Текст книги "Мир в его руках"

Автор книги: Джоанна Брендон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

9

– Хочешь пива? – предложил Брент.

Не дожидаясь ответа Скотта, он подошел к холодильнику, вынул две бутылки и поставил их на стол, где в беспорядке лежали чертежи, вырванные из тетради странички с расчетами, схемами, рисунками. Скотт с любопытством изучал их один за другими. На бумаге автомобиль – мечта Брента – выглядел вполне убедительно, но что-то в нем все-таки было не так, а что именно с ходу он не мог сообразить.

– Как ты думаешь все это устроить?

– Что ты имеешь в виду? – Брент недоуменно взглянул на друга, затем взял стул, уселся на нем задом наперед, пристроив подбородок на спинку.

Скотт последовал его примеру и, устроившись, пояснил:

– Ты можешь посылать все счета мне или брать деньги со специального счета, который я на тебя открою, – произнес он четким, деловым тоном.

– Боишься, что я все на ветер пущу? – На виске у Брента забилась жилка – верный признак того, что он борется с приступом ярости.

– Ну, скажем, опасаюсь, что ты выйдешь за пределы сметы.

– Сметы, сметы! – передразнил его Брент. – За кого ты меня принимаешь? Что я – ребенок, не знаю, куда потратить эти паршивые доллары? – Он выругался и хлебнул пива. – Но я же обещаю – верну все, с процентами!

– К дьяволу проценты! Я просто не хочу, чтобы через пару месяцев ты мне заявил, что денег больше нет, а они еще нужны. Научись считать!

– Считать! – Брент вскочил, стул с грохотом упал на пол. – Еще пива? – прорычал он, стараясь не глядеть на Скотта.

– Нет, спасибо. Пойду. В два у меня встреча с покупателем, не хочу опаздывать. – Скотт взглянул на часы и встал. – Когда продам виллу, продолжим разговор о деньгах. – Он посмотрел на валяющийся на полу стул. – Кстати, жду копию твоего проекта. К вечеру подготовишь?

– Завтра.

– Пораньше, если можно. Как только будет оформлена продажа, я сразу смотаюсь.

– В Нью-Йорк? – Полуприкрыв глаза, Брент внимательно следил, как Скотт отреагирует на этот вопрос.

– В Аризону. Надо помочь одному старому приятелю, – разочаровал его Скотт. Его однокурсник по военному училищу хотел купить мотомастерскую, но у него не хватало наличных. Скотт давно его не видел, поэтому сначала хотел возобновить знакомство – а там видно будет, стоит ли устраивать ему ссуду.

– Все вытаскиваешь из болота бедных беспомощных щенков? – не без сарказма спросил Брент.

Скотт сделал вид, что не понял подтекста.

– Может, и мои друзья когда-нибудь меня вытащат, если придется. – Он натянуто улыбнулся, махнул рукой на прощание и вышел.

На улице Скотт немного постоял, вдыхал свежий осенний воздух. Злость отступала медленно. Наконец выругался про себя, бросил последний раз взгляд на закрывшуюся дверь подъезда и направился к машине.

Процедура оформления сделки – минутное дело. Конечно, он мог и задержаться у Брента, но чувствовал, что еще немного – и не выдержит, взорвется. Сейчас ему хотелось оказаться как можно быстрее подальше от этого дома. К тому же чем скорее он покончит с делами, тем раньше услышит по телефону голос Дон. Его лицо осветилось счастливой улыбкой. Вот уж не правы те, кто считает: «С глаз долой, из сердца вон». Каждый раз, когда он звонил, Дон говорила ему, что ей все больше и больше не хватает его. Скотт ехал, не соблюдая ограничений скорости, – слава Богу вдали от главных магистралей не было дорожной полиции.

В конторе все неожиданно затянулось. Маклер почему-то решил, что Скотт продает свою виллу для того, чтобы купить другую, подальше от Парижа. Поэтому он стал предлагать ему фотографии домов, усадеб, выставленных на продажу в южной части Франции. Скотт всячески отбивался, но маклер будто его не слышал. Наконец он отделался от назойливого дельца. Теперь скорее в отель, в Нью-Йорке сейчас раннее утро. Он заказал в номер легкий ужин и набрал телефон Дон. Ожидая ответа, лег на софу, сбросив ботинки.

