Текст книги "Любовная неразбериха"

Автор книги: Джилл Гарриетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

7

Из окна своей комнаты Рауль наблюдал, как они двигались по улице, спрашивая у прохожих, как пройти к метро. Хорошо, что Хилари знает несколько фраз по-французски. Хотя в этом современном Вавилоне можно говорить на любом языке. Здесь такое смешение народов, что все привыкли объясняться друг с другом при помощи жестов, улыбок, исковерканных французского и английского. Не пропадут, зато получат настоящее удовольствие, когда вечером будут считать, что практически изучили город. Он помахал им вслед рукой и отошел от окна. Как ему хотелось сейчас идти рядом с ними и весело болтать, рассказывая невероятные истории своего завоевания Парижа. Но это будет только его история, а Рауль хотел, чтобы у Хилари и Алисии сложились свои отношения с этим сумасшедшим городом. А он пока найдет чем заняться. Есть несколько адресов, которые он должен посетить…

Вечером совершенно обессиленные сестры добрели до «Красного петуха» и с радостью поздоровались с хозяином, который встретил их как завсегдатаев. Рауля еще не было, и они заняли единственный свободный столик в углу заведения, почти спрятанный за стойкой. Они не могли ни есть, ни говорить, ни двигаться. Если бы не обещание отчитаться о втором задании, они поспешили бы домой, облились холодным душем и завалились бы на кровать, задрав к потолку ноги, которые отчаянно гудели. Но обе чувствовали, что минут через пятнадцать тупого сидения в непосредственной близости от своего временного дома смогут, смеясь, вспоминать приключения сегодняшнего дня.

Рауль появился точно в назначенное время и понял все по их лицам. Основной этап адаптации в чужом городе прошел успешно: во всяком случае, они не потерялись, не попали в полицию и выглядели вполне сносно.

– Привет, путешественницы! – сказал он, опускаясь на стул. – Можете пока молчать. Я закажу ужин.

Хилари покачала головой и показала подбородком на сестру.

– Рыбу или мясо? – уточнил он, не обращая внимания на протест Хилари. – Минут через десять, когда принесут салат, вы с удовольствием съедите все, что я закажу.

Рауль выбрал легкий овощной салат, жаренную на углях форель для Хилари, грудку цыпленка под соусом из шампиньонов для Алисии и бифштекс с кровью для себя. Булочки, сок, кофе – само собой.

К своему удивлению, Хилари поняла, что невероятно голодна, как только на столе появились булочки и соус для салата. Весь день они были так заняты изучением карты города и поисками нужных станций метро, что решили не обедать. Они перекусили гамбургерами и картошкой-фри, посылая привет родине и радуясь тому, что хоть что-то в жизни может быть неизменным. Но это было так давно, что от перекуса уже не осталось даже воспоминания. Ели все в полном молчании, разве только не урчали, как кошки, от удовольствия.

Когда настал черед кофе, Хилари увидела, что глаза Алисии закрываются. Она переглянулась с Раулем, он кивнул, и они по молчаливому согласию решили, что обсуждение нужно перенести на завтра.

Рауль практически нес Алисию к гостинице. Ноги ее заплетались, она пыталась возражать, но он не сильно вникал в то, что она тщилась сказать. В номере Хилари раздела сестру, уложила ее, а потом, не долго думая, нырнула под одеяло рядом, прижалась к ней и моментально заснула. Сегодня глупые мысли о невозможности спать вдвоем в одной постели ее не занимали.

Ей снился красивейший город на свете, который иногда превращался в карту, иногда улетал вместе с ней в тоннели страшного грязного метро, превращался в многоликую толпу, надвигался на нее монументальными величественными зданиями, превращался в широкую длинную стрелу Елисейских Полей, тонул в мутной воде Сены, менялся, менялся, распадался на куски и собирался опять в изумительную картину, наполненную цветами, птичьим гомоном, красивыми женщинами…

Она воображала себя песчинкой с его мостовой, или листиком дерева, который кружится и медленно ложится на серый камень Лувра, или живым клоуном, который так нежно ей улыбался со своей тумбы… Она – кусочек, часть, мгновение его жизни, его истории, его будущего…

И даже во сне Хилари радовалась, что завтра будет новый день, когда она сможет опять встретиться с ним, с этим городом…

– Неужели мы опять будем целый день ходить по улицам? – услышала Хилари голос сестры у себя над ухом.

– Спи, еще не скоро, – пробормотала она, переворачиваясь на другой бок.

