Текст книги "Валентинов день"

Автор книги: Джейн Фэйзер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава 13

Они подъехали к «Черной чайке» в Поттерс-Бар вскоре после полудня. Сэм пошел покормить лошадей, а Эмма отправилась в таверну, чтобы заказать обед к тому времени, когда прибудет карета с Марией. Аласдэр подсчитал, что она должна появиться где-то после часа. Переезд от Поттерс-Бар в Стивенейдж, где они планировали остановиться на ночлег, займет в карете еще два часа. Нетрудное путешествие – оно не вымотает Марию вконец.

Эмма отдала приказания и снова вышла на конюшенный двор. Аласдэр стоял под аркой, через которую въезжали повозки и кареты, и смотрел вдоль улицы. Девушка подошла к нему.

– Их еще не видно?

– Нет еще.

– Тогда давай прогуляемся. Хочу размять ноги.

Молодой человек согласно кивнул и предложил ей руку.

– Вот о чем я подумала…

– Ну нет, только не это! – возопил он. – Когда ты начинаешь думать, это всегда приводит к неприятностям.

– Прошу тебя, будь серьезным!

– Я серьезен как никогда.

Последние слова, как они того и заслуживали, Эмма пропустила мимо ушей.

– Как ты полагаешь, тем людям прошлой ночью, наверное, было бы намного удобнее, если бы я внезапно не проснулась?

– Что ты хочешь сказать?

Эмма пожала плечами.

– Обычно я не валюсь кулем посреди бала. Тогда я подумала, что заболела от того, что услышала. Но я не заболела, а просто уснула.

Аласдэр остановился у низкой стены, которая тянулась вдоль узкой деревенской улицы. Облокотился о нее и обвел глазами сельские окрестности.

– Припомни, что ты ела и пила в «Олмэксе»?

– Ничего. Тамошний выбор не слишком привлекателен. – Эмма села рядом с Аласдэром на стену, болтая длинными ногами.

– Что верно, то верно, – нахмурился Аласдэр. – За обедом мы пили одно и то же вино, ели с одних и тех же блюд.

– Да, – подтвердила она. – Вот что пришло мне в голову: если это не простые грабители, они нашли способ, как меня усыпить.

– Почему я сам об этом не подумал? Но не понимаю, как они могли это сделать. – Он повернулся и положил ей руки на талию. – Вот невоспитанное создание – сидишь на стене и как девчонка болтаешь ногами! А еще удивляешься, почему у тебя рваные юбки. – Аласдэр приподнял ее и покачал головой. – Стена вся во мху. Погляди! – Он старательно отряхнул ее юбку, но рука дольше, чем нужно, задержалась на округлых ягодицах.

– Аласдэр, не смей! Мы посреди деревни! – прошипела Эмма.

– А мне нравится, – просто ответил он.

– Шут гороховый! – вспыхнула девушка, но тут ее внимание привлек звук колес приближающейся кареты. – Вот и они. Будь любезен, веди себя прилично.

Молодой человек только усмехнулся.

Не успела Мария ступить на землю, как буквально задохнулась, стараясь единым махом выразить все, что накопилось у нее на душе.

– Такие хорошие рессоры! Никогда так плавно не ездила. И ни малейшей опасности. А как я боялась разбойников на Финчли-Коммон! А ты, моя душечка, как путешествовала? – Она пристально посмотрела на Эмму и Аласдэра.

– Прекрасно, – сквозь зубы солгала девушка, хотя еще ни разу не испытывала в дороге подобных неудобств. – Лошади великолепно слушаются.

Соглашаясь, Мария серьезно кивнула, хотя сама ни разу не держала вожжей в руках.

– После обеда поедем в Стивенейдж, – легким тоном проговорила девушка. – А гнедые пусть пока отдохнут. Но проходи же в таверну. Обед накрыт. И приготовлена комната, где ты можешь привести себя в порядок.

– Как мило! Такая симпатичная деревня! – Как всегда восторженная, Мария переступила порог. – Пойдем со мной, дорогая. Мне не терпится помыть руки и причесаться.

Аласдэр остался на конюшенном дворе.

