Текст книги "Тени"

Автор книги: Дженнифер Л. Арментраут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

11

Все, что Бетани могла делать – это таращиться на Доусона. Это было практически все, на что она была способна. Инопланетянин? Логическая часть ее мозга отвергала подобные вещи. Это просто галлюцинация или сон. Или начало душевного заболевания.

Возможно, Доусон никогда не существовал, но, опять же, это не имеет смысла. Она была вполне уверенна, что видела, как другие люди взаимодействовали с ним. Если только ее галлюцинации не были на таком эпическом уровне, что она верила, что видела, как люди….

– Бетани, – прозвучал его тихий голос.

Ее сердце забилось сильней.

– Это реально, правда?

Лицо его словно исказилось от боли.

– Да, это реально.

Вероятно, сумасшедшие люди всегда так делают. Если спросить были ли реальны их воображаемые друзья, они, конечно, ответят "да".

Она положила руки на щеки, а затем пробежалась ими по спутанным волосам.

Сумасшедшие люди так же разбирались со своими галлюцинациями? Потому что, вероятно, то была только верхняя сторона всего этого.

Доусон положил руку на ее колено.

– Я не могу даже немного понять, через что ты проходишь. Я, правда, не могу, но я обещаю, что все это реально и ты не сходишь с ума, – он сжал ее ногу. – И мне жаль, что я заставил тебя так себя чувствовать и за то, что ты такое узнала.

– Не извиняйся, – ее голос звучал хрипло. – Просто… многое надо осмыслить. Я имею в виду, я никогда по-настоящему не думала об инопланетянах. Как, хорошо, может быть, они действительно существуют где-то, не здесь, но… да, не знаю, верила ли я на самом деле. И ты не можешь быть инопланетянином.

Она снова рассмеялась, а потом поморщилась. Это звучало безумно.

– Просто я видела, как ты… светишься, но это было больше, чем просто свечение. Ты был светом? Человекообразной формой света – руки и ноги, сделанные из света?

Доусон кивнул.

– Нас называют Лаксенами. В истинных формах мы не более чем свет, но… это не так, как ты думаешь. Ты можешь к нам прикоснуться – у нас есть форма и очертания.

– Форма и очертания, – пробормотала она.

– Да, – он опустил ресницы, и в этот миг казался ужасно молодым и уязвимым.

– Мы с планеты под названием Люкс. Ну, когда-то она так называлась. Больше ее не существует. Уничтожена. Но это не имеет отношения к делу. Мы были здесь в течение сотни, если не тысячи лет, время от времени.

У нее скрутило живот.

– Ты… так стар?

– Нет. Нет! – Доусон рассмеялся, подняв глаза. – Мне шестнадцать. Мы – моя семья – прибыли сюда, когда были детьми, очень юными, мы того же возраста, что и ты.

– На космическом корабле? – она снова почти рассмеялась, но сумела сдержаться. Космический корабль – долбанный космический корабль. Боже милостивый, она думала, что никогда не произнесет это слово. Это было… круто.

Доусон переместился, сложив руки на коленях.

– У нас нет космических кораблей. Мы путешествуем в наших истинных формах. Ээ, мы путешествуем, как свет. И в той форме мы не дышим, как вы. Так что другие атмосферы, да… – он пожал плечами. – Когда мы прибыли сюда, мы… выбрали человеческие формы, в процессе скомбинировав наши ДНК, но мы можем выглядеть как угодно.

Бетани села еще прямее. Это только что перешло от бизарро лэнд в Зону Сумерек.

– Ты можешь выглядеть как кто угодно?

Он кивнул.

– Мы не часто делаем это, только когда необходимо.

Пытаясь охватить мозгом все это, она стянула волосы обеими руками.

– Хорошо, значит то, как ты выглядишь сейчас, не по-настоящему?

– Нет, это, – он похлопал себя по груди, – это настоящее. Как я уже сказал, наша ДНК быстро адаптируется к окружающей среде. И мы всегда рождаемся по трое…

– Эндрю и его братья и сестры – тоже Лксены? – когда он кивнул, она почувствовала почти облегчение. – Эндрю действительно расплавил мяч для пинг-понга!

