Текст книги "Грешные игры (ЛП)"
Автор книги: Джессика Клэр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
Операторы сновали туда-сюда по лесу, следуя за нами. Поскольку нас уже проинструктировали не обращать на них внимания, я старалась как могла. Даже сейчас они начали сливаться с пейзажем, несмотря на то что постоянно прыгали в нескольких ярдах перед нами и снимали.
– Я вижу лагерь впереди, – наконец сказал Дин, и я подняла голову, чтобы посмотреть, куда он указывает. И действительно, рядом с пляжем развевался пурпурный флаг с яркой цифрой одиннадцать. Когда мы подошли к флагу, я нахмурилась. Остров Выживания действительно станет трудным местом. Флаг был воткнут в песок посреди пустыни, и единственное, что говорило нам о том, что это наш лагерь – маленький чугунный котелок с крошечным мешочком риса рядом с ним.
Дин тоже остановился при виде этого зрелища.
– Дом, милый дом, я полагаю. – Он оглянулся на меня.
Я прикусила губу. Либо так, либо начну кричать.
– Наверное, бюджет на этот сезон урезали, – пошутила я. – Для нас нет четырехзвездочного курорта.
– Речь идет о выносливости и выживании среди стихий, – язвительно ответил Дин. – Чего ты ожидала?
Я впилась взглядом в его затылок, когда он зашагал прочь через кусты.
– Мудак.
Эти два месяца станут самыми длинными в моей жизни.
***
Несмотря на придурка, который оказался моим партнером, вряд ли можно было бы подобрать более красивое место для съемок. Ласковые волны плескались о берег, и песок, окаймлявший воду, был мягким, бледным и гладким. Пальмы шуршали над головой, шелестя на ветру, дующем с воды, а вокруг меня зелень растительности и синева океана. Это было прекрасно.
Дина нигде не видать. Наш оператор побежал вниз по пляжу, чтобы попытаться найти его – осталась только я.
Рай. Я улыбнулась и втянула в себя воздух.
Конечно, все это наслаждение «райской красотой» покинуло меня, когда, полюбовавшись несколько минут заходящим солнцем, я заметил вдалеке дождевые облака. И поняла, что, как бы ни была хороша наша маленькая бухточка, здесь нет никакого укрытия. В животе у меня заурчало.
У нас нет огня. Нет укрытия. Мой маленький рюкзак с одеждой промок, кроссовки хлюпали на ногах, и мне ужасно хотелось пить. «Пора разбивать лагерь», – подумала я. Выбрала хоть сколько-то защищенное место с несколькими нависающими деревьями и использовала упавшую ветку, чтобы сгрести песок, пытаясь очистить достаточно широкое место от мусора для костра и укрытия. К тому времени, когда закончила, я была потной, грязной и злой, но мне удалось очистить область приличного размера.
В какой-то момент Дин вернулся и остановился в отдалении, наблюдая за мной. В руках он держал грубое ведро.
– Я нашел колодец с водой. – Он протянул мне ведро. – Принес тебе попить.
С беспокойством посмотрела на него. Слишком мило с его стороны, чтобы поверить.
– Спасибо, – холодно сказала и взяла у него ведро. – Это безопасно пить?
– Я выясню это примерно через полчаса, – сказал он с легкой гримасой.
Логично. Я сделала несколько осторожных глотков и вернула ему ведро.
– Мы должны попытаться вскипятить остальное, просто на всякий случай.
– И чем мы будем ее кипятить? – спросил он, забирая у меня ведро. – Наши руками? Магией?
– Как насчет твоего отвратительного характера? – огрызнулась в ответ. – Похоже, он сильно кипит в последнее время.
– Ну разве можно меня винить? – Он с отвращением посмотрел на меня и указал на наш жалкий лагерь. – Меня не было больше часа, а пока я ходил, ты даже не попыталась разжечь огонь. Чем, черт возьми, ты занималась?
– Разбивала лагерь!
Он быстро, преувеличенно быстро, огляделся и широко развел руками.
– Ух ты, выглядит потрясающе. Мне особенно нравится укрытие, которое ты построила. Это невероятно.