– Все в порядке, Джемми?

– Да. – Грум соскочил с Феникса. – Хотя движение кое-где большое. Еле продрались через Барнет – такая давка!

– Теперь, когда мы выехали из Лондона, будет поспокойнее. Ставь Феникса и Ласточку в конюшню и присоединяйся на кухне к Сэму. И проследи, чтобы на следующий перегон нам дали хороших лошадей.

– Будьте уверены, хозяин, мне барахло не всучить. – Джемми сплюнул в траву у ног.

– Это точно, – согласился Аласдэр и направился в таверну.

***

Четыре всадника миновали виселицу в Фэллоу-Корнер.

– Паоло, ты уверен, что они направились на север? – Луис обмяк в седле, как мешок с картошкой. Он был отвратительным наездником и терпеть не мог ездить верхом.

– Я преследовал их до Ислингтонской заставы. Там они купили билеты на следующие три заставы. – Голос Поля звучал раздраженно, он был изрядно взбешен. К этому времени он рассчитывал покончить с заданием, а вместо этого гнался по равнине за кавалькадой, длинной, как триумфальный римский кортеж.

Луис что-то проворчал и плотнее уселся в седле.

– Мы едем быстрее кареты. И им придется остановиться, чтобы сменить лошадей.

– Вероятно, в Барнете. – Поль сказал это точно себе самому. – Там и сядем им на хвост. – Он покосился на двух их спутников, которые молча скакали с непроницаемыми лицами. Их английский оставлял желать лучшего, и им было строго наказано не разговаривать при посторонних. Стоило им открыть рот, и они провалили бы игру. Но их вид понравился Полю. Он знал этот тип людей – прекрасные подручные для подобных дел. Один грубый напор без воображения и без совести. Скажешь им убить – и они убьют. Прикажешь мучить – повинуются и не испытают потом ни малейшего раскаяния.

Жизнь в Барнете била ключом: там располагались заставы Холлоуэйской и Большой северной дорог. Для расспросов Поль завернул на конюшенный двор «Зеленого человека».

Конюх с пронырливым лицом посмотрел на него с сожалением.

– Те, кто едет на север, не меняют здесь лошадей. – Он погрыз соломинку, словно что-то обдумывая. – Мы здесь, в «Зеленом человеке», с ними не возимся. Только с теми, кому нужно на юг. – Он аккуратно вынул изо рта соломинку и добавил: – Думал, что это всем известно.

Поль еле удержался, чтобы не вытянуть его кнутом за непочтительность. Повернул лошадь и выехал со двора.

– Эй, господин! – пискнул чей-то пронзительный голос.

Поль обернулся и заметил бегущего за ним сорванца.

– Я могу сказать, где останавливались те, которые ехали на север.

– Ну? – Поль достал из кармана пенни.

– В «Красном льве». – Мальчишка подпрыгнул, протянув за монетой руку. Поль швырнул ее на землю и поскакал вдоль улицы.

В таверне он вынул золотой. Слуги не помнили кареты. Но зато они вспомнили коляску и женщину в оранжевом платье, которую сопровождал господин. Они задержались на полчаса, чтобы перекусить, и поехали дальше – в Пот-терс-Бар.

– Что теперь? – поинтересовался Луис, с трудом распрямляя затекшую спину. – Передохнем здесь?

Поль посмотрел на солнце, которое перевалило высшую точку и начало скатываться на запад.

– Нет. На пятки мы им не наступаем. Так что надо спешить.

Луис что-то буркнул, принял у разносчика кружку пива и одним глотком осушил ее.

– Как ты думаешь, долго ли выдержат эти твари?

– Мы их сменим в Поттерс-Бар. – Полю не терпелось кинуться в логово, но Луис снова приказал наполнить кружку пивом. И так же поступили приведенные им люди. Поль тоже испытывал жажду, но вопреки всему не пожелал ее утолить. У него было свое отношение к полученному заданию – гордость не позволяла принимать в расчет такие пустяки, как голод, жажда и усталость.

– Эй, Паоло, не хмурься! – пожурил его Луис. – Вот добудем женщину и вволю натешимся. На каком бы постоялом дворе она ни остановилась, ей от нас не уйти.

