Текст книги "Год второго шанса (ЛП)"

Автор книги: Джессика Соренсен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Я хочу, чтобы она хотела этого.

Глава 7

Изабелла

Мы с Каем проводим остаток воскресенья, проверяя информацию, которую дал нам Гарт. Все подтверждается; он действительно работает в юридической фирме, занимающейся делом моей мамы, и она просила за мной присмотреть. Но это почти вся информация, которую они разглашают, особенно по телефону.

Однако у Кая есть теория, что, возможно, в этой истории есть нечто большее, чем говорит нам адвокат. И он, кажется, немного беспокоится о неизвестном человеке в маске. Я тоже, но не могу следить за каждым фанатом фильмов ужасов. Кроме того, у меня есть куча других вещей, о которых нужно беспокоиться в данный момент.

– Интересно, почему твоя мама решила, что за тобой нужно следить, – говорит Кай после того, как кладет трубку. – И почему этот парень Гарт преследовал тебя больше недели. В этом нет никакого смысла.

– Может быть, ему потребовалась неделя, чтобы понять, что все в порядке, – предполагаю я, вытягивая руки и ноги. – Довольно трудно узнать о ком-то, наблюдая за ним на расстоянии.

– Ты будешь удивлена, – Кай кладет телефон на кофейный столик и откидывается на спинку дивана, закидывая руку мне за голову. – Но люди склонны терять бдительность, когда думают, что никто не обращает на них внимания.

Я жую немного попкорна.

– Ты говоришь это так, словно основываешься на собственном опыте.

Он крадет горсть попкорна. – В некотором роде так и есть. Раньше, когда я тусовался с Кайлером и его друзьями, проводил много времени в молчании и наблюдении.

Я прижимаю руку к груди, изображая шок.

– Кай Мейерс вел себя тихо. Должно быть, это конец света.

– Ха-ха, ты такая забавная. – Вздохнув, он стягивает с головы вязаную шапочку, пряди его светлых волос торчат во все стороны. – Но серьезно, я вроде как задаюсь вопросом, может быть, Гарт был здесь, чтобы присматривать за тобой.

Я наклоняюсь вперед, чтобы поставить миску на стол.

– Зачем?

– Я пока не уверен. – Он щекочет меня между лопаток, придвигаясь ближе. – Но думаю, может быть, это как-то связано с теми сообщениями, которые ты получала.

Я чуть не роняю миску.

– Ты думаешь, что сообщения каким-то образом связаны с делом об убийстве?

Его пальцы находят заднюю часть моей шеи и начинают нежно массировать. Ладно, я могла бы привыкнуть к этому.

– Не знаю, но в чем я уверен, так это в том, что твоя мама может быть невиновна, что будет означать две вещи. – Он поднимает один палец. – Во-первых, убийца все еще на свободе. – Появляется еще один палец. – И, во-вторых, кто-то вполне мог подставить твою маму, а ты ее дочь, так что…

От возможной правдивости его слов у меня перехватывает дыхание.

Возможно, он прав. Убийца может быть где-то поблизости, наблюдать за мной, издеваться надо мной. Но почему? Чего они хотят от меня?

Глава 8

Изабелла

– Ты нервничаешь? – обеспокоенно спрашивает меня Кай, регулируя громкость магнитолы.

Мы сидим в машине на школьной парковке, а над нами простирается бледно-розовое утреннее небо. Я потрясающе одета: черные джинсы и темно-бордовый топ с открытыми плечами, а также ботинки и колье. Мои волосы заплетены в косу, а губы окрашены в огненно-красный цвет. Кай сказал мне, что я выгляжу очень, очень хорошо, но не думаю, что даже красивый наряд отвлечет всю школу от того факта, что моя мама в тюрьме за убийство.

– Вроде того. – Я наблюдаю, как учащиеся бездельничают на парковке и во дворе перед входными дверями.

Он ободряюще сжимает мою руку.

– Не волнуйся. Я никому не позволю ничего тебе сделать или сказать.

– Я действительно хочу тебе верить, и думаю, что ты приложишь все силы, но… – Я впиваюсь зубами в нижнюю губу, пока она не начинает болеть. – Не думаю, что ты сможешь контролировать всю школу.

На его лице появляется заговорщическая ухмылка.

– Хочешь поспорить?

Я тянусь за своей сумкой на заднем сиденье.

– Эм… С таким выражением на твоем лице, нет.