– Ошибаешься, – ехидно прокомментировала Алисия. – Уже половина десятого. Миленький Рауль ждет нас уже полчаса. Или вы договорились вчера на другое время?

Хилари подпрыгнула. Они вчера не условились о времени встречи, но, поскольку разговора не было, выходит, что Рауль их действительно ждет уже полчаса.

– Давай быстрее, – скатилась она с кровати и побежала в «ванную». – Он вообще откажется завтракать с нами.

– Да я уже почти готова, – отозвалась Алисия. – Я умылась, пока ты спала. Могла бы спасибо сказать за то, что я дала тебе поспать немного.

– Спасибо, моя хорошая! – крикнула Хилари, включая воду. – Найди мне какую-нибудь одежду.

– Уже… – ответила Алисия, раскладывая на кровати льняное зеленое платье, которое должно было невероятно идти сестре. В своем наряде она поменяла только майку, справедливо считая, что ничего не может быть удобнее любимых шорт.

Рауль и сегодня не стал делать замечаний по поводу их опоздания. Он довольно точно рассчитал, когда они придут, и к их появлению на столе стоял завтрак.

Хилари поймала себя на том, что невероятно рада его видеть. Он был такой сильный, такой спокойный, такой свой, что она чуть не поцеловала его от удовольствия. Алисия, видимо, испытывала что-то похожее, потому что подошла к Раулю и протянула ему руку. Он с размаху пожал ее и сверкнул всеми зубами.

– Ну, может, вы сегодня что-нибудь расскажете? – с усмешкой спросил он. – Вчера вы были невменяемы.

– Попробовал бы сам, – чуть не поперхнулась от возмущения Алисия. – Мы так искренне выполняли твое задание, что говорить к вечеру не могли.

– Поэтому я и спрашиваю сегодня, – невозмутимо ответил Рауль. – Где были, что видели?

– Были везде, – гордо заявила Хилари. – И видели все достопримечательности. Во всяком случае, те, о которых пишут в путеводителях… – не смогла она не припомнить оценки ее работ. – Очень похоже.

– Что вы говорите? – поднял брови Рауль и оставил ее замечание без дальнейших комментариев.

– Метро здесь ужасное, – скривилась Алисия. – Очень глупо устроено.

– Думаю, парижане говорят о нашем метро то же самое, – пожал плечами Рауль.

– Очень много красивых людей, – продолжала делиться впечатлениями Алисия. – Особенно женщин. Только самые красивые не европейки.

– Да? – спросил Рауль, хотя и сам прекрасно это знал. – И кто же?

– Китаянки, японки, африканки, – задумчиво перечисляла Алисия. – А настоящие парижанки, они какие?

– Настоящие? – переспросил Рауль. – А ты как думаешь?

– Не поняла еще, – подняла свои чистые, почти прозрачные голубые глаза девочка. – Я потом скажу, ладно?

– Ладно, – улыбнулся Рауль, – мне интересно, как ты их определишь. Ты обладаешь чутьем.

Алисия от удовольствия покраснела и виновато посмотрела на сестру. Хилари, казалось, не слышала их. Она была в своих вчерашних ощущениях и вспоминала свой сон, который смешал реальность и фантазию. Хорошо бы поехать в какой-нибудь парк, поваляться на траве, посмотреть в небо…

– А сколько у вас осталось денег? – вдруг прервал ее мечты Рауль.

– Не знаю, – ответила Хилари и полезла в сумочку за кошельком.

Она выложила все бумажки и мелочь на стол и сосчитала их. Потом недоуменно посмотрела на Рауля.

– Не понимаю, куда они могли деться…

– Так сколько? – повторил он вопрос.

– Триста сорок три франка, – ответила она как ученица у доски.

– Так много? – усмехнулся он, и ей опять захотелось его задушить.

– Ты что, считаешь, что я их разбросала по улице?! – взвилась она. – Во-первых, я отдала деньги за гостиницу, потом мы купили проездные билеты в автобус, метро, мороженое, колу и гамбургеры… Что еще? Не помню, что еще, но все исключительно по делу. Я что, не могу себе это позволить?!

– Хилари, ты можешь все, – невозмутимо ответил он, не обращая внимания на ее страстный монолог, – если у тебя есть деньги.

– Но у меня есть деньги…

– Правда? Как ты думаешь, надолго тебе этого хватит?

Хилари закусила губу, она думала: он поймет, что в чужом городе невозможно экономить. Они не нищенки, можно снять деньги с кредитки…

– Не хмурься, Хилари, я придумываю, как быть, вот и все.

