Текст книги "Перемените обстановку. Не упусти свой шанс. На грани смерти"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

Соавторы: Р Смейз
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Глава 6

После ленча я был у себя в кабинете. Кроме этого расследования, которое я вел в сущности для своего престижа, у меня скопилось немало дел. Я попытался дозвониться до лейтенанта Рейлана, но его не оказалось на месте. Сержант Эд Хаберт сказал мне по телефону:

– Шериф, шеф обещал вам достать что–то интересное. Я могу сказать вам только одно, он, кажется, что–то раскопал по поводу семейства Хоуков. Но, честно говоря, точно даже не знаю. Он уехал в Майами.

Я поблагодарил за сообщение и занялся своими делами.

Вечером я направился в «Лайонс–бар». Как я и предполагал, Хенк Брейг не мог не нанести сюда визит после возвращения. Этот бар был как бы второй его квартирой – здесь было все: и девочки, и выпивка, и азартные игры, на что полиция закрывала глаза. Когда я вошел в бар, людей было немного. Хенк Брейк сидел один за столиком. Я молча направился к нему и сел за его столик.

Увидев меня, он изумился. Хенк всегда действовал один. Ему приписывали три, к сожалению недоказанных, убийства. Он был физически силен, умен и предусматривал в своих преступлениях все до мелочей, что давало ему возможность часто избегать наказания. У него было длинное лицо с тяжелой нижней челюстью, коротко подстриженные темно–каштановые волосы и темно–карие глаза. Возможно, кто–то из его предков был из Мексики.

– Привет, Хенк, – сказал я.

– Хэлло, шериф, – несколько неуверенно ответил он. – Вам захотелось побыть в моем обществе? – спросил он.

– Ты угадал, Хенк. Я знаю, что ты преступник, но преступник, если можно так сказать, с принципами. Ты всегда держишь свое слово, а потому я и решил поговорить с тобой. – К нашему столику подбежал официант. – Бутылку виски и стаканы, – сказал я ему, и он моментально исчез.

– Но для беседы, шериф, необходимо обоюдное желание, – ответил Хенк, поднимаясь из–за стола, – а у меня нет желания беседовать с шерифом. К тому же, я не вижу общей для нас темы для беседы…

– Сядь, Хенк, – тихо, но властно сказал я. – Ты сейчас сядешь и выслушаешь меня. – Мой тон на миг ошеломил его, но он быстро пришел в себя.

– А если я все–таки уйду? – спросил он стоя, но не уходя.

– Ты же знаешь, Хенк, что я тоже держу свое слово. Так вот, в этом случае я найду повод пристрелить тебя, как собаку, да еще и получить благодарность по службе. Так, может быть, ты все же сядешь и послушаешь, а потом поступишь, как захочешь: согласишься или нет, но ты выслушаешь меня, жестко закончил я.

На его лице можно было прочесть одновременно и ярость, и изумление.

– Хорошо, шериф, – ответил он, садясь за стол. – Я выслушаю вас.

– Вот так–то, Хенк, будет лучше, – сказал я.

На столе появилась бутылка виски и стаканы. Я разлил виски в стаканы, подвинул один Хенку, а потом отхлебнул виски и закурил.

По мере того, как я говорил, я читал на его лице удивление и заинтересованность, а потом только заинтересованность.

– Ну как, Хенк, ты не жалеешь, что выслушал меня? – спросил я в заключение. – Не пора ли тебе, получив хороший фрик, стать порядочным гражданином?

Несколько минут он молча тянул виски, видимо, все взвешивая.

