Текст книги "Дом Даркен (ЛП)"
Автор книги: Джеймин Ив
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)
Джеро наклонил голову, будто впервые видел город:
– Легенда гласит, что миллион лет назад его построил народ Дрэго – первый, заселивший эту планету. Они могли принимать как человеческое обличье, так и превращаться в могучих Дрэгонов, правящих небом. Силой своей магии они оживляли землю и придавали ей желаемый вид.
Холодок пробежал по телу: неужто я настолько сильно сошла с ума? Вот-вот кто-то выскочит и скажет, что это шутка, или я уже проснусь от комы, в которую впала после пожара.
Но никто не выпрыгивал, все было реальностью. Хотя, может, это все обработка Финниганов сказалась на мне. А, ладно – чем бы это ни было, буду наслаждаться по полной!
– А народ Дрэго еще существует? – тихо спросила я. На мгновение показалось, что взгляд черных глаз Лексена упал на меня, но он был далеко впереди отряда школьников, так что, скорее всего, показалось.
Марсил коротко глянул на брата:
– Ныне живут несколько могущественных потомков этого народа, но они скрытны и обитают среди дрэгонов. И лучше тебе не упоминать о них вслух.
Не. Ве. Ро. Ятно. Просто с ума сойти!
– 13-
Когда мы, наконец, вошли в город, мое бурное удивление и дикая любознательность поутихли – слишком много впечатлений для одного дня. Эйфория поугасла, и теперь я была уставшей, прямо как трехлетний ребенок в середине празднования дня рождения.
Да и недосып тоже давал о себе знать: в висках уже начинало немного гудеть. И не удивительно, ведь это был не поход в зоопарк, а путешествие в иной мир. Да и за год я отвыкла испытывать такие яркие эмоции, а сейчас потихоньку размораживалась и возвращалась к жизни.
Все же, несмотря на усталость, я старалась разглядеть и узнать как можно больше. Этот волшебный город, как и земные, был разбит на кварталы. На некоторых зданиях даже были вывески – я ни слова, разумеется, не понимала, но все же, круто!
– Ты как? – участливо спросила Стар. Думаю, она не могла не заметить перемены: еще пять минут назад я щебетала и восхищалась окружающим миром, а тут, вдруг, умолкла.
– Устала немного. – В принципе, так и было.
Она открыла, было, рот, чтобы что-то сказать, но тут Лексен скомандовал, и все Даркены разошлись по домам. Мы уже были в центре, в глазах так и рябило от переливающегося серебра.
Все ее внимание сосредоточилось на мне:
– Пойдем домой, тебе нужно отдохнуть. Думаю, собрание состоится не раньше завтрашнего дня.
Подошел Лексен. Он казался более расслабленным, ведь долг выполнен. Он, наконец, был дома среди этих огромных великолепных зданий.
– Мы еще и сами точного времени не знаем, – напомнил он.
В Надмире я, наконец, увидела его суть: Лексен – прирожденный лидер. Это сквозило во всем: в его поведении, в том, как он руководил, и общался с другими Даркенами.
Я даже начала скучать по той, сволочной его стороне, которую узнала на Земле. Там он был настоящий, а здесь на нем была маска. Не уверена, что она мне нравилась. Он тебе все равно не подходит – напомнил внутренний голос, но мне было не до него.
Мы шли молча. Даэлайтеры все еще удивляли меня: они были прямо как мы, люди, только все высокие и красивые, прямо как Голливудские звезды.
Пара местных глянули на меня, но в основном все их внимание было обращено на моих спутников. Все приветствовали их, а те, кто попадались на пути Лексена низко кланялись, сложив ладони на лбу, одна поверх другой.
А он кивал в ответ.
Наблюдение за этим так увлекло меня, что на город я уже не смотрела. Очнулась, только когда мы подошли к их дому. Точнее к огромным воротам из камня, похожего на подкопченный опал – чуть ли ни такой же, как снаружи горы.
Лексен прикоснулся к воротам, которые, как и остальной забор были покрыты письменами. Они тут же открылись, мы вошли внутрь. Вот это да – никакой охраны! А я уже привыкла к вездесущим привратникам в Астории.