– Ну и как же, по-твоему, быть? – усмехнулась она. – У тебя есть предложение?

– А ты представь, что предпринимают люди, у которых кончились деньги. – Он говорил с ней так, будто ей лет десять.

– Думаю, что они их зарабатывают, – презрительно ответила она.

– Умница! – умилился он. – Следовательно…

– Ты что, предлагаешь нам работать? – не поверила своим ушам Хилари.

– Но ты же сама сказала, что это единственный способ, – удивился он. – Хотя я знаю еще много других способов добычи денег: грабеж, убийство, вымогательство, попрошайничество…

– Очень умно!

– Я тоже думаю, что самый достойный путь – это зарабатывать деньги, – притворно вздохнув, согласился Рауль.

– Не сходи с ума, – не выдержала Хилари. – Ты предлагаешь мне искать работу?

– А чем ты завтра будешь кормить сестру? – вдруг жестко и совершенно серьезно спросил он. – У тебя же нет денег!

Хилари открыла рот, чтобы возразить, но, подумав, закрыла его. Он опять взялся за испытания. Ладно. Она пообещала себе, что сумеет все выдержать.

– Что ты предлагаешь на самом деле? – теперь уже мирно спросила она.

– Думай, что ты можешь предложить этому городу, – сказал он и протянул руку за газетой.

Хилари посмотрела на сестру, но Алисия была поглощена созерцанием кошки, которая считала себя хозяйкой кафе и обходила в этот момент свои владения. Никто не хочет мне помочь, обиделась Хилари и принялась думать.

А что, собственно, она может предложить? Даже посудомойкой ее вряд ли возьмут. Кто поверит, что ухоженная дама с интеллигентным лицом и изысканными манерами согласится стоять над раковиной? Никто… Она ничего толком не умеет, кроме того, чем занималась всю сознательную жизнь, а именно работать в издательстве. Интересно, а что бы она делала, если бы ей действительно пришлось зарабатывать на кусок хлеба? Об этом Хилари никогда не задумывалась: в ее жизни все было предопределено с пеленок. Но ведь от сумы и тюрьмы…

Хилари впервые стало по-настоящему страшно. Это игра, она отдавала себе в этом отчет. В любой момент можно наплевать на условия и убежать. А если такое произойдет в самом деле? Она так же будет жалеть себя и уповать на чудо? Нет, надо что-то срочно придумать. Она умеет только одно – рисовать. Значит, надо продать это свое умение. Только как это сделать? В любую редакцию так быстро не возьмут, а деньги нужны сегодня, в крайнем случае завтра…

Хилари знала, что многие художники работают на улице: рисуют портреты, пейзажи, делают моментальные шаржи. Но сама мысль о том, что она может стать одной из них, приводила ее в трепет. Однако это был единственный реальный вариант.

Она повернулась к Раулю и долгим взглядом заставила его повернуться в ее сторону. Он отложил газету и вопросительно посмотрел на нее.

– Я придумала только одно, – нерешительно сказала она. – Попробую продать свои рисунки, которые ты забраковал.

– Ты знаешь, как это делается? – серьезно спросил он.

– Нет, – испугалась Хилари. – Это очень сложно?

– Как минимум, надо договориться с теми, кто продает места на улице, – спокойно пояснил он. – Неужели ты думаешь, что кому-то нужна конкуренция?

– А кто это?

– Пообщайся с художниками, выясни. Только чужих они не любят. Это потруднее, чем снять номер.

– Догадываюсь, – совсем упала духом Хилари, потом добавила обреченно, но твердо: – Но я попытаюсь. Пошли, Алисия.

Это был самый трудный, самый долгий, но самый счастливый день в жизни Хилари. Она смогла перешагнуть через такие свои комплексы, о которых даже не подозревала. Гордыня, застенчивость, амбиции, страх, жалость к себе… Это был далеко не полный перечень того, с чем она так отважно боролась. Но победила же! И поняла, что этот город пожирает слабых, выдавливает их из себя, делает их неспособными, смеется над ними. Здесь ценят только силу, настоящую целеустремленность и талант.

Она видела, как блеснули глаза Рауля, когда она вынула из кармана пятьсот франков и положила их на стол. Сегодня она могла оплатить их ужин.

– Неплохо, – с деланным равнодушием сказал он.

– Неплохо? – возмутилась она. – Если бы ты знал, чего это стоило…

– Немного усилий, не так ли?

