Текст книги "Торговцы живым товаром"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Глава 3

4 июля. Полночь.

На углу улицы скучал полицейский, лениво поигрывая своей дубинкой. Равена увидел его сразу, как только вышел из переулка, и потихоньку, незамеченный отступил в тень. Он надеялся, что флик пройдет мимо. Напротив переулка, на другой стороне улицы, высился большой дом с множеством освещенных окон. На шестом этаже этого дома находилась квартира Тоотси Мендетты и Равене хорошо были видны ее окна. Он терпеливо стоял возле стены, наклонив голову вперед, слегка опустив широкие плечи.

Флик дошел до конца улицы. Со своего места Равена мог видеть, как равнодушно разглядывает тот темноту, сняв свою форменную каскетку и вытирая пот со лба громадным белым платком. Ему и в голову не приходило, что за ним кто-то внимательно следит. Наконец, снова водрузив на голову каскетку, флик двинулся к освещенному неоновыми огнями входу в кафе, где можно было спокойно опрокинуть стаканчик.

Равена выждал еще некоторое время, прежде чем двинуться дальше. Внимательно осмотрев еще раз улицу и не заметив ничего подозрительного, он расправил плечи и решительно вышел под свет уличных фонарей.

В это время Мендетта, удобно расположившись в кресле, наслаждался гаданием на картах. В его толстых губах была зажата сигара, а на столе перед ним стояла початая бутылка виски и стакан. В комнате царила тишина и спокойствие. В такой обстановке Мендетта любил думать об удаче. Он слышал, как Джейн открыла кран в ванной и непроизвольно бросил взгляд на часы. Было около полуночи.

Внезапно тишину нарушил телефонный звонок.

– Хочешь, я подниму трубку? – крикнула из ванной Джейн. Ничего ей не ответив, Мендетта грузно поднялся из-за стола, тяжелыми шагами пересек комнату и поднял трубку – Кто у телефона?

– Тоотси? Это Грентом. Мендетта нахмурился.

– Что случилось? – спросил он недовольным тоном. – Ты не мог потерпеть до утра. Сейчас уже полночь.

– Извини, но произошла неожиданная неприятность, – голос Грентома звучал в трубке молодо и резко – Этот Гомслей посадил нас в лужу.

– Говори толком, – Мендетта присел на край столика, покачнувшегося под его тяжестью. – В какую еще лужу?

– Он приударил за женой Польсона и в течение нескольких недель получал от нее серьезные подарки…

– Ну и что? Ведь для этого мы его и держим в клубе, – перебил Мендетта. – Он что, вас надул? Грентом с горечью рассмеялся:

– Вовсе нет. Гомслей на удивление честный малый. Но старуха в него врезалась, а он не сдал позиции. Вчера вечером она увезла его за город и попыталась изнасиловать, но этот маленький негодяй сбежал от нее.

Толстое лицо Мендетты разгладилось в иронической усмешке.

– Ну и что из этого? Как я понимаю, сбежать от старой насильницы – совсем не криминал. Господи боже! Представляю себе расплывшуюся гусыню. От нее может стошнить любого!

– Но вы не знаете, что она выкинула– Она заявила Польсону, будто это ее Гомслей пытался изнасиловать, а она насмерть отстаивала свою честь. Ну, что вы на это скажете?

– Скажу, что ей место в сумасшедшем доме! Надеюсь, Польсон не даст себя провести такими небылицами.

– Уже дал. Искренне или нет, не знаю Но сейчас он бесится как ненормальный. Скорее всего, он ни капли не верит в придуманную ею чушь, но старая ведьма чертовски зла. А для Польсона этого достаточно. Она в состоянии свести его с ума Без шуток, Тоотси, все это очень серьезно Он попытается прикрыть наш дансинг Мендетта жестко усмехнулся – Пусть попробует Какое нам дело до его сумасшедшей ведьмы! У него против нас ничего нет и не будет – Вы плохо знаете Польсона, – возразил Грентом. – Он спустит на нас свою газетенку, попытается раскопать что-нибудь и облить грязью.

Мендетта задумался.

