Текст книги "Шипы и розы (Сборник)"

Автор книги: Джессика Харт

Соавторы: Кристин Морган,Робин Николас
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Он пошел к лестнице. Покрытые пылью чехлы и коробки не могли нарушить элегантность дома. Конечно, у них на ферме не было многих удобств, которые предлагал этот дом. Джакузи. Камин. Застекленная крыша. Он никогда не скучал по другим местам с тех пор, как забрал Грейси в Эшвилл. Но здесь он скучал по старой ферме Гринов и знал: это потому, что он оставил там частичку себя. Свое сердце.

Теперь он знал, что, то же можно сказать и о малышке Грейси.

Поднимаясь по деревянной лестнице, достойной служить декорацией к «Унесенным ветром», Джонни провел рукой по перилам. Наверху он поймал похожий на звезду лучик солнца, проникавший через замочную скважину и сверкавший на серебре. Комната Дженелл и Гранта.

Хотя он приехал, чтобы забрать вещи Грейси, Джонни повернул не к ее детской с игрушками. Он отправился в комнату Дженелл, привлеченный коробкой с кружевами, словно лившимися на пол, подсвечниками и серебряной мишурой. Ему пришло в голову, что его сестра была романтична. Цветные стекла, лестница, кружево, подсвечники.

Джонни присел у коробки, потирая пальцами потускневшую шкатулку Дженелл с драгоценностями. Надо бы упаковать эти вещи бережнее – и так же бережно обращаться с сердцем малышки Грейси… и Грейс тоже.

Он надеялся – молился, – что разлука заставит Грейс понять, что она любит его. Но если это не так, – а похоже, что не так – пострадает не только он. А новая травма – это вовсе не то, что нужно девочке. Серебро засверкало под его пальцами. Он не может разочаровать Дженелл.

Шкатулка открылась сама собой, и он увидел стопку писем. Он моргнул, чтобы лучше видеть, и запихал бумаги обратно. Прекрасная бумага цвета слоновой кости. Джонни провел пальцем по выгравированным буквам «ГГ». Этот набор Дженелл подарила Грейс на пятнадцатилетие.

Письма Грейс…

Джонни вынул из коробки письмо. Штемпеля на нем не было, но он догадался, что Дженелл и Грейс обменивались записками в то лето, когда он уехал из Эшвилла.

Совесть взяла верх над любопытством, и Джонни попытался положить письмо обратно, но клейкий уголок конверта прилип к пальцу.

Может, это знак?

И Джонни прочел письмо.

«Милая Дженелл, я в своей комнате, за окном темно. Папа помог маме лечь. Иногда она не узнает его, и он притворяется, что это неважно, но я-то знаю, что сердце его разрывается.

Мое сердце – тоже, теперь, когда Джонни уехал. Я знаю, что тебе тоже грустно. Думаю, что весь город скучает по нему, хотя многим он мешал. Но в глубине души они тоже знают, что Джонни особенный.

Не забудь, что ты обещала никогда ему не говорить, что я люблю его. Я хочу, чтобы он остался моим другом, если он когда-нибудь вернется.

Папа слушает пластинку Элвиса. Он поет «Я не могу не полюбить тебя». Надеюсь, мне станет легче.

С любовью, Грейс».

Джонни сидел молча. Ошеломленный. Не веря своим глазам. Он едва мог перевести дыхание.

Она любила его. Грейс Грин любила его, когда он был шкодливым подростком в Эшвилле. Она любила его, когда он дразнил ее, любила, когда он невольно разбил ей сердце.

Особенный.

Если Грейс думала, что он был особенным тогда, то теперь он достоин, по меньшей мере Нобелевской премии. Но он не мог ни надеяться, ни молиться, чтобы она любила его и теперь. Может, он и есть та самая особенная любовь в ее жизни.

Он осторожно закрыл шкатулку, и звезды вновь засияли на ней.

– Спасибо, Дженелл, – прошептал он.

