Текст книги "Раскаленный поцелуй (ЛП)"
Автор книги: Дженнифер Л. Арментроут
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
– Мне жаль, правда жаль.
Эббот вздохнул, и я услышала, как он откинулся на спинку стула. Я украдкой посмотрела на него, не желая злить. Закрыв глаза, он пробежал пальцами по лбу.
– О чем ты хотела поговорить со мной, Лэйла?
Все связанное с зомби неожиданно перестало казаться очень уж важными. Как и появление в моей жизни Рота. Мне просто хотелось уйти и спрятаться в своей спальне.
– Лэйла? – позвал Эббот, вытаскивая из деревянной коробки на столе толстую сигару. Он никогда их не курил, но любил вертеть в руках.
– Ни о чем, – наконец сказала я. – Просто кое-что произошло сегодня в школе.
Его светлые брови приподнялись на дюйм.
– Ты хочешь поговорить со мной о школе? Я знаю, что Зейн занят приездом
Даники и тренировками, но у меня много чего происходит в настоящий момент.
Возможно, с тобой будет интересно поболтать Жасмин?
Мне казалось, что на моем лице можно жарить яичницу.
– Я собиралась говорить не о парнях или оценках.
Эббот перекатил сигару между пальцев.
– Как твои оценки? Учительница разрешила тебе завтра сдать тест?
Я уронила кольцо, с досады сжав подлокотники кресла.
– С оценками у меня все хорошо. Но я должна...
– Что вы двое делаете здесь?
Я развернулась. В дверном проеме стоял растрепанный Зейн.
– Я пытаюсь рассказать Эбботу о том, что произошло сегодня в школе.
Безмятежность в его глазах сменилась удивлением. Он взглянул на своего отца, и на его лице расплылась медленная улыбка.
– Как успехи?
Эббот тяжело вздохнул, возвращая сигару в коробку.
– Лэйла, мне скоро придется уйти на встречу с комиссаром полиции и мэром.
– Сегодня в школе был зомби, – выпалила я.
– Да ладно? – Зейн остановился перед моим креслом и не больно ущипнул за ухо.
Я шлепнула его по руке и встретила настороженный взгляд Эббота.
– Он был в бойлерной и...
– Откуда ты узнала, что он там? – спросил Эббот, убрав ногу с ноги и наклонившись вперед.
Я не могла рассказать им о Роте. Эту дверь я ни в коем случае не приоткрою.
– Я... я почувствовала его запах.
Зейн опустился в кресло рядом со мной.
– Его кто-нибудь видел?
Меня передернуло.
– Поверьте, если бы увидели, это оказалось бы в вечерних новостях. Он плохо сохранился.
– Он все еще там? – Эббот встал и опустил рукава рубашки.
– А... да, но не думаю, что он станет проблемой. Теперь он не что иное, как груда одежда и слизи.
– Подожди минуту, – нахмурился Зейн, глядя на меня. – Ты учуяла запах зомби, и, зная, какими опасными они могут быть, решила спуститься вниз в бойлерную и избавиться от него?
Я посмотрела на него. Куда он клонит?
– Ну да, так и решила.
– И ты атаковала и убила его?
Ну...
– Да.
Он бросил на отца многозначительный взгляд.
– Отец…
– Что? – Я бегала взглядом от одного к другому.
Эббот обошел стол, испустив еще один длинный вздох.
– Каковы правила, Лэйла?
От беспокойства мышцы живота свело судорогой.
– Я не вмешиваюсь ни во что опасное, но...
– Зейн рассказал мне, что другой ночью ты последовала за Притворщиком в переулок, – прервал Эббот обычным отцовским тоном. Разочарованным отцовским тоном. – И тот оказался Ищейкой.
– Я... – Я закрыла рот, глядя на Зейна. Он избегал моего взгляда, смотря на отца.
– Это ерунда.
– Последовать за Притворщиком или любым другим демоном в переулок – это не ерунда, Лэйла. – Эббот сложил руки на груди, пригвоздив меня недовольным взглядом.
– Ты прекрасно знаешь: никто, кроме нас, не видит твоих меток. Нет ни единого повода для того, чтобы ты следовала за демоном в изолированное пространство. И вместо того чтобы выискивать сегодня зомби, ты должна была позвонить Моррису, и он разбудил бы нас.
Господи. Я вжалась в кресло.
– Но...
