжешься! – заметила Лекси, когда сестра положила трубку.

Дон отрицательно покачала головой, растянулась на полу, положив руки за голову, и рассказала о предложении Скотта провести с ним вместе несколько дней.

– Давай я вместо тебя! – вызвалась Лекси.

– Боюсь, он заметит разницу. Я выше.

– Каблуки надену!

– А глаза? У тебя же темно-карие, мамины…

– Так линзы на что?! – Алексис кокетливо поморгала ресницами.

– А цвет волос? – Дон с трудом сдерживала смех. Огненно-рыжие кудри Алексис, которыми она так гордилась, уж очень не походили на ее.

– Ты не знаешь, сапожная вакса быстро отмывается?

– Еще тебе придется с ним разговаривать…

– Ну только на пятый день! А до этого можно сказать – ангина!

– Ты невозможна!

Они обе громко расхохотались, и тут резкий звонок в дверь прервал их веселье.

– Кто там?

– Это я, Скотти!

– Но ты же только что звонил из Парижа! – не очень умно высказалась она, открывая дверь.

– Откуда ты взяла? – засмеялся он. – Я только сказал, что продал виллу и дом в Бордо.

В обеих его руках были какие-то свертки, пакеты. Боже, как он великолепен!

– Привет, коротышка! – бросил Скотт Алексис. – Иди помоги дяде!

Та освободила его от вещей и с откровенным любопытством стала смотреть, как ее замужняя сестра целуется с неженатым мужчиной.

– Может, оставишь хоть один поцелуйчик для любимой сестрички? – наигранно капризно спросила она. В ответ Скотт весело рассмеялся, а Дон наградила преувеличенно суровым взглядом.

– Лекси, мое гостеприимство так далеко не распространяется! – предупредила она, когда Скотт все же подошел к Алексис и заключил ее в объятия. Их поцелуй был легким, коротким, но она, прикрыв глаза, изобразила, что пришла от него в экстаз.

– И это все? – проговорила Алексис, облизывая язычком губы. – Повторить не хочешь?

– Не хочет, не хочет! – вмешалась Дон, вставая между ними.

Громко вздохнув, сестра пожала плечами и удалилась на кухню.

– Она просто… – Скотт не договорил, вновь обнимая Дон. – Если бы я не был так влюблен в тебя!

Дон почувствовала укол ревности, но тут же ей стало стыдно. Он просто ее дразнил.

– Чашечку кофе или что еще?

– «Что еще» – лучше. И поконкретнее, пожалуйста! – Скотт широко улыбнулся.

– Кофе, вина или меня? – уточнила возникшая на пороге кухни Алексис.

– А что, если я выберу последнее? – прищурился Скотт, окинув ее таким взглядом, что она даже покраснела.

– Боюсь, нас с тобой тогда выкинут отсюда!

Скотт обожал подобные шутки, в такие моменты он чувствовал, будто возвращается в детство.

– Знаете что? – Скотт обнял одной рукой Дон, другой – Лекси. – Сходим в пиццерию!

– Ой, только не это! – застонала Дон.

– Что так?

– Если я еще чего-нибудь съем, а тем более пиццу, лишусь работы!

– Да брось! – Скотт крепче прижал ее к себе.

– Я тоже не хочу пиццу! – Алексис мягко высвободилась из его объятий. – Идите вдвоем.

Но Скотт не хотел об этом и слышать. В конце концов отправились втроем. Ночной Нью-Йорк, залитый огнями, как всегда был прекрасен, несмотря на моросящий дождь.

Они поужинали в уютном ресторанчике, который, как оказалось, Скотту порекомендовал водитель такси, подвозивший его к дому Дон. Сестры о нем никогда не слышали. Как известно, таксисты все всегда знают лучше!

– Ой, не стоило мне так наедаться! – произнесла Алексис, отодвигая пустую тарелку и поглаживая живот.

– А я вот удержалась, – похвалилась Дон. – Только омлет и кофе.

Поднявшись, она на мгновение прижалась к Скотту и оторвалась от него с трудом – так бы с ним и слилась!

