Текст книги "Восхождение звезды"

Автор книги: Джерри Уандер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– В следующий раз будет лучше, – заверила Барбара резким тоном.

– Будем надеяться, – сухо ответил Шарон.

С трудом ей удалось подавить злость на себя.

– Продолжим?

Шарон кивнул, но, глянув на часы, чертыхнулся.

– Я и не заметил, что уже пять. Нет, на сегодня достаточно, – сказал он, поднимаясь и направляясь к столу. – Я закажу тебе такси.

– Э-э… Спасибо. – Барбара была слегка ошарашена. Две минуты назад его мысли целиком поглощал сценарий, и вдруг такая перемена. Вспомнил о неотложных делах или о ком-то?..

– У тебя встреча? – спросила она, когда Шарон снял телефонную трубку.

– Вроде того, – сдержанно ответил тот, набирая номер.

Шарон провел гостью через весь дом, затем они вышли на крыльцо и стали ждать машину.

– Я хочу, чтобы ты поглубже подумала о психологических мотивах поведения и поступков Анны. В них надо разобраться и понять.

– Да-да, – вскользь бросила Барбара, явно демонстрируя, что не спешит менять свой рисунок роли.

– Я говорю серьезно, – жестко уточнил Шарон. – Жду тебя завтра ровно в девять утра.

– Слушаюсь, ваша честь! – звонко выкрикнула она и щелкнула каблучками, но, встретившись глазами с Шароном, прочла в них грозовое предупреждение.

– И еще я буду очень признателен, если в течение ближайших дней пани подыщет себе не столь дорогое жилье и переберется из «Плазы». Этим пани окажет услугу и мне и продюсерской компании.

Барбара скрипнула зубами. Он обращается с ней будто с избалованной девчонкой! Но не цапаться же с ним на глазах у таксиста.

– Я подумаю, – широко улыбнулась она и захлопнула дверцу машины.

Приехав в отель, Барбара быстро сложила вещи и уже через полчаса вернула ключ от номера. Я ему еще докажу, что совсем не неженка, у него больше не будет возможностей отпускать в мой адрес колкости. В ярости она не догадалась попросить швейцара вызвать такси и теперь металась вдоль тротуара.

– Куда, – спросил водитель, тормознувший у бровки. Пассажирка молча втиснула на заднее сиденье свой чемодан и едва уселась с ним рядом. – Вам куда?

Только тут Барбара осознала, что не удосужилась заглянуть в справочник или с кем-нибудь посоветоваться.

– В менее дорогой отель, – буркнула она.

– Менее дорогой? – переспросил водитель. В его произношении чувствовался сильный акцент, да и внешность не соответствовала американскому происхождению.

– Ну, где низкие цены, – раздраженно пояснила Барбара, понимая, как ей не повезло. Парень был явно не здешний, а откуда-нибудь из стран Востока. – В дешевый. Очень дешевый.

– Тогда поедем в «Прибой», – пожал плечами водитель.

– «Прибой» так «Прибой», – безразлично отозвалась она. – Мне все равно.

Ей действительно больше всего на свете сейчас хотелось зарыться в одеяло и уснуть – слишком вымоталась за день. Бессонная ночь перелета из Европы в Америку и чертовы стычки с Шароном вконец измотали ее.

Глава 4

Утром, стоя у порога «Прибоя», Барбара невольно оглядывалась по сторонам. На душе было скверно. Тот Нью-Йорк, который она видела вчера, ничего общего не имел с районом, где оказалась. Убогие лавчонки, сомнительные бары, кирпич обшарпанных домов, стены которых сплошь испещрены двусмысленными надписями. Ну и дыра, поеживаясь, подумала девушка, проклиная себя за неосмотрительность. Надо соображать, а не кидаться очертя голову куда попало, здесь и такси поймаешь не сразу…

Боковым зрением Барбара отметила парня с тонкими усиками, коротко стриженой головой, повязанной пестрым платком, и с сигаретой в зубах. Прежде он околачивался возле гостиницы, а теперь остановился в тридцати ярдах, наблюдая за ней. Судя по виду, личность сомнительная – из тех, кто вечно под газом либо под кайфом от какой-нибудь травки. Он специально ошивается тут или клюнул на нее? Этого еще не хватало! Сняв с плеча сумочку и зажав ее под мышкой, Барбара торопливо пошла вперед. Нужно пройти пару домов, у перекрестка скорее найдешь такси.