– Ты бесчувственный болван, – взорвалась Хилари. – И мне с этого момента наплевать, что ты думаешь по моему поводу. Тебе повезло, что ты выжил здесь. Теперь я понимаю, что каждая строчка в твоем романе – правда. Неприкрытая, горькая, отвратительная правда. Я только сейчас поняла, что ты имел в виду, когда отчитывал меня. Да, я избалованная девчонка, которая родилась с серебряной ложкой во рту. И что, разве я виновата в этом? Я честно заработала свой кусок хлеба сегодня, а ты смеешь быть таким… таким… тупым! – Хилари вскочила и, забыв, что за столом сидит сестра, побежала к выходу, чтобы спрятаться в номере и выплакать все сегодняшние ужасы и отпраздновать свою победу.

Она опомнилась только в номере. И поняла, что не позвала с собой сестру, хотя та ни на один миг не бросила ее одну в ее мучительной борьбе с этим миром. Как она могла быть такой эгоисткой?! Но потом она успокоилась и поняла, что с Алисией ничего не случится, пока она с Раулем. Он никогда не даст их в обиду. Просто он так жестоко учит ее чувствам.

Хилари вздохнула, потянулась всем телом, рухнула в постель и моментально заснула.

Алисия пришла через полчаса. Она тоже не стала ужинать, просто чуть-чуть поговорила с Раулем. После нескольких ее фраз этот взрослый мужчина долго чесал затылок, потом крякнул и предложил проводить ее в номер. Ничего, решила Алисия, пусть подумает. Видно же, что он с ума сходит по Хилари, а прикидывается… Она погладила сестру по волосам, осторожно раздела, укрыла одеялом и еще долго сидела у окна, глядя на шумную разноцветную улицу и удивляясь тому, что взрослые умные люди не понимают таких простых вещей.

Алисия перебирала в памяти сегодняшний день и думала о том, что Хилари проявила настоящую отвагу, отвоевывая право предлагать публике то, что она умела делать так виртуозно. Они долго ходили по неширокой улочке, над которой высилось воздушное белоснежное здание собора Сакре Кёр. Это было место паломничества туристов, поэтому художники издавна собирались здесь, чтобы продать расхожие и привычные виды Парижа. Конечно, и в других частях города было полно подобной продукции, но именно здесь царила особая атмосфера молодого напористого таланта. И среди поделок можно было отыскать образцы настоящего искусства.

Они с Хилари долго бродили от одного художника к другому, выясняя, кто может разрешить установить здесь мольберт и развесить рисунки. Все делали вид, что не понимают о чем идет речь, пока один немолодой художник не сказал им, к кому именно надо подойти. Хилари пришлось заплатить этому владельцу места все свои деньги, чтобы развесить на ящиках свои рисунки. Полдня они терпеливо ждали, когда кто-нибудь заинтересуется работами Хилари. Тихонько сидели на жаре и жадно оглядывали каждого нового человека, который замедлял шаг возле них.

Самое смешное, что несколько рисунков купили их соотечественники. Какая-то пара из Техаса долго прогуливалась по вернисажу, но вернулась все-таки к Хилари. Они долго громко препирались, что именно выбрать, потом купили сразу три вещи и вполне довольные тем, что не переплатили, чинно удалились.

Хилари блеснула глазами им вслед и расцеловала сестру. Алисия была польщена: Хилари признавала, что сестра тоже имеет отношение к ее небольшой победе. Они перекусили в маленьком стеклянном кафе, в которое ходили художники, и опять принялись за дело. Но больше никто не останавливался у их места. Хилари перестала вертеть головой, ловя взгляды покупателей: она замолчала и вся ушла в себя. Алисия не пыталась расшевелить сестру пустыми уверениями, что день долгий и кто-нибудь обязательно подойдет к ним. Они видела, что Хилари не впала в отчаяние, а пытается решить какой-то вопрос. Но и об этом спрашивать было бесполезно, она уже немного изучила характер сестры и знала, что та заговорит только тогда, когда сама этого захочет.

Так они просидели почти до вечера, а когда начали собираться, Алисия по какому-то новому блеску глаз Хилари поняла, что та нашла решение. Поведение Рауля ее не удивило, но возмутило. Сколько можно играть роль холодного и жестокого учителя?! Неужели он не понимает, что иногда слова поддержки и искреннего восхищения значат больше, чем упорное указание на ошибки и просчеты? Собственно, именно это она ему и сказала, когда Хилари убежала из кафе. В том, что ему самому надоела эта роль, Алисия не сомневалась. Он сдерживался из последних сил, чтобы не быть милым и приятным и говорить Хилари комплименты.