– Алло! – Голос Дон прозвучал так, будто она бежала к телефону.

– Скучаю! – сказал он и довольно улыбнулся, услышав, что она соскучилась тоже. – Сильно?

Дон его не разочаровала:

– Настолько сильно, что просыпаюсь утром, а хочется, чтобы это была ночь и ты – рядом…

Скотт подвинул подушку себе под голову, вздохнул:

– Ну, поговори, как ты умеешь…

Засмеявшись, Дон с проникновенной интонацией стала произносить ласковые слова.

– Тебе везет, что ты так далеко! – хриплым голосом отреагировал он. Ему стало очень жарко. А в брюках – тесно.

По ее смеху он почувствовал, что она тоже возбуждена.

– А может быть, как раз не везет?

– Тогда скоро повезет, – утешил он ее. Ему чертовски не хотелось прерывать их игру, но пришлось. – Брент сказал мне сегодня, что вот-вот займется одной штукой, о которой мечтал всю жизнь.

Она молчала.

– Дон!

– Скажи мне честно, он опять переделывает машину?

Ее голос был таким убитым, что Скотт едва не заскрипел зубами от досады. Подмывало рассказать ей все, но сдержался.

– Нет, детка, не переделывает. И вообще, Брент в порядке. – «Кто не в порядке, так это я», – хотел добавить, однако промолчал.

– Я ему несколько раз звонила, но мы, видимо, не совпадаем по фазе, – попыталась пошутить Дон. – А ты хочешь сказать, что он не свихнулся, хотя у него теперь нет его игрушки?

– Если кто и свихнется, так это твой покорный слуга, – переменил тему Скотт. – Я скучаю по тебе, до сумасшествия!

– Ну, видишь, у нас с тобой появилось развлечение – секс по телефону. Тоже ненормальность…

Тут в дверь постучали, и Скотт, извинившись, пошел открывать. На пороге стоял официант с ужином.

– Бонжур, месье Ларкин!

– Бонжур, бонжур! – Скотт махнул рукой, показывая, куда поставить поднос, подписал счет, дал щедрые чаевые и вернулся к телефону.

– Кто это там к тебе пришел? – поинтересовалась Дон.

– Да вот, одна молоденькая девочка, предлагает посмотреть канкан в ее исполнении.

– Жаль, не могу до тебя добраться по этому кабелю! Уж я бы тебе глаза выцарапала!

– Если бы ты добралась, зачем мне эта девочка?

Она снова замолчала.

– Дон!

– Извини, любимый! Я положила трубку, чтобы снять халатик. У нас жарко.

– Это уж чересчур, леди!

– Что такое? – Ее голосок был сама невинность.

– Я спрашиваю, что ты со мной делаешь?

– Это тебе за канканщину! – парировала Дон.

Закончив разговор. Скотт бросился в душ. Стоя под его ледяными струями, он думал о себе, о Дон, о других женщинах. Вернее, о других женщинах попытался думать – и не смог. Дон вытеснила их всех.

«Ну ты даешь, старик!» – подшутил он над собой, вылезая из ванны. Быстро растерся, оделся, пригладил влажные волосы. Забежал в спальню за ботинками и через десять минут уже мчался к дому Брента. «Дон – его жена, а не наложница. Ее нельзя выменять на машину, – рассуждал он сам с собой. – Поэтому я должен сделать все, чтобы Брент наконец встал на ноги. Тогда и Дон скажет ему о разводе». Он решил, что сделает для этого все возможное, даже если самому придется остаться без цента. Холодные души ему уже не помогали.

Подойдя к двери, Дон услышала, что в квартире звонит телефон. Посмотрела на часы. Скотт обещал позвонить в шесть по нью-йоркскому времени, сейчас – пять.

Брент? На лбу выступил холодный пот, она поспешно вытащила ключи и уронила их. Со Скоттом она говорила не реже чем через день, а ее муженек, ну хоть бы на один звонок ответил! Она не заставала его ни в квартире, ни в мастерской. Разговаривала только с автоответчиком.

Открыв наконец дверь, Дон бросилась к телефону, но опоздала. Черт, и как назло, сегодня забыла включить автоответчик! Дон бросила на пол зонтик и направилась в кухню – положить на стол пакет с яблоками.

И тут опять зазвонил телефон. Оказалось, это сестра.

Дон опустилась на кушетку, положила ноги на маленький столик.