Гостинице «Прибой» больше подошло бы название «Кошмар». Сама виновата. Нечего было по дороге дремать, когда вчерашний водитель вез ее сюда, и уж тем более обратить внимание на хозяина, расхваливавшего удобства своих номеров. Только утром Барбара поняла, на какой помойке очутилась. Обшарпанные обои, ржавые подтеки на эмали ванной и раковины, протертый коврик у кровати… бр-р-р….

Бросив взгляд через плечо, она увидела, что парень не отстает. По спине побежал холодок. Ее белая майка, такие же белые джины и светлый жакет из лайки казались тут чужеродными, а сережки в ушах и цепочка на шее тем более неуместными.

Барбара почти перешла на бег. Она чувствовала себя одинокой и потерянной. Вчера машина поворачивала и крутила по лабиринту городских улиц, поди знай теперь, как отсюда выбираться. Никаких такси не было и в помине, зато еще один взгляд назад показал, что парень тоже прибавил шаг и при этом открыто ухмыляется. Настоящая, животная паника овладела ею.

– Такси, такси, – завопила она, сама не своя от радости, бросаясь навстречу машине, неожиданно вынырнувшей из-за угла. Когда водитель затормозил, Барбара рванула дверцу и буквально упала на заднее сиденье.

– Вестпорт!

Шофер обернулся.

– Может, скажешь поточнее? Куда в Вестпорте? – лениво потребовал он адрес, а сам, как ей показалось, перемигнулся с парнем, вызывающими телодвижениями демонстрировавшим похоть.

Усмехнувшись, таксист нажал на газ. Его крашенные хной волосы, сплетенные жгутами, перемежались начисто выбритыми линиями от лба до затылка, что не столько удивляло, сколько внушало опасение. Дрогнувшими губами Барбара назвала улицу, где жил Шарон.

Далеко ли это отсюда, в тревоге думала она, пока такси разворачивалось в обратную сторону. Конечно, можно было спросить у водителя, но он начал постреливать на нее глазами, глядя в зеркальце перед собой. Похоже, ее угораздило попасть из огня да в полымя…

Стараясь не обращать внимания на эти взгляды, Барбара смотрела по сторонам. Такси преодолевало милю за милей, кружило по улицам, дома приобрели более респектабельный вид, но все равно вокруг ничего знакомого. Беспокойство не покидало ее. Кто знает, что в голове у мужика, предпочитающего столь экзотическую прическу?

Тем временем их поездка продолжалась. Барбара отыскивала глазами указатели, но названия ничего ей не говорили. Не впадай в панику, решительно приказала она себе, никто не собирается тебя похищать. И тут вдруг машина резко затормозила.

– Приехали! – объявил водитель.

Ей с трудом удалось найти в сумке, куда запихала свой пухлый сценарий, кошелек с деньгами, неслушающимися пальцами отсчитала купюры и, прибавив непомерные чаевые, выбралась из машины. Только тут она узнала дом Шарона, к которому они подъехали совсем с другой стороны. Радостная Барбара помчалась к входной двери и позвонила. Не иначе сам Господь Бог спас ее от неприятностей.

Сегодня Айк был в хрустящей белой рубашке с короткими рукавами и в черных джинсах. Он выглядел великолепно, и снова сердце Барбары не замедлило отреагировать. Еще не хватает кинуться ему на шею, одернула себя девушка. Она знала об отношениях между мужчиной и женщиной, в которых присутствует и любовь, и ненависть, но только теперь начинала понимать, что это значит.

Поздоровались они с формальной любезностью, молча прошли в знакомый кабинет.

– Ты опаздываешь, уже почти десять часов! Пани изволила проспать? – спросил Айк. Тонкая усмешка показывала, что он готов простить, но все же раздражен непозволительной расхлябанностью.

– Нет, я завела будильник…

– Значит, устроила себе небольшую прогулку? – продолжил Шарон холодным тоном. – Ты, конечно, можешь относиться к своему приезду в Нью-Йорк, как к каникулам, но я не в состоянии себе этого позволить. Я хочу, чтобы актриса, с которой работаю, всегда и во все соблюдала пунктуальность.