Поль раздул ноздри и поджал губы. Он знал, что Луис говорил дело. В свое время они выполняли и не такое. А сейчас их добыча и ее защитник не могли догадываться, что за ними гонятся.

***

– Лимонад! – внезапно сказала Эмма, перевела Ласточку на шаг и повернулась к едущему рядом Аласдэру.

– Лимонад? – удивился он. – Ты о чем?

– Я выпила немного вчера… в «Олмэксе»… – нетерпеливо объяснила она, – когда герцог Кларенс делал мне предложение… по крайней мере так я его поняла.

– Надеюсь, ты поставила старикана на место? – сухо заметил Аласдэр.

– Ну, конечно. Потом я его оставила… но ты меня совершенно не слушаешь.

– Слушаю. Лимонад. Расскажи поподробнее.

– Мне его принес Поль Дени как раз перед тем, как я сказала, что не выйду за него замуж. Что не собираюсь замуж вообще – мне хотелось, чтобы ему было полегче.

– Ясно, – суше, чем прежде, произнес молодой человек. – У тебя выдался трудный вечер: пришлось то и дело отваживать женихов. Его сердце разбилось?

– Нет! – Эмма сверкнула на Аласдэра глазами. – Ты что, не можешь говорить о деле?

– Извини. – Он слегка наклонил голову. – Итак, ты выпила лимонаду. Что дальше?

– Выпила. – Девушка нахмурилась. – После этого Поля Дени позвала принцесса Эстергази, и приехал герцог. Но тут я начала терять интерес к окружающему, ускользнула в дамскую комнату, чтобы не встречаться с герцогом, а потом… ты знаешь.

– М-м-м… Себе на голову.

– Что? – переспросила Эмма.

– В каком смысле «что»?

– Аласдэр, как ты можешь так издеваться? – Эмма начинала выходить из себя. – На меня набрасывается целая банда – хотят, чтобы герцог Веллингтон проиграл кампанию. А ты только насмехаешься!

Девушка тронула Ласточку каблуками, и кобыла рванула вперед, переходя на галоп.

Аласдэр, наоборот, придержал Феникса. На лице застыло то самое насмешливое выражение. Части головоломки начали сходиться друг с другом, и он не понимал, почему не сложил их раньше. Чарльз Лестер предупреждал, что враг знает, что Эмма хранит документ. В это время на горизонте появляется Поль Дени и нацеливается прямиком на Эмму. А Аласдэра одолевает лишь мужская ревность, и он не подозревает, что ставка этого псевдофранцуза может быть гораздо выше, чем состояние невесты.

Что за глупость! Что за слепота! Он был так увлечен Эммой, что не видел ничего дальше собственного носа.

Эмма, поняв, что он не спешит за ней, натянула поводья и повернула Ласточку. Подъехала к Аласдэру и по выражению его лица поняла, о чем он думал.

– Ругаешь себя?

– Надо же быть таким дураком!

– Что толку теперь говорить об этом! Вчера у него сорвалось, а теперь мы далеко.

– Вот в этом я сомневаюсь, – тихо проговорил молодой человек. – Очень сомневаюсь.

– Думаешь, нас преследуют?

– Полагаю, что месье Дени – или как его там – слишком умен и слишком упорен, чтобы дать тебе улизнуть без боя. Слишком многое поставлено на карту.

– Но если нам удалось уехать из Лондона незамеченными…

– Остается только надеяться. – Аласдэр помрачнел. Он явно не тешил себя подобной надеждой. Несколько минут они ехали, не проронив ни слова, потом Эмма нарочито бодро сказала:

– Проследи, чтобы наши комнаты на постоялом дворе оказались рядом. Мой телохранитель должен постоянно находиться при мне.

– Я хотел предложить, чтобы Мария спала с тобой в одной постели, а Тильда – на раскладушке, – вполне серьезно заявил молодой человек.

– Какая от них защита? – ужаснулась Эмма. – И никакой радости.

Аласдэр не улыбнулся.

– Ты не забыла, как обращаться с пистолетом?

– Когда-то я стреляла не хуже тебя и Неда. – Ее задиристый характер снова начал брать верх.

