Текст книги "Естественные (ЛП)"

Автор книги: Дженнифер Линн Барнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава 16

Майкл и Дин уже были в гостиной, когда Слоан и я прибыли. В последние четырнадцать минут, моя блондинистая компаньонка начала успокаиваться, как разрядившийся Кролик Дюрассел на батарейках.

Она села на диван рядом с Майклом. Я села возле нее. Напротив нас, Дин сидел на полу возле камина, уставившись в пол, его волосы упали ему на лицо.

«Диван, кресла, подушки, ковер», подумала я. «И он предпочел сидеть на камне».

Я вспомнила первый раз, когда встретила его, поднимающим штангу и толкающим его тело к грани. Мое первое впечатление: он наказывал себя.

– Рада видеть всех вас, – Лиа не просто вошла в комнату, она создала сцену. Все глаза обращены к ней, она села на пол и вытянула ноги, скрестив лодыжки и расправив мое платье вокруг нее. – Для вашего досуга сегодня Правда или Вызов. – Она остановилась, оглядев всех нас. – Какие-нибудь возражения?

Дин открыл рот.

– Нет, – сказала Лиа ему.

– Ты спрашивала, есть ли возражения, – сказал Дин.

Лиа встряхнула головой.

– У тебя нет права возразить.

– А у меня? – спросил Майкл.

Лиа обдумала вопрос.

– А ты хочешь возразить?

Майкл посмотрел на меня, а затем снова на Лию.

– Не особенно.

– Тогда да, – ответила Лиа. – У тебя есть право.

Возле меня, Слоан подняла руку.

– Да, Слоан? – доброжелательно сказала Лиа. Судя по всему, она не была обеспокоена тем, что у нашей Королевы Чисел могут быть какие-то возражения.

– Я знакома с правилами игры, но мне неясна одна вещь, – глаза Слоан заблестели. – Как победить?

Майкл улыбнулся.

– Тебе придется влюбиться в девушку с конкурса красоты.

– Ты не можешь выиграть в Правду или Вызов, – сказала я. На самом деле, я подозревала, что эта игра, в которую все проигрывают.

– Это возражение? – спросила Лиа.

С другого конца улицы, Дин жестами показывал мне слова СКАЖИ ДА, так же ясно, как если бы заказал вертолет написать эти слова в небе. И если бы я была в комнате с любыми другими подростками на планете, я бы сделала это. Но в комнате с Майклом, которого я не могла профилировать, и Дином, который сказал, что естественные больше не работают с нераскрытыми делами. У меня были вопросы, и это был единственный способ получить на них ответы.

– Нет, – сказала я Лии. – Это не было возражением. Давайте играть.

Медленная улыбка появилась на лице Лии. Дин откинулся на стену за камином.

– Могу я начать первой? – спросила Слоан.

– Конечно, – ответила Лиа мягко. – Правда или вызов, Слоан?

Слоан взглянула на нее.

– Я не это имела в виду.

Лиа пожала плечами.

– Правда. Или. Вызов.

– Правда.

В обычных условиях, играя в «правду или вызов», это был бы более безопасный вариант, потому что если вопрос был слишком откровенным, ты всегда мог солгать. С Лией в комнате, это было невозможно.

– Ты знаешь, кто твой отец?

Вопрос Лии застал меня врасплох. Большую часть своей жизни я не знала, кто мой отец, но не могла представить, что расскажу об этом при всех. Казалось, что Слоан нравится Лии, более или менее, но ясно, что в игре «правда или вызов», симпатии забываются.

Слоан невозмутимо посмотрела Лии в глаза.

– Да, – сказала она. – Я знаю.

– Грязный прием, – пробормотал Майкл. Лиа неодобрительно посмотрела на него.

– Твоя очередь, – сказала она Слоан, и, судя по ее лицу, я подумала, что она отобьет удар – но она повернулась ко мне. – Кэсси. Правда или вызов?

Я попыталась представить, какой вызов Слоан может придумать, но потерпела неудачу.

