Текст книги "Спасатель"

Автор книги: Джеймс Паттерсон

Соавторы: Эндрю Гросс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА 3

Сейчас все это кажется таким смешным и глупым… Мартини с апельсиновым соком… яхта в голубых волнах Карибского моря… и на палубе рядом со мной Тесс…

Я остановил машину на Саут-Кантри-роуд. Мимо шныряли полицейские машины, визжали сирены. Со своей работой я справился на «отлично».

И тут из рации послышался голос Ди:

– Нед, ты где? Недди!!!

Мне стало не по себе. По плану она уже не должна была выходить на связь – в девять тридцать мы собирались встретиться в доме на озере Уорт. Голос у Ди был испуганный.

– Нед, все сорвалось! – закричала Ди. – Приезжай сюда!

– В каком смысле сорвалось, Ди?

– Этот тип, Гаше, он нас подставил…

У меня замерло сердце. Как это – подставил?

Про этого человека я не знал ничего, только имя – Гаше. Больше нам Микки ничего не рассказал. Ясно было одно – мой миллион долларов растаял в тумане. И тут я сообразил, что все может обернуться хуже. Гораздо хуже. Микки, Бобби и Барни могли сцапать на месте преступления.

Я дал задний ход, но куда ехать, так и не мог решить. То ли нужно было отправляться в условленное место, то ли ехать домой, к Солли, – мол, я здесь ни при чем.

Поехал я в сторону Уэст-Палм. И тут вдруг совсем рядом завизжали сирены. Я похолодел. Оглянулся и увидел, что меня нагоняют полицейские машины. Я притормозил – был совершенно уверен, что сейчас меня остановят.

Но они проехали мимо. Не обратили на меня ни малейшего внимания. И ехали они не к Дому у океана и не к тем домам, где сработала сигнализация. Это меня окончательно озадачило.

Куда же они отправились? Я поехал за ними следом. Полицейские свернули на Острелиан-авеню. Туда же мчались еще несколько полицейских машин. И фургон из морга.

Остановились они перед «Бразильским двором». Я занервничал. Здесь ведь живет Тесс. Что там стряслось?

Я оставил «бонневиль» на углу и подошел поближе к гостинице. У входа собралась целая толпа. Такого количества полицейских машин я в Палм-Бич еще никогда не видел.

У дверей отеля толпились зеваки. Я подошел к женщине, державшей за руку мальчика лет шести.

– Что там случилось?

– Убийство.

– Боже мой… – пробормотал я.

Меня пробирал страх. Служащих отеля вывели на улицу. Я кинулся к девушке из справочной, ее я запомнил еще утром.

– Скажите, что там такое?

– Убили… – сказала она. – Женщину убили.

– Женщину? – Я заглянул ей прямо в глаза. – Постоялицу?

– Да. – Она как-то странно на меня посмотрела. Я не понял, помнит она меня или нет. – Из сто двадцать первого.

Ее номер. Номер Тесс. Тесс убили?

И тут в фургон погрузили носилки. Я успел увидеть руку, запястье с тремя тоненькими золотыми браслетами. Это была Тесс. Ее убили… Как? За что? Кому понадобилось ее убивать?

До озера Уорт я доехал как в тумане. Все в моей жизни вдруг перевернулось. Так уже было однажды – в Бостоне. Но на сей раз мне вряд ли удастся наладить все заново. Я свернул с 95-й автострады на Шестую авеню. Дом Микки стоял недалеко от шоссе. Мимо меня проехала полицейская машина, и мне снова стало не по себе. Показался еще один черно-белый автомобиль. Может, они уже приметили мою машину? Может, меня засекли еще в Палм-Бич?

Я свернул на Уэст-роуд и остановился в паре кварталов от дома, который снимал Микки. И оцепенел.

Вокруг сверкали полицейские мигалки. Как перед отелем. Весь квартал был оцеплен. Кроме полицейских машин, я увидел несколько машин «скорой помощи». Все они стояли около дома Микки. Я выскочил из «бонневиля» и ринулся туда. Не может такого быть! Не может!

Я подошел к старому негру в рабочем комбинезоне. Мне даже не пришлось ни о чем спрашивать.

– В том доме была настоящая бойня, – сообщил он, грустно покачав головой. – Несколько белых порешили. Там и женщина была.