В принципе Барбара Молик отличалась добросовестностью и выволочка была не по адресу, поэтому и разозлилась.

– Я готова вкалывать утром, днем и ночью, если будет нужно! И моя прогулка, как ты выразился, ни при чем. Единственная достопримечательность, с какой познакомилась, – подозрительный таксист, больше часа возивший меня по городу.

– Да от «Плазы» сюда пятнадцать минут!

– От «Плазы», возможно, но мой маршрут начался совсем из другого места. Довольно мерзкого, надо сказать.

Шарон нахмурился.

– Ничего не понимаю, что ты такое говоришь? Где ты была?

– Я приехала из гостиницы. – Барбара быстро взглянула на него. – Но из другой. Я переехала.

– Как, уже?

– Вчера вечером. Я стараюсь быть паинькой и не дожидаться, когда ты еще раз напомнишь насчет экономии.

На скуле Айка забилась жилка.

– Где ты остановилась?

– В гостинице «Прибой».

– Никогда не слыхал. В каком она районе?

– Понятия не имею, – усмехнулась Барбара. – Но тебе, наверное, приятно будет услышать, что гостиница дешевая. Это объясняет, почему утром пришлось столкнуться с парнями, которых обычно в сценариях описывают как личностей сомнительных, склонных к непредсказуемому поведению. – Она перевела дух и продолжила: – Ты также рад будешь услышать следующую новость: в «Плазе», поскольку там я не провела и суток, с меня взяли полцены, подарив таким образом соответствующую сумму в пользу фильма…

– Ты случайно не посещала специальные курсы для сумасшедших? – перебил Айк.

– То есть?

– В своем старании насолить мне ты потеряла элементарный рассудок.

– «Насолить» не входило в мои планы.

– Ты не ребенок и могла бы хорошенько подумать, – прорычал он, сверкнув глазами. – Нью-Йорк – вполне безопасный город, если придерживаться туристических маршрутов и оставаться в рамках северо-западного района. Но, как и во всех больших городах, у него есть свои «джунгли». Коли же тебе нравятся прогулки по джунглям, то нечего намекать на душераздирающие истории, сочувствия от меня ты не дождешься!

– Я и не нуждаюсь в сочувствии, – возразила Барбара. – Если бы я знала заранее, в какой гостинице окажусь, и хоть на минуту могла бы вообразить, с какой публикой столкнусь на улице, ни за что не совершила бы такой глупости. – Шарон молча слушал ее объяснения. – В общем-то, я не из последних трусих. Но когда среди бела дня за тобой идут по пятам, в голову приходит что угодно – насильник, грабитель, маньяк. – Губы Барбары дрогнули, на глаза навернулись слезы, хотя ей не хотелось расплакаться перед Айком. – Ужас, как испугалась…

Шарон подался вперед и обнял ее.

– Ну, малыш, ты теперь в безопасности.

«Малыш»? Барбара обомлела. Похоже, слово, нечаянно сорвавшееся с губ, было и для самого Айка сюрпризом. Оно прозвучало столь тепло и ласкающе, что она невольно, словно ища защиты, прильнула к его груди и всхлипнула.

– А потом этот шофер такси… Он косился на меня в зеркало всю дорогу… Возможно, мое воображение слишком разыгралось, но мне мерещились кошмары…

– Успокойся, не надо плакать. – Айк крепче прижал ее к себе.

– Не буду, – всхлипнула она.

– Барби! – укоризненно воскликнул он. Это «Барби» тронуло девушку до глубины души.

– Я жалела, что в сумке нет ножниц или, на худой конец, пилки для ногтей.

– Это, конечно, грозное оружие самозащиты, – с улыбкой заметил Шарон, смахнув ей слезы с ресниц. – Я понимаю, как ты испугалась, но уже все кончилось.

Приподняв голову Барбары за подбородок, он прильнул к ее губам.

Начавшись как обычный, нежно успокаивающий поцелуй быстро обрел совершенно другой привкус, стал крепче, настойчивее. И Барбара ответила – ничего не могла с собой поделать.