– По статистике, самые популярные вызовы включают в себя употребление неприятной еды, хулиганство по телефону, поцелуй другого игрока, облизывание чего-то грязного, и раздевание, – услужливо сказала Слоан.

– Правда.

Слоан помедлила секунду.

– Скольких людей ты любишь?

Вопрос казался безобидным, пока я не начала думать об ответе. Голубые глаза Слоан искали мои, и у меня появилось чувство, что она не спрашивала, потому что думала: будет забавно услышать мой ответ.

Она спрашивала, потому что ей нужны были точные данные для сравнения.

– Скольких людей я люблю? – повторила я. – Люблю... как?

Я никогда не влюблялась, так что если она спрашивала о романах, то ответ был прост.

– Скольких людей ты любишь всего? – сказала Слоан. – Считая семью, парней, и других.

Я просто хотела выбрать число наугад. Пять звучало неплохо. Или десять. «Слишком много, чтобы сосчитать» звучало лучше, но Лиа смотрела на меня, очень пристально.

Я любила мою маму. Это было просто. И Нонну, и папу, и остальную семью – я любила их. Разве нет? Они были моей семьей. Они любили меня. Просто потому что я не показывала это, еще не значит, что я не любила их в ответ. Я сделала все, что могла, чтобы сделать их счастливыми. Я старалась не причинять им боль.

Но действительно любила ли я их так же, как маму? Могла ли я любить кого-то также?

– Одного, – с трудом выдавила я. Я уставилась на Лию, надеясь, что она скажет, что это неправда, что потеря моей мамы не сломало что-то во мне, и мне не было суждено провести остаток жизни, держать в стороне от любви, которую испытывали ко мне родственники.

Лиа задержала взгляд на мне, затем пожала плечами.

– Твоя очередь, Кэсси.

Я попыталась вспомнить, почему я думала, что эта игра была хорошей идеей.

– Майкл, – сказала я, наконец. – Правда или вызов?

Было там много вещей, о которых я хотела спросить его: что он действительно думал о программе, каким был его отец, вопрос о налоговом мошенничестве, было ли большее между ним и Лией, чем их взаимные колкости. Но у меня не было шанса задать эти вопросы, потому что Майкл наклонился вперед, его глаза блестели.

– Вызов.

Конечно, он не собирался позволить мне копаться в его мозге. Конечно, он собирался заставить меня первой придумать задание для вызова. Я ломала голову, пытаясь придумать что-то не глупое, но и не поцелуи, раздевание или что-то, что могло дать Майклу повод создать проблемы.

– Удиви меня, Колорадо, – Майкл уж слишком наслаждался этим. У меня было чувство, будто он надеялся, что я вызову его сделать что-то опасное, то, что заставит его почувствовать адреналин.

То, чего не одобрит Бриггс.

– Я вызываю тебя... – произнесла я медленно, надеясь, что ответ оправдает себя, – ... станцевать балет.

Даже я не была уверена, откуда это взялось.

– Что? – сказал Майкл. Очевидно, он ожидал чего-то более захватывающего или рискованного.

– Балет, – повторила я. – Прямо здесь, – я указала на центр комнаты. – Танцуй.

Лиа начала подначивать его. Даже Дин скрывал улыбку.

– Балет это традиционный танец, появившийся еще в начале эпохи Возрождения, – услужливо сказала Слоан. – Особенно танец популярен в России, Франции, Италии, Англии и в Штатах.

Майкл остановил ее, пока она не начала разглагольствовать обо всей истории искусства.

– Я понял, – сказал он. И затем, с торжественным выражением лица, он встал, прошел в центр комнаты и встал в позу.

Я видела его спокойным. Я видела его обходительным. Я чувствовала, как он убирал прядь волос с моего лица – но это. Это действительно было нечто. Он встал на носки. Прокрутился. Он согнул ноги и подпрыгнул. Но лучшей вещью был его взгляд: холодный, полный решимости.

Он закончил выступление реверансом.

– Очень мило, – сказала я, прерывая истерический хохот. Он откинулся на диван и посмотрел на Лию.

– Правда или вызов?

