Текст книги "Заоблачная идиллия"

Автор книги: Джо Келлоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Ее глаза вдруг затуманились, она как-то сразу ушла в себя. Ей не хотелось верить Полу, но в силу некоторых причин она верила. Она вдруг вспомнила и поняла смысл вчерашних слов Джейка: «Что бы ни принесло нам утро, мы вынуждены будем принять это». Что он имел в виду? Что через несколько часов она вынуждена будет смириться с тем, что Джейк окажется в обществе Гелены?

Через несколько минут после того, как самолет взлетел, Пол отстегнул ремень безопасности и посмотрел на нее.

– Джилл, – спросил он, – теперь я могу рассчитывать на твое сотрудничество? Мне нужно, чтобы ты только сказала «да» или «нет».

– Я не буду мешать программе, Пол, – прошептала она. – Я обещаю.

– Отлично. – Он облегченно вздохнул, стоя рядом с ней. – Ты должна понять, что ты теперь национальная знаменитость, ты американская героиня, твое имя войдет во все учебники истории. Я не думаю, чтобы все это вывело тебя из равновесия. Тебе нужно обрести внутренний покой. Тебе необходимо помнить, кто ты. – Он неловко прокашлялся. – Я жалею о том, что плохо разговаривал с тобой. Видимо, я потерял контроль над собой. Во всяком случае, извини.

Она медленно кивнула:

– Все в порядке, Пол. Все в порядке. Я тоже вышла из себя.

Он шагнул в проход:

– Мне нужно поработать над некоторыми заметками и сообщениями для прессы. Я вернусь к тебе перед тем как мы приземлимся в аэропорту Кеннеди.

Она снова кивнула, ничего не сказав.

Через несколько минут, держа в руке чашку кофе, которую принесла ей стюардесса, Джилл прижалась лицом к иллюминатору, любуясь замечательным видом. Она пила кофе и смотрела на красочный техасский пейзаж, то появлявшийся, то пропадающий в просветах облаков. Техас. Хьюстон. Ее дом. Земля замечательной волшебной сказки. Эта земля проносилась где-то внизу, под ней. Это проносилась ее жизнь с Джейком.

– Могу я присесть рядом?

Она обернулась и увидела Джейка.

– Конечно, садись, пожалуйста.

Он сел рядом с ней.

– Я пытался позвонить тебе сегодня утром, но мой телефон оказался испорчен, – начал он мягко.

– Почему ты не разбудил меня, когда уходил?

– Ты так мирно спала, не хотелось тебя будить. Я решил, что дам тебе поспать, а потом приеду домой и тогда позвоню и разбужу тебя. – Он пожал плечами. – Я понятия не имел, что телефон не в порядке. Ко мне можно было дозвониться, а я звонить не мог.

– Тебе кто-нибудь звонил?

Он продолжал, как бы не заметив ее вопроса:

– Я быстро уложил вещи и поехал к тебе, чтобы убедиться, что ты встала. А когда я приехал, тебя уже не было. Поэтому я и опоздал.

Это Гелена Андерсон звонила ему. Джилл в этом была уверена. Вот почему он так торопился уйти из ее дома. Он торопился к себе, чтобы успеть услышать звонок от этой женщины.

Неожиданно он весело рассмеялся:

– Мне рассказали о твоей реплике в аэропорту насчет кухни. Я подумал, что это очень точная реплика. Простодушие раскрепощенной знаменитости.

– Мне не хотелось бы обсуждать это, – сказала она с некоторым раздражением.

– Ладно, – согласился он с легким смешком. – Что, если я скажу, что мне нравятся твои туфли? В них ты чувствуешь себя хорошо?

Она с улыбкой повернулась к нему:

– Если это правда, Джейк Уитни, то у тебя ужасный вкус. Но ты мне все равно нравишься, плохой у тебя вкус или нет. Ты мне очень нравишься. И в силу некоторых причин я думаю, что ты имел возможность в этом убедиться.

Он взял ее руку и крепко пожал, потом откинулся на сиденье и прикрыл глаза.

– Ах, Джилл, какие странные вещи мы иногда делаем в жизни!

Она посмотрела на его густые черные ресницы и не ответила. Она любила его до бесстыдства. Любила безгранично. Любила без оглядки, беззаветно.