– Никаких «но», Лэйла. Что бы произошло, если бы зомби кто-нибудь увидел? Нам приказано держать правду в тайне. Человечество должно верить в существование Ада и рая без доказательств.
– Может, следует прекратить на время проставление меток? – предложил Зейн.
– Нам не нужно, чтобы она это делала. Если честно, мы обленились, полагаясь на ее метки, вместо того чтобы выискивать демонов самим.
Я прямо видела, как моя свобода утекает сквозь пальцы.
– Никто сегодня не узнал о зомби!
– Не в этом дело, – отрезал Эббот. – Ты прекрасно знаешь, Лэйла, какие серьезные последствия грозили нам из-за того, что ты не рассказала о зомби, не говоря уже о том, что ты рисковала собственной жизнью.
Его разочарование прозвенело громко и отчетливо. Я смущенно заерзала в кресле, чувствуя себя карликом.
– Этой ночью нужно проверить школу, – сказал Зейн. – Пусть уполномоченный свяжется с директором, скажет, что это обычная проверка, чтобы не возникло никаких подозрений.
– Верное решение. – Эббот одарил сына полной гордости улыбкой.
Я разозлилась.
– Мне больше нельзя ставить метки?
– Мне нужно подумать об этом, – ответил Эббот.
Мне не понравилось, как это прозвучало. Мне была ненавистна мысль о том, что я не смогу ставить метки. Это было единственным, что окупало мою демоническую кровь, по крайней мере, это заставляло меня чувствовать себя лучше.
Отобрать это было равносильно пощечине. Кроме того, ставя метки, я могла находиться вне дома, что особенно важно, так как здесь сейчас Петр. Я еще раз извинилась и покинула кабинет. Я чувствовала, что готова разреветься, закричать или кого-нибудь ударить.
Зейн вышел в коридор следом за мной.
– Эй.
Я остановилась возле лестницы. Во мне все бурлило от злости. Я подождала, пока он встанет рядом со мной.
– Так необходимо было рассказывать ему об Ищейке в переулке? Спасибо.
Он нахмурился.
– Ему нужно было знать, Лэйла. Ты была не в безопасности и тебя могли ранить.
– Тогда почему ты не сказал что-нибудь мне, вместо того чтобы бежать к своему папочке?
Он тут же стиснул челюсти.
– Я не бегал к своему папочке.
Я скрестила руки на груди.
– А выглядит это именно так.
Зейн одарил меня знакомым взглядом, говорящим, что я веду себя по-детски и играю на его нервах.
Я проигнорировала это.
– Почему ты вообще предложил, чтобы я перестала ставить метки? Ты же знаешь, как это для меня важно.
– Твоя безопасность важнее. Ты знаешь, что я никогда не был согласен с тем, что они позволяют тебе самостоятельно бегать по Округу Колумбия, преследуя демонов. Это опасно.
– Я ставлю метки с тех пор, как мне исполнилось тринадцать, Зейн. И у меня никогда не было проблем.
– До ночи несколько дней назад, – перебил он, и его щеки вспыхнули гневом.
Зейн редко терял со мной хладнокровие, но когда такое происходило, это было эпически.
– И более того, ты молодая и хорошенькая. Кто знает, какого рода внимание ты там привлекаешь.
В любое другое время я была бы взволнована, услышав, что он назвал меня привлекательной, но сейчас мне хотелось бросить ему эти слова в лицо.
– Я могу о себе позаботиться.
Он посмотрел на меня тяжелым взглядом.
Раздражение и необходимость доказать, что я не какая-то там слабачка, спровоцировали то, что я сказала дальше:
– И я знаю, как кого-нибудь прикончить.
Зейн понял, о чем я говорю. На его лице промелькнуло выражение полного недоверия.
– Это так бы ты защитила себя? Забрав чью-нибудь душу? Мило.
Я тут же осознала свою ошибку. Отошла на шаг.
– Я это не серьезно, ты же знаешь, Зейн.
Он выглядел не слишком уверенным.
– Как бы там ни было, у меня есть дела.
– Например, Даника? – сказала я прежде, чем успела остановить себя.
Он закрыл глаза, а когда снова открыл, они были холодными, льдисто-голубыми.
– Очень по-взрослому. Спокойной ночи, Лэйла.
Прилив горячих слез затуманил мое зрение, когда я смотрела, как он уходит. Я все порчу, даже особо не стараясь. У меня это прямо какой-то талант. Я развернулась вокруг и увидела стоящего в гостиной Петра. Ухмылка на его лице сказала мне, что он слышал всю нашу перепалку и наслаждался ей.
