Текст книги "Шлюха (ЛП)"
Автор книги: Джетти Вудрафф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
– Габриэлла, – сказал Пэкстон тихо, в последний раз пытаясь скрыть еще один секрет.
Я подняла взгляд, не зная, что именно чувствовала. Но я определенно была в замешательстве.
– Почему мне кажется, что все это выйдет тебе боком, Пэкс?
– Потому что это так. Мне даже на ум это не приходило. Что это вообще такое?
Я не ответила. Просто развернулась к монитору, оказавшись в еще одном «что за черт» моменте. Ничто не могло подготовить меня к этому. Не удивительно, что Пэкстон хотел, чтобы я забыла об этом. Следующие двадцать минут я провела, переживая свою встречу с Пэкстоном. Ник спросил мое безжизненное тело, что я имела в виду, и дальнейшее просто вынесло мне мозг.
Я прошла много миль, пытаясь уйти как можно дальше от мисс Портер, моего напичканного бандами района и моего прошлого. Я просто хотела сбежать от всего этого. Забыть все, что вызывает боль, включая мою сестру, которую, я была уверена, больше никогда не увижу. Этот район только строился – новые дома возводились в пригороде близко к пляжу. Я думала, моя удача изменилась – небольшой коттедж был пуст, ждал, когда я появлюсь. Он был идеален. Близко к пляжу и уединенно. Никто не жил там, кроме Пэкстона, да и он едва бывал там. Он рано утром уезжал на работу в старом черном пикапе и работал над единственным домом, который был там среди прочих новостроек.
Даже с моим прошлым, со всем дерьмом, через которое я прошла, это казалось знаком. Словно я должна была найти его пустой дом в необжитом районе. Где не было никого, кроме Пэкстона. Первые несколько дней я оставалась в тени, никогда не включала свет и пряталась в потемках, когда он приходил домой. Темные ночи скрывали мой силуэт, пока я стояла за его окнами и смотрела, как он работает над домом. Он был так красив, так силен и совершенно одинок. Я влюбилась в него с первого взгляда. Он работал допоздна по ночам, вставал рано и уходил на работу, после чего возвращался в дом, и все повторялось сначала. Всю неделю. Это все, что он делал.
Хоть я и знала, что никогда не наберусь храбрости поговорить с ним, я фантазировала о том, как он станет моим мужем, как мы будем воспитывать семью в этом доме. Я часами читала слова матери, стихи, которые она написала в блокноте, и мечтала. Это все, что у меня было. Видения жизни, которой у меня никогда не будет, с мужчиной, который меня никогда не захочет. Они поддерживали меня в течение первых нескольких дней после нападения.
Я была там четыре дня, прежде чем он увидел меня, прежде чем я услышала его голос. Я не ожидала, что он так рано придет домой. Он должен был вернуться позже, около шести, но не в пять.
Он зашел со спины, испугав меня.
– Что ты тут делаешь? Это частный пляж. Ты приехала к кому-то? – спросил он, исследуя взглядом пляж на предмет отдаленных домов.
– Мои ноги в воде. Ты не владеешь океаном, – огрызнулась я. Я посмотрела в его глаза и снова на свои ноги. Боже Милостивый. Сильная линия челюсти, темные глаза и его тело до чертиков пугали меня. Думаю, я боялась его с самой первой встречи, но это не мешало мне хотеть его. Я была поражена. Он не был таким, как те парни, что окружали меня. Он работал, много, и он был одинок.
– Две мили. Начиная с того утеса и до того небольшого коттеджа. Все это принадлежит Прескотт Лейн.
– Прескотт Лейн? – спросила я, снова переведя взгляд на него и обратно на мои босые ноги.
– Посмотри на меня. Ты должна смотреть на людей, когда с тобой разговаривают. Прескотт Лейн вон там. Видишь эти дома? Эта часть пляжа частная. Не задерживайся. – Его голос был жестким, соответствовал его дерзкому поведению.
– Прости, – сказала я, провожая его взглядом. Он поднял свою белую футболку и вытер пот со лба, направляясь по своим делам. Его спина была такой же точеной, как и все его тело, это я заметила. Боже правый!
Я едва встречалась взглядом с Пэкстоном, когда почувствовала, что он сел рядом. Он взял мою руку в свою и снова нажал на паузу.