Такси не было. Пришлось им возвращаться пешком. Они то прыгали по мокрым тротуарам, как расшалившиеся дети, то, обнявшись, шагали в ногу и даже пели при этом песни. Дождь кончился, но было сыро, прически у сестер испортились, волосы повисли мокрыми прядями.

– Если я выгляжу, как ты, я застрелюсь! – поддела Алексис Дон.

– Вы обе выглядите чудесно! – заверил их Скотт, открывая дверцу лифта.

«Всегда знает, что сказать женщине. И за это я его тоже люблю», – подумала Дон.

Войдя в квартиру, Алексис поторопилась исчезнуть в ванной, а Дон со Скоттом остались в передней прощаться.

– У тебя какие планы на завтра, точнее, уже на сегодня? – спросил Скотт.

– Никаких!

– Хочешь пообедать в Лос-Анджелесе?

– Пожалуй, меня можно убедить!

– Хорошо! – Он наклонился к ней, чтобы поцеловать на прощание, но они еще долго не могли оторваться друг от друга.

– А после обеда… – смог наконец сказать Скотт, но заметил, что Дон нахмурилась. – В чем дело? – спросил озабоченно.

– Так… Вспомнила кое-что. На следующей неделе лечу в Париж…

– К Бренту?

«Боже, как мало надо, чтобы у Скотта сразу стали грустными глаза», – удивилась Дон.

– Нет. У нас там работа. – Она поцеловала его в подбородок. – Но хочу встретиться с ним тоже.

– Скажешь ему?..

Дон кивнула. «В конце концов, Брент взрослый человек, проживет и без меня! – решила она. – Все еще злится из-за этих пятидесяти тысяч, которые я ему не дала. На этом, видно, и дружбе конец. Так что ни любви, ни дружбы. Что же осталось от нашего брака? Одни воспоминания. Пора наконец начинать жить для себя».

В глазах у Скотта зажглась надежда. Но нет, он не должен на нее давить.

– Скажи, когда соберешься в Неваду. Помнишь, я тебе говорил, что хочу купить дом в Штатах? Это как раз там, на озере Тахо. Мы сможем видеться, пока ты там будешь. – Он вздохнул, опять наклонился, поцеловал ее в лоб. – Ну, я пойду.

Дон посмотрела ему вслед, заперла дверь. Стоит ли им быть вместе в Неваде, когда она будет ждать оформления развода? Настроение у Брента в последнее время непредсказуемое. Она ему явно не нужна, но как он воспримет, что ее увел от него его лучший друг?

Ох как же надоел ей этот комплекс вины, который она испытывала каждый раз, когда думала о разводе и о новой жизни со Скоттом! Ей вдруг захотелось убежать куда-нибудь, спрятаться, чтобы никто ее не мог найти – ни Брент, ни Скотт.

12

День в Лос-Анджелесе прошел великолепно. После обеда они поехали на киностудию «Юниверсэл», куда их пригласили посмотреть, как снимается фильм.

– По-моему, тебя узнают, – заметил Скотт, когда они шли по коридорам в павильон.

– Боже сохрани! – С притворным ужасом она схватила его за руку. Дон и впрямь не хотелось разговаривать с кем-либо о своих делах, тем более отвечать на вопрос, почему она вдруг оказалась в Калифорнии. Кроме того, это на какое-то время оторвало бы ее от Скотта, а ей хотелось быть только с ним!

Снималась романтическая комедия. Когда героиня очутилась в объятиях героя, Скотт тоже обнял Дон и шепнул:

– Из-за этого хочешь в актрисы?

– Я же тебе говорила, что не собираюсь. Я ленива. Уйду из моделей – найду какую-нибудь легкую, несложную работу.

– Выйдешь за меня замуж, будешь заниматься только прической, ногтями, ну и вязанием, если хочешь. До конца дней, – целуя ее в щеку, пробормотал Скотт.

Она засмеялась:

– Тоска какая!

– Быть со мной?

– Нет! Вязать до конца дней.

Теперь они засмеялись вместе. На них шикнули. Смутившись, Дон прошептала:

– Давай уйдем.

Они вышли из павильона, подошли к автомобилю, взятому напрокат.

– Поехали на пляж! – предложил Скотт, помогая ей сесть.

Дон хихикнула:

– У меня под этим, – она показала на платье, – купальника нет!