– Я только что видела фотографии, которые Паркер сделал для «Глеймора». Фантастика! Мне этот парень нравится. Он умеет тебя снимать, – сказала Лесли.

– Да. И мне он тоже нравится. С ним легко работать.

– Я кое о чем хочу попросить тебя, Дон.

– Что такое? – Она насторожилась.

– Помнишь, я тебе рассказывала о моей однокурснице по колледжу, Элен Вильсон? Сейчас она устраивает бал в пользу бедняков в Америке.

«Вот это место для рекламы!» – тут же сообразила Дон, но благоразумно решила не высказываться.

– Так что ты от меня хочешь?

– То, что ты делаешь лучше всех, сестренка! Показать на нем купальные костюмы.

Конечно, что же еще могли от нее желать устроители шоу?

– А одетой никак нельзя?

– И две сотни благотворителей будут лишены зрелища божественных ножек? Они подумают, что их надули!

Обладательница божественных ножек устало поджала их под себя.

– Лесть всегда побеждает. Когда это?

– Дата еще не установлена. Элли сейчас охотится за знаменитостями. Я позвоню.

Закончив разговор, Дон вернулась на кухню. Достала сыр, крекеры, нарезала аккуратными кружочками яблоко, налила бокал вина. Раздался опять звонок – на этот раз в дверь.

Не выпуская из рук ножа, она подошла к двери.

– Кто там?

– Серый волк, страшный волк, я зубами щелк да щелк…

– Смотри не устань, а то и поцеловать не сможешь! – С этими словами Дон распахнула дверь.

– Ничего подобного! – Скотт с веселым смехом подхватил ее на руки, крепко прижал к себе. Его жадный поцелуй сразу же воспламенил Дон. Она обвила руками его голову, погрузив пальцы в копну густых волос. Они чуть не задохнулись оба, пока он нес ее к кушетке, где усадил к себе на колени.

– Ты говорил, что позвонишь, – сказала наконец Дон.

– Я же не говорил, что по телефону! – Его зеленые глаза весело блеснули.

– В дверь, пожалуй, лучше, – согласилась она.

– Намного!

Его горячая, нежная ладонь прошлась по ее спине. Дон почувствовала, как по всему телу пробежали мурашки. Но это было чертовски приятно. Его губы снова потянулись к ней. На этот раз кончик его языка остановился в уголке рта – ощущение тоже потрясающее!

– Свой скудный ужин ты, конечно, уже съела? Я тогда попощусь. Вот так, ладно? – Он легонько прикусил ей мочку уха.

– По-моему, это скоромное, – засмеялась Дон. – А ужин, кстати, на столе. Я как раз заканчивала готовить, когда какой-то бандит нарушил мой покой.

– Давай тогда попостимся вместе, а?

– Пожалуй, я лучше отведу тебя куда-нибудь покормить. Дешевле станет. Ресторанов вокруг полно. Какой предпочитаешь?

– Предпочитаю этот. – Скотт быстро прошелся языком по ее шее. – Здесь есть все, что мне нужно.

Дон закрыла ему рот рукой, чтобы он дал ей сказать то, что она собиралась ему сообщить.

– Не знаю, чем Брент сейчас занят, но, судя по нашему последнему разговору, он не будет особенно возражать против развода. Только все равно мне надо с ним встретиться. На следующей неделе я собираюсь в Париж. Скажу ему, что возьму отпуск на полтора месяца и поеду в Неваду. Там быстро разводят, но все-таки надо какое-то время подождать. Выдержишь еще несколько недель под холодным душем?

– Придется! – Он шутливо порычал.

– Спасибо! – Она потянулась поцеловать его, а он прижал ее к себе еще сильнее.

– Осторожнее, ребра! – Дон уперлась ему руками в грудь.

– Давай поиграем… в пятнашки! – предложил он. – Вот так! – Наклонился и слегка прикусил ей нижнюю губу. И вот так! – Положил руку на грудь.

Она испытывала неописуемое наслаждение от каждого его прикосновения. Он издавал какие-то слабые, стонущие звуки. Дон понимала – они зашли слишком далеко, но не находила в себе сил прекратить это.