– Что, Пэкстон?
– Мне страшно, что ты увидишь дальше.
Я даже не пыталась скрыть сарказм.
– Естественно!
– Могу я просто рассказать тебе? Пожалуйста.
– Нет, я не доверяю тебе. Ты расскажешь мне это со своей точки зрения. Я же хочу увидеть свою. Я хочу ощутить это так, как это было, не приправляя все это ложью.
– Что ты думаешь, ты услышишь, Габриэлла?
Я почувствовала, как камень в моей руке притягивается к его, после чего раздался щелчок. Мысли о том, что я должна была узнать, стремительно врывались в мою голову, но ничего не могло подготовить меня к этому. Совершенно ничего. Я снова нажала кнопку «пуск», делая вздох одновременно с Пэкстоном. Я оставалась в его объятиях, пока рассказ не дошел до того момента, как он нашел меня в своем коттедже. Это была поздняя субботняя ночь, я спала в кровати в углу, когда он открыл дверь. Я даже не услышала его, пока он не оказался прямо над кроватью. Пэкстон сжал мою руку, и я приготовилась к худшему, слушая далекий голос, объясняющий, что Пэкстон в тот вечер был не один, с ним был друг по имени Лейн. Прячась в кустах, я узнала, что Лейн был одним из домовладельцев, новобрачный и приехал туда на выходные, чтобы поработать над своим домом. Я слушала, как двое мужчин говорили о вызывающих головную боль строительных задачах, при этом много выпивали. Где-то после полуночи я устала подслушивать и ускользнула.
– Ты, блядь, издеваешься надо мной? Кто ты, блядь, такая? Что ты делаешь в моем доме?
Я подскочила и уткнулась в угол от испуга.
– Я… прости. Мне некуда было идти.
– Откуда ты? Стой, знаешь что? Мне насрать. Убирайся отсюда.
– Почему? Я никому не помешаю. Здесь никто не живет.
– Думаешь, ты можешь просто въезжать в пустые дома. Вставай. Убирайся отсюда.
Я вскочила и собрала те несколько вещей, что у меня были. Мою сложенную на стуле одежду, потрепанный блокнот, заполненный безумными стихами мамы, и свою зубную щетку. Это все, что у меня было. Все, с чем я пришла.
– Мне некуда идти, – плакала я, обувая шлепанцы и умоляя его позволить мне остаться. Я сделала шаг, но мои ноги меня не слушались. Я споткнулась, упав прямо в его руки. В тот момент, посмотрев ему в глаза и ощутив то, как он держал меня, я знала, что сделаю для него все, что он захочет. Это было глупо и, возможно, было как-то связано с тем, что недавно произошло со мной. Возможно, из-за психологических проблем, вызванных отсутствием отца? Не знаю, но я хотела, чтобы он любил меня. Это все, чего я когда-либо хотела.
– Сколько тебе лет?
– Двадцать, – солгала я. Мне оставалось два месяца до восемнадцати, но ему не нужно было знать это.
Сильный запах пива ударил мне в нос, когда я посмотрела в его темные глаза, увидев в них что-то еще. Взгляд, который я видела раньше. Я знала этот взгляд. Пэкстон улыбнулся и провел руками по моим. Я даже не вздрогнула, когда его большой палец коснулся моей левой груди, но я была уверена, что он чувствовал мое сердцебиение.
Пэкстон поднял мой подбородок одним пальцем и заставил меня посмотреть ему в глаза.
– Что, если я позволю тебе остаться здесь на выходные? Я помогу тебе, а ты поможешь мне. Похоже на план?
– Мне не куда будет пойти и после выходных.
– Может, мы что-то придумаем. Давай, пойдем в мой дом.
Он, по сути, не дал мне выбора. То есть, не думаю, что я сопротивлялась, но не казалось, что у меня были другие предложения. Я уже делала это раньше. Я могла сделать это сейчас. Так поступали девушки, этого от нас ожидали, этого хотели мужчины.
Если не считать бьющих о берег волн, наша короткая прогулка была тихой. Я слышала музыку, но не узнавала песню. Не скажу, что любила кантри. Мне нравилась новая поп-музыка и классический рок. Господи, я собиралась заплатить Пэкстону за проживание в его доме, а думала о Аврил Лавин. Я отчитала себя за размышления о музыке, когда подняла взгляд и увидела его, мое сердце мгновенно опустилось в пятки.