Его голова склонилась ей на плечо, и она решила, что он уснул. Она выждала немного, потом наклонилась, положила свою голову на его, и они тихо спали, не обращая внимания на чьи-то любопытные взгляды, пока огромные серебряные крылья самолета несли их к месту назначения.

11

За полчаса до посадки в аэропорту Кеннеди подошел Пол Типтон и тронул Джилл за плечо. И она, и Джейк тут же проснулись, захлопали глазами.

– Не хотелось нарушать ваш сон, очевидно, вы оба не выспались, но мне необходимо поговорить с Джилл.

Джейк посмотрел на Пола, потом обернулся и подмигнул Джилл. Не говоря ни слова, он встал и пошел по проходу.

Пол опустился на сиденье, на котором только что сидел Джейк.

– Джилл, мы достали твои вещи. Тебе надо надеть другие чулки и туфли. В остальном ты выглядишь прекрасно.

– Спасибо, – зевнула она.

– Кроме того, мне необходимо отрепетировать с тобой твою речь. Хорошо?

– Хорошо.

Она выпрямилась и поискала Джейка глазами. Он опять разговаривал с Гаррисоном и двумя помощниками директора. Она протерла глаза и встала.

За несколько минут она сменила чулки и туфли, освежила лицо и вернулась, чтобы прочесть речь со словами благодарности, которую Пол приготовил для нее.

Прочитав, она смяла бумагу и вернула ее Полу.

– Я буду говорить своими словами, Пол. Но ты можешь не беспокоиться.

В аэропорту ожидал вертолет, чтобы перебросить их на Манхэттен. Они поднялись в воздух и понеслись по направлению к небоскребам города. Через несколько минут вертолет опустился на крыше, они вошли в лифт и спустились к машинам, которые должны были доставить их в здание городского муниципалитета, где состоится встреча с мэром и жителями города.

Джилл вспомнила о встрече на мысе Кейп. Все происходило так поспешно, что она не успевала продумать, как себя вести. Она сидела на заднем сиденье в середине, справа от нее сидел Джейк, слева – Пол. В лимузине царило напряженное молчание, пока они пробирались в густом потоке машин.

– Мне бы хотелось заехать в магазин Мэйси, – заметила Джилл. – Никогда не была там.

– У тебя не будет для этого времени, – сухо отозвался Пол. – Посещение магазинов не входит в наше расписание.

– Черт побери, – сердито сказал Джейк, – если Джилл хочет заехать в Мейси, так включи это в свое проклятое расписание!

– Расписание нельзя изменять, – занудливо сказал Пол. – Там рассчитана каждая минута.

– Ладно, не так уж я мечтаю об этом, – сказала Джилл, стараясь смягчить враждебную атмосферу, возникшую в лимузине.

Прием в муниципалитете прошел очень хорошо. Мэр говорил теплые слова, толпа у здания восторженно приветствовала их. Получив символические ключи от города и выслушав речи, Джилл и Джейк поспешно сели в лимузин. Теперь их повезли в отель «Уолдорф-Астория», где им предстояло жить, пока они будут в Нью-Йорке.

У входа в отель их ожидала еще одна толпа. Когда они вылезали из машины, в поле зрения Джилл попала женщина, которую снимали операторы телевидения. Наконец-то Джилл оказалась лицом к лицу с Геленой Андерсон.

Толпа и телеоператоры впереди нее хлынули к машине. Джилл улыбалась. Она помахала рукой собравшимся. Она знала, что Джейк идет следом за ней, и умирала от желания обернуться и посмотреть на него, но она собрала все свои силы и заставила себя смотреть прямо перед собой.

Гелена Андерсон оказалась ярко одетой эффектной женщиной с зачесанными назад рыжими волосами. Ее улыбка, подумалось Джилл, напоминает хорошо отполированные клавиши рояля.

Гелена подбежала к Джилл со сладкой улыбкой.

– Хэлло, доктор Данбери, как приятно вас видеть!

Обе женщины долгое мгновение смотрели друг на друга, потом Джилл вежливо сказала:

– Спасибо.