– О'кей, шериф, я играю, хотя бы только для того, чтобы насолить этому подонку Гарри Моулзу, из–за которого я в свое время отдыхал в федеральной тюрьме. – Он сделал паузу, а потом тихо проговорил:

– Но если это ловушка…

Смотри, шериф, пусть это будет последним делом в моей жизни, но я рассчитаюсь с тобой…

– Хенк, ты же знаешь, что я не из робких, – сказал я, улыбаясь. – Но я тоже, со своей стороны, предупреждаю тебя, что если ты допустишь хоть одну ошибку или вздумаешь шутить со мной, то это, действительно, будет твоим последним делом. – Я сделал паузу. – Ты же знаешь, что я свои обещания сдерживаю…

– О'кей, не будем больше говорить об этом, шериф. Считай, что я тебе полностью поверил…

Мы вместе с ним вышли из бара.

Я уже собирался спать, когда раздался телефонный звонок.

– Слушаю, Керт, – сказал я, сняв трубку.

– Сид, срочно приезжай в бунгало, – раздался голос Джулии, а затем короткие гудки.

Я быстро собрался и поехал в бунгало. Видимо, что–то случилось, что Джулия так внезапно назначила встречу.

Возле бунгало стояла темно–вишневая спортивная машина, а в окнах горел свет. Когда я вошел, Джулия бросилась ко мне.

– О, Сид, что все это значит?

– Что ты имеешь в виду, Джу? – спросил я, обнимая ее.

– Я вернулась домой, узнав, что произошло ограбление, – сказала она, осторожно освобождаясь из моих объятий. – Дома все сейчас только и говорят, что о тебе. Ты коснулся того, что не следовало бы трогать. – Она закурила сигарету, прошла и села в кресло. – Я боюсь за тебя…

– За меня? – удивился я. – А по какой причине ты боишься?

– Ты что, настолько глуп, что уже все забыл? Я не хочу тебя потерять, Сид!

– А ты меня и не потеряешь. Просто я заставлю твоего отца отдать мне тебя. Я, по его выражению, не упущу свой шанс…

– Ты так думаешь? А ты не думаешь, что можешь сломать себе шею?

– Каким образом, Джу? – удивился я.

– Эта истеричка может просто тебя пристрелить, не задумываясь о последствиях, в надежде, что ее вытащат из любого положения.

– Меня пристрелить? – удивился я. – Ты имеешь в виду Бетти Хоук?

– Нет, Стеллу.

– Вот никогда бы не подумал, что она истеричка. А что, у нее есть оружие?

– Конечно. У нее револьвер 22–го калибра, и она великолепно стреляет. К тому же, она при всем своем внешнем хладнокровии, в сложных ситуациях теряет голову и может пойти на все, не думая о последствиях.

– Это уже интересно, – сказал я, прохаживаясь по комнате. Подойдя к столу, я взял тюбик губной помады и повертел его в руках. Такой я никогда не видел у Джулии. – Это твоя?

– спросил я.

Она мимолетно взглянула и ответила:

– Нет, Стеллы… Но какое это имеет значение? Ты все время интересуешься какими–то пустяками, а я ведь тебя специально вызвала поговорить и предупредить о грозящей опасности. Я люблю тебя, Сид, – тихо закончила она.

– Джу, мы будем вместе, – сказал я, обнимая ее.

– Я не уверена в этом, Сид. Но если хочешь, давай уедем отсюда…

– А как же отец? Как же жалованье шерифа? – спросил я.

– Мне сейчас все это безразлично, Сид, – тихо проговорила она. – Но я не хочу потерять тебя…

– Нет, Джу, я сейчас не имею права бежать. Твой отец выдвинул против меня обвинение, и я обязан доказать, что он не прав…

– Даже если бы это и сделал ты, ты имеешь право после того, как отец так с тобой обошелся. Но сейчас нет смысла ничего доказывать.

– Как раз есть, – сказал я, прохаживаясь по комнате. – Есть, Джулия. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Я хочу, чтобы ты вышла замуж с согласия отца и не из–за его денег, а потому, что любишь его, и тебе будет больно сознавать, что ты его обидела. Ведь ты его любимая дочь. И я сумею добиться, чтобы Гарри Моулз дал согласие на наш брак. – Я подошел к столику и незаметно сунул в карман тюбик губной помады. – Ты согласна на это?