– Тут все говорят по-английски? – спросила я, когда ворота бесшумно закрылись.
– С самого момента подписания договора, – вновь обезоружил меня вниманием он.
– А на Земле кто-нибудь знает ваш язык? – Интересно, насколько переплелись наши миры? Как вышло, что никто из нас не слыхал о Даэлайтерах?
– Все четыре дома до сих пор говорят на языке народа Дрэго, который называется Дрэй, – восполнил он мой пробел в знаниях, – Среди Землян есть несколько, способных его понимать, но основные массы людей о нас не знают, так что учить наш язык тоже смысла нет.
Эх, хотела бы ему научиться, но едва ли смогу воспроизвести мелодичный язык Дрэй. Он казался музыкой, а петь я никогда не умела.
Лексен как истинный вожак, опять пошел впереди, показывая дорогу к белому зданию.
Ну ладно, не зданию. Это больше походило на огромную гостиницу с множеством окон и даже башенками. Отсюда было сложно разглядеть все детали, поэтому я принялась с упоением рассматривать окружавший нас сад. Ох, как же много тут всего было: высоченные деревья, кустарники, мириады цветов в красивейших клумбах… Но несмотря на всю кажущуюся переполненность, здесь было очень спокойно и по-домашнему мило. Воздух наполняли диковинные запахи невиданных цветов.
Согласитесь, довольно странно видеть такое многообразие жизни внутри горы, но я сюда, вообще-то на ковре-самолете прилетела. Энергия драконов сохраняла здесь все. Горящее высоко над нами пламя дракона действительно оказалось земным Солнцем и дарило тепло и свет.
Наконец, долгая прогулка по саду кончилась, и мы все же оказались у дома. Но он был выстроен не из привычного серебристого бриллианта, а из… Я достала из-за пазухи мамино ожерелье, с которым не расставалась даже на прокля… уроках физкультуры.
– Из какого камня выстроен ваш дом? – слегка сдавленно спросила я.
Рука Стар мгновенно протянулась к моей шее и вытянула ожерелье, чуть меня не задушив:
– Откуда у тебя камень Старлайт? Это очень редкий камень, который падает на нашу планету.
Она вопросительно глянула на братьев.
– Это что-то типа метеорита, – подхватил Марсил, – На нашей планете его нет, но мы собираем все осколки, падающие из космоса. Он очень мощный, его энергию можно применить для очень многого.
– Тот самый камень, который получили земляне при заключении договора? – подытожила я. Все удивились, но быстро оправились.
– Да! – Стар отпустила меня, – именно он!
Я помотала головой, пытаясь все это переварить.
– Откуда у мамы ожерелье из этого камня?
Падали ли осколки Старлайта на Землю? Да даже если и падали, все равно, откуда бы моим родителям, никак не связанным ни с каким там космосом, взять его?
Часть меня уже сходила с ума от возможных ответов. Могла ли я перенести, что родители, которых я любила больше жизни, спрятали от меня такую тайну?
Странно помрачневший Джеро тоже протянул руку и аккуратно взял ожерелье:
– Нет, Старлайт никогда не падал на Землю – это точно. Единственный камень – это подарок от нас при заключении договора. Внутри вашего камня заключено бьющееся сердце, которое и успокаивает планету.
– А напомни, кем работали твои родители? – вмешался Лексен.
– Бухгалтер и школьный учитель, – с готовностью ответила я.
– Они когда-нибудь брали тебя с собой? – настаивал он, – Ты видела их за работой?
Я погрузилась в мысли и не ответила. Никогда не была на их работе, но мама показывала школьные тесты и фотографии учеников.
– Они не врали, – наконец ответила я, – они бы ни за что не скрыли такой большой тайны.
Тень промелькнула по лицу Лексена. Я так и вперилась в него взглядом.
– С самых первых контактов мы поняли, что люди всегда врут, Эмма. И чаще всего они это делают по двум причинам: защитить себя, или других.
Я тяжело задышала.
– Хочешь сказать, они как-то были связаны с этим договором, и спрятали это, чтобы защитить меня? Хочешь сказать, что ваш мир имеет какое-то отношение к их смерти? – последнюю фразу я почти проорала, в груди неимоверно жгло.