– Босиком побродим. Как это? Помнишь стихи? «Чтобы почувствовать дыхание океана, услышать его дикий рев…»

– Уговорил.

– За что я люблю тебя, так это за твое желание попробовать все, или почти все, хоть однажды.

– Хорошо, что добавил «почти».

Они оба опять засмеялись.

Ехали молча. Но это было приятное молчание, когда просто не надо слов, потому что говорят сердца.

Они могли провести на пляже два часа – потом надо было ехать в аэропорт. Им хватило времени на все: побегать наперегонки с волнами, смотреть, что выбросил на берег прибой, собрать коллекцию прелестных ракушек и успеть под конец посидеть на песке, укрывшись от ветра плащом Скотта.

Обняв руками колени, Дон глядела в морскую даль. Скотт смотрел на нее, стараясь запомнить ее такой. Через несколько дней он будет на западном побережье Штатов, она – в Париже. Скотт тяжело вздохнул:

– Пора, прелесть моя!

Он приподнял ее волосы на затылке и поцеловал нежную полоску кожи у шеи. По телу Дон пробежала дрожь. «Эх, – с тоской подумал Скотт, – если бы она чувствовала себя свободной!»

– Давай бегом до машины?

– Хочешь побыстрее от меня отделаться? – Дон вскочила на ноги и тут же побежала.

Несмотря на поврежденную коленку, Скотт догнал ее на удивление быстро, схватил за талию, повалил на песок.

– Это нечестно! Если бы ты меня не остановил, я бы выиграла! – засмеялась она, стараясь отдышаться.

– Ничего подобного! – Он принялся покрывать Дон нежными поцелуями. Руки жадно ласкали ее тело. Сгорая от желания, она теснее прижалась к нему, почувствовала, как поднялось и затвердело у него там, внизу, услышала его сдавленный стон.

– Дон!

Она не дала ему возможности ничего сказать, закрыв рот новым страстным поцелуем. Время, казалось, остановилось. Куда-то ушли все звуки. Сейчас они были одни во всем мире, только их тела, узнающие друг друга и наслаждающиеся этим…

Скотт с усилием оторвался от нее. Пробормотал, запинаясь:

– Если я сейчас не остановлюсь, то уж не остановлюсь вовсе… Дон, это трудно! Я не могу больше ждать. Я хочу тебя. Сейчас! – Он выглядел таким несчастным, таким обиженным…

– Знаю, Скотти, – прошептала она нежно. – Я тоже хочу тебя. Теперь уже скоро.

Он устало вздохнул, поднялся, протянул ей руку:

– Ну вставай, радость моя! – Обнял ее за талию и повел к машине.

Неделя в Париже выдалась суматошной. Абсолютно не было времени на улаживание личных дел. Дон не смогла дозвониться до Брента. Его не было ни в квартире, ни в мастерской. Правда, это ее не особенно встревожило – такое бывало, наверное, где-нибудь у друзей. Но разыскать его все-таки было нужно, чтобы выяснить отношения. Поэтому по окончании международного показа моды, на котором она вместе с двумя другими моделями представляла Америку, Дон решила остаться в Париже. Она собрала вещи, выписалась из отеля, поймала такси и назвала водителю адрес мастерской Брента.

Снаружи мастерская выглядела заброшенной, но Дон все-таки захотела проверить.

– Подождите меня! – попросила она таксиста, открывая дверцу. Вышла, посмотрела внутрь сквозь грязные стекла. Никого. Нахмурившись, вернулась. Теперь – на квартиру. «Странно, – размышляла она, – что бы это могло значить?»

Через полчаса Дон стояла у подъезда знакомого дома. Но входить в него ей почему-то не хотелось.

«Ты должна это сделать. Нельзя больше откладывать», – уговорила она сама себя. Повесила на плечо сумку, подхватила чемодан и направилась наверх.

Дверь квартиры оказалась незапертой. Толкнув ее ногой, она крикнула с порога: «Брент!» Никто не ответил. Бросив багаж в передней, Дон прошла в гостиную, спальню, кабинет, заглянула даже в ванную. Никого. Может, он заснул в шезлонге на балконе? И хотя это было маловероятным, все-таки проверила.