Я стоял в полумраке, по щекам у меня текли слезы. Они только что были живы. Ди сказала, чтобы я возвращался. Я словно очутился в кошмарном сне.

Открылась дверь. Появились санитары с каталками. Один из черных мешков не был застегнут до конца. Я увидел копну рыжих курчавых волос. Микки…

Четыре каталки. Четверо моих лучших друзей.

Что было дальше, я помню плохо. Вспоминаю только, что добрался до машины и рванул куда подальше.

Я перебирал возможные варианты. Что я могу сделать? Сдаться полиции? Но меня теперь обвинят в убийстве Тесс.

Я включил радио, поймал местные новости. Юная красавица убита в роскошном отеле в Палм-Бич. На озере Уорт найдены трупы четырех неизвестных. Дерзкое ограбление. Похищены произведения искусства на шестьдесят миллионов! Значит, ограбление все-таки состоялось. Но ни слова о том, что полиция как-то связывает убийства с ограблением. И, слава богу, ни слова обо мне.

До Солли я добрался только часов в одиннадцать. Свет в доме не горел, во дворе – ни души.

Я поднялся по лестнице в свою комнатку над гаражом. Вытащил из-под кровати два рюкзака и принялся кидать туда вещи. Джинсы, футболки, пару свитеров.

Нацарапал записку Солли. Мне самому было противно, что я уезжаю не попрощавшись. Сол был для меня как родной дядя. Причем отличный дядя! И вот теперь я бегу, даже не предупредив его. Но другого выхода у меня не было.

Я кинулся вниз. Открыл багажник «бонневиля» и только собрался погрузить вещи, как во дворе зажегся свет.

Я резко обернулся и увидел Солли в халате и шлепанцах, со стаканом молока в руке.

– Ты меня напугал, Сол.

Он взглянул на открытый багажник и на рюкзаки. Видно было, что он расстроен.

– Как я понимаю, на прощальную партию в рамми времени у тебя нет.

– Я оставил записку, – смущенно пробормотал я. Мало того, что я решил смотаться тайком, его еще утром ждала парочка неприятных известий.

– Сол, произошли ужасные вещи. Тебе, наверное, что-то наговорят… Я хочу, чтобы ты знал: я ни в чем не виноват.

– Видно, дела плохи. Не торопись так, парень. Может, я чем смогу помочь. Порядочные люди не уезжают среди ночи.

– Ничем ты мне не поможешь, – вздохнул я. – Никто мне теперь не поможет. – Мне хотелось подойти к нему, обнять его на прощание, но надо было ехать. – Хочу тебя поблагодарить, – сказал я, сел за руль и включил зажигание. – За то, что ты мне доверяешь. За все хочу поблагодарить.

– Недди! – окликнул он меня. – Уж не знаю, что там такое стряслось, но решить можно любую проблему. Когда человеку нужна помощь, не стоит уезжать от друзей…

Но я уже ехал к воротам. Перед тем как свернуть на дорогу, я увидел в зеркале заднего вида его фигуру.

По моим подсчетам в запасе у меня был день. Потом мной неминуемо должна заинтересоваться полиция.

Кто-то убил моих лучших друзей. Доктор Гaшe, я не знаю, что вы за доктор, знаю только, что вы за все заплатите.

***

Элли Шертлеф, присев на корточки около пульта сигнализации Дома у океана, рассматривала перерезанный кабель.

Что-то на месте преступления ее настораживало.

Она была специальным агентом ФБР в Южной Флориде – работала в отделе, где расследовали дела о воровстве и подделках произведений искусства. Восемь месяцев назад она уехала из Нью-Йорка, оставив должность помощника куратора в «Сотбис», и все это время просидела в офисе в Майами – следила за аукционами и читала сводки Интерпола. И Элли стало казаться, что она совершила ошибку.

Да, разумеется, были и преимущества, о которых она себе неустанно напоминала. Например, чудесное маленькое бунгало в Делрее, прямо на берегу океана. Серфингом здесь можно было заниматься круглый год.

Элли наконец встала. Сто пятьдесят восемь сантиметров ростом, вес меньше пятидесяти килограммов, короткая стрижка и очки в роговой оправе – она совершенно не была похожа на агента ФБР. Однако учебу закончила со вторым результатом на курсе.