– Смотри, что я нашел. Она хочет поиграть, – сообщил Пэкстон другу, приподнимая мою футболку.
У меня перехватило дыхание, когда я поняла, что сейчас произойдет, но я не могла не заметить прикосновение теплых рук к моей коже. Огрубевшие и сильные, но в то же время нежные. Я не оттолкнула их.
– Что? Кто это? – спросил парень с растерянным выражением лица. У него в руке был стакан с алкоголем – что-то темное со льдом.
– Почему бы тебе не сказать моему другу, как тебя зовут, – подтолкнул меня Пэкстон, произнеся горячие слова мне в шею. Прикосновение его губ было потрясающим, а мое тело хотело отреагировать, но в то же время боролось с этой реакцией. Я не понимала, что происходит, и была напугана. Я знала, что должно случиться, но, в отличии от других раз, я хотела выполнить эту работу хорошо ради него. Такого раньше не случалось. Я только хотела, чтобы другого парня не было здесь. Мне достаточно страха внушал один из них, не говоря уже о двух. По крайней мере, второй, казалось, забеспокоился из-за меня. Может, он уйдет. Может, он посчитает себя выше этого.
Пэкстон повернул меня к себе лицом, когда я не ответила, снова одним пальцем приподняв подбородок.
– Ты должна отвечать, когда тебя спрашивают. А теперь, скажи моему другу, как тебя зовут.
– Пэкстон, чувак, что ты делаешь?
– Что? Она шлюха. Она этим занимается. Я трахал ее два раза после встречи, – солгал Пэкстон, все еще не отпуская мой подбородок, вынуждая меня смотреть ему в глаза. – Скажи ему. Скажи моему другу, как тебя зовут, а затем расскажи о наших взаимных услугах.
– Я… я Гэбби, – слабо ответила я, посмотрев на Лейна боковым зрением, после чего опустила взгляд в пол.
Пэкстон засмеялся и расстегнул свои джинсы.
– Встань на колени, шлюха, – прошептал он, встречаясь своими губами с моими. Я сделала это, потому что не знала, есть ли у меня выбор. Я сделала это, потому что он сказал мне.
Лейн несколько раз возразил, говоря о жене, с которой они недавно поженились, но в итоге он ничем не отличался от Пэкстона. Он делал все, что делал Пэкстон. Именно он предложил оливковое масло, когда Пэкстон не мог найти ничего, а его слюней было недостаточно.
Я онемела, я ничего не чувствовала, и, если честно, было не так плохо. Я сконцентрировалась на звуках океана за мной, пока Пэкстон и его друг использовали меня для своего удовлетворения. Худшее во всем этом было время, которое им понадобилось, чтобы закончить со мной. Первым был сосед. Я лежала на спине, на уличном столе, а он стоял между моих ног. Он застонал первым, в последний раз толкнувшись в меня, после чего достал своего дружка. Остаток его спермы оросил мой живот, в то время как Пэкстон покрыл ею мое лицо.
Я смотрела в глаза Пэкстону, пока он шипел и содрогался надо мной, испытывая волны наслаждения. На короткую секунду я подумала, что почувствовала что-то. Думала, что почувствовал и он. Что я была больше, чем просто шлюха, но это было глупо. Это было не так. Не для него.
– Убирайся отсюда, – приказал Пэкстон надо мной, стряхивая последнюю каплю мне на сосок.
– Она ведь никому не скажет, да? – спросил Лейн, внезапно забеспокоившись о жене, про которую уже успел забыть.
Я собрала одежду и ушла, услышав ответ Пэкстона, прозвучавший так, будто он только что помогал ему сменить шину, словно я была не важнее этого.
– Не-а, она все понимает. Я иду спать, друг. Увидимся позже.
Я встала, желая увеличить расстояние между Пэкстоном и мной, забирая камень с собой.
– Выключи.
– Габриэлла.
– Так это всегда так было, Пэкстон? Я всегда была ничем для тебя? Просто шлюхой?
– Это было давно. Откуда мне было знать, что тебя только что изнасиловала банда? Я не знал этого. Ты не говорила об этом.
– А почему должна была? Ты сделал то же самое.