Стар встала передо мной, и я наконец смогла оторваться от жесткого лица Лексена:
– Очень тебе сочувствую, Эмма… Мы постараемся узнать все, что сможем, – она крепко обняла меня.
Я изо всех сил зажмурилась. До этого с трудом держалась, но её участие и объятия сломали защиту.
– Стар, отпусти ее, – мягче обычного сказал Лексен.
Она отпустила меня не сразу. Ее глаза тоже были влажными, видать она тоже старалась не заплакать. Я уставилась на Лексена в ожидании, что он будет вести себя так, будто ничего и не было, но он удивил:
– Стар права. Я постараюсь выяснить, что же произошло с твоей семьей. Совет, ведь, не спроста так обеспокоен твоей безопасностью. Они буквально настояли на твоем приходе сюда.
– Спасибо, – выдавила я, – Знаю, их не вернуть, но, надеюсь, если узнаю что случилось, смогу, наконец, принять и отпустить их смерть.
Никак не удавалось полностью отпустить все воспоминания и боль. Мысль об этом страшном пожаре постоянно преследовала меня. Я думала, время расставит все по местам, но может нужно еще что-то.
– Мои деточки вернулись!
Мы все обернулись. Из приоткрытых двойных дверей выбежала высокая стройная брюнетка. Она подбежала и обняла Лексена, который тут же, будто стал ребенком. Он обнял ее в ответ.
– Мы тоже по тебе соскучились, мам, – кашлянул он, когда она отпустила.
– Мне так вас не хватало! Постоянно спорю с вашим отцом, но он упирается и говорит, что иначе нельзя, и мы обязаны посылать вас на Землю.
Трудно поверить, что это их мать: она выглядела всего несколькими годами старше меня. Длинные темные волосы каскадом спускались до талии, такие же голубые, как у Джеро глаза, очень загорелая кожа.
Она была величественно красива. На ней были белые льняные свободные штаны и туника. Все в ее облике и движениях говорило о высоком происхождении и богатстве, как и в ее детях. Пока она так нежно и радостно со светящимся от счастья лицом обнимала каждого из них, я поняла откуда в четырех Даркенах столько неподдельной доброты.
Стар хрюкнула в тесных объятьях:
– Мама, да меня не было всего два дня!
Мать отстранилась, держа её в вытянутых руках:
– Это были два самых длинных дня в моей жизни, дорогая!
Наконец, она поприветствовала всех детей и заметила меня. Как же она меня примет: как чужака, или..? Но она не дала мне додумать, подошла ко мне и как своих детей обняла меня – она пахла цветами. Сначала я напряглась, но потом расслабилась и тоже к ней прильнула. Неужто вся их семья наделена этой ткплой силой, которой нельзя противостоять?
К счастью, объятия не были слишком долгими, а то я могла бы сделать что-нибудь нехорошее, например, разреветься. От нее исходила такая безусловная материнская любовь и нежность, а мое сердце было еще мягким, ведь всего так недавно говорили о папе с мамой.
– Добро пожаловать в Дом Даркен, Эмма, – сказала она, – Так много о тебе слышала. А, да, меня зовут Эмбра, у нас принято называть друг друга просто по имени.
Хорошо, что она сама сказала, а то я уже голову сломала как к ней обращаться.
– Спасибо, что разрешили побыть у вас, и за вашу защиту, – с улыбкой сказала я. Ну почему мне так нравилась эта семья? Скоро превращусь в их преданного поклонника.
Она махнула рукой:
– Считай, что мы твоя семья, дорогая. Даже представить не могу, каково тебе сейчас в новом мире.
– Мне очень нравится, на самом деле, – как бы рот не порвался, – очень повезло, что довелось побывать в вашем удивительном мире. Такое бывает только раз в жизни.
– Эмбра, дорогая, пригласи же их в дом, – сказал мужской голос, – так много нужно обсудить, а времени так мало.
В дверях стоял высокий крупный мужчина. Не знаю, сколько он за нами, молча, наблюдал, но сразу же пригладила волосы, постаралась выглядеть получше. Сразу видно кто здесь оверлорд.
