Текст книги "Естественные (ЛП)"
Автор книги: Дженнифер Линн Барнс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
Глава 29
Следующие три дня мне едва удавалось сходить в туалет без сопровождения. И каждый раз, когда я смотрела в окно, я знала, что ФБР были там, наблюдали и выжидали, надеясь, что убийца повторит попытку.
– В штатах работает около тридцати тысяч гробовщиков.
Слоан была единственным человеком в доме, которого я не могла выгнать из комнаты, потому что это так же была и ее комната. Она была моей нянькой с тех пор, как я попыталась спрятаться, чтобы побыть одной.
– Гробовщики? – повторила я. Я подозрительно посмотрела на нее. – Тебе кто-то дал кофе?
Слоан не ответила на вопрос.
– Я думала, ты хочешь отвлечься.
Я плюхнулась на кровать.
– А у тебя нет более жизнерадостной статистики?
Слоан нахмурилась.
– А животные из воздушных шариков веселые?
О, Боже милостивый.
– Канатоходцы чаще других циркачей страдают от субконъюнктивальных кровоизлияний[7]7
Субконъюнктивальное кровоизлияние – это кровоизлияние под конъюнктиву (тонкую, прозрачную оболочку глаза, богатую мелкими и хрупкими кровеносными сосудами). Когда кровеносный сосуд лопается, кровь изливается в пространство между конъюнктивой глаза и склерой (белой, плотной оболочкой глазного яблока).
[Закрыть].
– Слоан, субконъюнктивальные кровоизлияния это не весело.
Она пожала плечами.
– Если у тебя есть шарик, я могу сделать тебе таксу.
Еще несколько дней этого, и я сама отправлюсь к Н. О.. Кто бы мог подумать, что мои естественные коллеги всерьез воспримут указ Бриггса не спускать с меня глаз? Дин и Майкл едва могли находиться в одной комнате, но в тот момент, когда я выходила из комнаты, один или оба были здесь, ожидая меня. Единственное, что могло сделать ситуацию более неловкой, так это если бы Лиа великодушно не решила бы остаться в стороне от конфликта.
– Тук, тук!
Так великодушно со стороны Лии.
– Чего ты хочешь? – спросила я ее, не потрудившись добавить приторности в голос.
– Какие мы капризные сегодня.
Если бы взглядом можно было убить, Лиа лежала бы мертвой на полу, а меня бы обвинили в убийстве.
– Я предполагаю, – сказала Лиа, с видом человека, который оказывает мне честь, – что разговор с Дином об его отце был не совсем твоей виной, и с тех пор, как произошли все эти с волосами-в-коробке вещи, дали ему цель в жизни, и я морально не могу больше винить тебя.
Я не знала, как ответить на это.
– Спасибо?
– Думаю тебе нужно отвлечься, – улыбнулась Лиа. – Если я в чем и ас, так в отвлечении.
В последний раз, когда я позволила Лии управлять нашими планами, то все закончилось поцелуями с Дином и Майклом в промежуток меньше суток, но после трех дней заключения в доме и статистики о таксах, я была в отчаянии.
– И какое же занятие у тебя на уме? – Лиа поставила сумочку на мою кровать. Я открыла ее.
– Ты ограбила магазин косметики?
Лиа пожала плечами.
– Мне нравится макияж, а для того, чтобы отвлечься, это то, что надо. К тому же... – она заглянула в сумку и вытащила помаду. Смотря на меня, она сняла крышку и повернула тюбик. – Это определенно твой цвет.
Я посмотрела на помаду. Цвет был темным – чем-то между красным и коричневым. Слишком сексуально для меня и странно знакомо.
– Что скажешь? – Лиа не подождала ответа. Она приподняла меня, чтобы я села на кровати. Она вторглась в мое личное пространство и приподняла подбородок. А затем она накрасила мне губы.
– Клинекс, – рявкнула Лиа.
Слоан достала коробку с салфетками с глупой улыбкой на лице.