«Нельзя!» – вдруг молнией пронеслось у него в голове. Он понимал, что сейчас может сделать с ней все, что захочет, все, о чем так долго мечтал. Более того – она сама его об этом попросит, но потом, потом, когда придет в себя, – не забудет, не простит…

– Ну-ка иди отсюда, колдунья! – Скотт резким движением поставил ее на ноги. – Оденься во что-нибудь этакое, сексуальное, и поедем ужинать.

У нее подкашивались ноги так, будто только что пробежала длинную дистанцию, сердце готово было выскочить из груди. Шатаясь, Дон направилась в спальню. Она была и благодарна ему за то, что он остановился, и – полна сожаления по этому поводу.

Сполоснув лицо и почистив зубы, Дон быстро накрасилась, затем надела черное шелковое платье с глубоким вырезом и обнаженной спиной и присела за туалетный столик причесаться. Но когда вкалывала последнюю шпильку в туго закрученный узел волос, на пороге появился Скотт:

– Готова? Я уже умираю с голода!

Скотт сейчас выглядел так, словно сошел со страницы модного журнала.

– Секундочку! Сережка куда-то запропастилась.

«Ничего не поделаешь, надо привыкать», – подумал про себя Скотт. Подошел к столику, покопался в разбросанных по нему предметах, нашел недостающую сережку.

– Эта? – Он протянул ей черный бриллиант в золотой оправе.

– Спасибо! – От прикосновения его руки у Дон опять побежали мурашки по спине. – Можем идти. – Пристроив сережку в ухо, поспешно отошла от него.

Скотт задержался на минутку, любуясь ее безупречными ногами в черных колготках, мягкими, округлыми плечами, стройным изгибом спины.

– Ну идем же! – Дон обернулась. – Я думала, ты голод… ты хоч… короче, тебе нужно поесть. – Она растерялась от его оценивающего взгляда.

Скотт засмеялся:

– Что это случилось с моей подружкой – раньше она никогда не заикалась!

– Ты. Ты – вот что случилось! – Она сунула ему в ладонь ключ и потащила за собой к двери.

10

– Когда теперь увидимся? – спросила Дон. Они стояли на лестничной площадке у ее квартиры.

– Постараюсь заскочить в Нью-Йорк. Может, вместе полетим в Париж. Я тоже туда на следующей неделе собираюсь. Но если разминемся, то до Невады еще встретимся. Наверняка.

Она ничего не ответила.

– Эй! – Он двумя пальцами взял ее подбородок, приподнял его, ободряюще улыбаясь. – Выше голову! Это не конец света. Дни промелькнут – не заметишь. А потом – вместе. Навсегда.

Она кивнула головой, приподнялась, чтобы его поцеловать, в глазах застыли слезы.

– Мне тяжело покидать тебя в таком состоянии, детка, но надо.

Он еще раз обнял ее, поцеловал. Все.

– Иди, запирайся.

– Я люблю тебя, Скотти! – Дон прижалась к нему всем телом. – Я очень тебя люблю.

– Я тоже, Дон. Тоже. – Он мягко отстранил ее от себя. – Иди. Тебе надо выспаться.

Дон вошла в квартиру, закрыла дверь на засов и бессильно прислонилась к ней. Слезы теперь заструились по щекам потоком. «А ведь он не ушел, стоит там на площадке. Позвать? Нет, я должна быть сильной». Наконец послышались шаги – пошел к лифту. Она с усилием оторвалась от двери…

Спала Дон плохо, часто просыпалась с необъяснимо тревожным чувством. Когда в шесть зазвонил будильник, чувствовала себя такой разбитой, что первой мыслью было – позвонить агенту и отменить назначенный на сегодня сеанс с фотографом. Однако сумела собраться и ровно в семь как ни в чем не бывало вошла в студию Паркера.

Съемка прошла легко, а когда закончилась, Дон со вздохом облегчения направилась в свою уборную с намерением хорошо поесть – после полубессонной ночи это было то, что нужно.

– Пока не ушла, Дон! – окликнул ее Паркер. – Хочу показать тебе несколько этюдов с той красоткой, о которой говорил. По-моему, из нее может что-то получиться. Я давно ищу такой типаж для серии «Лица 90-х».

Дон ощутила легкий укол зависти. Паркер все утро только и говорил о какой-то девчонке, которую случайно встретил в Гринвич Вилледж. Хотя что завидовать!

– Сейчас посмотрю, – пропела она. – Только переоденусь.

