Текст книги "Лазарус (ЛП)"

Автор книги: Джессика Гаджиала

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Он отпустил мою губу, когда его язык скользнул внутрь, чтобы завладеть моим, ощущение было почти ошеломляющим, когда мои руки впились в его спину и руку, моя спина выгнулась так, что моя грудь прижались к его груди, моя нога приподнялась сбоку от его бедра.

Он балансировал на одной руке, целуя меня сильнее, глубже, отчаяннее, менее контролируемо. Его свободная рука переместилась на мое бедро и медленно скользнула под футболку, медленно поднимая ткань, его кончики пальцев прошлись по моей обнаженной коже и заставили ее покрыться мурашками под его вниманием.

Его рука была распростертой прямо под линией моего лифчика, когда внезапно дверь в комнату распахнулась.

– Упс! – сказал женский голос, в котором звучало веселье.

– Я сказала тебе стучать! – прошипел другой голос.

Лазарус приподнялся, его рука снова легла на мое бедро. Его веки были тяжелыми, полными тоски, но на губах играла легкая улыбка.

– Мейз, Пенни, – сказал Лаз, бросив на меня взгляд, который говорил «это еще не конец», когда он повернулся, чтобы посмотреть в сторону двери.

Я быстро приподнялась, чтобы сесть у изголовья кровати, желание пронзило меня и заставило мой мозг затуманиться, когда мое сердцебиение участилось.

– Ло тоже. Это вечеринка, – добавил он, глядя на группу женщин, стоящих наполовину в комнате, наполовину в коридоре.

Я не была уверена, кто такие Мейз, Пенни и Ло, но все три женщины были по-своему хорошенькими. Две были высокими и длинноногими, одна с большой грудью, светлыми волосами и карими глазами, другая с большой задницей, фиолетовыми волосами и карими глазами. Последняя была ниже ростом и более изящной на вид, с длинными светлыми волосами, заплетенными в толстую косу, спускающуюся на одно плечо, и большими светло-голубыми глазами.

– Я сказала им постучать! – снова настаивала та, что пониже ростом, выглядя совершенно извиняющейся за своих спутниц.

– Мы бы услышали их, зачем стучать, – настаивала фиолетововолосая, закатывая глаза. – Стены – очень тонкие. Привет, я Мейз, – объявила она, одарив меня теплой улыбкой. – Это Пенни, – сказала она показывая на блондинку пониже ростом, – и Ло, – добавила она, указывая на более высокую блондинку. – Мы просто хотели встретиться с тобой до того, как ты уедешь. Мы не собираемся на бой, – объяснила она. – Итак, мы собираемся устроить большую ночевку со всеми детьми в Хейлшторме.

– Они трахались? – спросил четвертый женский голос, когда появилась в поле зрения – крошечная фигурка женщины с бледной кожей, длинными черными волосами, большими голубыми глазами и множеством красочных татуировок, – черт, – сказала она, когда посмотрела на нас с целомудренной дистанцией между нами.

– Это Джейни, – добавила Мейз, махнув на новую женщину.

– Господи, – сказал Лазарус, качая головой, но выглядя удивленным, – вы все здесь?

– Да, я думаю, скоро и Саммер подойдет, – сказала Пенни, глядя в коридор.

– И, судя по всему, Ренни и Мина быстро одеваются в прачечной, прежде чем мы все отправимся, – добавила Джейни. Затем она посмотрела прямо на меня. – Так ты Бетани.

– Я Бетани, – согласилась я, одарив их, как мне показалось, неуверенной улыбкой, чувствуя себя совершенно не в своей тарелке.

Конечно, у меня были подружки, но, например, одна или две здесь, или там в разные периоды моей жизни. Я никогда не принадлежала к тому типу людей, вокруг которых была бы огромная команда девушек, и, столкнувшись с одной из них, я нашла это несколько пугающим.

– Ты понравилась Эдисону, – сказала Джейни, слова были тяжелыми, как будто они должны были что-то значить для меня, но так как я едва познакомилась с ним, я не поняла.

– Ни за что! – сказала Пенни с огромными глазами, выглядя почти оскорбленной. – Я знаю его уже несколько месяцев, и он почти не разговаривает со мной.

