Текст книги "Шлюха (ЛП)"

Автор книги: Джетти Вудрафф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Я закачала головой и заморгала.

– Заткнись. Ты сбиваешь меня с толку. Почему ты сделал это? Этим ты занимался тут весь день? Поэтому двери были закрыты? Чтобы я не могла слышать?

– Да, я не хотел давать тебе надежду, на случай, если ничего не выйдет. Но это правда, мы станем гордыми опекунами пятилетнего мальчика. Что не так? Я думал, тебя это взбодрит.

Я прочистила горло, прежде чем заговорить. Это помогло, но голос все равно был надломленным.

– Но мне не удалось испытать этого с ней. Это отстой.

– Это не моя вина, Габриэлла. Ты не можешь винить в этом меня. Я даже не знал о ней.

– Почему, Пэкстон?

– Не знаю, но думаю, скоро мы это узнаем. Что, если я прав? Что, если мы узнаем, что ты не моя жена? Что тогда, Габриэлла?

Я раздраженно выдохнула, пытаясь убедить его в моей личности.

– Подумаем об этом, когда придет время.

– Мама, можно мне банан? – позвала Офелия, со стоном вытягивая ручки и ножки. Клянусь, этой девчонке снилась еда. Она всегда просыпалась голодной.

Я вышла из кабинета Пэкстона и пошла к девочкам с новой парой сотен вопросов в голове. Я даже не была уверена, что готова смотреть те видео. У меня было достаточно загадок на всю жизнь, и я не думала, что была способна выдержать еще. Я даже была не уверена, хотела ли я все еще этого. Ми была права. Может, мне стоит радоваться, что Вандер будет с нами, и продолжать жить. Может, но я не могла, и я знала, что только девочки лягут спать, мы с Пэкстоном перевернем следующую страницу. Какими бы ни были сомнения, я была готова к этому. Если был готов он.

Глава восьмая

Наш вечер был немного странным, тихим и полным предчувствия чего-то страшного. Мы поели на веранде, после чего Пэкстон пошел играть с девочками в бассейн, а я занялась уборкой. Я действительно начинала думать, что мне нужно какое-то лекарство от постоянной нервозности. Самолечение в виде свежего апельсинового сока и большого количества водки помогло мне пережить этот вечер.

Я немного прибралась в доме, пока Пэкстон с девочками бросали свои волшебные камни в воду, наперегонки доставая их. Пэкстон никогда не выигрывал. Я улыбнулась, услышав, как он стонет, словно разочарован, что проиграл – снова. Когда я потянулась, чтобы выключить настольную лампу, мое внимание привлекла папка на столе.

Хоть кабинет Пэкстона был запрещенной зоной, и я это знала, я вошла, села на его стул и открыла папку. Улыбка мгновенно растянулась на моем лице, когда я увидела счастливого мальчика на ковре с изображенной железной дорогой. Вэн толкал грузовик по тканевой серой дороге, губы были вытянуты трубочкой. Я почти слышала звук двигателя, который он издавал, пока играл.

Моя улыбка сменилась хмуростью, когда я прочитала о Тилли и Джоне Мартинах. Вандера забрали из приемной семьи, которую обвинили в жестоком обращении с детьми. Ничто, из того, что я узнала, не вызвало у меня таких эмоций, какие вызвал этот факт. Мое тело задрожало от того, что я не чувствовала ни разу в своей жизни. Злость сильнее, чем я когда-либо испытывала к Пэкстону. Огонь ярости, который пронесся по моему телу стихийным бедствием. В тот момент я ощутила все эмоции, которые только может ощутить человек.

– Это было еще в июне. Теперь он не там. Марша сказала, что с ним все хорошо, он здоров и невредим.

Я подняла взгляд от ужасных следов, покрывающих маленькое тельце, на Пэкстона, обернутого в полотенце вокруг талии, его тело было влажным, а мокрые волосы взъерошены. Моя нижняя губа задрожала, пока я пыталась сдержаться, не сломаться и не расплакаться.

– Ему причиняли боль?

– Тебя здесь не должно быть.

Тыльная сторона моей руки не особо помогла скрыть текущие по щекам слезы.

– Ему причинили боль в июне. Он тогда уже должен был быть у меня. Я не защитила его. Я обещала Иззи, что уберегу его.

– Ты не знала, Габриэлла.