– Да, видишь ли, мы управляем всем, что связано со светом, теплом и, временами, огнем, – он все еще не смотрел на нее, по крайней мере, не прямо. – Не знаю, зачем он это сделал. Население не может знать о нас. Так что важно, чтобы мы не делали ничего глупого. А это было глупо. Черт, то, что я только что сделал, было колоссально глупо.

Бетани наблюдала за ним. Теперь, когда шок ослабевал, она начинала складывать все вместе. Как минимум, теперь она знала, как в таком маленьком городке могли находиться шесть таких безумно красивых людей. Понимай, как хочешь, но, по своей природе, они не были людьми. Потом ее осенило – весь эпизод на заледеневшей парковке.

– Что еще вы можете делать?

Черты его лица сморщились.

– Я, правда, не должен…

– Но я уже знаю, верно? – она соскользнула с кровати, усевшись перед ним так, что ее колени вжались в его. Он дернулся, словно был удивлен контактом, но не передвинулся.

– Какой вред это может причинить теперь?

Его брови взлетели вверх.

– Это может вызвать множество проблем.

Страх поднялся по ее позвоночнику, посылая дрожь по плечам.

– Например?

Он открыл рот, но покачал головой.

– Ничего. Э, ты хочешь знать, что еще мы умеем делать? Мы можем быстро двигаться. Так я поймал тебя на парковке. Можем так же использовать энергию нашего света. Это довольно сильно. Люди не переживут нашего удара.

Ее глаза расширились. Не очень хорошая новость, но она не могла представить Доусана причиняющего кому-нибудь вред. Может быть, именно поэтому она не боялась.

Или она просто была наивной.

– Что еще?

– В основном все охватывает эту сторону.

Она знала, там было больше, и хотела продвинуть тему, но имелось так много вопросов.

– Сколько вас здесь?

– Много, – сказал он, рассматривая свои руки. – Большинство представителей нашего вида живут в колониях. Правительство знает о нас – Министерство Обороны, то есть. Они следят за нами.

Хорошо, теперь она видела Людей в Черном. Сев обратно, она позволила этому дойти до сознания. Перед ней только что открылся целый потусторонний мир. Тот, о котором, как она подозревала, знали не многие люди, даже если правительство имело к этому какое-то отношение. Звучало как сумасшествие, но она чувствовала себя… в своем роде привилегированной.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Да, я просто осмысливаю все это, – она сделала паузу. – Почему Земля?

Доусон едва заметно улыбнулся.

– Наш вид прибывал сюда с тех пор, как люди ходят по Земле, возможно, дольше. В некотором смысле, полагаю, это привычно для нас.

– И твои родители.

– Мои родители умерли, – монотонно сказал он. – Так же как родители Томпсонов.

Ее грудь сдавило.

– О, извини, я не знала, – она хотела протянуть руку. чтобы утешить его. но в данный момент он вел себя так, словно боялся ее, что, учитывая все, было странно. – Мне, правда, очень жаль.

– Все нормально, – он вздохнул. – Они умерли, когда мы были малышами.

– Как… как вы обходитесь без родителей? Разве люди ничего не подозревают?

– Вот, когда удобно менять форму. Один из нас претворяется родителем, – объяснил он, – ДОД обеспечивают нам крышу над головой и все такое.

Увлеченная, она извергала все больше и больше вопросов. Прошло несколько часов, когда она практически допрашивала его, в перерывах между проверками ее мамы.

Что на счет колоний? Он не стал говорить об этом, так что она двинулась дальше.

Знал ли кто-то еще из ее окружения? Ответ – нет. Каким образом участвовали ДОД? Из того, что она смогла собрать от Доусона, выходило, что участвовали сильно. Они контролировали каждый аспект жизни Лаксенов, от того, где они решили жить, в какой колледж пойти, до того, когда они использовали водительские права. Еще один странный факт – они не болели. Ни гриппом. Никакими простудами. Ни раком или нервными расстройствами. Никакой необходимости в докторах. Если их ранили в человеческой форме, все что им было нужно, вернуться в свою истинную форму и исцелить "большинство" ранений.

– Позволь мне разобраться в этом, – сказала Бетани, наклонившись к нему. – Получается, тебя нельзя ранить? Не по-настоящему?