– Не будь таким саркастичным, осел. Я расчищала песок, чтобы у нас появилось какое-нибудь приличное место, где можно было бы устроиться. Если ты хочешь спать на куче камней и веток, то добро пожаловать! Я, однако, собираюсь закончить строительство приличного убежища.
– Закончить! Ты еще даже не начинала, милая.
– И никогда не начну, если ты не оставишь меня в покое! – К этому времени я уже кричала, жестикулируя ему в лицо так же, как и он мне. – Почему бы тебе не поступить как мужик и не убить кого-нибудь на ужин?
Это, казалось, удивило его.
– Почему бы нам просто не съесть твое арахисовое масло?
Я отрицательно покачал головой.
– Ни в коем случае. Оно мое. У тебя топор, а у меня арахисовое масло.
Он скривил губы в усмешке, которая делала его еще сексуальнее, чем следовало.
– Значит, вот так мы это сделаем? Что твое – это твое, а что мое – то мое?
– Если ты этого хочешь, прекрасно! Именно так мы и можем поступить, – фыркнула я.
Хрен ему, если он думает, что я собираюсь поделиться с ним своим арахисовым маслом, когда все, что он сделал, это наорал на меня.
– Держись своей стороны лагеря, а я своей, и мы посмотрим, кому будет лучше.
– Согласен. – Дин протопал на середину небольшой площадки, которую я расчистила, и уперся каблуком в середину. – Соорудим здесь наш костер. Ты можешь остаться на той стороне, а я останусь на другой.
– Меня это вполне устраивает, – произнесла я самым ледяным тоном. – И ты собираешься развести костер?
– Да нет же, – сказал он, растягивая слова. – Пойду посмотрю, смогу ли я найти себе что-нибудь поесть.
– Прекрасно тогда!
– Замечательно!
Мы еще с минуту смотрели друг на друга, а потом он снова помчался прочь, продираясь сквозь густую листву на окраине лагеря, песок с каждым яростным шагом летел из-под его ног. Когда он уходил, я мельком увидела оператора, на его лице было написано восхищение, когда он снимал меня стоящей в лагере.
Черт, он только что все заснял. Как неловко. Мои щеки вспыхнули румянцем, я отвернулась и направилась в тропические кустарники, чтобы посмотреть, что там можно найти.
Дин унес топор с собой, так что пришлось все делать вручную. Мне удалось найти несколько упавших веток дерева, которые были достаточно большими и прямыми, чтобы служить основанием для кровати, которую я собиралась сделать. Я использовала еще несколько таких же длинных палок, которые положила поперек, образуя действительно жалкую, жесткую и неудобную кровать в двух футах от земли. Но, по крайней мере, она не на песке (который, как я подозревала, будет кишеть песчаными блохами и крабами, как только солнце сядет).
Чтобы компенсировать неудобство моей кровати, я собрала столько свободной зелени и пальмовых листьев, сколько смогла, сложив их все на импровизированную кровать. Когда у меня было несколько футов мягкой подстилки на кровати, я забралась на нее и проверила. Как я и предполагала, пальмовые листья сплющились на дюйм или два, и я осталась с умеренно мягкой постелью. На данный момент сойдет.
К тому времени, как солнце полностью село, я собрала достаточно дров и выкопала яму для костра, но слишком устала, чтобы даже пытаться разжечь огонь самостоятельно. Я лежала на своей узкой кровати (достаточно широкой, чтобы вместить мое тело) и смотрела на невероятно красивые звезды над головой, используя свой рюкзак – с жесткой банкой арахисового масла и всего остального – в качестве подушки.
Было очень неприятно лежать в темноте в полном одиночестве, когда что-то медленно двигалось, ползло и шуршало, как это обычно бывает на необитаемом острове. Я старалась не думать о том, что у меня нет крыши над головой и никакой реальной защиты от чего бы то ни было. Надеялась, что смогу натянуть пальмовый лист на голову, если пойдет дождь, но если кто-то попытается напасть? Я прямо как закуска, поданная на блюдечке с голубой каемочкой.
Подлесок тревожно зашуршал, и я подняла глаза вверх, чтобы увидеть Дина, возвращающегося в лагерь, почти разочарованно вертящего топор в руках. Я не видела его лица, но его плечи казались напряженными, и меня это обрадовало несколько больше, чем стоило бы. Он тоже не нашел ничего съестного. Похлопала по банке с арахисовым маслом под ухом. Я, конечно, голодна, но не настолько, чтобы залезть в свою заначку. Это может подождать до завтра.