– Я никогда не насиловал тебя. Ты могла сказать нет.
– Да пошел ты! Боже мой, я трахалась с Лейном у тебя на глазах. Нет, позволь перефразировать. Кажется, мне не было весело. Ты смотрел, как Лейн трахал меня. У меня не было выбора. Так ведь, Пэкстон?
– Ты могла сказать нет.
– Я не хочу тебя. Я не хочу ничего, что связано с тобой. Я так чертовски глупа. Ты никогда не любил меня, да, Пэкстон?
Пэкстон встал и направился ко мне, пытаясь сгладить все это нежностями и еще большей ложью.
– Габриэлла, я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя. Проклятье. Почему ты этого не видишь?
– Может, потому что я для тебя не больше, чем шлюха. Сколько еще наших соседей пользовались мной?
– Никто. Прекрати, Габриэлла. Нам нужно поговорить об этом, обо всем этом.
Я отстранилась, когда он попытался притянуть меня к себе.
– Не прикасайся ко мне. Нам нечего обсуждать. Не трогай меня, не говори со мной и не говори, что любишь меня, – произнесла я повышающимся голосом.
Последняя попытка привлечь меня прозвенела у меня в ушах, когда он тихо проговорил: «Габриэлла».
Мои руки уткнулись ему в грудную клетку, и я сильно оттолкнула его, когда он подошел ближе. То, как он раскрыл для меня свои руки, было последней каплей. К счастью для него, я была намного медленнее. Его рука поймала мой кулак в воздухе, но я отдернула его.
– Не прикасайся ко мне. Никогда, черт возьми, не прикасайся ко мне снова. – Не знаю, откуда взялась эта уверенность, наверное, из-за злости. Я чувствовала себя одной из тех матерей, которые способны поднять машину, чтобы спасти из-под нее ребенка. Возможно, это было сродни суициду для меня, но мне было все равно. Я была уверена, что не смогу выдержать его. Я бы озверела, если бы он не отпустил меня. Знаю, так бы и было. Настолько зла я была.
Я вылетела из комнаты, направляясь в свою спальню, когда он повторил попытку. Я не хотела, чтобы он трогал меня.
Никогда снова.
Глава девятая
Я хотела только выйти в эту дверь и никогда больше не оглядываться. Забрать Роуэн, Офелию и Вандера как можно дальше от Пэкстона, как можно дальше от всего мира. На волшебный остров, о котором лгала моя мать. Туда, где, по ее словам, родились мы с Иззи, где нас окружала природа, и никто не мог причинить нам боль. Так я и заснула в слезах, думая о месте, лучше, чем это. Месте, где нет боли.
Разбудил меня будильник на телефоне, и, пытаясь найти источник пронзительного звука, я принялась рыскать руками по покрывалу. Мои глаза оставались закрытыми, пока я отключала его и думала о времени. Шесть тридцать. Пэкстон будет ждать завтрак через тридцать минут. Что ж, может ждать его сколько захочет. Я повернулась на бок и свернулась калачиком, но сон так ко мне и не вернулся. Если он хоть секунду думал, что я встану и провожу его на работу с полезным завтраком, он был еще безумнее меня. Я не встала. Просто лежала и думала о том, что узнала. Видео должно было вызвать у меня желание узнать больше, но этого не случилось. Стоило отпустить прошлое. Стоило сказать Ми «нет».
Меня охватило внезапное желание заплакать, когда я почувствовала боль в груди. Перекатившись на живот и сжав руками простыни, я уткнулась лицом в подушку и завопила, словно раненая птица. Звуки моего плача эхом разносились по тихой комнате, а боль в груди все больше усиливалась. Такой боли я еще никогда не чувствовала. Даже мое сломанное тело, поврежденный мозг и потеря памяти не могли сравниться с ней. Я была опустошена.
Страдания мгновенно сменились яростью, когда я почувствовала его руку на своей спине и услышала голос, мягко произносящий мое имя.
– Габриэлла?
Мои босые ноги в доли секунды оказались на прохладном паркете.
– Не произноси так мое имя. Не произноси мое имя. Точка.
– Я не знаю, как это исправить.
– Ты никогда обо мне не беспокоился. Никогда. Где мать Роуэн? Почему она не участвует в ее жизни?