Затем она услышала возглас: «Дже-ейк, до-рогой!» – и не могла удержаться, чтобы не обернуться. Она увидела, как руки и губы этой рыжей булькающей женщины жадно схватили Джейка. Но когда она увидела, как его руки обвились вокруг талии актрисы, что-то внутри Джилл вспыхнуло зеленым пламенем, а что-то еще в ней сжалось и умерло. Она отвернулась, вошла в отель и улыбнулась толпе служащих отеля, в то время как Джейк снаружи продолжал обниматься с Геленой.

Это начало конца, подумала Джилл, войдя в свой номер. Она села за темный полированный стол около окна. В ее распоряжении было девяносто минут, когда она могла оставаться наедине с собой. Джилл чувствовала себя опустошенной и потерянной. Она не сомневалась, что Джейк не один и не чувствует себя опустошенным. Когда Джилл увидела, как его руки обняли талию Гелены Андерсон, она почувствовала себя так, словно весь воздух вдруг исчез из ее легких. В первый раз ей захотелось, чтобы не было вчерашней ночи, не было последнего года, чтобы она не позволяла Джейку войти в ее жизнь и заполнить пустоту, которую она поклялась себе хранить для мужчины, которого полюбит. Теперь она его любит, и он знает, что она его любит, но сам он при этом с другой женщиной. Джилл ощущала себя брошенной и преданной.

Она довольно долго сидела у окна, потом сняла трубку телефона и позвонила домой. Она боялась, что голос выдаст ее, и радовалась, что никто из родных не видит ее лица. Голос еще может не выдать настроения, но не лицо.

Едва она повесила трубку, как раздался звонок.

– Хэлло, – ответила она.

– Джилл, что ты делаешь? – Это был Джейк.

– Ничего. – Она помолчала. – А что?

– У тебя нет желания ускользнуть отсюда на часок?

– И чем заниматься?

– Я подумал, что мы можем подхватить такси и быстренько проехать в Мейси. Нам нечем особенно заняться целых полтора часа. Что ты думаешь об этом?

– Честно говоря, я не знаю. – Она колебалась. – Ты считаешь, мы можем себе такое позволить?

– Если бы я так не думал, я бы не звонил тебе. Я уверен, что у нас есть свободный час. Давай, Джилл, мы успеем вернуться так, чтобы осталось время одеться для вечернего приема.

Она задумалась, потом спросила:

– А где твоя подруга?

– Ты зря тратишь время, – ответил он после небольшой паузы. – Ты хочешь поехать в Мейси или нет?

В его голосе слышалось раздражение.

– Да, я хочу поехать, – сказала она, ругая себя за бесхарактерность.

– Отлично. Я не буду заходить в твой номер. Встречу тебя у отеля через пять минут.

– Хорошо, через пять минут, – охотно согласилась она.

Повесив трубку, она целую минуту сидела неподвижно, потом вскочила, глянула в окно на раскинувшийся внизу город. Она подняла глаза к небу – оно казалось золотым, и Джилл неожиданно вновь почувствовала себя превосходно.

Она схватила сумочку, распахнула дверь и удивилась, увидев перед дверью двух мужчин.

– Уходишь куда-то? – подозрительно спросил Пол Типтон.

Она посмотрела на Пола, потом на Гаррисона и, издав короткий смешок, ответила:

– Я думала, что могу выйти на несколько минут. У меня такое ощущение, словно я навечно заперта в одиночной камере. – Она потрясла головой. – Я недалеко.

– Хорошо, что мы застали тебя, – сухо заметил Пол. – У нас возникла необходимость обсудить с тобой некоторые вопросы. И вообще это не слишком хорошая идея выйти гулять одной по улицам Нью-Йорка или любого другого большого города.

– Мы можем войти, Джилл? – в первый раз подал голос Гаррисон.

Она посмотрела на него и ответила:

– Конечно. – Она повернулась и впустила обоих мужчин в номер. Мельком глянула на часы. Пять минут уже прошли. Она нетерпеливо посмотрела сначала на одного из них, потом на другого. – Так в чем дело? – спросила она, представляя себе, как Джейк ходит по тротуару перед отелем. Она потрогала пальцем лоб, морщась при мысли об иронии возникшей ситуации.

– Ты не возражаешь, если мы присядем, Джилл? – спросил Гаррисон, не сводя с нее глаз, и, не успела она ответить, как он опустился в кресло, стоявшее напротив дивана, по-прежнему не отрывая от нее взгляда. – На сегодняшнем приеме будут гости, о которых мы раньше не знали. – Он бесшумно постукивал пальцами по ручке кресла.

