Текст книги "Кошки-мышки"

Автор книги: Джеймс Паттерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

Глава 124

Возвратившись домой, я трудился над делом Пирса до самого ужина. Перед этим я лишь перекусил гамбургерами и кашей вместе с Наной и детьми, выдержав за столом еще одну атаку. Меня убеждали в том, что я неисправимый и нераскаявшийся трудоголик. Потом Бабуля отрезала мне кусок пирога, и я ретировался в свою комнату. Сытый, но далеко не удовлетворенный.

Ничего с собой поделать я не мог: меня снедало предчувствие, что Пирс мог за это время захватить еще одну жертву. Может быть, сегодняшним вечером он проведет очередное вскрытие. В любой момент могло прийти послание от мистера Смита.

Я вновь пробежал глазами заметки, расклеенные на стене. Было чувство, что ответ уже вертится на кончике языка, и это просто сводило с ума. Жизни людей пребывали в подвешенном состоянии.

Он «пронзил» сердце Изабеллы.

Его кембриджская квартира стала святыней – местом вечного поклонения памяти любимой.

Посетив побережье Нью-Джерси, он как бы отправлялся домой. Если бы. мы были столь же хороши и умны, как он, то имели бы возможность схватить его.

Что же мы все время упускаем: и ФБР, и я сам?

Я начал игру в слова, оперируя набором улик.

Онвсегда «пронзает» свои жертвы. Меня посетила следующая мысль: а что если он был или неожиданно стал импотентом и уже не мог обладать Изабеллой?

Мистер Смит уподобляет себя доктору. Пирс едва не стал врачом, как все члены его семьи. Сам же он почему-то потерпел фиаско.

Спать я отправился рано, около одиннадцати, но заснуть никак не мог. Наверное, мне не терпелось поскорее завершить это расследование. Так и не успокоившись, я позвонил Кристине, и мы проболтали целый час. Но, даже наслаждаясь музыкой ее голоса, я постоянно ловил себя на том, что мыслями снова и снова возвращаюсь к Пирсу и Изабелле Калайс.

Пирс любил ее. Это была какая-то безумная страсть. Что бы произошло, если бы я сейчас вдруг потерял Кристину? И что случилось с Пирсом после убийства? Может быть, он просто сошел с ума?

Повесив трубку, я снова взялся за работу. Некоторое время я рассуждал над тем, не является ли поведение Томаса чем-то схожим с гомеровской «Одиссеей». Ведь после целой серии трагедий и несчастий ему, в конце концов, удалось вернуться домой. Нет, это совсем не то.

Где же, черт возьми, находится ключ к его шифру? Если он хотел нас всех свести с ума, у него это неплохо получалось.

И тогда я начал играть с именами жертв, начиная с Изабеллы и кончая Инес. Изабелла и Инес начинаются на «и». Круг замкнулся. Или это несколько кругов? Я посмотрел на часы. Они показывали уже половину второго ночи, но я и не думал ложиться спать.

На листке бумаги я вывел большую букву «I».

Первое убийство. Начало. Начало чего? Ведь «I» означает «я» и запросто может стать началом какого-то предложения. В этом уже что-то есть…

Тогда я переписал в столбик полные имена и фамилии всех жертв Пирса в хронологическом порядке, не забывая и про средние имена, которые у некоторых из этих людей имелись. Сами по себе встали рядышком четыре следующих буквы. И тут меня осенило. О Господи!

Я принялся перечитывать имена и фамилии, чувствуя, как бешено заколотилось сердце. Пирс каждый раз оставлял нам вполне очевидную улику.