Он пошарил в темноте.
– Вижу, никакого огня.
– Нет.
Уверена, что он хотел сказать больше, но передумал. Вдалеке я увидела маленькие красные точки, означающие, что наш оператор все еще там, снимает, и снова посмотрела на Дина. Он вытряхивал что—то длинное и толстое, и оно шуршало, как ткань... одеяло? Я выпрямилась на своей жесткой, шуршащей кровати.
– Где ты его взял?
В густой темноте я почти разглядела, что он положил его на землю под собой, а потом свернулся в нем калачиком, собираясь спать.
– Это мой приз. Ну, знаешь, как твое арахисовое масло. И оно из той же категории, не для того, чтобы делиться.
Ублюдок. Я потерла руки, покрытые гусиной кожей. По крайней мере, у него имелось больше, чем несколько розовых бикини, чтобы носить, а становилось холодно. Вся остальная одежда, что у меня была, лежала ровным слоем, пока я пыталась ее высушить к завтрашнему дню. Кроссовки, шорты – все еще оставались влажными.
– Мне не нужно твое одеяло, – возразила я. – Не так уж и холодно.
– Пока нет, – согласился он чересчур дружелюбным тоном. – Спокойной ночи.
Раздраженная, я плюхнулась обратно на пальмовые листья и попыталась устроиться поудобнее.
Это была самая долгая и несчастная ночь в моей жизни. Дин оказался прав – действительно похолодало. Очень холодно, до такой степени, что я снова надела всю свою влажную одежду в надежде, что это поможет защитить меня от стихии – не сильно помогло. Стало еще хуже где-то в середине ночи, когда погода испортилась и начал накрапывать дождь. Мои зубы стучали, когда я дрожала на вершине пальмовых листьев.
По крайней мере, Дину было ненамного лучше. Всю ночь я слышала, как он шуршит и чешется, и знала, что песчаные блохи, крабы и другие ползучие твари сводят его с ума. Сомневаюсь, что он много поспал. Конечно, я не собиралась приглашать его к себе в постель. Да пошел он. Места все равно мало, и я не собиралась обнимать своего врага всю ночь, даже если его большое теплое тело помогло бы согреться.
Через бесконечное количество часов наступило утро, и вместе с ним в воздухе слегка потеплело. Ровно настолько, чтобы перестали стучать зубы, но не настолько, чтобы привести меня в чувство. Я чувствовала себя выжатой, измученной и грязной. Посмотрела на Дина в дальнем конце нашего маленького лагеря, его короткие волосы торчали под странными углами, и он выглядел таким же не выспавшимся, как и я.
Хорошо. По крайней мере, я не одинока в своих страданиях. Он кивнул на что-то вдалеке.
– Что это?
Я оглянулась назад, туда, куда он показывал. Ночью кто-то из съемочной группы прокрался в наш лагерь. На пне на краю лагеря появилась маленькая красная коробочка. Я подошла к ней, снимая с ноги влажный пальмовый лист.
«Зов племени, – гласила крышка. – Испытание сегодня».
Я застонала и бросила ее обратно.
– Плохие новости.
ГЛАВА 4
«Одно из двух. Либо мы с Эбби должны начать работать вместе, либо мне придется убить ее и съесть. Шутка».
– Из интервью с Дином Вудоллом, день второй.
Маленькая лодка подошла, чтобы забрать нас и отвезти на остров Вызова. Я надела танкини и все еще мокрые от воды кроссовки (спасибо дождю) и держала рюкзак между ног, так как в послании написали, что мы должны прийти с нашими вещами.
– Отборочный раунд, – сказал Дин, и я не стала утруждаться и говорить, что он скорее всего прав.
Мы прибыли точно так же, как и другие команды. В дальнем конце пляжа стояло двенадцать столиков разного цвета. Каждая команда подошла к своему столу и водрузила флаг, затем все повернулись к ведущему, ожидая указаний.