– В чем дело, мамочка? – спросила Офелия из-за папы, вода стекала с ее мокрого тела на пол.

Пэкстон остановил ее, положив руку ей на плечо.

– Иди возьми полотенце. Мама выйдет через минуту.

– Все хорошо, Фи, – сказала я, пытаясь успокоить ее.

– Тебе не больно? Тебе не нужно возвращаться к доктору?

– Нет, детка. Я никуда не уйду. Пойдем примем ванну. Думаю, мне станет лучше после теплого пудинга на ужин. Что думаешь?

– И ванильные вафельки? Я сказала папочке в магазине, что они нам нужны, правда, папа?

– Да, иди за полотенцем.

Офелия ушла, неохотно слушаясь отца, оставив за собой мокрые следы. Я тоже попыталась обойти его, но он не пропустил меня. Рука вокруг моей талии остановила меня.

Мышцы моей челюсти напряглись, когда я сжала ее, глядя мимо него.

– Когда мы сможем забрать его? Сколько времени на это уйдет?

Пэкстон заговорил спокойным голосом, и, я уверена, он делал это ради меня.

– Не знаю. Есть определенный процесс, но социальный работник сказала, что проблем возникнуть не должно. Мы – его ближайшие родственники.

Я метнула в него злобный взгляд, пытаясь вырваться из его руки.

– Не говори так. Не говори так, будто она мертва. Она не мертва. Я бы знала это. Я бы почувствовала.

– Я ничего не говорю, Габриэлла. Просто не хочу, чтобы ты винила себя.

– Зачем кому-то делать это? Как кто-то мог ударить его? Почему? – я не понимала этого. Ему было пять. Четыре на тот момент.

– Я не знаю. Давай просто сконцентрируемся на его возвращении.

– Я больше не хочу того, что есть у Ми.

– Хорошо. Что насчет ответов? Я все еще хочу знать, что случилось с Лейном. Мне нужно знать.

Моя попытка обойти его снова была остановлена его рукой, сильнее сжавшей мою талию.

– И что, Пэкстон? Что тогда? Что, если мы узнаем, что все это правда? Что я спала с твоим лучшим другом? Что тогда?

– Он не мой лучший друг.

– Боже мой. Просто отпусти меня. – Это чертовски разозлило меня. Мои мысли крутились вокруг того, что мы потеряем из-за этих ответов.

Пэкстон снова вернулся к своему брутальному эго.

– Просто интересно, смогу ли я смириться с этим. В смысле, если ты действительно она, а не моя жена.

Вместо того, чтобы попытаться снова обойти его, я сделала шаг назад.

– Ты хочешь, чтобы я была ею, не так ли? Ты боишься, что не сможешь простить меня, если я изменила тебе, ведь так, Пэкстон? Это правда? Ты надеешься, что я окажусь настоящей Габриэллой, той, которая переехала в Мичиган жить с Уолкерсами. На это ты рассчитываешь, да?

– Я честно не знаю, на что я рассчитываю, Габриэлла. Клянусь Богом, не знаю. Посмотри, что ты вывалила на меня за последние несколько месяцев! Посмотри на все секреты, раскрываемые слой за слоем. В одну минуту ты принадлежишь мне, в другую – ты попадаешь в аварию, у тебя появляется близнец, и она пропадает без вести. Или это ты пропала без вести? Ты, вероятно, изменила мне с нашим соседом, или это была твоя близняшка. Есть конверт, который ты, очевидно, спрятала где-то в коттедже, в котором еще больше безбожной лжи и тайн, но у меня не хватает воли пойти и взять его. И теперь это! Я забираю ребенка и не знаю, хорошая это идея или нет. Я не знаю, что пережил этот ребенок. Я просто должен привести его в дом к моим дочерям? Серьезно, Габриэлла. Ну же, когда уже будет достаточно?

Я не произнесла ответ, который крутился у меня в голове. Я была зла, мне было больно, вся ситуация такая глупая. Пэкстон никогда не изменится. Пэкстон всегда будет сукиным сыном.

– Да, конечно, Пэкс. Мы просто должны оставить его там.

– Проклятье, Габриэлла. Разве я не провел весь день, договариваясь об опеке над ним? Я делал это не для себя.

– Ты сказал, что никогда не сможешь полюбить ребенка другого мужчины.

– Я так же говорил, что никогда не смогу полюбить тебя.