– Итак, Лаз, – сказала Джейни, махнув рукой, – что ты все еще здесь делаешь? Мы явно хотим побыть наедине, чтобы допросить твою новую девушку, – сказала она, широко раскрыв глаза, как будто это была самая очевидная вещь в мире.

Я не осознавала, что собираюсь это сделать, пока не почувствовала, как моя рука легла на его, сильно сжимая, безмолвная просьба не оставлять меня одну. Его рука сжала меня в ответ, когда он наклонился ко мне, прижимаясь поцелуем к моему виску в сладком движении, которое заставило мой живот сделать восхитительное маленькое сальто. – Прости, милая, – тихо сказал он мне, – но я здесь в меньшинстве. И я знаю, что ты их не знаешь, но все они, наверное, могли бы надрать мне задницу. Так что, да, ты сама по себе, – добавил он с теплой улыбкой, отстраняясь. – Дамы, будьте любезны, – сказал он притворно твердым тоном.

– Они такие драматичные, – заявила Мейз, когда вошла, – кстати, я завидую тому, что ты идешь на бой.

– Мы все завидуем, – добавила Джейни.

– У всех нас есть кое-какая подготовка, – объяснила Ло, когда все они начали толпиться, Мейз, Ло и Джейни чувствовали себя как дома в ногах кровати, в то время как Пенни, очевидно, немного более сдержанная из группы, стояла рядом со своими друзьями.

– Подготовка? – повторила я, сдвинув брови, пытаясь придать этой информации смысл.

– Боевые искусства, – объяснила Ло.

Отсюда и комментарий о том, что они надрали бы задницу Лазу.

– В следующем бою мы заставим мужчин остаться с детьми, и мы устроим из этого девичник, – заявила Мейз. – Я имею в виду, что в настоящее время я молочный монстр, так что на этот раз это имеет смысл. Но как только этого ребенка отнимут от груди, я сяду за стол и буду критиковать действия бойцов.

– Никто из вас никогда там не был? – удивленно спросила я.

– Я была там пару раз, когда они только открылись, – объяснила Ло, – налаживала связи. Но не в течение долгого времени.

– Мне, очевидно, нужно надеть платье, – сказала я, пожимая плечами.

– Ну тогда, – сказала Джейни, закатывая глаза, – это достаточная причина для меня, чтобы не хотеть идти. Надо любить это. Наши мужчины все там в джинсах и их жилетах, а нам нужно принаряжаться?

– О, вы, наверно, с Эдисоном, Сайрусом и… еще кем-то? – спросила я, когда они все переглянулись.

– Нет, милая, – сказала Ло, качая головой, – нет, мы все «принадлежим» за неимением лучшего слова к уже действующим членам MК. Саммер, которая будет здесь в любую секунду – она Рейна, женщина президента. Я Кэша, вице-президента, а также младшего брат Рейна. Джейни – женщина дорожного капитана, Волка. Мейз принадлежит Репо. Пенни с Дюком. А Мина, о которой ты слышала раньше, с Ренни. Лаз, Эдисон, Сайрус и Рив как бы… Приспешники 2.0. они все еще одиноки.

– Маленькие щенки, – ласково сказала Мейз, приложив руку к сердцу.

– Это слишком много информации, – сказала Пенни, придвигаясь немного ближе ко мне, – вся эта история с парнями – это очень не просто. Ло, Джейни, Мейз и Мина все вроде как знали, во что они здесь ввязываются. Они все такие… Я не знаю… крутые по-своему. Но для таких людей, как я, Саммер и, я думаю, ты… это слишком много, чтобы принять это сразу.

Благодарная за кого-то близкого, я посмотрела на нее большими глазами и спросила. – Что, черт возьми, такое дорожный капитан?

На это раздался смех.

После этого был урок истории байкеров.

Был также урок истории Хейлшторма.

К тому времени, когда меня проводили в ванную с моей одеждой и косметикой, чтобы они могли одобрить мой наряд, у меня немного кружилась голова, и я изо всех сил старалась держать все в порядке. Все это было безумием, все то, что я видела, как мне казалось, в лучших телешоу и фильмах, но это было реально. Это была жизнь Лазаруса.