Разумеется, и на балконе не оказалось никого. В тревожном раздумье она вернулась в гостиную: почему же квартира открыта? Ведь любой может войти, украсть картины, гравюры, другие вещи…

Услышав внизу скрип тормозов, Дон вновь бросилась на балкон в надежде увидеть зеленый «ягуар» Брента. Но остановился какой-то серый «ситроен».

Дон повернулась спиной к перилам, сложила руки на груди. Что ей делать? Вернуться в отель? Попробовать дождаться Брента? Или оставить ему записку? И тут услышала, что кто-то вошел в квартиру.

– Брент? – окликнула она, направляясь к передней. Там не было никого.

Она открыла входную дверь – кто-то бежал вниз по лестнице. Шаги легкие, явно не Брента. Спугнула кого-то? И тут вспомнила – серый «ситроен»! Дон бросилась на балкон. Поздно. Машина тронулась…

Оставаться в квартире не было смысла. Брента может не быть еще несколько дней. Дон прошла в кабинет, быстро написала записку, потом вызвала по телефону такси. В ожидании машины вновь прошлась по знакомым комнатам: наверняка она здесь последний раз, во всяком случае в качестве жены. Вокруг было все, как прежде. Только появился запах нежилого помещения. Остановившись на пороге спальни, Дон печально улыбнулась. Их супружеская постель, на которой она так и не познала полного счастья, аккуратно застелена, похоже, на ней давно никто не спал. Не в силах справиться с охватившим ее неприятным чувством, Дон резко повернулась. Скорее отсюда! Лучше подождать такси на улице.

Дон заскочила в кабинет Брента, дописала в своей записке, что ждет его в Нью-Йорке, и, хорошо зная своего мужа, приложила к ней заполненный чек. Должно хватить на авиабилеты в оба конца и еще на «непредвиденные расходы».

Привычка – вторая натура. Дон подняла коврик, взяла лежавший там ключ, заперла дверь. И вдруг ей неудержимо захотелось заплакать. «Я поступаю правильно», – твердо сказала она себе и заторопилась к поджидавшему уже ее такси.

Было воскресенье. Проснувшись, Дон потянулась, зажмурилась и сонно улыбнулась. Как все-таки хорошо опять оказаться дома! Из-за разницы во времени весь ритм ее жизни сбился. Но чувствовала она себя на удивление бодро. Встала, нашла тапочки, натянула любимый розовый халатик и пошла на кухню пить кофе.

Но что это? В гостиной – искусственная елка, а под ней – свертки в красочной упаковке. До Рождества вроде далеко, что за внеплановый визит Деда Мороза? Какая же она вчера была усталая, приехав из аэропорта, что даже не заметила… Как ребенок, Дон бросилась рассматривать гостинцы. К каждому свертку была приколота визитная карточка. Скотти!

Она улыбнулась: он пронумеровал подарки, чтобы она открывала их в определенном порядке. Вначале вот этот, в розовой обертке. Там оказалась фарфоровая куколка с длинным жемчужным ожерельем на шее. В голубом – стеклянная царевна-лягушка, а в короне у нее – кольцо с сапфиром!

– Сумасшедший! – Дон не могла сдержать радостных слез. Но это было еще не все. Из следующих свертков она извлекла сережки с изумрудами и золотой браслет. Целое состояние! В последней была небольшая коробочка с поздравительной открыткой. «Знаю, твой день рождения – только через две с лишним недели, – писал Скотт. – Но, поскольку, скорее всего, я не смогу отпраздновать его вместе с тобой, хочу, чтобы ты знала – я не забыл!»

– Нет, нет! – недовольно вскрикнула она. Хорошее настроение разом испарилось. Скотта не будет. У него дела.

Чтобы утешиться, Дон начала заново рассматривать подарки. А кстати, как они сюда попали? Запасной ключ есть только у Алексис. Значит, они приходили вдвоем. Может, она знает, куда он отправился? Дон схватилась за телефон, но, подумав, опустила трубку. По воскресеньям сестрица раньше полудня не отвечает.

Дон дошла наконец до кухни, поставила чайник. Пока он грелся, приняла душ и оделась. С чашкой кофе в руках снова пошла полюбоваться на подарки. Господи, какой же он добрый!