Она вопросительно подняла брови, и он продолжил:

– Там будет посол Соединенных Штатов при ООН, а также сенаторы Макинн и Пенамен из комитета по ассигнованиям. – Он прокашлялся. – Ты знаешь, Джилл, я понял, что мы держали тебя взаперти слишком долго…

– Я не подведу вас, Гаррисон, – холодно прервала она его. – Я уже дала слово Полу.

Гаррисон почесал затылок, одна сторона его лица сморщилась, но лишь на миг.

– Я не беспокоюсь насчет того, что ты можешь сказать, но начинаю беспокоиться за тебя, Джилл.

Она присела на ручку кресла, отделив себя от Пола всей длиной дивана.

– Почему, Гаррисон? Я что-нибудь сделала не так? – Она пожала плечами. – Если да, то скажите мне. Я постараюсь исправить.

Он покачал головой:

– Нет, я считаю, что ты держишься великолепно. Но когда я заглядываю за твои улыбки и мягкие слова, которые ты говоришь прессе и публике, меня начинает беспокоить, что ты всему этому вовсе не радуешься.

Она снова глянула на часы. Прошло уже пятнадцать минут. Она подняла глаза к небу, слегка тряхнула головой и ничуть не удивилась, когда спустя мгновение раздался телефонный звонок.

Джилл встала с ручки дивана, когда Пол уже поднял трубку.

Она открыла рот, чтобы запротестовать, и услышала, как он ответил:

– Номер доктора Данбери.

Джилл увидела, как расширились его глаза, потом он покачал головой и повесил трубку.

– Кто-то, по-видимому, решил не разговаривать с тобой.

Джилл молча посмотрела на телефон, потом вновь обратила внимание на Гаррисона.

– Дело не в том, что я не радуюсь фанфарам, – спокойно сказала она. – Просто мне трудно к ним привыкнуть. Их оказалось больше, чем я ожидала.

Она неловко засмеялась.

Гаррисон поднялся с кресла.

– Не насилуй себя. Пусть все будет естественно. – Он хлопнул в ладоши. – Пол хочет просмотреть с тобой протокол на сегодняшний вечер, а я встречу вас внизу, – он быстро глянул на часы, – через час.

Она проследила глазами, как он уходил, потом обратила подозрительный взгляд на Пола.

– Я должна тебя благодарить за это внеочередное бодрящее совещание? – спросила она бесстрастно.

Он вдруг ответил неожиданно страстным голосом, полным чувства.

– Джилл, ты такая дура! Полная дура! Ты позволила Джейку Уитни испортить такой момент твоей жизни, который должен был стать самым счастливым, какой ты когда-либо переживала. Я видел, как ты смотрела, когда он обнял Гелену Андерсон. Я видел это, Джилл. Мне было больно смотреть на тебя. Клянусь, мне было больно.

Ее рука сжалась в кулак, когда она смотрела на него.

– Я не думаю, что именно это имел в виду Гаррисон, когда говорил, что ты собираешься просматривать со мной программу сегодняшнего вечера, Пол. Пожалуйста, не лезь в мою личную жизнь. Если у тебя есть что сказать мне по поводу вечера, ради Бога, говори. А если нет – пожалуйста, уходи, чтобы я могла начать переодеваться.

Он вскочил на ноги и пошел к ней. Она тоже поднялась и отошла, чтобы избежать контакта с ним.

– Ты убегаешь от меня, Джилл. Почему? – спросил он, приближаясь к ней.

Она не ответила, но отошла еще дальше. Неожиданно он оказался перед ней, а она была прижата к стене.

– Ты позволишь ему разрушить твой шанс на счастье, Джилл? – Он взял ее за плечи.

– На счастье? – переспросила она. – Это не Джейк разрушает мой шанс. Это ты! Ты! Еще до полета ты начал осуществлять свой план сделать меня несчастной. Это не Джейк. Я люблю Джейка, и он любит меня.

– Дура! – Пол не мог скрыть своего гнева, который выплескивался из него. Гнев был на его лице, в его глазах. Неожиданно Пол схватил ее за руки, притянул ее к себе и в ярости прижал свои губы к ее губам.