Доусон покачал головой.

– Нас могут ранить. Арумы – наши злейшие враги.

– Кто?

Он потер ладонями виски.

– Они в своем роде похожи на нас. За исключением рождения сразу троих, их рождается четверо. Они с нашей сестринской планеты. И они в большей степени состоят из теней, но их ДНК приспосабливается так же, как и наша. Большую часть времени они выглядят людьми.

– И они опасны?

– Они охотились на нас почти до исчезновения, уничтожили нашу планету. Они последовали за нами сюда.

В горле пересохло.

– Почему они охотятся на вас?

– Из-за наших способностей, – объяснил он. – Без них они слабы. Чем больше Лаксенов они убивают, тем больше способностей поглощают.

– Это… это ужасно.

Тогда он посмотрел вверх, встретившись с ней взглядами.

– Они только одна из причин, почему мы должны быть осторожны рядом с людьми.

В ее животе образовались узлы. Она подумала о свете – о яркости и жаре.

– В истиной форме вы можете причинить людям вред?

– Нет, я имею ввиду, мы искажаем электромагнитные поля, когда используем свои способности. При этом они разрастаются. Когда их слишком много, это может вызвать у людей недомогание или тошноту и нервозность, но ничего постоянного. И иногда мы вибрируем… или гудим.

– Я чувствовала это прежде, – она слегка улыбнулась, вспомнив, как его рука гудела под ее руками.

Глаза Доусона засверкали.

– Но когда бы мы ни использовали наши способности или не переходили в истинную форму, мы оставляем на человеке след. Как сейчас, вокруг тебя слабый свет.

– След?

– Да, – сказал он. – Мы остаемся тут, в таком месте как Петербург, потому что в здешних скалах большая концентрация бета-кварца. Он разрушает поля вокруг нас, блокируя от Аэрумов наше обнаружение, но он не блокирует следы.

У нее перехватило дыхание, каким-то образом она знала, куда это ведет.

– Таким образом, эти Аэрумы могут увидеть следы вокруг меня и… и по этому следу найти тебя?

– Да.

– О, Боже, – она схватилась за сердце.

– Твой след очень слабый. Не думаю, что будут какие-нибудь проблемы.

Ее затопило облегчение и, казалось, он попытался улыбнуться.

– Чувствуя себя глупо, даже говоря это, но ты не можешь никому рассказывать, Бетани. Никто не должен знать.

Тогда она рассмеялась, зная, что удивила его.

– Доусон, никто бы мне не поверил.

– Это не останавливает людей. Бывали случаи, когда люди открывали правду. Которые видели Лаксена в его или ее истинной форме и пытались рассказать другим людям, – его глаза снова засияли, словно там, позади зрачков, был белый свет. Она полагала, что так и было. – Эти люди исчезали.

Узлы в ее животе покрылись льдом.

– Что ты имеешь в виду?

– ДОД берет на себя заботу о них. Как? Не знаю. Но их основная работа – держать нас в тайне и убеждаться, что никто не угрожает этой цели.

Думать об этом страшно, но так же она понимала почему. Люди взбесились бы, если бы узнали, что вокруг бегают инопланетяне. Инопланетяне, которые могут менять личность, передвигаться со скоростью света, и использовать любую энергию.

С другой стороны, человек, который хранил такую тайну, обладал большой силой, разве нет? Если бы такой человек обратился бы к общественности с деталями, вероятно, это привлекло бы к себе деньги.

Бетани потрясла головой. Это было бы не правильно, хотя бы по нескольким причинам.

– Я ничего не скажу, Доусон. Я знаю, что обещание не многое значит, но… я, правда, не хочу исчезнуть, и я не хочу доставить тебе проблемы.

Он громко выдохнул.

– Я верю тебе. Спасибо.

Сердце билось в тишине, пока она изучала его опущенное лицо. Боже, как же он был красив. Черты его лица прекрасно соединялись в целое. Следовало бы знать, что здесь каким-то образом была замешана какая-то чужеродная ДНК. Потом она вспомнила их первый телефонный разговор, и как он сказал, что он был издалека. Забавно, что он не соврал ей тогда.