– Я расскажу тебе все, что ты хочешь знать. Я не могу потерять тебя, Габриэлла.
Кровать между нами не дала мне разодрать его лицо.
– Ты уже потерял меня. Где она?
– В Техасе.
– Почему?
Пэкстон пожал плечами и произнес глупый ответ.
– Она живет там.
Слова вырывались из моего рта с такой же скоростью, как и слезы текли по щекам.
– Черт бы тебя побрал, Пэкстон. Расскажи мне! Скажи, почему она не видится с Роуэн. Скажи, почему она просто исчезла из ее жизни? Достаточно этой гребаной лжи. Расскажи!
Он опустил глаза в пол, но не произнес ни единого объяснения. Даже не солгал.
– Ты не позволяешь ей, да? Ты не давал ей видеться с Роуэн. Правда, Пэкстон? Так все было? Ты и об нее вытер ноги? Вот только она пожертвовала своим единственным ребенком, чтобы избавиться от твоего контроля. Так все было? Она бросила тебя, а ты наказал ее с помощью Роуэн?
Слова так и не прозвучали, но, на самом деле, они были мне не нужны. Тишины было достаточно, и я знала, что я права. Мать Роуэн сбежала от него. Умная. Она была умной. Я же была идиоткой, маленькой, глупой рыбкой, кормящейся с его крючка; той, что провела последние шесть лет своей жизни в аду с мужчиной, у которого собственные проблемы отцов и детей. Проблемы, о которых я никогда не узнаю, потому что он солжет.
– Иди на работу, Пэкстон. Я не хочу видеть твоего лица.
– Чего ты хочешь, Габриэлла? Что я должен сделать?
– Ничего. Ни единой, мать твою, вещи. Просто уйди.
Я повернулась к океану и темному небу за стеклянной дверью, чтобы не видеть его и его глупое, грустное лицо. Фасад. Вот, что это было. Постановка. Пэкстон мог стать звездой нового фильма на Lifetime. Он был хорош. Достойный Оскара.
Я закрыла глаза, услышав щелчок двери, и приказала себе перестать плакать. Не стоило даже удивляться. Он трахнул меня пальцем, когда я была в отделении интенсивной терапии. Не знаю, с чего я решила, что когда-то все было по-другому. Это глупо. Пэкстон не изменился, изменилась я.
Два сигнала и мерцание панели у моей двери сообщили мне о том, что он ушел, включив при выходе сигнализацию. Я вышла, услышав звук открывающегося гаража, а после и машины. Его злость выражалась в габаритных огнях и реве двигателя. Пэкстон ревел мотором и визжал шинами, пока не скрылся из виду, выезжая на дорогу.
– Отлично, идиот. Давай, убейся. Всем станет только легче, – проговорила я вслух, наблюдая, как он срывается с подъездной дорожки, ведя себя как двухлетка, которым он и являлся.
Я честно не знала, что делать. Мне столько нужно было обдумать, столько решить, но все мысли смешались и кружились в голове. Я не знала, с чего начать. Ходила кругами, фокусируясь сначала на одном, потом на другом, но не останавливаясь ни на чем конкретно. Несмотря на то, как сильно я ненавидела Пэкстона, несмотря на то, что произошло с Иззи, несмотря на то, что было у меня с Лейном, мне нужно было думать о Вандере. Он должен быть сейчас в приоритете.
Ощутив новое чувство ориентированности, я нагрела воды для чая. Это был мой план, и я намеревалась сказать Пэкстону об этом. Нравится ему или нет – меня это не волновало. Я в одиночку зашла уже так далеко, могу продолжить. Он не нужен мне. Он ни для чего мне не нужен. Абсолютно.
Я провела день, занимаясь ежедневными обязанностями: закинула в стирку полотенца, помыла полы на кухне, поплавала в бассейне с девочками, отвезла их на танцы, а затем встретилась с Ми за ланчем. Роуэн и Фи занимались Чаки Чиз, пока я рассказывала все Ми. Все в мельчайших деталях.