Джонни заехал на обочину, притормозив у салона. На самом деле, чтобы все было как в его первый день в Эшвилле, нужен был мотоцикл, но он решил, что так можно сглазить. Он задумал кое-что изменить. Он открыл дверь и вынес улыбающуюся малышку Грейси из грузовичка.

При звуке открывающейся дверцы машины Грейс поставила лейку рядом с цветком. Через окошко салона она видела старый зеленый грузовичок, Джонни, стоявшего рядом на тротуаре, и сердце ее робко забилось в надежде. Джонни был такой же худой и красивый в джинсах и белой футболке. Малышка Грейси рядом с ним в розовом платьице была прелестна. Солнце рисовало нежный ореол над их темными головами.

Трясущимися руками Грейс поправила свой джемпер. Она взбила челку и провела пальцами по волосам. Подошла к двери, открыла ее, положила руку на косяк.

– Чудесно. – Джонни снял темные очки, и Грейс увидела сияющую синеву его глаз. Улыбка, которую он послал ей, заставила ее сердце безумно забиться. – Грейси нужно постричься.

Джонни улыбнулся еще мягче и с торжественностью, которая всегда так ее трогала, произнес:

– Грейси нужна ты. И мне тоже.

Пусть только это будет не шутка. Пусть это по-настоящему, молила Грейс.

– Я не знала… Понедельник, салон закрыт.

Грейс подмигнула малышке Грейси, как будто все ее будущее не зависело от следующего шага Джонни.

Он нагнулся и прошептал что-то маленькой Грейси. Она подбежала, и Грейс обняла и поцеловала ее, немного успокоившись, но еще больше растерявшись.

Грейси проскользнула внутрь, забралась в кресло Грейс возле ее столика. Близость Джонни приводила Грейс в дрожь, в ее сердце скрывалась старая рана, и она боялась, что появится новая.

– Ты нужна мне, Грейс. И не только ради Грейси. Я люблю тебя. И я знаю теперь, что ты любила меня все эти годы. Я верю, что ты можешь любить меня и теперь, если только дашь мне шанс завоевать тебя.

Он знал… Было время, когда она готова была скорее умереть, чем дать Джонни Тремонту понять, что влюблена в него. Теперь в его глазах была вся боль и тоска, которую она носила в своем сердце. Неужели она действительно единственная, кто может прогнать эту боль из его глаз?

– Я такая же, какой была тогда, – предупредила Грейс.

– Ты была моим другом. – Джонни медленно улыбнулся, заставляя ее поверить. – Я не мог не полюбить тебя.

Наверное, это все, что она хотела бы услышать.

– Я никогда не переставала любить тебя, Джонни. Никогда не меняйся, я всегда буду любить тебя.

Джонни обнял ее. Грейс вдыхала его запах – мужественный, с примесью машинного масла. Ей было приятно, что он так крепко сжимает ее. Но дыхание, которое она ощущала кожей, дыхание, открывавшее его нежность, растопило ее сердце.

Она отстранилась, чтобы взглянуть на него.

– А как ты узнал, что я любила тебя все эти годы?

– Сегодня вечером, когда Грейси заснет, мы пойдем взглянуть на звезды, и я скажу тебе.

Грейс улыбнулась. Дженелл.

– Мы будем хорошо заботиться о Грейси. Она будет знать, как сильно Дженелл и Грант любили ее. И как сильно мы ее любим.

Джонни так тепло посмотрел на нее, что в ней зажегся огонь.

– Я хочу, чтобы у Грейси был братик или сестричка. И если ты не против, я куплю тебе самый большой бриллиант на Мичиган-авеню.

– Братик или сестричка для Грейси – это звучит чудесно. Но мне не нужно другое кольцо. Лучше – медовый месяц.

Глаза Джонни потемнели.

– Я увезу тебя куда-нибудь.