– Проходите в дом, – мелодично сказала она, оказавшись в объятиях мужа, – ваш отец так ждал!
Я разглядывала главного Даркена. На вид – ему ближе к тридцати, но глаза и манера держаться выдавали гораздо, гораздо больший возраст. Цвет волос был похож на Джеро – те же слегка карамельного цвета пряди, короче на одном виске. На нем виднелись знаки отличия. Глаза были темные, похожие на Лексена, но в них не было тех горящих искорок.
Теперь понятно откуда у детей внешность звезд Голливуда! Отец поприветствовал детей так же как и их мать: крепкими объятиями и теплыми словами. Позже я узнала, его зовут Роланд.
У Даркенов было нечто большее, чем модельная внешность и какие-то там магические способности: у них была безусловная, безраздельная родительская любовь. Этого ни за какие деньги ни в каком мире не купишь! Я очень им завидовала, ведь даже когда папа с мамой были еще живы, я так часто была одна. А про теперь и говорить нечего.
Ладно, анонимное собрание саможалеющих перенесем на потом.
– Пойдемте, поедим и все обсудим. – сказал Роланд, вводя нас в дом. Первая комната напоминала гостиную. Повсюду тут висели добротные ковры, зона отдыха была окружена растениями. Тут было очень мило.
Пока я оглядывалась, на глаза попался Лексен.
– У вас тут очень мило и по-домашнему, хоть и все такое здоровенное.
– Очень скучал по дому, – признался тот, – с ним ничто не сравнится.
Я низко фыркнула:
– Да, теперь, кажется, понимаю, почему со мной ты вел себя как гов… – вовремя остановилась на полуслове, глянув на их родителей, которые вели нас вверх по ступенькам. – Почему тебе не очень комфортно было на Земле. Наш мир совсем другой.
– Но там есть свои плюсы, красавица! – подмигнул Джеро.
Я ткнула в него пальцем:
– Так, никаких подмигиваний, никакого флирта, и запомни: мое имя Эмма!
Он притянул меня за палец к себе. Я уже была на первой ступеньке и упала бы, но он подхватил под руку.
– Уупс, извиняюсь, не рассчитал силу. Решил тебя притянуть поближе, чтобы сказать: ведь тебе нравится как я с тобой флиртую, признай уже. – на этот раз он не подмигнул, но было ощущение, что-таки подмигнул.
– Джеро, оставь бедную девочку в покое! – отчитала его Эмбра. Она ждала, когда мы все поднимемся.
– Но ведь ей нравится, мам, я же вижу!
Бедняжка – не могла ничего поделать с обаянием сына – только покачала головой и снисходительно улыбнулась. Я же ткнула Джеро локтем. Марсил, Лексен и Стар шли на несколько ступенек впереди, а он был последним, однако, каким-то удивительным образом, Джеро первым поднялся в комнату, где стоял длинный деревянный стол.
За столом я оказалась рядом с Лексеном, сидевшим по правую руку от отца. Я сказала, что удивлена отсутствием какой-нибудь охраны, на что Роланд улыбнулся широкой улыбкой, такой похожей на редкую улыбку Лексена:
– Дрэгоны охраняют оверлорда – лучшей охраны не найти!
Справедливо – никому бы не посоветовала связываться с драконами!
В комнату вошли Даэлайтеры в простых белых туниках. На столе появились тарелки и блюда. Похоже, в их рацион входило много фруктов и овощей и всего немного мяса. Разумеется, ни одного знакомого предмета не было, но я все же выбрала несколько ягод, по вкусу и виду одновременно напоминавших и землянику, и ежевику. Еще попробовала что-то типа булочки с белым сливочным соусом.
– Мясо – редкость в Надмире или, по крайней мере, в нашем секторе, – объяснил Марсил, закинув в рот очередную неизвестную мне еду, – обычно мы едим то, что сами выращиваем.
– Да я и сама не большая поклонница мяса, – сказала я, прожевав очередную кисло-сладкую ягоду (вкусно-то как!), – недавно выяснила, что с голоду съем все, что угодно, но мясо будет последним, на что я наброшусь.