Но эти нюансы никто из нас не заметил. А все потому, что мы как бы договорились, что мистер Смит выбирает жертвы случайно, не пользуясь никакой системой. Правда, это мнение нам навязывал сам Пирс…

Я выбирал по одной первой букве, беря ее из имени, среднего имени или фамилии жертвы. Итак, буква «I» от «Изабеллы» означало слово «я». Следующая жертва: Стефани Микаэла Папт. Буква «П» от фамилии. Далее. Урсула Ивонна Дэвис. Буква «И». Роберт Майкл Нил – буква «Р». Четвертая жертва дала букву «С». У меня выходило самое настоящее начало признания:

«Я, Пирс…». Следующие четыре имени сложились в слово «убил». Еще восемь составили «Изабеллу». Итак, все же в выборе жертв была своя система. Пирс-Смит вовсе не действовал наугад, как мы думали. Его миссия началась очень давно, той самой страшной ночью в Кембридже. Да, он, конечно, был сумасшедшим, но я сумел выявить закономерность в убийствах. И все началось с того, что Пирс любил играть в слова.

Да, Томас Пирс явно хотел, чтобы его поймали! Но потом что-то изменилось. Он стал осторожен. Почему? Что же произошло?

Я снова взглянул на то, что у меня получилось на листке.

– Сукин сын! – проговорил я. – Разве это не система? Прямо какой-то ритуал.

Имена последних жертв выглядели так:

Инспектор Дрю Кэбот (буква «К»)

Доктор Абель Сант (буква «А»)

Саймон Льюис Конклин (буква «Л»)

Антоний Бруно (буква «А»)

Инес Маркес (Буква «И»).

Вместе выходило: Я, ПИРС, УБИЛ ИЗАБЕЛЛУ КАЛАЙ… Отсутствовала лишь одна буква «с» в фамилии Изабеллы.

Он пытался облегчить нам задачу. С самого начала он и насмехался над нами, и поддразнивал нас. Пирсу хотелось, чтобы его остановили. Тогда какого черта он не прекратил сам совершать эти зверские убийства? Почему цепочка преступлений продолжала тянуться все дальше и дальше?

Я, ПИРС, УБИЛ ИЗАБЕЛЛУ КАЛАЙС.

Итак, убийства сами по себе означали его признание. Возможно, Пирс уже заканчивает свою миссию. Тогда что лее будет дальше? И кто эта неизвестная жертва, имя или фамилия которой должны начинаться с недостающей буквы «С»?

Может быть, это сам Смит? Что если он оставил последнюю букву для самого себя?

Не исключено, что он символически убьет мистера Смита, и тогда тот исчезнет навсегда.

Я позвонил Кайлу Крейгу и Сэмпсону и рассказал им о своем открытии. Было уже начало третьего, и они оба не слишком обрадовались моему звонку. Кроме того, оставалось совершенно непонятным, что нам теперь делать с этим водоворотом слов и букв.

– Я понятия не имею, как на это реагировать, – признался Кайл. – И что вообще эта путаница доказывает.

– Я сам пока до конца не успел разобраться. Во всяком случае, становится ясно, что он собирается убить кого-то, чье имя или фамилия начинаются на «С», – подытожил я.

– Джордж Стайнбреннер, – забормотал Кайл. – Стром Термонд. Стинг.

– Иди спать, – посоветовал я.

Голова у меня шла кругом. Теперь-то мне уже было никак не заснуть. Я очень боялся, что Пирс пришлет нам еще одно сообщение. Может быть, он уже сочиняет его. Он же издевается над своими преследователями почти в открытую. Впрочем, так было с самого начала.

Мне самому очень хотелось отправить ему весточку. Может быть, стоит попробовать нащупать с ним связь через газеты или телевидение? Надо было каким-то образом менять оборону на нападение.

Лежа в темноте спальни, я рассуждал над тем, может ли последняя буква обозначать самого Смита. Кровь молоточками стучала в висках. Я был изможден до предела и уже начал проваливаться в сладкое небытие, как вдруг будто кто-то сдернул меня с кровати. Я вскочил, позабыв про сон.

– «С» вовсе не означает Смит, – вслух почти выкрикнул я.

Теперь я знал, кто такой этот таинственный «С».

Глава 125

Томас Пирс пребывал в Конкорде, штат Массачусетс.

И мистер Смит тоже.

Наконец-то я смог проникнуть внутрь его черепа.