Он подмигивает мне.

– Просто подожди. Никто тебя не побеспокоит. Я обещаю.

Киваю, желая ему верить. Однако я не уверена, что даже у Кая хватит сил убедить всю школу держать язык за зубами. Хотя сегодня он действительно выглядит мило, в потрясающих темных джинсах и серой рубашке с длинными рукавами. Его волосы растрепаны, но в самом сексуальном виде, так что, возможно, он сможет уговорить некоторых девочек в моей школе… и еще пару парней тоже.

Перекинув сумку через плечо, я выхожу из машины и жду Кая у входа. Ощущение его ладони на моей приносит мне намек на легкость, но мои ноги дрожат, как желе, когда мы пересекаем парковку и направляемся к школе.

– Все пялятся, – шепчу я, желая сжаться внутри себя.

Кай проводит большим пальцем по тыльной стороне моей ладони.

– Эй, я тебе говорил, что один парень придет посмотреть мою машину? Думаю, у него та же модель, и ему нужна куча деталей. – Он поднимает свободную руку со скрещенными пальцами. – Скрести пальцы, надеюсь это сработает.

Благодарная улыбка украшает мои губы, когда я понимаю, что он делает.

– Спасибо, что пытался отвлечь меня. И я буду держать все свои пальцы на руках и ногах скрещенными весь день. Может быть, даже мои глаза.

Он усмехается, мягко постукивая кончиком пальца по моему носу.

– Я бы предпочел, чтобы ты не скрещивала глаза. Они слишком красивые.

Мои щеки краснеют, как вишневые леденцы. Черт возьми! Смогу ли я когда-нибудь преодолеть это смущение? Это же просто комплимент, черт возьми.

Улыбаясь, Кай открывает школьную дверь и тащит меня за собой, когда входит в переполненный коридор. И вот так просто мое головокружение проходит, когда все поворачиваются, чтобы поглазеть, и начинают шептаться.

У меня такое чувство, будто я перенеслась в прошлое, в младший класс, когда Ханна распространяла обо мне слухи, и все смеялись и показывали пальцем.

– Дыши глубже, – шепчет Кай, держа мою руку в своей, действуя как спасательный круг. – Я здесь с тобой.

Я пытаюсь делать то, что он говорит, но мое сердце бешено колотится, затрудняя доступ кислорода.

Глубокий вдох. Медленный выдох. Вдох-выдох.

Однако к тому времени, как мы добираемся до моего шкафчика, я уже на грани обморока. Затем мое волнение увеличивается, когда замечаю листовку, приклеенную к моему шкафчику, с надписью «Какая мать, такая и дочь», написанной ярко-красными чернилами.

– Что, черт возьми, не так с людьми? – Кай сдергивает листовку с моего шкафчика, рвет ее на куски, а затем выбрасывает в мусорное ведро. – Серьезно, люди, живите своей гребаной жизнью.

Его вспышка привлекает внимание, и я ничего так не хочу, как убраться к чертовой матери из коридора в класс, где будет меньше людей.

Я быстро собираю свои книги, опустив голову, напоминая себе, что нужно вдыхать и выдыхать воздух из легких.

– Мы должны отвести тебя в класс, – говорит он, когда я закрываю свой шкафчик. – Мне нужно пойти кое о чем позаботиться.

– Ну вот, опять ты говоришь как гангстер, – пытаюсь пошутить я, но эпически терплю неудачу, звуча слишком жалко. – Пожалуйста, пообещай мне, что ты не сделаешь ничего, что навлечет на тебя неприятности. Я бы предпочла сама разобраться с этим, чем держать тебя всю неделю после уроков.

– Я буду стараться изо всех сил. – Он улыбается, весь в радугах от солнечного света.

Хотела бы я быть такой же. Прямо сейчас я – туман из темно-серых облаков, готовящихся к дождю.

– Эй, выше нос, хорошо? – говорит Кай, стараясь меня подбодрить. Затем он смотрит на меня, и я имею в виду, действительно смотрит на меня, прежде чем обхватить мою щеку и медленно наклониться, целуя меня прямо там, перед большинством старших классов. Когда он отходит, он подмигивает.

– Но я не могу обещать, что больше никто не попадет в беду.

Это почти заставляет меня улыбнуться.

Я никогда не сомневалась в силе убеждения Кая. В очередной раз в этом убедилась сегодня в школе, потому что то, что начиналось как дерьмовое утро, в конечном итоге превращается в сносный день.