Бетани действительно не знала, что сказать или о чем думать. Очевидно, что она не была сумасшедшей. Доусон был… инопланетянином, но ей было тяжело видеть это. Не то, чтобы она не могла принять то, кем он являлся, но, когда она смотрела на него, все, что она видела, это Доусона.

Доусона, который разговаривал с ней в первый день здесь, который вышел в след за ней в коридор, и который пропустил урок, чтобы пообедать с ней, разговаривая, пока они оба не заснули.

Все, что она видела в действительности, был Доусон – мальчик, в которого она влюбилась.

Пока она смотрела на него, он оставался недвижим, но теперь отвел взгляд, изогнув мышцы челюсти.

Неожиданно Бетани поднялась на колени.

– Могу я дотронуться до тебя? Когда ты в своей… истиной форме?

Его глаза вцепились в ее, зеленые водовороты со смесью надежды и паники, облегчения и страдания. Кроме того на его лице присутствовал тот нежный вид, который брал ее за сердце, заставляя его биться с трудом.

– Почему ты этого хочешь?

Она прикусила свою губу, что если она каким-то образом оскорбила его? Было ли прикосновение к его истинной форме грубым? Он отпрыгнул от нее ужасно быстро.

– Не знаю. Просто хочу.

Шок выплеснулся на его лицо.

– Ты, правда, этого хочешь?

Задержав дыхание, она кивнула.

– Это не должно усилить твой след, но… – он поднялся на колени, и закрыл глаза.

Секундой позже он исчез. Его одежда, форма под ней, все просто исчезло, но

быстро сменилось белым светом с голубыми краями. Он протянул одну руку, и сформировал пальцы. Пять. Точно как ее. Взгляд Бет метнулся вверх, и он, в ожидание, склонил голову на бок.

Его свет озарил всю комнату. От него исходило тепло. Как бы ни странно было видеть это, он был красив. Настолько красив, что на ее глазах появились слезы, которые не имели никакого отношения к интенсивности света.

С сердцем, колотящимся в горле, она протянула руку. Когда ее пальцы задели свет, слабый электрический разряд прокатился вверх по ее руке, а потом она почувствовала легкую вибрацию. Ее пальцы сжали его, и на ощупь они были такими же. Теплыми. Гладкими. Сильными. Это была рука Доусона.

Он просто выглядел по-другому.

Бетани медленно придвинулась ближе, осторожно, чтобы не тревожить его.

– Можно мне дотронуться до тебя еще больше?

После паузы он кивнул.

Тогда ее осенило.

– Ты не можешь разговаривать со мной в этой форме, да?

Доусон покачал головой.

– Это грустно, – но потом она положила руку туда, где, как она предполагала, находилась его грудь, и его свет запульсировал. В комнате раздался отчетливый треск, похожий на продувку сокета. Гул прокатился по ее руке, напомнив толчки газонокосилки.

Ее рука соскользнула вниз, и свет стал еще более сильным. Она начала улыбаться, но потом осознала, что лапает его, и, ну, это было неловко. Оттянув руку назад, она надеялась, что он не заметил ее румянца.

Доусон опустил руку, и свет потускнел. Как и прежде, он исчез и принял форму, которая была ей знакома, джинсы и все остальное.

– Эй, – сказал он.

– Красиво, – выпалила она. – Ты красивый.

Его глаза расширились, и она почувствовала себя какой-то идиоткой.

– Я имею в виду, что ты не являешься чем-то… плохим.

– Спасибо.

Она кивнул.

– Со мной твой секрет в безопасности. Обещаю. Тебе не о чем беспокоиться.

– Тогда, ты в порядке?

– Все в порядке, – прошептала она, все еще на седьмом небе от красоты его истиной формы.

– Хорошо, – он улыбнулся, но, когда он встал, пробежав рукой по своему бедру, это прозвучало фальшиво. – Ты не можешь себе представить, как я благодарен тебе за понимание, и я не волнуюсь, я тоже понимаю.

Она нахмурилась.

– Понял что?