– Сид, но я боюсь за тебя, – тихо сказала она. – А сейчас, прошу тебя, уезжай.

– Хорошо, Джу. Все будет хорошо, дорогая. – И я пошел к машине.

Я вернулся домой около полуночи. Но едва я переступил порог, как зазвонил телефон.

– Слушаю, Керт, – сказал я, взяв трубку.

– Хэлло, шериф, – раздался голос Неда Брокса. – Тебя разыскивает какой–то доктор Стейли.

– Что случилось? – тревожно спросил я.

– У мисс Элис Керт начался какой–то кризис, – ответил Нед.

Я принял решение мгновенно.

– Послушай, Нед. Я сейчас же выезжаю в Мейкон. Позвони завтра лейтенанту и скажи, что я вернусь, как только смогу, а также передай, чтобы он помнил свое обещание, и что он может разыскать меня в госпитале Св. Антония в Мейконе.

– О'кей, шериф. Я все исполню, а вам желаю успеха.

– Спасибо, Нед, – сказал я и положил трубку.

Я быстро собрался и погнал свой «ягуар» по ночному шоссе.

Небо еще только начало сереть на востоке, когда я остановился у ворот госпиталя.

Узнав, кто я, дежурная сестра сказала, что действительно, мисс Керт стало значительно хуже, и доктор Стейли разыскивал меня. Но сейчас больная спит, и возле нее дежурит сиделка. По моей просьбе она проводила меня в палату. Я увидел, что Элис спит, а возле нее дежурит женщина лет пятидесяти. Я не стал тревожить спящую и отправился на ферму.

Вернулся я в госпиталь около девяти часов утра. Доктор Стейли встретил меня вежливо, но при разговоре старался отвести взгляд.

– Я понимаю, мистер Керт, что сообщаю вам не радостную весть. Но счет жизни мисс Керт идет уже не на месяцы, а на дни… Сейчас ее состояние резко ухудшилось. К тому же, у нее плохое сердце. Мы делаем все возможное, но медицина не всесильна…

– Я понимаю вас, мистер Стейли, – ответил я, – и хочу пока побыть здесь.

– Пожалуйста, мистер Керт. Я не запрещаю вам этого.

– Благодарю вас, доктор.

Я прошел в палату к Элис. Она радостно встретила меня, но уже не села, как в первый раз.

– Сид, мой мальчик, как я рада тебя видеть, – тихо сказала она. – Как у тебя дела?

– Все о'кей, дорогая Элис, – ответил я, подходя и целуя ее истощенную руку.

– Не храбрись, мой мальчик, – сказала она, погладив другой рукой мои волосы. – Я ведь читала в газете о происшествии в вашем тихом городке.

– О, Элис, уже все в порядке. Я скоро представлю преступников, получу награду и повышение, а там женюсь.

– Женишься? – Она подозрительно посмотрела на меня.

– Конечно. Джулия шлет тебе привет, но только пока не могла к тебе приехать. Да и показывать ей тебя в таком виде не стоит. Доктор Стейли сказал, что теперь у тебя дело пойдет хорошо.

– Хорошо… – как эхо повторила она. – Нет, Сид, я не выйду из госпиталя, но постараюсь хоть немного привести себя в норму, чтобы ты мог приехать и познакомить меня со своей невестой.

– Хорошо, Элис. Через пару недель я приеду к тебе с Джулией. А пока я некоторое время проведу у тебя на ферме.

– У себя, Сид, у себя, – поправила она меня. – А – тебе не нужно ехать назад?

– Нет, Элис, у меня собралось слишком много фактов и будет очень хорошо, если я смогу немного поразмышлять в тишине.

– Тогда я буду рада видеть тебя каждый день, мой мальчик.