– Может быть, ты и прав, но пока я жив, этого не будет. Я сам поговорю с ним и скажу ему пару слов. Думаю, надо отдать ему Гомслея с условием, что и он оставит нас в покое.

– Вы это сделаете? – переспросил Грентом, немного успокаиваясь. – Только не откладывайте, Тоотси. В таком случае нельзя терять время.

– Предоставь мне самому уладить все это, – сказал Мендетта прежде, чем положить трубку – Я беру Польсона на себя.

Из ванной вышла Джейн. Она была чертовски хороша в своем шелковом пеньюаре. Может быть, немного великоват рот, а так высокая, с широкими плечами, тонкой талией и округлыми бедрами, она впечатляла…

– Кто это звонил так поздно? – спросила она. Мендетта, склонясь над столом, собирал карты. У него пропало желание заниматься гаданием.

– Грентом, – не вдаваясь в подробности, ответил он, заботливо укладывая колоду в футляр.

– Чего он хотел? Ведь время за полночь, – бросила она, взглянув на часы.

Мендетта, сделав еще один глоток виски, согласно кивнул головой:

– Знаю. Иди ложись. Я скоро приду. Она отвернулась, чтобы он не заметил ее враждебного взгляда.

– Что-нибудь случилось? Какие-то неприятности:

– Неприятности всегда есть, – ответил он, погасив сигару. – И я живу для того, чтобы от них избавляться.

Он тяжело двинулся к ней и положил свою тяжелую руку на ее бедро.

– Иди ложись. Я не задержусь.

– Тоотси, мне нужно знать, – сказала она настойчиво, – ничего не случилось в клубе? В его глазах сверкнул гнев. – Нигде ничего не случилось. А если и случилось, то это мое дело! – он подтолкнул ее к дверям спальни. – Я сказал тебе – в кровать! – и сильно ударил по ягодицам.

Джейн прошла через спальню, отодвинула занавес на окне и посмотрела на улицу. Ей понадобилось некоторое время, чтобы вернуть спокойствие. Если бы Мендетта в эту минуту мог видеть, выражение ее лица, он почувствовал бы себя неуютно. Грубый, бесцеремонный, никогда не считавшийся с ее чувствами и настроением, он сам подготовил то, что должно было произойти…

Равена спокойно перешел улицу и направился к дому. У самого подъезда он, вдруг, остановился и наклонился, делая вид, что завязывает шнурок на ботинке. Его шляпа была надвинута на самые глаза, и никому бы не пришло в голову, что в это время он внимательно осматривает подъезд. В его тени Равена заметил человека, одетого во все черное. Он был так неподвижен и так сливался с густой тенью, что Равена едва различил его на фоне стены. Человек держал руки в карманах пальто и равнодушным взглядом проводил Равену, притворившегося слегка подвыпившим запоздалым прохожим.

Покончив с якобы развязавшимся шнурком, Равена не спеша свернул за угол дома. Обогнув его, он оказался у второго подъезда. На этот раз он предусмотрительно предпочел держаться в тени и не ошибся, обнаружив и в этом подъезде такого же человека, одетого во все черное.

Значит, войти в дом оказалось не так просто, как он рассчитывал сначала. Следовало иметь в виду и то, что Мендетта, помимо охранников на улице, мог держать одного-двух телохранителей и внутри дома. Равена от бессильной ярости до боли сжал челюсти. Мендетта все равно не ускользнет от него. Расплата с ним – вопрос лишь только времени…

Глава 4

5 июля. 1 час 40 минут.

Джек пришел в клуб “22” минут за пятнадцать до его закрытия. Там еще вовсю танцевали и крепко пили. Джек прошел прямо к бару. Бармен бросил на него взгляд и незаметно надавил ногой кнопку звонка под стойкой. Пока Джек заказывал себе пиво, в бар вошел Бенни Польсон. Заказав себе двойное виски, он изобразил восторг по поводу встречи с Джеком.

– Рад тебя видеть, старина! – поздоровался он. – Ты, что, пьешь пиво? Знаешь, это не очень подходит к такому ящику, как клуб “22”!