– Не уверен… Но я спросил, как ты стреляешь сейчас.

– Давно не пробовала, – призналась девушка, поняв, что не сумеет улучшить его настроение.

Аласдэр свернул с дороги в поле и достал из-под седла пару пистолетов.

– Ладно, посмотрим, на что ты способна.

Эмма спрыгнула с Ласточки.

– Даже если бы я могла попадать в яблочко, у меня нет пистолетов.

– Это поправимо. – Аласдэр достал из кармана белый носовой платок и привязал к нижней ветке платана. Клочок ткани тут же весело затрепетал на ветру. – Попробуй с десяти шагов. – Он подал девушке оружие.

Эмма с сомнением посмотрела на трепещущий платок.

– Движущаяся цель, – запротестовала она.

– Сомневаюсь, чтобы Дени стоял перед тобой как столб, – съязвил Аласдэр. – Живые цели куда менее пригодны для попаданий, чем мишени в тире Мэнтона.

Со справедливостью этих слов Эмма не могла не согласиться. С минуту она изучала пистолет. С тех пор как она в последний раз держала в руке оружие, прошло достаточно много времени.

– Ноги немного шире, – подал сзади голос Аласдэр. Чтобы она держалась устойчивее, он положил ей руку на талию. – Теперь попробуй.

Девушка подняла пистолет и посмотрела вдоль ствола. Белый платок трепыхался, обвиваясь вокруг ветки. Она медленно потянула Спуск. Выстрел грянул как взрыв. Эмма подскочила, рука дернулась вверх.

Невредимый платок весело продолжал трепыхаться.

– Ну чего ты скачешь? – грубовато спросил Аласдэр, принимая у нее оружие. – Я думал, мы давным-давно отучили тебя от этого.

– Я же тебе говорила, что давно не практиковалась. И цель ужасная. Не думаю, чтобы у тебя получилось лучше.

– Неужели? – Он насмешливо изогнул бровь. – Рад буду тебя разочаровать.

– Это ты умеешь. Дай попробовать из другого пистолета.

Аласдэр отдал ей оружие, отступил, сложив на груди руки, и стал критически наблюдать, как она принимает позу для стрельбы. На этот раз Эмма хоть и промахнулась, но зато не подпрыгнула.

– Хорошо. Будем считать, что если понадобится обороняться, то придется стрелять с более близкого расстояния и цель окажется крупнее. Так что ты не промахнешься. – Он взял у нее пистолет и начал его перезаряжать.

– Полагаешь, я не настолько слаба – смогу собраться и кого-то застрелить? – В голосе Эммы прозвучал сарказм.

– Полагаюсь на твой инстинкт самосохранения. Сними платок. – Он подошел к коню, чтобы засунуть пистолеты на место.

Эмма отвязала платок и внимательно его оглядела.

– Эй, посмотри-ка сюда, я попала. Видишь обожженное место в уголке, на кружевах? – Она торжествующе потрясла кусочком ткани.

– Должно быть, ветер натолкнул платок на пулю. – Аласдэр проговорил это с самым серьезным лицом.

– Ты… ты… из всех противных самый противный… Ну почему ты всегда надо мной смеешься? – Нисколько не обманутая его серьезным видом, Эмма еле удержалась, чтобы не топнуть ногой. – Бывают моменты, когда я могу застрелить тебя, Аласдэр Чейз, без малейших угрызений совести.

– Как неутонченно! – Он отошел от Феникса, и его зеленоватые глаза насмешливо заискрились. У Эммы перехватило дыхание. Между ними вспыхнуло притяжение, которое часто возникало в самых неподходящих местах и в самое неподходящее время.

– Не прикасайся ко мне! – Девушка, словно бы защищаясь, выставила вперед руки. – Сейчас зима, и мы с тобой посреди поля.

– Я тебя хочу, – просто ответил он.

– Прямо сейчас? – Эмма безнадежно посмотрела на Аласдэра. Она знала, что не умеет противостоять вспыхнувшему желанию.

– Прямо сейчас. И прямо здесь.

