Текст книги "Мир в его руках"

Автор книги: Джоанна Брендон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

6

– Чертовски неудобная штука! – проворчал Брент, пытаясь с помощью сиделки влезть в инвалидное кресло. Прошел почти месяц со дня аварии. Уже три недели, как он дома и терпит эту бабу с ее неизменно приветливой улыбочкой. Вот и сейчас лицо сиделки лишь на секунду исказило раздражение, которое она тут же прикрыла своим дежурным доброжелательством.

– Ничего не поделаешь, пока не снимут гипс, придется вам мириться с этим креслом. Ну, давайте же, мистер Грэм! – Голос нежный, но с командирскими нотками.

– Ладно, ладно! – огрызнулся он. – Ну и зануда!

Вообще-то наготове у него были более сильные выражения, но он сдержался, поскольку, увы, полностью зависел от этой сучки.

Кендалл Стейли, несмотря на свою молодость, имела репутацию хорошей сиделки, особенно подходящей для нервных пациентов. За симпатичной внешностью и изящными манерами скрывался железный характер. Именно поэтому Дон поняла ее.

– Понимаю, мистер Грэм! Еще одно усилие! – Она подхватила его под мышки и наконец водрузила в кресло.

– Добилась-таки своего? Что теперь будет?

– Что-то страшное! – Кендалл шутливо зарычала.

Вот стерва! Брент уже хотел сказать это вслух, но тут услышал под окном скрип тормозов.

– Выкати-ка меня на балкон, скорее!

Он ждал Скотта, ему нужно было поговорить с ним наедине. Но как раз сегодня должна приехать Дон. Брент очень надеялся, что Скотт появится раньше. Он снова тайком от жены занялся проектом нового гоночного автомобиля – такого, который непременно произведет сенсацию. Для него было все – фантазия, желание, рабочая сила, не хватало лишь одного – денег. О них-то он и хотел поговорить со Скоттом.

Вытянув шею, Брент глянул вниз, через балюстраду. Точно, вон красная машина Скотта, но за ней – такси, и, ах, черт! Из него выходит Дон!

– Проклятье! – прошипел он.

– Болит? – озабоченно спросила Кендалл.

– Отстань!

Кендалл пожала плечами и продолжила обирать с балконных растений засохшие листья.

– Брент, это я! – крикнула Дон, открывая дверь. – Спит, наверное, – сказала она Скотту, входящему следом с чемоданами в руках.

– Давай, дуй отсюда! – приказал Брент Кендалл. И подумал: «А может, ее как-нибудь использовать, чтобы она отвлекла Дон хоть на несколько минут? Впрочем, не стоит».

– Тогда я выйду ненадолго, – сказала Кендалл. – Вам ничего не надо купить?

– Нет, – грубо отрезал Брент.

С миссис Грэм она столкнулась в прихожей.

– Здравствуйте, мисс Стейли, – с улыбкой приветствовала ее Дон. – Как наш больной?

– Хорошо, миссис Грэм. Доктор надеется, что через две недели можно будет снять гипс. – Она улыбнулась. – Тогда и настроение его улучшится.

«Значит, он дает ей тут жизни!» – подумала Дон, испытывая странное чувство беспомощности.

– Безусловно, это благодаря вашей заботе он быстро поправляется, – шепнула она ей на ухо. Не дай Бог Брент услышит. Обязательно ляпнет какую-нибудь гадость, всем станет тошно.

– Благодарю вас, – кротко потупилась Кендалл. – Здравствуйте, мистер Ларкин, – не забыла она поприветствовать Скотта и мышкой юркнула в дверь.

– Привет! Ну как ты тут? – Дон наклонилась к мужу и поцеловала его в щеку. – Лучше себя чувствуешь?

– Чувствовал бы лучше, если бы ты послала эту мегеру куда подальше и сама за мной ухаживала, как это делают настоящие жены, – проворчал Брент.