– Привет, ребята! Хорошо ли все спали? – Чип одарил нас веселой улыбкой. – Как прошла ваша первая ночь на пляже?
– Чудесно, – протянула Шанна из конца строя. – Леон – отличный партнер.
– Значит, все хорошо проводят время со своими партнерами? – Взгляд Чипа скользнул по участникам и остановился на мне.
– Просто замечательно, – сказала я ровным голосом.
– Партнерство, – высокомерно пропел Чип. – Это так важно в ситуации выживания и на сегодняшнем испытании! Каждой команде необходимо нарисовать серию картинок на флагах, которые вы видите перед собой. Эти рисунки будут представлять собой предметы, относящиеся к истории островов Кука и коренного населения. У вас будет пять минут, чтобы нанести рисунок на как можно большее количество флагов, как можно точнее. Затем будет вызван судья, который определит, у каких двух команд худшие результаты. Эти команды отправятся на суд сегодня вечером, где другие команды решат, за кого из них голосовать. Понятно?
Мы согласно кивнули, и Чип продолжил:
– Ка вы будете работать. Одному участнику в команде завязываются глаза. Этот человек будет рисовать. Другой будет командиром, сразу после того как я скажу «Начали», он разорвет запечатанный пакет, чтобы открыть картинки. Затем командир опишет каждую картинку своему партнеру. Вы должны работать вместе, – подчеркнул он и повторил это еще раз на всякий случай. – Это командная работа. Партнерство – ключ к решению этого испытания. Я дам вам всем время, чтобы выработать стратегию.
Дин взглянул на меня:
– Ты умеешь обращаться с кистью?
Я сверкнула глазами.
– А почему именно я должна рисовать? Потому что я девушка?
Он бросил на меня раздраженный взгляд своих невероятно голубых глаз. И он казался таким же уставшим и раздраженным, как и я.
– Послушай, ты можешь не набрасываться на меня хотя бы перед испытанием, пожалуйста? Неужели это так трудно?
– Хорошо, – согласилась я, чувствуя себя немного виноватой из-за того, что со мной трудно ладить.
– Прекрасно, – подчеркнул он.
И вся моя доброжелательность исчезла. Я стиснула зубы, когда он подошел сзади, чтобы завязать мне глаза, и случайно поймал несколько прядей моих вьющихся каштановых волос в узел. Это вывело меня из себя еще больше, особенно теперь, когда он вел себя самодовольно и высокомерно, связывая мне руку за спиной и обращаясь при этом со мной как с ребенком.
Я так сильно ненавидела его в тот момент.
– Команды готовы? – я услышала, как прокричал Чип. Подняла голову, и сквозь густую темноту повязки на глазах показались полосы солнечного света. День становился жарким, и повязка от пота начала прилипать к лицу. Я слышала, как другие участники двигались и шептались друг с другом, готовясь к соревнованию. Сильная теплая рука схватила мою свободную руку и сунула в нее кисть.
– Вот, – быстро сказал Дин.
– Готовы! – заорал Чип. – У вас будет пять минут... вперед!
В этот момент я услышала звук разрываемой дюжины бумажных пакетов и наклонила голову, пытаясь определить, где находится мой напарник.
– Это черепаха, – прокричал мне в ухо Дин, напугав меня так сильно, что я подпрыгнула и выронила кисточку.
– Ты меня напугал...
– Возьми свою кисть! Возьми свою кисть! – В голосе Дина послышались нетерпеливые нотки. – Я не могу поднять твою кисточку, Эбби. Подними ее! Она лежит на земле!
Да, мы отлично начали. Я опустилась на колени, ощупывая свободной рукой под столом все вокруг. Никакой кисти.
– Поторопись, Эбби, – услужливо проговорил мой напарник. – Тебе нужно нарисовать эту чертову черепаху.
– Я не могу найти кисточку, – ответила я ему, стараясь быть терпеливой.
– Она на земле...
– Я на земле, осел, и не могу её найти. Где именно на земле? У меня завязаны глаза, помнишь?
Он на мгновение замолчал.
– Слева от твоей руки, – наконец проинструктировал он. – А теперь поторопись и хватай её!