Ее озадачил перерезанный провод. Ну, Элли, соображай, зачем это сделали?

Экономка слышала, как грабители отключили сигнализацию, набрав нужный шифр. Но и провода были перерезаны. И на внутренней сигнализации, и на наружной. Зачем было это делать, если они и так знали шифр?

У Элли уже начала складываться собственная версия случившегося. Она чувствовала, что эта кража – дело рук кого-то из своих.

***

Деннис Страттон, хозяин дома, расположился в плетеном кресле, закинув нога на ногу, в солярии с видом на океан и говорил по мобильному. Верн Лоусон, начальник следственного отдела полиции Палм-Бич, был здесь же – беседовал с женой Страттона Лиз, высокой и симпатичной блондинкой. Горничная-мексиканка принесла холодный чай.

Дворецкий сопроводил Элли в солярий. Страттон не обратил на них ни малейшего внимания.

– Шестьдесят миллионов! – орал Страттон в телефон. – Я хочу, чтобы сегодня же вы кого-нибудь прислали! Профессионала, а не желторотую девицу.

На этом разговор закончился. Страттон был невысокого роста, довольно стройный, с едва наметившейся лысиной и тяжелым взглядом. Одет он был в обтягивающую тенниску и белые льняные брюки. Наконец он соизволил бросить взгляд на Элли.

– Ну, вы нашли все, что хотели, детектив? – спросил он.

– Специальный агент, – поправила его Элли.

– Специальный агент, – с легкой издевкой повторил Страттон. И обернулся к Лоусону: – Верн, может быть, специальный агент желает осмотреть остальные помещения?

– Нет, этого пока не требуется. – Элли махнула рукой полицейскому из Палм-Бич. – Но если вы не возражаете, я бы хотела обсудить список пропаж.

– Список? – вздохнул Страттон. И пододвинул к ней лист бумаги. – Начнем с Сезанна. «Яблоки и груши»…

– Экс-ан-Прованс, – вставила Элли. – 1881 год.

– Вы знаете эту работу? – оживился Страттон. – Очень хорошо! Может, вам удастся объяснить этим кретинам из страховой компании, сколько она стоит на самом деле. Так, еще Пикассо и большая работа Поллока из спальни. Только за нее я заплатил одиннадцать миллионов. Да, и про Гома не забывайте… – Страттон стал перебирать какие-то бумаги.

– Анри Гом? – уточнила Элли. И сверилась со списком.

К ее удивлению, Гом действительно оказался там. Он был вполне пристойным постимпрессионистом, кое-кто даже собирал его работы. Но стоили они не больше тридцати-сорока тысяч – полную ерунду по сравнению с остальными картинами.

– Жена его любит. Послушайте, агент Шертлеф, по-моему, ваша работа заключается в том, что вам надо все здесь обследовать, а потом отправиться к себе в контору и составить отчет.

Элли почувствовала, как к щекам прилила краска. Страттон продолжал:

– Я хочу вернуть свои картины. Все до единой. Я хочу, чтобы этим делом занимались лучшие специалисты. Дело не в деньгах. Работы были застрахованы на шестьдесят миллионов…

Шестьдесят миллионов? – улыбнулась про себя Элли. Они стоят не больше сорока. Люди склонны преувеличивать ценность своей собственности.

– Дело в том, что украденные картины ничем не заменишь. – Страттон не сводил с Элли глаз. – В том числе и Гома. Если ФБР такая задача не под силу, я мобилизую своих людей. Так и передайте своему начальству. Сумеете, агент Шертлеф?

– Думаю, я узнала все, что могла, – сказала Элли. – У меня только один вопрос. Скажите, кто вчера перед вашим уходом включил сигнализацию?

– Сигнализацию? – удивился Страттон. И взглянул на жену. – Я не уверен, что мы ее включали. Лила была здесь. Впрочем, внутренняя сигнализация включена всегда. От этих картин сигнал идет прямо в отделение полиции.

Элли кивнула. И спрятала свои бумаги в сумку.

– А кто знает шифр?

– Я, Лиз, Мигель – наш управляющий. Лила. Рейчел – наша дочь, она сейчас в Принстоне.

– Я имею в виду шифр внутренней сигнализации.