– Приложи к губам, – приказала Лиа.
Я сделала это.
– Я знала, что тебе пойдет, – сказала Лиа, ее голос звучал самодовольно. Не сказав ни слова, она обратила внимание на мои глаза. Когда она закончила, я оттолкнула ее и подошла к зеркалу.
– Оу, – я не могла сдержаться. Мои голубые глаза выглядели большими и широкими. Мои ресницы были накрашены тушью, а цвет моих губ был темным на фоне фарфоровой кожи.
Я выглядела как мама. Мои черты, то, как они гармонировали – все.
Голубое платье. Кровь. Помада.
Ряд картинок мелькнул в моей голове, и я поняла с внезапной ясностью, почему цвет этой помады казался таким знакомым. Я повернула к кровати и начала рыться в сумочке, пока не нашла ее. Я перевернула тюбик вверх дном, смотря на название цвета.
– Красная роза, – прочитала я, сглотнул после того, как произнесла эти слова. Я повернулась к Лии. – Где ты ее достала?
– Какая разница?
Мои суставы побелели вокруг тюбика.
– Где ты достала ее, Лиа?
– Почему ты хочешь узнать? – возразила она, скрестив руки на груди и приподняв правую руку, чтобы рассмотреть ногти.
– Просто надо, окей? – я не могла сказать ей больше – и не должна была. – Пожалуйста?
Лиа собрала косметику с кровати и подошла к двери. Она неискренне улыбнулась мне.
– Я купила ее, Кэсси. Заплатила деньгами. В рамках нашей тонкой системы капиталистического обмена. Довольна?
– Цвет... – начала я говорить.
– Это популярный цвет, – перебила Лиа. – Если подкупишь Слоан несколькими приложениями на телефон, она скажет тебе, сколько миллионов тюбиков они продают каждый день. Серьезно, Кэсси. Не спрашивай почему. Просто скажи спасибо.
– Спасибо, – сказала я мягко, но не могла избавиться от ощущения, что вселенная издевается надо мной, смотрела на тюбик в моей руке и думала, снова и снова, что давным-давно я знала кое-кого, кто был неравнодушен к помаде Красная Роза.
Моя мама.
Ты
– Держись.
Девушка хнычет, ее глаза наполнились слезами, ее руки связаны веревкой за спиной. Ты толкаешь ее, и она падает на землю. От этого никакого удовольствия.
Она не Лорелай. Она не Кэсси.
Она даже не имитация. Но тебе нужно кое-что сделать. Тебе нужно показать людям из окружения Кэсси, что происходит, когда они встают между тобой и тем, что принадлежит тебе.
– Держись, – говоришь ты снова.
На этот раз девушка подчиняется. Ты не убьешь ее. Ты даже не ранишь ее.
Пока.
Глава 30
Я проснулась поздно из-за света, проникающего сквозь окно моей комнаты. Слоан нигде не было видно. Быстро осмотрев коридор, я прокралась в ванную и заперла за собой дверь. Одиночество. На время.
Я отодвинула душевую занавеску и включила воду, сделав ее максимально горячей. Звук воды, капающей в фарфоровую ванную, был успокаивающим и усыпляющим. Я села на пол, и подтянула колени к груди.
Шесть дней назад, серийный убийца связался со мной, а моей единственной реакцией было проникновение в голову Н. О., спокойно и хладнокровно. Но вчера вечером, накрасив губы помадой того же оттенка, что и у моей мамы, я будто очнулась.
Это была случайность, твердила я себе. Ужасная, извращенная, несвоевременная случайность, которая произошла спустя несколько дней после посылки от убийцы, который возможно убил мою маму. Лиа сделала так, что я выглядела точь-в-точь, как моя мама.
– Это популярный цвет. Просто скажи спасибо.
Пар, образовавшийся вокруг, меня напомнил мне, что я трачу впустую горячую воду, что было смертельным грехом в доме с пятью подростками. Я встала и ударила рукой о зеркало, оставив след на запотевшем зеркале.