Когда его имя вспыхнуло у меня в голове после нескольких часов, когда я была переполнена другой информацией, которая на некоторое время фактически заблокировала его от моих мыслей, осознание наконец пришло ко мне.

Лазарус поцеловал меня.

И он намекнул, что хочет большего, чем дружба со мной.

Это было, ну, это было ужасно. И волнующе. И совершенно безумно. И полностью, и совершенно… восхитительно.

Это было единственное правильное слово – восхитительно.

Лазарус был просто восхитителен во всех отношениях. От его строгости и твердости по поводу моей детоксикации до его доброты и бескорыстия, помогающих мне пройти через это. Потому, что даже запомнил, какие продукты, как я сказала, мне нравятся, и согласился вывести меня в город. А потом, конечно, его поцелуи меня до тех пор, пока я не почувствовала это в своем долбаном позвоночнике.

Раньше я даже не знала, что такое возможно.

Но так оно и было.

И это было (опять же, банально) восхитительно.

Я сняла с себя одежду, включая лифчик, потому что у платья была открытая спина почти до талии, и оно не допускало такого.

Я тщательно нанесла тушь и подводку для глаз, а затем накрасила губы густым красным цветом, потому что это было мечтательно и романтично, и я внезапно почувствовала и то, и другое. Затем я надела платье и только просунула руки внутрь, как раздался стук в дверь, за которым последовал голос Джейни. Джейни, которую по причинам, связанным с ее работой в Хейлшторме, по-видимому, часто называли Джейшторм. – Да ладно, ты и так достаточно хорошенькая. Мужчины там начнут ворчать и рычать. Буквально, – добавила она, и я почувствовала, что смеюсь.

Я надела туфли, почувствовав, что мои лодыжки сразу же воспротивились. Прошло много времени с тех пор, как я была на каблуках.

– Хорошо, – сказала я, открывая дверь и входя в дверной проем, – а ты что думаешь? – спросила я, делая круг.

– Великолепно, – сказала Саммер, рыжая, которая «принадлежала» Рейну «большому парню», одарив меня широкой улыбкой.

– Я дам тебе большую табличку с номером, и ты сможешь стать девушкой на ринге, – сказала Ло, кивая.

Что бы Джейни ни собиралась сказать, ее прервал стук в дверь и громкое рычание «Женщина!» сквозь нее.

Все переглянулись и усмехнулись, когда Джейни встала. – Это был мой мужчина. Я же говорила тебе, что они рычат. Давай, пойдем отсюда, – сказала она, когда все женщины встали и направились к двери, оставив меня делать то же самое. Мне было почти грустно, что этот опыт закончился. Они были для меня чем-то новым, но в их непринужденной фамильярности, в их открытости и в их готовности просто затащить меня в свои ряды было что-то такое, что заставляло меня желать проводить с ними гораздо больше времени.

Я не преувеличивала, когда сказала, что все взгляды были устремлены на нас, когда мы вошли. Мужчины на секунду оглядели своих женщин, когда те подошли, чтобы присоединиться к ним по бокам. Джейни подошла к огромному байкеру-лесорубу с темной бородой и медовыми глазами; Ло подошла к стройному белокурому байкеру, у которого была одна сторона длинных волос, а другая сторона была выбрита до персикового пуха; Саммер подошла к мужчине, который был высоким, темным и смертоносным; Мейз подошла к парню с темными волосами, голубыми глазами и шрамом на одной стороне лица; Пенни подошла к высокому, солидному байкеру с длинными светлыми волосами. Там была еще одна пара – рыжеволосый байкер с поразительными голубыми глазами и темноволосая зеленоглазая женщина, у которой была экзотическая внешность, которую я не могла определить. Самым странным в них, казалось, был тот факт, что в ту секунду, когда их глаза остановились на мне, я почувствовала, что они знают все мои темные, грязные маленькие секреты.