– Мисс Стейли делает то, что ей положено, – Дон постаралась сказать это с улыбкой.

Он бросил на нее сердитый взгляд и явно хотел сказать что-то едкое, но тут вошел Скотт.

– Как дела, старик?

– Бывали и получше, – мрачно отозвался тот. – Пива хочешь? Вот и уловка, чтобы на время избавиться от Дон и остаться со Скоттом наедине, порадовался про себя Брент и обратился к жене: – Сообрази-ка нам пивка! Подыхаю, как хочу!

Его развязный тон резанул ухо Скотта.

– Сиди, я сам! – Он удержал Дон, готовую уже броситься на кухню к холодильнику.

На лице Брента отразилось такое неудовольствие, что Дон поняла его причину.

– Я тебе мешаю? Хочешь пообщаться со Скоттом без меня? – Она старалась говорить спокойно, но внутри у нее все кипело. И что он там еще замышляет?

– Просто мне надо посоветоваться с ним о делах, – промямлил Брент, отводя глаза в сторону. – Тебе же неинтересны наши разговоры о ремонте машины. Подумаешь, за пивом сходить не можешь!

Точный смысл этих слов «сходить за пивом» ей стал ясен, когда она услышала, что внизу Скотт заводит машину.

– Ах вот как! – взорвалась она. – Это я должна была бежать в магазин!

Брент и не подумал извиниться.

– Мне алкоголь противопоказан, поэтому я не держу ничего в квартире. – И, натянуто улыбаясь, спросил: – Ты надолго на сей раз?

– На два дня.

С момента аварии Дон прилетала из Нью-Йорка раз в неделю, иногда буквально на несколько часов. И это уже начало на ней сказываться. Нервы… «Да какие там нервы, – подумала она, вздохнув, – от них ничего не осталось!»

Внезапно Брент потянулся к ней, дотронулся до руки:

– Бедная моя девочка, тебе тоже досталось! – Он привлек ее к себе.

Дон встала у кресла на колени, положила голову на его ногу и зажмурилась, чтобы не заплакать. Каждый раз, поправляясь после очередной аварии, Брент становился сентиментальным, начинал нести всякую ахинею. Вот и сейчас какой-то поток бреда…

– Дон!

Она очнулась. Поморгала, встряхнула головой:

– Я уже, наверное, на пределе! – Она прикрыла рот рукой, не в силах подавить зевок. – Прости!

Он обиделся:

– Я замечал, что способен усыпить своими разговорами, но чтобы моя жена…

Что она могла ему сказать? Дон улыбнулась, снова положила голову на загипсованную ногу.

– Хорошо, что это скоро снимут…

– Еще бы! Жарко и неудобно. Да и весит не меньше тонны.

Оба засмеялись, но это был не прежний беззаботный смех, который когда-то скрашивал их совместную жизнь. Брент погладил жену по волосам. Дон сразу напряглась. Он прибегал к ласкам в одном случае: когда ему что-то от нее было нужно. Знал, как к ней подступиться. Что же на этот раз? Дон думала, что ее уже ничем не удивишь, но все же невольно ахнула, услышав, что он просит «одолжить» ему на новую машину пятьдесят тысяч долларов.

– Над этой старой висит какое-то проклятие, – тянул он заунывным голосом, действуя ей на нервы. – Мне бы понять это с самого начала, когда она первый раз сломалась…

Дон решительно подняла голову:

– Мне с тобой надо поговорить.

Вздохнув, Брент откинул голову на спинку кресла. Ему был знаком этот тон, этот взгляд. Денег не даст.

– Ну давай, говори!

Дон встала, прошлась по балкону. Ну как убедить его, что проклятие лежит не на машине, а на том занятии, которому он позволил полностью себя поглотить!

– Я думаю, тебе надо поискать другое дело. – Чтобы успокоиться, она крепко сжала руками перила. Руганью ничего не добьешься, надо как-то по другому. – Брат предлагал тебе работу в своей…

– Работать с этим самодовольным ослом? Да ни за что!