Я посмотрела на себя, прогоняя образ Красной Розы на моих губах. Это была я. Я была в порядке.
Я сняла пижаму, встала под душ, позволяя струям ударять мне прямо в лицо. Воспоминание пришло внезапно и без предупреждения.
Флуоресцентные лампы мерцают над головой. На полу моя тень тоже мигает.
Дверь в ее гардеробную приоткрыта.
Я концентрируюсь на звуке капающей воды, чувствуя ее на моей коже, отталкивая воспоминания.
Запах...
Я резко выключила душ. Обмотавшись полотенцем, вышла из ванной, капая водой на коврик. Я провела пальцами по волосам и повернулась к раковине.
Затем услышала крик.
– Кэсси! – мне потребовалось время, чтобы понять, что зовут меня, и еще секунда, чтобы опознать голос Слоан. Все еще завернутая в полотенце, я бросилась в нашу комнату.
– Что? Слоан, в чем дело?
Она еще была в пижаме. Светлые волосы прилипли к ее лбу.
– Мое имя на этом, – сказала она, ее голос был напряжен. – Это не кража, если там написано мое имя.
– На чем твое имя?
С трясущимися руками, она протянула конверт.
– У кого ты его «не украла»? – спросила я.
Слоан виновато посмотрела.
– У одного из агентов внизу.
Они проверяли всю почту, не только мою. Наклонив голову так, чтобы я могла видеть содержимое конверта, я поняла, почему Слоан закричала. Там, внутри конверта, была небольшая черная коробочка.
Как только мы вытащили коробку из конверта, то не было сомнений, что она похожа на первую: лента, узел, белая открытка с моим именем, тщательно выведенным на ней. Единственное отличие – это размер и тот факт, что на этот раз Н. О. использовал Слоан, чтобы подобраться ко мне.
Ты знаешь, что ФБР охраняют меня. Но ты хочешь меня в любом случае.
– Ты не открыла коробку, – агент Бриггс выглядел удивленным. Спустя десять секунд после того, как я поняла, что лежит в конверте, агент Старманс и Брукс ворвались в спальню. Они вызвали Локк и Бриггса. У меня было достаточно времени, чтобы одеться, прежде чем этот дуэт прибыл – с еще одним человеком, постарше.
– Я не хотела уничтожить отпечатки, – сказала я.
– Правильно сделала, – мужчина, который пришел с Бриггсом и Локк впервые заговорил. Его голос был грубым, идеально подходящим к его лицу, которое было обветренным и загорелым. Я предположила, что ему около шестидесяти пяти лет. Он не был высоким, но казался внушительным, и смотрел на меня как на ребенка.
– Кэсси, это мистер Стерлинг, – представила Локк его, но она не произнесла вслух остальное.
Например, она не сказала, что этот человек их босс. Она не сказала, что он был тем, кто разрешил запуск программы естественных.
Она не сказала, что он был тем, кто перевел Бриггса за то, что он использовал Дина в расследованиях.
Она и не должна была.
– Я хочу, чтобы вы открыли ее при мне, – сказала я агенту Локк, но мистер Стерлинг был тем, кто ответил.
– Я не думаю, что в этом есть необходимость, – сказал он.
Он человек, у которого есть дети, возможно даже внуки. И, несмотря на то, что он большая шишка в ФБР, я могу использовать это.
– Я мишень, – сказала я, делая щенячьи глазки. – Утаивая от меня эту информацию, вы делает меня уязвимой. Чем больше я знаю об этом Н. О., тем более безопасно.
– Мы можем обезопасить тебя, – руководитель говорил как человек, привыкший к тому, что его слово – закон.
– То же самое агент Бриггс говорил четыре дня назад, – сказала я. – А теперь этот парень подобрался ко мне через Слоан.
– Кэсси, – агент Бриггс начал говорить мне тем же тоном, что и руководитель – как будто я была маленьким ребенком, как будто они привели меня сюда не для того, чтобы учиться профилировать.