– Он никогда не любил меня, Ми. Я всегда была для него не больше, чем игрушкой. Почему я вышла за него? Боже! Почему я была такой глупой? Нужно было видеть его. Я правда выключила сначала видео, потому что он готов был наброситься. Я боялась, что увижу что-то, что уничтожит меня, докажет, что я плохой человек, но нет. Я пошла к Лейну за помощью, потому что он психолог. Потому что я хотела удовлетворять своего мужа, но не могла. Знаешь, отчего больнее всего, Ми? Он все повторял, чтобы Лейн присоединился к нему. Лейн пытался сказать ему, что не хочет, но Пэкстон не отступал, говорил, сколько он упускает, пока тот, наконец, не согласился. Я так зла на него, – объяснила я Ми, которая слушала с широко раскрытыми глазами, не произнося ни слова.
– Не говори так, словно у Лейна не было выбора. Он мог просто уйти, как приличный человек. На нем лежит такая же вина, как и на Пэкстоне. Хватит недооценивать себя. Если ты не уважаешь себя, то и никто не будет. Лейн – придурок. Что насчет Вандера? Что дальше?
Я сделала глоток лимонада через соломинку и повернулась к Роуэн, которая кричала мне посмотреть, как она делает сальто назад в бассейн с шариками. У меня перехватило дыхание, и я предупредила ее не делать этого, но она все равно не послушала.
– Молодец, но не делай так больше. Это опасно, – отчитала я ее, пока мое сердце успокаивалось, после чего повернулась обратно к Ми. – В понедельник к нам придет соцработник. Не знаю, что будет после, но Пэкстон уверен, что нам отдадут его. Просто сначала нужно пройти через все инстанции.
– А что потом? Ты останешься с ним? Ты ведь знаешь, что тебе принадлежит половина всего имущества? Пол дома, половина денег, половина бизнеса? – спросила Ми, предоставляя мне варианты.
Я засмеялась и посмотрела на девочек. Они обе хихикали, проживая счастливые мгновения.
– Мы говорим о Пэкстоне Пирсе. Уверена, что я подписала брачный договор.
– Не технически. Ты ведь все еще на самом деле Иззи, и простой анализ крови сможет доказать это. Он должен будет выплачивать тебе алименты, но тебе не придется проходить через развод. Он не сможет доказать, что женился на тебе, но ты сможешь доказать, что он отец твоего ребенка.
– Это снесет ему крышу. Я уже вижу это.
Ми посмотрела на напоминание на телефоне со странным звуковым сигналом и встала.
– Ну? Действуй. Мне нужно возвращаться в больницу. Детям без разницы – обед у меня или нет. Они думают, что могут появляться на свет в любое время. Напиши мне позже и дай знать, хочешь ли следующее видео.
– Спасибо, Ми. Поговорим позже.
Ми помахала девочкам, сказав им, что должна привести в этот мир нового ребенка и что они увидятся позже. Я посмотрела ей вслед, глубоко вздохнув, встала и убрала наш мусор. Если бы я начала незамедлительно, то смогла бы увести оттуда девочек уже к двум. Уйти на это должно было около двадцати минут. К счастью, нам еще нужно было заехать в одно место, по их же просьбе. Это должно было помочь.
Роуэн, конечно, справилась быстрее Офелии. Она натянула свои кроссовки и стояла позади меня, пока я задабривала Фи.
– У нас не будет времени на книжный магазин, если ты не вылезешь оттуда, – подначивала я ее.
Роуэн помогла мне. Она ждала выхода новой книги о Скупе с тех пор, как мы прочли первую. Это было около шести недель назад.
– Пойдем, Фи. Ты разве не хочешь почитать о Скупе?
Лично я хотела. Сара и Скуп были командой, работали вместе, помогая животным найти хорошие семьи. Скуп был говорящей собакой, но сюжетная линия была милой и преподавала много достойных уроков. В центре каждой книги был новый котенок или щенок. Следующая книга называлась «Последний котенок: забытый изгой». Это помогло вывести девочек с игровой площадки, но к тому времени, как мы приехали в книжный магазин, каждой удалось развести меня на две книги.
Убедившись, что я взяла один из экземпляров книги о Скупе, Фи и Роуэн сели за маленький столик читать большую книгу с картинками. Неважно, что их книге был отведен целый стеллаж, они не хотели, чтобы книги раскупили до того, как мы уйдем. Я неосознанно осмотрела секцию для мальчишек, выбрав рассказ о желтом тракторе с полным ковшом грязи. Улыбнувшись, я взяла книгу, чувствуя головокружение от мысли, что смогу прочитать ее ему.