– Но как? – Она оглянулась с той же безнадежностью во взгляде. – Предупреждаю, что не согласна ложиться спиной на мерзлую землю.

– Клянусь, тебе не придется касаться земли. – Он взял ее за руки: губы решительно сжаты, в глазах бушует огненная буря желания.

Эмма почувствовала, что тает, как масло на солнце. Воля превратилась в жидкое повидло. Кости и мышцы словно расплавились. Без всякого сопротивления она отдала ему руки. Пальцы сомкнулись на запястьях. Аласдэр притягивал ее к себе – дюйм за дюймом, – пока она не прижалась к нему и их глаза не оказались почти на одном уровне.

Все так же держа за запястья, он развел ее руки в стороны, чтобы их тела беспрепятственно соприкасались от груди до колен, и поцеловал в губы.

Эмма ощущала каждую клеточку своего тела там, где оно соприкасалось с телом Аласдэра. Ее обволакивал терпкий аромат мужчины, к которому примешивался и пьянящий запах ее собственной страсти. Она прижалась к нему сильнее и, почувствовав, как уперлась в низ ее живота напрягшаяся плоть Аласдэра, тихонько застонала.

Не отрываясь от ее губ и не выпуская ее рук, Аласдэр повел Эмму назад, словно в замысловатом танце. И вот девушка спиной почувствовала ствол платана.

Аласдэр на секунду поднял голову. Выражение лица было на удивление суровым. Он разжал пальцы, и руки Эммы безвольно упали.

– Я тебя хочу. Я должен быть с тобой. Голос девушки сорвался, хотя она и попыталась пошутить:

– Это прекрасно. Но как? Прижав к дереву, точно портовую шлюху?

Смех стер суровость с его лица.

– В общих чертах именно так. Но скажи, что тебе известно о портовых шлюхах?

– Только то, что узнала от брата и его друзей.

Добродушная перепалка немного охладила их пыл, но в следующий миг страсть вспыхнула с новой силой.

Желание наполнило все ее тело. Руки Эммы потянулись к поясу Аласдэра – она уже нетерпеливо расстегивала его бриджи. Ее пальцы жадно стиснули пульсирующую плоть. Аласдэр поднял ее оранжевую юбку и одним движением стянул с себя бриджи.

Эмма раздвинула ноги, слегка приподнялась на цыпочках, и он вошел в ее жаждущее тело. Потом охватил ладонями ягодицы.

– Обними меня ногами, любимая.

Эмма повиновалась и, держась руками за шею Аласдэра, почувствовала его глубоко у себя внутри. Все в ней затрепетало в предвкушении, живот напрягся.

Аласдэр радостно выдохнул.

– Быть у тебя внутри – все равно что вариться в горячем меду, – прошептал он. – Невыносимая сладость.

Эмма потянулась к его губам, руки сомкнулись у него на шее. Ее язык нырнул во влажную глубину его рта, словно только так она могла овладеть им, как он овладевал ею. Буря страсти швыряла ее, точно щепку, подбрасывая все выше и выше, пока, задохнувшуюся, не выбросила наконец на берег.

Аласдэр позволил Эмме сползти вниз, пока ее ноги не коснулись земли. И погладил лежащую у него на плече щеку.

– Боже, ты восхитительна!

– Сегодня день комплиментов, – тихонько улыбнулась Эмма. – Сначала – невыносимая сладость. Теперь – восхитительна. Конец этому настанет?

– У тебя дьявольская способность портить настроение. – Аласдэр отступил на шаг и начал поправлять костюм. Но в его голосе прозвучал смех, глаза смотрели на Эмму с восхищением.

Эмма, перед тем как привести в порядок платье, обмахнула лицо платком.

– Карета нас уже, наверное, догнала. Нас хватятся. – Практическое замечание вернуло обоих к реальности.

– Поехали, – коротко согласился Аласдэр. – В Стивенейдже я куплю тебе маленький пистолет. Такой, чтобы уместился в кармане. – Он подставил ладони ей под ступню.