Высвободившись из воздушного пеньюара, который на сей раз рекламировала, – Господи, неужели кто-нибудь будет носить такое неуклюжее одеяние?! – Дон быстро натянула серые слаксы, черный свитер, серые сапоги на высоких каблуках. Нахлобучила на голову серьга берет, лихо сдвинув его набекрень.

Паркер прилаживал на экране увеличенные снимки.

– Ну что за жемчужину ты выкопал?

– Вот, гляди.

Паркер был прав – красотка! Правильный овал лица, тонкие черты. Глаза большие, выразительные, с густыми, загнутыми ресницами.

– Волосы не подходят, – пробормотала Дон. – Нужна другая прическа, с кудряшками. А глаза хороши.

Она подошла поближе. Что-то ей показалось знакомым в этом лице.

– Я ее знаю? – спросила Дон, повернувшись к Паркеру.

Тот загадочно улыбнулся:

– Не думаю. Но когда я впервые ее увидел, у меня было такое же ощущение – будто я ее раньше встречал.

И вдруг Дон поняла – эта Эко Дэнверс вполне могла бы сойти за ее младшую сестру.

– Ну так как?

– Будет что надо. – Дон слегка наклонила голову, разглядывая снимки. – Но придется поработать.

Паркер молча кивнул.

– Ладно, я пойду.

Фотограф рассеянно ответил «до свидания» – он был целиком поглощен своей новой находкой. Улыбнувшись про себя, Дон покачала головой и вышла.

Пообедав, она решила пройтись, посмотреть витрины. Такую роскошь можно себе позволить только в пору безденежья. Иначе обанкротишься: трудно удержаться и не купить то, что тебе вдруг понравится. На свои кредитные карточки Дон наклеила кусочки красной ленты – знак «стоп». Но когда оказалась перед «Антик Бутик», подумала: «От судьбы не уйдешь». И вспомнила персонаж из рекламного ролика времен детства: человек выкатывал глаза и начинал бешено вращать ими, как только видел торговый центр.

Спустя двадцать минут она стала обладательницей потрясающего вечернего платья – зеленого с блестками – и белого льняного костюма. Дон уже собиралась отойти от прилавка, когда услышала шепот:

– Я не знала, что она сюда ходит…

– А я слышала, что только здесь все и покупает, – произнес другой голос погромче.

– Меня разоблачили, – засмеявшись, сказала Дон продавцу и закатила глаза, шутливо изобразив отчаяние. Затем, гордо подняв голову, прошествовала мимо двух глазевших на нее дам и вышла на улицу.

«Думает, наверное, что жадная, раз покупаю здесь. Ну и пусть! Это все равно не испортит мне настроения!» – сказала она себе. Прошла еще несколько кварталов, потом поймала такси.

Дома Дон сложила покупки в кресло, а сама опустилась на кушетку и взялась за телефон. В Париже был поздний вечер – самое время позвонить Бренту и сообщить ему, что она вылетает.

Но ей опять никто не ответил. Дон положила трубку и набрала номер в Аризоне, который ей оставил Скотт.

К телефону подошел какой-то старик.

– Можно попросить Скотта Ларкина?

Опять неудача! Оказалось, его нет дома.

– Когда он вернется? – Дон изо всех сил постаралась спросить это так, чтобы на другом конце провода поняли, что она звонит по делу.

– А кто это? – В старческом голосе прозвучало нечто большее, чем простое любопытство. Ну и подозрительный там народ!

– Это Дон. Мы со Скоттом старые друзья…

– Ах, Дон! – Голос вдруг сразу стал удивительно сердечным. – Я его дядя Хал. Он нам так много говорил о вас… – Старик отвлекся, кому-то объясняя, кто звонит. – Вот что я скажу, деточка! Он будет вечером. Обязательно.

– Спасибо! – Она положила трубку. Вечер в Аризоне – это глубокая ночь здесь. Вряд ли она сможет позвонить.

Дон прошла на кухню, сварила кофе, перебрала почту. Обнаружила письмо от брата. Посмеялась над проказами своей пятнадцатилетней племянницы, которые подробно описывал Ли, а когда закончила читать, поняла, что глаза у нее закрываются. Она вышла в гостиную, прилегла на кушетку. Звонок! Неужели Скотт?

– Да?