– Н. О. напал снова, не так ли? – мой вопрос, который был догадкой, был встречен абсолютной тишиной.
Я была права.
– Этот Н. О. хочет меня, – я решила использовать доводы логики. – Вы пытаетесь держать его подальше от меня. Что бы ни было в этой коробке, это шаг вперед от того, что он прислал мне в прошлый раз. Предупреждение для вас, подарок для меня. Если он подумает, что вы скрыли его от меня, то все станет только хуже.
Руководитель кивнул Бриггсу.
– Открой коробку.
Бриггс надел перчатки. Он потянул за ленту, и узел развязался. Он отложил открытку в сторону и поднял крышку.
Белая ткань.
Аккуратно, он развернул ее. В коробке лежала прядь волос. Она была светлой.
– Прочтите открытку, – сказала я, мой голос застрял в горле. Бриггс открыл ее. Как и предыдущая, она была белой, элегантной, но простой. Из нее выпала фотография.
Я увидела девушку на фото, прежде чем они могли спрятать ее от меня. Ее запястья были связанны за спиной. Ее лицо распухло, а кровь на волосах покрылась коркой. Ее глаза были наполнены слезами, и в них было так много страха, что я могла слышать ее крики, сквозь заклеенный рот.
У нее были русые волосы и детское личико.
– Она слишком молодая, – сказала я, мой живот скрутило. Девушке на фото было пятнадцать, может шестнадцать – и никто и предыдущих жертв Н. О. не был несовершеннолетней.
Девочка была младше меня.
– Бриггс, – Локк подняла фото и убрала его. – Посмотри в газете.
Я была так зациклена на лице девушки, что не заметила газету, которую она прижала к груди.
– Она еще была жива вчера, – сказал Бриггс, и я поняла, почему этот подарок отличался от первого, почему волосы в коробке были светлыми.
– Ты забрал ее, – сказала я мягко, – потому что они забрали меня. – Локк встретилась со мной взглядом, и я знала, что она слушает меня. Она была согласна со мной. Вина возникла как тошнота в моем горле. Я оттолкнула ее. Я могу отложить это. Я могу позднее ненавидеть Н. О. – и себя – за кровь и синяки на лице девочки. Но прямо сейчас, я должна держаться.
Я должна сделать что-нибудь.
– Кто она? – спросила я. Если похищение этой девочки было способом Н. О. отомстить за то, что ФБР пытались спрятать меня от него, она не должна быть кем попало. Эта девочка не подходит под тип Н. О., но если я что и знала об этом убийце, так это то, что он всегда выбирает цели не просто так.
– Мисс Хоббс, я высоко ценю вашу личную заинтересованность в этом деле, но эта информация выше ваших полномочий.
Я посмотрела на мистера Стерлинга.
– Вы не платите мне. И если убийца наблюдает, а вы все равно продолжите держать меня вне досягаемости, то станет только хуже.
Почему он не видит этого? Почему Бриггс тоже? Это же очевидно. ФБР хочет держать меня в стороне от этого, но убийца желает обратного.
– Что написано в открытке? – спросила Локк. – Фото это лишь часть послания.
Бриггс посмотрел на меня, затем на руководителя. Затем он перевернул открытку, чтобы мы все могли прочитать.
«Кэсси – разве не лучше, когда они красные?»
Смысл был ясен. Девушка жива. Но ненадолго.
– Кто она? – снова спросила я.
Бриггс продолжал молчать. У него были приоритеты, и работа была на первом месте.
– Женевьев Ридгертон, – ответила Локк на мой вопрос, ее голос был ровным. – Ее отец сенатор США.
Женевьев. Теперь у девочки, которая оказалась в руках Н. О. из-за меня, которую Н. О. ранил ее из-за меня, было имя.
Мистер Стерлинг сделал шаг к Локк.
– Эта информация секретная, агент Локк.
Она отмахнулась от его возражений.