Я скрестила руки, когда ярость исчезла, и задумалась над фразой, которая ударила меня, словно тонна кирпичей.

– Ты не влюблен в меня, Пэкстон.

– О, но это так, красавица. Я не могу и десяти минут провести, чтобы не подумать о тебе. Все это должно было быть не так. Ты должна была провести всего одну ночь в тюрьме, пару ночей в отеле, а после вернуться сюда. Сюда, где я знал, что смогу использовать девочек, чтобы прекратить все это безумие, использовать их, чтобы удержать тебя в узде. Ты не должна была искать помощи у незнакомцев. Я не должен был услышать о тех часах, что ты провела наедине со своей мертвой сестрой.

Я потеряла контроль над собой. Каждый болтик, который слабел все эти последние месяцы, вылетел. Все они вылетели одновременно, и я взорвалась.

– Пошел ты, Пэкстон. Иди к черту! Она не мертва! Ты мне не нужен. Мне не нужно ничего, что у тебя есть. Я ненавижу тебя. – Я не осознавала, что мой кулак полетел в его лицо, пока он не врезался в его левый глаз. Но не это остановило меня. Это были Роуэн и Фи, плачущие с другой стороны гостиной. Блядь.

Пэкстона тоже вывел из себя не мой кулак, а их плач. Он отвернулся от девочек, с силой схватил меня за кисти.

– Счастлива?

Я отдернула руки, награждая его таким же взглядом, каким посмотрел он на меня, и пошла к детям.

– Прекратите плакать. Простите, что мы напугали вас. Пойдемте, примем ванну.

– Я не хочу, чтобы вы с папочкой так ругались, – плакала Офелия.

– Я сказала, простите. А теперь перестаньте плакать. Вы ведь не видели, чтобы я плакала, когда вы с Роу-Роу ругаетесь, правда? Вы двое все время ссоритесь. Я бы плакала весь день.

– Но ты тоже плакала. Я видела твои слезы, – сказала Роуэн, уставившись на меня решительным взглядом.

– А ты плакала сегодня, когда Офелия сорвала бирку с твоей кошки.

– Я не хотела отрывать ее.

– Но ты завела ссору и начала плакать. У взрослых тоже есть чувства. У нас все наладилось. Ссора закончилась. Хорошо?

Они обе кивнули в согласии, и я сменила тему, чувствуя себя плохо от того, что они увидели это, но в то же время радуясь, что они тут же оправились. Роуэн решила, что нам нужно перезарядить наши волшебные камушки. Ми сказала ей после того, как стала свидетелем ссоры из-за бирки, что Роуэн бы даже не заметила этого, если бы не видела, как Фи срывает ее. Она заставила их встать друг напротив друга и соединить камни. Они должны были только смотреть друг на друга. Никаких слов. Сначала они просто бросали друг на друга взгляды, потом рассмеялись, а потом обе попросили прощения и обнялись. Они были уверены, что это все магия камней.

Я сидела на унитазе, пытаясь улыбаться и поспевать за тем, что рассказывали мне из ванной Роуэн и Фи. Иногда мне приходилось переспрашивать, что они сказали, а иногда я просто смеялась, притворяясь, что услышала. Я не могла поймать даже мыслей, крутящихся в моей голове, не говоря уже о том, чтобы беспокоиться о первом дне школы. Черт, школьная одежда. Я должна была вспомнить, что ее нужно купить.

– У вас все хорошо? Ссориться не будете? – спросила я спустя двадцать минут, указывая на каждую пальцем. Не было необходимости оставаться с ними в ванной, но это дало мне достаточно времени вдали от Пэкстона, чтобы остыть. Их смех мог успокоить даже безумца.

Роуэн вытащила пробку, и они обе встали, решив закончить процедуру. Я обернула их мягкими полотенцами, сначала одну, потому другую, и сказала почистить зубы. Офелия напомнила мне, что я обещала теплый пудинг, и я закрыла глаза на гигиену рта, сказав им одеваться.

Дверь в кабинет Пэкстона была закрыта, но я открыла ее, не постучавшись, пока девочки одевались. Он ничего не делал. Положив руки за голову, он смотрел в потолок с напряженным выражением лица.