Предсказуемо, Лиа выбрала правду. Из всех нас, она была единственной, кто мог врать и не попасться.

Майкл улыбнулся, также хитро, как и Лиа, когда начала все это.

– Какое твое настоящее имя?

На несколько секунд, уязвимость и раздражение быстро прошли сквозь Лию.

– Твое имя не Лиа? – Слоан звучала странно обиженно из-за идеи, что Лиа могла солгать о чем-то таком простом, как ее имя.

– Нет, – сказала ей Лиа. – Это оно.

Майкл посмотрел на Лию, его брови слегка приподнялись.

– Но давным-давно, – сказала Лиа, звуча все больше не как обычно с каждым словом, – меня звали Сэди.

Ответ Лии заполнил мой разум вопросами. Я пыталась ее представить в качестве Сэди. Она сбросила старое имя также легко, как и переоделась? Почему она поменяла его? Как узнал об этом Майкл?

– Правда или вызов... – Лиа посмотрела на каждого, одного за другим, и я почувствовала, как нечто темное возрастало в ней. Это не кончится хорошо. – Кэсси.

Это не казалось справедливым, что уже наступила моя очередь, в то время как Дина еще нет, но я смирилась.

– Вызов, – я не знала, что подтолкнуло меня выбрать этот вариант, кроме как того факта, что взгляд Лии убедил меня, что она заставит вопрос Слоан звучать как что-то такое же личное, как и вопрос о погоде.

Лиа посмотрела на меня, затем на Майкла. Ответный удар.

– Я вызываю тебя, – сказала Лиа, смакуя каждое слово, – поцеловать Дина.

Дин отреагировал на это предложение так, как будто он был на электрическом стуле. Он выпрямился.

– Лиа, – сказал он резко, – нет.

– Ой, да ладно, Дин, – уговаривала его Лиа. – Это правда или вызов. Сделай это ради команды, – не ожидая его ответа, она повернулась ко мне. – Поцелуй его, Кэсси.

Я не знала, что было хуже, возражение Дина из-за идеи поцеловать меня, или внезапное осознание того, что мое тело не возражало против идеи поцеловать его. Я подумала о наших уроках с Локк, об ощущении его руки на моем затылке...

Лиа смотрела на меня выжидающе, но взгляд Майкла был единственным, который я чувствовала на себе, пока пересекала комнату, чтобы встать напротив Дина.

Я не должна была делать это. Я могла сказать нет.

Дин посмотрел на меня и на долю секунды, я увидела нечто другое, вместо смертельного безразличия на его лице. Его взгляд смягчился. Его губы раскрылись, как будто он хотел что-то сказать.

Я опустилась на колени рядом с камином. Я положила одну руку на его щеку, и приблизилась своими губами к его. Это был дружеский поцелуй. Европейское приветствие. Наши рты соединились на секунду, но я почувствовала это – ток, вплоть до пальцев ног.

Я отпрянула, не в силах оторвать глаза от его губ. На несколько секунд, мы просто сидели здесь, смотря друг на друга: он на полу и я на коленях на ковре.

– Твоя очередь, Кэсси, – Лиа звучала чертовски довольной собой.

Я заставила себя встать и вернуться к дивану. Я села, до сих пор чувствуя след от губ Дина на моих.

– Правда или вызов, Дин?

Это было бы справедливо: он был единственным из присутствующих, кто не попадал под раздачу. На мгновение, я подумала, что он мог отказаться и объявить конец игры, но он не сделал этого.

– Правда.

Это была возможность, которую Майкл не дал мне. У меня были вопросы. А у Дина ответы. Я сосредоточилась на этом, вместо того, что произошло между нами до этого.

– На днях, когда Локк сказала, что не может взять Лию на место преступления, ты сказал, что это «больше» не было программой, – я сделала паузу. – Что ты имел в виду?

Дин кивнул, как если бы было вполне разумно задать вопрос после поцелуя.

– Я был первым, – сказал он. – Еще до программы, до того, как они начали использовать термин «естественные», были лишь я и Бриггс. Я не жил с Джадом. ФБР даже не знали обо мне. Бриггс задавал мне вопросы. Я давал ответы на них.