Мы с Сэмпсоном находились в состоянии полной готовности, дежуря в уютном живописном переулке возле дома доктора Мартина Строу. Он когда-то был любовником Изабеллы. Буква «С» в загадке Пирса обозначала его.

ФБР уже успело расставить ловушку на мистера Смита внутри дома. В этот раз решили обойтись минимумом агентов, чтобы не спугнуть убийцу. По каким-то своим причинам Кайл Крейг ненавидел стрельбу. А может быть, они задумали что-то еще.

Мы ждали, когда утро полностью вступит в свои права. Конкорд представлял собой независимый и какой-то обособленный городок, благородно старящийся сам по себе. Каждый дом здесь был достоин таблички как памятник архитектуры или как место обитания знаменитости.

Ожидание затягивалось, и меня уже одолевали сомнения, прав ли я оказался в своей трактовке буквы «С».

Наконец в машине затрещала радиостанция, и послышался голос Кайла:

– Мы засекли Пирса. Он здесь. Но что-то тут не так, Алекс. Он направляется назад к магистрали № 2. Похоже, он и не собирается навещать доктора Строу. По-моему, он заметил кое-что, и это ему не понравилось.

Сэмпсон озабоченно поглядел на меня:

– Я же предупреждал, что он предельно осторожен. У него обостренные инстинкты. Черт, он, наверное, действительно марсианин, Алекс.

– Он заметил кое-что, – повторил я слова Кайла. – Да, он совсем не дурак, как о нем и отзывался всегда Крейг. Он же знает назубок все методы ФБР. Разумеется, его что-то насторожило.

Кайл и его помощники намеревались взять Пирса только после того, как тот войдет в дом доктора. Самого Строу вместе с женой и детьми эвакуировали в безопасное место еще накануне. Но нам требовались доказательства против Пирса. Мы бы проиграли дело, если бы не смогли ничего предоставить против Томаса в суде. Это был бы верный провал.

Снова заработало радио:

– Он приближается к магистрали №2. Его что-то спугнуло… Он убегает!

– У него есть коротковолновый передатчик! Он же перехватывает наши переговоры! – кричал я в микрофон, предупреждая Кайла. – Никаких больше сообщений на этой частоте. Пирс все слышал, поэтому он и понял, что мы здесь!

Я включил двигатель и резко рванул вперед. На оживленной и переполненной транспортом Лоуэлл-роуд я разогнался уже до шестидесяти миль. Наш седан оказался ближайшим к магистрали № 2, и у нас оставалась возможность перехватить Пирса.

Навстречу нам двигался сверкающий серебристый «БМВ». Женщина, сидящая за рулем, отчаянно засигналила, проезжая мимо. Я не мог винить ее: шестьдесят миль в час при таком плотном движении и на столь узкой улочке были достаточно опасным трюком. И снова все события завертелись в бешеном водовороте по прихоти одного безумца.

– Вон он! – закричал Сэмпсон.

Автомобиль Томаса мчался в направлении Конкорд-центра, самого оживленного места в городе. Я успел заметить, что он тоже двигался с приличной скоростью.

Мы неслись мимо домиков, выстроенных в колониальном стиле, и бесконечных рядов магазинов, пока, наконец, не достигли Монумент-сквер. Я только мельком взглянул на основные достопримечательности местной архитектуры и сразу же заметил указатель поворота на магистраль №2.

По сельским дорогам наш автомобиль летел как стрела, оставляя позади одну машину за другой. Сзади только и слышался скрип шин удалявшихся легковушек. Многие водители сердито сигналили, гудками выражая свое недовольство и одновременно страх по поводу предпринятой нами гонки.

Мы с Сэмпсоном затаили дыхание. Мне вспомнилось отношение провинциальной полиции в некоторых городках к чернокожим, не говоря уже о недопустимом превышении скорости. Они готовы арестовать пешего ниггера ночью за то, что на заднице у него нет габаритных огней.