* * *
Я проснулась. Сердце колотилось, горло горело. Простыни обернулись вокруг ног, натирая кожу. Перекатившись, я уставилась на зеленый неоновый свет будильника.
2:52
Мне нужно что-нибудь сладкое.
Сбросив простыни, я встала. Ночная рубашка прилипла к влажной коже. В коридоре был включен единственный светильник у моей спальни, но я знала дорогу наизусть. Было так много ночей, когда внезапно нахлынувшее острое желание влекло меня по темному бесшумному коридору на кухню.
Я в спешке прокралась вниз по ступеням и через мрачные комнаты. Ноги дрожали, пульс усилился. Так жить невозможно.
Рука подрагивала, когда я потянула дверцу холодильника. Мои ноги и пол залил желтый свет. Я наклонилась, нетерпеливо выискивая среди воды и молока пакет апельсинового сока. Раздраженная и уже готовая что-нибудь пнуть, я отыскала сок за яйцами.
Пакет выскользнул из моих дрожащих пальцев, плюхнулся на пол и обрызгал соком ноги. По моим щекам потекли слезы. Черт подери! Я плакала над пролитым апельсиновым соком. Это, наверное, один из самых дурацких моментов в моей жизни.
Я сидела возле липкой лужи, не обращая внимания на холодный воздух из холодильника. Бог знает, как долго я так сидела, прежде чем захлопнуть дверцу. Кухня сразу же погрузилась в темноту. И это хорошо. Тут была только смехотворно глупая я и темнота. И никаких свидетелей моей истерики.
Затем я услышала мягкий трепет крыльев, который становился все громче при приближении к кухне. Я замерла, каждый вздох застревал в горле. Воздух около меня колыхнулся. Подняв взгляд, я увидела желтые глаза и клыки, окруженные кожей цвета отполированного гранита. Плоский нос с тонкими прорезями ноздрей. Каскад темных волос, разделенных двумя загнутыми рогами.
В своей истинной форме Даника была такой же необыкновенной, как и в человеческой.
Она опустилась рядом со мной. Постукивая когтями по кафельному полу, обогнула кухонный островок и взяла рулон бумажных полотенец.
– Нужна помощь?
Видеть шестифутовую горгулью, предлагающую тебе бумажные полотенца, было странно.
Даника посмотрела на меня сверху вниз, ее темно-серые губы изогнулись в осторожной улыбке.
Я поспешно вытерла щеки ладонями, а потом взяла у нее рулон.
– Спасибо.
Присев, Даника сложила крылья и вытерла полотенцами большую часть лужи.
– Тебе нехорошо?
– Я в порядке. – Я подняла пакет из-под сока. Он был пуст. Ну здорово.
Даника скомкала бумажные полотенца, пальцы у нее были длинные и изящные, но когти могли пропороть кожу, мышцы и даже металл.
– Не похоже, что ты в порядке, – осторожно сказала она. – Зейн говорил, что иногда тебе... не можется…
Моя голова дернулась вверх. Меня пронзило острое ощущение мощного предательства. Я даже слов не могла сформулировать.
– Он просто беспокоится о тебе, Лэйла. Он о тебе заботится.
Схватив мокрые полотенца и пустой пакет, я встала на трясущихся ногах.
– А. – Я хрипло рассмеялась. – Беспокоится? Потому и рассказал тебе о моем недомогании?
Она медленно распрямилась.
– Он только сказал, что я могла бы помочь, в случае если тебе что-нибудь понадобится. – Видя выражение моего лица, она попятилась. – Лэйла, я тебя не осуждаю. На самом деле, я думаю, что ты невероятно сильная.
Еще слезы, горячее, чем те, что уже упали, жгли мне горло. Ни для кого не секрет, почему я всегда ем сладкое, но до сих пор только Зейн знал, как тяжело мне приходится бороться с собой. Я не могла поверить, что он рассказал об этом Данике. И попросил ее приглядывать за мной. «Унизительно» казалось слабым словом для описания того, что я сейчас чувствовала.
– Лэйла, тебе нужно что-нибудь еще? Я могу сходить в магазин и купить еще сока.
Я с напряженными плечами выбросила мусор.
– Я не собираюсь напрыгивать на тебя и высасывать душу, если ты беспокоишься об этом.