– Вопросы об убийцах, – у меня не было права на следующий вопрос, поэтому я произнесла это как утверждение. Дин кивнул. Лиа встряла, прерывая разговор.

– Ему было двенадцать, – сказала она, резко произнося слова. – Твоя очередь, Дин.

– Кэсси, – сказал Дин. Это не было «правда или вызов». Просто мое имя.

Рядом со мной, Майкл сжал челюсти. Удар Лии достиг цели, задев другие.

– Правда, – сказала я, стараясь не задумываться о реакции Майкла или о том, чтобы это могло значить.

– Почему ты приехала сюда? – спросил Дин, смотря на Лию, на свои руки, на все, кроме меня. – Почему присоединилась к программе?

Было много ответов на этот вопрос, которые технически были бы честными. Я могла сказать, что хочу помогать людям. Я могу сказать, что всегда знала, что не вписываюсь в обычный мир. Я не смогла.

– Мою маму убили, – я прочистила горло, пытаясь произносить слова, как будто они были просто словами. – Пять лет назад. Исходя из брызг крови, они думали, что ее ударили ножом. Неоднократно. Полиция не нашла ее тело, но было достаточно крови, чтобы они сказали, что она не могла выжить. Я привыкла думать, что она смогла. Но перестала.

Дин не отреагировал на это откровение, но Лиа неестественно застыла, а челюсть Слоан отвисла. Майкл знал о моей матери, но я никогда никому не говорила об этом.

Правда или вызов, Дин. Я хотела сказать что-нибудь, но больше не могла задавать вопросы Дину. Мы итак слишком долго вели игру между собой.

– Правда или вызов, Лиа?

– Правда, – Лиа произнесла слово как вызов. Я спросила ее, была ли она чистюлей или неряхой. Она опустила подбородок, подняла брови, и посмотрела на меня.

– Серьезно? – спросила она. – Это твой вопрос?

– Это мой вопрос, – заверила я.

– Я неряха, – сказала она. – Во всех смыслах слова. – Она не дала мне времени поразмышлять над тем, что я оказалась права, вызвав Майкла на следующий раунд. Я ожидала, что он снова выберет вызов, но нет.

– Правда.

Лиа изящно провела рукой по платью. Она одарила его своим самым наивным и невинным взглядом. Затем она спросила его, ревновал ли он, когда я поцеловала Дина. Майкл не моргнул глазом, но я подумала, что Дин реально хотел задушить Лию.

– Я не ревновал, – сказал Майкл. – Даже порадовался.

Никто не удивился, когда Майкл выбрал Дина.

– Правда или вызов, Дин?

– Правда, – глаза Дина сузились, и я вспомнила, как Лиа говорила, что если у Дина был бы характер, Майкл был бы уже мертв. Я ожидала, что Майкл спросит Дина о чем то ужасном, поэтому мой желудок скрутило, в горле стало сухо.

Но он не сделал этого.

– Ты видел фильм Дурная Кровь[4]4
  Дурная Кровь – фильм 1956 года о девочке из благополучной семьи, которая убила одноклассника. Фильм « Дурная кровь» – один из «Отцов Основателей» всех триллеров о малолетних милых убийцах с невинными глазенками, которым все вечно сходит с их маленьких ручек.


[Закрыть]? – вежливо осведомился он.

Мышцы на челюсти Дина дрогнули.

– Нет.

Майкл усмехнулся.

– А я да.

Дин встал.

– С меня хватит.

– Дин, – тон Лии был чем-то средним между упрямым и вкрадчивым, но он заставил ее замолкнуть взглядом. Пару секунд спустя, он выходи из комнаты, а затем я услышала, как он открыл входную дверь и хлопнул ею.

Дин ушел, и даже человек, который не мог читать эмоции, понял был довольное выражение лица Майкла.