– Ты всегда говорил, что если бы не стал гонщиком, то занимался бы разработкой новых конструкций машины. Чем плохое занятие?

На этот раз он даже не ответил, только бросил на нее испепеляющий взгляд. Дон сделала медленный вдох, затем такой же выдох и в результате сумела расслабиться, даже улыбнуться.

– Так найди что-нибудь, Брент! Ты уже столько раз был на грани, нельзя же бесконечно испытывать судьбу. – Его молчание становилось невыносимым – лучше бы уж он заорал. – Ну? – потребовала она ответа.

– Гонки – это моя жизнь, Дон. Ты не имеешь права требовать от меня, чтобы я их бросил.

– Еще как имею!

– С какой это стати?

– Потому что я люблю тебя и не хочу твоей гибели, черт побери!

Она отвернулась, не желая, чтобы он видел ее слезы.

– Я не погибну.

– Какие гарантии?

Брент резко отвернулся и уставился на толпу, мельтешащую внизу на улице.

– Дон, судьбу не переиграешь. Но одно я знаю наверняка.

– Что?

– Что я скорее предпочту погибнуть, чем бросить гонки. – В его глазах появился странный блеск. Нет, он, конечно, не хотел расставаться с жизнью, но торчать в каком-нибудь офисе и медленно подыхать там со скуки – да ни за что на свете!

У нее задрожал подбородок, теперь она уже не скрывала слез.

– Я здесь не останусь смотреть, как ты сам себя убиваешь!

– А кто тебя об этом просит? – Брент развернулся на своей коляске и выехал с балкона.

Ужин удался. Брент вел себя безупречно, даже не покрикивал на Кендалл. Правда, Дон немного раздражало, что сиделка вела себя как хозяйка. Она не позволила Дон даже зайти на кухню под предлогом, что та, мол, устала после длинного перелета. Сама все приготовила и сервировала.

– Еще картошки, мистер Ларкин? – Сладко улыбаясь, Кендалл подняла кастрюлю с пюре.

Скотт не преминул сказать несколько добрых слов о кулинарных способностях сиделки. Та зарделась от удовольствия.

– Хотите верьте – хотите нет, а чем больше народа, тем приятнее готовить. Это, пожалуй, единственное, чего мне не хватает вдали от дома. Там я стряпала на всю семью. У меня три брата, мать, отец, да еще дедушка…

Дон почувствовала укол ревности. Девчонка явно неравнодушна к Скотту: прямо начинает светиться, когда он на нее смотрит. Она решила перехватить инициативу.

– Какие у вас планы на будущее? – спросила она.

– Думаю вернуться домой. Займусь какой-нибудь административной работой. И время на учебу останется. – Она говорила с таким жаром, что ее простенькое личико преобразилось, стало почти красивым.

Далее разговор за столом пошел непринужденно, перескакивая с темы на тему. Все много смеялись, чему безусловно способствовали две бутылки вина, принесенные Скоттом. Но в какой-то момент стало заметно, что Брент устал, и не потерявшая бдительности Кендалл вынесла ему приговор – в постель!

– Да оставь! – раздраженно бросил Брент, когда увидел, что сиделка собралась убрать посуду со стола. – Дон со Скоттом все перемоют. – Он потер глаза и зевнул.

– Что вы! – всполошилась Кендалл. – Сейчас я сделаю вам массаж, уложу вас и все приведу в порядок.

Скотт изобразил одну из своих самых неотразимых улыбок:

– Вы уже достаточно потрудились, мисс Стейли. Я помогу. – Он подмигнул Бренту и добавил: – Не в первый раз.

Кендалл ничего не оставалось, как подчиниться. Она пригладила свои темно-каштановые волосы, взялась за ручки кресла и покатила Брента в спальню. Оттуда на кухню еще долго доносились голоса: ворчливый мужской и умиротворяющий – женский.