– Я еще вопроса не задала, но поскольку ты уже сказала «да», то можешь сама выбрать, в каком ресторане мы завтра обедаем, – с ходу проворковала Алексис.

– Ужинаем, – уточнила Дон. – И плачу я.

Алексис засмеялась:

– Ладно. Мне на время надо сбежать из дома, можно я приеду?

– Добилась, что начали красить?

– Сперва надо бы продезинфицировать! Пристает тут один, хочет навеки поселиться.

– Тот самый, крутой, про которого две недели назад ты мне все уши прожужжала?

– Нет, тому – дом открыт в любое время, по полной программе.

– Ты невозможна!

– Вот и этот тип тоже так говорит, а все равно лезет, думает, я ломаюсь. – Алексис засмеялась. – Так как насчет постоя?

– Пожалуйста, в любое время! – Дон улыбнулась.

Они еще поболтали, обсудили, как устроить торжества в связи с уходом отца на пенсию, наконец Алексис спохватилась, что опаздывает на свидание.

«Как здорово быть такой свободной и беззаботной!» – подумала Дон, кладя трубку. Она была всего на два года старше сестры, но в данный момент ощущала себя по сравнению с ней почти старухой. «Я просто устала», – сказала сама себе в утешение и легла спать.

С утра Дон первым делом бросилась к автоответчику: не звонил ли Скотт, не оставил ли телефона, по которому с ним можно связаться. Оказалось, был звонок от Брента. Он велел ей не приезжать – его не будет в Париже. Скотт не звонил. Ну ничего! Он же обещал обязательно встретиться с ней до ее поездки в Неваду.

Ах, черт! Ведь если она не увидится с Брентом, то придется отложить и это! Перемотав пленку, Дон еще раз выслушала мужа. А может, он каким-то шестым чувством понял, зачем она на сей раз летит в Париж. Она задумалась. Брент не хочет развода? Эта мысль занимала ее все утро, и только суматоха трудового дня заставила ее забыть.

Брент с трудом разогнул поясницу, помассировал спину. Лицо и руки были все в машинном масле, на лбу – ссадина. Вот, приходится разбирать на детали разбитую машину – Скотт велел экономить.

«А что он смыслит в машинах? – Брент, наверное, в тысячный раз задал себе этот вопрос. – С какой стати Скотт потребовал у меня копии чертежей?» Тыльной стороной ладони он стер пот со лба, измазав его маслом.

– Эй, Брент, сиденье тоже старое будет? – ухмыляясь, спросил один из механиков.

– Не смешно! – Брент стиснул зубы. Идиоты! Он им про передачи и сцепление, а они про сиденье! Издеваются? – Только этого не хватало! – проворчал он, увидев, как в мастерскую входит – вот уж никогда бы не подумал! – Кендалл Стейли! Хотя без белого халата она очень даже ничего!

– Привет! – произнесла его бывшая сиделка, улыбаясь. – Я тут недалеко оказалась, решила проведать. – Ее карие глаза были полны нежности. – Как вы?

– Нормально. Работаю, как видите.

– Я ненадолго. Мне к пациенту надо, – она огляделась. – А миссис… Ваша жена тоже здесь?

– Жена? Ее сюда калачом не заманишь.

– Почему?

Внимание Брента отвлек механик, вылезавший из-под останков машины. Он переспросил:

– Что вы сказали?

– Почему ваша жена никогда сюда не приходит?

– Тут грязно и воняет, я думаю. – Брент пожал плечами. Он как-то никогда не удосужился спросить об этом у Дон.

– А мне так не кажется! – Взгляд Кендалл остановился на групповом снимке, висящем на стене: Брент и еще несколько знаменитых гонщиков. Она подошла поближе.

– Вот это да! – воскликнула с восхищением. – Какие люди!

«Нет, она положительно ничего», – Брент еще больше укрепился в этой новой для него мысли. Улыбнулся, тоже подошел к снимку, постоял, вспоминая.

– Хорошие ребята… Вы, значит, решили остаться во Франции? А как же колледж?

– Здесь я нужнее…

Кендалл двинулась к выходу, Брент последовал за ней. Она быстро поведала ему свою историю: к ней обратился внук одной престарелой леди, живущей в полном уединении в своем поместье под Парижем.

– Представляете, он говорит, что она забывает есть. Однажды он приехал ночью, а бабушка бродит одна по саду. В общем, ей нужна сиделка на круглые сутки.