– Что делать, – вздохнул Джек, пожимая руку Бенни. – Мы, журналисты, не такие люди, как все. А как твои машины? Дела крутятся?

Бенни сокрушенно покачал головой:

– Не очень. Слишком много конкурентов. Нет, без шуток, старина, я едва-едва свожу концы с концами.

Джек закусил губу. Все эти типы, по их словам, едва зарабатывают на пропитание, но их почему-то всегда можно встретить в таких фешенебельных кабаках, как клуб “22”! Выбрасывают за одну ночь его недельный заработок.

– Недавно я встретил твоего патрона, – снова заговорил Бенни. – Боже мой, что у него за драндулет! Ведь это просто развалина на четырех колесах! Совсем не к лицу уважающему себя человеку. Ему давно бы уже следовало купить себе новую машину. Джек пожал плечами.

– Все стареет. И сам Польсон постарел, и его машина тоже. Может быть, он бережет ее из-за сентиментальных воспоминаний.

– Глупости! Ты бы шепнул ему словечко, я-то не могу к нему приблизиться… И я бы подобрал ему отличную новую машину. Джек пообещал при первой возможности выполнить просьбу.

– И еще меня интересует Мендетта. Я ведь теперь работаю и с грузовиками. Хочу убедить Грентома дать мне необходимые рекомендации. Правда, он пока тянет, видно, недоволен чем-то. Придется ему пообещать проценты с комиссионных…

– А разве Грентом знает Мендетту? – заинтересованно спросил Джек.

– Еще бы! Ведь именно Мендетта финансирует клуб “22” – Мендетта – подлец, – ответил Джек. – На твоем месте я бы серьезно еще подумал, стоит ли с ним связываться. Бенни снисходительно усмехнулся.

– Все это – эмоции. Какое мне до всего этого дело? Мне лишь бы платили деньги за проданные автомобили.

– Может, ты и прав, – согласился Джек, допивая свой стакан.

В бар вошла шикарная блондинка, сопровождаемая высоким молодым человеком в тяжелых черепаховых очках. На ней было красное, плотно облегающее тело платье, рельефно обрисовывающее ее упругие груди. Она великодушно позволила посетителям полюбоваться своими стройными ногами, непринужденно усевшись на высокий табурет у стойки бара.

Бенни принялся внимательно рассматривать блондинку. Он уставился на нее так пристально, что она с легким смешком поправила юбку на коленях.

– Что за красотки здесь сегодня, – со вздохом вымолвил Бенни. – Ты часто заходишь сюда?

– Ничего красотка, – равнодушно согласился Джек. – Кстати, а где твоя жена? Как она поживает?

Бенни с трудом оторвал взгляд от блондинки.

– Сали? Она неплохо себя чувствует. Сейчас гостит у своих друзей. Я их плохо знаю и не поехал с ней, потому и зашел сюда пропустить стаканчик. К тому же мне здесь необходимо провернуть одно дельце, но вот встретил тебя и совершенно забыл о нем…

С этими словами он пожал Джеку руку и ушел.

Джек заказал еще пива. Пока ожидал его, в баре появился Грентом. Он был высок и худощав, с серебристыми волосами. Две резкие морщины опускались от носа к уголкам рта. Увидев его, Джек повернулся к бармену и положил на стойку деньги.

Грентом приблизился.

– Что вы хотите? – спросил он Джека неприязненным тоном. Джек повернулся к нему:

– Разве мы знакомы с вами? Грентом представился.

– Мы здесь не очень охотно принимаем журналистов, – сказал он. – Их у нас не любят.

Джек удивленно приподнял брови.

– Это интересно, – сказал он. – Даже очень, я бы сказал, оригинально… Просто не любите журналистов, да? А еще кому запрещен вход в ваш клуб? Дайте мне ваш “черный список”, и держу пари, что я найду в нем и фликов, которых вы тоже не уважаете.

Грентом отстукал пальцами о стойку какую-то фривольную мелодию.

– Вы напрасно сердитесь, – равнодушно произнес он. – Я просто хотел вас предупредить на всякий случай. Для того, что бы вы это знали.