Мы сворачивали с одной дороги на другую, пока вновь не оказались на Лоуэлл-роуд. Я так резко вывернул на магистраль № 2, что машина едва не опрокинулась. Скорость к тому времени достигала семидесяти миль. На трассе я вдавил педаль газа до упора: это был единственный шанс настигнуть Пирса. Может быть, последний. Ехавший впереди Томас тоже прекрасно это понимал.

Я разогнался уже до девяноста, и, казалось, что попутные машины просто стоят на месте. «Тандерберд» Пирса выжимал не менее восьмидесяти пяти миль. Видимо, Томас чувствовал погоню.

– Мы догоняем этого мечущегося ублюдка! – торжествующе заорал Сэмпсон. – Он у нас в руках!

В тот же самый момент колеса седана попали в глубокую выбоину, и машину снесло с дороги. С оглушительным звуком мы грохнулись в кювет. Рана в моем боку отдалась взрывом дикой боли, голова налилась свинцом, а Джон продолжал что-то победно орать.

Буквально рядом с местом нашего «приземления» я заметил темный «Тандерберд» Пирса, зигзагами уходящий вперед.

«Он все распланировал заранее, – напомнил я себе. – Он наверняка знал про эту колдобину, поэтому и не гнал как сумасшедший».

Как бы то ни было, через какое-то время наш седан уже шел впритирку с машиной Пирса, и тот бросил на нас быстрый взгляд.

Я ощутил странное бодрящее возбуждение: адреналин бушевал в крови. Кто знает, может быть, мы, наконец, действительно поймали Томаса. Какое-то время мне казалось, что я схожу с ума. Видимо, это же чувство владело и Пирсом.

Отсалютовав мне правой рукой, он приветственно заорал в открытое окно:

– Доктор Кросс! Вот мы и встретились!

Глава 126

– Я знаю о санкциях ФБР, – перекрывая свист и вой ветра, продолжал орать Пирс. Внешне он выглядел абсолютно спокойным и собранным, словно происходящее никак его не касалось. – Продолжайте, Кросс. Я хочу, чтобы вы довели дело до конца. Действуйте!

– Никакой санкции у меня нет! – прокричал в ответ я. – Стрелять в вас никто не собирается. Останавливайтесь и поговорим.

Пирс усмехнулся. Это была типичная гадкая ухмылка убийцы. Черная водолазка и собранные в тугой хвост светлые волосы делали его похожим на преуспевающего юриста или врача.

– Как вы считаете, почему Бюро отрядило так мало людей для моей поимки? Отбросьте предрассудки. Спросите своего друга Кайла, как бы он поступил, встретив меня в доме Строу.

Я не мог понять, с кем разговариваю: с Томасом Пирсом или мистером Смитом. Или эти двое представляли теперь одно целое?

Откинувшись на подголовник, Пирс истерично расхохотался. Пожалуй, это была безумнейшая и самая странная реакция, какой я мог от него ожидать. Полнейшее спокойствие. Он давал нам возможность пристрелить его прямо сейчас, на скорости девяносто миль в час, на магистрали № 2 города Конкорд, штат Массачусетс. Видимо, он желал окончить свои дни в беспорядочно кувыркающейся, охваченной пламенем машине.

Мы вылетели на участок шоссе, где к дороге вплотную подступали густые хвойные леса. К этому времени нас нагнали две фэбээровские машины. Они уселись на хвост «Тандерберду», явно провоцируя находящегося за рулем. Неужели в планы ФБР действительно входило физическое устранение Пирса?

Для того чтобы взять его, место было самое подходящее: безлюдный, скрытый от посторонних глаз, участок шоссе.

С тем же успехом в этом глухом уголке можно было с ним и покончить.

Наступило время действий.

– Ты сам знаешь, как мы должны поступить, – напомнил мне Сэмпсон.

«Он уже убил двадцать человек, и это только те, кто нам известен, – рассуждал я. – Пирс никогда не остановится».

– Тормози! – снова закричал я Томасу.

– Я убил Изабеллу Калайс, – проорал он в ответ. Лицо его стало пунцовым. – И тормозить не собираюсь! Я уже никогда не остановлюсь! Мне это понравилось! Я понял. Кросс, что это мое призвание!