Она начала отчаянно отбиваться, пытаясь высвободиться из его рук, но он держал ее крепко.

– Пол! – прохрипела она, но он впился в ее губы жестоким, беспощадным поцелуем, прижался грудью к ее груди с такой силой, что ей стало больно.

И вдруг в комнате послышался какой-то звук. Она высвободилась из объятий Пола и увидела лицо Джейка, который стоял не двигаясь и держась за ручку двери.

– Джейк! – закричала она.

Он молча смотрел на них, потом отступил и громко захлопнул за собой дверь. Она опять почувствовала железную хватку рук Пола.

– Это не имеет значения, Джилл, дорогая, – хрипло бормотал Пол.

Его губы опять прильнули к ее губам, но на этот раз она проворно высвободилась.

– Пол, если ты сейчас же не уйдешь отсюда, тебе придется объяснять Гаррисону, почему я неожиданно улетела в Денвер.

Он уронил руки.

– Джилл, – заговорил он дрожащим голосом, – разве ты не видишь? Я люблю тебя. Я не хотел причинить тебе боль. Почему я вел себя так? Я люблю тебя.

– Извини меня, – отозвалась она спокойным, даже бесстрастным голосом, отходя от него в сторону. – Пожалуйста, уходи. Пожалуйста.

Он смотрел на нее в смятении.

– Я… я не понимаю, почему ты не видишь, Джилл? Мы… ты и я все эти годы были гораздо ближе друг к другу, чем ты и он. Подумай о всех тех часах, которые мы провели вместе. Конечно, ты знала, что я люблю тебя. Неужели я должен был говорить тебе об этом? Разве ты сама не видела? Все эти месяцы, годы?..

Она подошла к двери:

– Нет, Пол, я никогда не думала об этом. Мне приходилось очень напрягаться даже для того, чтобы думать о тебе как о друге, Пол. И я никогда не была вполне уверена, что ты мне друг.

Он пересек отделяющее их пространство.

– И надо полагать, что его ты считаешь своим лучшим другом? Так ведь? Ты так думаешь, потому что он был твоим любовником, и ты полагаешь, что он тебе лучший друг. – Он злобно фыркнул и приблизил лицо к ее лицу. – Так вот, твой лучший друг и любовник собирается жениться на той женщине, которая так пылко приветствовала его около отеля. Вот так, что касается лучших друзей и любовников, Джилл, – закончил он жестко.

Спустя мгновение, когда он ушел и дверь за ним закрылась, Джилл привалилась спиной к двери, чувствуя головокружение; глаза ее уставились в пространство.

Она не желала верить Полу. Ей хотелось думать, что он просто старается усложнить и без того сложную жизнь. Ее жизнь. Она не хотела верить тому, что он говорил о Джейке и Гелене Андерсон. И она почти наверняка была уверена, что Пол Типтон не любит ее. Она припомнила, что когда была маленькой девочкой и слышала что-то, во что ей не хотелось верить, она просто не верила этому. Как в тот год, когда ей исполнилось пять лет и родители взяли ее в универсальный магазин в Денвере, чтобы она увидела Санта-Клауса. Она вскарабкалась ему на колени и шепнула на ухо свои желания. Потом, взяв за руки отца и мать, она вышла из магазина.

В машине по дороге домой на ранчо отец как бы между прочим спросил ее:

– Что ты сказала Санта-Клаусу, что ты хотела бы получить, Джилл?

Она скрестила руки на груди и заявила:

– Я не могу сказать тебе, папочка. Это между мной и Санта-Клаусом. Ты увидишь утром в Рождество.

В последующие две недели родители всеми силами старались выпытать у нее секрет, которым она поделилась с Санта-Клаусом. Ничто не помогло. Она так и не рассказала им об этом.

Наконец за два дня до Рождества ее отец с некоторым раздражением сказал:

– Дорогая, если ты не расскажешь, что ты нашептала на ухо Санта-Клаусу, он не принесет тебе подарка.

Она не поверила и не рассказала.

В конце концов отец взмолился:

– Джилл, это я Санта-Клаус. Понимаешь, девочка, твоя мама и я, все мамы и папы во всем мире и есть Санта-Клаусы.

Она, конечно, не поверила ему.