– Это ваша личная инициатива, или это отношение Мендетты? Лицо Грентома посуровело.

– Я не собираюсь хитрить, – спокойно сказал он. – Просто я вас предупредил, чтобы вы сюда больше не приходили, и все. Джек покачал головой.

– Ваш совет слишком многозначителен. Этот клуб, насколько я понимаю, – место публичное. На вашем месте я бы так категорично не настаивал. Маленькое резюме по этому поводу в нашей газете может принести много неприятностей вашему заведению.

– Конечно, – не стал спорить Грентом, – но я вам сказал только то, что вас не принуждают здесь появляться. Само собой разумеется, вы имеете такое же право приходить сюда, как и все остальные. Это лишь мое частное мнение, что здесь вы не очень желательны. Но, разумеется, я на этом не настаиваю.

– Значит, не настаиваете, но тем не менее советуете, – повторил Джек, отворачиваясь. – В таком случае, какой же я должен сделать вывод из вашего разговора со мной: либо вы меня хотите запугать, либо хотите, чтобы я залаял.

Грентом пожал плечами, посмотрел на часы и повернулся к бармену.

– Генри, пора закругляться, – и вышел из бара. Джек допил свое пиво, сделал приветственный жест бармену, который, казалось, не заметил его, и вышел в большой зал, где заметил Клема Роджерса, саксофониста оркестра, укладывающего в футляр свой инструмент. Они были довольно близко знакомы.

Ничего не сказав Клему, Джек повернулся и вышел из зала. Взяв в гардеробе свою шляпу, он минут десять фланировал по улице, поджидая Клема. Дождавшись, когда тот вышел, Джек пошел за ним. Лишь отойдя достаточно далеко от клуба, Джек нагнал Клема.

– Привет, Роджерс. Тебе не кажется, что нам следует пропустить по стаканчику?

Роджерс, не останавливаясь, отрицательно покачал головой.

– Я сегодня очень устал и предпочел бы пойти прямиком до собственной кровати, – ответил он. – Но опрокинуть один стаканчик – не такая уж большая нагрузка, а? Надеюсь, после этого стаканчика ты оставишь меня в покое?

Первый подвернувшийся им бар находился в подвале, и им пришлось спуститься вниз по ступенькам, чтобы войти в него.

В баре было почти пусто. Маленький толстый итальянец дремал за стойкой. Он с трудом поднял отяжелевшую голову и посмотрел на вошедших мутными глазами.

– Что будете пить. – спросил он, обмахивая привычным жестом тряпкой стойку.

– В такое время – только виски! – категорически заявил Джек и указал на столик в дальнем конце зала:

– Принесите нам туда целую бутылку. Это для того, чтобы лишний раз вас не беспокоить.

Они сели рядом. Но Роджерс упорно не хотел идти на контакт. Он демонстративно зевал и тер ладонями глаза.

– Черт возьми, что-то я раскис сегодня. Эта работа меня убивает. Как бы я хотел найти другую!

– Я не задержу тебя надолго, – сказал Джек, наливая виски в стаканы. – Но мне хотелось бы заручиться твоей поддержкой, если это окажется в твоих силах.

– Конечно, Джек, о чем разговор… Но в чем дело? – В какой помощи ты нуждаешься?

– Мне необходимо присмотреть за вашим клубом. У меня такое впечатление, что в нем проделываются нехорошие трюки. Я хотел бы это выяснить.

Сонные глаза Роджерса оживились.

– Я не совсем понимаю, что ты хочешь этим сказать.

– Только то, что сказал. Сам-то ты что думаешь о своем ящике?

– Его кто-нибудь собирается прикрыть? – с некоторой холодностью поинтересовался Роджерс.

– Не знаю как с закрытием, но, во всяком случае, вашему ящику грозят кое-какие неприятности. Слушай, старик, ты меня знаешь. Я совсем не хочу усложнять тебе жизнь и понимаю, что тебе нужно заботиться о своем заработке. Так вот, если ты мне поможешь, то и я постараюсь, чтобы ты ничего не проиграл.