Эмбра заволновалась, даже схватила меня за руку через стол:
– Что случилось? Почему ты голодала? – ее бровь слегка дернулась, она обратилась к мужу, – Камень, ведь, должен стабилизировать их мир, остановить исчезновение злаков и других источников пищи.
Я поспешила на защиту бедного оверлорда:
– О, нет, нет, еды на Земле навалом, но папа с мамой… Они… я… – кажется, сегодня один из тех дней, когда я не могла ни подумать, ни сказать ни слова о родителях, без того, чтобы адская боль не начинала рвать меня на части.
– Ее родители погибли в горящем доме, – проурчал Лексен. Ты смотри-ка, он откуда-то знал, хотя я всего не говорила! – в деле об этом написано.
Ах вон что! Гаденыш читал школьные документы! Взгляд мой был яростным, сказать ничего не могла, но зато гнев прогонял тоску.
– У нее есть ожерелье с камнем Старлайт, – продолжал он, – ее приемные родители исчезли по приезду в Асторию, их будто завели туда нарочно. Эмма связана с нашим миром больше, чем мы все могли подумать, – закончил он.
Роланд отложил зеленый надкушенный яблокоподобный фрукт. Слова сына, казалось его ничуть не удивили. Я вся подалась вперед и изо всех сил сосредоточилась, чтобы лучше услышать и запомнить каждое слово.
– Члены Совета передали мне, что Эмма очень важна в одном их расследовании, – устремил он на меня добрые глаза, – хранители тайны обязаны выходить на связь и отмечаться раз в двести сорок четыре земных дня. Одна семья пропустила последнюю перекличку.
О, Господи, нет, только не это!
– И что, они полагают, что пропустила перекличку именно моя семья? – внутри уже клокотала паника и душила меня как коварный дым. Голос сразу же сел. Надо было, конечно, спросить кто такие хранители, и какой секрет они хранили, но голова была занята только последними словами Роланда.
Он грустно улыбнулся:
– Да. Мы думаем их выследил и убил Даэлайтер, добивающийся расторжения договора между нашими мирами.
– Как… как я выжила в огне? – с трудом выкашляла я, – огонь… очнулась только на улице.
Он покачал головой:
– Могу только догадываться… Возможно, они предпочли спасти тебя, унеся секрет в могилу. – Его взгляд блуждал по детям. – Я бы сделал все, чтобы защитить семью.
Сердце дрогнуло и разлетелось, подобно воздушному шарику, наполненному осколками стекла. Острые края разорвали на части внутренности. Я наклонилась вперед, обняв себя руками, чтобы кровь не так сильно хлестала. Знаю, крови не было, но казалось, будто все тело кровоточит от тысячи открытых ран.
– Хватит, – резко прервал Лексен отца. Я даже не заметила, что Роланд продолжал говорить.
Я вскочила, стул отлетел в сторону. Терпеть больше не было сил. Я выбежала на улицу под ровный теплый свет драконьего пламени и свернула в ближайший сад. Нужно было как-то отвлечься от этой ужасной мысли: страшный пожар – не стечение обстоятельств и не несчастный случай.
А убийство.
Папа с мамой, которые, как выясняется, врали мне всю жизнь, были хладнокровно убиты. Они прятали какой-то секрет даже от меня, чтобы защитить. Похоже, я многого о них не знала и даже не подозревала, что они связаны с этим миром. Но они по-настоящему любили меня. Эту любовь они доказали страшной жертвой, о которой я бы ни за что никогда не попросила.
Ноги подкосились.
– Зачем? Для чего вы спасли меня? – кричала я, – Уж лучше умереть, зато с вами!
Всхлип шел за всхлипом, сотрясая все тело, слезы текли ручьем. Сильные руки подняли и поставили меня на ноги. Неизвестно сколько времени я валялась в саду, оплакивая родителей. Как и тогда, на балконе, Лексен, молча, был рядом, а я рыдала у него на груди.
– Зачем они спасли меня? – все бормотала я, не в силах остановить слезы и жуткую боль.
Рука легла на мой позвоночник и начала двигаться вверх и вниз. Хоть иногда он и вел себя странно, но успокаивать меня Лексен точно умел!