Конечно, поначалу это не было заметно, но примерно на втором уроке таращащиеся на меня, как на сумасшедшую, взоры превращаются в редкие скользящие взгляды. Примерно на четвертом уроке я понимаю, почему.

Кто-то распустил мерзкий слух, что у Брэдона венерическая болезнь, которую он передал примерно пяти девушкам из старой компании Ханны. И я точно уверена, что знаю, кто пустил этот слух.

– Ты сделал это, не так ли? – спрашиваю я Кая, выходя из класса и обнаруживая, что он ждет меня. Он стоит, прислонившись к стене с учебником под мышкой и небрежной улыбкой на лице.

– Сделал что? – Он выпрямляется и прижимает палец к губам. – Я много чего сделал сегодня, так что тебе, возможно, придется быть более конкретной.

Я подтягиваю сумку повыше на плечо.

– Ты распустил слух о Брэдоне, чтобы отвлечь от слухов обо мне.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь. – Но хитрый огонек в его глазах говорит об обратном. – Но, если бы я действительно распространил слух такого масштаба, я бы позаботился о том, чтобы человек заслужил то, что получил.

– Итак, Брэдон заслуживает того, чтобы все думали, что у него ЗППП? – подозрительно спрашиваю я. – Я думала, он твой друг.

Он тянется, чтобы взять меня за руку, в его глазах вспыхивает гнев.

– Раньше был моим другом. Пару недель назад все закончилось.

Я мысленно повторяю то, что произошло пару недель назад. Одно воспоминание особенно бросается в глаза.

– Это имеет какое-то отношение к Ти?

Он пожимает плечами, когда мы неторопливо идем по коридору, протискиваясь мимо людей, которые сплетничают и смеются.

– Может быть.

Я придвигаюсь к нему на дюйм ближе, когда мы проходим мимо группы девушек, которые шепчутся и хихикают, бросая взгляды в мою сторону.

– Ну, если это правда – если это как-то связано с тем, что тебе сломали ребра, – тогда я согласна. Он действительно заслуживает того, чтобы иметь ЗППП.

– На самом деле у него нет венерического заболевания. Я только что это придумал.

– Знаю, но он заслуживает того, чтобы о нем так думали. И из того, что я слышала, он немного распутный, так что, – я поднимаю скрещенные пальцы, – будем надеяться.

Он хихикает, когда мы выходим из дверей на солнечный свет.

– Ты становишься такой же злой, как и я.

– Ах, черт возьми. – Я щелкаю пальцами, притворяясь озадаченной. – Думаю, мне придется изменить свой комикс и дать нам обоим новые имена.

– Хорошо, – говорит он. – Мне все равно не нравился Эгомэн.

Я толкаю его плечом.

– Но это было так похоже.

– Ни за что. – Затем его губы изгибаются в легкой улыбке. – Ладно, может совсем чуть-чуть.

Я начинаю улыбаться, но затем мой телефон вибрирует, и все мои улыбки испаряются, когда смотрю на экран.

– Это снова от неизвестного.

Кай останавливается, его рука напрягается в моей.

– Что там написано?

Делаю глубокий вдох и читаю вслух:

– Возможно, вы избавились от слухов, но мы еще не закончили. – Холодок пробегает у меня по спине. – Это становится действительно странным.

– Да. – Его челюсть сжимается, когда он смотрит в пустое пространство. – Но не волнуйся. У меня такое чувство, что через несколько дней это прекратится.

Мои брови хмурятся.

– Почему ты так думаешь?

Он пожимает плечами.

– У меня предчувствие.

Меня пронзает внезапная догадка.

– Подожди-ка. Ты знаешь, кто это?

Он избегает смотреть мне в глаза.

– Возможно.

Я жду, когда он объяснит, но его кажущееся вечным молчание начинает сводить меня с ума.

– Ты собираешься мне сказать?

Выглядя растерянным, он качает головой.

– Пока нет. Я хочу сначала поговорить с этим человеком и убедиться.

– Кай, я не думаю, что это такая уж хорошая идея. Что, если он… опасен?

– Все будет в порядке, – уверяет он меня. – Послушай, мне нужно, чтобы ты позволила мне разобраться с этим и поверила мне, что все будет хорошо.