– Привет, как ты?
Нахмурившись, я повернулась на знакомый голос, не говоря ни слова.
– Скуп, – сказал Лейн, продемонстрировав свой экземпляр книги. – Шанс уже трижды позвонила мне.
Я все еще не могла говорить. Голову наполняли картины того, что я узнала, и слова Ми. Он не обязан был принимать участие.
– Почему ты хотел, чтобы Ник продолжал? Чтобы он продолжал гипнотизировать меня? Ты не пытался помочь мне, да? Делал это ради своей выгоды. Так ведь, Лейн?
Лицо Лейна осунулось, улыбка исчезла, а загорелая плоть побелела.
– О чем ты говоришь?
– Я знаю. Я смотрела видео. Я знаю, что ты сделал со мной. В первую нашу встречу. Я все знаю, – сказала я, даже не думая. Я должна была сказать и имела на это право.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь, Гэбби, – произнес он еще раз – еще одна жалкая попытка заставить меня поверить в очередную ложь.
– Почему ты просто не можешь сказать мне, Лейн?
– Гэбби, я помог тебе. Не я здесь злодей. Я сделал все, что мог, чтобы помочь тебе, не смей говорить, что все это было ради меня. Это не так.
– Почему, Лейн? Почему ты хотел помочь мне?
Лейн сделал глубокий вдох и сел на один из маленьких деревянных стульчиков у окна, касаясь коленями своего подбородка.
– Ты пришла ко мне. Не наоборот.
Я села возле него и подтолкнула его к продолжению:
– Зачем?
– Где Шанс? – спросила Офелия с другого конца зала.
Я приложила палец к губам, напоминая ей, что нужно говорить тихо. Она повторила вопрос шепотом.
Лейн ответил, что Шанс с мамой у парикмахера.
– Это был единственный раз, когда ты говорила со мной о той ночи. Мне так жаль, Гэбби. Знаю, что говорил это миллион раз перед твоей аварией, но это правда. Я был пьян, молод, глуп. Мне так жаль.
– Почему я пришла к тебе, Лейн?
– Все мы были у тебя дома. Я следил за вами, – произнес Лейн далеким голосом.
– Что это значит? Следил? Звучит устрашающе.
– Я – психиатр. Наблюдаю, как люди взаимодействуют друг с другом. Меня поразило то, как счастливо вы выглядели, но я знал, что это ложь. Он мог посмотреть на тебя с другого конца двора, после чего перевести взгляд на свои ноги, и ты подошла бы к нему.
– Ладно, и что?
– Ну, мы все были у вас дома. Все девчонки плавали в бассейне с напитками, кроме тебя. Ты была рядом с ним. Я как раз рассказал парням историю о нашем новом сотруднике Нике, о том, как я видел, как он стирает память у жертв насилия. Ты слышала все истории о том, как он хорош. И пришла ко мне, потому что хотела забыть о том, что случилось с тобой. Ты сказала, что не можешь наслаждаться сексом с мужем из-за изнасилования. Я не хотел углубляться в это, Гэбби. Просто так вышло, – объяснил он. – Мне очень жаль. Я не знал, что ты прошла через все это. Прости. Хотел бы я вернуть время вспять и не узнавать об этом.
Я проигнорировала извинение, подначивая его продолжать:
– Что было после?
Лейн пожал плечами и выдохнул.
– После того как я услышал твои описания изнасилования, и после того что мы с Пэкстоном сделали с тобой, я захотел узнать больше. Это было словно черное и белое. Рассказывая о банде, ты была грустной и испытывала боль, но три дня спустя ты была словно онемевшая. Я думал, что ты просто пьяна, не знал, что вызвано это было изнасилованием. Меня увлекла твоя история, твои отношения с Пэкстоном.
Меня внезапно охватила злость. Я чувствовала себя преданной.
– Я доверяла тебе.
Лейн положил свою книгу на стул между нами и потер лицо.
– Я знаю. Прости. Никто не желает искупления больше, чем я. Будь у меня шанс, я использовал бы его, чтобы исправить это.
– Почему?
– После я начал уговаривать тебя оставить его. Тогда мы с Ником стали помогать тебе создать новую личность. Все это должно было исчезнуть, ты должна была забрать девочек и жить счастливой жизнью, Гэбби. Не так.