– Каким образом?

– Ты согласился бы работать с Клифом Сонерс? Если тебя такой вариант устроит, я могу помочь тебе попасть в его оркестр.

Лицо Роджерса засияло.

– Джек, ты это серьезно?

Джек утвердительно кивнул головой.

– Знаешь, Джек, меня бы такой вариант очень устроил. У меня уже давно есть желание играть в его оркестре.

– Хорошо. Окажи мне услугу, и все остальное я возьму на себя. Расскажи мне все, что происходит в вашем клубе.

– Да ничего особенного, – пожал плечами Роджерс. – Клуб, как и все другие такие же клубы. Понятно, время от времени в нем случаются драки. Но ведь то же самое происходит и в других клубах. Кроме этого у нас никогда ничего значительного не происходило.

Джек казался разочарованным.

– Да-а, мне-то казалось, что ты знаешь больше.

– Если бы ты спросил меня о чем-то конкретном, может, я и смог бы тебе чем-то помочь, а так… – ответил Роджерс, допивая свое виски.

– И все-таки подумай, – настаивал Джек. – Хоть что-нибудь, что привлекло твое внимание, возбудило любопытство. Роджерс зевнул.

– Ничего, – сказал он, уставившись сонными глазами на бутылку виски. – Правда, был один пьянчужка, хотевший дней десять назад затеять драку с Грентомом, но его попросту вышибли из коробки. На этом все и кончилось.

– А чем ему насолил Грентом?

– Да я толком так и не понял. Джек сделал нетерпеливый жест.

– Расскажи все-таки…

– И рассказывать нечего. Это был тип, по виду напоминавший служащего конторы. Он хотел встретиться с Грентом. Мне показалось странным видеть его в таком клубе, как наш. Грентом вовсе не спешил появиться перед ним, и он начал орать что-то о своей сестре, о том, где она находится, еще о чем-то таком же. Но на него просто не обратили внимания. Потом его поколотили и выбросили из клуба. Больше он не показывался.

– А его сестра?

– Я думаю, что он ее где-то потерял и, по-видимому, думал, что Грентом знает, где она находится. К тому же он был пьян…

– Это было очень заметно?

– Теперь мне кажется, что нет, но весьма вероятно. Ведь трезвый человек не стал бы орать в таком кабаке, как клуб “22”, не правда ли?

– Во всяком случае в этом что-то может быть. – Джек раздумывал над услышанным. – Ты случайно не знаешь того типа?

Роджерс сдвинул брови над переносицей.

– Вроде бы слышал его имя, но сейчас уже забыл.

– Подумай, вспомни. Я хотел бы найти его. Может, он что-нибудь знает.

– Какое-то очень простое, распространенное имя. Джеральд Фостер, лодочник, кажется его хорошо знает. В тот вечер он как раз обедал в клубе и когда этот тип попытался устроить скандал, то подошел к нему и посоветовал держаться спокойнее. Ты мог бы обратиться к Джеральду.

Джек заверил Клема, что так и сделает.

– Больше не стану тебе докучать. Иди спать, но теперь держи уши открытыми. Роджерс поднялся.

– А то, что ты говорил насчет Сонерса, это серьезно?

– Я увижусь с ним завтра утром, – сказал Джек. Они оба вышли из бара и расстались на трамвайной остановке. Роджерс пошел за своей машиной, оставленной в соседнем гараже, а Джек принялся ждать трамвай. Он был доволен сегодняшним вечером. По крайней мере, он мог сказать Генри, что напал на след. Если им удастся с неделю морочить Польсона этим следом, может быть, тот в конце концов и угомонится. Он увидел показавшийся из-за угла трамвай и подумал, что будет чертовски рад вернуться домой.

Глава 5

5 июля 2 часа 15 минут.