– Что ты не хочешь меня видеть больше… как сейчас, – последовала пауза, он вздрогнул. – Я знаю, ты, вероятно, ненавидишь меня за то, что я притворяюсь человеком и за то, что после всего поцеловал тебя. Это было не правильно и, вероятно, вызывает у тебя отвращение. После того, как след исчезнет, я оставлю тебя. Клянусь. Но сейчас мне нужно оставаться поблизости от тебя, просто из осторожности. Я не хочу, чтобы ты волновалась. Вероятность того, что Аэрум найдет тебя слабая.

– Стоп. Подожди, – Бетани встала, сердце вновь колотилось в ее груди. – Доусон, почему я должна испытывать отвращение или ненавидеть тебя?

Он мягко посмотрел на нее.

– Что? – она покачала головой.

– Я пришелец, – проговорил он медленно.

– Но ты все еще Доусон, верно? Я имею в виду, я поняла, что ты тот, кто ты есть, но ты все еще Доусон, – она сделала паузу, собирая все свое мужество, чтобы нанести удар. – Ты все еще парень, который мне нравится. И если… если я все еще нравлюсь тебе, то я не понимаю, в чем дело.

Он медлил, и она была почти уверена, что он перестал дышать. Она старалась не обращать на это внимание и не волноваться, потому что прямо сейчас это ничему не помогло бы…

Доусон посмотрел на нее.

А, может быть, она истолковала это неверно? И поцелуй тоже?

– Я имею в виду, если я все еще тебе нравлюсь? Я не знаю, каковы правила или…

Он пересек расстояние между ними так быстро, что она даже не видела, как он двигается. Только что она стояла там и болтала, а в следующую секунду уже находилась в его руках, его голова утонула в ее волосах. Сильные руки подрагивали вокруг нее.

Она обняла его за шею и держала. В горле образовался ком. Слезы жгли глаза. Вдруг она поняла, как невероятно одиноки они должны были быть, живя среди людей, но никогда по-настоящему не становясь их частью.

– Бетани, – пробормотал он, глубоко вдохнув. – Ты понятия не имеешь, что это… значит для меня.

Прижавшись ближе и вдыхая его свежий арома, т она крепче обняла его. Слов не было.

– Я думаю, – сказал он грубым голосом.

– О чем…?

– О тебе. Обо мне. О нас вместе. Ну, выходить вместе, быть вместе, – последовала пауза, а потом он рассмеялся. – Вау. Это, вероятно, была самая неубедительная попытка попросить тебя стать моей девушкой.

Сердце Бет ускорилось. Неубедительная или нет, она была в нескольких секундах от обморока.

– Ты хочешь быть моим парнем? – он кивнул, и она слегка задохнулась.

– Ну, в каком-то смысле, ты теперь должен быть со мной, – подняв голову, она усмехнулась ему. – Я знаю твою большую, грязную тайну.

Доусон рассмеялся, и глаза его засветились.

– О, шантаж, да?

Когда она кивнула, он наклонился, прижав свою голову к ее лбу.

– А если серьезно, я этого хочу – я хочу тебя, – неловкость, которая присутствовала чуть раньше, ушла из его голоса. Теперь он весь был намерением и целью.

– Больше, чем я когда-либо чего-либо хотел. И так, да, я хочу быть с тобой.

Ничто в мире не могло остановить ее от улыбки.

– Мне очень, очень нравится, как это звучит.

Бетани знала правду, знала, как сильно он рисковал, но в его объятиях он всегда был и будет Доусоном.

12

Поездка домой для Доусона была размыта. Он не помнил даже, как парковал машину и шел наверх. Лежа в кровати, он уставился на потолок, его мысли мчались и вытесняли друг друга.

Он перекинулся в истинную форму. Черт возьми. Он на самом деле изменился перед ней. Слов не было.

Никогда в жизни такого не случалось.

Но она не испугалась. Господи, она фактически приняла его. Доусон не ожидал этого ни от кого из людей, кроме фанатов НЛО.

Вытащив из кармана телефон, он отправил ей короткое сообщение, спрашивая, в порядке ли она. Ее ответ пришел немедленно. Потом его телефон снова засигналил.

«Увидимся завтра?»

Ухмылка, которая растянулась по его лицу, вероятно, заставляла его выглядеть чертовым сукиным сыном, но ему было все равно. Ответив, он сказал ей «да», а потом опустил телефон на ночную тумбочку. Меньше секунды спустя дверь в его спальню открылась, и Ди просунула внутрь свою голову.