– Ну, поскольку никто больше не собирается этого говорить, – сказал Сайрус, нарушая молчание, весь очаровательный, как обычно. – Ангел, ты чертово видение, – заявил он, двигаясь ко мне и протягивая руку. И, не зная, что еще сделать, я положила в нее свою. – Давай, покружись.

Я почувствовала, как мои щеки слегка запылали, когда я сразу же попыталась сказать ему «нет», но это было бесполезно, потому что, когда я не пошевелилась, чтобы сделать это сама, он вместо этого развернул меня.

– Мне кажется, я видел маленькую игривую татуировку, – сказал Сайрус рядом с моим ухом. Он не ошибся. У меня была ровно одна, потому что, когда я легла на стол, я обнаружила, что абсолютно не переношу, когда меня несколько раз колют иглами. И я закончила одну, и она была рядом с грудью, в том месте, которое обычно прикрывала полоска моего лифчика. – Не волнуйся, это наш маленький секрет. Ну, наш и Лаза, – сказал он, заговорщически подмигнув мне.

– Что Лаз? – спросил Лаз, подойдя ко мне, двигаясь в мою сторону, но немного впереди меня, что было безошибочно хищным, что, я была уверена, должно было послать сообщение Сайрусу.

Но либо Сайрус не говорил на языке людей и животных, либо просто игнорировал его. Я ставила на последние. Он производил впечатление абсолютного и совершенно бесстыдного флирта. И поскольку он был безобиден, это было очаровательно, а не раздражало или угрожало.

– Мы говорили о ее секретной татуировке, – сказал Сайрус, и я почувствовала, как глаза Лазаруса остановились на мне, изучая, задаваясь вопросом, возможно, думая о том, чтобы взглянуть на нее позже, идея, которая заставила мои внутренности сделать странную вещь, как перед оргазмом.

– Сай, – позвал другой голос, когда он покачал головой. Это был тот, кто выглядел как Сайрус, очевидно, был его братом. – В Хекс полно женщин, за которыми можно приударить, верни этой женщине ее гребаную руку.

Сайрус демонстративно закатил глаза, глядя на меня, как будто он был многострадальным младшим братом занозы в заднице, более святым, чем его старший брат. – Хорошо, но я этого не хочу, – сказал он, одарив меня лукавой улыбкой, отпустил меня и отошел.

– Хорошо, поехали, – сказал Рейн, мужчина Саммер, махнув в сторону двери, через которую все начали выходить. Проходя мимо нас, он кивнул Лазарусу. – Думаю, я могу понять пропущенную церковь. Привет, детка, – добавил он, но двинулся дальше, прежде чем я смогла ответить.

Я посмотрела на Лазаруса, сдвинув брови. – Вы, ребята, вместе ходите в церковь?

Это, по-видимому, было самой забавной вещью, которую кто-либо из людей в пределах слышимости слышал за весь год, включая Лазаруса.

– Милая, – сказал Кэш с широкой улыбкой, – я чертовски уверен, что любая церковь, в которую мы вошли бы, загорелась бы пламенем, – сказал он, следуя за Ло к внедорожнику, когда толпа детей появилась из ниоткуда, чтобы забраться в свои машины.

Для меня было так неожиданно увидеть детей в лагере байкеров-преступников, что я сразу же остановилась и огляделась. Лазарус взял меня за руку. – Церковь – это то, что мы называем собранием клуба, – объяснил он, ведя меня к машине, на которой мы приехали в комплекс. – Что? – спросил он, когда заметил, что я оглядываюсь, когда мужчины, которые уже поцеловали своих женщин и детей на прощание, садились на байки.

– Я, ах, эм… У тебя здесь есть байк? – спросила я, возможно, в моем тоне было немного больше надежды, чем следовало бы.

Но его улыбка стала довольной, когда он сменил направление и вместо этого направился к байкам. – Когда-нибудь ездила на таком раньше? – спросил он, схватив шлем и надев его мне на голову. Когда я покачала головой, он объяснил. – Хорошо, ты сидишь позади меня и держишься крепче, – сказал он мне.

Крепко держаться за Лазаруса?

Это полностью стоило любой головы в шлеме.