Равена не хотел спать. Как заведенный автомат, до краев наполненный горькой желчной злобой он блуждал по улицам. Ярость буквально захлестывала его, и ему не терпелось излить ее на кого-нибудь. Думая о Мендетте, комфортабельно устроившимся в своей охраняемой квартире, он готов был лопнуть от злобы. “Все равно я доберусь до этого подонка, – думал он, – и раздавлю его как мокрицу…” Тогда, с исчезновение Мендетты, организация попадет в его, Равены, руки. И это будет его шанс. Уж тогда-то он добьется уважения и послушания. Конечно, на первых порах возникнут какие-то трудности и шероховатости, но потом все образуется и станет на свои места. Между ним и поставленной целью стояло единственное препятствие – Мендетта.

С Грентомом обойдется без осложнений. Тот слишком дорожит своим богатством, чтобы пойти на какой бы то ни было риск, и Равена на все сто процентов был уверен, что стоит ему только войти в клуб, как все тут же признают его главенство. Но для этого опять-таки надо было освободиться от Мендетты.

Он свернул налево и сразу же окунулся в темноту. Мускулы его ног ныли и просили отдыха, но мозг продолжал оставаться возбужденным. Он слишком много ходил сегодня, захваченный своими размышлениями, надеждами и расчетами.

Из темноты его кто-то окликнул. Звук чужого голоса заставил Равену вздрогнуть. Он весь напрягся, прежде чем повернуть голову.

От ограды соседнего дома отделилась девушка и прошла совсем близко от него. Когда она приблизилась, он смог различить только неясное пятно ее лица и вызывающие движения тела.

– Пойдем, дорогой? – сказала она мягким и нежным голосом.

Равена сразу же возненавидел ее. Его первым неосознанным желанием было врезать ей кулаком прямо в лицо, но он так устал, что молча продолжил свой путь.

Через минуту она догнала его снова.

– Пойдем же. – настойчиво повторила она. – Это недалеко, на углу. Проведи ночь со мной, милый. Я очень нежна…

Равена остановился. Он вдруг подумал, что это, скорее всего, одна из проституток Мендетты, тем более, что промышляла она в его квартале. Им овладело неодолимое желание убить ее. Между тем, девушка подошла к нему вплотную и коснулась его руки своей миниатюрной ладошкой. Это прикосновение ему было невыносимо, и он грубо оттолкнул ее.

– Что с тобой, милый? – обеспокоенным голосом спросила девушка, делая невольное движение, чтобы отойти.

Равена окинул взглядом пустынную улицу. “Нет, не здесь. Лучше пойти к ней…” Его тонкие губы скривились в усмешке, когда он подумал, что этот случай доставит Мендетте некоторые неприятности.

– Согласен, – сказал он. – Куда идти? К ней тут же вернулось хорошее настроение, и ее облегченный вздох коснулся его лица.

– Боже мой! – сказала девушка. – Как я испугалась! Мне вдруг показалось, что ты – флик!

И они вместе пошли по улице. Видя, что он молчит, она продолжила:

– Такие девушки, как я, сами себе должны зарабатывать на жизнь. А жизнь сейчас трудная и дорогая. Ты мне сделаешь подарок?

Равена продолжал хранить молчание. Ее голос, ее духи, походка, все в ней действовало ему на нервы. Она наверняка принадлежала Мендетте, и он не станет ей ничего говорить, пока она не окажется в его руках, откуда уже никогда не сможет вырваться живой. И он боялся выдать себя.

– Где твой дом? – спросил он, беря ее под руку и заставляя таким образом идти быстрее.

– Здесь, – ответила она слегка задыхающимся голосом. – Дай мне отыскать ключ…

Он стоял позади нее, пока она рылась в своей дешевой сумочке. При свете фонаря, находящегося как раз над ним, он видел ее рыжие волосы, большой красный рот, короткий нос и жесткие глаза, выдававшие в ней профессионалку. Ростом она едва достигала его плеча, и он мог видеть под обтягивающим ее тело платьем небольшую крепкую грудь.

– Шевелись же! – грубо приказал ей Равена.

– Я шевелюсь, – ответила она. – Тебе так меня хочется, милый?

Идиотизм маленькой шлюхи! Ему так не терпелось добраться до ее горла! Вдруг из-за угла показался полицейский. Равена сразу же его заметил и почувствовал, как спазм перехватил дыхание. Девушка безуспешно возилась с замком. С грубым проклятием он выхватил у нее ключ и быстро открыл дверь. Затем взял ее за плечи и втолкнул в дом.