Грейс подумала, потом взглянула на него из под ресниц:

– А почему бы тебе… не увезти меня… на «Харлее»…

И Грейс привлекла Джонни к себе, чтобы поцеловать, и этот поцелуй заглушил его смех.

Изнутри салона, со своего кресла, малышка Грейси слышала их смех, смотрела, как Грейс целует Джонни в губы. И хотя это было не так, как в книжках, она решила, что это еще прекраснее, чем когда Принц поцеловал Белоснежку.

Джессика Харт
В ПОИСКАХ ЛЮБВИ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

JessicaHART

BIRTHDAYBRIDE

1998

Это была опять та самая девушка. Высокая, худенькая, с развевающимися светлыми волосами. Дэвид недовольно ухмыльнулся. Он наблюдал за тем, как она ищет свое место в посадочном талоне. По всей видимости, незнакомка считала себя очень важной, поскольку совершенно не замечала, что заслоняет проход между рядами своей огромной сумкой и задерживает продвижение пассажиров в салон. В ней была та самая высокомерность, которая так раздражала Дэвида в Алике.

Одежда незнакомки выглядела весьма элегантно: прямые брюки, шелковый топик, свободный расстегнутый пиджак, рукава которого чуть прикрывали запястья.

Девушка медленно оглядывала верхние полки для багажа, изучая светящиеся номерки. Дэвид посмотрел на пустое кресло рядом с собой, и у него появилось чувство, что это место ее. Он снова взглянул на девушку, и в этот момент их глаза встретились. Обоим показалось, что они уже виделись где-то. Восторга это не вызвало ни у Дэвида, ни у Клаудии.

Она вообще была в ужасном настроении. Совершенно безумное утро на работе, поездка в аэропорт и этот кошмарный самолет, глядя на который можно лишиться сознания: грязный, ветхий, неудобный… И в довершение всего ей, видимо, придется сидеть рядом с этим самоуверенным, напыщенным снобом, который в Хитроу смотрел на нее как на полную дуру.

Клаудия уже было собралась попросить стюардессу поменять ей место, но, оглядевшись по сторонам, увидела, что свободных мест нет. Да и почему, собственно, она должна чувствовать себя стесненно? Какое ей дело до этого человека? Сразу видно: упертый бизнесмен, без чувства юмора, без обаяния. Она будет просто игнорировать его, и баста!

Закинув сумку на плечо, Клаудия решительным шагом направилась к своему креслу – 12 В, как было указано в посадочном талоне. Конечно же, оно находилось рядом с ним!

При ее приближении Дэвид взял папку с документами и уткнулся в бумаги, всем своим видом показывая, что не намерен ни с кем общаться. Клаудия поджала губы. Экий невежа! Но у нас это не пройдет! После ее двухчасовой непрерывной болтовни – а уж она постарается! – он будет жалеть, что вообще открыл рот тогда, в Хитроу. Эта мысль показалась ей настолько замечательной, что Клаудия даже улыбнулась. Возможно, кому-то надолго запомнится этот полет!..

– Привет еще раз! – весело сказала она, плюхаясь в кресло рядом с ним.

Подозрительно посмотрев на нее, Дэвид слегка кивнул и выдавил из себя что-то вроде приветствия, а после этого со значительным видом опять вернулся к чтению. Как она могла стерпеть такое?

Конечно, не могла.

– Какое совпадение, не правда ли, что мы сидим вместе? – продолжала Клаудия тем же радостным тоном.

Дэвид про себя подумал: «Вот уж никак не ожидал, что ты тоже едешь в Тель-Аман», а вслух произнес:

– Да уж точно!

И он снова углубился в бумаги.

– Я думала, что вы летите в Дубай, – весело прощебетала Клаудия. – Знаете, это так интересно – делать предположения по поводу своих попутчиков, – добавила она.

– Нет, не знаю, – огрызнулся Дэвид, но Клаудия притворилась, что не услышала.

– Я просто не представляю вас в Шофраре! – Она стрельнула в него глазами.

– Это почему же?