– Кэсси права. Женевьев похитили в знак протеста. Мы защищаем Кэсси, мы держим ее в этом доме, и он ответил нам. За четыре дня мы ни на шаг не приблизились к поимке этого монстра, и мы убьем Женевьев, если дадим ему повод.
Он убьет Женевьев из-за меня.
– Что вы предлагаете? – руководитель произнес эти слова как предупреждение, но Локк ответила, как будто вопрос был задан всерьез.
– Я предлагаю дать убийце именно то, чего он хочет. Мы допустим Кэсси к делу. Мы возьмем ее с собой и еще раз отправимся на место преступления.
– Вы действительно думаете, что она обнаружит то, что мы пропустили? – Локк извиняющееся посмотрела на меня.
– Нет, но я думаю, что если мы возьмем Кэсси на место преступления, убийца может последовать за нами.
– Мы не учим этих детей играть приманку, – резко сказал агент Бриггс.
Мистер Стерлинг перевел внимание с Локк на Бриггса.
– Вы обещали мне раскрыть три дела, – сказал он. – Уже почти конец года, а ваши Естественные раскрыли лишь одно.
Я могла почувствовать напряжение в комнате. Агент Бриггс не хотел рисковать одним из своих драгоценных Естественных. Руководитель был скептичен из-за мысли: стоили ли наши способности вложенных денег? Все возражения по поводу отправки семнадцатилетнего подростка на место преступления перевешивала возможность политического скандала.
Этот Н. О. выбрал дочь сенатора не случайно.
– Возьмите ее с собой в клуб, Бриггс, – проворчал руководитель. – Если кто-нибудь спросит – она свидетель. – Он повернулся ко мне. – Ты не должна делать этого, если не хочешь, Кассандра.
Я знала это. Я также знала, что хочу этого – и не только потому, что Локк могла быть права на счет того, что моего присутствия будет достаточно, чтобы выманить убийцу. Я не могла просто сидеть и наблюдать.
Поведение. Личность. Окружение. Виктимология. М. Д.. Почерк.
Я была естественной – и как бы безумно это не звучало, у меня были отношения с этим Н. О.. Если они отправят меня на место преступления, я смогу увидеть то, что другие упустили.
– Я поеду, – сказала я руководителю. – Но сделаю все по-своему.
Глава 31
В клуб «Муза» пускали только совершеннолетних. Алкоголь продавали лишь обладателям браслетов для двадцатиоднолетних. И все же, каким-то образом, Женевьев Ридгертон, которой не было ни восемнадцать, ни двадцать один, была немного навеселе, согласно допросам свидетелей, когда исчезла из клуба «Муза» тремя ночами ранее.
Мистер Стерлинг неохотно согласился на то, чтобы я привела с собой еще двух людей на место преступления, а затем устроил так, чтобы между мной и остальными была дистанция. В итоге, Бриггс и Локк были теми, кто сопровождал меня в клуб и они были теми, кто решил, кому из моих соседей по дому разрешено отправиться с нами.
Слоан перемещалась по периметру клуба, ища пути выхода и высчитывая количество посетителей, популярность группы, количество потребляемого алкоголя, а также дорогу до уборной.
Дин, Локк и я отслеживали последние шаги Женевьев.
– Две уборные. На дверях нет замков, – темные глаза Дина сканировали помещение с почти военной точностью.
– Женевьев была в очереди с подругой, – сказала нам Локк. – Подруга зашла в первый туалет, оставив Женевьев в очереди к другому. Когда подруга вышла, Женевьев не было в очереди. Подруга решила, что она во второй уборной и вернулась к бару. Больше она не видела Женевьев.
Я подумала о фото Женевьев, которое прислал Н. О., о Женевьев с синяками и с застывшей кровью на голове. Затем я вытолкнула эту картину из головы и заставила себя думать о событиях, которые привели к ее похищению.