Даника ахнула.
– Я не это имела в виду, вовсе нет. Просто ты выглядишь так, словно тебе что-то нужно, и я хочу помочь.
Я повернулась к ней. Она все еще стояла у холодильника, развернутые крылья протягивались как минимум на четыре фута с каждой стороны от нее.
– Со мной все в порядке. Тебе не нужно за мной приглядывать. – Я отвернулась и направилась из кухни, но остановилась у двери. – Передай от меня Зейну спасибо.
Прежде чем Даника успела ответить, я ушла из кухни и вернулась в свою спальню.
Заползла в кровать и натянула на голову одеяло.
Время от времени по телу пробегал спазм, и тогда ноги подергивались. В голове снова и снова проносились слова: так жить невозможно.
Глава 8
– Ты сегодня хорошо себя чувствуешь? – cпросила Стэйси, как только села рядом со мной на биологии. – Выглядишь хреново.
Я даже взгляда на нее не подняла.
– Спасибо, подружка.
– Ну, извини, но это правда. Выглядишь так, словно проплакала всю ночь.
– Аллергия. – Я наклонилась вперед, чтобы волосы закрыли большую часть моего лица. – А ты наоборот сегодня кажешься ужасно бодрой.
– Так и есть. – Стэйси мечтательно вздохнула. – Мама не испортила мой кофе, как обычно. Ты знаешь, как она поганит мне этим настроение почти каждое долбаное утро, но сегодня – нет. Сегодня день прекрасен, и мир мой светел и лучист. Как бы то ни было, что натворил Зейн?
– Что? – нахмурившись, подняла я голову.
Взгляд у нее был сочувственный.
– Ты могла плакать только из-за Зейна.
– Я не плакала.
Стэйси смахнула челку назад.
– Как скажешь. Тебе нужно выбросить его из головы и сойтись с каким-нибудь красавчиком. – Сделав паузу, она кивнула в сторону двери. – С ним, например. Он оставил бы тебя в слезах совсем по другой причине.
– Я не плакала из-за... – я прервалась, поняв, что она указывает на Рота. —
Подожди, почему бы он оставил меня в слезах?
Глаза Стэйси расширились.
– Ты серьезно? Мне нужно тебе это растолковывать?
Я снова посмотрела на Рота. Все мои одноклассники, как и Стэйси, отвлеклись от своих занятий, чтобы понаблюдать за ним. В том, как он шел, был природный шик.
Неожиданно я поняла, что имела в виду Стэйси. Став свекольно-красной, я опустила глаза к учебнику. Она тихонько засмеялась.
Сегодня была лабораторная. К радости Стэйси нашим напарником стал Рот.
Удивительно, но он игнорировал меня большую часть урока и болтал со Стэйси. Она рассказала ему все, кроме размера своего лифчика, и я была совершенно уверена, что если бы не прозвенел звонок, она рассказала бы и это.
Дерьмовое настроение преследовало меня весь остаток учебного дня. За ланчем я гоняла еду по тарелке, пока Стэйси занималась эпическими гляделками с Евой.
Сэм ткнул меня пластиковой вилкой.
– Эй.
– М?
– Ты знала, что в каждом северном штате есть город Спрингфилд 4?
Я почувствовала, что мои губы растягиваются в улыбке.
– Не знала. Иногда я жалею о том, что не обладаю хотя бы в половину такой хорошей памятью, как у тебя.
Его глаза за очками заблестели.
– Как думаешь, как долго Стэйси будет сверлить Еву взглядами?
– Я тебя слышу, – отреагировала Стэйси. – Она распространяет мерзкие слухи.
Вот думаю: может вломиться к ней попозже домой и отрезать волосы? А потом приклеить их ей к лицу?
Сэм усмехнулся.
– Странная форма возмездия.
– Действительно странная, – согласилась я и сделала глоток воды.
4 Спрингфилд – в переводе с анг. Springfield дословно "Весеннее поле" (прим. перев.)
Стэйси закатила глаза.
– Если бы вы слышали то дерьмо, что она несет, вы бы поддержали меня.
– Ты о том, что я даю после одной кружки пива и являюсь прислугой в собственном доме? – Я крутанула крышку на бутылке с водой, на короткое мгновение задумавшись, не отправить ли ее в лицо Еве.
Сэм снял очки.
– Этого я не слышал.