После бесконечно долгих поисков я нащупала гладкую палочку кисти, обхватила ее пальцами, подскочила... и ударилась затылком о стол с такой силой, что чуть не потеряла сознание. Боль пронзила голову, и звезды зажглись перед моими глазами. Я застонала от боли.
– Поднимайся! Ну же!
Не обращая на его слова внимания и сделав мысленную пометку убить Дина, я начала медленно подниматься снова и пытаясь сфокусироваться. Люди вокруг меня кричали и переговаривались, и мне было трудно сосредоточиться на резком голосе Дина.
– Черепаха, – повторил он настойчиво. – Нарисуй черепаху.
Я шлепнула кисточкой по ткани и нарисовала круг.
– На твоей кисти нет краски, – рявкнул он мне в ухо. – Тебе нужна краска для черепахи! Зеленая краска!
Я начинала понимать, почему это испытание требует командной работы. Раздраженная, я дотронулась до щетинок кисти. Совершенно сухо.
– Ну и где краска?
– На твоей стороне, – сказал он. – Левее, левее, левее, – повторял он, когда я потянулась рукой за краской. Несколько долгих секунд ничего не чувствовала, а потом нашла большую чашку с чем-то мокрым. Взяла кисточку и начала обмакивать ее в жидкость.
– Не тот цвет, – рявкнул Дин. – Это красный!
– Мог бы и раньше сказать мне, идиот, – прокричала я ему в ответ. – У меня завязаны глаза – я не вижу цветов!
– Могла бы и спросить!
– Я спрашиваю сейчас!
– А я тебе говорю, это не тот! Сдвинься на две чашки вверх!
Ну конечно! Ему легко говорить. Стиснув зубы, я провела костяшками пальцев по краям чашек, пока не почувствовала, что выбрала правильный, и снова засунула кисть внутрь.
– Я сказал зеленый! Это синий цвет! Ты сдвинулась слишком далеко! Две чашки, а не три.
Агр. Крепко сжав кисть в руке, я сунула ее в краску.
– Ты ее везде расплескиваешь, – довольно нетерпеливо пожаловался Дин. – Они будут это учитывать.
– Я стараюсь, – огрызнулась я и нарисовала круг на ткани. – А что делает черепаха на картинке?
– Над ее головой есть волны, так что тебе понадобится синяя краска... нет, еще нет, ты не закончила черепаху. Нарисуй ноги и рот открытым... открытым... я говорю открытым... Эбби, рот открыт...
– ...Я рисую его открытым...
– Нет, не рисуешь...
– У вас осталась одна минута, команды, – вмешался Чип, перекрикивая постоянный гул. – Поторопитесь!
Ткань вырвали из-под моей кисти.
– Давай дальше, – раздраженно сказал Дин. – Переходи к следующему.
Я почувствовала, как он положил новый флаг из ткани и расправил его.
– Что рисовать на этот раз?
– Красную рыбу. Давай, Эбби, рисуй быстрее. Красная рыба...
– Где красный?..
– Эбби, скорее рисуй!..
– Я не смогу нарисовать, если ты мне не скажешь...
– Эбби, рисуй! – истошно заорал Дин, взрывая мои уши. – Мокни в красный и рисуй! Перестань задавать столько вопросов и просто рисуй!
Я бросила кисть, схватила ближайший горшочек с краской и швырнул его через стол в своего партнера. Не услышала удара, поэтому схватила следующий и следующий и наконец расслышала удовлетворительные удары, когда они попали в Дина (я надеялась).
– Время! – прокричал Чип.
Я сорвала с глаз повязку и уставилась на своего напарника. Мистер Идеальное Тело был покрыт желтой и красной краской, переходящей в оранжевую. Голубая полоска покрывала половину стола, и наш флаг выглядел так, словно на него плеснули краской. Дин смотрел на меня с нескрываемым отвращением.
– Если ты еще раз на меня накричишь, – заорала я в ответ, – я засуну тебе эту гребаную кисть в глотку. Понял?
Он пристально посмотрел на меня и стер краску с лица, ничего не говоря. На его челюсти дернулся мускул, но, к моему облегчению, он ничего не ответил. Вместо этого он повернулся к Чипу, ожидая дальнейших указаний.
Остальные ошеломленно смотрели на нас обоих, вокруг суетились операторы. У них появился отличный материал, что неудивительно. Мы с Дином были классическим примером отсутствия командной работы.