– Ну, Шофрар такое замечательное место, такое веселое, – произнесла Клаудия, мысленно поздравив себя с победой. Она добилась своего! Разговор, кажется, завязывается.

– Что же, по-вашему выходит, я слишком скучный тип для поездки туда? – нахмурился Дэвид.

– О, нет, я совсем не это имела в виду! – улыбнулась она. – Просто Шофрар звучит так необычно, так ново и романтично… – Клаудия бросила лукавый взгляд на Дэвида. Он поспешно отвел глаза. – Когда я увидела вас в Хитроу, то подумала: такой чопорный мужчина не может лететь в ту страну. – Она закрыла рот ладошкой. – Ой, как грубо получилось! Я совсем не это хотела сказать! Спокойный, весь из себя такой положительный… Наверное, эти слова лучше подходят, чем «чопорный». Вы выглядите, как тот тип мужчины, который никогда не даст своей супруге повода волноваться и обязательно позвонит, если будет задерживаться.

Дэвида это замечание покоробило. Спокойствие и рассудительность были теми качествами, которые он всегда в себе ценил, но девушка внесла свой смысл в значение этих слов, она имела в виду: скучный, флегматичный.

– У меня нет жены, – парировал он. – И если это вас так интересует, то я много раз бывал в Шофраре, по крайней мере больше, чем вы. Вы ведь считаете, что там романтически прекрасно? – съязвил он. – А на самом деле это жаркая, бесплодная земля, там нет никаких развлечений для туристов, средства сообщения развиты плохо. Поэтому я думаю, что именно вы, а не я, будете там некстати. Может, я и выгляжу чопорным, но мое преимущество в том, что я знаю пустыню, я привык к тем условиям. Вы же кажетесь мне слишком избалованной. Ну, я имею в виду, избалованной комфортом… Мне думается, вы испытаете там шок!

– Правда? А почему вы решили, что я там ни разу не была?

Теперь наступила очередь Клаудии возмутиться.

– Просто я видел, как вы мучились с этой огромной сумкой. – Он кивнул на сумку под сиденьем, которая еле туда поместилась. – Только тот человек, который никогда не был в пустыне, мог взять с собой кучу ненужного тряпья…

Клаудия закусила губу. Она уже начала жалеть, что затеяла перепалку. Ну почему он не оказался скромным, тактичным, по-рыцарски галантным, то есть тем мужчиной, который и не вспомнил бы о кошмарном случае в Хитроу?

Тогда она сидела напротив Дэвида в зале вылета. Все ждали объявления рейса. Поскольку задержка в отправлении порядком действовала на нервы, пассажиры бродили по зданию аэропорта. Многие дети плакали. И только один человек, сохраняя олимпийское спокойствие, настолько углубился в свои бумаги, что казалось: его ни капельки не волнует происходящее вокруг. У него была довольно обычная внешность, каштановые волосы, равнодушное выражение лица. Клаудию он заинтересовал именно своим поведением. Ей было интересно, как можно среди этого шума и гама работать. Наверное, перед ней явный трудоголик, решила она.

Когда он оторвался от бумаг, Клаудия все еще продолжала пялиться на него. Незнакомец посмотрел на нее. От взгляда его серых холодных глаз Клаудию бросило в жар.

– Что-то случилось? – спросил он доброжелательно.

– Нет, – ответила она.

– Мои волосы случайно не стали синими? А может, из ушей идет дым?

– Нет, – снова повторила Клаудия.

– Тогда ответьте мне на один вопрос: что во мне такого, что заставляет вас смотреть на меня вот уже двадцать минут?

Издевательские нотки в его голосе слегка смутили Клаудию.

– Ничего! Не смотрю я на вас! Я… я просто задумалась.

И тут она услышала, как фальшиво звучит ее голос.

– Не могли бы вы в таком случае думать, глядя на кого-нибудь другого? Я пытаюсь работать, и мне нелегко сконцентрироваться, когда меня так бесцеремонно рассматривают.