Я провел в Мейконе три дня. Состояние Элис несколько улучшилось. Точнее, как сказал доктор, кризис прошел, но состояние осталось безнадежным. И я вернулся назад в Делрэй–Бич.

Глава 7

Заканчивалась вторая неделя нашего расследования, то есть половина отведенного мне срока, когда меня вызвал лейтенант Рейлан.

Я снова был в его кабинете. Он закрыл за мной дверь и плеснул в стакан виски.

– За успех, Сид, – сказал он, поднимая свой стакан. Я видел, что что–то случилось важное, а поэтому поддержал компанию.

– Так что же случилось, Френк? – спросил я, выпив виски.

– Случилось много, и я все, как обещал, отдаю тебе, – начал он. Во–первых, найден браслет, идущий под № 11 в списке сапфир с бриллиантами. Он оказался у одной актрисы из Голливуда. Она, конечно, посредственность, но имеет довольно–таки броскую внешность. Правда, говорит, что он у нее уже с рождества, но это уже твое дело. И второе, в ночь совершения преступления Арчи Хоук не был дома. Его видели с – какой–то женщиной в Майами у клуба «Зорро», пользующегося не самой лучшей репутацией. Но это была не его жена.

А вот кто – это тебе и предстоит выяснить, так как я не захотел вспугнуть мальчика.

Ну как, доволен?

– Еще бы! Ты оказал неоценимую услугу. Я прокручу эту актрису и Арчи Хоука. Понимаешь, получается опять мужчина и женщина. Звонил–то женский голос…

– А кто еще? – настороженно спросил Рейлан.

– Дело в том, что я узнал одну интересную вещь. Миссис Стелла Хоук вернулась домой в ночь ограбления после полуночи…

– Вот это дела! – проговорил Френк Рейлан, наливая виски. – Выходит, что почти ни у кого из этого семейства, знающего о существовании и месте хранения драгоценностей, нет алиби. Это уже интересно. Кстати, Сид, твоя версия в отношении охранника Майка Бэтвила неправдоподобна. Он не мог этого совершить или быть в этом замешанным.

– Почему? – спросил я заинтересованно.

– У него семья, трое детей, твердый заработок. К тому же, он не из тех, кто привык рисковать. Ему все дают самые прекрасные характеристики, а порядочные люди не способны на преступления.

– Вы в этом уверены, Френк?

Он испытывающе посмотрел на меня.

– Да, уверен. Конечно, если их не доведут до отчаяния, вынудив совершить преступление. Хотя это и не всегда может служить оправданием.

– В этом, пожалуй, вы правы, – задумчиво сказал я.

– А что тебе дал Хенк Брейг? – спросил лейтенант.

– Пока немногое, но твердо пообещал сотрудничать со мной хотя бы для того, чтобы насолить мистеру Моулзу. У них старые счеты, и когда Хенк узнал, что я могу доставить массу неприятностей Гарри Моулзу в случае раскрытия преступления, он согласился помочь. Как он это сделает, оговорив, что никого не выдаст, я пока не представляю. Но посмотрим…

– И ты ему веришь? – спросил лейтенант.

– Представь себе, верю. Во–первых, Хенк не бросал пока слов на ветер, а во–вторых, ему очень хочется досадить Гарри Моулзу, а другого пути он не видит. Лично связываться ему с Моулзом невозможно: он снова угодит за решетку, а вот упрятать туда своего врага за оскорбление шерифа – это уже шанс…

– Возможно, ты и прав, но хуже от помощи Хенка не будет. Вдруг и он что–то нам подкинет. Ты когда думаешь лететь в Нью–Йорк?

– Вероятно, послезавтра утром, – ответил я. – Завтра я хочу поговорить с миссис Стеллой Хоук.

– Со Стеллой Хоук? Но о чем?

– Хочу выяснить, где и что она действительно делала в субботний вечер. В первой нашей беседе она упорно утверждала, что провела весь вечер и всю ночь в спальне со своим мужем, который, как вы сказали, был в клубе «Зорро» в Майами.