– Все, пожалуйста, сядьте со своими партнерами, и мы вызовем судей, – сказал Чип спокойным голосом. Парами участники начали двигаться к грубым деревянным скамьям неподалеку, и я последовала за ними. Дин шел позади меня, его покрытая краской одежда хлопала по телу. Когда мы подошли к назначенному месту, моя ярость сменилась смущением.
Мы вели себя как дети.
Огорчение усилилось, когда привели местных судей и подняли флаги, чтобы каждый мог их видеть. Другие команды справились не так уж плохо – одна даже умудрилась нарисовать все четыре рисунка, хотя и очень бессистемно. Когда они подошли к нашему столу, судьи посмотрели на нас двоих, сидящих на краю скамьи, отвернувшись друг от друга, с моего партнера капала желтая краска, и начали шептаться. Они подняли наш первый флаг – зеленый круг с длинной линией, прорезавшей его от того места, где Дин выдернул ткань, пока я все еще рисовала – и покачали головами. Следующий флаг, который они подняли, был просто серией красных, желтых и синих пятен. Судьи снова покачали головами. Среди других участников раздались смешки.
Мои щеки снова вспыхнули от смущения. Я взглянула на Дина.
Он тоже посмотрел на меня, провел по краске на своей футболке и размазал ее по моей руке.
Придурок.
– Судьи определили худшие команды и выбрали две. Пожалуйста, встаньте и двигайтесь вперед вместе со своим партнером, если я назову номер вашей команды. – Чип повернулся и посмотрел прямо на меня. – Команда одиннадцать, вы номинированы на голосование.
Ну, тут нет ничего удивительного. Я поднялась на ноги и подошла к небольшому участку, обозначенному как «Судное место». Встала перед украшенной кокосовыми орехами трибуной, и Дин сделал то же самое.
– Команда номер четыре, вы номинированы на голосование.
Я даже не обратила внимания на флаги других команд. На мой взгляд, все они были одинаково плохи, хотя ни один из них не достиг такого высокого уровня, как наш. Другая команда двинулась вперед, выглядя удивленной и немного растерянной тем, что их рисунки оценили почти так же плохо, как и наши.
Черт возьми, я бы тоже так думала.
Вторая команда встала на подиум напротив нас, и Чип занял место на высоком табурете в центре, как на какой-то причудливом островном суде. Остальные команды расположились полукругом вокруг нас, и каждой вручили доску и мел.
– Добро пожаловать на наше первое голосование, – напыщенно объявил Чип. – Сегодня мы решим судьбу одной из этих двух команд. Мы выслушаем каждую команду, а затем команды, оказавшиеся в безопасности и входящие в состав нашего жюри, проголосуют за команду, которую они хотят оставить. Помните, что сейчас вы голосуете за то, чтобы команда осталась. Позже вы будете голосовать против отдельных участников. Все уловили?
Остальные с энтузиазмом закивали.
– Давайте начнем с команды одиннадцать, – предложил Чип и перевел взгляд на меня, а затем на Дина, – у вас есть какие-нибудь идеи, почему вы двое так плохо выступили в соревновании?
– Это он виноват... – начала я.
– Она невозможна... – заговорил он в тот же самый момент.
Среди участников раздались смешки, и я снова повернулась к Дину. Он смотрел на меня так же, как и раньше, стиснув зубы. Через мгновение я заговорила, все еще глядя на него.
– Похоже, мы ни в чем не можем прийти к согласию, Чип. Вот так, ни больше ни меньше.
– Мы еще даже не разбили лагерь, – добавил Дин.
– Не говори им этого, – огрызнулась я. – Это никого не касается, кроме нас.
Дин только бросил на меня уничтожающий взгляд.
Чип казался удивленным. Ладно, возможно, немного радостным, что мы так отвратительно сливаем сами себя.
– Вам двоим уже удалось добыть огонь?
– Не пробовали, – ответил Дин.
– Еда?
– Нет, – ответила я и снова повернулась к Дину. Если он упомянет мое арахисовое масло в присутствии остальных, я убью его. В данный момент это мой козырь в рукаве.
Он промолчал.