– Остановись, черт бы тебя побрал! – присоединился Сэмпсон, наводя свой «Глок» на Пирса. – Убийца! Кусок дерьма!

– Я, Пирс, убил Изабеллу Калайс, и я не буду останавливаться! – прозвучал в ответ вопль Томаса. – Ты понял, о чем я. Кросс? Я, Пирс, убил Изабеллу Калайс, и я не буду останавливаться!

Тут до меня дошло, что он имеет в виду.

Он удлинял первоначальную фразу признания, добавляя к ней имена все новых и новых жертв. Если сейчас ему удастся уйти, он будет продолжать свое черное дело. Может быть, он теперь действительно перестал быть человеком? Ведь он уже высказывал предположение, что человек сам волен стать Богом для самого себя.

Пирс вытащил пистолет и выстрелил в нашу сторону.

Я отчаянно вывернул руль влево, пытаясь уйти с линии огня. Оба правых колеса машины оторвались от асфальта. Все вокруг завертелось, и Сэмпсон лихорадочно ухватился за баранку. В запястье я ощутил страшную боль, и мне показалось, что сейчас мы перевернемся.

«Тандерберд» Пирса уходил по боковой дороге с магистрали № 2. Ума не приложу, как ему удалось вписаться в поворот на такой скорости. Скорее всего, Томас не задумывался над тем, получится у него этот маневр или нет. Похоже, ему было наплевать.

Я ухитрился вернуть седан в нормальное положение. Обе фэбээровские машины тоже пулей пронеслись мимо поворота, не в силах остановиться. На дороге начался настоящий балет, сопровождаемый скрипом тормозов и визгом шин. Наконец, мы развернулись в обратную сторону, но «Тандерберд» уже скрылся из виду.

Достигнув поворота, мы еще некоторое время тряслись по неровной сельской дороге, пока, примерно в двух милях от магистрали № 2, не нашли брошенную машину Пирса.

Мое сердце бешено колотилось. Пирса нигде не было. Леса вокруг представляли неограниченные возможности для поисков. Мы с Сэмпсоном выбрались из седана.

Приготовив оружие, мы поспешили к зарослям. Прорваться через кусты казалось занятием безнадежным. Томас исчез.

Глава 127

Томас Пирс снова растворился в воздухе. Я был почти убежден, что он живет в параллельном мире, и теперь вернулся к себе. Положительно он был не отсюда.

Хмурые, мы с Сэмпсоном направлялись в Международный Аэропорт Логан, чтобы возвратиться в Вашингтон. Правда, пробки в Бостоне расстраивали наши планы.

До тоннеля Каллахан оставалось около полумили, когда мы безнадежно застряли. Ревущие и рычащие автомобили всех марок окружали нас непроницаемой стеной. Бостон словно утирал нам морду, подчеркивая наш бездарный провал.

– Сравнение, подходящее к нашему случаю, – пробурчал Сэмпсон. – Целое стадо идиотов и никакого толка. Сродни нашей погоне за Пирсом. Впрочем, он-то и здесь бы выплыл. Дерьмо, как известно, не тонет.

Что мне всегда нравилось в Джоне, так это его способность шутить, особенно, когда дела идут из рук вон плохо.

– У меня, похоже, появилась неплохая идея, – интригующим тоном начал я.

– Я знал, что ты всегда порхаешь в своих собственных небесах. По крайней мере, сейчас в машине тебя не было.

– Если мы сейчас выйдем из дела и отправимся домой, – продолжал я, – то у нас есть прекрасная перспектива проторчать в пробке еще и в тоннеле.

– Понятно, – кивнул Сэмпсон. – Мы в Бостоне, но вернуться домой тебе не хочется. Раз уж тебе так приспичило, то действуй, положившись на свою знаменитую интуицию. И лучше начинать охоту за призраком прямо сейчас, не откладывая.