– Окей, – сказала я. – Я Женевьев. Я немного пьяна, может сильно. Я, спотыкаясь, иду сквозь толпу, жду в очереди. Моя подруга пошла в одну из уборных. Освободили другую, – я немного пошатывалась, повторяя движения девушки. – Я вошла в туалет. Может, я помню, что щеколда сломана. А может, нет.
Размышляя, я осмотрела комнату: унитаз, раковина, разбитое зеркало. Оно и было разбито до того, как Женевьев похитили? Или она разбила его? Я развернулась на триста шестьдесят градусов, обдумывая все это, и стараясь не обращать внимания на то, что уборные в клубе для совершеннолетних такие отвратительные. Пол был липким. Я даже не хотела смотреть на унитаз, а все стены были разрисованы граффити.
– Если ты забыла закрыть дверь, я могу войти вслед за тобой.
Спустя мгновение я поняла, что Дин говорит от лица убийцы. Он сделал шаг ко мне, дела маленькое пространство еще меньше. Я попятилась, но отступать было некуда.
– Прости, – сказал он, поднимая руки. Оставаясь Женевьев, я непроизвольно улыбнулась. В конце концов, это клуб, а он был очень симпатичным...
Секундой позже, Дин зажал мне рот рукой.
– Я мог бы усыпить тебя хлороформом.
Я вывернулась из его хватки, прекрасно понимая насколько близки наши тела.
– Ты не сделал этого.
– Нет, – согласился он, смотря мне в глаза.
На этот раз он обхватил рукой мою талию. Я прижалась к нему.
– Может я не слегка навеселе, – сказала я. – Может, я слишком пьяна.
Дин понял намек.
– Может я подсыпал что-то тебе в выпивку.
– От уборной до ближайшего запасного выхода пять футов, – Слоан произнесла это наблюдение, стоя около двери в уборную. Очевидно, ей не хотелось присоединиться к нам в тесной и отвратительно комнатке.
Затем пришла агент Локк.
– У нас есть свидетель, который мог видеть, как Женевьев входила в уборную, – сказала она. – Но никто не видел, как она вышла.
Учитывая, что Женевьев вероятно была не единственным пьяным человеком в клубе «Муза», я не была удивлена. Было страшно подумать, как легко можно было вывести девочку под кайфом из туалета, по коридору и выйти с ней.
– Девять секунд, – сказала Слоан. – Даже если идти, пошатываясь, как Женевьев, расстояние между уборной и ближайшим выходом достаточно маленькое, чтобы кто-нибудь мог вывести ее отсюда за девять секунд.
Ты выбрал Женевьев. Ты ждал подходящего момента. Тебе нужно лишь девять секунд.
Этот Н. О. был дотошным. Планировщик.
«Ты не делаешь ничего просто так, – думаю я. – И причина, по которой ты украл эту девочку это я».
– Ладно, детишки, игры закончились, – агент Локк мелькала на заднем плане, позволяя нам работать, но очевидно, у нее был график. – Как бы то ни было, я пришла к тому же выводу, что и вы. У двух предыдущих жертв обнаружили следы ГОМК[8]8
ГОМК (гамма-оксимасляная кислота) – применяется в медицине в качестве успокаивающего и ноотропного средства в виде оксибутирата натрия.
[Закрыть]в крови. Н. О. скорее всего подсыпал что-то в выпивку Женевьев и увел ее через черный выход, ни с кем не встретившись.
С опозданием, я поняла, что Дин все еще держал меня за талию. Спустя секунду, он должно быть тоже понял это, потому что убрал руку и сделал шаг назад.
– Есть следы Н. О. снаружи? – спросил он.
Было легко забыть, что я здесь не в качестве профайлера. Я была здесь как приманка, и ФБР надеялись, что я приведу убийцу прямо к ним.
– Агенты в штатском ходят по улице, как мы и говорили, – сказала нам Локк. – Под видом волонтеров раздают листовки и ищут людей, у которых может быть информация об исчезновении Женевьев.
Дин прислонился к стене.
– Но вы составили список агентов?
Локк кивнула.