– Это потому, что ты ничего не слышишь, Сэм. Ева говорит о Лэйле ужасные вещи. Я не гоню.
По моей спине пробежала дрожь. Посмотрев налево, я в шоке обнаружила стоящего там Рота. Я впервые видела его в школьном кафетерии. По некоторым причинам я думала, что он не ест.
Стэйси даже не пыталась скрыть своей радости:
– Рот! Ты пришел!
– Что? – Я была сбита с толку, и, судя по виду Сэма, тот тоже был озадачен.
Рот с щеголеватой улыбкой на лице опустился на пустое сидение рядом со мной.
– На биологии Стэйси пригласила меня на ланч. Ты не слышала?
Я бросила на Стэйси недоверчивый взгляд. Она только улыбнулась.
– Как мило с твоей стороны, – медленно проговорила я.
Взгляд Сэма перескочил от Стэйси ко мне, потом остановился на Роте. Он неуклюже протянул руку, и мне захотелось отбросить ее назад.
– Я Сэм. Приятно познакомиться.
Рот пожал ему руку.
– Можешь звать меня Рот.
– Рот? – переспросил Сэм. – Тебя назвали в честь пенсионного счета?
Рот уставился на Сэма, и его темная бровь поползла вверх.
– Извини, – вздохнула Стэйси. – У Сэма нет никаких навыков общения. Я должна была тебя предупредить.
Сэм с прищуром глянул на нее.
– Так называются пенсионные счета – Рот ИПС. Как ты можешь этого не знать?
– Я школьница. К чему мне сейчас знать о пенсионных счетах? И потом, кто еще кроме тебя это знает? – парировала Стэйси, подняв пластиковую вилку и махнув ей ему в лицо. – В следующий раз ты поразишь нас своими познаниями о пластиковой посуде и о том, как она была создана.
– Мне жаль, что недостаток собственных знаний доставляет тебе дискомфорт. —
Сэм с усмешкой отбил вилку. – Наверное, тяжело жить с твоим крохотным мозгом.
Рот толкнул меня локтем. Я чуть не подскочила на стуле.
– Они всегда такие?
Я подумывала не отвечать на его вопрос, но, посмотрев ему в лицо, не смогла отвести взгляда. Своим посещением школьного кафетерия он меня изрядно разнервировал. Я думала, после биологии он сразу же ушел. Он что, будет учиться весь день?
– Всегда, – пробормотала я.
Он улыбнулся, опустив взгляд на стол.
– Так о чем вы разговаривали до пенсионных счетов и создания посуды?
– Ни о чем, – быстро сказала я.
– О той суке – Еве Хашер, – махнула Стэйси рукой. – Она делает грязные намеки о Лэйле.
– Спасибо. – Я отчаянно посмотрела на дверь, ведущую из кафетерия.
– Я слышал, – признался Рот. – Так вы планировали какую-то месть?
– Совершенно точно,– ответила она.
– Что ж, вы всегда можете…
– Нет, – оборвала его я. – В мести нет необходимости, Рот. – Я была вполне уверена, что его идеи купят мне билет в один конец до ада.
Он смахнул с лица локон. Сегодня его волосы не торчали, и в каком-то смысле мне это нравилось. Это придавало его лицу мягкости. Не то чтобы мне нравились его волосы, или его лицо, или хоть что-то в нем.
– Значит, веселье отменяется.
Сэм взглянул на Рота, надевая очки.
– Ты просто не знаешь Стэйси. Последний раз, когда она планировала месть, та заключалась в краже слезоточивого газа и угоне машины.
Глаза Рота расширились.
– Ого. Жестко.
Стэйси растянулась на стуле, ухмыляясь от уха до уха.
– Что сказать? Если уж делать что-то плохое, то плохое по максимуму.
Это немало взбудоражило демона, что ни капли не удивительно. Я поспешно влезла в разговор, пока он не успел ничего сказать:
– Итак... кто что делает в выходные?
Сэм пожал плечами.
– Я подумывал поехать посмотреть спектакль в старом оперном театре. Поскольку кое-кто не выбил для меня интервью века, вместо него я делаю статью о народном творчестве. И да поможет мне бог.
Я устало потерла лоб.
– Извини. Я говорила тебе не надеяться особо. Как ты, может быть, помнишь, с камерами Стражи осторожны.
– Рот, а ты знал, что Стражи удочерили Лэйлу? – Стэйси слегка толкнула меня под столом. – Тебя это не пугает?