– Так вот почему ты облила Дина краской, Эбби? – Теперь Чип определенно казался самодовольным.
Я одарила ведущего сияющей улыбкой.
– Он кричал на меня и не помогал, Чип. Вот почему я облила его краской.
– Она задавала слишком много вопросов, – вмешался Дин. – Она не могла просто заткнуться и рисовать...
– Как я могу рисовать, если не получаю указаний от своего партнера?
– Что я тебе говорил, Чип? Она невозможна. – Дин просто одарил меня своей самой обаятельной улыбкой, как будто она могла смягчить его заявление. – Я стараюсь изо всех сил, но она не хочет слушать.
Чип поднял руки вверх.
– Хорошо, хорошо, спасибо, команда одиннадцать, но думаю, мы услышали достаточно.
Шанна бросала многозначительные взгляды на Дина. И она была не единственной. Другие девушки смотрели на него так, словно хотели спасти от меня. Никто, конечно, не смотрел на меня так же. Я лишняя, всего лишь препятствие, мешающее им провести шесть недель безудержного блаженства с добрым старым Дином. И я не сомневалась, что они избавятся меня, как только смогут.
Ведущий повернулся к другой команде, гимнастке Вере и Сидни, с которыми у меня еще не было возможности познакомиться. Сидни казался довольно милым, с волосами теплого каштанового оттенка и яркой улыбкой. И Вера тоже.
– Итак, скажите мне, – начал Чип, – у вашей команды есть проблемы, как у команды одиннадцать?
– О нет, – поспешно сказала Вера. – У нас все отлично. Мы с Сидом прекрасно ладим.
Словно в подтверждение этих слов, Сид кивнул и положил руку на плечо напарницы в знак солидарности.
Я скорчила гримасу, и Дин фыркнул у меня за спиной.
– Так почему же вы оказались здесь на этом раунде отсева? – спросил Чип, стараясь, чтобы его вопрос прозвучал как можно серьезнее. Он даже поднес руку к подбородку, словно обдумывая вопрос чрезвычайной важности.
Сид пожал плечами и посмотрел на Веру.
– Думаю, нам просто не повезло. Вот и все.
– А как там жизнь в лагере?
– У нас все хорошо, – продолжил Сид, и его улыбка стала шире. – У нас есть огонь, и Вера смогла найти нам кокосовые орехи прошлой ночью. У нас все в порядке.
Я закатила глаза. Невозможно поверить, что все хорошо поладили, кроме меня и Дина. Я полагала, что нас намеренно поставили в такие условия, чтобы мы соперничали. Никто не собирался ладить так хорошо, как играли Вера и Сид.
Чип еще немного поболтал с ними, потом повернулся к командам.
– Пришло время принимать решение. Мы собираемся попросить каждую команду перейти в кабину для голосования и отдать свой голос за команду, которую они хотят отставить на «Острове Выживания». – Он указал на дальний конец ряда. – Команда номер один, вы первые.
Шанна и Леон вскочили на ноги с доской в руках и исчезли в маленькой занавешенной кабинке на заднем плане. Я прищурилась на солнце, стоявшем высоко над головой, и подумала, сколько еще времени это займет.
Я имею в виду, было очевидно, что они не выберут нас. Наша команда полный отстой. Мы с Дином ничего не добьемся, если не научимся ладить друг с другом в дальнейшем, пока это у нас не получилось.
Пара за парой, остальные команды шли голосовать, пока никого не осталось. Чип исчез в стороне и вернулся с коробкой, украшенной так, словно это потерянный ящик с припасами, чтобы соответствовать теме кораблекрушения. Очень умно. Он снова оглядел нас – участников и номинантов на вылет – и затем снял крышку.
– Первый голос...
Я закрыла глаза. Моя книжная сделка, моя работа, все. Я чувствовала, как все это спускается в канализацию.
– За команду номер одиннадцать.
Я напряглась, а затем удивленно вздохнула. Подождите, это должна быть другая команда. Почему кто-то не проголосовал за них? Мы были ужасны.
Чип вытащил следующую дощечку и развернул ее так, чтобы мы все могли ее видеть.
– Команда одиннадцать.