Не хочу, чтобы он этим занимался. Я и так уже слишком втянула его в эту неразбериху. Однако решительный взгляд на его лице дает мне понять, что он не собирается отступать. Я только надеюсь, что, кем бы ни был неизвестный отправитель сообщения, он не сумасшедший.

Глава 9

Изабелла

Вторник и среда проходят как в тумане. Бабушка Стефи сообщает мне, что адвокаты сказали, что дозвониться до моей мамы может быть чрезвычайно сложно, и это разбивает мою надежду вдребезги. Такое чувство, что мне никогда не удастся поговорить с ней, если я не пойду против желания бабушки и не поеду в Вирджинию, чтобы повидаться с ней.

В четверг днем мы с Каем отдыхаем от всей этой драмы и проводим время, надирая задницы зомби. Если быть точнее, Кай надирает им задницу. Что касается меня, то я в этом отстой.

– Чувак, я думала, что просмотр всех этих фильмов о зомби поможет, – дуюсь я, целясь из пейнтбольного пистолета в зомби из картона.

Мы застряли на тренировочном курсе примерно на час, потому что я отказываюсь переходить к основному блюду, пока не достигну своей цели. Сначала я была довольно оптимистично настроена, полагая, что мое обилие знаний об апокалиптических фильмах поможет мне устранить цель. Но зомби, о, зомби, неужели я так плоха? Все настолько плохо, что, если бы я сейчас снималась в фильме о зомби, я была бы героем, который умирает через две минуты.

– Тебе нужно расслабиться. – Кай наводит свой пейнтбольный пистолет на цель перед собой, нажимает на спусковой крючок, и вылетевший снаряд разбрызгивается по голове бумажной зомби-мишени. Он даже выглядит круто, одетый в черную рубашку, джинсы в тон, армейские ботинки и ремень с заклепками, который гармонирует с кожаными ремешками на его запястьях. – Это должно быть весело, помнишь?

Я показываю ему язык, переживая из-за неудачи.

– Тебе легко говорить. Ты каждый раз попадаешь в голову. – Я опускаю пистолет на бок. – Я не попала ни в одного. Если бы это действительно был зомби-апокалипсис, я была бы мертва.

Кай поворачивается ко мне с улыбкой на лице.

– Я бы никогда не позволил тебе умереть. Скорее я умру, чем позволю этому случиться.

Я закатываю глаза.

– Если ты пытаешься заставить меня упасть в обморок, то этого не произойдет. – Снова поднимаю пистолет и целюсь. – Я хочу быть в состоянии уберечь себя от смерти.

Он усмехается, откидываясь на стойку перед нами.

– Вау, тебе трудно угодить.

Я кладу палец на спусковой крючок.

– Просто хочу быть уверенной, что, если наступит конец света, я не буду девицей в беде. – Нажимаю на спусковой крючок, и пейнтбольный мяч вылетает из ствола, затем отклоняется влево, поражая мишень Кая вместо моей.

– Ну, по крайней мере, на этот раз ты попала в цель, – шутит он.

Я сердито смотрю на него, а он смеется, как будто я самая смешная девушка на планете.

– Если хочешь, я могу тебе помочь.

Я качаю головой, решив стать рок-звездой, истребляющей зомби самостоятельно.

– Нет, спасибо. – Но после того, как я выстреливаю еще три раза и промахиваюсь каждый раз, я сдаюсь. – Ладно. Ты можешь мне помочь.

В его глазах искрится веселье.

– О, неужели, я могу?

Утвердительно киваю.

– Да, конечно, ты можешь. И я рада даровать тебе эту потрясающую привилегию.

– Ты порой такая дерзкая. – Он выпрямляется с веселой усмешкой. – Знаешь что? Я не уверен, что все еще хочу тебе помогать. Нет, пока ты не скажешь «пожалуйста» и не заставишь меня почувствовать себя потрясающим.

Я бросаю на него нетерпеливый взгляд, прежде чем положить свой пейнтбольный пистолет на стойку и кланяюсь ему, сложив ладони вместе.

– Ну же, о великий эксперт по пейнтболу с зомби, научи меня быть такой же потрясающей, как ты. Пожалуйста, пожалуйста, ну пожалуйста.

Он фыркает от смеха.

– Ты действительно самая странная девушка, которую я когда-либо встречал, но в лучшем смысле этого слова.

Мы обмениваемся улыбками, и его вид превращает мое сердце в танцующую бабочку. После всего, что произошло, мы оба были так взвинчены, что я даже не была уверена, стоит ли нам вообще приходить сюда. Однако Кай был прав, когда сказал, что нам нужно немного повеселиться. Мы сделали это. Мы оба это сделали.