Выбираясь из пробки, я заметил:

– Есть призраки, охотиться за которыми просто необходимо.

– Может, ты просветишь меня, куда мы держим путь? Бронежилет надевать?

– Это зависит от того, на какую именно интуицию ты рассчитываешь.

Следуя зеленой полосе, я выбрался на Сторроу-драйв, и направил машину по тому же пути, по которому мы попали сюда. В противоположную сторону движение тоже было достаточно оживленным. Вообще в эти дни в Бостоне, да и везде, народу словно прибавилось вдвое. Повсюду царили хаос, сумятица и неразбериха.

– Бронежилет не помешает, – отозвался я на реплику Сэмпсона.

Джон не стал возражать и, протянув руку, взял с задних сидений оба наших жилета.

Извиваясь за рулем, я ввинтился в свой.

– Мне кажется, что Томасу Пирсу необходимо более логичное завершение всего дела. Я прочел это в его глазах, – обронил я.

– Если ты прав, то окончание истории следует ожидать именно там, где она началась. «Остановись, Пирс! Тормози». Помнишь, Алекс, как мы орали ему?

Я взглянул на Сэмпсона:

– Ему требуется постоянно держать все под своим контролем. С буквы «С» начинается не только фамилия «Строу», но и «Смит». Скорее всего, он давно уже решил, каким образом закончит игру. И это для него имеет огромное значение.

Краем глаза я заметил, как Джон вытаращился на меня:

– Ну и?.. Что это значит, черт возьми? Тебе, что, уже известно, чем все закончится?

– Он хочет этой буквой «С» поставить точку. Она имеет для него мистический смысл. Так он, во всяком случае, рассчитал. Своего рода игра ума, в которую он сражается, как одержимый. Остановиться он уже не может, о чем сам же нас предупредил.

Похоже, от Сэмпсона мои логические построения отскакивали как горох. Еще час назад Пирс был почти что у нас в руках, и вот приходится начинать все сначала. Неужели Томас станет так рисковать еще раз?

– Он, что, по-твоему, совсем рехнулся? – удивился Сэмпсон.

– Да, Джон, совсем. Я в этом стопроцентно уверен.

Глава 128

С полдюжины полицейских машин уже стояли на Инман-стрит в Кембридже. Бело-голубые автомобили припарковались как раз у того дома, где когда-то жил Томас Пирс с Изабеллой Калайс, и где она была убита четыре года назад.

У серого каменного крыльца стояли и несколько карет скорой помощи. Включенные сирены жалобно завывали и блеяли на разные голоса. И если бы я не принял решения вернуться от тоннеля Каллахан, мы бы все пропустили.

Показывая свои жетоны детективов, мы пробирались вперед. Никто нас не останавливал. Впрочем, ни у кого бы это и не получилось.

Пирс находился наверху.

Так же, как и мистер Смит.

Круг замкнулся. Игра подошла к концу. Когда мы подходили к лестнице, один из местных полицейских успел немного прояснить общую ситуацию:

– Кто-то позвонил в участок и сообщил, что готовится убийство, – докладывал он. – Этого парня загнали в угол. Псих высшего разряда, как мне кажется.

– Мы его хорошо знаем, – кивнул Сэмпсон. Вместе с Джоном мы начали подниматься на второй этаж.

– Ты считаешь, что Пирс решил «накапать» сам на себя? – удивлялся Джон, шагая сразу через две ступеньки. Я немного отставал и уже задыхался. Сейчас мне казалось, что тело находится где-то в стороне, и оно уже не способно ощущать ни боль, ни шок.

Именно так он все и запланировал. Этим все и должно было закончиться.

Теперь я уже и не знал, как воспринимать Томаса Пирса. Он меня буквально ошеломил, впрочем, как и всех остальных. Все мысли, словно сговорясь, покинули мою голову. Во всяком случае, логически думать я уже не мог. Еще никогда не было такого убийцы, как Пирс. Никто не смог уподобиться ему. Он был самым отчужденным человеческим существом: не «Чужим», а именно отчужденным.