Страттон нахмурился:

– На что вы намекаете? Кто-то знал шифр? – Он взглянул на Лоусона. – Верн, что здесь происходит? Я хочу, чтобы делом занимались профессионалы, а не новички.

– Мистер Страттон, – Лоусон занервничал, – дело не только во вчерашней краже. Вчера убили пятерых.

– Да, и еще… – Элли была уже у двери. – Не могли бы вы сообщить мне шифр внутренней сигнализации?

– Шифр внутренней сигнализации? – переспросил, поджав губы, Страттон. Он с неприязнью посмотрел на Элли. – Десять – ноль два – восемьдесят пять.

– День рождения вашей дочери? – предположила Элли.

– Мой первый IPO, – покачал головой Страттон.

***

Новичок, возмущенно думала Элли, выйдя на мощеный двор. Из-за таких вот богатеев вроде Денниса Страттона она и ушла из «Сотбис».

Элли села за руль выданного ей ФБР «краун-вика» и позвонила старшему специальному агенту Моретти, своему начальнику по отделу расследования краж и подделок. Оставила на автоответчике сообщение, что занимается расследованием нескольких убийств. Как сообщил Лоусон, погибло пять человек.

До «Бразильского двора» от дома Страттонов было ехать всего ничего. В отеле она предъявила свой значок и поднялась в номер. Номер Богарта. В этом отеле останавливались и Богарт, и Кэри Грант, и Кларк Гейбл, и Грета Гарбо.

В гостиной эксперт-криминалист снимал отпечатки пальцев с журнального столика. Элли стало не по себе. Она почти не сталкивалась с убийствами. На самом деле сама она не расследовала ни одного – только проходила стажерскую практику. Она зашла в спальню.

На смятой кровати лежало вечернее платье с открытой спиной. Да, видно, у девушки были и деньги, и вкус.

И тут ее внимание привлекла мелочь, уже сложенная в пакет для вещественных доказательств. Кроме монет, там была метка для мяча – такие используют при игре в гольф. Черная, с золотой надписью. «Трамп интернешнл».

– Экскурсия для стажеров из ФБР начнется через сорок минут, – раздался голос прямо у нее за спиной.

Элли резко обернулась и увидела загорелого симпатичного парня в спортивной куртке.

– Карл Брин, – представился он. – Полиция Палм-Бич. Отдел убийств. Расслабьтесь, – улыбнулся он. – Это был комплимент.

– Благодарю вас, – хмуро буркнула Элли.

– Что же привело ФБР в наш богом забытый уголок? Расследование убийств вроде бы поручают местным.

– Вообще-то я веду дело о краже. Украли картины. Я просто хочу удостовериться, что ни одно из убийств к этому делу отношения не имеет, – ответила Элли.

– Не связано ли это с кражей картин? Дайте подумать… – Брин огляделся по сторонам. – Вон на стене гравюрка, не то?

Элли снова почувствовала, что краснеет.

– Не совсем. Но вы, детектив, молодец – ценную вещь видите сразу.

Детектив ухмыльнулся – дал понять, что это всего лишь безобидная шутка. Улыбка у него была обаятельная.

– Вот если бы вы расследовали преступления на сексуальной почве… Убитая здесь жила месяца два. У нее постоянно бывали посетители. Я почти на сто процентов уверен, что счета оплачивал какой-нибудь благотворительный фонд.

Он провел Элли в ванную. На стенах висело несколько снимков с места преступления. Элли изо всех сил старалась держать себя в руках.

– Ее изнасиловали?

– Вскрытия еще не было, – сказал детектив. – Но я почти уверен, что убийца был с ней хорошо знаком.

– Понятно, – пробормотала Элли.

– Криминалист сказал, что убийство произошло между пятью и семью часами. А в котором часу была кража?

– В восемь пятнадцать вечера.

– В восемь пятнадцать? – Брин усмехнулся и толкнул ее локтем в бок. – Не могу сказать, что я разбираюсь в искусстве, но, похоже, вашу кражу с этим убийством увязать трудно.

***

Следующим пунктом значился дом на озере Уорт, где были убиты те четверо. Картина здесь была совсем другая. Казалось, будто тут собрались криминалисты и следователи со всей округи.

Как только Элли переступила порог дома, у нее ком встал в горле. На полу спальни и кухни были обведены мелом контуры жертв. Повсюду были пятна крови.