– Да–а, – удивленно протянул лейтенант. – А почему ты не хочешь поговорить с ней сегодня?

– Сегодня мне еще надо узнать кое–какие детали. Кстати, вы можете, Френк, устроить так, чтобы эта девчонка из Голливуда встречала меня в аэропорту.

Ну, скажем, как режиссера…

– В этом нет смысла, Сид. Придется вам потерять пару дней в Нью–Йорке, но изъять у нее браслет и допросить, пообещав много неприятностей, ну, в общем, построже. Если окажется, что браслет действительно из коллекции, то можно будет потянуть ниточку…

– О'кей, Френк, я буду твоим должником, – ответил я.

На другое утро я позвонил в резиденцию мистера Моулза и попросил к телефону миссис Стеллу Хоук. На другом конце провода несколько минут была заминка, но потом в трубке раздался раздраженный голос Стеллы:

– Я слушаю, говорите.

– Добрый день, миссис Хоук. Это говорит шериф Керт.

– Я слушаю, шериф.

– В нашу первую беседу в кабинете вашего отца вы неправильно ответили на ряд вопросов. Теперь я располагаю фактами, чтобы не дать вам ошибиться еще раз. Как вы предпочитаете, миссис Хоук, вы сами навестите меня в кабинете часа в три дня или мне вызвать вас через прокурора?

– Да как вы смеете?!

– Смею, миссис Хоук, – перебил я ее. – Если бы я не располагал рядом неопровержимых доказательств, то не посмел бы беспокоить семью мистера Моулза…

На некоторое время воцарилось молчание, наконец, она сказала:

– Хорошо. Я буду у вас около трех часов, – и повесила трубку.

Я положил трубку и еще раз тщательно продумал весь ход беседы со Стеллой Хоук. Кажется, осечки не должно быть, но оказалось, что всего я не мог предусмотреть.

Ровно в три часа в мой кабинет резко вошла Стелла Хоук.

– Что это за шутки, шериф? – начала она вместо приветствия.

– О, это не шутки, миссис Хоук, – спокойно произнес я. – Прошу вас, садитесь, и мы с вами побеседуем.

Она села на стул, перекинула ногу на ногу, достала золотой портсигар и закурила. Внешне она была спокойна, только легкое подрагивание сигареты в ее длинных холеных пальцах выдавало ее волнение.

– Я слушаю вас, шериф, – сказала она.

– Понимаете, миссис Хоук, есть неопровержимые доказательства того, что в ночь ограбления вас не было дома.

– Это слова Джо Наумана? – усмехнулась она.

– Нет, миссис Хоук, – усмехнулся и я. – Нет, я на дохлую лошадку не ставлю. Есть свидетели, которые подтвердят, когда вы выехали из дома в ту субботу, и которые видели вас вне дома, когда вы, по вашим словам, были в спальне. К тому же, вы кое–что забыли, – я вытащил из кармана тюбик губной помады и положил его на стол. – Или вы скажете, что это не ваша?

Лишь на какую–то долю секунды что–то мелькнуло в ее глазах, но затем она вновь овладела собой и отвечала тем же ровным, чуть с оттенком превосходства, голосом:

– Конечно, моя. Я думаю, что вы случайно захватили эту помаду во время своего последнего визита к нам. – Она усмехнулась. – Я повторяю, случайно, так как даже не могу допустить мысли обвинить всеми уважаемого шерифа в краже. От своих же слов я не откажусь:

– я находилась в спальне, что подтверждает и мой муж, или вам этого недостаточно?

– Мне было этого достаточно, миссис Хоук, но… – Теперь я сделал паузу, затягиваясь сигаретой и наблюдая за ней. Она выдержала это время, а поэтому я закончил:

– Но не могли бы вы мне ответить, как ваш муж может свидетельствовать, что вы находились в спальне, когда он сам в ту ночь был в клубе «Зорро» в Майами?