Ты

Каждый час, каждый день ты думаешь о Девушке. Но еще не время грандиозного финала. Пока нет. Вместо этого, у тебя появилась другая игрушка в маленьком магазинчике в Дюпонд Серкл. Даже приметив ее, ты противишься желанию добавить ее в твою коллекцию. Она была слишком близко к дому, в густонаселенном районе.

Но прямо сейчас, так называемая мадам Селин, это то, что тебе нужно. Тела есть тела, но хиромант – определенно, более поэтично. Послание, необходимое тебе – важное – отправлено. Проще было бы убить ее в магазине, водить ножом по каждой ладони и оставить ее тело на виду, но на этой неделе у тебя было много работы.

Эта небольшая награда заслужена тобой.

Схватить ее легко. Ты призрак. Незнакомец с конфеткой. Слушатель. Когда мадам проснется на складе, то не поверит, что именно ты ее похититель.

Не сразу.

Но в конце концов она увидит.

Ты улыбаешься, думая о неизбежности всего этого. Ты касаешься кончиков ее каштановых волос и берешь коробку рыжей краски №12. Ты напеваешь себе под нос детскую песенку, которая возвращает тебя к началу.

Глаза гадалки открыты. Ее руки связаны. Она видит тебя. Затем она видит краску для волос, нож в твоей левой руке, и она понимает – ты чудовище.

В этот раз ты заслуживаешь делать все медленно.

Глава 17

Когда агент Локк явилась в понедельник утром, у нее были темные круги под глазами. С опозданием, я вспомнила, что пока мы смотрели телик и играли в Правду или Вызов, она и Бриггс работали на месте преступления. На настоящем месте, с настоящими следами.

С настоящим убийцей.

В течение долгого времени, Локк ничего не говорила.

– Бриггс и я зашли в тупик на этой неделе, – наконец сказала она. – У нас три трупа, а убийца разошелся, – она провела рукой по волосам, которые выглядели так, как будто их не расчесывали. – Это не ваша проблема. Она моя, но этот случай напомнил мне, что Н.О. это лишь часть головоломки. Дин, что ты можешь рассказать Кэсси о виктимологии?

Дин уставился на столешницу. Я не видела его с тех пор, как мы играли в Правду или Вызов, но казалось, что между нами ничего не изменилось, как будто мы никогда не целовались.

– Большинство убийц имеют тип, – сказал он. – Иногда, это физический тип. Для других, это может быть вопросом удобства – может он убивает туристов, потому что никто не хватится их на несколько дней, или студенты, потому что легко узнать их расписание занятий.

Агент Локк кивнула.

– Иногда жертвы могут служить в качестве замены кого-то в жизни Н.О.. Некоторые убивают первых девушек, или жен, или матерей, снова и снова.

– Виктимология же говорит нам о другой стороне, – продолжил Дин, отводя глаза от агента Локк. – Как жертва отреагировала бы на похищение или нападение. Если ты убийца... – он остановился, подбирая слова. – То есть обратная связь между тобой и жертвами. Ты выбираешь их. Ты заманиваешь их в ловушку. Возможно, они пытаются вырваться. Или бегут. Некоторые пытаются уговаривать тебя, говорят вещи, которые остановят тебя. В любом случае, они реагируют.

– Мы не можем позволить себе роскошь знать каждую деталь о личности Н. О., – влезла агент Локк. – Но личность жертвы и поведение это половина картины преступления.

В тот момент, когда я услышала фразу «картина преступления», перед глазами промелькнула открытая дверь гардероба моей мамы.

Я всегда думала, что знаю очень мало о том, что произошло в тот день. К тому времени, когда я вернулась в гардеробную, убийца ушел. Моя мама ушла. Там было так много крови...

Виктимология, напомнила я себе. Я знала мою маму. Она бы боролась – царапалась, кидала бы лампы в его голову, пыталась бы выбить нож. И было лишь две вещи, которые могли остановить ее: близкая смерть или осознание того, что я скоро вернусь в комнату.

Что если она пошла с ним? Полиция предположила, что она была мертва – или без сознания – когда убийца утащил ее из комнаты. Но моя мама не была маленькой, и гардеробная была на втором этаже театра. Моя мама не пошла бы охотно, чтобы спасти ее жизнь – но она могла уйти с нападавшим, чтобы спасти мою.