– Конечно, конечно, – с иронией произнесла она. – Извините, я не предполагала, что мешаю вам. Давайте я отойду в угол и закрою глаза. А может, мне не дышать, чтобы лишний раз вас не беспокоить?

Незнакомец, кажется, начал выходить из себя.

– Мне все равно, что вы будете делать и где вы будете стоять, только не смотрите на меня так, как будто хотите съесть на обед и никак не решитесь, с чем лучше это сделать.

– Обед? – Клаудия злорадно улыбнулась. – Боюсь, на обед вы мне не подходите. Ну, может, в качестве закуски или на худой конец в качестве крекера к чаю.

Этим она хотела досадить Дэвиду, но потерпела полное фиаско: он посмотрел на нее сочувственно, неодобрительно покачал головой, видимо решив, что она слишком тупая и невоспитанная, чтобы дальше с ней разговаривать. И вернулся к своим бумагам.

В бешенстве Клаудия вскочила на ноги. Она уже была готова взорваться, но тут сумка, висевшая у нее на плече, не выдержав тяжести, рухнула прямо под ноги незнакомца. Она могла бы понять, если бы он подскочил, или негодующе посмотрел на нее, или выругался… Но незнакомец просто не обратил внимания на случившееся. Он всем своим видом показывал, что обращать внимание на эту неуклюжую, недалекую дурочку было ниже его достоинства.

Клаудия бросилась поднимать сумку, но тут ее подстерегло очередное несчастье. Молния расстегнулась, и все личные вещи Клаудии, которые она в спешке кое-как запихала внутрь, высыпались прямо на ботинки Дэвида. Она тупо смотрела на все это: помада, тушь, расческа, зеркало, всякие мелочи, включая вязаного игрушечного мишку, с которым она с детства не расставалась, серьги, дешевая брошка, которую ей подарил Майкл шутки ради, смена нижнего белья… Клаудия закрыла глаза. Господи! Пусть будет так, чтобы я открыла глаза, а этого всего не случалось. Но когда она все-таки открыла глаза, то увидела, как незнакомец пытается снять ее лифчик с застежки своего ботинка.

Держа его двумя пальцами, он протянул его Клаудии со словами:

– Думаю, он пригодится вам больше, чем мне.

– Извините, – пробормотала девушка.

Она опустилась на колени и начала сгребать все обратно в сумку. Объявили посадку на Дубай. Пассажиры первого класса были приглашены на борт самолета. Незнакомец посмотрел на табло.

– Вы идите, я здесь сама управлюсь, – обратилась к нему Клаудия.

Он встал, положил бумаги в папку и, бросив на нее сочувственный взгляд, достал посадочный талон из кармана пиджака. Клаудия отметила с досадой, что он тоже летит первым классом. Незнакомец кивнул на прощание и двинулся по направлению к выходу. Но вдруг остановился и поднял губную помаду, выкатившуюся из сумки Клаудии.

– О! «Ночи страсти»! – прочитал он на футлярчике. – Такие вещи грех терять.

И он протянул девушке помаду.

Это была финальная сцена затянувшегося кошмара. Клаудии ничего другого не оставалось, как беспомощно смотреть в его сторону и запоздало выдумывать варианты ответов на его грубости. Во всяком случае, хорошо, что он летит первым классом. Вероятность того, что они будут сидеть рядом, ничтожно мала. Клаудия даже думать не хотела о таком варианте. До тех пор… пока сама не зашла в этот чертов самолет и не убедилась, что ей все-таки придется находиться рядом с этим типом целых два часа! Вполне в духе череды неприятностей, преследующих Клаудию накануне ее тридцатилетия… Но может, утром в день рождения все изменится? – надеялась девушка.

Клаудия тяжело вздохнула и бросила на незнакомца оценивающий взгляд. Ей хотелось бы, чтобы попутчиком оказался привлекательный молодой человек, с которым двухчасовой полет показался бы одной минутой. Вместо этого ей приходится лететь с этим скучным и уже не молодым мужчиной.