Элли заметила Ральфа Вудварта из местного отделения ФБР и, обрадовавшись знакомому лицу, подошла к нему.

Он, увидев ее, удивился.

– Ну, что скажете, специальный агент? – сказал он, оглядывая комнату. – Повесить пару картин, поставить горшки с цветами, и этого места будет просто не узнать.

Элли надоели эти шутки. Ральф был нормальным парнем, но ее терпение близилось к концу.

– По-моему, тут дело в наркотиках, – сказал Ральф. – Кто еще устраивает такие кровавые разборки?

Судя по документам, все четверо были из Бостона. У каждого были нелады с законом – мелкие кражи, взломы, угоны машин. Один из убитых работал в баре в Уэст-Палм. Другой – на парковке в загородном клубе. Среди них была женщина.

Она увидела, что в дом входит Верн Лоусон – начальник отдела убийств Палм-Бич. Он сразу же обратил на нее внимание.

– Кажется, это не совсем ваша сфера, специальный агент. – И повернулся к Вудварту: – Ральф, уделишь мне минутку?

Элли тем временем принялась просматривать фотографии с места преступления. Одного убили прямо у входной двери – выстрелом в голову. Рыжего застрелили за кухонным столом. Двоих прикончили в спальне – здоровяку пуля попала в спину, а женщину выстрелы настигли в углу комнаты. Все стены были испещрены следами пуль.

Наркотики? Элли глубоко вздохнула. Кто еще так убивает?

Она чувствовала себя здесь не в своей тарелке и уже направлялась к выходу, как вдруг заметила на столе нечто, привлекшее ее внимание. Это были инструменты.

Молоток. Гвоздодер. Резак.

Кто-нибудь другой не придал бы значения этим предметам, но Элли знала, что их используют, когда вытаскивают картину из рамы.

Она вернулась к фотографиям. Трое убитых – мужчины. К Страттону тоже приходили трое грабителей. Элли продолжала разглядывать снимки. На всех убитых были черные ботинки на шнуровке, как у полицейских.

Грабители тоже были в полицейской форме.

Картина потихоньку начинала складываться.

Она просмотрела пакеты с вещами, которые были при убитых. Жертва номер три, Роберт О'Рейли: несколько долларов и бумажник. У женщины были ключи и чек из «Пабликса».

Что-то заставило Элли продолжить досмотр, хотя она и сама толком не понимала, что ищет. У Майкла Келли – ключи от машины и пятьдесят долларов.

А еще при нем оказался крохотный листок бумаги.

Элли надела резиновые перчатки, достала листок и развернула его.

И поняла, что не ошиблась.

10-02-85. Шифр к сигнализации Денниса Страттона.

ГЛАВА 4

Я ехал на север, по 95-й автостраде, мой «бонневиль» выдавал сто километров в час. С автострады я съехал только на границе Джорджии и Южной Каролины.

Силы у меня были на исходе. Я поставил машину и зашел в кафе.

Заказав оладьи, я отправился в туалет. В зеркало на меня смотрел опухший мужик с налитыми кровью глазами. Я немедленно умылся холодной водой.

Схватив газету «Ю-эс-эй тудей», я сел за столик.

КРАЖА ПРОИЗВЕДЕНИЙ ИСКУССТВА И СЕРИЯ УБИЙСТВ В ПАЛМ-БИЧ

Прошлым вечером по модному курорту Палм-Бич прокатилась волна преступлений. В фешенебельном отеле «Бразильский двор» был найден труп юной красавицы, утопленной в ванне, из роскошного особняка было украдено несколько бесценных картин, а в соседнем поселке жестоко убили четырех человек.

Полиция пока что не может сказать, есть ли какая-то связь между этими преступлениями.

Нас подставили. И тут я испугался окончательно.

Расследование непременно выйдет на меня.

Одно было ясно: как только полицейские нагрянут к Солли, они вычислят, какая у меня машина. От нее нужно избавляться немедленно.

Я заплатил по счету и выехал на проселочную дорогу. Там я снял с машины номера и вынул все вещи, по которым меня можно было вычислить.

Через час я уже сидел в автобусе, который шел на север. В Бостон. Куда мне еще было ехать?