Она промолчала, а я продолжал:

– Конечно, это не самый фешенебельный, но достаточно посещаемый клуб, а поэтому его и сопровождавшую его женщину… Простите, миссис Хоук, но я хочу вас сразу предупредить, что это были не вы. Да, и сопровождавшую его женщину видело довольно большое количество людей.

В ее глазах мелькнули искорки страха и ненависти.

– А где же эти люди, шериф? – вызывающе спросила она.

– О, не спешите, миссис Хоук, если я доведу расследование до конца и дам делу официальный ход, то все свидетели будут на месте. Тем более, что вашему отцу звонил женский голос…

– С тем же успехом вы могли подозревать Джулию, – усмехнулась она.

– Нет. Джулия была в это время в Майами.

– А это так далеко?! – деланно удивилась она. – Значит, для Джулии то, где она находилась, – алиби, а для моего мужа это повод к обвинению в преступлении. За сколько можно доехать из Майами в Делрэй–Бич?

– Ну, минут за сорок, – не ожидая такого напора, ответил я.

– Вот видите, шериф, это не логично. Тогда вам придется подозревать и Джулию, или вам этого не хочется?

– Дело в том, миссис Хоук, что есть и еще некоторые обстоятельства, которые свидетельствуют не в вашу пользу. И только уважение к вашему отцу остановило меня от передачи всех данных прессе.

– С каких это пор вы, шериф, стали уважать моего отца? – усмехнулась она.

– И вообще, что вы хотите добиться своей беседой со мной?

– Я вижу, что вы достойный противник, миссис Хоук, – сказал я, – и должен это признать, а поэтому у меня к вам есть деловое предложение. Вы, как старшая дочь, говорите с отцом, чтобы он дал согласие на наш брак с Джулией, ну а мне уже будет как–то неудобно выносить все наши семейные недоразумения на суд прессы и общественности.

– Это что, шантаж? – спросила она.

– О нет, только деловое предложение, – ответил я.

– И кто еще знает все эти ваши данные? – спросила она.

– Пока, – я выделил это слово, – только я.

– А лейтенант Рейлан? – спросила вновь она.

– Нет, я повторяю, пока только я. Я все это узнал по своим личным каналам.

Она на некоторое время задумалась, а потом сказала:

– Простите, шериф, но мне нужно время, чтобы обдумать создавшуюся ситуацию. Надеюсь, что день отсрочки до того дня, когда я назову вас своим родственником, не будет для вас слишком большим сроком?

– Иными словами, – сказал я, – вы хотите получить день на размышления, да?

– Вы поняли совершенно верно. Я отвечу вам завтра. Вас это устраивает?

– Вполне. Но если меня не будет в Делрэй–Бич, то можете начать переговоры со своим отцом. А потом, когда я вернусь, уведомите меня.

– А далеко вы собираетесь уехать, если это не секрет? – спросила она.

Я хотел ответить, что в Нью–Йорк, но какое–то чувство осторожности заставило меня изменить ответ.

– Я хочу поехать проведать свою тетушку в госпитале в Мейконе, если сегодня ночью доктор Стейли вновь позвонит и сообщит, что ее состояние ухудшилось. – Я усмехнулся. – Как видите, я вам все сообщаю уже чисто по–родственному…

Ее лицо все так же ничего не выражало, скрываясь под маской надменности.

– И последний вопрос, шериф, – сказала она, – надеюсь, эта беседа не записывалась на магнитофон?

– Зачем? – удивился я, хотя знал, что магнитофон включен. – Мы ведь с вами неглупые люди. Я уже сказал, что вы вполне достойный противник, а поэтому я думаю, что мы сможем спокойно договориться…

– Ну что ж, до завтра, шериф, – сказала она, поднимаясь. – И я думаю, что мы сможем договориться, – и зловещая улыбка на мгновение мелькнула на ее лице.