Он подходит сзади, прижимаясь грудью к моей спине.

– Хорошо, возьми свой пистолет, – инструктирует он, обнимая меня за бедра, – и целься в голову. – Я делаю то, что он говорит, когда его пальцы надавливают на мою талию, поворачивая меня боком. Затем он наклоняется через мое плечо, приближая губы к уху. – Теперь наведи ствол на цель. – Он скользит руками по моим плечам, и я борюсь с дрожью, когда по моей коже пробегают мурашки. – Держи пистолет повыше… примерно вот здесь. – Он снова кладет руки мне на талию, проводя пальцами по полоске кожи, выглядывающей из-под подола черной футболки. – Теперь постарайся задержать дыхание и держать пистолет ровно.

Задержать дыхание? Он что, издевается надо мной? Я едва могу дышать, когда он вот так прикасается ко мне.

– Сделай глубокий вдох, – говорит он, отмечая мое судорожное, неровное дыхание. – Тебе не нужно нервничать.

Ему легко говорить. Он не тот, кто не может перестать думать о том, как мы в последний раз стояли вот так, когда он лизал и кусал мою кожу.

Хотя он несколько раз поцеловал меня, с тех пор он не покусывал мою шею. И мы еще по-настоящему не целовались. Хотя я и хочу этого. Боже, как я этого хочу. Например, прямо сейчас. Я почти не могу сопротивляться. Он так потрясающе пахнет, мылом, одеколоном и всем, что есть у Кая. И он такой теплый, как только что вынутое из духовки домашнее печенье с шоколадной крошкой. М-м-м… печенье… Как хочется обернуться и откусить кусочек…

– Ты в порядке? – он шепчет мне на ухо, вырисовывая круги на моем бедре. – Ты, кажется, нервничаешь.

Возьми себя в руки, Иза. Иисус. На самом деле он не печенье.

– Ага. Все просто великолепно. – Я прочищаю горло, надеясь избавиться от похотливых мыслей, затуманивающих мой разум. Это немного помогает, но не настолько, чтобы полностью отвлечь меня от пальцев Кая, блуждающих по моему телу. – Я просто очень хочу попасть в цель.

– У меня такое чувство, что на этот раз у тебя получится. – Он звучит абсолютно уверенно.

Я не согласна с ним. На самом деле, сомневаюсь, что мой выстрел будет еще хуже, если он «поможет» мне, как сейчас.

В любом случае, я делаю попытку и нажимаю на спусковой крючок. Удивительно, но мне удается поразить картонного зомби. Определенно этот выстрел не как у крутого убийцы зомби, но это только начало.

– Видишь? Я был прав. – Он отступает назад и поднимает руку, чтобы дать пять.

Отбиваю ладонью по его ладони, слишком хорошо осознавая, что мы снова вошли в режим друзей. Затем он берет мою руку и целует костяшки пальцев.

– Посмотрите, передо мной Прекрасный принц. – Сарказм сочится из моего тона, густой, как расплавленная карамель.

– Не притворяйся, что тебе это не нравится, – поддразнивает он, подмигивая.

Сдерживая усмешку, я качаю головой и снова стреляю в цель. Мне требуется пять выстрелов, чтобы попасть бумажному зомби в голову. Затем мы с Каем собираем наши вещи и спускаемся к основному действию, которое представляет собой плоскую секцию на большом складе, уставленную тюками сена, которые создают несколько извилистых лабиринтов.

Парень двадцати с чем-то лет с пышной каштановой шевелюрой приветствует нас, когда мы входим, и говорит нам подождать, пока он не запустит таймер. Я не уверена, что он имеет в виду под таймером, но замечаю два разных входа в лабиринт.

В замешательстве поворачиваюсь к Каю.

– Подожди минутку. С какой стороны мы должны начать?

– Каждый из нас пойдет разными дорогами. – Он хитро ухмыляется, указывая на большой цифровой таймер на стене. – Потому что мы будем соревноваться друг с другом. Тот, кто настреляет наибольшее количество зомби и проходит лабиринт первым, выигрывает.

Я делаю свое лучшее обиженное лицо.

– Так нечестно. Ты надерешь мне задницу.

– Так это твой настрой на соревнование. – Он цокает на меня, глядя так, как будто ему это не нравится. – Где твой оптимизм?