Клаудии показалось, что ее попутчику лет сорок. Она всегда представляла себе сорокалетний рубеж как черту, за которой начинается старость. Девушка испытала неприятное чувство: через день разница в возрасте будет всего лишь десять лет. Однако нельзя было не отметить, что незнакомец вряд ли жил в ожидании пенсии. Солидный, уравновешенный, весь погруженный в свои бумаги, он, кажется, чувствовал себя в этой жизни весьма комфортно. Жаль, что немного суховат, улыбка сделала бы его вполне привлекательным, подытожила Клаудия.

Интересно, как он отреагирует на небольшой флирт в пути? – подумала она. Наверное, до чертиков скучно сидеть, уткнувшись носом в доклад, полный бесконечных графиков и колонок с цифрами?.. Попробую, решила Клаудия – ей всегда нравилось бросать вызов случаю.

Она наклонилась вперед и сделала вид, что изучает инструкцию по правилам безопасности, а сама тем временем продумывала свой следующий шаг. Особых иллюзий на успех девушка не питала, но надеялась, что сможет вызвать у него хотя бы улыбку.

– Этот самолет кажется мне очень старым, – произнесла она после того, как якобы прочла инструкцию. – Как вы думаете, он безопасный?

– Конечно, безопасный, – ответил Дэвид, не поднимая головы от доклада. – С чего вы взяли, что он небезопасен?

– Ну, посмотрите сами: он обветшалый и потрепанный. – Клаудия показала на потертые сиденья. – Гляньте на обшивку – такой материал выпускали где-то в шестидесятые годы…

– Вас что, не устраивает цветовая гамма? – Дэвид произнес это намеренно сухим тоном, давая понять, что так просто не пойдет на провокацию. – Вероятно, она вам не по вкусу…

Клаудия посмотрела вокруг себя. Самолет начал выруливать на взлетную полосу. В салоне находилось около сорока пассажиров. Сиденья располагались в два ряда, между ними был узкий проход.

– Вот уж не думала, что он к тому же будет еще и таким маленьким, – произнесла она, проигнорировав его едкое замечание.

Дэвид механически перевернул страничку.

– Тель-Аман небольшой городок, – сказал он, придав голосу скучающий оттенок.

– Не такой уж маленький, раз там есть аэропорт! Или нам дадут по парашюту и вытолкнут на подлете к месту назначения?

Дэвид одарил Клаудию таким взглядом, что она уже пожалела, что вообще затеяла эту игру и отвлекла его от бумаг.

– Не будьте смешной! Воздушное сообщение с этой страной существует уже много лет. Тель-Аман – один из наиболее отдаленных районов Шофрара, но он является стратегически важной точкой. Местное правительство заинтересовано в разработке этой территории. В настоящий момент там нет ничего, кроме небольшого оазиса в самой середине пустыни. Но шейх хочет развить свои владения, проложить дороги.

Боже мой! Этот человек читает мне лекцию, вместо того чтобы просто ответить на вопрос! С ним точно помрешь со скуки! Клаудия в ужасе на секунду замерла.

– Мне кажется, вы очень много обо всем этом знаете, – сказала она после паузы.

– Да, я в курсе, поскольку наша фирма заключила контракт на работы в этой местности.

Клаудия полуобернулась и внимательно посмотрела на своего собеседника.

– Насколько я знаю, контракт с шейхом заключила фирма «Джи Кей Эс Инжиниринп».

Тут настала очередь Дэвида удивиться. Что может быть общего у этой глупой девушки с его компанией?

– А вам откуда это известно? – спросил он подозрительно.

– Моя двоюродная сестра вышла замуж за старшего инженера проекта. Его зовут Патрик Вард. Вы его знаете?

Дэвида это сообщение не обрадовало. Выходило, что в будущем ему не избежать общения со столь неприятной особой!