– Почему ты так сделал? – спросила она с некоторым неудовольствием.

– Зажги свет! – приказал ей Равена. Он слышал, как девушка ощупью искала выключатель, затем яркий свет залил коридор.

– Ну, хорошо, пошли к тебе, – сказал он. Теперь она колебалась.

– Я тебя не знаю. Мне в тебе что-то не нравится… Сдвинув шляпу на затылок, он пристально смотрел на нее. Целую минуту они так смотрели друг на друга.

– Ты всегда такая несговорчивая? – насмешливо спросил Равена. – Веди меня в свою комнату.

Она начала подниматься по лестнице. Он шел за ней следом и видел, как покачиваются ее бедра. Так они молча дошли до третьего этажа. Наконец, девушка остановилась и открыла дверь в квартиру. Войдя в тесную переднюю, похожую на ящик, Равена закрыл за собой дверь, и она ввела его в спальню.

Он остановился посреди комнаты, внимательно прислушиваясь.

– Проходи, милый, – сказала она, – не стой там.

– Ты здесь одна?

– Конечно. Нам никто не помешает.

Не дожидаясь ее разрешения, Равена открыл двери двух других комнат и удостоверился лично, что в квартире, кроме них двоих, никого нет. Не удовлетворившись этим он двинулся в переднюю, но девушка решительно встала на его пути. Лицо ее было сурово, а в глазах сверкал гнев. – Что тебе надо? – резко спросила она. – Твое место в спальне, а остальное тебя не касается.

Ему снова захотелось ударить ее, но он сдержался.

– Ладно, ладно, не сердись, – пробормотал он, возвращаясь в спальню.

Она вошла за ним, плотно прикрыв за собой дверь. На ее губы вернулась профессиональная улыбка, но глаза оставались мрачными и полными недоверия.

– Ну, иди же сюда, милый, – позвала она его снова. Равена снял шляпу и провел рукой по своим черным, коротко подстриженным волосам. Он сел в кресло, которое затрещало под его тяжестью. Комната имела жалкий и неухоженный вид. Пол покрывал кусок изрядно потертого ковра, по стенам кое-где лохматились старые выцветшие обои.

Девица быстро расстегнула молнию на платье и осталась в розовых бюстгальтере и трусиках. Она, словно заправская манекенщица, умело повернулась к нему, демонстрируя свою фигуру.

– Так как насчет подарка, милый? – спросила она. Ее лицо осветила ласковая улыбка.

Равена вынул из кармана двадцатидолларовую банкноту и протянул ей. Это было все его состояние. Девушка на миг даже оторопела от столь неожиданной удачи. Но тут же, совладав с собой, она схватила банкноту и поднесла ее к глазам.

– Боже мой, ты чертовски мил! – воскликнула она с восторгом. – Ты получишь за свои деньги сполна, вот увидишь!

Она спрятала банкноту и быстро сняла с себя все остальное.

– Так иди же ко мне, мой милый!

– Не торопись, – ответил он, – и одень на себя что-нибудь. Поговорим немного.

Он видел, что ее озадачил такой поворот дела.

– Давай лучше займемся любовью, – растерянно произнесла она. – Поговорим потом. У нас будет еще время…

– Нет.

Поколебавшись несколько мгновений, она пожала плечами, прошла через комнату и накинула на себя розовый пеньюар, висевший у двери. Равена, продолжая неподвижно сидеть на своем месте, равнодушно рассматривал ее.

– Тебе нужно поторопиться, милый, я не могу оставить тебя на всю ночь…

Равена покачал головой.

– Я не останусь здесь на всю ночь, – ответил он. – Внизу есть кто-нибудь?

– Никого. Там находятся конторы, – сказала она. – Я же тебе говорила об этом. Нас никто не потревожит. Ей внезапно пришла в голову одна мысль.

– Скажи, а тебя случайно не разыскивают флики? Тонкая и насмешливая улыбка искривила его губы.

– Еще нет… – ответил он.