– Эй, – сказала она. – Могу я войти?

– Конечно, – Доусон сел. – В чем дело?

Ди села в кресло возле письменного стола, сложив руки.

– Сегодня Дэймон ходил за Аэрумом. Он был возле закусочной.

Грудь Доусона сжалась. Бетани. Она могла принять его, но, черт, как он мог забыть о следе?

– Дэймон в порядке?

– Немного ранен, но с ним все будет хорошо, – последовала пауза, а потом вздох. – Он всегда будет в порядке. Ты знаешь, какой он.

Да, Дэймон был чертовой машиной.

– Дай я угадаю – он снаружи, прямо сейчас снова охотится на Аэрума?

Она кивнула.

– Ты был с Бетани?

– Я зависал у нее дома, встретился с ее родителями.

– Звучит серьезно, – прошептала она.

Так же серьезно, как нашествие инопланетян. Скрестив ноги, он прищурился.

– Ты в порядке?

Ди исчезла из кресла и возникла с ногами на кровати, подогнув колени к груди.

– Со мной все хорошо. Просто, скучаю по тебе. Дэймон скучный.

Он усмехнулся.

– Дэймон более волнующий, чем я.

Она сморщила носик.

– Как угодно. Итак, Бетани – это серьезно, верно? Встреча с родителями? Ты никогда не делал этого раньше.

Они с Ди были близки. Хотя многие подробности о его связи отсутствовали, Ди знала о нем все. И он беспрекословно доверял ей.

– Она, правда, мне нравится, – наконец, сказал он, закрывая глаза. – Она потрясающая.

Ди ответила не сразу, и он знал, о чем она думает. Бетани могла быть потрясающей, даже идеальной, это не имело значения. Инопланетяне и люди не сходились.

– Доусон…

– Она знает.

Он сказал это тихо, но два слова произвели эффект ядерной бомбы.

– Что? – заверещала Ди.

Доусон поморщился. Когда он открыл глаза, она стояла прямо на кровати с распахнутыми глазами и трясущимися руками. Он сел.

– Ди, все хорошо.

– Как это может быть хорошо? Люди не могут знать о нас! И что на счет ДОД и…

– Ди, сядь и возьми себя в руки. Ладно? – он подождал, пока она не уселась поудобнее. Все ее тело вибрировало. Это происходило всегда, когда она была возбуждена или расстроена. – Я не говорил ей намеренно.

Она склонила голову набок.

– И как же ты случайно проговорился? Да, кстати, я инопланетянин. Давай целоваться.

Ха, она перепутала.

– Что произошло? – потребовала она.

– Не уверен, что ты хочешь знать подробности.

– У вас был секс? Потому что это практически единственная вещь, которую ты мне не расскажешь, что я, правда, ценю, вообще-то, если задуматься, не отвечай на этот вопрос. Это было грубо.

– Нет. У нас не было секса, – он подавился смехом. – Послушай, Ди…

Она закатила глаза.

– Тогда, что произошло?

Потирая виски, он посмотрел на дверь.

– Мы с Бетани целовались, и произошло кое-что, чего никогда не случалось раньше.

Ди откинулась назад. Выражение высочайшего отвращения затуманило ее красивое лицо.

– А, фу, если это что-нибудь о прелюдии…

– О, Господи, заткнись и послушай, ладно? – он протащил руку по волосам. – Мы целовались, и я потерял контроль над своей человеческой формой. Я зажегся, как долбанная рождественская елка.

Рот его сестры открылся.

– Нет, дерьмо…

– Да, и она меня видела. Мне пришлось сказать ей, потому что не похоже, что я мог бы спрятаться после этого.

Ди несколько раз моргнула.

– Подожди. Перемотай назад. Ты потерял контроль, потому что вы целовались?

– Да.

– Вау, – другая эмоция смыла отвращение. Что-то, что он не мог определить и, вероятно, не хотел. – Должно быть, она тебе очень, очень нравиться.

– Да, – тогда Доусон улыбнулся, не в силах ничего с собой поделать. Он был таким придурком.

– Меня никогда так не целовали.

Последовала его улыбка.