Большую часть времени я спал или пытался придумать, что мне делать в Бостоне. Дома я не был уже четыре года. Я знал, что отец болен, да и когда он был здоров, положиться на него было нельзя. На его счету были обвинения в множестве преступлений – от торговли краденым до нелегального букмекерства плюс к этому – три отсидки в «Сузе», в Ширли.

А мама… Скажем так: она всегда оставалась мамой. И любила меня так, как никто не любил. Особенно после того, как моего старшего брата, Джона Майкла, убили, когда он грабил винную лавку. Так что теперь нас осталось двое – я и мой младший брат Дейв.

Я бы стал таким же, как Микки и Бобби, но меня спасло то, что я умел кататься на коньках. Хоккей открыл для меня все двери. Как лучший нападающий команды Организации юных католиков я получил премию Лео Дж. Феннерти. А это была прямая дорога в Бостонский университет.

Мне дали стипендию, и у меня в запасе был год, чтобы доказать, что я могу там учиться. Чем я и занялся. Я вдруг увидел огромный мир вокруг себя. Я впервые в жизни стал читать по-настоящему, запоем. Университет я окончил с отличием и получил работу – стал учителем восьмиклассников в Стафтоновской академии для трудных подростков. А потом в один прекрасный день всему этому пришел конец.

После Провиденса потянулись родные места. Шарон, Уолпол, Кантон. Я возвращался домой. Я был уже не тем мальчишкой, которого приняли в Бостонский университет. Я был взрослым мужчиной, которого преследовала полиция.

Яблоко от яблони недалеко падает. Именно об этом я подумал, когда автобус подъехал к вокзалу. Как далеко это яблоко ни кидай…

***

– Специальный агент Элли Шертлеф смогла воссоздать картину преступления, – сказал Джордж Моретти, начальник Элли, Хэнку Коулу, заместителю директора. Все трое сидели в его кабинете в Майами.

– Она сообразила, что инструменты, оставшиеся на месте убийства, используются именно для того, чтобы вынимать картины из рам. А среди личных вещей одного из убитых она обнаружила листок с цифрами, совпадающими с шифром сигнализации в доме Страттона. Мы нашли и украденную полицейскую форму – ее сунули в одну из машин, стоявших неподалеку от дома, где произошло убийство.

– Похоже, специальный агент Шертлеф, диплом искусствоведа вам наконец-то пригодился, – сказал, расплывшись в довольной улыбке, Коул.

– Это потому, что я смогла побывать на местах обоих преступлений, – ответила Элли. Она немного нервничала. Она впервые попала в кабинет заместителя директора.

– Все жертвы знали друг друга, еще по Бостону. – Моретти протянул боссу листок с предварительным отчетом. – Здесь же проживал еще один член их группы, но он пропал. – Он показал фотографию. – Некий Нед Келли. Вчера вечером он не вышел на работу – в местный бар. В Южной Каролине полиция обнаружила принадлежащий ему старый «бонневиль» – в лесу неподалеку от 95-й автострады.

– Отлично. Этот Келли ранее привлекался? – спросил Коул.

– Только подростком, – ответил Моретти. – Зато отец у него трижды сидел. Мы покажем фото Келли в отеле. Мало ли что всплывет.

– Так что скажете, специальный агент? – обернулся к Элли Коул. – Готовы лететь на север – на встречу с Келли?

– Конечно, – ответила Элли. Несмотря на нотки снисходительности, ей все равно было приятно.

– Есть предположения насчет того, куда он направился?

Моретти пожал плечами:

– У него есть семья, друзья. Может, есть и логово, где можно укрыться. Мы предполагаем, что он следует в Бостон, сэр.

– Точнее, в Броктон, – поправила Элли.

***

Бар «Келти», на углу Темпл и Мейн-стрит, обычно закрывался около полуночи. После обзора прошедших матчей, или после передачи «Новости бейсбола», или когда Чарли, хозяину заведения, удавалось наконец разогнать всех завсегдатаев.

Мне повезло. В этот вечер свет погас в одиннадцать тридцать пять. Здоровенный курчавый парень в толстовке с капюшоном крикнул:

– До скорого, Чарли! – закрыл за собой дверь и вышел на улицу. Закинув за спину рюкзак, он зашагал по Мейн-стрит.

Я пошел следом, по противоположной стороне. Парень был из тех крепких и широкоплечих здоровяков, кто при желании может любому, решившемуся сразиться с ним в армрестлинг, сломать запястье.