Интересно, чем они будут заниматься завтра? По всему видно, что Хилари не намерена тупо ждать, когда раскупят ее коллекцию…

На следующий день они пришли в кафе задолго до назначенного времени. Рауля еще не было. По лицу Хилари Алисия поняла, что именно на это она и рассчитывала. Они быстро позавтракали, потом Хилари попросила бармена передать месье Фортье, чтобы он не ждал их, а встретятся они вечером в обычное время. Бармен понимающе улыбнулся, пожелал девушкам счастливого дня, и сестры отправились на знакомую улицу у подножия собора.

– Ты что-то придумала? – спросила Алисия, когда они раскладывали рисунки Хилари на том месте, где им разрешили работать.

– Я буду писать, – кивнула Хилари, – а ты общаться с покупателями, если таковые найдутся.

– Ты хочешь сделать новые картины? Здесь? – удивилась Алисия. – Разве это возможно?

– Именно здесь это и возможно, – засмеялась Хилари. – Это то, что вчера пришло мне в голову. Чтобы не терять времени, я попробую работать здесь. Все, что мне нужно, у меня под рукой: улица, собор, люди, витрины магазинов, кафе… Я наконец поняла, как надо изображать Париж и что имел в виду Рауль. Понимаешь, он все время смотрит на тебя…

– Рауль? – не поняла Алисия.

– Да нет, – засмеялась сестра. – Город! Он все время смотрит и примеряется, что ты из себя представляешь. Он может хмуриться, радоваться, осуждать, приветствовать… Может быть другом и врагом, а может быть абсолютно равнодушным. Но он никогда не бывает безликим. Понимаешь?

– Кажется, понимаю… – кивнула Алисия. – Но как ты собираешься это сделать?

– Не знаю пока, – отмахнулась Хилари, – поэтому и хочу попробовать. Я не буду писать виды Парижа, а возьму только вот эту часть и попробую сделать ее разной. А потом посмотрим, что из этого выйдет.

– Тебе нужна моя помощь? – спросила Алисия.

– Да, поработай моим рекламным агентом, ну и продавцом… – улыбнулась Хилари, раскладывая кисти. – А потом принесешь мне чего-нибудь поесть, ладно?

– С удовольствием! – ответила сестра и встала рядом с картинами Хилари с твердым намерением не пропустить потенциального покупателя. Потом решила задать еще один вопрос: – Ты собираешься показывать новые работы Раулю?

– Я вообще больше не собираюсь с ним советоваться и общаться, – нахмурилась Хилари. – Он замучил меня своими придирками. Я благодарна ему за то, что он выдернул меня из скорлупы, но никто не дал ему права руководить мною всю оставшуюся жизнь. Если мужчина хорошо относится к женщине, он не будет так себя вести!

– Но вы же договорились с ним, – попыталась остановить ее Алисия. – Это же просто игра.

– Мне надоела эта игра, – пожала плечами Хилари. – Теперь мы и без него прекрасно проживем. Пусть не думает, что на нем свет клином сошелся. У нас впереди еще масса времени, я могу много успеть сделать, а он опять придумает какую-нибудь задачу. Я уже поняла, что он хотел. Для того чтобы узнать вкус воды, необязательно выпивать ведро…

– Мне кажется, ты не совсем поняла его, – мягко заметила Алисия. – Твоя работа не главная его задача. Он хочет, чтобы ты научилась ценить себя, свои чувства, прощать и понимать людей, верить в радость, знать, что у счастья есть много лиц…

– Алисия, ты умница, – вздохнула Хилари, – но бывают моменты, когда изменения внутри происходят очень стремительно. Он не хочет этого видеть. Он сбросил меня в воду, но я уже плыву. Если меняюсь я, то он тоже должен меняться вместе со мной… Именно это я ему и собираюсь сказать.

– Вы все время воюете, вместо того чтобы быть заодно, – вздохнула Алисия. – И, боюсь, никогда не остановитесь.

– «Никогда» – это очень громко сказано, – усмехнулась Хилари. – Несколько дней, а потом у каждого своя жизнь…

– Ладно, работай, не буду мешать, – прекратила разговор Алисия.

Хилари не ответила, она была готова к тому, чтобы попробовать то, о чем так долго думала вчера и что так отчетливо снилось ей ночью…