– Я не знаю, как исправить это, Пэкстон. Ты внушаешь мне, что я не Габриэлла, которая вышла за тебя. Словно ты прекратишь любить меня, если я окажусь не той, кем ты меня считаешь. Это даже нелогично, Пэкстон. Ты видел видео. Я даже сказала, что не знаю, как называть ее, Иззи или Габриэлла. Я весь сеанс обращалась к ней, как к Иззи. Ты слышал.

– Когда ты пришла в себя после комы, ты сказала, что твоя фамилия Делгардо. Тебе сказали, кто ты. Откуда ты знаешь, что это не сыграло злую шутку с твоим подсознанием или еще что-то?

– Пэкстон, я не она. Я вышла за тебя. Это легко можно доказать, взяв мазок. Я уверена, что Офелию родила я.

– А если нет?

– О, боже мой. Это была я. По какой-то необъяснимой причине я вышла за тебя замуж. Я в этом уверена. Единственные мои сомнения вызваны твоими словами. Прекрати заставлять меня сомневаться в том, кто я.

– Я не серьезно говорил, что не смогу полюбить ребенка другого мужчины. Мне жаль, что я сказал это. Я не хочу оставлять его там.

Я опустила руки и подошла к нему.

– Я все равно не знаю, как исправить это, – призналась я, когда Роуэн и Фи протиснулись мимо меня, держа волшебные камни в руках.

– Потому что тебе нужно перезарядить свой камень, мамочка, – убедила меня Фи.

Конечно же, Роуэн помогла.

– Мы должны соединить их. Так сказала Ми.

Пэкстон улыбнулся им, доставая своего магнитного лидера из кармана и приглашая их обеих к себе на колени.

– Давай, мам, – позвали обе девочки, когда я осталась стоять на месте. Я не хотела перезаряжать камни с Пэкстоном. Пока нет.

– Я пойду в душ. Заряжу его позже.

– Пожалуйста, – взмолилась Офелия, выглядя взволнованной. Ей нужна была магия, в которую можно верить, и я не могла отказать в этом.

Я пододвинула табурет от чертежного стола к ним и села, позволяя нашим четырем камням соединиться, глядя на Пэкстона. Четыре щелчка – все, что нужно было Офелии. Мгновенная улыбка убедила ее, что у нас все хорошо. Волшебные камни сделали это. Конечно же. Они ведь были волшебными. Ми так сказала.

Я особо не участвовала в беседе между Пэкстоном и девочками. Я проживала этот момент, не зная, где именно мой камень. Моя рука прикрывала две маленьких, а рука Пэкстона – мою, пока девочки снова обсуждали школу. И опять я сделала себе мысленную заметку выяснить про школьную одежду, принадлежности и все остальное, что касалось подготовки.