Сильный, ищущий язык Айка проник между ее раскрывшимися губами, она затрепетала, плотнее прижалась к широкой мужской груди. Поцелуй в его объятиях – это была опьяняющая минута.

Через несколько мгновений Айк слегка отодвинулся, только чтобы рука смогла пройти между их напряженными телами и ощутить полноту девичьей груди. Дрожащие пальцы тронули упругий бугорок соска, погладили, чуть оттянули и мягко сжали. Легкий стон вырвался у Барбары, нега разлилась где-то внизу живота – тягучая, мутящая рассудок и лишающая воли. Желанной ласке мешала майка и проклятый бюстгальтер. Не задумываясь, она избавилась бы от них, чтобы сполна отдаться утонченной пытке. Дыхание ее сбилось, губы жадно искали его губ, источавших сладострастие.

– Вот! Это то, что надо, – вдруг отстранившись, сказал Айк срывающимся голосом. – Именно такую откровенную страсть должны почувствовать зрители в поцелуе Анны и Крофорда. Ты молодец!

Онемев от внезапного ощущения опустошенности, Барбара смотрела на Шарона. Сердце сжало ледяными тисками. Она не сомневалась – в искреннем порыве он прижал ее к себе и поцеловал. Но как же было не уловить тот момент, когда Айк стал хладнокровно оценивать их объятия, прикидывая, будут ли они эффектны в кадре? Вот настоящий удар по иллюзиям насчет твоих женских чар!

Откинув назад волосы, Барбара изобразила беззаботную улыбку.

– Сверхзадача ясна. Я буду постоянно помнить о ней.

– Сейчас по телефонному справочнику выясню, где находится твой «Прибой», – озабоченно нахмурив брови, Шарон направился к книжным полкам за письменным столом.

Пока он перелистывал страницы, Барбара опустилась на оттоманку. Ей было над чем подумать. Айк похвалил ее за «откровенную страсть»? Что ж, он сформулировал точно. Еще ни разу в жизни она не испытала ни такого поцелуя, ни такого внезапно нахлынувшего желания чисто физической близости, означающего, что, если бы еще чуть-чуть, дело кончилось бы вот этим самым диваном или спальней.

Мысль о спальне, пришедшая ей в голову, вдруг заставила Барбару оценить ситуацию с других позиций. Не исключено, что он отказался продолжить их ласки из чувства верности другой женщине, с которой изредка или постоянно встречается здесь.

Интересно, какая она? Так как личная жизнь Айка Шарона была ей совершенно неведома, единственное, кого Барбара могла реально представить, так это Джессику Блум. Неужели все-таки она?.. Барбара скривилась. В давно прошедшие времена ей казалось, что между Айком Шароном и длинноволосой блондинкой не может быть ничего особенно серьезного. С позиций своих восемнадцати лет она считала возраст Джессики главным тому аргументом, поскольку Айк и Джесси были одногодками. Ну, друзья, ну симпатизируют друг другу. Теперь она совершенно по-другому вспомнила тот день, когда Джессика Блум внезапно появилась в Париже. С какой стати вдруг бросила дела в своем адвокатском офисе и примчалась вслед за Айком? Причина могла быть только одна – совместная постель.

Эту постель Джессика может делить с Айком до сих пор, потому что Шарон не относится к категории мужчин, которые с легкостью меняют одну женщину на другую. Или, если выразиться точнее, ни пресса, ни театральная молва никогда не уличали его в этом. И вполне можно предположить, что вчерашняя «деловая встреча» Айка означала необходимость заехать за Джессикой в конце рабочего дня…

Исподволь Барбара наблюдала за Шароном, и ей вдруг показалось, будто тот выглядит непривычно зажатым и напряженным. Неужто я все-таки смутила и выбила его из колеи? Не без удовлетворения подумала она. И губы Айка горят сейчас так же, как мои?

При этой мысли Барбара даже повеселела. Если ей удастся пробудить в Айке чисто сексуальные желания и как следует помучить, ее мечта отомстить ему и взять реванш за все может оказаться вполне реальной. Правда, для выполнения такой задачи требуются крепкие нервы, но она справится.