– Всех. Я даже установила камеры, чтобы Лиа и Майкл могли проанализировать каждого, кто приходит.
Похоже, Локк не просила разрешения у руководителя, чтобы вовлечь естественных в это расследование.
Она убрала прядь волос с лица.
– Кэсси, нам нужно чтобы ты осмотрелась на улице. Я должна была бы дать тебе листовки, если бы мы могли сделать это, но даже я не могу держать Бриггса настолько далеко.
Я попыталась представить себя на месте Н. О.. Он хотел выманить меня из дому, и у него получилось. Он хотел втянуть меня в это дело, и теперь я стояла в центре места преступления.
– Ты проверила все, что хотела? – спросила меня агент Локк.
Я посмотрела на Дина, который все еще держался на расстоянии.
Ты хотел втянуть меня в это дело. Ты все делаешь по веской причине.
Причина, по которой ты украл эту девочку – я.
– Нет, – я не объяснила ничего агенту Локк. У меня не было объяснений. Но в душе знала, что мы не можем уйти. Если это было частью плана Н. О., если он хотел, чтобы я пришла сюда...
– Мы что-то упустили.
Н. О. ожидал, что я увижу что-то. Что-то я должна была найти, то, что имело смысл для меня.
Медленно, я развернулась на триста шестьдесят градусов, чтобы снова все осмотреть. Я посмотрела под раковину. Осторожно, я провела пальцами по краям разбитого зеркала.
Ничего.
Автоматически я посмотрела на граффити на стенах. Инициалы и сердца, проклятия и оскорбления, пошлости, тексты песен...
– Здесь, – одна строчка текста бросилась мне в глаза. Сначала я даже не прочитала слова. Все, что я видела, это буквы: не курсив, но и не печатные, такой же ровный почерк, как на открытках в черных коробках.
ЧТОБЫ ПРОВЕСТИ ХОРОШО ВРЕМЯ
Предложение оборвалось. В отчаянии я провела пальцем по стене, читая надписи, ища такой же почерк.
ЗВОНИ 567-3524. ГАРАНТИРУЮ
Номер телефона. Мое сердце пропустило удар, но я приказала себе продолжать: вверх и вниз по стене уборной, ища еще одну строчку.
Еще один ключ.
Я нашла это возле зеркала.
ПЛЮС ОДИН. КОЛА И ТОРН.
Кола и Торн? Чем больше я читала, тем больше сообщение Н. О. звучало как тарабарщина.
– Кэсси? – агент Локк прочистила горло. Я проигнорировала ее. Тут должно быть больше. Я начала сверху и снова просмотрела все граффити. Когда я была уверена, что больше ничего нет, я вышла из ванной подышать свежим воздухом. К Локк, Дину и Слоан присоединился агент Бриггс.
– Нам нужно, чтобы ты осмотрела все снаружи, Кэсси, – агент Бриггс явно произнес это как приказ.
– Н. О. не здесь, – сказала я им.
ФБР думаю, что приведя меня сюда, они поставят ловушку для моего убийцы, но они ошиблись. Н. О. был тем, кто поставил ловушку.
– Мне нужна ручка, – сказала я.
Спустя несколько секунд, Бриггс дал мне ее.
– Листок?
Он достал блокнот из кармана пиджака и дал его мне.
– Н. О. оставил нам послание, – сказала я, но имела в виду, что он оставил послание мне.
Я написала слова на листке, затем протянула ее Бриггсу.
– Чтобы хорошо провести время, звони 567-354. Гарантирую плюс один. Кола и Торн, – Бриггс перевел глаза с листка на меня. – Ты уверена, что это от Н. О.?
– Почерк как на открытках, – сказала я ему. То, как мое имя было написано на них, застряло в моей голове. – Я уверенна.
Для них открытки были доказательством. Но для меня они были личным. Даже не задумываясь, я потянулась за сотовым.
– Что ты делаешь? – спросил меня Дин.
Я сжала губы.
– Набираю номер.