Я знала, что это была вовсе не магия. Это была наша семья, наши руки, соединенные вместе. Пэкстон поглаживал большим пальцем тыльную сторону моей руки. Мне это понравилось. Я любила его и любила нашу магию. Даже если все было запутанно. Это были мы, и ничто не могло изменить этого до определенного момента.

~~~

– Поднимись ко мне, – произнес Пэкстон, как только я вышла на патио. Я не видела его с тех пор, как ушла из его кабинета с девочками. Ждала, пока он уложит их спать, прежде чем самой пожелать им спокойной ночи. Избегать неизбежного – единственное, что мне оставалось. Нам столько нужно было обсудить, столько сказать, и все же никто из нас не знал, что и тем более как. Чем дольше я избегала видео, которое, я знала, появится у меня на электронной почте через несколько коротких минут, тем дольше я избегала «что за черт» момента. Не имело значения, сколько я уговаривала себя. Адресованные себе обнадеживающие мысли всегда сменялись полупустым стаканом.

Я посмотрела вверх, не отвечая, и развернулась. Я пошла к нему не потому, что хотела, а потому что я не хотела оставаться одна и, в какой-то мере, хотела быть с ним. Пэкстон стоял на фоне полной луны, глядя на дверь, пока ждал меня.

Я прямиком пошла к нему и уткнулась в его объятия, и все мысли исчезли. Мы простояли так несколько минут – моя голова на его груди, его губы на моих волосах, а руки вокруг моей спины. Никаких слов, просто мгновение для чего-то. Сближения? Я не знаю, что это было, но это было нужно.

Я подняла все же взгляд. Причиной тому стал щелчок в наших карманах. Я улыбнулась ему и обвинила его в робости.

– Ты ненамеренно сделал это.

– Что? Соединил наши камни? Да, намеренно.

– Уверен, что не пытался ощутить контакт?

Пэкстон был крайне настойчив в своей защите.

– Богом клянусь. В этой маленькой вещице больше магнитной силы, чем я когда-либо видел. Я почувствовал, как он движется, когда твой притянулся к нему. Я правда сделал это намеренно.

– Прости, что ударила тебя, – сказала я, касаясь подушечками пальцев небольшой шишки над его глазом.

– Было больно, – признался он, поцеловав меня в нос.

– Неженка, – подразнила я его с полуулыбкой.

– Мы сделаем это?

Я сделала глубокий вдох и снова опустила голову ему на грудь.

– Да. Мы должны.

– На улице хорошо. Хочешь сесть здесь?

Я кивнула и пошла к мягкому двухместному диванчику. Камень в моем кармане занимал мои мысли, пока Пэкстон доставал ноутбук и покрывало. Я перебирала его между пальцами, надеясь, что он поможет. Если в какой-то момент мне и нужна была магия, то этот момент настал. Небо было глубокого темно-фиолетового цвета с оттенком янтарного, воздух был прохладным. Идеально для мрачного настроения.

Пэкстон сел рядом со мной и открыл мою электронную почту. Пока ничего, но у нас еще было десять минут. Зная Ми, она не нажмет «отправить», пока на часах не будет точно то время, в которое она обещала это сделать.

– Думаешь, она отправит?

– О, да. Ми обязательно сделает то, что обещала.

– Как вообще ты познакомилась с ней?

– Я же говорила. Я пошла искать Ника, не ее. Мне просто повезло. Кстати, я хотела спросить тебя насчет школы. Разве мы не должны сделать необходимые покупки? Я даже не знаю, куда они идут.

– Они обе были там в прошлом году. Ты купила им форму в конце прошлого учебного года, сказала, что снимают с производства юбки, которые тебе нравятся, или что-то в этом роде. Во вторник мы встречаемся с учителем Роуэн.

– Да, я знаю это, – солгала я. Я отругала себя за то, что добавила еще больше ненужного хаоса в свою голову. Конечно, обо всем уже позаботились. Я никогда не встречала более организованного человека, чем я. Ну, разве что Пэкстон. Он, без сомнений, мог вести домашнее хозяйство без меня, но я определенно не хотела этого. – Я знаю по поводу чего мы встречаемся?

Пэкстон наклонился и поцеловал мои губы, изогнувшиеся в улыбке.

– Видимо, не знаешь. Они хотят снова протестировать Роуэн. Ей было невероятно скучно в садике. Они считают, что ей не нужен первый класс. Она все делает на уровне третьего.

– Да. Я знала, что эта девчонка – гений.

– Так и есть. Но не Фи, – сказал он, качая головой из стороны в сторону, улыбка появилась на его губах.

– Фи умная, – сказала я, мгновенно вставая на ее защиту.