– Гостиница «Прибой» находится в одном из самых паршивых районов, – сказал Шарон, возвращая справочник на полку. – Однако, чтобы оттуда добраться, часа не требуется. Водитель хотел содрать с тебя побольше, вот и возил окольными путями.

– Может быть, – занятая своими мыслями, рассеянно отозвалась Барбара.

– А поглядывал он на тебя, потому что ты отлично выглядишь.

– Если бы!

Айк сдержанно улыбнулся.

– Уж поверь! – Он взял со стола свой сценарий и направился к дивану, где она сидела. – Тебе удалось хоть немного обдумать мою интерпретацию роли Анны?

– К сожалению, нет. Вчера я рухнула в постель и проспала полных двенадцать часов. Но сегодня займусь этим обязательно, клянусь.

– Вот и хорошо.

Миролюбивый, спокойный тон Шарона удивил ее.

– Я думала, ты сейчас устроишь мне взбучку.

– Можешь не верить, но вообще-то я довольно покладистый и терпим с людьми, с которыми работаю, – усмехнулся он и добавил шутливо зловещим голосом: – Если только не попадаться мне в полнолуние!

Барбара раскрыла сценарий. Обаяния у Айка не отнимешь – умный, красивый и чертовски сексуальный. В том-то и проблема. Именно эти качества постоянно отвлекали Барбару от враждебных по отношению к нему мыслей, гнездившихся в сознании. Другая сложность заключалась в том, что сейчас он сидел рядом, и ей приходилось контролировать импульсы, посылаемые собственным телом.

– Что ты думаешь об образе Крофорда? – спросила она, решительно переключаясь на дело, единственно способное восстановить так необходимое ей равновесие.

– Если он сможет победить своих внутренних драконов, то окажется способным на бесконечно глубокую любовь к Анне.

– Один из драконов – это его увлечение женщиной, которая старше него?

– Я не думаю, что он увлечен. Скорее позволил себя увлечь, – покачал головой Шарон.

– Против его желания? – возразила Барбара.

– Ну, не совсем, но в чем-то и против. – Он полистал свой режиссерский сценарий. – Обрати внимание, с каким настроением Крофорд идет на свидание к той женщине, что и как говорит ей.

Барбаре пришлось согласиться: в такой трактовке была логика. И вообще, чем больше она вслушивалась в его слова, тем больше убеждалась: сюжет и линию поведения героев Айк разбирает куда тоньше, чем театральный режиссер, в спектакле которого она играла. Он точнее видит, глубже копает, отыскивает психологические мотивировки, которые сама, как последняя дурочка, просмотрела, а еще упрямится и спорит, вместо того чтобы признаться и сказать, как интересен, свеж его подход, как умеет режиссер Шарон заразить актрису Барбару Молик своим вдохновением.

– Хозяин из меня никудышный, – прервал ее размышления Айк. – Я совсем забыл о ланче, а ты, наверное, уже поглядываешь по сторонам в поисках чего-нибудь съестного.

– Ничего подобного, – улыбнулась Барбара.

– Смотришь, смотришь! Правду сказать, и я проголодался. Могу предложить чашку кофе с сандвичем, пойдет?

– Не возражаю, я немного устала… А когда вы работали над сценарием с отцом, ты так же подробно разбирал с ним роль? – вопрос прозвучал неожиданно, будто вырвался непроизвольно.

– Почему ты об этом спрашиваешь? – удивился Шарон.

– Просто мне интересно, – смутилась она. – Я в него, такая же упрямая. И тебе приходится ломать меня, наверное, так же, как Анджея?

– Ты на самом деле считаешь меня деспотом или исчадием ада? – хмуро спросил Айк.

– Во всяком случае история с тем фильмом, в котором участвовал отец, заставляет меня кое о чем призадуматься.

Что-то промелькнуло в лице Шарона, похожее на болезненную гримасу. Он довольно долго молчал, пока Барбара не услышала его хмурый голос.

– Что конкретно тебе рассказал Молик?

– Ничего.

– Совсем ничего? – В глазах Шарона мелькнуло искреннее удивление и в то же время подозрительность.

– Анджей отказывался говорить на эту тему. Ни о тебе, ни о себе, ни о причинах, которые послужили основанием вообще прекратить съемки.