– Они спасли тебя всего лишь потому, что ты – самая важная часть их жизни, Эмма Уолтерс. Они так гордились бы, увидев, какая ты сильная.
От удивления я даже отстранилась, вытерла слезы:
– И что, ты действительно думаешь, что я сильная? Ведь я постоянно только и делаю, что реву у тебя на плече.
Темные глаза вспыхнули. Искорки, пробежавшие по зрачкам, зачаровывали.
– Ты воюешь со мной с самой первой встречи. Изо всех сил стараешься найти своих опекунов. Ты очень упрямая и яростная. Хоть я тебя еще мало знаю, но чувствую, ты достойна носить старлайт.
Что это было? Лексен только что сделал мне комплимент? Мне – человеку?
– Спасибо, – голос охрип, – тяжело знать, какой ценой я выжила. Выходит, я многого о них не знала… А кто такие хранители тайны?
Хранители тайны хранят тайну – это ясно. Но вот какую тайну? Какое отношение папа с мамой имели к Надмиру?
Мы все еще стояли рядом, но уже не соприкасались.
– Земные правители понимали, что наша раса гораздо сильнее, – медленно начал он, – поэтому хотели гарантий, что в случае войны, например, мы не передумаем и не заберем камень. По условиям соглашения Дрэго поместил камень в нужное место. Было решено создать тайное общество из людей, тоже знавших местонахождение камня. Таким образом около сотни самых образованных землян узнали о договоре. Четверо беременных женщин из их числа были выбраны отдельно. Их дети родились в Надмире. Каждый из четырех новорожденных был связан с одним из домов. Им было известно местонахождение камня.
– Откуда? – спросила я. – Это ведь практически невозможно.
Лексен пожал плечами.
– Я не знаю всего. Договор был заключен до моего рождения. И известно о нем немногое, потому что все должно было держаться в секрете. Но отец рассказывал мне, что первая семья хранит подсказку, как найти вторую семью.
– Которая подскажет, как найти третью, – догадалась я.
– Да, – кивнул он, – и четвертая хранит карту, по которой можно найти камень. Эта карта соединена с Дрэго. Так что если камень спрячут в другом месте, она изменится. Это значит, что от людей утаить камень не получится.
– Моих родителей убил тот, кто хочет найти камень? – Все эти факты начали складываться в единую картину, от которой стыла кровь.
– Так считает совет.
– И кто же из моих родителей был рожден в Надмире?
Лексен едва заметно пожал широкими плечами.
– Вряд ли мы это теперь узнаем. Но кто бы из них ни был, он мог хранить секрет нахождения второй семьи. А это означает лишь то, что у нас возникнут большие проблемы.
Где-то в глубине моей памяти мелькнуло одно далекое воспоминание, хранившееся там годами. И я попыталась восстановить его как можно полнее.
– Мама рассказывала мне эту сказку, – начала я, чувствуя, как голос набирает силу, – каждую ночь на протяжении многих лет. Она перестала лишь тогда, когда мне исполнилось шесть или семь. Потому у меня лишь смутные воспоминания об этом. Но я уверена, что она рассказывала мне о мальчике, который смог оседлать дракона. Она называла его «особенный». Нет… «избранный». Я точно не помню, но, кажется, его лучшим другом был мальчик-русалка. Втроем, вместе с драконом, они могли плавать в озере.
Я вновь перевела взгляд на Лексена, который продолжал хранить молчание.
– Звучит так, словно она была неплохо осведомлена о нашем мире, – наконец сказал он.
– Это ведь был ты, да? Избранный? Мальчик, оседлавший дракона?
Он протянул руку и коснулся пальцами моей щеки, смазав большим влажную дорожку, оставленную слезами.
– Когда я был младше, – сказал он, – еще до метаморфозы, мы с Кенитой могли путешествовать по разным участкам. А Ксандер Роял – один из моих старых друзей – тот самый мальчик-русалка, о котором она рассказывала.
– Так сколько же тебе лет?
– Шестьдесят пять, – быстро ответил он.
Подумать только.
– Да ты чертовски старый! – воскликнула я со смехом, – но… ты был мальчиком, когда мои родители здесь были.