Мне захотелось треснуть ее.
– Пугает? – усмехнулся Рот. – Нет. Я думаю это... грандиозно.
Я осторожно посмотрела на него.
– Да?
Его улыбка превратилась в почти ангельскую улыбку.
– О да! Я восторгаюсь Стражами. Где бы мы все без них были?
Я чуть не рассмеялась. Из уст демона это звучало так смешно. Смех я сдержала, а вот улыбки – не смогла. Его глаза снова встретились с моими, но на этот раз кафетерий исчез. Я знала, что мир вокруг нас продолжает существовать, и слышала, как Стэйси и
Сэм снова ссорятся, но было такое ощущение, словно мы совсем одни. Появившийся в груди странный трепет распространился по телу.
Рот передвинулся, его теплое дыхание касалось моих щек и губ. У меня перехватило дух. Губы Рота приоткрылись, и я подумала: каково это будет – пробежаться по ним пальцами, почувствовать их на ощупь.
– О чем ты думаешь? – тихо спросил он, опуская глаза.
Я резко пришла в себя, вспомнив, на что и на кого уставилась. Думая о нем так, как мне никогда не следовало помышлять. Мне полагалось злиться на него за вчерашнее и бессчетное количество вещей, которые он сделал за короткое время нашего знакомства.
Чувствуя легкое головокружение, я прикусила губу и сосредоточилась на том, о чем спорили мои друзья – о чем-то, связанном с ананасами и вишней, – но несколькими секундами позже снова украдкой взглянула на Рота. У него была самодовольная, даже немного дерзкая, улыбка.
И у меня появилось чувство, что я вляпалась в неприятности.
* * *
Закончив контрольную по биологии, я бросила учебники в шкафчик. Вероятно, Эббот не хотел, чтобы сегодня вечером я ставила метки, но именно это я и планировала делать. Лучше разгневать его, чем запереться в спальне или быть вынужденной находиться рядом с Петром.
Захлопнув дверцу, я почувствовала вокруг себя неестественное движение воздуха.
Когда я подняла глаза, мое сердце пропустило удар. Рот расслабленно прислонился к шкафчику рядом со мной, засунув руки в карманы джинсов.
– Что делаешь?
– Господи,– я попятилась назад, – у меня из-за тебя чуть инфаркт не случился.
Один уголок его губ изогнулся вверх.
– Упс.
Я закинула рюкзак на плечо и прошла мимо него, но он с легкостью нагнал меня. Я толкнула тяжелую металлическую дверь, встречая прохладный вечерний воздух.
– Чего ты хочешь?
– Я подумал, тебе будет интересно узнать, что вчера я подчистил беспорядок.
Я так и полагала, поскольку Эббот и Зейн должны были устроить проверку прошлой ночью, но не выдернули меня из постели, чтобы накричать по поводу трупа.
– Молодец.
– И ты собираешься ставить метки, верно? Несмотря на то, что я попросил тебя не делать этого. Я не могу позволить, чтобы ты занималась этим одна.
– Почему?
– Я уже говорил: для тебя это небезопасно.
Я подавила порыв закричать.
– И почему для меня это небезопасно?
Он ничего не ответил.
Крайне раздраженная, я устремилась вперед. Улицы были наполнены спешащими в метро людьми. Возможно, я смогу затеряться в толпе. Спустя квартал Рот все еще находился рядом со мной.
– Ты зла на меня, – спокойно заметил он.
– Думаю, можно сказать и так. Ты мне не нравишься.
Он тихонько рассмеялся.
– Мне нравится, что ты стараешься быть честной.
Я насторожено посмотрела на него.
– Я не пытаюсь. Я честна.
Рот широко улыбнулся, сверкнув удивительно острыми на вид зубами.
– Это ложь. Какой-то части тебя я нравлюсь.
В раздражении я сошла с обочины.
– Не только я сейчас лгу.
Рот протянул руку, поймал меня за предплечье и притянул к себе как раз в тот миг, когда мимо пронеслась машина, растрепав мои волосы. Таксист нажал на клаксон, закричав мне что-то непристойное.
– Аккуратно, – пробормотал Рот. – Сомневаюсь, что твои внутренности столь же очаровательны, как наружность.