И вот пришло рождественское утро, утро ее разочарования, когда она проснулась и нашла под елкой кукол и кукольный домик вместо пони, которого она заказывала в магазине в Денвере. Она не верила в то, во что не хотела верить, но смирилась.

Теперь, глядя перед собой в пространство, она испытывала похожее чувство, как и в то рождественское утро. Это было правдой. Она не хотела верить в это, но это была правда.

Как в трансе одевалась она на вечерний прием. Вновь и вновь пыталась воспроизвести точно, что она увидела в его серо-голубых глазах, когда он смотрел на нее и Пола. Удивление? Может быть. Шок? Немного. Презрение? Да. Ее мысли путались.

Она застегнула «молнию» на розовом шелковом платье, поправила вырез на груди и надела нитку жемчуга. Потом осмотрела платье без особого внимания. Ее руки, шея были обнажены, но квадратный вырез был вполне скромен. Ничего похожего на то синее платье, которое она надевала в Хьюстоне.

Присев у туалетного столика, она спрятала лицо в ладонях. Ей очень хотелось облегчить душу слезами, но она не позволила себе проронить ни одной слезинки. Довольно долго Джилл сидела так неподвижно, уронив голову на руки. Она и Джейк Уитни вместе летели среди звезд, а теперь она сидела в одиночестве в своем номере в Нью-Йорке, и ей казалось, что их путь среди звезд закончился навсегда.

12

Вечер прошел на редкость удачно. Все были веселы, Джилл была очаровательна и держалась великолепно. После того как ей представили почетных гостей, состоялся банкет в комнате для частных приемов отеля, а оттуда вся группа отправилась в театр смотреть восстановленный на Бродвее спектакль «Ланселот, рыцарь при дворе короля Артура».

Джейк, на которого вешалась Гелена, держался совершенно свободно и чувствовал себя вполне комфортно. В театре он сидел через два кресла от Джилл, и лицо его было как маска. Джилл не имела ни малейшего представления, о чем он думает, да ей и не хотелось бы проникнуть за это жесткое, ироничное выражение лица, с которым он поглядывал на нее с самого начала вечера.

Она отнюдь не чувствовала себя виноватой за то, что произошло между ней и Полом. Чувство вины было бы здесь совершенно неуместным. Она не считала, что ранила этим Джейка. Трудно считать себя виновной, когда эта рыжая актриса вешается на него как большеглазый ухмыляющийся ленивец.

Джилл тепло приветствовали зрители в театре, и она отвечала им со все возрастающей гордостью. Она твердо решила быть на высоте. Если она будет в течение длительного времени думать о нем, она начнет презирать себя за свое поведение прошлой ночью, за свои отчаянные попытки удержать его от общества женщины, которая сейчас сидит справа от него. Боязнь уступить его этой собственнице-актрисуле, которая сидит с приподнятыми бровями, напомнила ей о вчерашнем вечере. Да, она одна была за все ответственна. Она сама загнала себя в ловушку. Подумав об этом, Джилл неожиданно почувствовала, как вспыхнули ее щеки. Она быстро глянула на него, потом перевела взгляд на сцену и вздохнула в смятении. Она имеет такой успех и терпит такой провал.

На сцене пел сэр Ланселот, а Джилл опять смотрела мимо профиля сидящего рядом посла на Джейка. Он скосил свои серо-голубые глаза на нее, и она увидела это. Он не поворачивал голову, только скосил глаза. Ощущение в ее груди было невыносимое. Неужели он не понимает, что она его любит? Как могло случиться, что вчерашняя ночь была такой блаженной, а сегодняшний вечер – таким кошмарным? Почему не она сидит рядом с ним? Почему не она касается его руки, ощущает тепло его тела? Она принадлежит ему, но он не принадлежит ей. Она пугалась своих мыслей. Она хочет, чтобы Джейк Уитни всегда был в ее жизни. Она хочет выйти за него замуж.

Последние слова великолепной арии прозвучали в зале, а ее глаза не отрывались от Джейка.

Он слегка повернул голову и смотрел на нее с выражением какого-то смирения, а глаза его сияли. Она начала улыбаться, но он неожиданно отвернулся. Остаток вечера он был каким-то отстраненным и холодным.