– Кэсси? – сказала агент Локк, вырывая меня в настоящее.

– Верно, – сказала я.

Она прищурилась.

– Верно что?

– Простите, – сказала я Локк. – Могли бы вы повторить то, что сказали?

Она посмотрела на меня долгим, оценивающим взглядом, затем повторила все.

– Я говорила, что осмотр места преступления с точки зрения жертвы может сказать тебе об убийце. Скажем, ты идешь в дом жертвы и выясняешь, что она составляет план, сортирует одежду по цветам, и у нее есть рыбки. Эта женщина третья жертва, но она единственная из трех, у кого нет следов борьбы. Убийца обычно держит своих жертв живыми несколько дней, но эта женщина была убита сильным ударом по голове в день похищения. Ее блузка была застегнута криво, когда они нашли ее.

Влезая в голову убийцы, я могла представить его, хватающим женщин. Играющим с ними. Так почему он позволил этой уйти легко? Почему закончил эту игру раньше, когда она не проявила никакой борьбы?

Потому что она не сопротивлялась.

Я переключилась, представляя себя жертвой.

Я организованная, аккуратная, и лучшая во всем. Я хочу домашнее животное, но не могу заставить себя взять его, потому что он изменит мою жизнь, так что я купила рубку вместо этого. Может, я читала о предыдущих убийствах в газете. Может я знала, как заканчивают женщины, которые сопротивляются.

Так может мне не бороться? Физически.

Вещи, которые мне говорила агент Локк о жертвах, показывают, что она была женщиной, которая любила все контролировать. Она должна была пытаться уговаривать убийцу. Она должна была сопротивляться его попыткам контролировать ее. Она могла даже пытаться манипулировать им. И если ей бы удалось это, даже на мгновение...

– Н. О. убивал других для веселья, – сказала я. – Но ее он убил в приступе ярости.

Их взаимодействие было бы игрой за контроль для него, и она была достаточно властной, чтобы взбесить его.

– И? – предложила агент Локк. Я была опустошена.

– Он застегнул ее блузку, – сказал Дин. – Если она бы застегивала ее, то сделала бы это ровно.

Это наблюдение заставило что-то щелкнуть в моей голове. Если он убил ее в ярости, то почему после этого одел? Если он бы раздел ее, я бы поняла это – финальное унижение, окончательное утверждение контроля.

«Ты знал ее», подумала я.

– Первые две жертвы Н. О. выбрал случайно, – агент Локк посмотрела мне в глаза, и на секунду показалось, что она читает мои мысли. – Мы предполагали, что третья жертва тоже. Но мы ошибались, – Локк вздрогнула. – Вот почему вам нужны обе стороны медали. Жертва и Н. О. – потому что вы всегда в чем-то ошибаетесь. Вы всегда что-то упускаете. А что если есть личная связь? Что если Н. О. старше, чем вы думаете? Что если «он» это «она»? Что если двое Н. О. работают в паре? Что если убийца сам ребенок?

Внезапно я поняла, что мы больше не говорим о женщине и человеке, который убил ее. Мы говорили о сомнениях, преследующих Локк прямо сейчас, о предположениях, которые она обдумывала об ее личном деле. Мы говорили о Н. О., которого Локк и Бриггс не могли поймать.

– 90% всех серийных убийц мужчины, – проявила Слоан свое присутствие, когда подошла к нам, чтобы присоединиться. – 76% американцы, с существенным процентом серийных убийств сосредоточенных в Калифорнии, Техасе, Нью-Йорке и Иллинойсе. Подавляющее большинство серийных убийц кавказцы, и около 85% жертв серийных убийств тоже кавказцы.

Я не могла не заметить, что она говорила значительно медленнее, чем когда она была под кофеином.

Бриггс зашел в комнату вслед за Слоан.

– Лэйси, – он привлек внимание Локк. – Мне только что звонили из Старманс. У нас труп номер четыре.