Я слишком отчетливо ощущала, как моя грудь прижимается к его груди. Меня неожиданно захлестнуло тепло, словно я грелась на летнем солнышке. Наши взгляды сомкнулись. Находясь в такой близости от него, я смогла разглядеть, что в его золотистых глазах есть вкрапления темного янтаря. Они безумно вращались, затягивая меня. Нас окутал его запах.
Моя рука свернулась у него на груди. Когда она успела лечь ему на грудь? Я не знала, но мой взгляд упал на его губы. Эти губы... Так близко. Уголок губ Рота, изогнутый в однобокой улыбке, поднялся еще выше.
Придя в себя, я вывернулась. От тихого смеха Рота волосы у меня на затылке поднялись дыбом.
Я умудрилась перейти улицу, не будучи при этом сбитой машиной. Тело все еще дрожало от короткого контакта. И это было неправильно. К счастью, я обнаружила то, что меня отвлекло. На противоположном углу стоял Бес.
Он праздно шатался перед строящимся отелем, рядом с красными строительными лесами, поднимающимися по фасаду здания. Бес выглядел как один из панк-рокеров.
– Знаешь, ты могла бы сказать спасибо за то, что я спас тебе жизнь. —
Неожиданно оказался рядом Рот.
– Ты не спасал мне жизнь, – глухо сказала я, не спуская глаз с Беса.
– Тебя чуть не подмяло под себя такси. И, если ты хочешь быть подмятой, то я с радостью предложу свои услуги. Обещаю, я буду намного...
– Даже не заканчивай эту фразу.
– Это было всего лишь предложение.
– Замнем эту тему. – Я наблюдала, как Бес разглядывает строителя, начавшего спускаться по лесам. – Если я скажу тебе спасибо, ты уйдешь?
– Да.
– Спасибо, – пылко сказала я.
– Я солгал.
– Что? – Нахмурившись, я посмотрела на него снизу вверх. – Это безобразие.
Рот нагнулся так, что наши лица оказались в нескольких дюймах друг от друга.
Господи, он изумительно пах. На короткое мгновение я закрыла глаза и, клянусь, почувствовала его улыбку.
– Я демон. Время от времени я склонен лгать.
Мои губы дернулись в улыбке, и я отвернулась, чтобы это скрыть.
– У меня есть дела, Рот. Иди надоедать кому-нибудь другому.
– Ты хочешь пометить того Беса? – спросил он. Мы остановились перед магазином игрушек за несколько магазинов от строительной площадки.
Я промолчала.
Рот прислонился к зданию из красного кирпича.
– Прежде, чем ты пометишь этого парня и вынесешь ему смертный приговор, почему бы тебе не посмотреть, что он на самом деле собирается делать дальше?
Я прищурилась.
– Зачем мне позволять ему делать что-либо, что, я знаю, причинит кому-нибудь вред?
– Откуда ты знаешь, что кому-то собираются причинить вред? – Рот склонил голову на бок, и иссиня-черные волосы волнами упали на его гладкий лоб. – Ты ведь никогда не оставалась посмотреть, что хоть один из них собирается делать?
Я открыла рот, чтобы солгать, но отвернулась, сконцентрировавшись на Бесе.
Демон со стоящими торчком зелеными волосами потер рукой челюсть, наблюдая, как строитель спрыгнул вниз и направился к другой секции, перекрытой сеткой из оранжевых веревок. Мужчина поднял что-то типа пилы, размахивая ей по кругу и смеясь над чем-то, что сказал его приятель.
– Просто подожди и посмотри, что произойдет, прежде чем судить его. – Рот пожал плечами. – Вреда не будет.
– Я его не сужу, – косо глянула я на него.
Рот наклонил голову набок.
– Хочешь, чтобы я сделал вид, что понятия не имею, какими подлыми вещами ты занимаешься после школы?
– Подлыми? – Я закатила глаза. – Я просто ставлю метки.
– Которые подсвечивают демонов, чтобы Стражи могли убрать их позже, – закончил он. – Почему, интересно, ты при этом считаешь, что не играешь в судью и присяжных?
– Это глупо. Ты хочешь, чтобы я позволила ему сделать что-то ужасное? Такого не будет.
Он некоторое время молчал, обдумывая это.
– Знаешь, в чем твоя проблема?
– Нет, но я уверена, что ты собираешься просветить меня.
– Боже мой, да, собираюсь! Ты не хочешь видеть, что сделает Бес, потому что боишься, что это не будет чем-то неблаговидным, и тогда тебе придется принять тот факт, что твои Стражи – убийцы, а не спасители.