– Даже тебе – любимой папиной дочке?! – уточнил Айк, будто не мог тому поверить.

Барбара холодно улыбнулась.

– Даже мне… Знай он, что судьба когда-нибудь сведет тебя и меня в работе, он, вероятно, был бы откровенней. Во всяком случае поделился бы личным опытом, хоть и печальным.

Шарон хотел было что-то сказать, но тут раздался телефонный звонок.

– Подождите минутку, – попросил он, накрывая ладонью трубку. – Это Голливуд. Художник фильма хочет уточнить со мной детали декораций, строящихся в павильоне. Не теряй время и займись-ка завтраком, я быстро…

Однако не появлялся Айк довольно долго. Барбара успела приготовить сандвичи, сварила кофе. Оставшись одна, она перебирала в уме только что состоявшийся разговор и, пожалуй, жалела, что его затеяла. В сущности, у нее мало шансов узнать правду. Даже если причиной отцовской трагедии является Шарон, ей придется быть осторожной, чтобы наказать его, а не лезть постоянно на рожон. Будь паинькой, приказала себе Барбара. Доверчивой, ласковой, покладистой, обворожительной, иначе ничего не получится…

– Знаешь, я должна сказать тебе спасибо. Мы сегодня славно потрудились… Я кое-что почувствовала, – сказала Барбара, как только Айк появился в кухне.

– Я уловил, – многозначительно улыбнулся он, коснувшись пальцем ее губ.

– Это была ошибка! – вспыхнула Барбара.

– Большая ошибка, – усмехнулся Айк. – Но за нее ты заслуживаешь награду. Я в долгу перед тобой. Помнишь, как ты показывала мне свой Париж? Теперь моя очередь показать тебе Нью-Йорк.

– Замечательно! – воскликнула девушка радостно.

Покончив с едой, Айк вывел из гаража не очень новый «форд».

– Я думала, у тебя какая-нибудь сверкающая лаком, престижная спортивная машина, – сказала Барбара, садясь рядом с ним. – Например, «феррари» или «ломборджини».

– Чтобы привлекать к своей персоне всеобщее внимание? Нет, благодарю. – Айк потянулся за стетсоновской шляпой, валявшейся на заднем сиденье. Она удивительно шла ему. – Так куда мы поедем?.. Хочешь, я покажу тебе Нью-Йорк Скотта Фицджеральда и Хемингуэя? Между прочим, Фицджеральд обожал уже знакомый тебе отель «Плаза», хотя есть и другие достопримечательные места.

Он оказался великолепным гидом и рассказчиком. Боже, сколько же узнала она! Мало того что заглянула в подвальчики, бары, традиционные облюбованные богемой в Вестпорте, но и обомлела от роскоши ресторана «Чайлдс», что на пересечении Бродвея и Пятьдесят девятой стрит. Район Клермонт-авеню показался ей ниже среднего, тем более Бронкс. А вот местечко Грейт-Нек на Лонг-Айленде, где Фицджеральд с женой Зельдой снимали когда-то домик, произвел сильное впечатление.

Она порядком устала и с радостью отправилась бы домой, однако Айк просто обворожил ее. И своими познаниями, и увлеченностью, и улыбкой, а за рулем он оказался просто асом. Барбара следила за каждым движением его загорелых, сильных рук на руле, бедром ощущала мгновенную реакцию его упругих бедер, когда Айку приходилось ударять по тормозам. Незнакомое счастливое чувство переполняло ее. Вот почему, когда тот предложил еще заглянуть в Аэрокосмический музей, что явилось, по правде говоря, неожиданностью, Барбара возражать не стала.

– Вот увидишь, тебе понравится. Сейчас мы поставим машину и пойдем.

Войдя в музей, они смешались с другими посетителями. Здесь было все, начиная с монопланов и кончая моделями космических кораблей, и совершенно невероятное помещение, где вместо потолка и стен человека окружало звездное небо. У него возникала иллюзия, будто сам он летит в таинственном бесконечном пространстве.

– Это чудо! – воскликнула Барбара, когда они вышли оттуда. – Просто дух захватывало.

– У меня было точно такое же ощущение! Два года назад я привел сюда своего младшего брата, но представь себе, он больше обрадовался тому, что прикоснулся к Луне.