– Лучшей няньки для него трудно было бы найти! – заметил Скотт. – Он на нее ревет, как медведь, но ее, чувствуется, не запугать…

– Верно, – суховато отреагировала Дон, вытирая стол, – она выше всех похвал.

– Ревнуешь?

– Может быть, – вздохнула Дон.

Но ревность ли это? Скорее завидует, что молоденькая девчонка умудряется управлять Брентом, даже когда он не в духе. Она этого никогда не умела.

– Обычная вещь, когда пациент влюбляется в медсестру или сиделку, – продолжил Скотт. – Случается и наоборот.

«Да ради Бога!», – почти с облегчением подумала Дон.

– Я знаю, – сказала вслух. Взяла стопку посуды и перенесла ее в раковину.

– А жена при этом ведет себя, как собака на сене. Даже если муж ей уже совсем не нужен, – добавил Скотт, подошел сзади и слегка обнял ее за плечи.

– Дурачок! – засмеялась она, оборачиваясь к нему. – Да не ревную я! Скорее завидую. Она такая… цельная.

– Ну не знаю. – Скотт отступил назад, шутливо оглядел ее с ног до головы, в глазах его заплясали чертики. – Вроде у тебя тоже все на месте…

Ей сразу стало как-то легче. Она чувствовала себя в этом доме совсем чужой, но подначки Скотта улучшили ее настроение. Пока он с ней, пока разными способами демонстрирует ей, что она любима, все не так страшно.

– Ладно, за работу, хватит болтать! – Дон принялась за мытье посуды, но Скотт, взъерошив ей волосы, оттеснил от раковины. Она в свою очередь попыталась оттеснить его.

– Ты будешь вытирать! – распорядился он. – У меня ногти грязные, заодно и помою!

– Ну-ка покажи! – Она подняла его левую руку, а он ловко схватил ее пальцами за кисть.

– Вторую показать? – Скотт вынул руку из мыльной пены. Дон догадалась, что сейчас последует, и попыталась увернуться. Не тут-то было! Мокрая рука прошлась по ее лицу. Она весело взвизгнула.

– Тихо! – шикнул на нее Скотт. – Услышат! – И, зачерпнув еще пены, мазнул ей по шее.

– Зря я водолазку не надела! – отбиваясь от него, давилась от смеха Дон.

– Вот и нет – мне так больше нравится! – Его палец уже добрался до выпуклости ее груди.

В этот момент дверь кухни распахнулась и на пороге появилась Кендалл. Дон готова была провалиться сквозь пол. Как ошпаренная, она отскочила от Скотта. Ее глаза, устремленные на него, говорили: «Ну как теперь быть? Выручай!»

– Что, мисс Кендалл? – спросил Скотт спокойным голосом, будто ничего не случилось.

Сиделка стояла с непроницаемым лицом, хотя, судя по всему, чувствовала себя не менее обескураженной, чем Дон.

– Мистер Грэм хочет, чтобы вы, мистер Ларкин, зашли к нему. Он не спит, – пробормотала она, глядя в сторону.

– Зовите меня просто Скоттом, пожалуйста. – Он одарил Кендалл одной из своих очаровательных улыбок. – И скажите Бренту, что я приду через несколько минут.

Дождавшись, когда за сиделкой закроется дверь, Дон укоризненно сказала:

– Прекрасно! Бьюсь о заклад, сейчас она ему все рассказывает. Причем в своей интерпретации.

– Вряд ли, – как-то рассеянно откликнулся Скотт.

Разозлившись, Дон изо всех сил шлепнула полотенцем по его заднице. Он что, ничего не понимает?

– Ах так?! – Скотт брызнул на нее водой, оставшейся в руке, потом, набрав пены уже в обе руки, начал угрожающе приближаться. Дон отпрыгнула в угол, затем ловко нырнула ему под локоть, сама зачерпнула пригоршню воды и, недолго думая, плеснула ему за шиворот. Увернувшись, успела забежать за стол, оказавшись там в относительной безопасности.