– Вы очень подойдете! – заверил ее Брент.

– Правда? – В глазах Кендалл блеснуло что-то, вовсе не связанное с функциями сиделки, и это не осталось им незамеченным.

– Вы для меня так много сделали, – прочувственно произнес Брент. – Поверьте, мне стыдно, что я иногда грубо вел себя с вами. Без вас я бы, наверное, до сих пор не вылез из этого чертова кресла…

Лицо Кендалл порозовело от удовольствия.

– Ну что вы! Просто я вам так надоела, что вам захотелось поскорее поправиться, дабы меня не видеть, – она засмеялась.

Он тоже засмеялся.

– Ну вот, хулиганил, хулиганил, а теперь, оказывается, сам себя вылечил!

Снаружи было холодно. Несмотря на толстую шерстяную куртку, надетую поверх свитера, Кендалл явно замерзла.

– Здесь прохладно на ветру, – сказал Брент.

Кендалл бросила взгляд на свой серый «ситроен», припаркованный неподалеку, потом посмотрела Бренту в глаза:

– Можно, я еще зайду?

– В любое время! – Он прямо-таки засиял. – Через несколько дней начнем делать новую машину. Приходите посмотреть.

Кендалл кивнула, пошла к «ситроену». Проезжая мимо, помахала ему рукой.

– Так-так-так! – пробормотал Брент, салютуя ей в ответ. И подумал: «Надо же, симпатичная женщина, с изюминкой. Вот тебе и мымра!»

Он вернулся в мастерскую и принялся с удвоенной энергией гонять механиков. В запасе у него только несколько недель – иначе он не успеет к предновогодним гонкам. Придется, если потребуется, вкалывать круглые сутки.

В четыре механики ушли, Брент еще остался. Домой добрался к шести. Руки и ноги разламывались. Он ничего не ел с самого утра, но не испытывал голода. Хотелось только принять ванну и надраться до беспамятства.

Поужинав, Дон с Алексис убрали со стола, перешли в гостиную, прихватив с собой бутылку красного вина. Алексис уселась на ковер, скрестив ноги, Дон прилегла на кушетку.

– Помнишь, как вы со Скоттом увели у Ли лодку? Так вот, когда я последний раз говорила с Конни, она рассказала, что наша милая племянница со своими кавалерами взяла у него без разрешения плот. Вернули продырявленным. – Алексис засмеялась.

– И он, конечно, ей выдал, сказал что она вся в тетку!

– Ты в сравнении с ней была ангелочком! Конни говорит, она трудный ребенок. А Ли во всем винит окружение дочери. У нее компания подобралась та еще!

Дон пожала плечами:

– Родители про меня тоже так думали. И про тебя, насколько я помню.

– Что-что? – Алексис отбросила со лба прядь рыжих волос, гордо вздернула подбородок. – Я общалась только с элитой!

– Ну да! Вроде того парня, забыла, как его… Ну, который, по-моему, никогда не мылся! Или другого, помнишь, забрал себе ложку из салата, потому что ему, видите ли, маленькой вилкой есть неудобно! Правда, извинился, свою вилку в салатницу положил!

Дон едва успела увернуться от подушки, которую бросила в нее Алексис.

– Правда глаза колет, Лекси?

– Это были твои кавалеры, а не мои!

– А вот и нет! Их у меня, если помнишь, было только два. И уж с вилками-то они обращаться умели. А Брент был просто помешан на чистоте.

– Хочешь сказать, Скотт не любит мыться?

– С чего это ты взяла? Вот я ему скажу о твоих подозрениях!

Дон засмеялась, вспомнив, что Скотту надоело принимать холодные души.

– Часто с ним видишься? – спросила Алексис.

Дон с преувеличенным интересом посмотрела на свой бокал, раздумывая, что ответить. А что скрывать? Кому еще довериться, как не любящей сестричке?

Когда она закончила свой рассказ, Алексис деловито поинтересовалась:

– Ты с ним спишь?

– Ты что! Конечно нет!

– Ну ты сильна! Будь я на твоем месте, я бы уж давно… – Она мечтательно прикрыла глаза. – Да я бы сама его совратила!

– А муж?