– Как к Луне?

– Очень просто, – улыбнулся Айк и повел ее вниз по лестнице. – В семидесятые годы корабль «Апполо» доставил кусок лунного базальта, которому четыре миллиарда лет. Его разрешается потрогать. – Когда они подошли к экспонату, Айк немного расстроился. Камень был на месте, но находился за стеклом.

– Не огорчайся. Главное – он здесь, – успокоила Барбара. – И некоторые все-таки успели его потрогать… Я не знала, что у тебя есть брат.

– Ему скоро будет четырнадцать, мы сводные братья по матери, а еще у меня есть две родные сестры. Отец разбился в машине, не дожив и до сорока лет…

– А сколько тебе исполнилось тогда? – спросила Барбара. Как мало, в сущности, она знает об этом человеке. И сегодня поистине был день открытий.

– Двенадцать, а сестрам шесть и пять. Мама попала в катастрофу вместе с ним… Повезло, осталась жива, но потом потребовалось несколько операций, поэтому времена у нас были трудные, – продолжал Айк, а Барбара слушала затаив дыхание. – Я оказался вместо главы семьи. Денег нам всегда не хватало, и мне приходилось браться за любое дело, чтобы избежать нужды и закончить колледж. Работал на заправочной станции, на фабрике, был официантом в пивном баре. Поэтому рано повзрослел, даже слишком рано.

– Так вот откуда твоя стальная воля?

– Не преувеличивай. Характер у меня, может быть, и не сахар, но до стали ему далеко.

– А потом твоя мать вышла замуж?

– Угу, – кивнул он. – За человека, предки которого выходцы из России, впрочем, как и собственный дед моей матери.

– У твоей матери русская кровь? – Барбара была заинтригована. – А у отца?

– У него шотландские корни. Они с матерью души не чаяли друг в друге. После смерти мужа она долго не могла оправиться. Если моя мать прикипит душой, то это надолго. – Айк вздохнул. – Кажется, я перенял у нее эту черту… Потом, спустя, несколько лет, она встретилась с Грегори, по-русски произносится Григорий, Гриша, и вышла за него. Очень удачно. – Он взглянул на Барбару. – А твоя мать никого не нашла?

– Нет. Она умерла восемнадцать месяцев назад, – тихо ответила девушка.

– Извини. – Айк прикоснулся к ее руке. – Я не знал.

– Повторное замужество было не по ней. Даже несмотря на то что Анджей обманывал ее, потом развелся и женился еще трижды, Кристина Молик никогда не переставала его любить и все ему прощала.

Она была однолюбка, которая боготворила своего непутевого мужа, – задумчиво и печально поведала Барбара. – Ничего не попишешь, у каждого своя судьба… Спасибо тебе за сегодняшний день, Айк.

Прореагировал тот странно.

– Ради Бога, прибавь шаг, – сказал он и, схватив Барбару за локоть, повлек ее за одну из колонн вестибюля.

Она оглянулась через плечо. Так быстро ретироваться их мог заставить только кто-то, появившийся сзади. И точно. Рыжеволосая толстушка средних лет в лиловом блузоне, с огромными кольцами в ушах и в босоножках на высоких белых каблуках не спускала с них глаз. Сегодня весь день Барбара замечала, что женщины поглядывают на Шарона. Высокий, поджарый, светловолосый, он сразу выделялся среди окружающих. Толстушка казалась просто загипнотизированной.

– Твоя поклонница? – хихикнула Барбара.

– Может быть, – сказал Шарон, потом заговорщицки прошептал: – У тебя случайно не завалялась в сумочке шапка-невидимка? Тогда давай скрестим пальцы, чтобы пронесло…

Однако уже в следующее мгновение послышался решительный стук каблуков, и толстушка закудахтала вокруг них.

– Это вы?! – восторженно восклицала она. – Скажите мне, что я не ошиблась, ведь вы Айк Шарон?

Секунду Айк сомневался, не назваться ли ему другим именем. Деваться было некуда, пришлось сознаться.

– Да.

– Я знала! – захлопала в ладоши дамочка. – Догадалась по лицу, походке… Никто так не держит класс, как это умеете вы!

Айк поморщился, словно от зубной боли.