Как такое возможно? Моим родителям было немногим больше сорока, когда они умерли. И снова математика отказывалась здесь работать.
Лексен сложил руки на груди и прислонился к ближайшей садовой колонне. Только тогда я заметила раскинувшийся перед нами лабиринт, созданный из живых изгородей. В таком можно потеряться на долгие часы.
– В Надмирье наш возраст… отличается, – пояснил он, задумавшись над выбором последнего слова, – мы долгое время остаемся детьми. Намного дольше, чем вы. Мы медленно взрослеем, а затем, когда наши тела готовы к росту, у нас происходит метаморфоза. Мы не взрослеем год за годом.
– А ты уже окончательно вырос? – удивительно как быстро я привыкла к нашим различиям.
Он пожал плечами:
– Более-менее да. Моему отцу, например, уже сотни лет, и, как выражается мама, «вспышек роста» у него больше нет. Хоть однажды мы и перестаем расти, но мозг никогда не останавливается и, в отличие от землян, не деградирует.
Лексен протянул руку:
– Пойдем. Нужно отдохнуть. Отец сказал, собрание состоится завтра рано утром. Выясним, кем были твои родители и где, по мнению Совета, держат твоих опекунов.
Я подала руку. С ним было так спокойно. Думала, он отпустит, как только я пойду за ним, но он крепко сжал руку и даже притянул к себе поближе. Так, молча, мы и шли: маленькая я на фоне огромного Лексена. Совсем не помню как попала в этот лабиринт, из которого мы сейчас выбирались.
– Хорошо, что ты меня нашел, – шепнула я, когда мы подходили к входной двери, – ни за что бы не выбралась из лабиринта сама.
В ответ он, молча, легонько сжал мою руку. Мы поднялись на третий этаж и, пройдя длинный коридор, наконец, оказались возле череды спален.
– Мама приготовит для тебя комнату, а пока поспи здесь. – Он отпустил руку. Я изо всех сил постаралась не очень расстраиваться и не чувствовать себя брошенной. Пусть это и пресловутый стокгольмский синдром, но, благодаря Лексену, этот сумасшедший мир стал чуть безопаснее и надежнее.
Он открыл дверь и отошел в сторону, пропуская меня. Одного взгляда хватило, чтобы голова закружилась от красоты этой комнаты: пол был устлан чем-то белым, похожим на ковер, но более мягким; пышные, будто парящие шторы; кровать с сиреневыми простынями; белые стены. Благодаря этим розовым и фиолетовым акцентам комната выглядела праздничной. Повсюду располагались украшения из местного камня.
– Спасибо тебе за все, – сказала я, шагнув в комнату. При взгляде на кровать сердце екнуло: вряд ли удастся нормально поспать, ведь сегодня мы столько раз говорили о папе с мамой… Плюс, выяснилось, что они родились тут, в Надмире, и были какими-то хранителями тайны.
Я решила, что уж лучше сдохну, чем опять покажу слабость. Помахала на прощанье Лексену и закрыла дверь.
Я прислонилась к двери, тяжко выдохнула и пошла исследовать комнату: на какое-то время это меня займет. А может здесь и ночи короче, так что мучиться долго не придется.
– 14-
К сожалению, в комнате кроме кровати, пустого стола и пустого же шкафа ничего не оказалось. За то, вот за миленькой белой дверью, украшенной вырезанными цветочками и орнаментами, оказалась огромная ванная комната со здоровенной круглой ванной посередине. В этот, почти что бассейн, вели ступеньки, отделанные плиткой. Вот где я время порядочно убью! Уже около года я не принимала ванную, ведь, где бы мы с Финниганами не жили, были только душевые кабины.
После пары попыток я разобралась с горячим и холодным кранами, провела рукой по поверхности и поняла, чем легрето отличается от воды: она была более вязкая, капелька держалась на пальце дольше, и, когда я вынула руку, кожа казалась абсолютно чистой.
Ванна наполнилась быстро, так что я разделась и вошла в этот круглый восхитительный бассейн. Внутри были специальные сидения, на одно из которых я и опустилась. Я была почти по шею в вязкой легрето. По всему телу расходилось приятное тепло. Казалось, я сижу, обернувшись любимым одеялом, попивая горячий шоколад.