Я также заметила, что Лазарус был не единственным, кто не носил шлем. Никто из мужчин этого не сделал. В целом мне нравились мои мозги в голове, поэтому я не возражала против того, чтобы быть не такой как все, когда я осторожно пыталась сесть на байк, не засветив трусики, что было нелегко сделать.

Мои внутренняя поверхность бедер прижалась к его внешней стороне, и мои руки обхватили его живот, крепко держась, когда он тронулся. Он не помогал мне в этом. Он просто сорвался с места и последовал за своими братьями, когда я издала очень неделикатный визг и уткнулась лицом ему в спину, пальцы достаточно сильно впились в его живот, чтобы я, возможно, действительно повредила или поцарапала плоть.

Мой желудок свело и он сжался, а сердце подскочило к горлу. Но ничего из этого не было плохо; это было волнующе – как поездка на ярмарке, как шокирующее удовольствие от американских горок.

Прежде чем я смогла привыкнуть к этому ощущению, мы приблизились к тому, что было школой, но было заброшено еще тогда, когда я училась в средней школе.

Там был подпольный боевой ринг?

У меня не было много времени, чтобы поразиться этой странной ситуации, когда Лазарус заглушил двигатель и встал, заставив меня поспешить сделать это первой. Он потянулся, чтобы расстегнуть мой шлем и пристегнул его к своему байку, криво улыбнувшись мне, когда снова потянулся, чтобы взъерошить, а затем поправить мои волосы.

– Все в порядке? – спросила я застенчиво.

– В порядке – это не то слово, которое я бы когда-либо использовал, чтобы описать тебя, милая, – сказал он, заставляя мой живот перевернуться, когда его рука скользнула вниз по моей шее, плечу, руке, пока его рука не взяла мою и не потянула меня туда, где нас ждала толпа его братьев.

Мы вошли, ну, в старую заброшенную школу со всей этой пылью, листьями и общим запустением, которого и следовало ожидать. Но мы спустились на несколько пролетов, и еще до того, как люди в костюмах, стоявшие у дверей, смогли открыть нам двери в подвал, я услышала шум за ними – музыку и голоса.

– Лаз, – сказал один из мужчин, кивнув, – желаю хорошо боя, – добавил он, – Приспешники, – продолжал он, выглядя немного смущенным, но, несмотря ни на что, впустил нас всех.

– Добро пожаловать в Хекс, – сказал Лазарус мне на ухо, когда я остановилась в нескольких футах от двери, чтобы все это осмыслить. Все было обставлено явно высококлассно, как в дорогом клубе, от бара, столов и зон отдыха до почти блюзовой музыки из динамиков и красиво одетых людей, разбросанных вокруг. Там было довольно многолюдно, и я подумала, не является ли это нормой для вечера понедельника. Затем, конечно, была гигантская приподнятая клетка в центре комнаты – массивный шестигранник, от которого, как я поняла, все это место получило свое название (прим.перев.: hex – в перев. с. англ. шестигранник).

Шестигранник.

– Ну, если вы меня извините, – сказал Сайрус, потянув за края своего кожаного жилета, – похоже, здесь по меньшей мере дюжина дам, которым нужно немного внимания.

С этими словами он ушел.

– Мне нужно сделать ставки, – заявил Ренни, оценивая пару человек в комнате, которые, как я предположила, были бойцами.

– Бар, – прорычал Волк, и Рейн, Кэш, Дюк, Репо, Эдисон и Рив двинулись следом.

– Пойдем, – сказал Лазарус, его рука оставила мою и вместо этого направилась к моей пояснице, несуществующая задняя часть моего платья позволила его руке прижаться к моей обнаженной коже. Это было неожиданно, и дрожь пробежала по моему телу при соприкосновении, заставив глаза Лазаруса немного потеплеть. – Время для этого наступит позже, – тихо сказал он с обещанием в голосе. – Чтобы узнать все об этой твоей маленькой татуировке, – добавил он с немного лукавой улыбкой, и я почувствовала, как моя плоть сжалась в предвкушении. – Но сначала мне нужно поговорить с боссом.

Теперь, конечно, я, как правило, не думала, что владелец подпольного боевого ринга был каким-то тощим маленьким молокососом, но чего бы я ни ожидала, когда мы перешли в комнату сбоку от бара, это не было даже близко к реальности.