– Фи – аферистка. Это будет сплошное удовольствие. Она не может усидеть на месте достаточно, чтобы что-то выучить.

Я засмеялась над его словами. Это была своего рода правда.

– Она аферистка с тобой, потому что ты позволяешь ей. Она сама способна надеть те узкие штанишки на ее Барби. Я говорю ей найти что-то другое, что надеть, когда она начинает ныть «я не могу», – я имитирую тот жалобный голосок, каким Офелия заставляет своего отца одевать ее Барби в сложную одежду и узкие штанишки, которые нужно натягивать по ее ногам.

– Ненавижу иметь Барби. Кому вообще пришла в голову идея с этой куклой?

Я очень сильно засмеялась, но над собственной шуткой. На секунду мне показалось, что он сказал, будто ненавидит иметь Барби, то есть заниматься с ними сексом. Это глупо, но помогло снять немного напряжения между нами.

– Я не это имел в виду, – парировал он незамедлительно, точно зная, над чем я смеюсь.

Не знаю, что случилось после этого. Мы затихли и уставились друг на друга, улыбки растаяли из-за внезапного изменения в воздухе вокруг нас. Пэкстон склонился, чтобы поцеловать меня, и я встретила его на полпути, раскрывая губы для его языка. Его тело заставило меня лечь на спину, а его руки опустились на мои ребра по обе стороны. Мои пальцы запутались в его волосах возле шеи, в то время как другая рука лежала поверх его сердца, сжавшись в кулак, скрывая внутри волшебный камень.

– Мы все можем исправить, Габриэлла. Неважно, что произойдет, мы сможем, – произнес он тихо напротив моих губ.

– Мне страшно, – призналась я.

Тишина, глубокий вздох и тот же самый страх.

– Мне тоже, – признался он.

Я почувствовала, как напряглось его тело, когда мы услышали оповещение. Письмо, которое могло разлучить нас.

– Мы справимся, – пообещал он, убедительно подмигивая и оставляя быстрый поцелуй на моих губах. Пэкстон поднял меня, и я села рядом с ним, держа в руке волшебный камень. Мне нужна была вся помощь, которую я могла получить, сверхъестественная она или нет.

Пэкстон наклонился и открыл письмо, а его магнетический камень в кармане притянулся к моему. Это был знак. Хороший. Мы пройдем через это вместе и в итоге станем лучше.

Он достал этот глупый камешек из кармана и соединил его с моим, пока загружалось видео. Рука в руке, сердце к сердцу, и я, прижавшаяся к его левой стороне. Мы оба сделали еще несколько глубоких вздохов. Набрались храбрости для того, что нам предстояло, и оно было уже недалеко от нас. Оно было здесь. Смотрело нам прямо в лицо.

Камера стояла в углу, направленная на награду, которую Ник получил за помощь мужчине с Альцгеймером в поисках дома. Я сглотнула, когда увидела, как он встал из-за стола и направился к открывающейся двери. Видно было только наши тела от пояса и ниже, но я знала, что это были я, Лейн и Ник, к тому же было слышно каждое сказанное слово.

– Это Ник, он сможет помочь тебе.

– Я сказал, что постараюсь, Лейн. Я ничего не могу обещать.

Пэкстон склонился, упершись руками о колени.

– Это Ник?

– Да, – ответила я, принимая ту же напряженную позу, что и он. Локти на коленях, глаза и уши направлены к голосам.

– Где, блядь, мои дети?

Я потянулась и нажала паузу, останавливая видео.

– Вот как это будет? Мы еще даже не начали, Пэкстон. Я не знаю, где они. Я сама только что задала себе этот вопрос. Полагаю, они были на одном из тысячи кружков, в которые ты записал их. Не знаю.

– Ты должна была быть с ними.

– Да, но не была, и я не помню почему. Так, ты хочешь сделать это или нет? Я думаю, что из этого не выйдет ничего хорошего, если ты и дальше будешь так вести себя.

– А чего ты от меня ожидаешь, Габриэлла? У тебя было что-то с Лейном последний год, а теперь это. Я даже не знаю, что ты тут делаешь или почему ты не с нашими детьми.

– С меня хватит. Наслаждайся просмотром в одиночку, – сказала я, оттягивая свой камешек от его, и встала, словно это было так просто.

Пэкстон дернул меня обратно на место за юбку, его рука легла мне на горло, и он сказал мне, как это будет. Не по-моему.

– Ты, блядь, сделаешь это. Ты пришла сюда со всей этой ложью и секретами. Давай выясним, что ты скрывала. Поняла? Мы сказали, что сделаем это вместе. Так мы и поступим. Уяснила?