– Ты вправду думаешь, что он может пригодиться? – Оттолкнувшись от его руки, девушка вспрыгнула на Ласточку. По правде сказать, она так и не решила, насколько серьезно следовало воспринимать тревоги Аласдэра. Дико было представить, что за ней гонятся по английской провинции из-за какого-то нелепого стихотворения Неда. И еще более дико предположить, что брат зашифровал в этом стихотворении жизненно важные для страны сведения.

– Не занимался бы всем этим, если бы не думал. – Его голос не дрогнул. Аласдэр повернулся в седле, дернул повод и вывел Феникса на дорогу. – У меня нет никакого желания провести следующие несколько недель в охотничьем домике в Богом забытом краю. Если уж на то пошло, у меня важные дела в городе.

– Какие дела? – Эмма посмотрела на него с любопытством.

– Финансовые. Твое опекунство и мое собственное состояние. На этой неделе на биржу выбросят интересные государственные облигации. Я намеревался совершить кое-какие сделки.

– Именно на эти деньги тебе удается жить так хорошо? – заинтересовалась Эмма. – Я всегда недоумевала, каким это образом без пенни за душой ты выглядишь состоятельным человеком. – И со смехом призналась: – Решила, что ты залез в долги. Каждый день ждала извещения, что тебя поместили в долговую тюрьму.

– Польщен, что ты интересовалась моими делами. – Голос Аласдэра сделался сухим, как опавший лист. – Спросила, я бы тебе ответил. Нед знал, что я интересуюсь финансовыми рынками.

– Не кори меня, – попросила Эмма. – Все, что я думала, было вполне естественным. – И быстро добавила: – Только не думай… я никогда не считала, что ты хочешь жениться на мне из-за денег. Хоть когда-то я так и сказала… Просто обида тогда показалась невыносимой. Ляпнула первое, что пришло мне в голову.

Аласдэр слишком хорошо помнил ту ссору. Но как раз это обвинение его совершенно не задело. Он понимал, что девушка хотела его уколоть, но выбранное ею оружие показалось смехотворным и нисколько не достигло цели.

– Ладно, не будем тревожить старые раны. Лучше постараемся наверстать упущенное. – Он тронул Феникса каблуками, и конь пустился в галоп.

Некоторое время Эмма пыталась сообразить, что такое «старые раны», потом пожала плечами и поскакала следом.

Они приехали к таверне «Лебедь» в Стивенейдже сразу после четырех. Кареты компаньонки еще не было, но через полчаса она подоспела.

Мария искренне радовалась, что дневное путешествие подошло к концу.

– Что-то кости ломит, – пожаловалась она и быстро прибавила на тот случай, если задела чьи-либо чувства: – Нет-нет, карета замечательная. Но так хочется растянуться на кровати и полчасика полежать перед ужином.

В «Лебеде» меняли лошадей, и там стоял постоянный шум от нескончаемого потока проезжающих.

– Не знаю, стихнет ли здесь ночью. – Эмма обвела рукою вокруг. – Мы сняли тебе комнату окнами во двор. Если не возражаешь, Тильда будет спать с тобой на раскладушке.

– Но она должна спать с тобой. – Мария взяла компаньонку под руку. – На случай, если тебе что-нибудь понадобится.

– Нет, ночью она мне не понадобится, – твердо заявила девушка, и, главное, это была чистая правда. – Ты же знаешь, мне не важно, с кем и где ночевать… Поэтому, если не возражаешь…

– Вовсе нет, – сразу же отозвалась Мария. – Это для меня хорошо. Ты помнишь, как я не люблю ночевать на постоялых дворах. Белье всегда влажное, и никогда не знаешь, кто топает за дверью.

– Белье тщательно проветрено, – успокоила компаньонку Эмма. – Я специально поговорила с хозяйкой, и та заверила, что этого нечего опасаться. Она приказала служанке согреть простыни горячей сковородой.

– О, ты обо всем позаботилась, – расцвела Мария.

– А теперь поднимайтесь с Тильдой в свою комнату. Она поможет тебе раздеться, чтобы отдохнуть перед ужином. Аласдэр заказал отдельный кабинет. Ужин накроют в шесть. Рано, по-деревенски, но день был таким долгим.