Наступило молчание. Его вид начал вызывать у нее непонятное и неприятное ощущение. В своей жизни ей доводилось нередко сталкиваться с грубиянами и гангстерами, но этот был другим. Он начал внушать ей страх, и она почувствовала себя ужасно одинокой.

Равена продолжал равнодушно разглядывать ее, сидя напротив и положив руки на подлокотники кресла. “Я поступила глупо, сказав ему, что я совершенно одна”, – подумала девушка.

– Ты – одна из девиц Мендетты? – спросил Равена. Она удивленно раскрыла глаза.

– Мендетты? Не знаю такого.

– Без шуток? – Равена скрестил ноги. – Ты меня удивляешь. В этом квартале все принадлежит ему, в том числе и проститутки.

– Постарайся-ка быть вежливым! Если ты и дальше собираешься умничать, то лучше убирайся! Та№ будет лучше.

– Мендетта – известный человек в этом квартале. Он всем управляет и имеет сумасшедшие прибыли, но теперь его песенка спета. Ты поняла? Скоро здесь все переменится.

Она с надеждой посмотрела на дверь.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь. Я устала сегодня, да и поздно уже, а мне надо еще и поспать. Давай займемся любовью…

Pa вена отрицательно покачал головой.

– Не прикидывайся, что ты не знаешь Мендетту. А если хочешь спать, то ложись и спи.

Девушка выдавила из себя жалкую улыбку.

– Но это правда, милый. Я никогда не слышала об этом человеке.

Она пошла к двери. Сердце ее бешено колотилось, и она старательно отводила от него глаза, чтобы он не смог заметить, как ей страшно.

– Я сказал, чтобы ты легла, – повторил он ледяным тоном. Ее рука уже лежала на ручке двери.

– Я сейчас вернусь. Мне надо в туалет. Я только на минутку… Прежде, чем она надавила на ручку, Равена встал с кресла и оттолкнул ее к кровати. Он закрыл дверь на ключ и положил его себе в карман. Его взгляд пугал ее, но, тем не менее, она попыталась протестовать.

– Уходи отсюда, – слабым голосом сказала она. Резким движением он швырнул ее на постель.

– Когда я приказываю что-нибудь сделать, это надо делать быстро!

Он сел на кровать рядом с ней.

– Открой дверь, подлец! – крикнула она. – Убирайся вон отсюда! Возьми свои деньги и убирайся!

Девушка вытащила деньги и швырнула их ему. Равена медленно наклонился и поднял банкноту. Затем снова сел на кровать. Девушка увидела его глаза и поняла, что сейчас она умрет. Его пустой безжалостный взгляд парализовывал ее. У нее едва хватило сил вытянуть руки.

– Нет, не делай этого… – прошептала она, рыдая. – Не делай… Не приближайся ко мне…

Равена медленно наклонился над ней. Девушка лежала вытянувшись на кровати. Обессилев от страха, она не могла уже больше произнести ни одного звука. Даже когда он схватил ее обеими руками за горло, у нее едва хватило сил слабо пошевелить головой, как бы прося о милосердии.

– Тебе не будет плохо, если ты не станешь двигаться, – сказал он ей тихим голосом.

И она закрыла глаза, но когда начало звенеть в ушах, до нее наконец дошло, что это ее последние мгновения. Она попыталась оказать сопротивление, но было уже поздно. Равена уперся коленом ей в грудь и держал ее прикованной к кровати, как муху. Его пальцы намертво сжали ей горло.

– Когда Мендетта узнает об этом, – прошептал он, – ему это не понравится. Он поймет, что кто-то хочет его шкуру. Слышишь, маленькая шлюха? Ты не можешь достаточно зарабатывать, чтобы жить прилично: посмотри на свою лачугу, на эту грязь… Когда боссом стану я, мои проститутки будут жить не так, как ты, слышишь?

Ее тело слабо дернулось и вытянулось неподвижно. Когда язык девушки заполнил ее широко открытый рот, а глаза готовы были вылезти из орбит, Равена отпустил ее и отвернулся, чтобы не смотреть на труп.