Я не могла произнести в ответ ни единого слова. Даже не могла кивнуть. Мои глаза закрылись, в горле словно ком встал, и слезы потекли по лицу.

Пэкстон внезапно остановился, отпустил меня и встал.

– Блядь, Габриэлла. Черт. Прости. Блядь. Я просто так взвинчен из-за всего этого. Ты забываешь остановиться и подумать, каково переживать все это мне. Посмотри на то, что ты привнесла в этот дом за последние несколько месяцев. Каким, по-твоему, я должен быть?

Слова вылетали из моего рта, пока слезы текли по щекам:

– Это не сработает, Пэкстон. Давай прекратим. Я не могу больше так. Я вызываю худшее в тебе, и ты делаешь то же самое со мной. Это не честно по отношению ни к кому из нас. Мы можем быть хорошими родителями друг без друга.

Пэкстон посмотрел на меня так, словно я ударила его во второй глаз.

– Мы не бросим это. Нет, Габриэлла. Мы не бросим. Даже не думай, что ты когда-то уйдешь от меня. Ты никогда не уйдешь, даже если мы выясним, что ты не та жена. Ты сделала это. Ты никуда не уйдешь.

– Не все в твоей власти, чтобы остановить меня, Пэкс. Я не могу сделать это с тобой.

Я слегка подпрыгнула, когда он приблизился ко мне, на секунду испугавшись его.

– Прости, Габриэлла. Прости. Я не хочу, чтобы все было так. Прости. Клянусь, я не буду злиться. Я знаю, что ты не помнишь ничего из этого, но… черт возьми, это так разочаровывает. Где, черт возьми, был я? Почему я не заметил, что все это происходило у меня под носом?

– Пэкстон, я не знаю.

– Знаю, прости. – Еще один слышимый вздох, и Пэкстон снова нажал кнопку «пуск», пытаясь вернуться в позу, в которой нам было так комфортно несколько мгновений назад. Я уже не чувствовала той безопасности, мой камень был скрыт от его в крепко сжатом кулаке, и мое тело не прижималось к его так, как раньше. Все изменилось. Он знал это, и я знала. Я смотрела постановку на экране сидя рядом с ним, но в то же время находясь на расстоянии нескольких миль от него.

Мой голос звучал взволнованно, когда я поблагодарила Ника за помощь.

– Да, я понимаю. Я благодарна за эту попытку. Спасибо.

Голос Лейна раздался следующим.

– Я останусь с тобой, пока ты не погрузишься в транс, затем уйду.

– Спасибо. Я бы хотела этого, – ответила я.

Я смотрела на ноутбук, забыв о Пэкстоне, и склонилась вперед, поглощенная тем, что я должна была рассказать ему. Это явно было что-то личное, раз я хотела, чтобы он вышел. Ник подвел меня ближе к камере и указал на кушетку. Он сказал мне, чего ожидать – те же инструкции, которые он дал мне в прошлый раз в комнате Дзен. Только в этот раз Ми там не было. Был Лейн.

– Как далеко ты зайдешь? Есть только один момент, который я хочу забыть.

– Даже если я заставлю тебя забыть об изнасиловании, это не значит, что я смогу решить твою проблему, – объяснил Ник.

– Стой, какое изнасилование? Какую проблему?

Пэкстон склонился ближе, и моя рука снова опустилась в его. Наши камни соединились, а пальцы переплелись.

– Тшш, я не знаю. Прекрати. – Я внезапно почувствовала себя беспокойно, словно собиралась изменить Пэкстону у него на глазах. Я чувствовала напряжение, когда мы смотрели, как я ищу взглядом Лейна, после чего мои глаза закрылись.

– Да, знаю, но я думаю, это поможет.

Ник сел напротив меня, но мы не могли видеть его лица, только колено и коричневую туфлю.

– Мы можем попробовать другие вещи, чтобы помочь тебе научиться наслаждаться сексом со своим мужем.

– Что? – спросил Пэкстон шокированным тоном. – Ты пошла к Нику потому, что тебе не нравился секс со мной?

– Пэкстон, прекрати. Я не знаю ни одного ответа. Заткнись и слушай.

Ник начал отсчет, как делал это раньше, и так как он был экспертом, я поддалась контролю.

– Гэбби, ты слышишь меня?

– Да, – пробормотала я далеким тоном.

– Ты можешь уходить, Лейн.

– Я уйду, продолжай, – ответил Лейн решительным голосом.

– Ты сказал ей, что уйдешь.

Черные слаксы Лейна приблизились, и его тело нависло надо мной.

– Я уйду. Можешь вырезать меня, прежде чем отсылать. Я уйду. Продолжай.

Ник продолжил сеанс, в том, как он говорил, слышалось раздражение.

– Гэбби, ты помнишь, как ты потеряла свою девственность?

– Да.

– Сколько тебе было?

– Тринадцать.

Мне пришлось толкнуть локтем Пэкстона, чтобы он не начал говорить.