Он свернул налево, на Нелссон. Я держался метрах в тридцати сзади. В квартале отсюда была заброшенная обувная фабрика. Я вспомнил, как мы прятались здесь от священников, как прогуливали уроки, покуривали тайком. Когда и я повернул налево, его там не оказалось!

Да, внезапное нападение – не мой конек.

И тут мою шею сдавила чья-то железная рука. Меня потянули назад, в спину мне уперлось колено. Я слышал его пыхтение, и мой позвоночник, казалось, вот-вот хрустнет.

– Кто его поймал? – прошипели мне в ухо.

– Что поймал? – спросил я, ловя ртом воздух.

Он стиснул меня еще сильнее.

– Мяч, который послал Дуг Флюти на Оранжевом кубке восемьдесят четвертого года.

Мои легкие готовы были взорваться.

– Джерард… Фелан, – с трудом выговорил я.

И тут он меня отпустил. Я опустился на одно колено, попытался отдышаться. И взглянул в ухмыляющееся лицо своего младшего брата Дейва.

– Тебе еще повезло, – сказал он и протянул мне руку – помог встать. – Я собирался спросить, кто поймал последнюю передачу Дуга Флюти в школьном чемпионате.

***

Мы обнялись. А потом мы с Дейвом внимательно друг друга осмотрели – проверяли, кто насколько изменился. Он здорово вырос. Стал настоящим мужиком. Я не видел своего младшего братца почти четыре года.

– Неплохо выглядишь, – заметил я и снова обнял его.

– Ты тоже ничего, – ответил он и вдруг помрачнел. Я понял, что он уже все знает. Наверное, все уже все знали.

– Ну, Недди, и что там случилось?

Я рассказал, как приехал к дому на озере Уорт, как увидел, что Микки и остальных наших друзей вывозят на каталках в черных мешках.

В глазах Дейва стояли слезы. Странно было на это смотреть: он младше меня на пять лет, но всегда отличался сдержанностью. Он учился на втором курсе юридического. Гордость семьи.

– Ситуация хреновая. Боюсь, Дейв, я в розыске.

– В розыске? Ты? За что?

– Точно не знаю. Похоже, меня обвиняют в убийстве.

И я рассказал ему все. В том числе и про Тесс.

– План предложил Микки, – рассказывал я, – но там он не знал никого, кто мог бы этим руководить. Так что, думаю, мозговой центр был где-то здесь. Кто бы это ни был, этот человек убил наших друзей. Пока я не докажу, что непричастен к этому, будут думать, что это моих рук дело. Но, полагаю, мы с тобой оба понимаем, с кем здесь работал Микки.

– Ты про папу? Думаешь, папа имеет к этому отношение? – Он посмотрел на меня как на психа. – Этого просто не может быть. Ведь речь идет о Микки, Бобби и Ди. Они Фрэнку как родные. И вообще, Нед, он болен. Ему нужно делать пересадку почки. Он совсем никакой – ему не до разработки таких хитроумных планов.

Дейв пристально посмотрел на меня. Мне его взгляд не понравился.

– Недди, я понимаю, тебе не везло…

– Послушай, братец, – я взял его за плечи, – посмотри мне в глаза. Что бы ты ни услышал, о каких доказательствах бы ни узнал, помни: я к этому никакого отношения не имею. Я любил их, как люблю тебя. Я только заставил сработать сигнализацию, вот и все.

Дейв кивнул.

– Чем я могу тебе помочь?

– Ничем. Но ты учишься на юридическом. – Я потрепал его по щеке. – Если станет совсем туго, я к тебе обращусь.

– Но с папой-то ты хоть встретишься? – Я не ответил. – Это глупо, Нед. Если они действительно станут тебя искать, то все равно узнают.

Я легонько пожал ему руку. Какой у меня взрослый младший брат…

И я пошел вниз по улице. Но в одном удовольствии я себе отказать не мог.

– Это был Даррен, – сказал я, обернувшись.

– Чего? – не понял Дейв.

– Даррен Флюти, – усмехнулся я. – Младший брат Дуга. Это он принял последнюю передачу Дуга в той игре.

***

Переночевал я в мотеле «Бинтаун» в Стафтоне, в нескольких километрах от бара «Келти».