– Знаешь, сестричка, не хочу лишать тебя иллюзий, но Брент, по-моему, время зря не теряет. Мужики все одинаковые, это мы дуры…

– Нет, в Бренте я уверена. У него на уме одни машины, друзья-гонщики, да эти, прилипалы…

Посмотрев на серьезное лицо сестры, Лесли поспешила сменить тему:

– Еще вина? – Она поднялась с ковра, наполнила свой бокал.

– Нет, спасибо.

Вернувшись на место, Алексис стала рассказывать, какие украшения ей удалось купить по дешевке на распродаже.

– Представляешь, браслет с бриллиантиками и изумрудом, колье, сережки…

Дон присвистнула.

– Что же у тебя осталось? Ты можешь себе позволить такие траты?

– Я не могла позволить себе упустить это! В магазине за такие вещи пришлось бы уплатить четверть миллиона! А тут в двадцать раз меньше!

Дон быстро прикинула, сколько потратила Лекси. Все равно получалась приличная сумма. Она закусила губу, раздумывая, имеет ли право лезть с советами и поучениями.

– Знаешь, с такими выгодными сделками ты кончишь в приюте для нищих, – заметила мягко.

– А моя любящая сестричка? Разве она не выручит? Наверняка тысчонка-другая где-нибудь завалялась, только пыль собирает…

Шутливый тон не мог обмануть Дон – Алексис просила денег.

– Две тысячи? Это все?

– Ага. – Увидев, что Дон потянулась за кошельком, сестра одарила ее нежной улыбкой: – У меня есть несколько ценных бумаг, через два месяца я по ним получу и с тобой расплачусь. И мне еще месяцев на шесть хватит, ну, конечно, если я буду жить одна, дам отставку этому Тайлеру…

– А потом?

– Понятия не имею.

Дон быстро выписала чек, отдала его Алексис.

– В следующий раз услышишь о такой распродаже – прими снотворное. Договорились?

– Да ты что! Мне теперь нужен большой изумруд для кулона. Не успокоюсь, пока не найду.

– Тебя эти восточные вельможи развратили?

Так они проговорили до двух часов ночи. Наконец Алексис встала, потянулась и вдруг объявила, что ей пора домой.

– В такой час! – Дон вскочила. – Вон пустая комната, постелю тебе там.

– Ну, я не вполне готова… ночевать вне дома.

– Пеньюаров полно, выбирай любой. Новая зубная щетка в ванной.

– Ладно, убедила. – Лекси зевнула. – Поздновато ехать…

Дон пошла постелить сестре на диване – и тут зазвонил телефон.

– Подойди, я устроюсь сама! – Алексис слегка подтолкнула ее.

Надо же, она забыла включить автоответчик! Дон схватила трубку, сказала что-то неразборчивое.

– Спишь, Дон? – это был Брент. Она опустилась на кушетку.

– Нет, Брент. Мы тут с Лекси разговариваем.

– Она с тобой?

– Да.

Дон насторожилась. Интересно, что это он звонит посреди ночи?

– Скотти видела?

– Нет. А что?

Или Брент думает, в такой час он может быть у нее? Она разозлилась.

– Да он обещал мне позвонить – и не звонит. Я подумал, раз вы оба в Нью-Йорке, может, ужинали вместе…

– Если он и здесь, то не у меня. – Дон гордо про себя улыбнулась – вот и врать не приходится. – Что ему передать, если он найдется?

– Скажи, пусть позвонит.

– Что вы там опять задумали?

– Почему ты так считаешь?

Она почувствовала в его голосе раздражение – или это ей показалось?

– Не хочешь говорить?

– О чем?

Он пожелал ей спокойной ночи и тут же повесил трубку. Дон даже не успела спросить, почему он не хочет, чтобы она прилетела в Париж.

– Ванна свободна! – объявила Алексис, появляясь в гостиной. – Что-нибудь неприятное? Кто звонил?

– Брент. Ищет Скотта.

– Интересно! – На лице у Лекси появилась хитренькая усмешка. – Почему это он решил у тебя его искать?

– Заткнись и иди спать!

– Охотно. Насколько помню, в таком настроении ты обычно затевала уборку. Для меня это несколько поздновато, так что я тебе не помощница.

Засмеявшись, Алексис поцеловала сестру в щеку и исчезла. Вообще-то сестра была права – обычно Дон успокаивала нервы именно таким способом. Но сегодня для уборки слишком устала. Немного теплого молока – и в постель.