– И как мне тебя не хватает! – сказала она вслух, собирая сокровища, чтобы убрать их в сейф.

Зазвонил телефон. Брент.

– Хорошо, что собрался наконец позвонить. – Дон была удивлена, но старалась этого не показать.

– Жаль, что вчера разминулись, – холодно произнес он.

– Ничего страшного. – Она решила не говорить, что не могла его застать целую неделю. – Где ты был?

– Новую квартиру ищу. Из этой меня выгоняют.

– Что случилось? – Дон нахмурилась. Эту квартиру он снимал пятый год. – Почему?

– Леди Макбет опять подняла квартплату.

– Сколько нужно? – устало осведомилась Дон. Услышав сумму, удивилась: – Так много?

Основываясь на своем богатом опыте, она тут же уменьшила сумму на треть, обычно именно на столько он ее завышал, приплюсовывая к стоимости квартплаты свои «карманные расходы».

Брент стал нудно жаловаться на хозяйку, которую с самой первой встречи называл не иначе, как «леди Макбет». Дон прилегла на кушетку, терпеливо дожидаясь, пока он кончит.

Наконец, кажется, замолчал.

– Брент! – произнесла она довольно резко.

– Да, Дон? – Голос прозвучал откуда-то издалека, будто он отложил трубку в сторону.

– Когда ты приезжаешь?

– Собственно, из-за этого я и звоню… – Она услышала вздох, и ее пронзила догадка: истратил деньги! – Знаешь, у меня сейчас нет времени, ну, совершенно нет… Извини, Дон! – В его голосе слышалось сожаление, но Дон знала – неискреннее.

– Так когда… – начала она, но он перебил.

– Спасибо за чек. Деньги как раз кстати. Я знал, ты не будешь возражать…

Дон так сжала трубку, что у нее побелели пальцы. «С чего это он решил, что я не буду возражать? Может, мне самой нужны эти деньги? Может, я собираюсь себе что-нибудь купить?!» Она хотела высказать ему все – и не смогла…

– Дон? Что с тобой там?

– На что ты потратил их, Брент? – холодно осведомилась она.

– Купил кое-что.

– Для ремонта?

– Он невесело засмеялся:

– Ее уже не отремонтируешь, Дон. Кое-какие детали, правда, в порядке. Ну, может, найду на свалке какой-нибудь корпус, пристрою.

Дон вздохнула. Горбатого могила исправит.

– А пока что думаешь делать? – Ей каким-то чудом удалось говорить спокойно.

– Я думал, Скотти тебе уже успел рассказать…

– Рассказать о чем?

– Что я начал конструировать гоночные машины.

– Вот это здорово, Брент! – Дон сразу забыла о деньгах и хамстве мужа. Неужели его взяли в какую-нибудь фирму? Она была счастлива. За него и за себя. Теперь она может уйти от него с чистой совестью!

– Моя первая модель уже в производстве! – с гордостью объявил он.

Давненько Дон не слышала такого самодовольного голоса. Она улыбнулась: все-таки Брент в сущности – большой ребенок.

– Когда ее можно ожидать на рынке?

– Что? Я тебя не слышу.

Дон нахмурилась. На линии были помехи, но не настолько сильные, чтобы заглушить ее слова. Она повторила вопрос.

– Ну не скоро. – Он замялся. – Опытный образец еще не закончен. Но если дела так пойдут, то недельки через две можно начать испытания.

– Прекрасно, Брент!

Она не могла заставить себя заговорить о разводе. И вообще это не телефонный разговор. Тем более сейчас, когда он на таком подъеме. Грешно вот так ударить его обухом по голове… Правда, другого случая может не представиться.

– Брент, мне надо кое-что…

– Ну все, Дон, там кто-то звонит в дверь! Погоди! – Последовало молчание, показавшееся ей вечностью. Наконец он снова взял трубку: – Ко мне пришли, извини!

– Подожди! Я хочу поговорить с тобой!

Но Брент повесил трубку.

– Черт бы тебя побрал! – крикнула она и тоже швырнула трубку. Потом долго лежала, глядя в потолок. «Когда же это кончится?» – спрашивала она себя тоскливо.