В эту ночь, лежа в своей одинокой постели, она вспоминала первые ночи на борту космического корабля «Венера». Ей казалось, что она не сможет заснуть, настолько была ослеплена сверкающим пространством внизу и вокруг корабля. Она ощущала себя мелкой песчинкой в огромном мироздании. Они оба лежали, застегнувшись каждый в свой спальный мешок, пристегнутый к стенам кабины, друг против друга. Она посмотрела на него, он кивнул и отвернулся к стене.

Потом Джейк повернулся к ней, приоткрыл один глаз и посмотрел на нее.

– Спи, Джилл, – скомандовал он. – Утром, когда мы проснемся, все будет на своих местах.

Так оно и было.

Думая об этой их первой ночи в космосе, она крепко уснула.

Нью-Йоркское утро оказалось великолепным, с ясным синим небом, которое приветствовало ее, когда она раскрыла шторы и выглянула из окна своего номера. Она протерла глаза, потянулась и зевнула. Утром состоится парад, потом они вылетят в Вашингтон.

Она пересекла комнату и, сев перед туалетным столиком, начала расчесывать свои волосы. И тут послышался тихий стук в дверь. Она запахнула халатик, вышла из спальни, миновала гостиную и приоткрыла дверь в коридор. Там стоял Джейк. Она распахнула дверь пошире.

– Хэлло, Джейк, – тепло приветствовала она его.

– Доброе утро, Джилл. – Его голос звучал холодно. – Хорошо спала?

– Да, – кивнула она.

Но прежде чем она успела спросить его, как спал он, Джейк продолжил:

– Я подумал, что надо зайти к тебе и предупредить, что произошли некоторые изменения в нашем расписании.

Ее глаза расширились от удивления.

– Хорошо, заходи, ты же не будешь стоять там?

Он заколебался, потом шагнул в комнату, но остановился у двери.

– Джилл, я пришел сам сказать тебе, потому что не хочу, чтобы у тебя сложилось ложное представление.

Она почувствовала, что сердце у нее сжалось.

– Ложное представление о чем, Джейк? – спросила она, стараясь подавить волнение, спрятав его за натянутой улыбкой.

– Сегодня днем после посещения Вашингтона я возвращаюсь в Хьюстон.

Она почувствовала, как напряжение немного спало, ушел страх, что Джейк явился, чтобы подтвердить слова Пола касательно женитьбы на Гелене Андерсон. Одна причина для напряжения исчезла, но появилась другая.

– Почему, Джейк? – прошептала она, не в силах поверить.

Он пожал плечами:

– Это не так легко объяснить. Мы с Гаррисоном проговорили большую часть ночи, Джилл… Понимаешь, все это я испытывал уже давно. На третий раз это становится скучным. Кроме того, это на самом деле твой спектакль. Никому не интересно смотреть на меня. Это тебя они хотят видеть, Джилл. И это правильно. Я могу быть тем парнем, который отвез тебя туда, но ты та леди, которая летала. Жаль, что я не продумал это с самого начала. Я здесь не нужен. Все очень просто.

Она яростно затрясла головой:

– Я не верю в это! Не верю, что ты так думаешь! Мы составляем единую команду, Джейк. Мы летали вместе, и если ты не хочешь завершить этот тур со мной, я вообще не хочу его завершать. – Она просительно посмотрела на него. – В этом нет никакого смысла. Почему? Ответь мне, почему?

Он вздохнул:

– Со временем все станет ясно.

– Это связано с ней? – сорвалось у Джилл с языка.

– С ней?

Она глубоко вздохнула, стараясь, чтобы голос ее не дрожал.

– Да. С ней. С мисс Андерсон. Она имеет отношение к твоему решению?

– Бога ради, Джилл, – твердо сказал он. – Ты поняла уже, что эта женщина актриса? Для нее это бесплатная реклама. И мне совсем не нравится, что она использовала меня для поднятия своей популярности. – Он посмотрел ей прямо в глаза. – Я не люблю, когда меня используют, Джилл. Это противно моей натуре.

– Пол сказал мне, что ты собираешься жениться на ней, – сказала она после некоторого колебания, глядя на него в откровенном замешательстве. – Он только вчера сказал мне об этом.

Джейк пожал плечами.

– Когда я видел вас двоих, вы не разговаривали, – прямо сказал он.

– Я могу объяснить. Это было совсем не то, что ты подумал, увидев нас.