Я положила голову в идеально подходящее для этого углубление за спиной. Пожалуй, это самое крутое, что когда-либо со мной случалось. Еще бы помыть голову и побрить ноги.
– Эй, ты там как?
От неожиданности я вскрикнула и закрылась руками, но это оказалась Стар, и я с облегчением выдохнула. На ней было что-то типа пижамы: нежно-розовые шорты и свободная блузка.
– Ой, извини, – хихикнула та, – не думала, что ты так испугаешься. Я принесла тебе кое-какие туалетные принадлежности.
На скамеечке рядом с ванной лежали неизвестные штуки.
– Вот этим можно помыть голову, – указала она на две прозрачные баночки с оранжевой жидкостью, – вот это, чтобы почистить зубы, – у нее в руках оказался белый тюбик и щетка, – а вот этот гель, – она открыла крышечку темной емкости, – удаляет волосы с тела: наносишь куда нужно, потом секунд через пятнадцать начисто вытираешь, и все!
Она широко улыбнулась и пододвинула все это добро ко мне.
Я улыбнулась в ответ и поблагодарила:
– Спасибо тебе огромное за все эти штуки! Ты что, мысли мои читаешь?
– Еще принесла, вот, тебе одежду для сна. – На скамеечке оказалась пижама как у нее, но черная.
Я отправила ей воздушный поцелуй:
– Стар, ты лучшая! Как хорошо, что мы познакомились!
– Я тоже очень рада! – воскликнула она и неожиданно обняла меня, – Это был лучший день в моей жизни!
Я хрюкнула:
– Круто! Только давай лучше без этих вот голых объятий, ладно?
– Ой, извини, не подумала! – она тут же отпрянула. На пижаме остались капельки вод… тьфу легрето. Мы беззаботно рассмеялись, потом она встала, – Ладно, я пошла. Спокойной ночи, увидимся утром!
– До завтра! – вслед крикнула я.
Я уже в одиночестве посмеялась, от воспоминания об этом сложном, эмоциональном, но таком удивительном дне.
Минут через двадцать я уже была чистая и гладкая, где положено – идеально. В пижамном топе было что-то наподобие лифчика. Также у меня было новое белье, казалось, у Стар в обоих мирах есть много лишней одежды.
Усталость постепенно накатывала, но я не хотела ложиться. На краю кровати стояла корзинка. Я уже было протянула к ней руку, как в дверь постучали. Это были Марсил и Джеро.
– Эй, привет, конфетка! – сказал Джеро, облокотившись о косяк. Он тоже был в пижаме – темно-серых шортах. Топа, как у Стар, разумеется, не было.
Пришлось сощуриться, чтобы не казалось, что я пялюсь на его голый торс. Хоть он и был не такой мускулистый как Лексен, все же… Плечи у него были широченные. Шортики, казалось, с трудом держались на узких бедрах, влажные волосы были откинуты назад, так что шрам был виден очень хорошо.
Он был настолько красив, что мог позволить обращаться с женщинами как угодно – они даже не заметили бы. Хвала небесам, Марсил был в той же одежде, что и днем. Думаю, два идеальных накаченных торса мне не вынести!
– Мы тебя навестить пришли, – прервал мое глазение Марсил, – что-нибудь еще принести?
Внутри потеплело: давно уже никто так не заботился обо мне. Как бы окончательно не привязаться к этой гостеприимной семье.
– Не, спасибо, все хорошо. Даже… – показала глазами на кровать, – похоже, мне кто-то даже иглы и пряжу принес. И книги! – Идеальный набор для развлечений.
Братья переглянулись:
– Не мы точно, – сказал Джеро, – да и Стар ничего о корзинке не говорила.
Ну, тогда в мире остался только один Даэлайтер, знавший, что мне трудно будет заснуть. Ох уж этот Лексен! Чтоб его… Кажется он уже не влезал в ту мелкую категорию «козлов», в которую я упрямо пыталась его отнести. Все меньше и меньше места оставалось для враждебных чувств к нему. Но нет, как… нет, он мне не подходит – мы слишком разные… Я обычная земная девочка, а он – будущий предводитель своего народа.