Когда за ней закрылась дверь, я облегченно вздохнул и подумал: «Да, крепкий орешек… И не глупа. Но, кажется, она поняла, что единственный выход сохранить семейные тайны, а она не хочет предавать их гласности, – это заключение со мной мирного договора».

Затем я снял трубку и заказал себе билет до Нью–Йорка на утро.

Вечером я возвращался к себе домой пешком из «Лайонсбара» после очередной встречи с Хенком Брейгом. Я вспомнил беседу со Стеллой. Пока, на удивление, все шло хорошо. «А прав ли я?» – задал я себе вопрос и тут же ответил на него, вспомнив слова лейтенанта Рейлана, что даже порядочные люди способны совершить преступление, если их вынудят к этому обстоятельства. Меня вынудили, и если я сейчас не сломлю Гарри Моулза, то, не говоря уже о том, что я никогда не смогу даже и мечтать о Джулии, мне придется бросить все и довольствоваться одиночеством на ферме Элис, которая достанется мне после ее смерти. Такая перспектива меня явно не устраивала, а потому я даже не придал значения словам Стеллы Хоук о шантаже. Я понял, что этот мир, к сожалению, не переделать, годы мои идут, и надо все же брать то, что возможно. Может быть, даже я в этот момент был отчасти согласен с гнилой теорией Гарри Моулза: «Не упусти свой шанс…» Конечно, нельзя быть пожирателем людей, идти вперед, уничтожая все, но и нельзя давать себя заживо съесть этим двуногим хищникам. С такими мыслями я подошел к порогу своего дома и опустил руку в карман за ключом, когда слева от меня ослепительно вспыхнули фары машины, и она на полной скорости рванулась вперед. Я инстинктивно сделал еще шаг вперед и, повернувшись к машине боком, поднял левую руку, заслоняя глаза от слепящего света фар. В этот момент из надвигавшейся быстро машины раздался хлопок, и я почувствовал толчок в левый бок и боль. Моментально понял, что это был выстрел, хотя четко я его не слышал, а поэтому упал, чтобы не дать противнику выстрелить еще раз, и сунул руку в плечевую кобуру.

Но когда я выхватил пистолет, сигнальные огни машины уже скрылись за поворотом. Я лежал, приходя в себя. «Это уже что–то новое в нашем городе покушение на шерифа», – подумал я. Я поднялся с земли, открыл дверь и прошел в квартиру. Включил свет и все понял: пуля небольшого калибра попала мне в пистолет. Пробив пиджак, она угодила в револьвер, оставив на нем след, и рикошетом пробила пиджак вторично, уйдя в сторону. Мне стало интересно, кто бы это мог так стрелять? Я взял фонарик в левую руку, револьвер в правую и вышел на улицу. Пройдя к тому месту, где, по моим расчетам, стояла машина, я обнаружил, что нет практически никаких следов на асфальте. Я уже собирался вернуться в дом, когда в кругу света фонаря мелькнул какой–то предмет Я нагнулся и поднял еще теплый окурок сигары, который мне что–то напоминал. Но что? Этого я вспомнить не мог…

Я вернулся домой. Мой телефон надрывался. Я сначала протянул руку к трубке, но потом подумал, что, вероятно, это убийца проверяет итог своей работы. Это было вполне вероятно, и поэтому я не снял трубку. Я решил провести игру нервов. Погасив в квартире свет, взял бутылку виски, сигареты, стакан и устроился в кресле, положив под руку револьвер. Ждал, пытаясь припомнить, где я видел подобные сигары? Ждал долго. Еще раза два звонил телефон, а потом замолк. Я продолжал ждать, но ничего не произошло, и я незаметно заснул в кресле. Проснулся от боли в шее. Видимо, спал в неудобной позе. Я взглянул на часы. Было без пяти шесть утра, а поэтому я решил больше не ложиться спать, а принять душ и отправиться в аэропорт Майами.