– Конечно, не то, – довольно грубо сказал он и слегка покраснел. – Мои глаза всегда обманывают меня. Мои мозги тоже. Я стоял там внизу, думая, что ты спускаешься. Я думал, что ты хочешь посмотреть Мейси. – Глаза у него стали насмешливыми. – Но это мой мозг сыграл со мной злую шутку. Тогда я поднялся наверх посмотреть, что задержало тебя. Твоя дверь была открыта, и я вошел. И мои глаза тоже сыграли со мной злую шутку. Я могу поклясться, что увидел, как вы с Типтоном танцевали парный танец.

У Джилл задрожал голос.

– Это неправда! Я пошла встретить тебя. Я понятия не имела, когда открыла дверь, что Пол и Гаррисон стоят за дверью. Они вошли, Джейк. Я не могла не выслушать то, что хотел сказать Гаррисон. Все-таки он директор программы.

Джейк молча слушал ее, стараясь не менять выражения своего лица.

– Вот опять эти мои глупые глаза! – Он тряхнул головой. – Гаррисона-то я не увидел.

Она, разволновавшись, закричала:

– Он был здесь! Он только что ушел!

Его рот изобразил букву «О».

– Понимаю, старый фокус Гаррисона с исчезновением. Теперь я все понимаю. Иллюзии. – Он натянуто улыбнулся. – Последнее время они меня одолевают. Иллюзии. – Он замолчал, пристально вглядываясь в ее лицо. – Но я от них избавился, доктор Данбери. Теперь я все вижу совершенно четко.

Она смотрела на него умоляющими глазами.

– Джейк, что ты говоришь? В твоих словах нет никакого смысла.

Он отнесся к ее вопросу с холодной вежливостью, с ироничной улыбкой.

– То, что я говорю, очень просто. После Вашингтона мы разделяемся. Ты продолжаешь свое триумфальное шествие как любимая героиня Америки, а я возвращаюсь в Хьюстон. Начальство тоже считает, что твоя поездка будет иметь гораздо больший успех, если мы разделимся.

Она смотрела на него со страхом.

– А что будет с нашими планами? Когда поездка закончится? Ты говорил, что поедешь в Вайоминг вместе со мной. Ты забыл, Джейк?

Ей хотелось протянуть руку и дотронуться до него, но она решила, что сейчас этого лучше не делать.

Он отвечал ей ровным, бесстрастным голосом, не глядя на нее:

– Ты действительно думала, что поедешь в Вайоминг, Джилл? Ты хоть как-то представляешь себе, что ожидает тебя в ближайшие месяцы? Это не короткая поездка, как ты, возможно, надеешься. Типтон продал тебя на месяцы, разве ты не знаешь? Ты поедешь даже за океан. В сентябре тебе предстоит турне по Европе, и это не считая всех колледжей и университетов, которые хотят тебя видеть. – Он сделал какой-то жест отчаяния… – Я не знал все про себя до сегодняшней ночи, а когда я понял, что нам предстоит… Думаю, что я должен был понять все это раньше, но я просто не хотел смотреть в глаза действительности. Но сейчас, сегодня утром, я отважился посмотреть. В наших общих интересах, Джилл, не влюбляться друг в друга. Я знал это с самого начала, с той первой ночи, когда ты приехала ко мне в дом. Я знал, что если я позволю себе влюбиться в тебя, то настанет день, когда я буду стоять и говорить слова, очень похожие на те, которые я говорю сейчас. Мы проделали с тобой очень долгий путь вместе, Джилл, очень длинный путь, но сегодня наши дороги расходятся. Отныне мы идем разными путями.

Она подняла на него глаза, полные слез.

– Я, наверное, должна поблагодарить тебя за то, что ты так долго путешествовал со мной? – мягко спросила она.

Джейк улыбнулся и покачал головой.

– Благодарить не надо. Это доставило мне удовольствие. И, Джилл…

Она пыталась говорить, преодолевая комок в горле:

– Что «и»?

– Если у нас не будет больше случая оказаться наедине, я хочу пожелать тебе успеха.

С большим трудом она ответила:

– Благодарю вас, полковник. Похоже, удача сопутствует мне, куда бы я ни отправилась. Но я всегда принадлежала к тем, кто верит, что мы сами управляем своей судьбой, какой бы она ни была.