– Лаз, блядь, наконец-то, – сказал голос несколько рассеянно, когда он посмотрел на несколько страниц в своей руке.

Он был высоким и крепким, с широкими плечами и с накаченным животом под изысканным темно-серым костюмом и рубашкой в тон. Он отказался от галстука, но без него был не менее профессиональным и обезоруживающим. Он был весь темный, от одежды до глаз, волос, щетины на лице и, ну, энергии, которую он носил вокруг себя – темный.

– Росс, это Бетани, – сообщил он, заставив растерянного Росса внезапно вскинуть голову, сдвинув брови, как будто то, что только что сказал Лазарус, не имело никакого смысла. – Бетани, это Росс Уорд. Он управляет Хекс.

– Я думал, ты приведешь своих братьев, – сказал Росс, избегая здороваться со мной, но у меня сложилось впечатление, что он просто не из тех, кто любит светские манеры, и не была слишком обижена этим.

– Я привел. Сайрус где-то там выясняет, какую девушку он приведет сегодня вечером в клуб. Ренни делает ставки. Остальные в баре.

Росс кивнул на это. – Хорошо, у меня есть Грант с Брейди. Паган со Слейтом. А потом вы с Игорем закончите вечер.

– Паган со Слейтом? – Лазарус усмехнулся, выглядя одновременно озадаченным и мрачно улыбающимся. К этому, единственный намек на юмор, который я видела в темноте, устрашающий Росс Уорд играл с его губами, когда они подергивались. – Ты собираешься, блядь, смыть с ринга всю кровь после этого, чтобы мы с Игорем не скользили, блядь, повсюду?

Что бы Росс ни собирался сказать, его прервало появление другого мужчины в костюме, который, как я решила, был кем-то вроде охранника, и сообщил Россу, что у него есть пять минут.

Затем, примерно через десять минут, Лазарус, я и все Приспешники стояли возле ринга, когда вошли двое мужчин. Я никогда раньше по-настоящему не видела боя в клетке, уж точно не лично, и мне стало одновременно интересно и слегка нехорошо от этой перспективы.

Первый бой был не так уж плох. Там было немного крови, несколько моментов, от которых мне пришлось отвести взгляд, но все было не так уж ужасно.

А вторая драка, драка, о которой Лазарус шутил с Россом, между людьми по имени Слейт и Паган? Да, я поняла шутку примерно через две минуты после того, как мужчины вошли в клетку.

Оба были одинакового роста – высокие, крепкие, но не слишком мускулистые. Тот, кого звали Слейт, был светлым – светлые волосы, светлые глаза. Тот, кого звали Паган, был весь темный – темные волосы, темная щетина на лице, покрытым шрамами. И, что еще более странно, он дрался в джинсах и майке. Все остальные бойцы были в шортах. Он был в джинсах.

Они оба казались непринужденными, когда стукнулись кулаками и разошлись, когда диктор выходил с ринга.

Но всего две минуты спустя – они были похожи на одичавших собак.

То, как они сражались, было прямо-таки животным.

Повсюду была кровь.

Мой желудок зловеще скрутило, и рука Лазаруса легла на мое бедро и сжала его. – Давай, пойдем возьмем тебе что-нибудь попить, – предложил он, оттаскивая меня от ринга, чтобы встать у пустого бара – все остальные явно смотрели на ужасную, кровавую битву на ринге.

– Два, – сказал Лазарус бармену, который кивнул и потянулся за двумя стаканами, наполнил их льдом и брызнул в них из пистолета с содовой. – Ты в порядке? – спросил он, когда я взяла свой напиток и сделала глоток, навалившись всем своим весом на стойку, мои мышцы все еще болели от дополнительной боли в ногах от каблуков. – Я должен был предупредить тебя о том, как эти двое дерутся.

– Им платят за пролитую пинту крови? – спросила я, криво улыбнувшись ему и потягивая имбирный эль, радуясь, что хоть что-то немного успокоило мой желудок.

– У Слейта много ярости, – объяснил Лазарус, пожимая плечами.