В новостях только и говорили, что об убийстве. Погибли уроженцы Броктона. Показывали фотографии моих друзей. Дом на озере Уорт. После этого мне совсем расхотелось спать.

В восемь часов утра я поймал такси и вышел в паре кварталов от родительского дома. На мне были джинсы и старая, драная футболка с логотипом Бостонского университета. Лицо я попытался прикрыть козырьком бейсболки «Ред сокс». Здесь я всех знал и все знали меня. Я очень волновался перед встречей с мамой. Противно возвращаться домой тайком.

Я только молил Бога, чтобы там не оказалось копов.

Наш зеленый викторианский домик показался мне совсем маленьким. И запущенным. Как мы все здесь размещались? У входа стоял мамин внедорожник. «Линкольна» Фрэнка видно не было.

Несколько минут я обследовал местность. Все вроде бы было в порядке, и я прошмыгнул к задней двери.

В окне кухни я увидел маму. Она, уже одетая – на ней были твидовая юбка и свитер, – пила кофе. Она по-прежнему была красавицей, но заметно постарела.

Я постучался. Мама подняла глаза и побледнела. Метнулась к двери, впустила меня.

– О господи! Что ты здесь делаешь, Нед? Ох, Недди, Недди…

Мама крепко обняла меня – будто я воскрес из мертвых.

– Бедные дети… – Она прижалась ко мне. А потом, чуть отстранившись, сказала: – Недди, тебе нельзя здесь оставаться. Полиция уже приходила.

– Мам, я этого не делал. Что бы они ни говорили, клянусь, я не имею никакого отношения к убийствам.

– Мне ты мог бы этого и не говорить. – Мама сняла с меня бейсболку, поправила мне волосы. – Ты неплохо выглядишь. Я так счастлива тебя видеть, Недди. Несмотря ни на что.

– Я тоже очень рад тебя видеть, мама.

Действительно, это было так здорово – снова оказаться в нашей кухне. На мгновение я почувствовал себя совершенно свободным и счастливым.

– Недди, ты должен сам пойти в полицию.

– Не могу, – покачал я головой. – Я пойду, но не сейчас. Мне нужно повидаться с папой. Где он?

– Твой отец? – Она вздохнула. – Откуда мне знать? – Она села. – Ему нужна пересадка почки. Он очень болен, Нед. Мне порой кажется, что он хочет умереть…

– Поверь, он еще из тебя крови попьет, – буркнул я.

И тут мы услышали, что к дому подъехала машина. Я решил, что это Фрэнк. Подойдя к окну, я увидел двоих мужчин и женщину. Мы с мамой столько раз наблюдали, как отца забирают в тюрьму, что полицейских распознавали безошибочно.

Мы с мамой стояли и смотрели, как к дому приближается мой приговор – «от двадцати до пожизненного».

Один мужчина – чернокожий в бежевом костюме – отделился от остальных и обошел дом сзади.

– Недди, сдайся, – шепнула мама.

Я покачал головой:

– Нет. Мне нужно найти Фрэнка. Ты уж извини…

Я прижался к стене у двери. Оружия у меня не было. Плана действий тоже.

– Фрэнк Келли! Миссис Келли! – послышался хриплый голос. – Это ФБР.

Сквозь щель в шторах я разглядел говорившего. Мама растерянно взглянула на меня. Я дал ей знак открыть дверь.

И на мгновение зажмурился. Только не делай глупостей!

И тут же сделал глупость.

Как только агент вошел, я кинулся на него. Мы покатились по полу. Я услышал, как он закряхтел, и увидел, что он выронил пистолет – до которого было чуть больше метра. Мы оба не сводили с пистолета глаз. Он был уверен, что на него только что накинулся безжалостный убийца, а я знал, что, если я только дотронусь до оружия, вся моя жизнь пойдет под откос.

Я откатился от него и схватил пистолет обеими руками.

– Не двигаться!

Агент так и остался на полу. Женщина – миниатюрная и даже хорошенькая – полезла за своим оружием.

– Нет! – крикнул я и навел на нее пистолет. Женщина замерла – рука ее лежала на кобуре.

– Недди, умоляю, – запричитала мама, – брось оружие.

– Я никому не желаю зла, – сказал я. – Положите свое оружие на пол! Ну же!