Думая об этих словах – и о том, что они значили – создавалось впечатление, что я подслушивала, но не могла ничего с собой поделать. Другой человек мертв.

Локк сжала челюсти.

– Тот же почерк? – спросила она Бриггса.

Бриггс бойко и быстро кивнул.

– Гадалка из Дюпонд Серкл. И поиск по национальной базе вновь привел нас к М. Д. нашего убийцы.

Какой М. Д.? Я не могла избавиться от вопроса, не лучше, чем могла остановить любопытство к этой новой жертве: была ли у нее семья, кто сказал им, что она мертва?

– Это плохо? – спросила Локк, читая по лицу Бриггса. Я желала, чтобы Майкл был здесь, чтобы помочь сделать то же самое. Это не было моим делом, но я хотела знать.

– Нам нужно поговорить в другом месте, – сказал Бриггс.

В другом месте. Там, где не было Слоан, Дина и меня.

– У вас не было сомнений, когда вы обращались к Дину за советом, хотя ему было двенадцать, – сказала я, не в силах остановиться. – Зачем сейчас прекращать это?

Глаза Бриггса метнулись к Дину, который встретился с ним взглядом не мигая. Очевидно, это была информация, которую Дин не должен был рассказывать нам, но было также ясно, что он не собирался первым отводить глаза.

– Цветник надо прополоть, – Джадд разрушил напряженность, войдя в комнату и встав между Бриггсом и Дином. – Если вы закончили с детьми, я могу дать им работенку. Может им полезно испачкать руки, поработать под солнцем.

Джадд направил эти слова агенту Бриггсу, но Локк была той, кто ответил.

– Хорошо, Джадд, – она сначала посмотрела на Дина, затем на меня. – Они могут остаться. Бриггс, ты говорил, в базе данных появилось больше, чем один случай с таким же М. Д.?

На мгновение, Бриггс выглядел так, как будто он мог поспорить с Локк, и не позволить нам остаться, но она просто стояла здесь, упрямо ожидая его.

Бриггс сдался первым.

– Наша база нашла три случая, в которых М. Д. было как у нашего убийцы за последние девять месяцев, – сказал он, проговаривая каждое слово. – Новый Орлеан, Лос-Анджелес и Американский водопад.

– Иллинойс? – спросила Локк.

Бриггс покачал головой.

– Айдахо.

Я обработала эту информацию. Если случаи, о которых говорил Бриггс, были связаны, то мы имели дело с убийцей, который пересекал границы штатов и убивал на протяжении большей части года.

– Мой кейс в машине, – сказала Локк, и неожиданно, я вспомнила – мы имели дело с чем угодно. Локк не позволила Бриггсу выгнать нас троих из комнаты, но в конце дня это не было тренировочным заданием, и это не было моим делом, или даже нашим.

Это было их дело.

– Мы уйдем ровно в четыре часа, – Бриггс поправил галстук. – Я оставил задания для Лии, Майкла и Слоан. Локк, у тебя есть что-то для Кэсси и Дина, кроме прополки цветов? – добавил он, взглянув на Джадда.

– Я не оставила им дело, – Локк повернулась ко мне, почти извиняясь. – У тебя есть невероятное количество необработанного таланта, Кэсс, но ты тратишь слишком много времени в реальном мире и недостаточно в нашем. Пока нет.

– Она может справиться со всем, что вы возложите на нее.

Я удивленно посмотрела на Дина. Он был последним человеком, от которого я ожидала подобный аргумент о моих возможностях.

– Спасибо за этот одобрительный отзыв, Дин, – сказала Локк. – Но я не собираюсь спешить с этим. Не с ней, – она остановилась. – Библиотека, – сказала она мне. – Третья полка слева. Там ряд синих корешков. Тюремные интервью. Прочитай их, и мы поговорим о том, что ты сможешь работать с тяжелыми преступлениями, когда я вернусь.

– Я не думаю, что это хорошая идея, – голос Дина был безэмоциональным. Локк пожала плечами.

– Ты тот, кто сказал, что она готова.