– Алекс, ты здесь? – тяжелая рука Сэмпсона легла мне на плечо.

– Прости. Поначалу мне казалось, что Пирс не способен на чувства. Так, обыкновенный психопат. Холодная ярость и вызванные ею спонтанные убийства.

– А теперь?

– Сейчас же мне кажется, что Пирс, наоборот, обладает уж больно обостренным восприятием. Он чувствует буквально все, и это сводит его с ума. Этот тип может чувствовать, как никто другой.

В коридоре толпилась чуть ли не вся кембриджская полиция. Копы выглядели контуженными и глупо таращили глаза. На них со стены взирала Изабелла. На фотографии она выглядела почти по-королевски прекрасной, с затаенной грустью в глазах.

– Добро пожаловать в дикий свихнувшийся мир Томаса Пирса, – провозгласил Сэмпсон.

Местный детектив ознакомил нас с обстоятельствами. У него были серебристые волосы и узкое клиновидное лицо, по которому невозможно было определить его возраст. Говорил он спокойным, уверенным тоном, не повышая голоса:

– Пирс находится в спальне в конце коридора. Он забаррикадировался там.

– Это большая спальня, принадлежавшая ему и Изабелле, – кивнул я.

– Да-да, вы правы, – подтвердил детектив. – Я помню ее. Ведь мне пришлось заниматься расследованием убийства четыре года назад. Я ненавижу эту сволочь. Я своими глазами видел, что он сделал с девушкой.

– А чем он занимается в спальне сейчас? – поинтересовался я.

– Нам показалось, что он решил свести счеты с жизнью, – пожал плечами детектив. – Во всяком случае, с такими пешками, как мы, он объясняться не собирается. Он вооружен, и начальство в данный момент решает, стоит ли вообще посылать туда людей.

– Он еще не ранил кого-нибудь? – насторожился Сэмпсон.

– Нет. Во всяком случае, нам о таком не известно.

Глаза Сэмпсона сузились:

– Тогда, я думаю, имеет смысл вмешаться нам. Мы прошли по длинному коридору мимо находящихся там детективов. Двое из них вполголоса о чем-то спорили, время от времени указывая на дверь спальни.

Все происходит так, как он этого захотел. Пирс продолжает держать все под контролем.

– Я Алекс Кросс, – представился я лейтенанту, лицо которого показалось мне знакомым. – Он выдвигал какие-нибудь требования?

Офицер отличался борцовским телосложением и, имея явный избыток веса, здорово вспотел.

– Заявил, что убил Изабеллу Калайс, – сообщил он. – Взял и признался. Хотя мы это и без него знали. Потом пригрозил, что покончит с собой, – лейтенант потер подбородок. – Вот мы стоим тут и решаем: плюнуть на него или нет. ФБР, во всяком случае, уже на подходе.

На этом наш разговор закончился.

– Пирс! – выкрикнул я, и все голоса в коридоре стихли. – Пирс! Это Алекс Кросс! Я хотел бы зайти.

Изнутри не доносилось ни звука, и я почувствовал неприятный озноб. Потом я услышал самого Томаса. Он говорил устало и очень тихо. Возможно, он притворялся. Трудно было сказать, что он может выкинуть в следующую минуту.

– Заходи, если хочешь. Но только ты один, Кросс.

– Пусть идет, – донесся до меня шепот Сэмпсона. – Только прошу, Алекс, действуй сразу, если что, – добавил он.

Я повернулся к нему:

– Надеюсь, получится.

В конце коридора стояло еще несколько полицейских. Я тихо прошел мимо них, вспоминая изречение, так полюбившееся Томасу. Якобы, без Бога мы обречены на свободу. Может быть, все происходящее сейчас и имелось в виду?

Я вытащил пистолет и медленно, дюйм за дюймом, потянул на себя дверь. К открывшемуся мне зрелищу я был никак не готов.

Томас Пирс распростерся на кровати, которую когда-то делил с Изабеллой Калайс.

В руке он сжимал сверкающий и острый, как бритва, скальпель.