– Да. Я знаком и с Патриком, и с Люси.

– Хорошо. Я им скажу, что летела вместе с вами, – ответила девушка, которая, казалось, и не замечала пренебрежительного тона собеседника. – Как вас зовут?

– Дэвид Стирлинг, – ответил он после небольшой паузы.

– А меня – Клаудия Кук, – представилась попутчица, хотя Дэвид не выказывал желания это узнать. – Похоже, вы инженер?

– Вроде того. – Дэвид был не в восторге от необходимости поддерживать беседу. Но он очень уважал Патрика и Люси и не мог сказать их родственнице, чтобы она замолчала. Варды были самой интеллигентной парой, которую он когда-либо знал, в то время, как эта девица могла и мертвого поднять из могилы своей глупой надоедливой болтовней.

Неожиданно для себя он обнаружил, что смотрит прямо на нее. Кожа девушки была превосходной, на лице – умело нанесенный макияж. Дэвид вдруг вспомнил Алике, точнее, ее изображение в зеркале в ванной комнате. Она тогда подводила глаза карандашом. Он не ожидал, что память может обжечь его с такой силой. Алике преподала ему ценный урок на будущее. Надо держаться подальше от девушек, подобных Алике или Клаудии Кук!

Эта, наверное, работает в маркетинге, а может, в средствах массовой информации. Бегает по этажам с бумажками и заигрывает с теми, чья подпись особенно нужна. А свободное время проводит на вечеринках или за разговорами по телефону, не решая ничего, кроме уточнения времени бизнес-ланча или переноса телефонного звонка на более поздний срок.

Дэвид мрачно усмехнулся. Ему приходилось встречать девушек, похожих на Клаудию, так что он чувствовал себя вне опасности быть очарованным.

Самолет, разогнавшись по взлетной полосе, стал отрываться от земли. Клаудия задержала дыхание. Дэвид в очередной раз посмеется над ней, если увидит, что она так сильно нервничает! Не стоит давать ему повода для насмешек, уговаривала себя девушка.

Но вот самолет выровнялся, и Клаудия повернулась к Дэвиду.

– Вы обоснуетесь в Тель-Амане, как Патрик?

– Нет, большую часть своей работы я делаю в главном офисе, в Лондоне.

– А зачем сейчас едете в Тель-Аман?

Дэвид собрал всю волю в кулак, чтобы оставаться спокойным.

– Мне предстоит провести серию очень важных встреч. Мы заканчиваем первую часть проекта и хотим убедить правительство подписать с нами контракт на заключительный этап работ. Но существует еще несколько больших фирм, которые претендуют на это же. Своего рода конкурс, и мы вынуждены в нем участвовать. Последнее слово, разумеется, останется за шейхом, который является двоюродным братом султана и которому предоставлены все полномочия. С ним не так уж и легко иметь дело. Судите сами, после того как мы целый месяц упрашивали его назначить встречу, он сказал, что может встретиться с нами послезавтра, если мы представим совершенно особенную программу действий. Поэтому, видите ли, мне пришлось срочно подготовить бумаги и вылететь на место. Кое-что приходится доделывать прямо сейчас, так что не сочтите за грубость, но…

– Какое совпадение, – Клаудия перевела разговор прежде, чем он успел закончить фразу, – мне тоже придется испытать судьбу послезавтра.

– Да? И что же должно произойти послезавтра?

– Мне исполнится тридцать лет, и я встречу свою судьбу, – доверительно сообщила Клаудия.

– Что-что вы встретите? – Дэвид с интересом посмотрел на нее.

– Свою судьбу. Много лет назад один предсказатель нагадал мне, что я не выйду замуж, пока мне не исполнится тридцать лет. А мужа встречу там, где много-много песка.

– Вы думаете, что стоит только сесть на самолет, полететь в пустыню и вы сразу там охомутаете какого-нибудь беднягу?