Никто не остановил меня.
– Извините, но набранный номер не обслуживается. Пожалуйста, попробуйте позвонить снова позже.
Я повесила трубку, посмотрела в пол, затем покачала головой.
– Нет кода города, – сказала Слоан. – Мы думаем это округ Колумбия? Вирджиния? Мэрилэнд? Одиннадцать возможных кодов в радиусе ста миль.
– Старманс, – агент Бриггс сразу позвонил агентам. – Я продиктую номер телефона. Мне нужно, чтобы вы позвонили на него, используя каждый код города на расстоянии трех часов езды от этого города.
– Могу я посмотреть твой телефон? – просьба Слоан отвлекла меня от разговора Бриггса. Неуверенная в том, чего она хочет, я протянула ей телефон. Она уставилась на него, ее губы быстро двигались, но не издавали ни звука. Наконец она посмотрела вверх. – Это не номер телефона, или, по крайней мере, не тот, на который ты думала позвонить.
Я ожидала объяснений. Она ответила.
– 567-3524. На сотовом 5, 6, 3, 2 и 4 каждая соответствует трем буквам на клавиатуре. 7 это номер из 4 букв: Ф, Х, Ц и Ч. Это 2960 возможных комбинаций семи букв номера 567-3524.
Я подумала, что Слоан будет долго проверять 2960 возможных комбинаций.
– Лорелай.
– Что? – имя моей мамы, произнесенное вслух, было как ведро холодной воды, которое мне вылили на голову.
– 567-3524 это номер, который соответствует имени Лорелай. Также подходят топ-карт, это-флаг, и Хосе-зуб, но единственное слово из семи букв, это...
– ...Лорелай, – закончила я вместо Слоан и поменяла слово в послании.
Чтобы хорошо провести время, звони Лорелай. Гарантирую плюс один. Кола и Торн.
– Плюс один, – прочитал Дин, заглядывая мне за плечо. – Ты думаешь, что Н. О. пытается сказать нам, что у нас в руках другая жертва?
Чтобы хорошо провести время, звони Лорелай.
Теперь у меня было железное доказательство того, что это дело связано с моей мамой. Вот почему Н. О. хотел, чтобы я приехала сюда. Он оставил это послание мне, в комплекте с «гарантирую плюс один». Тот, на кого Н. О. уже напал? Тот, на кого он собирался напасть?
Я не была уверена. Все, что я знала, так это то, что если я не выясню это, если мы не выясним это, то кто-то умрет.
«Женевьев Ридгертон. Плюс один. Сколько людей еще ты убьешь из-за меня?» – спросила я тихо.
Не было ответа на этот вопрос, просто осознание того, что все идет так, как задумал Н. О.. Каждое мое открытие было частью танца. Я играла роль.
Не в силах остановить себя, я вернула свое внимание к последней строчке послания.
Кола и Торн.
– Символизм? – спросил меня Дин. – Кола. Кока-кола. Напиток. Торн. Роза. Кровь...
– Анаграмма? – у Слоан был отсутствующий взгляд, как в тот раз, когда я впервые встретила ее сидящей на коленях среди осколков стекла. – Торн – норт, кола – окла.
– Норт Окланд, – прервал Дин. – Это в Арлингтоне.
Чтобы хорошо провести время, звони Лорелай. Гарантирую плюс один. Норт Окланд.
– Нам нужен список всех крупных зданий в Норт Окланде, – сказала я, мое тело вибрировало от прилива адреналина.
– Что мы ищем? – спросил меня Бриггс.
У меня не было ответа – может это склад или заброшенный дом. Я пыталась сфокусироваться, но не могла избавиться от имени мамы, и неожиданно поняла, что если убийца знал меня настолько хорошо, насколько думает, то здесь была другая подсказка.
Чтобы хорошо провести время, звони Лорелай.
Гардеробная. Кровь. Я сглотнула.
– Я не уверена, – сказала я. – Но думаю, мы ищем театр.