– Что правда, то правда… Да еще после прошлой ночи! – Мария в ужасе всплеснула руками. – Глаз не сомкнули! Ранний ужин и постель – именно то, что мне нужно.

Не переставая болтать, Эмма проводила Марию в прелестную комнату на третьем этаже, которая выходила окнами во двор. Слуги уже успели принести туда чемоданы.

– Чудесно! – Мария с облегчением достала чепец и утонула в мягкой постели. – Эмма, дорогая, а где ты будешь спать? Надеюсь, рядом?

– M-м… не совсем. На этом этаже нет другой такой комнаты. Я буду ночевать этажом ниже.

– Боже мой, нет! На разных этажах! Дорогая, так не пойдет!

– У Аласдэра комната на том же этаже, – поспешила успокоить ее Эмма. – Прямо рядом с моей.

– О! – задумалась женщина и начала расстегивать мантилью. – Все-таки я считаю, что Тильда должна ночевать у тебя.

– Нет! – твердо возразила Эмма.

Мария прищурилась и посмотрела на девушку.

– Надеюсь, ты понимаешь, что для тебя лучше.

– Да, Мария, – улыбнулась она.

– Учти, я не считаю это правильным. Ты и лорд Аласдэр в соседних комнатах! Я бы не исполнила свой долг, если бы не сказала тебе об этом.

– Кто нас может увидеть в Стивенейдже? – ответила ей Эмма.

– Что верно, то верно, – неуверенно кивнула Мария. – И помни, мое сердце бы возрадовалось, если бы вы с лордом Аласдэром… снова пришли к соглашению. Я всегда считала, что вы прекрасно друг другу подходите. И не могла понять, что между вами произошло.

Эмма печально усмехнулась.

– Мы все время ссоримся. Как мы можем подходить друг другу?

– Не знаю. Это загадка, но я все равно так думаю.

В этот момент вошла Тильда, и Эмма, сама не понимая, радоваться или огорчаться тому, что они с Марией затронули больную тему, покинула спальню.

***

Четверо всадников проехали «Лебедя» вскоре после шести. Но в нем они не остановились, а проследовали в заведение поменьше, на Дейн-стрит.

– Луис, ты знаешь, что делать. – Поль спешился в конюшенном дворе «Зайца и гончих».

В ответ его напарник что-то утвердительно промычал. В последние часы ему так хотелось спать, что он чуть не падал из седла. Растирая больную спину и затекшие ноги, Луис клял все на свете.

– Пропади все пропадом!

– Будем ждать здесь. – Поль пропустил его жалобы мимо ушей. – Возьмем ее после полуночи. Ты должен продумать, как к ней влезть без шума. Сможешь?

– Не знаю, пока не увижу, как там все выглядит. – Луис натянул на уши шляпу, поднял воротник плаща и поплелся со двора к «Лебедю».

Поль махнул двум остальным.

– Сматывайтесь отсюда… куда-нибудь в город, чтоб не мозолить глаза. И возвращайтесь к полуночи.

Оба исчезли без единого слова, и Поль принялся за дело. Нанял в «Зайце и гончих» экипаж и шесть быстрых лошадей. И приказал, чтобы они ждали в полночь на соборной площади. При этом сообщил, что у него свой кучер и ему не нужны люди с постоялого двора. Экипаж он пообещал вернуть в течение недели. И, щедро расплатившись, отправился ужинать.

Тем временем Луис приковылял в «Лебедь» и, устроившись в укромном уголке бара, занялся тем, что умел лучше всего: стал наблюдать и слушать.

Он заметил, что наверху готовят отдельный кабинет для ужина компании аристократов. Слышал, что говорили о них и о том, как они потребовали заново проветрить и согреть постельное белье. Отметил качество вин, которые заказал к ужину джентльмен.

Сам Луис поужинал за общим столом в обществе болтливых путешественников. Но те, поняв, насколько он необщителен, быстро от него отстали и предоставили в одиночку наслаждаться бараньей отбивной и элем.

После ужина Луис обошел таверну – облаченная в темный плащ фигура сливалась с тенью, ничем не выделяясь среди снующих приезжих и слуг. И к концу вечера никто так и не смог бы описать незаметного, неразговорчивого постояльца.