У меня отвисла челюсть, а желудок опустился от его слов. Если бы то, что он сказал, оказалось правдой, то мой мир перевернулся бы с ног на голову. Но это не могло быть правдой. Демоны – зло.
– Хорошо, – резко ответила я. – Я подожду.
Рот дерзко ухмыльнулся.
– Отлично.
Бормоча себе под нос, я сосредоточила свое внимание на Бесе. Из-за него пострадают люди. Другого варианта развития ситуации просто не существует. Моя жизнь была построена вокруг одной простой веры: демоны заслуживают наказание без каких-
либо сомнений.
Бес оттолкнулся от мраморного камня и протянул руку, небрежно коснувшись пальцами нижней части строительных лесов, затем продолжил свой путь. Секундой позже шум дорожного движения пронзил громкий гул и леса начали содрогаться.
Головы рабочих завертелись по сторонам. Мужчина уронил свою пилу и закричал.
Еще несколько рабочих выскочили из боковой части здания, вцепившись в свои желтые каски. Строительные леса начали опускаться, свертываясь гармошкой за оранжевой веревкой.
Когда столб пыли осел и проклятия взорвались как ружейные выстрелы, пешеходы на тротуарах остановились, некоторые фотографировали разруху на телефоны.
И, да уж, это была та еще разруха. Кто знает, сколько времени потребовалось, чтобы возвести леса и примыкающее к ним оборудование, которое, скорее всего, было уничтожено, когда строительные леса рухнули.
Я просто смотрела.
– Хмм, – медленно протянул Рот. – Это определенно строительная неудача и потраченные впустую деньги, но чистейшее, страшно-безнравственное зло? Нет, я так не думаю.
– Это... Он, вероятно, предполагал, что они упадут на тротуар.
– Продолжай себе это говорить.
Никто не пострадал. Такое ощущение, что Бес подождал, пока последний человек сойдет с лесов, прежде чем их коснуться. Мне трудно было переварить увиденное.
Рот положил руку мне на плечо.
– Идем, найдем еще одного.
Когда мы устремились вниз по тротуару, я стряхнула его руку. Рот снова напевал ту проклятую песенку.
– Что это?
Он остановился.
– Что "что"?
– Песня, которую ты все время напеваешь.
– А, – усмехнулся он. – "Paradise City".
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы сложить все вместе.
– "Guns N’ Roses"?
– Классная песня, – ответил он.
Мы нашли еще одного Беса, суетившегося у столбов со светофорами.
Одновременно со всех четырех сторон перекрестка зажегся зеленый. Последовало грандиозное дорожно-транспортное происшествие, но, опять же, никто не пострадал. Бес могла бы напортачить что-то с сигналом для пешеходов, что привело бы к ужасным последствиям, но она этого не сделала.
Это было скорее озорством, нежели злом.
– Бог любит троицу? Идем за следующим?
– Нет, – прошептала я, расстроенная и сбитая с толку. Это всего два Беса. Это могло ничего не значить.
Рот изогнул темную бровь.
– Хочешь ставить метки? Я так не думаю. Как насчет того, чтобы мы занялись чем-
то другим?
Остановившись на перекрестке, я стрельнула в него взглядом.
– Поэтому ты велел мне перестать ставить метки? Потому что считаешь, что Бесы безобидны?
– Я знаю, что Бесы безобидны. Но не все демоны. Некоторые из нас по-
настоящему плохие, но те, кого ты приговариваешь к смерти? Нет. – Он прервался, а мой желудок рухнул вниз. – Но нет. На самом деле, мое требование никак не было связано с этим.
– Тогда с чем?
Он не ответил, пока мы не пересекли дорогу, ступив на бордюр.
– Ты голодная?
В ответ мой живот заурчал. Я всегда была голодной.
– Рот...
– Давай договоримся: ты со мной поешь, а я расскажу тебе о кое-ком, кто был, как ты. Тебе ведь интересно узнать, не так ли? – Он сверкнул обаятельной улыбкой. —
Потусуйся со мной, и я расскажу тебе, что знаю. В конце нашего маленького приключения.
Не раньше.
Я обошла группу туристов. Любопытство прожигало во мне дыру, и было проще сконцентрироваться на этом, чем на том, что я, возможно, приговаривала безобидных демонов к смерти. Но сделка с демоном – это в прямом смысле сделка с дьяволом.