Я указываю пальцем через плечо.

– Может мне вернуться на тренировочный этаж вместе с кучей разбрызганных шариков, которые я случайно выстрелила в пол.

Он изо всех сил старается не рассмеяться.

– Вот что я тебе скажу. Я дам тебе фору.

– Ни за что. Все будет честно. – Я смотрю на вход справа, высоко подняв подбородок и расправив плечи. – Таким образом, когда я надеру тебе задницу, у тебя не будет оправдания тому, почему ты проиграл.

С усмешкой он нежно дергает меня за кончик хвоста.

– Вот это настрой, который мне нравится.

Его улыбка заразительна, и я чувствую, как ответная улыбка растягивает мои собственные губы.

– Детка, эта улыбка почти вызвала во мне чувство вины, – говорит он с хитрым выражением на лице.

Моя улыбка слабеет, на лбу появляются морщины.

– Почему?

– Из-за этого. – Он хватает меня за руку и вертит, как балерину, пока у меня не кружится голова так, что я едва могу стоять. Затем он отпускает мою руку и мчится вперед, убегая в лабиринт.

– Это было нечестно! – кричу я сквозь смех, спотыкаясь и покачиваясь, направляясь ко входу на свой путь.

Требуется около тридцати секунд, чтобы головокружение уменьшилось, а затем я беру себя в руки, готовая победить. Я петляю и зигзагом спускаюсь по пути, жалея, что не могу заглянуть за стену из тюков сена и увидеть Кая. Каждый раз, когда добираюсь до угла, я сбавляю скорость до бега трусцой, опасаясь, что меня будет ждать зомби. Но по прошествии двух очень спокойных минут начинаю беспокоиться, что, возможно, я что-то делаю неправильно. Возможно, я начала не с того места или еще что-то.

Я поворачиваюсь, чтобы вернуться по своим следам, но замираю, когда из-за угла передо мной появляется зомби. Его руки раскрашены так, чтобы выглядеть как гниющая плоть, его клетчатая рубашка и одежда порваны, и он носит маску для пейнтбола, чтобы защитить верхнюю часть лица. Его рот приоткрыт, и он жадно стонет, когда приближается ко мне, фантастически изображая бесчувственного, голодного зомби.

В панике я пытаюсь поднять пистолет и выстрелить. Первый выстрел – промах, но следующий попадает ему прямо в центр маски. Его тело падает на землю, как мешок с картошкой.

– Есть! – Я вскидываю кулак в воздух, затем перепрыгиваю через зомби и бегу по лабиринту, готовая надрать еще несколько задниц.

Заворачивая за следующий угол, я не замедляю шаг, пытаясь сэкономить несколько минут своего времени. Чем больше в зомби я стреляю, тем больше растет моя уверенность, и начинаю задаваться вопросом, смогу ли я победить. Все мои тревоги постепенно уменьшаются по мере того, как я сосредотачиваюсь на текущей задаче.

Кай сделал удивительную вещь, приведя меня сюда. Это почти заставляет меня чувствовать себя плохо из-за победы в конкурсе, но не настолько, чтобы перестать стараться изо всех сил.

Когда я замечаю то, что похоже на финишную черту, делаю еще один взмах кулаком и добавляю немного вращения, прежде чем взлететь в безумном спринте. Когда я приближаюсь к гигантскому знамени финиша, зомби в разорванном голубом платье для выпускного вечера и сломанной тиаре материализуется из ниоткуда и загораживает мне обзор.

– Хорошо, зомби-букашка, отойди с дороги, – говорю я, поднимая свой пейнтбольный пистолет.

Мой палец зависает на спусковом крючке, когда прицеливаюсь, и внезапно красные губы женщины-зомби изгибаются в ухмылке. Я моргаю, застигнутая врасплох. Каждый зомби, с которым я пересекалась, был холоден как камень, играя роль зомби, застрявшего в безумии, жаждущем мозгов.

Ее улыбка становится шире по мере того, как мое недоумение усиливается. Я испуганно отступаю назад. Затем свет гаснет. Мое сердце подпрыгивает в груди, когда чья-то рука закрывает мне рот. Пейнтбольный пистолет выпадает из рук. Я пытаюсь закричать, но рука сильнее зажимает мне рот, душа меня.

Мгновение спустя, рука обвивается вокруг моей талии и тащит меня обратно в темноту.