– Нет, я точно знаю, кто он будет. Предсказатель дал мне его инициалы, чтобы я смогла узнать его с первого взгляда. Люси собирается устроить вечеринку в честь моего дня рождения, и я смогу встретить суженого там.

– Уж не думаете ли вы, что я смогу допустить, что Люси верит такой ерунде, как предсказания? Я всегда думал о ней как об умной женщине.

– Она была там со мной, когда предсказатель определил мою судьбу, – сказала Клаудия томно. – И это так потрясло ее! Нам было тогда по четырнадцать лет.

Правда, Клаудия забыла упомянуть, что обе девочки чуть не умерли со смеху в тот день и Люси потом еще долго дразнила ее этим. Когда Клаудия встретила Майкла, то даже шутила с Люси по поводу того, что от судьбы можно уйти. Однако Майк не торопился делать предложение, и вот она сидит в самолете и до ее тридцатилетия осталось немного времени, а предсказание и не думает сбываться.

– Ты просто не можешь справлять свой «судьбоносный» день одна, – сказала ей Люси по телефону, когда Клаудия сообщила кузине о разрыве с Майклом. – Приезжай к нам в Шофрар. Здесь никто не знает ни о тебе, ни о нем. Будешь тем, кем захочешь. Кстати, познакомишься с Джастином Дрейком.

– А кто это?

– Джастин Дрейк работает архитектором вместе с Патриком. Американец. Очень привлекательный. Я серьезно говорю. Когда я в первый раз встретила его, то решила, что он будет для тебя лучшей партией, чем Майкл. Он просто душка, мягкий по характеру, откровенный, одинокий… Чего еще не хватает?

– Должно быть, с ним что-то не совсем в порядке. Если он такой хороший, то почему до сих пор не женат?

– Да нет, с ним все в порядке. Он очень хороший. – Люси стояла на своем. – И я знаю, что он тебе понравится так же, как ты понравилась ему. Однажды я показала ему твою фотографию. Он был просто очарован…

– Ты знаешь, мне пока не до этого, – ответила Клаудия мрачно.

– Тебе просто надо отвлечься.

– Может, ты и права: наверное, стоит приехать туда, где я ни разу не была.

– Конечно, стоит! Смена обстановки, симпатичный мужчина… Не зря же предсказатель говорил тогда о песке, инициалах и тридцатилетии. Именно все это ты найдешь здесь… Мне кажется, это твой последний шанс, чтобы встретить свою судьбу.

– Дай мне прийти в себя после Майкла. Если я и приеду, то просто чтобы отвлечься.

Выбраться на две недели посередине самой настоящей кутерьмы на работе было нелегкой задачей, но Клаудия добилась своего. Она заранее заказала билет, и вот уже сидит в самолете, который доставит ее прямиком в объятия заботливой и дружелюбной Люси. И, возможно, с ее помощью в жизни Клаудии все устроится.

– Знаете, только совершенно отчаявшийся человек, по-видимому такой, как вы, мог поехать за вещей судьбой в такую глушь, как Тель-Аман, – покачал головой Дэвид.

– Вы не вполне понимаете. Это перекресток моего жизненного пути. Мне будет тридцать лет, и я не хочу пропустить такой шанс.

– Какой шанс?

– Ну, я встречу своего суженого. Джей Ди ждет меня в пустыне. Я знаю это и найду его там.

Дэвид закусил губу. Джей Ди? Вне всякого сомнения, Люси подыскала достойного кандидата с подходящими инициалами. Интересно, какому бедняге так повезло? Дэвид стал перебирать в памяти всех возможных претендентов. Джек Дэвис? Женат. Джим Дэнби? Маловероятно. Джастин Дрейк? Вот о нем-то он и не подумал. Джастин Дрейк был хорошим малым, но он решительно не подходил такой женщине, как Клаудия Кук. Знает ли этот несчастный, что ему уготовано Люси и Клаудией? Первое, что он сделает, когда прилетит в Тель-Аман, так это шепнет пару предостерегающих слов на ушко Джастину.