– Тшш, я не знаю. Просто жди, – повторила я, прежде чем он успел сказать хоть слово.

– И ты думаешь, что это была банда, да?

– Нет, не в этот раз. Я давно была с Фалконом. Почти четыре года. С ним я потеряла свою девственность.

Мое тело оставалось расслабленным в глубоком сне, пока Лейн и Ник обсуждали мою ситуацию со мной в комнате.

– Спроси ее о Фалконе. Я не знаю, кто это. Она только сказала, что это было групповое изнасилование.

– Гэбби, что ты можешь рассказать мне о Фалконе? Ты боишься его?

– Нет, совсем нет. Он в тюрьме на пожизненном. Он помог мне, – объяснила я во сне, грудь вздымалась и опускалась в расслабленном дыхании.

– Как Фалкон помог тебе? Что ты имеешь в виду?

– Я делала для него кое-что, а он охранял меня.

– Охранял от кого, Гэбби?

– От улиц. Никто не связывался со мной.

– Кроме Фалкона? – спросил Ник.

Мой голос охватила грусть, когда я сказала «да».

– Фалкон причинил тебе вред?

– Не совсем. Я просто делала для него кое-что, а он делал кое-что для меня. Он сказал, что я была слишком красива, чтобы оставаться на улице беззащитной. Он был прав. Я не хотела оставаться на улицах. Мужчины всегда заставляли меня чувствовать себя добычей. Фалкон сказал, что так и было.

– Ты оказывала сексуальные услуги, а Фалкон защищал тебя?

– Да, пока не убил кое-кого. Он сидит на пожизненном.

Ник вытер слюну с моей губы платочком. Настолько отключена я была. Словно под наркотой. Он повернулся и снова сказал Лейну уходить.

– Лейн, она захочет знать, почему я вырезал все это. Это не честно по отношению к ней. Ты сказал, что уйдешь.

– Ей не нужно видео. Она может просто послушать его, и ты вырежешь меня. Если перестанешь говорить со мной, тебе не придется беспокоиться об этом. Спроси ее о следующем разе, – подбодрил его Лейн.

Ник застонал, громко выдохнул и продолжил.

– Гэбби, когда у тебя был секс в следующий раз? Ты помнишь это?

– Да, это была инициация для парня при приеме в банду. Трое из них держали меня, пока один насиловал.

– Другие тоже причинили тебе боль?

Слезы полились по обеим моим щекам, но тело не изменило своего обмякшего положения.

– Да, все они сделали это.

– Спроси ее о Пэкстоне, – прошептал Лейн рядом с Ником.

– Нет. Убирайся отсюда. Не он был целью этого сеанса.

– Да ладно. Спроси ее о первой встрече с Пэкстоном.

– Зачем? Какое это имеет значение?

– Я просто хочу убедиться, что я никак не связан с тем, что она ненавидит секс, – признался Лейн. – Но ты должен стереть это. Это было давно.

– Я не буду делать этого, Лейн. Целью сеанса было помочь ей начать наслаждаться сексом с ее мужем. Я не хочу встревать во все это.

– Ты можешь заставить ее забыть об этом? Спроси ее о следующем разе, когда она занималась сексом, – надавил Лейн, в этот раз садясь на стул, развернув его спинкой вперед, рядом со мной.

Пэкстон на этот раз остановил видео.

Я бросила на него взгляд и нахмурилась.

– Что теперь?

– Я не хочу продолжать. Давай остановимся.

Взгляд моих суженных глаз обвинил его в наличии очередного секрета.

– Почему, Пэкстон?

– Я не хочу, чтобы ты помнила это. Надеюсь, ты никогда не вспомнишь ту ночь.

– Какую ночь?

Пэкстон встал и провел руками по волосам. Его тело развернулось, и он схватился за поручни.

Я ждала, пока его голова не опустилась, и снова нажала «пуск». Мой взгляд вернулся к безжизненному телу, затем снова к Пэкстону, когда он повернулся ко мне, скрестив руки и лодыжки.

– Я спрошу тебя о нескольких вещах, которые ты не вспомнишь, хорошо, Гэбби? – продолжил Ник против своей воли.

– Хорошо, – ответила я.

– Спроси ее о дне, когда она встретила Пэкстона. Он сказал мне, что она была просто какой-то шлюхой, которой нужно место, где переночевать. Он сказал, что отымел ее в первый же день, как встретил. Она не должна была остаться здесь. Он не должен был жениться на ней, – объяснил Лейн, голос его был взволнован и хрипел из-за нервов.

– Что? Я даже не понял, что ты только что сказал.

– Спроси ее о первой встрече с Пэкстоном.

– Гэбби, ты помнишь день, когда ты встретила Пэкстона?

– Да, конечно.

– Можешь рассказать мне о нем? Подумай о том, где ты была, вспомни звуки, тепло ли было на улице? Ты была одна?

– Я знала его до того, как он узнал меня, в какой-то мере, – объяснила я.