Это не имело смысла?.. Я наблюдала за бесстрастным лицом Шанны, Джинджер, Джоди... и у всех у них один и тот же невыразительный взгляд.
– Команда одиннадцать.
Чей-то рот слегка скривился, и это поразило меня. Конечно. Теперь это стало совершенно очевидно. Они хотели держать нас здесь, потому что мы отстой. Мы не могли работать вместе – и не представляли никакой угрозы. А четвертая команда, поскольку они были чуть более слажены, чем мы, отправится домой.
– Команда одиннадцать, – продолжил Чип, перевернув еще одну доску, а затем еще одну. – Команда одиннадцать. Команда одиннадцать. Пять голосов из девяти... этого достаточно. – Он кивнул на потрясенные лица четвертой команды и стукнул молотком по кокосовому ореху. – «Остров Выживания» вынес приговор. Ваше время здесь закончилось. – Он повернулся и посмотрел на меня и Дина. – Вы в безопасности еще на один раунд. Возвращайтесь в лагерь.
Ошеломленная, я посмотрела на Дина, чтобы увидеть выражение его лица. Он казался таким же потрясенным, как и я.
А я-то думала, что нас выгонят первыми, потому что мы худшая команда в мире. Худшая команда из всех возможных. Как раз наоборот – нас собирались держать мертвым грузом, как безопасную ставку.
Хотя и не должна была этого делать, я слегка улыбнулась. Я почти уверена, что Дин тоже.
ГЛАВА 5
«Знаете, если бы не хотел постоянно свернуть ей шею, я бы сказал, что Эбби очень милая девушка. Скорее Мэри Энн, чем Джинджер1, но я всегда был неравнодушен к Мэри Энн».
– Дин Вудолл, день третий.
Как только мы вернулись в лагерь, Дин бросил свою сумку на песок.
– Пойду прогуляюсь, – сказал он и ушел, прежде чем я успела ответить.
Я поставила рюкзак и несколько минут отдыхала на теплом песке, шевеля пальцами ног в песчинках. Оглянулась на наш маленький лагерь, и мое настроение упало. У нас имелась яма для костра, но огня не было. У меня есть импровизированная платформа для кровати, но нет одеяла. У нас не было ничего, чтобы поесть или выпить.
Сомнительный рай.
Я нашла пару кокосов во время прогулки по лесу, но обнаружила, что Дин забрал топор с собой. В животе заурчало, в горле пересохло, и я поняла, что даже не знаю, где находится колодец. Не имея возможности съесть скудную еду и еще не совсем готовая копаться в моей заначке с арахисовым маслом, я решила поработать над своим пристанищем.
Чтобы сделать мое маленькое убежище комфортным, нужно какое-то укрытие, чтобы защититься от ветра (и дождя, если мне так не повезет). Я остановила свой выбор на маленькой А-образной рамке, поскольку она казалась мне самой простой в изготовлении, и приступила к ее созданию. Палки оказалось достаточно легко найти, хотя у меня не имелось ничего, чтобы связать их вместе... я закончила тем, что использовала свое розовое бикини, чтобы удержать раму вместе. Как будто я собиралась это носить. Укрытие было гораздо важнее. Я с целеустремленной решимостью погрузилась в работу.
К тому времени, как подняла глаза, солнце уже садилось, я была вся в поту и укусах насекомых, и мне даже в голову не пришло развести огонь. Но мое маленькое убежище готово! Я почувствовала гордость, когда посмотрела на шалашик и с самодовольным чувством превосходства на одеяло, которое торчало из рюкзака Дина. Один из нас будет хорошо спать сегодня ночью, и, хотя у него одеяло, у меня есть крыша над головой.
Я собрала немного хвороста и трута, чтобы развести костер, но солнце стояло слишком низко, и я не могла видеть, что делаю – во всяком случае, в этот момент в основном действовала наугад. Дин все еще не вернулся, и я с тоской уставилась на свои кокосы, все еще покрытые жесткой зеленой оболочкой. Я могла бы попытаться расколоть один из них о поваленное дерево, но если бы разломила его, то потеряла бы все молоко. Несмотря на то, что дрожала от голода, заставила себя ждать, держа орех в руках и скользнув в свое убежище с рюкзаком, чтобы дождаться возвращения Дина.