Скотт улыбнулся. Боже, неужели возвращается та, прежняя Дон, неистощимая на всякие выдумки, веселая и живая?!

– Ну хватит, мир! Давай домоем тарелки и я пойду узнаю, чего он там…

Дон сразу вдруг как-то сникла, с опущенными плечами подошла к раковине. «Брент, наверное, успел ей что-то сказать, – подумал Скотт, – за ним не задержится, черт бы его побрал!»

– Ты что это? – В следующий момент ее глаза расширились от изумления – Скотт зачем-то расстегивал рубашку.

– Я слышал, надо потереть пузо божку, и тогда желания исполнятся. Я, конечно, не божок, но на худой конец сгожусь!

– Сумасшедший!

– Точно! – Он взял ее руку, прижал к своему обнаженному телу – где-то возле солнечного сплетения, сделал ею несколько круговых движений.

Дон с шутливой серьезностью провозгласила:

– Хочу…

– Только скажи какое-то важное желание, такое, о чем думала всю жизнь…

– Поздно! – печально откликнулась она. – Ну ладно: пусть парочка безработных эльфов займется уборкой моей квартиры. Там как будто торнадо прошел.

– А если это будет бывший мотоциклист-калека?

– Окна протрешь?

– Не уверен, но вот спинку тебе мог бы потереть.

– Для этого у меня есть щетка с ручкой.

– У меня это лучше получится.

От шуток, а еще больше от звука его голоса – мягкого, чувственного – Дон представила себе соблазнительную картинку: вот она сидит в ванне, а он мыльной рукой поглаживает ей спину, грудь, живот… И тут же замотала головой, чтобы избавиться от этих ненужных видений.

– Когда я поговорю с Брентом, давай пойдем погуляем или покатаемся. – Скотт вытер руки полотенцем, нежно прикоснулся тыльной стороной ладони к ее щеке.

– Покататься – здорово! – откликнулась она. Эта мисс Стейли навела на нее страха, в квартире не хотелось оставаться. Им надо поговорить со Скоттом без свидетелей. Она мечтательно улыбнулась. Свидание под полуночным небом – что может быть чудеснее?

«Проклятье!» – это было одно из самых мягких ругательств, которые вертелись у Скотта на языке, когда Брент наконец завершил свой монолог. Но чтобы освободить Дон от брачных уз, он готов ему отдать последний цент, тем более забыть о старых долгах.

– Сколько, Брент? – уточнил спокойным голосом Скотт.

– Ну, думаю, пятьдесят будет достаточно. – Брент неуклюже поворочался. – Я тебе все верну, с процентами, обещаю!

Скотт кивнул:

– Об этом позже. Пока что обещай дать копию чертежей моему инженеру посмотреть.

Бренту эта идея явно не понравилась, но он не стал спорить, молчаливо признав, что другого выхода у него нет.

– Да, еще, Скотти, пусть это останется между нами, ладно? Дон не хочет, чтобы я оставался гонщиком, так что это будет наш маленький секрет, идет? А когда машина будет готова, ей придется смириться…

Сколько таких «маленьких секретов» было за семь лет их брака? А получается, что Скотт вроде бы соучастник. Его подмывало отказаться наконец от этой роли, сказать Бренту, что тот ничего не получит, если не расскажет обо всем Дон, но тут же решил: ладно, последний раз.

– Хорошо, старик, ничего не скажу, – произнес со вздохом. – Только рано или поздно все равно вскроется. Что тогда?

– Ты уж больно мнительный, Скотти! – проворчал Брент, натягивая на себя одеяло. – Спокойной ночи!

– Спокойной! – Скотт едва сдерживал злость. Но как только увидел Дон, успокоился.

– Готова? – спросил с улыбкой.

– А нас не хватятся?

– А мы их? Вероятность не больше.