– Лучше бы тебя так и не целовали. И я не хочу слышать об этом, если это произойдет.

– Эй, это забота и совместное проведение времени, верно?

– Нет.

Она махнула рукой, останавливая его.

– Что она сделала?

Доусон объяснил, как хорошо Бетани справилась, как только прошла через вполне ожидаемый шок. Глаза его сестры наполнились уважением. Каждый Лаксен мог оценить людское понимание держать это в секрете, и если он верил, что Бетани будет, Ди, казалось, доверяла этому.

– Подожди, она светится? – последнее она прошептала, словно произнести это вслух было каким-то грехом.

Доусон кивнул.

– Немного.

– Ух, ты. Дэймон убьет тебя.

– Спасибо. Это помогает, Ди.

– Извини, – она подняла руки. – Но как только он ее увидит, да, не хорошо.

Доусон облокотился об изголовье, проведя руками по лицу. Черт, это было не хорошо.

Отнюдь. Кого волнует, что Дэймон убьет его? Бетани светилась. Он оставил на ней свою пресловутую метку.

И это притянет Аэрума прямо к ее порогу.

* * *

В воскресенье, таращась на пустой участок холста, Бетани держала в одной руке кисть, а другая была занята, ощупывая губы – губы, которых касался Доусон. Он целовал ее, словно изголодавшись, оставив ее с головокружением и задыхающуюся.

Он ушел некоторое время назад, как раз перед ужином. Они больше не поцеловались. Объяснив, что он хочет подождать, пока след не исчезнет, прежде чем он попробует, время, которое они провели вместе, было бы одобрено каналом Дисней. Но они много обнимались, и это было так же хорошо, как целоваться. Просто находиться с ним, когда его руки вокруг нее, заставляло ее сердце биться, а нервные окончания простреливать вправо и влево.

Удивительно, все время, которое она провела с ним, она действительно не думала о том, кем он являлся. Конечно, сейчас, когда он ушел, она не могла перестать думать об этом.

Доусон был инопланетянином.

По-видимому, ими был населен весь город, Все это было так… не от мира сего.

Бетани ухмыльнулась.

Она положила кисть на маленький столик, который вклинился рядом с комодом и этажеркой. Подойдя к окну, она смахнула в сторону толстые шторы. Сумерки превратили голые деревья в серые. Прислонив пылающий лоб к холодному оконному стеклу, она закрыла глаза.

Комната – все, казалось холодным, когда его здесь не было. Должно быть из-за жара, который он выделял. Или просто из-за него и того, что он заставлял ее чувствовать. Девичья мелодрама, но это было правдой.

Оттолкнувшись от окна, она сопротивлялась порыву написать или позвонить ему. Но она беспокоилась о нем. Сегодня ночью он сказал Дэймону, что она знает. Если нет, Дэймон, судя по всему, увидит след вокруг нее завтра. Лучше, если его брат психанет в их доме, а не посреди урока английского.

Она серьезно надеялась, что Дэймон не убил Доусона. Она полюбила парня.

Стараясь не зацикливаться на этом, она заставила себя выйти из комнаты, подальше от телефона. Ее мама была внизу на кухне. Большой сюрприз. Отец сидел за столом, просматривая документы, пока Филипп превращал свои мак-н-чиз в пищу, которую едят руками. Она избежала его и пошла в гостиную.

Ее отец выделил часть документов.

– Гляньте, кто, наконец, вышел из своей комнаты, чтобы присоединиться к жизни.

Бетани состроила рожицу.

– Ха-ха.

Возле печки ее мать развернулась, держа в руках противень полный печенья.

– Дорогая, ты можешь проверить дядю и узнать, не хочет ли он что-нибудь съесть или выпить?

– Конечно, – она развернулась вокруг и направилась в гостиную.

Дядя Уилл чопорно сидел на диване, вид у него был утомленный. Дни, ведущие к его лечению, всегда были самыми худшими. Из того, что Бет узнала, стероиды, которые давались вместе с лекарством, быстро исчезали.

– Я слышал твою маму, – сказал он прежде, чем она могла произнести хоть слово. Его голос был слабым и дребезжащим. – Если я захочу пить, я знаю, где холодильник.