– А Паган?

На это он фыркнул с немного теплой улыбкой. – Паган? Паган – просто старый сумасшедший ублюдок. – Не имея ничего, что можно было бы добавить к этому, я сосредоточилась на том, чтобы размешать несколько пузырьков в своем напитке. – Ты не против постоять здесь минутку? – внезапно спросил он, заставив мою голову дернуться, чтобы посмотреть на него. – Мне нужно переодеться для моего боя, – объяснил он.

– О, ах, да… Я в порядке. Просто собираюсь дать ногам отдохнуть здесь минутку, – сказала я с ободряющей улыбкой.

– Хорошо. Вернусь через пять минут, и я останусь с тобой до моего боя, – с этими словами он поцеловал меня в висок, поставил свой напиток на стойку и отошел, оставив меня совершенно одну, пока толпа кричала, ругалась, улюлюкала, подбадривала.

Минуту спустя другая женщина подошла к бару рядом со мной и заказала мартини. – Мне нужно около шести, чтобы забыть всю эту кровь, – объяснила она, качая головой.

Когда бой закончился, раздался громкий взрыв радости и гнева, Слейт потерял сознание в центре ринга, когда Паган победоносно поднял руки вверх.

Он покинул ринг весь в крови, но не направился туда, где исчез Лазарус, чтобы переодеться, что, по-видимому, было своего рода раздевалкой.

Нет.

Вместо этого он направился прямо ко мне. Нам. В бар. Не важно.

Он встал между мной и другой женщиной, заказал неразбавленный виски и одним глотком опрокинул его в себя, швырнув стакан обратно на стойку, оставив кровавые отпечатки пальцев на стекле.

Его темные глаза остановились на мне, брови сошлись вместе. – Ты с Лазом.

– Я, ах… да, – я запнулась на своих словах, чувствуя странное желание извиваться под его пристальным вниманием. В нем было что-то первобытное. Может быть, дело было в том, что он был весь в крови и поту, но я чувствовала, что это было нечто большее, это было что-то, что просачивалось из его пор.

– Хорошо, – сказал он с кивком и повернулся, чтобы посмотреть на другую женщину, слегка улыбнувшись ей. – Привет, красавица, – сказал он глубоким, сексуальным голосом.

Черт возьми, я почувствовала, как мой живот немного налился тяжестью, и я стала искать Лазаруса. В нем просто что-то было.

Очевидно, другая женщина не была так же поражена. Или, что более вероятно, она была, но не хотела показывать этого. Все в ней говорило о «деньгах», а «денежные» женщины не заводились от кровавых бойцов в клетке по имени Паган.

– Я тебе не красавица, – сказала она холодным тоном.

Глубокая рана рядом с его глазом открыто кровоточила по его лицу, на что он, казалось, совершенно не обращал внимания, когда одарил ее медленной, дьявольской улыбкой, явно не поняв намека. – Нет? – спросил он, слегка наклонив голову на бок, когда сделал всего один шаг ближе, его окровавленная одежда угрожала испачкать ее дорогое темно-зеленое платье.

– Нет, – сказала она, но я бы поклялась, что ее тон был немного более задыхающимся.

– О, держу пари, я могу заставить тебя согласиться позволить мне погладить тебя везде, где я захочу, – сказал он, придвигаясь еще ближе, и дыхание женщины стало немного прерывистым. Я не винила ее. Он был абсолютно на сто процентов первобытным альфа-самцом, жаждущим победы. Или нет. Было не понятно. – Ты так не думаешь, котенок? – спросил он, и я увидела, как рухнула последняя ее защита, когда его окровавленная рука поднялась, схватила ее сзади за шею и притянула ее нетронутое тело к своему разбитому. Потом они поцеловались прямо там. И это был не просто поцелуй. Я бы поклялась, что он пытался сожрать ее.