– Вы слишком любезны, мэм.

– Не подпишите ли несколько автографов? – умоляюще попросила толстушка, извлекая из большой белой сумки путеводитель по музею и шариковую ручку. – Сначала для меня, на память о встрече, а еще для моей дочери…

Всего пришлось дать шесть автографов: у почитательницы Шарона оказалась соседка, которая училась с ней в колледже, а теперь имела салон-парикмахерскую, очаровательных детишек и проблемы с излишним весом. Айк выслушал всю ее болтовню и прилежно расписался чуть ли не на каждой страничке путеводителя.

– Я уже несколько лет не видела вас на сцене, хотя раньше не пропускала ни одного спектакля с вашим участием, – тараторила восторженная поклонница. – Мне нравились и ваши фильмы. Когда вы снова порадуете нас?

– Боюсь, не так скоро. Сейчас только приступаю к съемкам новой картины. А это Барбара Молик, исполнительница главной женской роли.

– Правда? – всплеснула руками толстушка, пожирая глазами Барбару. – Скажите, как он будет называться и когда примерно выйдет на экран, чтобы я не проворонила?

Барбару удивило терпение Айка. Тот честно объяснил, что называться фильм будет «Женщина», а премьера в Нью-Йорке запланирована к Рождеству.

Только теперь, удовлетворив любопытство, поклонница выпустила их из плена.

– Уфф! – с облегчением вздохнул Шарон, когда они наконец вышли на улицу. – Смотри-ка, дождь.

Небо заполонили тяжелые свинцовые тучи, поливая землю косыми потоками дождя. Это объясняло, почему в вестибюле музея скопилось столько народу.

– Наверно, лучше переждать? Ты как считаешь? – Айк вопросительно глянул на Барбару.

– И снова оказаться в широких объятиях этой миссис? Нет уж, давай лучше совершим небольшую пробежку.

– Хорошо, только ты… – он отдал Барбаре свою элегантную шляпу, – надень хотя бы вот это.

Они помчались бок о бок прочь от музея по пустынным, залитым водой дорожкам сквера. Было скользко, Айк схватил Барбару за руку, чтобы не упала.

Они бежали, а дождь заливал их лица, колотил по плечам, спинам. И было в этих неудержимых потоках что-то возбуждающее и пьянящее, заставившее Барбару испытать особенную радость жизни.

Весь мир словно наполнился обещаниями. Самые несбыточные мечты стали казаться возможными. Так было, когда мы бродили с Айком по Парижу и тоже попали под дождь, вспомнила Барбара, дивясь нахлынувшим на нее чувствам.

К тому времени, как они с Айком добежали до машины, на них не было сухого места.

– Дай, я тебе помогу, – сказал он Барбаре, плюхнувшейся на сиденье. Взявшись за мокрые поля шляпы, Айк аккуратно поднял ее, и по плечам девушки рассыпались пряди шелковистых темных волос. – Потрясающе! – восхищенно пробормотал он.

Сердце Барбары сжалось. Они сидели рядом и со стороны, наверное, выглядели счастливой парочкой. Но они не были парой. И даже не были друзьями.

– Хоть волосы остались сухие, – глядя на себя в зеркальце, сказала Барбара.

– А я вымок до трусов, как, впрочем, наверное, и ты.

На ней были маленькие белые кружевные трусики. А что, интересно, носит Шарон? Узкие плавки или сексуальный черный мешочек на одних тесемках? А может, на нем вообще нет трусов? Столь озорная мысль позабавила Барбару.

– Ты сильно замерзла?..

Только тут Барбара обратила внимание, как мокрая майка облепила ее тело, тонкий трикотаж стал совершенно прозрачным и ничуть не скрывал торчащие от холода соски.

– Да ну тебя, бессовестный! – Барбара разозлилась на него, а еще больше на себя, потому что ощутила в крови предательское волнение.

– Я обычный мужчина, из плоти и крови, а это значит – не могу остаться равнодушным к красивой девушке с такими формами… Ты никогда не хотела принять участие в соревновании на лучшую мокрую майку? Победа была бы гарантирована. А еще правильнее послать свою фотографию в «Плейбой». У читателей слюнки потекут. – Айк явно решил перевести разговор в шутливое русло.