Бетани сфокусировалась на телевизоре. Шел один из фильмов о "Крестном отце"

– Я могу принести тебе…

– Я в порядке, – он махнул рукой. Она выглядела тонкой, как бумага, и белой. – Садись. У меня никогда по-настоящему не получалось поговорить с тобой.

Болтать с дядей было последним, что она хотела делать, и она чувствовала себя ужасно из-за этого. Но она никогда не знала, что сказать. Дядя Уилл притворялся, что не стоит одной ногой в могиле, и Бетани высасывала светскую беседу. Избегать его болезни было все равно, что игнорировать гигантскую обезьяну, взбирающуюся по стене и бросающую бананы.

Она села в кресло, сунув ноги под себя, пока судорожно искала, что сказать. К счастью, дядя начал разговор.

– Итак, как давно ты встречаешься с тем парнем?

Ее челюсть отвисла. Ладно, может быть, ей не так уж и повезло. После того, как Доусон ушел, родители допросили ее о нем. Снова.

– Мы… просто друзья.

– Это так? Я не… – его слова кончились сотрясающим тело кашлем. Казалось невозможным, но он выглядел даже более белым. Когда приступ прошел, он закрыл глаза и прочистил горло. – Я, правда, никогда не видел его с какой-нибудь другой девушкой. Его… его семья держится вместе.

О, Боже. Дядя Уилл понятия не имел.

– Да, они, кажется, очень близки.

– Хорошие ребята, полагаю. Никогда не попадают в неприятности, – он повертел в руках плед, который был накинут на его ноги. – Не могу различить их. Который был тут?

Для нее было забавно, что никто не мог различить Доусона и Дэймона.

– Это был Доусон.

Он кивнул.

– А, Доусон… хороший выбор.

Она нахмурилась.

– Ты его знаешь?

Он покачал головой.

– Не совсем, но он кажется более дружелюбным из двоих… каждый раз, когда я видел их в городе. Ты была у них дома? Встречалась с их родителями?

Ее хмурый взгляд потемнел, когда она уставилась на экран. Конечно, дядя исполнял роль защитника, но, когда ее расспрашивали о Доусоне, это вызывало дискомфорт. Немедленное, почти иррациональное побуждение защитить его и их тайну устремилось к поверхности.

– Они много работают за городом, но иногда я слышу их по телефону.

– Хмм, – Уилл поднял пульт, давая понять, что разговор окончен. Слава Богу.

Последовала благословенная тишина, и когда она не смогла сидеть там дольше, она извинилась и пошла обратно наверх.

И, конечно, прямо к телефону.

Она не была из тех, кто молится, и молиться, чтобы один брат не убил другого, казалось, неправильным со всех точек зрения, но она, возможно, чуть-чуть помолилась.

* * *

Доусон чувствовал себя так, словно готовился пойти на расстрел. И отчасти так и было.

Он отступил от фермерского дома, запихнув руки в карманы. Без ведома Бетани, от так по-настоящему и не уехал. Просто припарковал машину возле своего дома и вернулся.

В спальне Бетани включился свет. Он хотел подождать, чтобы мельком увидеть ее, но это превращало его из простого наблюдателя в упорного преследователя.

Прямо сейчас Бетани находилась в безопасности в своем доме. Там не было Аэрума, притаившегося в тени, и свечение было настолько слабым, что они могут даже не учуять его. Так что у него не было причин стоять лагерем снаружи ее дома.

И ему нужно было идти домой и поговорить с Дэймоном.

Развернувшись вокруг, он углубился в лес, и когда был уверен, что никто не мог увидеть его свет, перешел в свою истинную форму и удалился, боясь, что что-нибудь произойдет.

Двумя минутами позже он остановился на своей подъездной дорожке, позволив свету угаснуть, пока не выглядел как любой другой человек. Волоча ноги, он открыл входную дверь.

Прихожая была темной, и, остановившись, он нахмурился. Музыка звучала в доме. Lyrics Whoomp, "вот оно!" вырывалось из динамиков. Он уже знал до того, как вошел в гостиную, что Дэймон слушал один из тех телевизионных каналов, на которых играли только музыку.

Распластавшись на диване, закинув руки за голову, Дэймон двигал босыми ногами в идеальной синхронизации с песней.