– Паган. Комната, – прозвучал глубокий отрывистый голос за мной, заставив меня виновато подпрыгнуть, осознав, что я пялилась, как придурок. Я оглянулась и увидела Росса Уорда, стоящего там с бесстрастным лицом, как будто было нормально видеть, что его люди наполовину занимаются этим в его клубе. Паган продолжал в течение короткой минуты, прежде чем потащить женщину за собой. Когда я снова посмотрела на Росса, он пожал плечами. – Большинству из них нужна женщина после драки, – объяснил он, подходя ко мне и кивая в сторону бармена. Когда он протянул мне стакан, я сразу же начала качать головой, но он вложил его мне в руки. – Это имбирный эль, – объяснил он. – Ты очевидно проходишь детоксикацию, – с этими словами он взял свой напиток и ушел.

Очевидно?

Очевидно?

Было ли это действительно так очевидно? Я имею в виду, я знала, что выгляжу немного бледной и осунувшейся, и, возможно, у меня были синяки от бессонной ночи под глазами и тому подобное, но я не думала, что это было каким-то образом очевидно.

– Что означает этот взгляд, милая? – спросил Лазарус. Я даже не заметила, как он подошел, наблюдая, как уходит его босс. Поэтому, когда я подняла глаза и обнаружила его в шортах и больше ни в чем, я была почти уверена, что мой рот открылся, когда мои глаза скользнули вниз по его груди, его прессу, рассматривая шрам, который выглядел большим, и, возможно, затем даже скользнула ниже. – Продолжай так смотреть на меня, милая, и я пропущу свой бой, потому что я буду трахать тебя в раздевалке.

Пойманная, я покачала головой, пытаясь спасти свою гордость. – Я выгляжу так, будто прохожу детоксикацию? – спросила я немного нуждающимся голосом.

Его голова склонилась набок, и он выдохнул, я была уверена, что его пресс сделал потрясающее сокращение, но я не сводила глаз с его лица, прежде чем поимею его снова у него на глазах.

– Уорд, – прорычал он, качая головой, – извини, иногда он ведет себя как придурок. Никаких социальных навыков, о которых можно было бы говорить. Нет, Бетани. Ты выглядишь прекрасно и, может быть, просто немного устала. И как будто у тебя болят ноги, – добавил он с ухмылкой. – Вот и все. И как только я покончу с этим дерьмом, – сказал он, указывая на клетку, где несколько охранников тщательно вытирали кровь, насколько могли, – я отведу тебя обратно в здание клуба и заставлю забыть обо всей усталости и боли, – пообещал он и с этими прекрасными прощальными словами направился к клетке.

Может быть, немного чересчур возбужденная, я сама пошла туда на онемевших и кричащих ногах. У меня точно не было никакого желания смотреть, как Лазарусу причиняют боль, но я подумала, что это может показаться невежливым или как будто мне неинтересно, если я не буду стоять там для поддержки.

– Draga mea, – поприветствовал меня Эдисон, когда я подошла к нему, – не волнуйся, – продолжил он, явно действуя мне на нервы, – я дрался с Лазом. Он может постоять за себя.

– Ты дрался с Лазом? – спросила я, в замешательстве сдвинув брови. Разве братья не должны были быть… братьями? – Почему?

– Разногласия по кулинарным мнениям, – сказал он, улыбаясь.

– Вы… подрались из-за готовки? – спросила я, совершенно не понимая.

– Честно говоря, я только что отошел от того, что меня месяцами держали в подвале. Я был на взводе.

И прямо тогда реальность их жизни действительно обрушилась на меня. Было легко притворяться, что они просто нормальные люди, просто группа близких друзей. Но это было не так, даже отдаленно. МК Приспешники были торговцами оружием. Они продавали незаконное оружие другим плохим парням.

Они были из тех людей, которые участвовали в боях в клетке и ходили смотреть на них. Они дрались друг с другом из-за готовки.

Они были не совсем хорошими людьми.

Как бы то ни было, действительно ли это было мое дело судить? Я была наркоманом. У меня была почти передозировка. Я связалась с некоторыми плохими людьми в своей собственной жизни, с такими плохими людьми, которые, возможно, заставили бы МК Приспешники казаться довольно приличными по сравнению с ними.

Правда, я вообще старалась соблюдать закон, насколько это было возможно. Меня воспитали хорошим человеком. Но, может быть, можно было быть хорошим человеком, не подчиняясь всем законам.