Я посмотрела через него на девочек, глубоко вздохнув.
– Почему ты не можешь ответить на вопрос? Что ты узнал?
– Ты не смотрела все видео?
– Нет, только одно. Мне нужно подготовить себя, чтобы снова пройти через это. Кто знает, что на следующей записи.
– Гэбби, остановись. Просто прекрати все это. Клянусь, я не лгу ради своей защиты. Я беспокоюсь за твою безопасность и безопасность твоей семьи. Как ты получила эти видео?
– Что значит, беспокоишься за мою безопасность?
– Это не угроза, Гэбби. Это предупреждение.
Я даже не стала утруждаться и требовать объяснений. Все равно это было не важно.
– Думаешь, он агрессивен? Ты хотел, чтобы я ушла от него из-за этого или по другой причине, Лейн? – спросила я. Он все еще что-то скрывал, но что? Почему?
– Ты заслуживаешь лучшего, Гэбби. Девочки заслуживают лучшего.
– Пэкстон прекрасно относится к нашим дочерям, – воспротивилась я, защищая его. Не знаю, почему вдруг я посчитала необходимым защищать этого ублюдка, но это была правда. Он был прекрасным отцом.
На этих словах Лейн встал и закачал головой.
– Конечно. Прости, что влез в это. Прости, что поступил так с тобой, прости за то, что я сделал тебе.
– Лейн, – позвала я и схватила свой экземпляр Скупи, останавливая его. – Он не бьет меня, – сказала я по неизвестной причине. Видимо, я не хотела, чтобы Лейн плохо о нем думал.
– Я знаю все, что он делает, Гэбби.
Я едва уловимо указала на факты.
– Потому что узнал это незаконным образом.
– Прощай, Гэбби. Надеюсь, ты найдешь счастье, которое искала. Ты действительно заслуживаешь его.
Лейн взял свою книгу и ушел, снова ушел из моей жизни. Я покачала головой в ответ на это безумие и забрала девочек. Мне еще нужно было испечь запеканку и продолжить жить фальшивой жизнью – времени на молчаливые обиды не было.
– Пойдемте, девочки, нам пора.
– Можно мне еще эту книгу? Она мне нравится, – спросила Роуэн.
– Я сказала две. Если возьмешь эту, одну из выбранных придется вернуть на полку.
– Я возьму ее в следующий раз, – решила она. Я знала, что так и будет. Она точно знала, какие две книги хотела еще до того, как мы вошли в дверь магазина.
Мы с девочками громко подпевали Ариане Гранде, когда из динамиков раздался звонок Ми.
– Привет, быстрые роды, – проговорила я по блютузу.
– Ты сказала Лейну?! Ты сказала Лейну! – повторила она громким голосом, ну, не совсем громким, но громким для Ми. Она явно была взволнована.
Я отключила блютуз и поднесла телефон к уху.
– О, боже мой, Ми! Я даже не подумала о тебе. Прости, пожалуйста. Просто я увидела его, и в голове было столько мыслей… Слова сами вырвались. Мне так жаль, – снова извинилась я. Глупая, глупая драма. Каждый раз, когда я оглядываюсь, происходит что-то еще. Всегда есть что-то еще.
– Ник готов убить меня. И я не шучу, серьезно убить.
– Я не знаю, что сказать, Ми. Я не хотела, чтобы у тебя были проблемы. Я, честно, даже не подумала об этом.
– Знаешь, Ник своего рода компьютерный гений. Он уже взломал мой компьютер, гарантирую это. Готова поспорить на миллион, что видео уже нет.
– В любом случае, я не уверена, что хочу знать больше. Возможно, Лейн прав. Может, мне стоит забыть об этом, забрать Вандера и жить дальше. Мне так жаль, Ми, – казалось, что сколько бы раз я не повторила этого, все равно будет мало. Поверить не могла, что так поступила. Я подставила Ми, не думая о том, что Ник может обо всем узнать.
– Агрх, я все еще зла на тебя. Мне пора, ребенок лезет на этот свет.
– Мне жаль, Ми.
– Знаю. Забудь. Он ведь просто не может убить меня, да?
– Почему тебе жаль, мамочка? – спросила Офелия с заднего сидения, когда я повесила трубку.