Он взял ее за руку, и они выскользнули на улицу. Вечер был теплый, с легким ветерком, который ласково трепал им волосы. Дон прижала ладонь Скотта к своей горящей щеке. По его телу прошла приятная дрожь. «Смешно, – подумал он, – чувствую себя мальчишкой. Будто родители уснули, а я бегом к своей девчонке в первый раз…»

Дон было очень хорошо. Сейчас, казалось, во всем мире не существовало ничего более важного, чем этот мужчина рядом. Его сильных рук на баранке. Мягкой ямочки на подбородке…

– Ты не заснула? – вывел ее из раздумий Скотт. Съехал на обочину, остановился. Вокруг деревья, изгородь какая-то… Из-за облака выплыла луна. Глаза Дон светились, как две жемчужины. – Так бы смотрел и смотрел на тебя. Никогда не налюбуюсь, – тихо произнес он.

– Мне так хорошо с тобой, – откликнулась она, погладив его по щеке. – Я счастлива.

Скотт перехватил ее руку, прижал к губам:

– Только пожелай – и я посвящу остаток своих дней тому, чтобы ты была самой счастливой женщиной на свете, – Он нежно поцеловал каждый пальчик.

Дон не выдержала этой сладкой муки, отдернула руку. Скотт засмеялся.

– О чем ты задумалась? – Теперь его рука коснулась ее затылка, и вот уже их губы слились в поцелуе.

– Я думаю, – оторвавшись от Скотта, сказала Дон, – что дома мне предстоит холодный душ, а я этого не люблю…

– Но мы же знаем, что надо сделать, чтобы больше не было холодных душей. – В его голосе прозвучали нетерпеливые нотки. – Я люблю тебя, я хочу тебя, Дон, ты мне нужна…

– Прости, Скотти, но я не могу сейчас его бросить. Он так зависит от меня…

– Глупышка! – Скотт прижал ладонь к ее губам. – Я готов ждать, если ты скажешь, вот прямо сейчас, что хочешь этого.

Глаза Дон наполнились слезами.

– Скотти, ты такой… такой! – Она запнулась. – Обещаю тебе, как только я буду уверена, что он готов перенести наш развод, я от него уйду и в ту же самую минуту брошусь к тебе. Ничто в мире меня не удержит!

– Ладно! – Он мягко улыбнулся. – Только давай не слишком долго!

Про себя Скотт подумал: «А я сделаю все от меня зависящее, чтобы Брент наконец встал на ноги в материальном отношении».

Жаркий поцелуй скрепил их договор. Впрочем, он был не единственным. Скотт подвинулся, посадил Дон к себе на колени. Он гладил и целовал ее всю, а она сама прижимала его голову к себе, требуя новых ласк.

– Нет, Скотти, не надо! – пробормотала она, когда его рука скользнула в ее лифчик и пальцы начали ласкать грудь. Сосок словно обожгло, все тело охватило страстное желание.

– Такие нежные… – прошептал он, мягко, но решительно высвобождая грудь из-под тонкой материи. Теперь он прижался к соску губами, лаская его языком. Боже, какое это было наслаждение! Дон вытянулась, выгнулась – только бы быть ближе к нему, раствориться в нем…

– Хулиганочка ты моя! – прохрипел Скотт. – Что же ты со мной делаешь, а? – Дрожащими руками он запахнул кофту.

Дон дрожала как в лихорадке.

– Прости! – прошептала она.

– А ты меня! – Он поднял ее и усадил рядом. Затем поспешно повернул ключ зажигания. Оставаться с нею вот так рядом у него не было больше сил.

На обратном пути они старались говорить о вещах посторонних. Договорились встретиться в Нью-Йорке. Он сказал, что через две-три недели будет готов новый карбюратор.

Подъехав к дому, они поцеловались еще раз, пожелав друг другу спокойной ночи, хотя занимался рассвет.

– Я люблю тебя, Скотти! – донеслось до него, когда он уже подходил к машине. Это были самые прекрасные слова на свете, которые он хотел бы услышать.